Обитель Серебряных Волн

Увлёкшись, мы даже прозевали, когда на корабле началась суета. Крогар зычным голосом раздавал команды, Гремучка засуетился, расправив свои цепи-щупальца и лазая по палубным надстройкам, как огромный закованный в железо паук.

Я, наконец, дал сигнал остановиться и, делая вид, что совсем даже не устал и не запыхался, взглянул наверх.

Гремучка как раз забрался на самую верхушку фермы погрузочного крана в кормовой части корабля.

– Лево руля! – орал он сверху. – Ход на малый! И разбудите уже капитана!

– Его б найти для начала… – проворчал матрос, проходивший неподалёку. – Опять, похоже, дрыхнет где-то…

Ксилаи, не сговариваясь, бросились к борту, вглядываясь в горизонт. По действовал похитрее – он вместо этого тоже забрался на кран. На самую верхушку не полез, добрался лишь до половины. И уже оттуда первым из Чао завопил:

– Земля! Земля!

Глава 2. «Золотая плеть»

Появление Каменной короны на горизонте, на самом деле, пока мало что значило. Учитывая, с какой черепашьей скоростью тащилось наше судно, до внешних островов мы доберёмся, в лучшем случае, часа через три, уже ближе к вечеру. Но рифы вокруг них попадаются даже на значительном расстоянии, так что нужно быть начеку.

Линьфао уже и так практически поселился в капитанской рубке, даже старые члены команды начали воспринимать его как своего. Сейчас в рубке и вовсе было не протолкнуться – Гремучка возился с какими-то приборами, Калаан, мрачный и молчаливый с похмелья, стоял за штурвалом. Линьфао возился с картами, и нас с Намирой тоже позвал помочь.

– Эхолот тут дрянной. Я бы на него не особо рассчитывал у Короны.

Он постучал когтем по изрядно потрёпанному алантскому прибору, с большой, как суповая тарелка, треснувшей линзой в центре. Под линзой словно были зажаты пятна какой-то маслянистой синей жидкости – постоянно меняя очертания и насыщенность цвета, стекаясь друг с другом и снова распадаясь. Не сразу и поймёшь, что это отображение рельефа дна под кораблём. А уж как конкретно по этому прибору ориентироваться – и подавно без поллитра не разберёшься.

– Я бывал в этих краях. И немного помню фарватер во-от к этому месту по ту сторону рифов. На картах не обозначено, но там есть остров. Его называют Остров Туманов. Мы там когда-то устраивали… временный склад.

– Контрабандистскую нычку, хочешь сказать? – хмыкнул Гремучка.

Солёный пропустил его замечание мимо ушей и продолжил.

– Это было давно. И у нашей посудины была не такая глубокая посадка. Но, думаю, пройти можно. Главное – отыскать ориентиры. Там узкий пролив, называется Каменная пасть. Скалы там приметные, я их издалека узнаю.

– И что это за остров? – спросил я.

– Сам по себе он ничем не примечателен. Чуть побольше, чем Зелёная скала. Есть ручей с пресной водой, куча горячих источников в северной части. Берега пологие, так что легко можно выходить в море за рыбой. Те, кто про него знают, используют, как… перевалочный пункт.

– Вот только кто про него знает-то? – снова вмешался Гремучка. – Мы вот через Золотое море ходим лет семь. Но и слыхом не слыхивали, что у Каменной короны можно где-то причалить.

– А таким, как вы, знать и не нужно, – обернувшись на коротышку-харкина, бросил Линьфао. Его кошачьи глаза, скрытые тенью конусовидной соломенной шляпы, коротко блеснули.

Гремучка раздражённо фыркнул.

– Ха! Сдаётся мне, тут дела не в контрабанде. Больше похоже на схрон каких-нибудь повстанцев. Как вы их там называете? Братства Когтя? Связываться с этими блохастыми баламутами – себе дороже! Этак мы у всех алантов вне закона станем! А, Калаан? Чего молчишь?

