Эрион. Чужая земля

Надежда Чубарова

Эрион. Чужая земля

Читателям

Уважаемые читатели! Если вы открыли эту книгу, значит, уже знакомы с первой частью "Эрион. На краю мира", и вас, как и меня, не отпускают истории и судьбы героев. Что будет с Фариной в чужой земле? Как ее примет мать Феррана – не простая женщина, а правительница целого народа? Найдет ли Лана убийцу своего отца? Будет ли Одара счастлива с Дарогом? Ведь наконец-то, спустя столько лет у них появился шанс быть вместе.

Обо всем этом я расскажу, обещаю. Но очень прошу набраться терпения, потому что помимо этой книги у меня еще есть несколько проектов. Обратная связь ускорит выкладку глав.

1 ГЛАВА

Ручей изгибался, словно выглядывая из-за холма. Удивительно, но звук журчащей воды совсем не мешал размышлять.

Около года назад на этом самом месте Виан виделся с Фариной. Погода в тот день была хорошая, не то, что сегодня. И Фарина казалась тогда такой близкой. Еще чуть-чуть, и все могло получиться. Несмотря на обиду. Да что там обида, подумаешь. Дела давние, ерунда! Да и успокоилась она к тому времени, не было уже никакой обиды. На Фарину были такие планы! И где она теперь? Куда она могла деться? Уже обыскали все поселение вдоль и поперек. Даже рискнули сходить к заброшенному источнику, но и там ее нет. Невозможно так спрятаться! Да еще так надолго. А ведь все так удачно складывалось. Даже этот ее ребенок был на руку. Не совсем то, что планировал Виан, но ребенок связал бы ее, тем более, что отец ребенка умер. Она оказалась бы в полной его власти. Она и ее дед.

Звуки шагов отвлекли Виана от мыслей. Он резко обернулся. Нужно всегда быть начеку, ведь не знаешь, кто к тебе подкрыдывается – человек или зверь.

– Ты чего крадешься? – выдохнул он с облегчением, заметив Дилару.

Та смутилась. Вот уж кого она не ожидала увидеть здесь, так это Виана. Что ему тут понадобилось? Ни ведра, ни какой-то другой емкости у него с собой нет.

– Я не крадусь, просто иду за водой. Не думала, что здесь кто-то есть, – ответила Дилара, стараясь говорить спокойно.

Она прошла мимо Виана и присела возле ручья. Можно было просто зачерпнуть ведром и спокойно уйти. Но Дилара медлила. Зачем-то отогнала рукой мусор с поверхности. Зачем? Глупость какая! Все равно дома воду чистить надо. Дилара сердилась сама на себя за неловкость.

Виан наблюдал за ней. В такой пасмурный день Дилара казалась лучом солнца. Белоснежные волосы будто сияют белизной, за неимением солнца они – источник света. Кожа, такая нежная и светлая, будто никогда не видевшая ни ветров, ни работы. А ведь Виан прекрасно знал, что Дилара та еще трудяга. Голубые глаза, как те проталины в небе, которые едва появляясь среди туч, и тут же приносят радость. По внешности – полная противоположность Фарины, но такая же красивая. Как удивительна природа, способная в своем многообразии создавать такую разную красоту!

Дилара зачерпнула воду, выпрямилась и молча пошла обратно, даже не взглянув на Виана.

– Постой! Куда ты все время спешишь? – Виан схватил ее за руку.

Дилара остановилась и вопросительно взглянула на него.

– Ты избегаешь меня? – спросил Виан, пристально глядя ей в глаза.

– С чего бы? – усмехнулась Дилара, не отводя глаз. – Разве я прячусь?

Виан придерживал ее за руку, не отпуская и не решаясь ни на что большее. И Дилара не предпринимала никаких действий: она не отталкивала его, не пыталась уйти, но при этом оставалась сдержанной и холодной. Даже не верилось, что это та самая Дилара, которую он сжимал в своих объятиях, и все ее тело откликалось, стремилось к нему.

– Ты меня больше не любишь? – Виан стыдливо понизил голос. Это было непривычно – находиться в роли просителя.

– А я любила? – Дилара удивленно вскинула брови.

– Но… то, что между нами было… – замялся Виан.

Он провел рукой вверх по плечу Дилары и привлек к себе. Виан чувствовал, как она напряжена. В любой момент сорвется и убежит. Но Дилара не отстранилась. Виан наклонился, чтоб поцеловать ее, Дилара мотнула головой, увернувшись от его губ, и тут же с вызовом посмотрела в его глаза.

