Серебряное. Прятки в темноте

– А если она захочет проверить? – Женька нахмурился. – Или ты на самом деле плести умеешь?

– Я?! – Дашка выразительно покрутила пальцем у виска. – Соображаешь? Где я, а где рукоделие? Зато умеет Стеша, это я точно знаю. Если что, попросим её что-нибудь быстренько сварганить. Типа хотим взглянуть, как оно вообще делается. А если не спросит никто, то просто через пару дней верну верёвку и скажу, что попробовала, но поняла: не моё.

– Логично, – согласился Самойлов, – с верёвкой как-то спокойнее, а то вон Лизхен чуть не потерялась в тот раз.

Я вздохнула, снова вспомнив то чувство страха и глухой безнадёжности, которое охватило меня в прошлый мой визит в это место. Вот даже не знаю, как его и назвать-то правильно. Это вроде как и не параллельный мир, и не другая реальность, а какой-то… в голове неожиданно возникло выражение «пространственно-временной карман», хотя что это такое, я даже близко не представляла. И откуда этот термин взялся в моей голове, тоже не понимала.

– Может, в этот раз всё обойдётся, и мы просто банально вылезем с той стороны забора, угодив, по закону подлости, в какую-нибудь особенно глубокую и грязную лужу, – предположила Дашка, но уверенности в её голосе явно было маловато.

– Вы главное – не суетитесь и не бегите никуда, – сказала я, – если мы снова окажемся там, где я уже побывала, то там стрёмно до невозможности. И когда голоса… и не только голоса – не показывайте виду, что вам страшно. Они нас не тронут, потому что по каким-то пока не очень понятным причинам Трилистник им самим нужен. Впрочем… это я сейчас такая умная и смелая, а сама чуть не померла от страха в прошлый раз.

– Будем действовать по ситуации, – Женька приобнял меня, стараясь приободрить, – главное, не терять друг друга и держаться вместе. Ну и смотреть по сторонам, по возможности запоминая информацию. Любая деталь может дать нам подсказку насчёт того, куда делась Несс. Потом поделимся наблюдениями и обсудим. Ну что, готовы?

– Нет, – хором ответили мы с Дарьей и, несмотря на неоднозначность ситуации, рассмеялись.

– Тогда давайте уже двигаться, – решительно заявил Самойлов и обвязал себя вокруг пояса верёвкой. Потом то же самое сделала я, оставив между собой и Женькой кусок метра в три, а потом и Дашка затянула петлю вокруг своей талии. Таким образом мы оказались связанным верёвкой и надеялись, что это позволит нам не потеряться в тумане, ежели таковой обнаружится.

Женька двинулся вперёд первым, за ним шла я, а замыкала наш небольшой строй Дашка. Я старательно прислушивалась к себе, но почему-то не ощущала ни сильной тревоги, ни страха. Зато всё сильнее становилось чувство глухой безнадёжности, серой и беспросветной, словно в мире вокруг неожиданно исчезли все краски кроме тусклых пепельных тонов. Постепенно это невнятное поначалу ощущение оформилось в достаточно чёткое понимание того, что ничего хорошего нас там не ждёт. Причём конкретно нам ничего не угрожает, это я откуда-то знала совершенно точно.

Как и говорила Клео, между двумя самыми большими кустами можно было рассмотреть небольшую щель, причём если не всматриваться, то заметить её крайне проблематично. Мы увидели исключительно потому что знали, куда смотреть и что искать.

Сверху ветки переплелись невероятно плотно, так что пришлось опускаться на четвереньки и радоваться тому, что уже два дня стояла относительно сухая погода. Иначе брюкам можно было бы сказать «прощай», так как отстирать их после длительного ползания по мокрой траве и грязи было бы практически невозможно.

Первые признаки того, что Несс действительно занесло сюда, мы увидели буквально через несколько метров.

– Интересно, как так получается, что мы ползём через кусты, посаженные в один ряд, уже минут пять? Давно уже должны были упереться в забор.

Самойлов ворчал негромко, к тому же двигался передо мной, поэтому слышала я его с большим трудом.

– Потому что это не обычные кусты, а путь фиг знает куда…

– Я вас вообще не слышу, – прошипела сзади Дашка, – ползите уже быстрее, чего вы как дохлые улитки?

– Почему дохлые? – спросила я, тщетно пытаясь сдуть со лба прилипшую прядку. – Нормальные мы улитки.

Тут подошвы кроссовок Самойлова, которые всё время маячили у меня перед глазами, наконец-то исчезли, и я вслед за Женькой выбралась из лаза.