– Да не всё ли равно? – капитан поморщился, будто от головной боли. – Наш уговор – высадить их там, где попросят. Вот и пусть выметаются с корабля. А если на этом острове мы сможем разжиться провиантом – так тем более чего нос воротишь? Нам ведь потом как-то надо будет дотянуть до Тьер-Накара…

– Это да. Но что, если этот тощий пройдоха нас заманит в ловушку? Вдруг там не просто перевалочный пункт, а логово Когтей? Думаешь, они нас так запросто выпустят после того, как мы узнаем фарватер?

– Да что ты несёшь? – скривился Калаан. – Какие Когти? Аланты их всех перебили уже лет двадцать назад.

– Кто знает, кто знает. Разные слухи ходят…

– Ага. И, конечно, один из Когтей годами дожидался нас на задрипанной Зелёной скале, чтобы заманить в ловушку! – издевательски проскрипел Калаан, пародируя голос харкина. – Иди уже займись делом! Проверь заплаты в трюме. Кажется у нас опять крен на нос. Может, воды натекло?

– Вот вечно ты никого не слушаешь! А потом мы оказываемся в какой-нибудь вонючей клоаке! – обиженно проворчал коротышка, но из рубки и правда вышел.

– Да мы из неё и не выбираемся… – пробормотал Калаан, ещё крепче сжимая рукоятки рулевого колеса. Использовал его он, кажется, больше для опоры – его изрядно покачивало, а перегаром несло так, что хотелось проветриться.

– Так что, идём по маршруту, который я предложил? – спокойно уточнил Линьфао.

– А у нас есть выбор? – огрызнулся пират.

Но Солёный смотрел не на него, а на нас с Намирой.

– Выбор у нас и правда невелик, – пожал я плечами. – Единственное, что меня беспокоит – как бы нам потом не застрять на этом туманном острове. Ты уверен, что его по-прежнему используют?

– Думаю, да. Есть и ещё одна причина, по которой нам стоит там остановиться. Но… об этом позже, – он искоса взглянул на капитана.

Мне вся эта недосказанность жутко не нравилась. Но за дни пути я уже несколько раз пытался разговорить Солёного и вытянуть из него побольше подробностей из его прошлого. И понял, что это дохлый номер. Сказать, что старик был скрытным и подозрительным – это всё равно, что назвать море слегка влажным. Но всё же на Зелёной скале он показал себя полезным, и я доверял ему – до некоторой степени. Уж точно не настолько, чтобы посвятить его в тайну Хрустального пути, как Намиру.

Я взглянул на Взывающую, и та пожала плечами. Линьфао воспринял это, как знак согласия.

– Значит, решено. Но мне понадобится ваша помощь. Говорю же – на эхолот надежды мало. А нам предстоит проскочить через бутылочное горлышко. Сможете опять провернуть трюк с Китовой песнью?

– Да, конечно. В море эта Техника работает гораздо лучше, чем на суше. Так что я даже одна справлюсь. Когда начинать?

Линьфао ответил не сразу. Задрав подбородок, он какое-то время всматривался вдаль через переднее окно рубки. Скалы впереди уже можно было разглядеть во всех подробностях – некоторые из них вздымались на высоту двадцатиэтажного дома, некоторые едва виднелись из-под воды. Сама вода вокруг них выглядела пятнистой – невооружённым взглядом можно было разглядеть светлые участки мелководья. Сейчас, при свете дня и в спокойную погоду, всё это смотрелось довольно живописно. Но с точки зрения мореходства, особенно в шторм – наверное, сущий ад.

– Подходить ближе, пожалуй, пока не стоит – можем напороться на мель. Надо развернуться вон туда и идти вдоль скал. Проход должен быть где-то там. Пожалуй, ещё ксефов пять…

В местных мерах расстояний я пока не очень разобрался, так что уточнил:

– Но до темноты-то доберёмся?