– Пусти, – твердо произнесла она.

Ее голос был так решителен и холоден, что Виан усомнился в своей уверенности и убрал руку. Дилара тут же смягчилась, но не ушла. Она как будто играла с ним, дразнила, то прогоняя, то подпуская ближе. А он вдруг оробел перед ней. Так робел он только перед Фариной. Та могла дать отпор, да и дед колдун – это много значит.

– А если мы с тобой обручимся? – Виан не сводил с нее глаз, он знал, как действует на девушек этот его пристальный, жадный взгляд.

– А если Фарина найдется? – в его же тоне ответила Дилара.

– А если не найдется?

– То есть, я – запасной вариант? – Дилара с вызовом и некоторой злостью посмотрела на него.

Виан растерялся. Он не ожидал такого вопроса. В его голове весь этот их разговор выглядел совсем не так!

– Что ты все задаешь какие-то глупые вопросы?! – возмутился он.

– Тут и задавать нечего, ты сам об этом говоришь.

– Когда это я говорил, что ты – запасной вариант?

– Да вот, только что. Сказал, если Фарина не найдется, то готов обручиться со мной, – Дилара усмехнулась, но в ее голосе чувствовалась обида.

– Глупости! Фарины больше нет. Я в этом уверен. Если бы она была жива, то уже нашлась бы. Наверняка, ее сожрали пещерники или зарганы. А если она вышла за пределы, то погибла еще раньше. Там нет жизни. Она слабая и… – он осекся и замолчал. Хотел сказать, что Фарина беременна, а беременной в одиночку невозможно выжить за пределами, но вовремя остановился. Все-таки, он давал обещание молчать об этом.

– Если ее нет, то что же с нами со всеми будет? – Дилара выглядела напуганной и растроенной. – Что теперь будет с этим миром? Со всеми людьми? Мы все погибнем?

Виан с удивлением посмотрел на нее. Похоже, они воспринимали Фарину по-разному. Он видел в ней источник для осуществления своих планов, Дилара – надежду для всего народа. Она даже готова была пожертвовать собой, своими чувствами, желаниями, если так надо для всеобщего блага.

– Она погибла… – Виан постарался говорить с сожалением, но уверенно. – Ее больше нет. А мы есть. И теперь мы сами должны позаботиться о себе. Сделать все, чтобы выжить.

Дилара взглянула на него глазами, полными слез. Она сейчас была так беззащитна, так слаба и трогательно уязвима. Виан несдержанно, даже грубо схватил ее, прижал к себе и, будто в диком припадке, принялся целовать ее глаза, губы, щеки, шею. Он чувствовал соленый привкус ее слез на своих губах, и это заводило его еще больше. Дилара обмякла в его руках, она не сопротивлялась, но и не отвечала на его поцелуи. Ведро не удержалось в ее руке, с грохотом упало на землю, окатив холодной водой ноги молодых людей, и покатилось с холма. Никто на это не обратил внимание.

Глава 2

Сколько дней путники шли по безжизненной земле, они и сами сбились со счета. Да и важно ли это? Вчера их стало трое – вот, что самое главное. Ферран бережно нес сына, и не переставал удивляться, восхищаться тому, что этот крошечный человечек – его плоть, продолжение его рода. Пока он был в животе у Фарины, он был каким-то мифическим, нереальным, о нем говорили, но никто его не видел. А сейчас – вот он, спит, посапывает, изредка умилительно причмокивает. И имя у него уже есть: Адрий.

Фарина же удивлялась другому: зелени становилось все больше. Местами это были целые плашки, покрытые невысокой растительностью. Удивительное место. Даже во сне Фарине не могло привидеться такое. Растения… Подумать только! Неужели где-то они еще сохранились? Неужели они настоящие? Фарина то и дело наклонялась, чтоб прикоснуться к тонким побегам, чтоб убедиться, что это не игра ее воображения. Живые… Даже не пластик. И не стекло. В это невозможно было поверить. Растут сами по себе, и никто не охраняет. И никакой защитной стены нет. Они спокойно шли, не натыкаясь на препятствия. Впереди широкой стеной возвышалась гора. Она раскинулась вширь и вполне могла быть защитной, как предположила Фарина. Но разве обычная гора, без магии может защитить? Пожалуй, только от очень ленивых врагов. Она может стать барьером, но стоит только ее обойти и…

Ферран говорил, что поселение совсем близко, но, как ни всматривалась Фарина, вокруг не было видно ни намека на какой-то народ. Возможно, они живут у подножия той горы? И их подземные жилища так хорошо замаскированы, что их совсем не видно.

