Шахматист

Саяна Горская

Шахматист

Глава 1

Рада.

– Снимай бюстгальтер.

Делаю вид, что не удивлена просьбе, и даже умудряюсь улыбнуться мужчине, вальяжно расположившемуся на диване напротив.

Намаев хищно облизывает губы.

Интимный полумрак и томные звуки саксофона, льющиеся из колонок под потолком, лишают меня всяческой возможности обозвать эту сцену «рабочим моментом».

Никакой это, нахрен, не рабочий момент. Это форменное издевательство над женщиной, однако этот псих, кажется, только и ждёт моего побега. А такого удовольствия я ему не доставлю.

– Ну? – Он вздёргивает тёмную бровь, покачивает в пальцах пузатый бокал с виски. – Так и будешь стоять? Я думал, мы договорились…

Алчная улыбка касается его губ.

– Договорились, – откидываю сумочку в кресло. – Я просто должна снять бюстгальтер?

– Вроде, именно так я и сказал, – закатывает глаза.

Придурок.

Он чуть подаётся с интересом вперёд, когда я расстёгиваю верхнюю пуговицу блузки.

Чёртов психопат.

Долбаный ублюдок.

И если бы мне не предложили настолько круглую сумму за контракт с этим извращенцем с высоким айкью и раздутым эго, клянусь, бутылка элитного виски уже торчала бы из его задницы.

Но сейчас он – моя работа. Точнее, он должен стать моей работой. Мы как раз находимся на этапе собеседования, а значит, изощрённые экзекуции будут слегка неуместны.

Завожу руки за спину и через тонкую ткань шифоновой блузки дергаю застёжку бюстгальтера. Нарочито медленно отстёгиваю лямки, а затем, под разочарованным взглядом Намаева, используя всем известный женский трюк, вытаскиваю кружевной лиф через рукав.

– Чего? – Он хмурится, машет рукой. – Плохо. Переделывай.

– Я сделала ровно то, что вы просили.

– Ты же понимаешь, что я не об этом просил?

– Правда? – Моргаю незамутнённо. – Мне и в голову не пришло…

– Мухлюешь, значит? Не спортивно, Рада.

– У нас была договорённость, – швыряю бюстгальтер в лицо Намаеву. – Я свою часть выполнила.

Ловит в воздухе одной рукой. Мнёт в пальцах тонкое кружево, и я жадно вбираю в себя воздух от столь интимного жеста.

Не хватало только стать ещё одной строчкой в бесконечном списке побед этого казановы.

Я знаю, именно этого он и хочет. За Намаевым давно закрепилась дурная слава похитителя дамских сердец, собственно, именно по этой причине я здесь. Я должна поработать над его репутацией. Желательно при этом не пасть жертвой его чар.

Нет. Ни за что. Лучше приму постриг и уйду в монастырь.

– А ты довольно сообразительна, – щёлкает языком Намаев. – Для пиарщицы, – добавляет с пренебрежением.

– А вы крайне недальновидны для шахматиста, – копирую его тон, поправляя блузку. – Я думала, вы просчитываете людей на пару шагов вперёд.

Его взгляд врезается в ткань, натянутую на сосках.

Заставляю себя не дергаться и сохранять лицо при плохой игре, хотя руки так и норовят скреститься на груди, защищая от плотоядного взгляда.

– Мы будем подписывать договор, или мне сплясать канкан?

– А ты можешь? – С вызовом.

– Могу. Но только для любимых клиентов. Вы в этот список пока не входите.

– Пока, – акцентирует на слове, подмигивая. – Рада, ты действительно хочешь работать со мной? Или тебе пообещали жирную плюшку за это?

– Нет, что вы, – елейно улыбаюсь. – Вы само очарование, и работать с вами – моя голубая мечта.

Сую ему бумаги и ручку под нос.

Намаев, закусив нижнюю губу, сосредоточенно читает текст.

На самом деле мне кажется, что он просто тупит в документы, чтобы потянуть время. Потому что на мои вздохи и красноречивые закатывания глаз он лишь усмехается.

– Что ж, Рада, – заносит ручку над местом для подписи, – я согласен работать с тобой.

– Отлично, потому что…

– Но, – перебивает. – Только на тех же условиях.

Недоуменно вздёргиваю бровь.

– Не много ли вы хотите, Давид Тигранович?

– Боюсь, что я даже уронил планку в своих требованиях, что мне не свойственно. Ты буквально внушаешь мне подписать договор, по которому я буду обязан следовать всем твоим желаниям.

– Рекомендациям. Я называю это рекомендациями.

– Начхать, – поднеся ручку к губам и прищурившись, рассматривает меня. – Я тоже хочу, чтобы ты исполняла мои желания. Вот как сейчас. Неплохо вышло, верно?