– Конечно! Если не управимся до заката – лучше бросить якорь и переждать. Ты слышал, Калаан?

– Слышу, слышу, – буркнул капитан, вовсю орудуя рулевым колесом. Корабль, скрежеща и вибрируя от резкого разворота, разворачивался левым бортом к скалам. – Что мы хоть ищем-то? Что за приметные скалы?

– Похожи на два столба, соединённые перемычкой поверху. А перед ними – россыпь подводных камней. Сейчас отлив, их должно быть хорошо видно.

Калаан, сдвинув на затылок потрёпанную шляпу, вытащил подзорную трубу и долго вглядывался вперёд.

– А не они ли вон там, впереди? Торчат из-под воды, как китовые спины… Я бы предпочёл обойти их подальше…

– Как и большинство на твоём месте, – усмехнулся Линьфао. – Но я ведь не зря вёл вас сюда. Между этими валунами есть извилистый проход. И теперь главное, чтобы твоё ржавое корыто оказалось достаточно манёвренным. Ну, и чтобы у рулевого руки росли не из задницы.

– Это мяуканье твоё из задницы доносится! – огрызнулся пират. – Моя «Волчья звезда» и не из таких передряг выходила! Но ты уверен, что это именно те камни?

– Надо пройти ещё немного – эта вон здоровенная чёрная глыба всё загораживает. Сразу за ней как раз должны быть те каменные ворота…

Линьфао указал вперёд когтистым пальцем, но потом вдруг осёкся и подался вперёд, вглядываясь в волны.

– Это что там, за скалой?.. Да нет, не сразу за этой, а во-он там, ещё дальше, возле отмели?

Намира и Калаан тоже прильнули к смотровому окну. Я сначала подался вперёд вслед за ними, но потом вспомнил, что у меня есть кое-что получше для того, чтобы осмотреться. Шагнул назад, в угол рубки, и мысленным приказом призвал Зерно Путеводной звезды. Гранёный хрустальный шарик материализовался в ладони, и я крепко сжал его.

Меня словно вышибло из тела, и бесплотный дух рванул стрелой вверх, так что корабль подо мной быстро превратился в силуэт размером с обувную коробку. Но такой обзор мне сейчас был не нужен, и я притормозил, а потом и наоборот начал снижаться, оглядывая скалы внизу.

С высоты птичьего полёта барьер из рифов и скал, отгораживающий внутренние острова Каменной короны от открытого моря, выглядел впечатляюще. И в то же время наводил на мысли о какой-то странности, неестественности его происхождения.

Большие скалы были похожи на обломки затонувшей крепостной стены, которая тянулась по дуге выпуклой стороной на юг. При этом между ними в нескольких местах зияли глубокие разломы, хорошо заметные по непроглядной, насыщенной синеве воды. Будто бы что-то невероятно мощное раздолбало когда-то этот ландшафт. Землетрясение? Или удар сверху каким-то неведомым оружием?

Море сейчас было спокойное, так что неровности дна были заметны ещё отчётливее, чем с борта корабля. Они были похожи на причудливый камуфляжный рисунок. Перепады глубины были зачастую очень резкими – вот длинная светлая каменистая коса, едва прикрытая водой, а в паре десятков метров от неё – уже тёмно-синий провал. А ещё в глаза бросались остовы затонувших кораблей. Их было неожиданно много – на обозримом пространстве я навскидку насчитал не меньше тридцати. Некоторые было видно сквозь прозрачную воду на мелководье, некоторые и вовсе затонули не полностью – над поверхностью торчали верхушки мачт и палубных надстроек. Будто молчаливое предупреждение о том, что ближе подплывать не стоит.

К северу же с океаном и вовсе творится странное – над водой стелется какая-то плотная дымка, не позволяющая толком разглядеть, что там внизу. Туман? Дым от действующих вулканов? Пар от горячих источников, о которых упоминал Линьфао?