– В прошлый раз я так долго не ползла, – с трудом разогнувшись, сказала я, – я вообще не ползла, а просто шла, как обычно. Только не видела вокруг ничего кроме кустов. Если бы надо было ползти, я, наверное, не рискнула бы тогда.

Мне никто не ответил, так как друзья были заняты: они с удивлением оглядывали уже знакомый мне пейзаж. Бесконечное поле, как и в прошлый раз, заливал свет странной сиреневой луны, густо покрытой зловещими тёмными пятнами. Но, несмотря на это, света было достаточно много, и он прекрасно позволял рассмотреть и серую, словно припорошённую пылью траву, и мелкие фиолетовые цветочки. Сегодня я смогла даже уловить исходящий от них сладковатый запах, от которого зачесалось в носу и захотелось чихнуть.

– Как-то тут… – Дашка прищёлкнула пальцами, но звук получился сухой и какой-то ломкий, словно треснула тонкая веточка, – неуютно, вот. Никак не могла подобрать правильное слово.

– Это ты очень деликатно выразилась, – Женька настороженно озирался, всматриваясь в окружающее нас пространство, – у меня так мороз по коже, жутко тут, девчонки. И холодно…

– Это точно, – согласилась Дашка, ёжась и натягивая на кисти рукава объёмного свитшота, – как-то оно совсем зябко. И что-то подсказывает мне, что сейчас мы не возле забора, вот точно вам говорю. Там такого пространства нет, да и луны тоже, к тому же…

Договорить Дашка не успела, так как послышался непонятный шум, потом пятнистую луну закрыла чья-то огромная тень. Повисев там немного, она ринулась вниз, явно нацелившись на нас. Кем бы или чем бы она ни была, падала она явно не с добрыми намерениями.

– Ложись! – рявкнул Самойлов, видимо, пришедший к точно таким же выводам. Он первым рухнул на землю, дёрнув меня за руку, а я, в свою очередь, толкнула Дашку.

Над головой просвистело, волосы растрепал порыв ветра, и над заросшей серой травой равниной пронёсся полный злого разочарования вопль.

– Назгулы, блин, – ошарашенно проговорил Женька, осторожно поднимая голову и оглядываясь. – Это что такое сейчас было, а?

– Не знаю, – стараясь не слишком высовываться из травы, ответила я, – в тот раз тут такого не было, честное слово!

– Да понятно, что ты рассказала бы, если что, – отмахнулся друг, – но от этого понятнее не стало, согласись.

– А оно не вернётся? – с опаской уточнила Дашка, не торопясь подниматься на ноги. – Не хотелось бы…

Я не ответила, потому что, не отрываясь, смотрела на что-то, что сверкало из-под замысловатым образом переплетающихся стеблей травы. Если бы я не упала, то никогда не заметила бы эту вещь, так как сверху её не было видно.

Протянув руку, я медленно вытащила золотую цепочку с кулоном в виде изящной змейки с изумрудными глазками.

– О как… – Самойлов протянул руку, и я опустила цепочку в его ладонь, – это то, о чём я думаю?

– Это цепочка Несс, – в Дашкином голосе было примерно пополам удивления и недоверия, – я точно помню, потому что ещё подумала, что этот кулон очень точно отражает её сущность.

– Я тоже его помню, – кивнул Самойлов, – обратил внимание, что очень тонкая ручная работа, так сказать, в лучших традициях, несмотря на то, что современная.

– Ты в этом разбираешься? – не в силах отвести взгляд от сверкающей безделушки, спросила я.

– Интересуюсь, так будет правильнее, – подумав, ответил Женька, – значит, Несс здесь была.

– Спасибо, Кэп, – мрачно фыркнула Дарья, – сами мы ни за что не догадались бы. Интересно, как далеко она смогла уйти по этой равнине?

– И смогла ли… – озвучил Самойлов то, про что подумали все, но мы с Дашкой не решились проговорить вслух.

– Следов никаких не видно, – Дарья огляделась, хотя делать это лёжа было не слишком удобно, – хотя лично я следопыт тот ещё.

– А если мы её найдём?

Я посмотрела на друзей и медленно начала вставать: сначала на четвереньки, а потом уж на ноги. Выглядело это наверняка забавно, но почему-то никто и не подумал засмеяться.