– Мы уже почти пришли, – сказал Ферран. – Это уже наши земли.

– И эти растения? – удивилась Фарина. – Как вам удалось сохранить растения?

– По крупинке, – ответил Ферран. – Много лет наши предки пытались восстановить то, что было утеряно. И до сих пор мы ходим в поисках новых растений, чтоб возродить их у нас. Приносим их по семечку и пытаемся вырастить. Так я забрел в твой мир.

– И не нашел ни одного расточка, – усмехнулась Фарина.

– Зато нашел тебя.

– Но их здесь уже так много! – Фарина развела рукой, указав на зелень у себя под ногами. – Неужели возможно раздобыть еще что-то? Мне кажется, здесь собраны все растения с планеты, какие только возможны!

– Это? – Ферран усмехнулся. – Это птицы разнесли семена. За траву мы теперь не переживаем, она и сама выживет. Но есть растения, которые мы пока оберегаем, пытаемся сохранить и размножить так, как было с травой. Когда-нибудь мир снова станет зеленым.

– Это так удивительно! – воскликнула Фарина. – Даже не верится, что существует разнообразие растений, что они вообще существуют. Мы столько лет живем без них, и уже думали, что их вообще не осталось.

– А их почти и не осталось. Только чудом удалось раздобыть первые семена. Это было много лет назад, еще мой прапрадед, когда был молодым, организовал все это, и с тех пор наш народ оберегает растения. А правитель обязан строго следить за этим. Ключи от кладовых с запасами семян есть только у госпожи. Мы пока скрываем растения, слишком уж дорожим ими. Это тайна и сокровище нашего народа. Когда-то они уже были потеряны, и мы не хотим, чтоб это случилось снова.

– Ты мне покажешь их?

– Конечно! Ты же теперь из семьи правителей.

Это было так странно – «из семьи правителей». Никогда прежде Фарина не примеряла на себя столь величественный статус. Что она будет делать в этом звании, чем заниматься? Каковы будут ее обязанности? Ведь Ферран говорил, что госпожа строго следит за всем, что связано с растениями, за своим народом, да и вообще за порядком в этих землях. Может быть, Фарине поручат растения?.. Но она ведь совсем ничего про них не знает! А это так ответственно. Фарина так разволновалась, что ее щеки тут же покрылись румянцем.

От размышлений ее отвлек радостный возглас Феррана:

– Госпожа!

Фарина с удивлением проследила за его взглядом. Там, вдалеке виднелись две фигуры в светлых одеждах: одна стояла впереди, вторая за ее спиной. Вот эту первую Фарина сразу определила матерью своего мужа. Потому что сама бы она точно так же впереди всех выбежала бы встречать сына. Скорее всего, это и есть госпожа Мирада. Откуда они вдруг появились здесь? Вокруг не было видно ни поселения, ни отдельных жилищ. Лишь высокая гора, раскинувшаяся в стороны, как стена.

Обе женщины всматривались в сторону идущих. Во всем: в фигурах, в вытянутых шеях, в прижатой ко лбу ладони, чтоб спрятать глаза от солнца, в развевающихся на ветру подолах – во всем чувствовалось напряжение. Казалось, женщины еле сдерживаются, чтоб не броситься навстречу. Но нельзя. Не по статусу. Нужно терпеливо стоять и ждать.

– Она всегда знает о моем возвращении, и знает, с какой стороны я появлюсь, – радостно смеялся Ферран. – Ни разу еще не ошиблась!

Фарина улыбалась, видя, как счастлив ее муж. Она взяла из его рук ребенка, понимая, что сейчас больше всего на свете Феррану хочется обнять мать, которую он так давно не видел. Просто ей самой бы очень этого хотелось, будь ее мама жива.

Пока они не подошли близко, Фарина пыталась украдкой рассмотреть госпожу. Светлые одежды отличались от тех, что она видела раньше. Это были длинные, скрывающие ноги, мешки – иначе Фарина и не назвала бы. Да, мешки с рукавами и с вырезом для головы. Очень простая одежда. Никаких украшений. Даже крысиных шкурок не видно, а ведь они очень ноские и теплые. Уже можно было хорошо разглядеть лица. Первая женщина была явно моложе и красивее. Если бы не легкая седина на висках, то по стройной фигуре и прямой осанке Фарина сочла бы ее своей ровесницей, а если и старше, то совсем чуть-чуть. Фарина представляла ее другой: крупнее и величественнее. Но Мирада выглядела очень просто, совсем как обычная женщина, а не правительница целого народа. Темные волосы опрятно убраны в прическу, и ветер лишь немного выбил отдельные волоски. Эта женщина и есть мать Феррана. От хороших отношений с ней будет многое зависеть. Своей матери Фарина почти не помнила, только из рассказов Готрина. И теперь она уже не различала, что знала сама, а что по рассказам дедушки нарисовало ее воображение. Одно она знала точно: мама – это самый близкий человек. И нужно непременно ей понравиться.