Впрочем, в подробностях разглядывать всю панораму мне было некогда. Снижаясь, я окинул взглядом россыпь подводных камней, через которую нам предстояло провести корабль. Увидел приметную пару скал, соединённых вверху перемычкой, похожей на естественный дугообразным мост. А чуть поодаль от неё…

– Корабль! – выпалил я, вываливаясь обратно в реальность.

– Точно! И здоровенный! Большой торговец, не меньше сотни лей в длину!

В правом углу рубки неприятно запищал какой-то прибор, назначение которого я не знал – тоже с линзой, но выпуклой, почти полусферической формы, и расположенной вертикально. Но на сигнал пока никто не обращал внимания. Калаан и вовсе замер, оскалившись и вцепившись в рукояти рулевого колеса так, будто его заклинило.

Корабль чужаков был по меньшей мере втрое длиннее нашего, и другой конструкции – пузатый, с выпуклыми, нависающими над водой бортами и кучей надстроек над палубой. И уж точно он был богаче и новее «Волчьей звезды». Даже во время беглого осмотра с высоты я разглядел кучу блестящих на солнце позолоченных украшений на бортах, а на флагштоках в носовой части судна были развёрнуты целые полотнища – чёрные с золотом, с какими-то вензелями и гербами. А ещё с высоты я успел заметить по бокам несколько довольно крупных шлюпок, закреплённых в специальных гнёздах.

Судя по суете на палубе, мы явно были не единственными на «Волчьей звезде», кто заметил торговца. Да и на той стороне нас тоже должны были увидеть. Скорее всего, даже раньше, чем мы их. Весь вопрос в том, как будут реагировать. Сдаётся мне, мы не в том положении, чтобы ссориться с кем бы то ни было. Корабль и так едва на плаву.

Хлопнула обитая металлом дверь, и в рубку снова с грохотом ввалился Джигги Гремучка.

– Что делать-то будем, Пёс? – искоса зыркнув на нас с Намирой, выпалил он. – Это же «Золотая плеть» Рувазира! Я эту громадину и за пять ксефов узнаю.

– Сам вижу! – процедил сквозь зубы Калаан.

– Рувазир?! – в ужасе выдохнула Намира. – Что это чудовище здесь делает? Или…

Она вдруг зарычала, как рассерженная кошка, и набросилась на капитана. Оторвала его от штурвала, вырвала из кобуры, висящей на его же поясе, пистолет.

– Ты же знал, да? Отвечай, грязный выродок! Ты специально завёз нас сюда?

Рубка и так-то была тесноватой для нашей компании, а когда завязалась драка, то и вовсе стало не протолкнуться. Мне кое-как удалось разнять капитана и Взывающую, при этом та успела-таки пальнуть из пистоля. К счастью, пуля не срикошетила, а угодила в окно, пробив дырку в стекле. Я вырвал оружие из её рук и от греха подальше выбросил через дверь.

– А ну-ка, замерли все! – рявкнул я, потому что на этом потасовка не закончилась. – Стоять!

Намира по-прежнему пыталась вцепиться Калаану в лицо. Тот, завалившись на приборную панель, отпихивался от разъярённой фурии ногами. Джигги тоже орал что-то, пытаясь отодвинуть капитана от приборов – кажется, тот что-то нажал ненароком. Вдобавок ещё и та штука в углу продолжала противно визжать, издавая короткие тревожные сигналы каждые пару секунд.

– Уберите от меня эту бешеную стерву! – чуть заплетающимся языком прорычал Калаан, поправляя сбившуюся набок шляпу.

– Змея! – прошипела Намира. – Ты за всё ответишь!

– Да отцепитесь вы от руля! Мы сейчас в скалу врубимся! – рявкнул Гремучка.

Я, наконец, оттащил дерущихся от приборов и, подавив в себе желание врезать им по подзатыльнику, спросил:

– Так, а теперь спокойно и коротко! Времени мало. Что за Рувазир?