– Знаете, ребята, я вот даже не уверена, что будет лучше: найти Несс или не находить, – неожиданно сказала Дашка, – поясняю. Если мы найдём её живую, что вряд ли, давайте будем честными сами с собой хотя бы, то ладно. А вот если мы обнаружим тело, нам придётся с ним что-то делать. Либо на себе тащить к выходу и потом через этот лаз, либо оставлять здесь и делать вид, что мы ничего не знаем.

– Или рассказывать кому-то из руководства и…

Я начала фразу и сама же себя остановила: интересно, кому мы сможем об этом рассказать? Оленеву? Филиппу? А где гарантия, что Батаев не является ставленником какой-нибудь из сил? Может, его не просто так назначили куратором группы, где учится Трилистник?

– Вот именно, – мрачно кивнул Самойлов, – нам и рассказать-то некому. Но давайте сначала найдём Несс, а потом и сами выберемся отсюда.

– Трилистник…

Шёпот раздался одновременно со всех сторон, и мы слаженно вздрогнули, а потом начали судорожно оглядываться.

– Сами пришли…

– Сами…

– Пришли…

Они появились словно ниоткуда: серые, с размытыми контурами, высокие, с низко надвинутыми капюшонами одеяний, которые представляли собой нечто среднее между плащами и саванами. Я, правда, достаточно смутно представляла себе, как именно выглядит саван, но мне казалось, что как-то примерно так.

– Мамочки… – прошептала Дашка и вцепилась в мою руку, – а ведь я не верила… так чтобы до конца… думала…

– Твою ж… – чуть более эмоционально высказался Самойлов, глядя на зависших неподалёку призраков. – Призраки, блин… Настоящие!

– В прошлый раз был один, – шёпотом сообщила я, – ну, я рассказывала. Он мне ещё про библиотеку сказал, а то мы даже не в курсе были бы, что к чему. Так что, наверное, надо поблагодарить, да?

Дашка и Женя подумали и активно закивали, но при этом не проронили ни слова, видимо, решив, что у меня опыт общения с призраками больше. Мне, стало быть, и вести переговоры.

Я глубоко вздохнула и повернулась к тому силуэту, который висел в воздухе чуть впереди. Наверное, он был главным в этой троице.

– Эммм… Здравствуйте…

– Не уверен, что это правильное приветствие, – влез Самойлов, – со здоровьем у них, как мне кажется, так себе…

– Вот сам и разговаривай, если такой умный, – огрызнулась я и продолжила, – мы хотели поблагодарить вас за подсказку насчёт библиотеки. Мы туда проникли и нашли книгу, а в ней – легенду. Вы ведь её имели в виду?

Стоило мне это сказать, как призраки приблизились, причём сделали это как-то совершенно незаметно: вот только что стояли неподалёку, и вот уже совсем рядом. Настолько, что можно рассмотреть, как туман, из которого они состоят, постепенно уплотняется и превращается в некое подобие ткани.

– Ты Чувство… – прошелестел призрак, – как я когда-то…

В голове что-то щёлкнуло, и часть деталек в пазле сложилась в картинку, пусть даже и ничтожно малая часть.

– Вы тоже были Трилистником?! Но как…?!

Вместо ответа призраки разделились: один подлетел ближе к Дашке, а второй слегка сдвинулся в сторону Самойлова. Видимо, это были предыдущие Сила и Разум…

– Что с вами случилось?

Дашка была бледной, но от «своего» призрака не шарахалась, хотя и посматривала с опаской.

– Мы запечатали хранилище, – в голосе того призрака, что завис возле Женьки, не было интонаций, но сквозь механический безликой голос едва заметно прибивалось что-то, чему я никак не могла подобрать названия. Это были даже не эмоции, а их тень, еле слышный отголосок.

– Вас убили, чтобы спрятать артефакт?

Дарья озвучила мысль, которая витала в воздухе, но которую страшно было проговорить вслух.

– Наша кровь запечатала тайник…. Ваша откроет.

– А если мы не хотим? – Женька спрашивал у всех, но ответил ему тот призрак, который был к нему ближе.

– Это предопределено. Ваше желание ничего не изменит.

– Спорный вопрос, – совсем успокоившийся Самойлов решительно шагнул вперёд. – У меня есть вопрос, и даже не один. Я могу их задать?

Призраки шевельнулись, словно обсуждая что-то, а потом тот, который начал беседу, прошелестел:

– Спрашивай… У нас не очень много времени…

Я была уверена, он спросит, как нам избежать смерти, но друг сумел меня удивить. И, судя по удивлённому выражению лица Дашки, не только меня.

– Вы пришли, чтобы нас предупредить?