Сжав челюсти, стараюсь выдавить из себя вежливую профессиональную улыбку, но почти уверена, что скалюсь, глядя в глаза хищнику.

– Давид Тигранович, будем откровенны: я нужна вам.

– Разве я отрицаю? Очень. Очень нужна.

И снова этот взгляд, который любой диалог пытается перевести в горизонтальную плоскость.

Что я вообще здесь делаю? Зачем пытаюсь убедить его в том, что без моей помощи не видать ему ни контрактов, ни славы?

Пусть катится к чертям.

Хватаю с кресла сумочку.

– Рада! – Тут же созревает в светлой голове шахматного гения решение. – Я подписал.

Протягивает документы.

– Спасибо, – забираю, тяну ладонь для рукопожатия. – Надеюсь, наше сотрудничество…

Но Намаев перехватывает мои пальцы и склоняется, оставляя на них горячий и не слишком-то целомудренный поцелуй.

– Говорят, поцелуи скрепляют сделки лучше подписей.

– Так говорят идиоты, ничего не смыслящие в сделках.

Тянусь к своему бюстгальтеру, фривольно свисающему со спинки дивана.

– О, нет! – Намаев успевает первым, сжимает в кулаке и ловко прячет в кармане брюк. – Это моё. Оставлю себе как трофей.

– Прекрасно. Я позвоню вам завтра утром, и мы обсудим стратегию поведения и разберём ваши соцсети. Очень вас прошу воздержаться от появлений на публике до тех пор, пока мы не решим, как именно вам следует себя позиционировать.

– Позиционировать? Звучит так, словно вы собираетесь налепить на меня этикетку и выставить на продажу, как копчёный сыр.

– Не исключено. Не зря меня считают самым провокационным пиарщиком.

Развернувшись на каблуках, шагаю к выходу.

Главное – сбежать сейчас отсюда как можно скорей, пока Намаев не увлёк меня в очередную увлекательную беседу на полтора часа.

Закрываю за собой дверь пентхауса.

– Рада! – Моя ассистентка Настя, сидящая на полу и припирающая спиной стену, тут же подскакивает. – Ну, как прошло?

– Прекрасно, – бубню. – Закажи мне новый бежевый бюстгальтер. 2В. Без пушапа и косточек.

– Что? – В недоумении расширяет глаза.

– Не спрашивай.

Вызываю лифт и тут же отписываюсь шефу о том, что переговоры окончены.

Он перезванивает моментально. Наверняка последний час гипнотизировал телефон в ожидании моего сообщения.

– Да, Дим.

– Ну?!

– Он наш.

– Рада, мать твою! Как ты это делаешь?!

– Ловкость рук и никакого мошенничества.

– Ты ему сиськи что ли показала?

– За кого ты меня принимаешь? – Тяну со скепсисом.

А я ведь чуть не показала, да… Была буквально на волоске, можно сказать.

– Слушай, Дим, моя доля меня не устраивает. Я хочу больше. Не собираюсь работать с этим болваном за те деньги, что ты обещал.

– Слушай… Давай обсудим это позже, идёт? А по случаю удачной сделки предлагаю поужинать в ресторане. Что скажешь?

С нервом снова жму кнопку лифта. Застрял он там, что ли?

– Нет уж, одно похотливого альфача на сегодня с меня достаточно.

– Да я же по-дружески, – обижается.

– Знаю я ваши «по-дружески». Ладно, Дим, я захожу в лифт.

Сбрасываю звонок, но телефон тут же брякает, уведомляя о новом сообщении.

Открываю.

На фото мой бюстгальтер, художественно выложенный на шахматной доске.

Намаев: Он вам ещё нужен? Могу заехать вечером и вернуть.

– Фетешист, – бормочу под нос, однако улыбаюсь.

Рада: Оставьте для коллекции.

– Прости, ты что-то сказала? – Заглядывает мне в лицо Настя.

– Да так… Ну что, по кофе и домой?

– Согласна, – кивает она. – Слушай, а Намаев этот правда… Ну, такой, как говорят?

– Мужик как мужик, – отрезаю, но замечая Настин одухотворённый вид продолжаю: – Насть, ты же помнишь главный принцип? Не смешивать работу и личное. Это всегда плохо кончается.

– Помню, – пожимает она плечами. – Я и не собиралась вообще-то.

Но по глазам вижу – очень даже не против она закрутить роман с этим представителем сильного пола.

Делаю зарубку в голове о том, что не стоит подпускать этих двоих друг к другу. На всякий случай.

Лифт, наконец, подъезжает и гостеприимно распахивает створки.

А теперь кофе и домой…