– Я не раз слышала это имя, – тяжело дыша и не сводя взгляда с Калаана, прорычала Намира. – Когда мы были в трюме, в клетках. Кто-то из матросов упоминал, что это наш покупатель.

– Работорговец?

– Да! И эта тварь всё-таки привезла нас прямо к нему!

– Вы сами решили идти к Каменной короне! – огрызнулся Калаан. – Я вас за язык не тянул!

– Но ты ведь мог и предупредить!

– Это в наш уговор не входило!

У меня от их криков уже голова начала гудеть. Ещё и эта противная жужжалка в углу…

– Да что там орёт? – поморщился я. – Можно как-то отключить эту штуку?

Джигги молча щёлкнул какой-то рукояткой. Сигналы, действительно, прекратились, но внутри линзы вспыхнуло зеленоватое свечение, сложившееся в объёмное изображение – что-то типа голограммы. Качество было так себе, к тому же по поверхности линзы то и дело пробегали полосы помех. Но вполне можно было разглядеть нереально жирного типа, из-за отвисающих подбородков похожего на жабу.

– Рыжий Пёс! – прохрипел искажаемый помехами голос из раструба справа от линзы. – Испытываешь моё терпение? Ты опоздал на три дня. А теперь ещё и на связь не выходишь!

Говорил он не на кси, так что смысл фраз доходил до меня постепенно, с серьёзной задержкой. Похоже, язык алантов, ещё и с каким-то экзотическим акцентом.

На всякий случай я попятился от прибора, чтобы ненароком не попасть в обзор. Остальные тоже отступили. Калаан, наоборот, шагнул вперёд, поправляя шляпу. Прочистив горло, неохотно ответил:

– Нас здорово потрепало недавним штормом. Вынесло на рифы. До сих пор кое-где течи в трюме…

– Отговорки эти можешь засунуть туда же, откуда их выковыривал! – презрительно проскрипел жирный.

Это у него реально голос такой мерзкий, или прибор искажает?

– Опоздание будет стоить тебе четверть от цены. И моли своих северных богов, чтобы мне понравился товар! Десять дюжин крепких лаари, способных работать на рудниках. Так мы договаривались, помнишь?

– Помню, помню, – проворчал Калаан. – Только… возникли ещё кое-какие сложности…

Собеседник, к моему удивлению, не начал угрожать или сыпать оскорблениями. Наоборот, притих и, судя по тому, как исказилось изображение, наклонился ближе к раструбу, служившему микрофоном. И добавил притворно-ласково:

– Тащи-ка сюда своё корыто, Пёс. Посмотрим, чем можно помочь в твоём горе. Зря, что ли, я делал такой крюк? Я ещё неделю назад мог быть на Медных островах!

На этом сеанс связи прервался.

– Ну всё. Нам кранты! – уверенно, будто подводя невидимую черту, заявил Джигги. – Вот теперь уже точно! А я тебе говорил, Пёс! Вести дела с Рувазиром – это всё равно, что глубинную мурену кормить. Как ни старайся – кончится тем, что она тебе самому задницу откусит!

– Пошёл вон из рубки! – вместо ответа рявкнул капитан. – Тебе нечем заняться в трюме? Говорю же – проверь заплаты!

– Да проверил уже! Но делать-то что будем?

– Это уже не твоя забота! Дуй обратно в трюм и следи, чтобы пробоины опять не вскрылись.

Харкин возмущённо фыркнул, но приказу подчинился. В рубке после его ухода повисла напряжённая тишина. Мы все втроём – я, Намира и Линьфао – буравили взглядами капитана.