– Нет… Мы хотели посмотреть на Трилистник… Не думали помогать… Не можем…

– В «Серебряном» есть те, кто охотится за артефактом. Их много?

– Да… Наследник Повелителя Ночи и его слуги… Тот, кто пьёт кровь и его служанка… Те, что поклоняются Лунной Кошке… Всем нужен знак Повелителя… Никто не может забрать его сам… Трилистник…

– Как нам их найти? – Самойлов был собран и задавал конкретные вопросы.

– Луна подскажет… Спрашивай быстрее… Время на исходе…

– Мы можем обезвредить тех, кто охотится за знаком?

Призрак какое-то время молчал, видимо, стараясь осмыслить вопрос, а потом ответил, и в безликом голосе я расслышала растерянность.

– Никто не пытался раньше… Пророчество не запрещает… Они очень сильные…

– А договориться с ними можно?

– Мы не знаем…

– Последний вопрос, – Женька поднял руку, как на уроке, – тут проходила девушка. Блондинка, совсем недавно. Где она?

– Она встретила… не нас… Это не мы… Время…

– Мы можем ещё раз прийти?

– Не знаю… Будет кровь… Кровь откроет путь… Не сюда… Другой… Уходите…

Призраки, словно встревоженные чем-то, заколыхались, словно от порыва ветра и впитались в землю, оставив нас в абсолютной растерянности и в полном недоумении.

Глава 5

– Наверное, надо что-то умное сказать, – через несколько минут нарушил растерянное молчание Самойлов, – но мне в голову ничего не приходит. Не то что умное, а вообще никакое не приходит. Абсолютный вакуум…

– Если тебя это успокоит, то ты не одинок, – я с некоторым трудом выдавила из себя кривоватую улыбку, – у меня тоже как-то слов нет.

– А у меня есть, – тут же отреагировала Дашка и честно добавила, – но они все исключительно матерные.

– Они что, ушли?

Женька огляделся и даже поковырял кроссовкой траву в том месте, где совсем недавно зависал призрак. Естественно, ни на траве, ни на земле не было никаких следов пребывания потусторонних сущностей.

– Я бы даже сказала – сбежали, – задумчиво ответила Дарья, – и это, как мне кажется, вполне себе повод поступить так же.

– А Несс? – хмуро спросил Женька, и мы с Дарьей вздохнули. – Что-то мне подсказывает, что если мы сейчас свалим, то второй раз нас уже не впустят. А жить и помнить, что мог помочь, но не стал… Ну не по мне это!

– Да понятно, – Дашка досадливо поморщилась, – только вот где её искать? И как понять слова про то, что это типа не они, они не при делах?

– Ясно пока только то, что с Несс случилось нечто плохое. Совсем-совсем плохое, почти наверняка смертельно плохое.

Женька с тоской огляделся, понимая, что идти всё равно придётся, как бы ни хотелось вернуться и забыть обо всём этом как о страшном сне.

– Скорее всего, иначе эти… призраки… не стали бы так акцентировать наше внимание на том, что это не они. Задавать вопрос: а кто тогда… я не буду, потому что ответа на него у нас всё равно нет.

– Надо идти искать Несс, – через силу сказала я, – чем быстрее отыщем, тем быстрее сможем уйти отсюда. Ну, во всяком случае – попробуем это сделать.

Расстилающаяся вокруг равнина была ограничена с одной стороны тонущими в тумане кустами, через которые мы, собственно, и пришли, а с трёх других сторон она уходила в никуда, в затянутое клочковатым туманом ничто. Куда идти и как ориентироваться в этом совершенно однообразном месте, я, например, не представляла. Не знаю, как Женька с Дарьей, а я-то заблужусь уже через несколько минут.

– Предлагаю найти какой-нибудь ориентир и двигаться относительно него, – решительно заявил Самойлов, – хорошо бы оставить какой-нибудь опознавательный знак, но у нас его просто нет.

– Скажу вам больше, – не удержалась от комментария я, – у нас и ориентира нет. Только кусты и бесконечная туманная равнина. На ней даже деревья не растут.

– И хлебушка у нас нет, – вдруг непонятно сказала Дашка, – и камешков…

– А при чём здесь хлеб и камни? – мы с Женькой непонимающе переглянулись.

– Ой, ну вы дремучие! – не то возмутилась, не то восхитилась Дарья. – Про этих своих Винчестеров ты, Лизхен, знаешь, а классика мировая мимо тебя прошла.