– Как я выгляжу? – взволнованно спросила Фарина.

– Ты, как всегда, прекрасна! – воскликнул Ферран.

Не сказать, что его слова успокоили ее, но хотя бы придали немного уверенности.

– А кто это рядом с твоей матерью?

– С госпожой, не забывай, – поправил он. – Это Тезара – колдунья. Нянчила меня в детстве, от болезней лечила. На самом деле это она предупреждает госпожу о моем возвращении. Только тсс! – улыбнулся он и приложил палец к губам. – Я до сих пор делаю вид, что не знаю этого и удивляюсь, как госпожа так точно угадала.

– Значит, она местная колдунья?

– Ну, как бы да. Думаю, что они с твоим дедом нашли бы, о чем побеседовать.

Даже когда они уже приблизились, Мирада не сделала ни шагу им навстречу – не по статусу. Она терпеливо дождалась, не сводя жадного взгляда с сына и не замечая никого и ничего вокруг. Вблизи стали видны тонкие морщинки в уголках ее глаз и две глубокие между бровей. Но они ее совсем не портили. Большее внимание привлекали глаза, четкие выразительные брови и длинные темные ресницы. Да, Мирада была красива и, наверное, была бесподобно красива двадцать лет назад.

Теперь стали заметны слезы в глазах госпожи. Нет, она не плакала, ее статус не позволял ей плакать. Но в ее глазах было столько любви к единственному сыну, столько счастья от того, что она снова видит его. Все эти статусы и звания в один миг стали не важны. Госпожа была всего лишь женщиной, матерью. И никто никогда не узнает, сколько слез она пролила в ожидании возвращения сына.

– Сын мой! – Мирада протянула руки, коснулась его лица, словно не веря, что наконец-то видит его.

– Госпожа, я вернулся, – сдавленным голосом сказал Ферран.

– Я вижу, – произнесла Мирада, а сама не могла насмотреться на свое дитя. Старалась заметить все новые шрамы, и понять по ним все, что произошло с ее сыном за это время.

– Но я ничего не принес…

– Неважно. Главное, ты вернулся.

Мирада дрожащими руками обняла его и прижала к себе. Сдержанно, но нежно и крепко, как маленького ребенка, хоть он и был на голову выше ее.

Фарина смотрела на них, не в силах сдержать слезы. Как, наверное, хотелось сейчас Мираде быть не госпожой, а просто матерью, и чтоб сын назвал ее просто «мама». Но этот долг, эти обязанности перед народом вынуждали ее всегда помнить о том, что она в первую очередь правительница, и это ее единственный статус. Как, должно быть, это тяжело – не дать волю материнским чувствам. Фарина посмотрела на своего ребенка, и слезы тут же навернулись на глаза. Нет, она не смогла бы вот так сдерживаться, как Мирада. Для этого нужно обладать невероятной внутренней силой. Эта женщина нравилась Фарине все больше. Но невежливо пялиться на человека в открытую, и Фарина робко опустила взгляд.

– Кто это? – с улыбкой спросила Мирада, кивнув на Фарину, будто только сейчас заметила ее.

Фарина приветливо улыбнулась в ответ.

– Госпожа, позволь представить тебе: это моя жена Фарина. И наш сын Адрий.

– Жена? – Мирада удивленно вскинула брови, в ее взгляде промелькнула растерянность. Но лишь на мгновение. Госпожа прекрасно умела владеть собой. Она отстранилась из объятий сына и посмотрела на него совсем по-другому. Теперь в ее глазах уже не было нежности, тоски и счастья. Ее взгляд был уверенный, он требовал беспрекословного подчинения, складка между бровей углубилась. Из нежной матери, истосковавшейся по своему сыну, Мирада снова стала правительницей.

– Откуда она взялась? – строго спросила она, окинув взглядом ее с ног до головы и еле скрывая брезгливость.