– Ну, чего вылупились? – огрызнулся он, оскалившись, как загнанный в угол пёс. – Сделка должна была состояться три дня назад. Я надеялся, что Рувазир не будет дожидаться столько времени. Да и место встречи он указывал в пяти ксефах к западу отсюда…

– Или ты всё же надеялся, что встреча состоится, и ты сможешь сдать ему выживших пленников и нас впридачу, – скрестив руки на груди, спокойно возразил Линьфао. – Просто не повезло, местечко очень неудобное. Если бы мы встретились в открытом море – Рувазир бы уже бросал сходни к нам на борт. Мы бы и опомниться не успели.

– Говорю же, он предал нас! – выпалила Намира.

– Ай, думайте, как хотите, – отмахнулся Калаан, обессиленно опираясь спиной о стену и выудил из кармана камзола початую бутылку с мутноватой тёмной бурдой. Сделав несколько больших глотков, отдышался и продолжил, глядя осовелым взглядом куда-то сквозь нас:

– В любом случае – нам всем конец. Гремучка прав. Я сейчас слишком слаб. А Рувазир – мстительная и жестокая тварь. Не удивлюсь, если за опоздание и за недостачу товара он просто выгребет у меня всё более-менее ценное, а самого отправит на дно вместе с кораблём.

– Туда тебе и дорога! – презрительно бросила Намира.

– Да, да, все мы не в восторге от нашего бравого капитана, – вклинился я. – Но сейчас нет времени собачиться. Мы всё ещё в одной лодке. Так лучше подумаем, как выкрутиться. Какие есть варианты? Сбежать? Драться?

– Издеваешься? Мы кое-как держимся на плаву! Нас догонят в два счёта. И у Рувазира не меньше двух сотен отборных бойцов в абордажной команде!

– Но он пока далеко. И между нами – целая прорва подводных камней, между которыми его громадина не пройдёт. Ему придётся делать большой крюк.

– А Мангуст прав, – поддержал меня Солёный. – Не зря же он ждёт, пока мы сами подойдём. С его осадкой соваться в этот лабиринт опасно.

Калаан, отхлебнув ещё из бутылки, снова достал подзорную трубу и некоторое время, прищурившись, разглядывал корабль Рувазира.

– Ну да. Он, похоже, даже не собирается сниматься с якоря…

– Значит, у нас есть немного времени. И кое-какое пространство для манёвра.

– Да какие манёвры? – прорычал пират. – Куда мы от него денемся?

– Куда и собирались, – пожал плечами Линьфао.

Он уже когда-то успел раскурить свою трубку с длиннющим мундштуком и спокойно попыхивал ею, будто мы тут не вопросы жизни и смерти обсуждаем, а решаем, что готовить на ужин.

– Двинем по направлению к его кораблю, лавируя между рифами. Но на полпути повернём на север, к острову Туманов. Рувазир за нами точно не пойдёт. Пролив между скалами глубокий. Но узкий. «Золотая плеть» там попросту не пролезет.

– Но на ней несколько моторных абордажных шлюпок, которые Рувазир пошлёт в погоню! Или, в конце концов, расстреляет нас из всех орудий. Ему одного залпа хватит, чтобы отправить нас на дно!

– Может, и так, – так же невозмутимо согласился Солёный. – Но, если он не станет палить сразу, то можем успеть проскочить. Под таким углом мы будем скрыты от него скалами.

Повисла пауза, в ходе которой на лице Калаана успело смениться с полдюжины эмоций. Кажется, он даже протрезвел от умственного напряжения.

– Что ж, придётся рискнуть… – наконец, с хрустом поскребя ногтями по грязной шее, кивнул он.

– А другого выхода у нас и нет, – холодно произнесла Намира. – Если ты думаешь, что сможешь сдать нас Рувазиру, как покорный скот – то сильно ошибаешься. Я лучше умру, чем снова окажусь в клетке!

– Красиво сказано, – усмехнулся пират. – Посмотрим, как ты запоёшь, когда на борт заявятся его головорезы.

И прежде, чем Взывающая успела ответить ему какой-нибудь гневной тирадой, он встряхнулся, нахлобучил поглубже шляпу и встал к штурвалу.