– Даш, – устало попросила я, – давай ты потом на мне своё остроумие будешь оттачивать, а сейчас просто объяснишь? Хорошо?

– Прости, – смутилась Дашка, – просто я думала, что эту сказку все знают. Там мальчик и девочка ходили в лес, вроде как за хворостом, и, чтобы не заблудиться, кидали на тропинку белые камешки. А как-то раз они забыли их взять, и им пришлось кидать кусочки хлеба.

– И чего? Помогло? – заинтересовался Женька.

– Неа, – с сожалением покачала головой наша подруга, – налетели птицы и склевали крошки. Это не то Шарля Перро сказка, не то братьев Гримм, я точно не помню.

– Тогда предлагаю компромиссный вариант, – подумав, высказался Самойлов, – пойдём вдоль кустов и будем регулярно отходить в глубь территории, насколько хватит верёвки. Никаких одиночных походов и прочих сумасбродств.

– Ну, давайте попробуем, – согласилась я, – других вариантов всё равно нет.

Интересно, здесь время течёт так же, как и в обычном мире, или как-то по-другому? Потому как долго бродить тут мы точно не сможем: если мы исчезнем надолго, нас элементарно хватятся. И в лучшем случае объявят выговор, а в худшем – будут постоянно контролировать. И тогда с поисками и прочими запланированными расследованиями можно будет попрощаться.

Перевязав верёвку и закрепив конец у Женьки на поясе, так, чтобы он мог отойти достаточно далеко, мы зашагали в сторону, которая показалась нам более привлекательной. Чем именно, думаю, никто из нас объяснить не смог бы.

Шагов через сто Женька остановился и, слегка растерянно посмотрев на нас, сказал:

– Я сейчас пойду туда, – он махнул на затянутую туманом местность, – насколько хватит верёвки. Если найду что-нибудь важное, дёрну за неё.

– Удачи…

Мы смотрели, как фигура Самойлова медленно растворяется в тумане, а верёвка медленно разматывается.

– Блин, жутко-то как, – прошептала я, глядя круглыми глазами на проглотившую Женьку серую пелену, – а вдруг верёвка порвётся? Или там кто-нибудь водится?

– Не каркай, – оборвала меня подруга, – и не нагнетай, и без того не по себе. Вот как увидела я эту Несс, сразу поняла, что от неё одни проблемы будут! И ведь как в воду глядела, скажи?

Тут в тумане показался смутный силуэт, и мы, не сговариваясь, отпрыгнули назад, но, к счастью, это оказался всего лишь Женька.

– Там сколько видно, всё то же самое: трава и туман, – отчитался он, – но давайте попробуем ещё разочек, чуть подальше.

Несс мы нашли минут через двадцать, когда уже собирались поворачивать назад, но Женька решил попытаться ещё раз. Он уже привычно нырнул в туман, но, в отличие от предыдущих «забегов», не появился через несколько минут. Зато верёвка, которую я крепко-накрепко держала в руке, резко дёрнулась раз, потом ещё и ещё.

Переглянувшись, мы с Дашкой привязали верёвку к ветке самого ближнего куста и поспешили туда, где в тумане исчез Самойлов. Сначала ничего не было видно, и я в очередной раз порадовалась, что мы взяли с собой страховку в виде верёвки. Без неё мы точно потерялись бы, это вот даже без вопросов, потому что в тумане уже на расстоянии вытянутой руки не было ничего видно.

Женька обнаружился шагов через двадцать: он стоял на коленках возле чьего-то тела. Хотя почему «чьего-то»… Форменную куртку «Серебряного» я узнала сразу: у нас всех были такие, выданные в первые же дни осени. Очень, кстати, неплохие куртки, похожие на знаменитую «Columbia», но в фирменной школьной цветовой гамме.

– Это Несс? – зачем-то спросила я, хотя это было и так понятно: вряд ли здесь мог обнаружиться ещё кто-то из обитателей «Серебряного».

– Да, – коротко, без своей обычной язвительности проговорил Женька, не поворачиваясь в нашу сторону.

– Она…

Дашка не договорила, но и без того было ясно, что она имела в виду.

– Да, – снова односложно ответил Самойлов.