– Из того мира, куда я попал. Там не было растений, мне не удалось ничего раздобыть. Зато я нашел свое счастье, – Фарран с улыбкой посмотрела на Фарину. Он явно не боялся гнева матери, зато Фарина дрожала от страха и волнения.

– Мы долгое время строили наш мир, оберегали его от посягательств чужаков, и вот ты, мой сын, сам привел сюда врага! – громко возмущалась Мирада, не стесняясь того, что Фарина стоит рядом и все это слышит.

– Она не враг. Фарина – моя жена. Ее народ вообще ни с кем не враждует.

– Замолчи! – крикнула Мирада и, бросив взгляд на Фарину, строго спросила: – Как называется твой народ?

– Никак… – растерянно ответила Фарина, посмотрев на мужа, словно ожидая от него подсказки. Но уж он-то тем более не знал про ее народ. – Мы просто люди. Просто живем…

– О, боги! О, Великая Мать! – воскликнула Мирада. – У них даже нет своего названия!

Отчего-то Фарине вдруг стало стыдно. Ей раньше и в голову не приходило, что народ непременно должен как-то называться.

– Как ты мог! Как ты мог! – возмущалась Мирада. – Ты – сын правителей, ты – который должен думать о будущем своего народа! Великого народа джагунда! Уже давно для тебя присмотрена невеста, все договорено с ее родителями, рассчитано твое будущее. С Кридой у тебя нет родства, она хорошая невеста.

– С предками Фарины тоже нет родства, – возразил Ферран.

– Как ты мог так безрассудно поступить?! Привести в наш мир чужачку! – Мирада не слышала или не хотела слышать его доводы.

Фарина совсем растерялась. Она по-разному представляла себе эту встречу, но только не так. И что теперь делать? Это означает, ее не приняли в новом мире? Прижимая к себе ребенка, Фарина переводила растерянный взгляд с мужа на его мать, потом на вторую женщину, невольно ставшей свидетельницей такой неприятной сцены. Отчего-то перед ней Фарине было особенно стыдно. Но та стояла, отрешенно опустив глаза в землю, будто ничего не видела и не слышала из того, что здесь происходило. Ни одна мышца не дрогнула на ее лице, будто все происходящее было обычным делом.

Мирада вдруг развернулась и, ни слова не сказав, торопливо ушла. Ее спутница молча последовала за ней. Обе они скрылись за камнями.

– Что нам делать? Мы должны уйти? Я… должна уйти? – Фарина испуганно и жалобно взглянула на мужа.

– Ну, что ты! – он ласково обнял ее за плечи. – Не бойся! Это мой дом, а ты моя жена, и мы будем жить здесь. Мать вспыльчивая, но справедливая. Я же тебе говорил, что ей приходится целый народ держать, поэтому она вынуждена быть строгой. Сейчас подумает и успокоится.

– А что за невеста? – Фарина старалась казаться спокойной, но голос ее предательски дрогнул.

– Крида, наверное, – усмехнулся Ферран. – Ее давно мне в жены пророчили. Но ты даже не думай об этом. Ты – моя жена. Единственная на всю жизнь.

Фарина вздохнула. Что-то не так. Да все не так! Не так все должно было пройти. Она явно не понравилась Мираде, и та даже не взглянула на своего внука. Фарине было очень больно от этого, так больно, что хотелось разреветься навзрыд. Но она сдержалась, хотя комок в груди давил. Если бы это была просто госпожа, просто правительница этих земель, то Фарина не стала бы так переживать, но Мирада – мать ее мужа. А вот Ферран не придал такого большого значения словам госпожи. Что ж, возможно, он прав, и Мирада всегда вот так в штыки воспринимает все новости. Ведь Ферран лучше знает свою мать.

– Пойдем, – Ферран кивнул в ту сторону, куда ушли две женщины.

Глава 3

Несколько человек шли по направлению жилища колдуна.

– Нужно сказать ему! – Виан был решителен.

– Как? Кто ему скажет? Ты? – Одиф с вызовом посмотрел на приятеля.

– Нужно всем вместе сказать, – подумав, ответил Виан. – Что он сможет сделать толпе?