– А сейчас – довольно болтовни! Для начала надо пройти через эти треклятые рифы. Вы там шептались про какую-то Китовую песнь? Так давайте, за дело! А остальным на борту надо готовиться к отражению шлюпок.

Наклонившись к одному из раструбов на приборной панели, он рявкнул:

– Крогар! Свистать всех наверх! Будет драка!

– Я тоже буду снаружи, – вызвался я. – Намира, точно без меня справишься с Песнью?

Она кивнула. Калаан же, оглянувшись на меня, криво усмехнулся с каким-то странным выражением лица.

– Эй, бритоголовый! Кошаки с Зелёной скалы на тебя чуть ли не молятся. Называют спасителем и… бакхо, что бы это там ни значило. Я во всю эту хрень не верю. Я даже в богов-то не верю. Но…

Он засопел, будто слова эти давались ему с трудом.

– Если мы всё-таки выкарабкаемся из этой клоаки… Может, это знак для меня? Может, мне и надо было опуститься до самого дна – чтобы оттолкнуться и наконец выплыть?

Я, если честно, сейчас с удовольствием врезал бы ему по морде, а не поддерживал ободряющими фразами. Но всему своё время.

– Вот и проверим, – буркнул я. – Для начала – постарайся нас всех на это дно не утянуть.

Глава 3. Каменная пасть

Рувазир заподозрил что-то неладное, только когда мы уже изрядно забрали к северу. Думаю, его сбило с толку то, что вот уже полчаса «Волчья звезда» приближалась к его кораблю, хоть и медленно, рыская из стороны в сторону, чтобы отыскать путь между отмелей и подводных камней. Да и вообще он, скорее всего, был уверен, что нам попросту некуда деваться.

Перед нами уже нависали приметные скалы, скрывающие между собой пролив, ведущий во внутренние области Каменной короны. Соединённые между собой на высоте полусотни метров перемычкой, они напоминали узкие и неестественно высокие каменные врата. Или, действительно, жуткую растянутую пасть какого-то неведомого чудовища. С такого расстояния даже не верилось, что мы сможем проскользнуть в них – пролив был извилистый и не просматривался насквозь. Оставалось только верить тому, что Линьфао ничего не напутал.

Я находился на палубе вместе со всеми, кто мог держать оружие. Чтобы не спалиться раньше времени, мы пока держались ближе к левому борту, прячась в закоулках между палубными надстройками и на трапах, ведущих вниз. На виду мелькали только матросы, то и дело свешивающиеся за борт и что-то выкрикивающие.

Из капитанской рубки доносился голос Намиры, непрерывно напевающей уже знакомый протяжный мотив без слов. Китовая песнь. В течениях Ци было заметно, как оттуда то и дело расходятся волны энергии, похожие на круги от брошенного в воду камня. Время от времени я слышал и короткие деловитые команды Линьфао.

Корабль тащится, как черепаха, но сейчас это максимально доступная нам скорость. Куда важнее вовремя лавировать, избегая столкновения с рифами. Нам пока везёт, но всё равно, корабль то и дело содрогается всем корпусом, с жутким скрежетом притираясь по касательной к очередной подводной скале. Каждое такое столкновение Гремучка, засевший на вершине погрузочного крана на носу судна, встречает шквалом ругательств, и его скрипучий голос разносится над водой, кажется, на километр.

При этом остальные пассажиры корабля на удивление молчаливы. Все, кто не занят непосредственно управлением, замерли в напряжённом ожидании. И дело не в страхе напороться на скалу – в конце концов, тут не открытый океан, и сгинуть в пучине нам не грозит. Гораздо больше нервируют стволы многочисленных пушек на «Золотой плети» – их сейчас видно издалека без всяких подзорных труб. А мы идём, развёрнутые к «Плети» правым бортом, совершенно беззащитные. Просто большая плавучая мишень.