Какое-то время было очень-очень тихо, казалось, даже время остановилось, а потом Женька негромко сказал:

– Знаете, оказывается, говорить о том, что кто-то умер… это совсем не то же самое, что увидеть тело своими глазами. Пока ты не видишь, оно всё где-то там, где всё ужасно, но тебя-то там нет! А вот когда ты сидишь возле того, кто совсем недавно говорил, смеялся… Это вот вообще другое…

Мы молчали, потому что Самойлов очень верно передал чувства всех нас: да, Несс нам не нравилась, она раздражала, мы осознанно и подсознательно желали ей всякого разного, порой не слишком стесняясь в выражениях. Но при виде тела, сломанной куклой валяющегося на серой траве, все ссоры моментально отошли на второй план, потому что так не должно было быть. Ну вот просто не должно быть, и всё тут.

– Что с ней случилось?

Шёпот Дашки прозвучал в окружающей тишине неожиданно, и я вздрогнула, а Женька наконец-то поднял голову и посмотрел на нас. Его взгляд был каким-то погасшим, и это встревожило больше всего остального.

– Жень, – тихо сказала я, удивляясь собственным словам, – возьми себя в руки, иначе мы пропадём тут все. Пусть это неправильно, но я скажу: ты единственный мужчина из нас, мы на тебя надеемся. Если ты сломаешься, мы просто не справимся, понимаешь?

– Ты права, Лизхен, – помолчав и тяжело вздохнув, ответил он, – просто как-то… Но я справлюсь, правда.

– Так что произошло с Несс? – повторила я Дашкин вопрос.

– То, чего мы не могли даже предположить, – непонятно ответил Женька, – я, во всяком случае, про такое вообще не думал.

Тут он осторожно словно боясь причинить боль, повернул к нам Несс, так, чтобы мы увидели не только её спину.

Вопреки моим опасениям, лицо Несс совершенно не изменилось. К счастью, оно не было искажено ни гримасой боли, ни ужасом. На нём навсегда застыло выражение удивления, почти потрясения, словно в последние мгновения жизни девушка увидела что-то, не испугавшее, а изумившее её. Голубые глаза неподвижно смотрели в белёсую пелену, которая была здесь вместо неба. Я не специалист по трупам, поэтому сказать, давно ли умерла Несс, не взялась бы.

Девушка выглядела как живая, но слегка заострившиеся черты лица, слишком белая кожа и неподвижный остекленевший взгляд не оставляли вариантов. Золотницкая была мертва окончательно и бесповоротно.

А потом я опустила взгляд чуть ниже и невольно схватила Дарью за руку: на шее Несс, выглядевшей сейчас как-то особенно трогательно и беззащитно, темнели две симметричные ранки, вокруг которых запеклась тёмная кровь.

– Да ладно! – неверяще прошептала я и растерянно посмотрела на друзей. – Её что, убил вампир?!

– Ну, судя по тому, что мы видим, других вариантов не остаётся, – пожал плечами Самойлов, – и, если вспомнить цепочку с кулоном, он сделал это ещё там, возле кустов, а сюда перенёс тело, чтобы не нашли.

– Поэтому призраки и говорили, что это не они, – пробормотала Дашка, – но я хочу сказать про другое, ребята. И это мне самой очень не нравится, но… Она ведь не могла сюда попасть сама по себе, верно? Нам рассказала Клео, но я уверена, что она ни за что не стала бы откровенничать с Золотницкой. Кир тоже вряд ли рассказал бы ей о своей находке. Значит, был кто-то, кто тоже узнал об этом лазе и заманил сюда Несс.

– И этот таинственный «кто-то», скорее всего, вхож в круг общения Кира и Клео, – мрачно закончил её мысль Женька, – то есть, это кто-то из наших.

– К тому же этот загадочный неизвестный общается с Несс тоже достаточно тесно, иначе она не поверила бы ему и не полезла бы не пойми куда, – Дашка почесала кончик носа, – давайте попробуем подумать. Это точно не мы, Клео и Кира тоже, думаю, можно не считать. Остаются Стеша, Марк, Гера и Димон.

– Как-то это вообще мне не нравится, – нахмурился Самойлов, – получается, мы всё время общаемся с вампиром? Ну бред же!

– Бред, – охотно согласилась Дарья, – с удовольствием выслушаю другие соображения. И это не сарказм, если что…

– Но ведь может быть так, что помимо Кира кто-то ещё отыскал этот ход?

Мне отчаянно не хотелось верить, что кто-то из тех, с кем мы общаемся ежедневно и живём по соседству, – вампир, способный убить одну из обитательниц «Серебряного».

– Исключать такую возможность, конечно, нельзя, – чуть более поспешно, чем надо бы, отозвался Женька, – для этого надо разузнать, как Кир сумел отыскать эту дверь в… никуда. Если бы её так легко можно было бы найти, то только ленивый этого бы не сделал, как мне кажется.