Если только эту небольшую группу людей можно было назвать толпой. Большинство смирилось с пропажей Фарины, приступили к своей обычной жизни. Да что там! Все, все уже давно смирились, и только Готрин упрямо твердил: «Ищите, ищите!» То ли дело, когда только обнаружили, что Фарины нет, все поселение вышло на ее поиски. Все – от мала до велика. Обошли все закутки, обползали всевозможные укрытия, даже в заброшенный источник рискнули заглянуть. Уже тогда было понятно, что Фарина пропала навсегда. Но упрямому старику разве что-то докажешь? Заладил свое… И вот от толпы осталось всего несколько человек. Кто первый, под осуждающие взгляды остальных, отказался от поисков, сейчас был счастлив и спокоен. Он оказался прав. А эта группа людей продолжала день изо дня обходить территорию. Делая это теперь уже даже просто как ритуал. Бессмысленный, бесполезный ритуал. И каждый в глубине души жалел, что не он был тем самым первым, который решился сказать, что Фарины больше нет, и оставить поиски. Про того все давно забыли, а вот этих последних Готрин будет считать предателями и проклянет до скончания веков.

Люди остановились возле жилища колдуна, не решаясь зайти. Но он сам вышел. Словно почувствовав, что к нему пришли.

– Нашлась? – с тревогой спросил Готрин, хотя и сам прекрасно знал ответ.

– Нет, – ответило несколько голосов из немногочисленной толпы.

– Ищите. Она жива. Я чувствую это, – ровным голосом сказал колдун, и уже собрался уйти обратно в жилище, как его окликнули:

– Готрин, мы уже столько времени ищем. Уйти за пределы она не могла, а здесь больше нет мест, где бы она спряталась, – наперебой говорили из толпы. – Люди потеряли надежду. Смотри, как мало нас осталось, другие уже давно перестали ее искать. Только ты веришь, что она жива. А где доказательства? Твое чутье?

– А мое чутье вам уже не доказательство? – возмутился Готрин. – Кто видел ее мертвой?!

– Ты же знаешь, пещерники не оставляют следов…

Каждый по отдельности из этих людей не посмел бы так с ним разговаривать, но сейчас, скрываясь в толпе, друг за другом, они выкрикивали то, о чем думали и поговаривали уже давно.

– Готрин, смирись. Для нас Фарина тоже была важна, но мы смирились. Нужно жить дальше.

Старик молчал, пялясь на людей невидящими глазами. Ветер мягко шевелил его волосы, ютился в бороде. Готрин чувствовал разочарование этих людей. Понимал, что еще немного, и он утратит власть. В своем отчаянии он совершал ошибку за ошибкой, совсем забыв о своем статусе, став обычным стариком, потерявшим единственную внучку. Он бы и сам пошел искать, обошел бы все от границы до границы, обползал бы каждую пещеру, ощупал бы каждый камень, но силы уже не те…

– Уходите… – наконец, тихо проговорил старик.

Люди, как будто, только этого и ждали. Кто-то с облегчением выдохнул, кто-то даже улыбнулся. Все разошлись, делая вид, что нехотя и с сожалением, но все же торопливо, пока Готрин не передумал и не выкрикнул что-то им вслед.

Виан остался. Он выжидательно смотрел на Готрина, пока тот сам не обратился к нему:

– Что еще ты хотел сказать? – спросил он, и в его голосе почувствовался холодок обиды.

– Я никому не скажу про беременность Фарины. Это позор. Я уже не говорю, что это преступление, за которое Фарину следовало бы казнить. Причем, ты сам, своими руками должен был казнить ее. Тем более, если люди узнают, что она спуталась с чужаком, это опорочит весь ваш род. Теперь ни к чему ворошить все это, ведь пятно ляжет и на тебя тоже.

– Благодарю тебя. Ты очень добр, – смягчился старик. Хоть кто-то на его стороне. Хоть от кого-то можно получить поддержку. Значит, не ошибся он в выборе жениха для внучки.

– Но… – Виан пристально посмотрел на старика. Вот она – возможность говорить с ним на равных, требовать что-то. Виан упивался этим моментом. Сейчас или никогда. – Ты проведешь обряд, обручишь меня и Дилару.

– Как? – старик опешил, он даже решил, что не расслышал Виана. – А как же Фарина? Или ты тоже потерял надежду?

– Я не знаю, жива она или нет. У меня нет твоего чутья. Но знаю, что она пропала. Я сохраню вашу семью от позора, но и сам позориться не хочу. Все вокруг знают, что мы с Фариной должны были пожениться, и что же теперь? Если она жива, то получается, она меня бросила, а сама сбежала? Нет, меня это не устраивает. Я не хочу, чтоб надо мной смеялось все поселение! Не было еще такого, чтоб меня бросали. Если ее сожрали зарганы или кто-то еще – это одно, а если она сбежала – это совсем другое. Меня не устраивает эта роль. Если уж обряд запланирован, то я не хочу его отменять.