Таланг от Бога и другие истории

– Я замерзла, – прошептала она, – можно я с тобой?

Иван что-то промычал в полудреме, обнял девушку и провалился в объятия Морфея. Казалось бы, день был ужасный, но заснул Иван с улыбкой на лице, ему, почему то, было спокойно и тепло на душе.

Открытие.

На следующий день Иван и Егор встречают друг друга в коридоре института.

– Ну и сволочь же ты, Егор. А я тебя другом считал, – вместо приветствия бросил ему Иван.

– Пппогоди, Ваня, не кипятись, я же не знал, что все так получится, – отвечал ему высокий, сухопарый Егор, – Я пппросто понял, что вы приготовили сюрприз мне, и решил приготовить сюрприз вам.

– Ага, и позвонил комендантше!

– Ну, прости! Откуда я знал, что вы ее пивом обольете. Знаешь что, извинись перед Васькой, она отходчивая, простит. Да не выгонят тебя, ты в Институте на хорошем счету, директор тебя ценит. Если таких, как ты увольнять, с кем они останутся? Ладно, давай мириться, а?

– Ладно, только ты с розыгрышами своими дебильными заканчивай, они до добра не доведут, – ответил Иван, не держащий зла на людей.

– Ладно, обещаю. Мир? – протянул ему ладонь Егор.

У Ивана звонит мобильный телефон. Он пожал Егору руку и снял трубку.

– Алло? Катя привет. Что? Хотите посмотреть мою лабораторию? Ну, нет, знаешь, я уже тебя боюсь, ты и здесь что-нибудь устроишь, лучше сиди в общаге, из комнаты не выходи. Что? Ты будешь паинькой? Паинькой заинькой? Не верю. Ах, даже так, ну ладно, ловлю на слове. Но учти, без моего разрешения ни шагу и ничего не трогать!

Через полчаса Иван встретил на проходной Катю, которая, неожиданно для него, пришла в сопровождении своих друзей Джони и Ильи. Обоим парням было двадцать с небольшим, и они дружили, несмотря на разные интересы. Джони фанател от музыки, мечтал научиться классно играть на гитаре и выступать в настоящей музыкальной группе. Однако усидчивости и упорства ему не хватало, в музыкальную школу он не ходил, хотя что-то постоянно бренчал на гитаре и мурлыкал себе под нос. В отличии от худощавого, длинноволосого Джони, Илья носил короткую стрижку и был слегка полноватым молодым человеком. Он был фанатом футбола, страстным болельщиком, и в тайне мечтал играть в ведущем футбольном клубе, при этом силы, ловкости и выносливости ему не хватало даже на футбольные баталии во дворе. Хотя мечта сыграть на переполненном стадионе за любимую команду или за сборную России навсегда засела в голове Ильи. На проходной Иван сказал, что это «кролики» к нему, и ребятам выписали разовые пропуска, даже не спрашивая документов. «Кроликами» в институте мозга называли добровольцев, на которых ученые ставили эксперименты и проверяли свои научные гипотезы. Компания поднялась на второй этаж и зашла в лабораторию номер шесть, где находилась установка, созданная Иваном.

– А это зачем? – спросил Иван, показывая на гитару в руках Джони.

– Прикинь, Джонни купил себе крутую, дорогущую электрогитару. Правда, пока играть на ней не умеет, – с улыбкой рассказал Катя.

– Пришлось продать самокат, он все равно битый был, я на нем в аварию попал. А инструмент классный, просто я его еще не освоил, – объяснил Джони, и принялся что-то не громко наигрывать на гитаре, присев на стул в углу. Тем временем Катя с восторгом ребенка разглядывала установку, где было множество приборов, пультов с датчиками и ручками, мигающих лампочек и светящихся экранов. Во второй комнате в центре стояло большое кресло для пациента, к которому тянулось множество проводов с датчиками и пластинками, закрепляющимися на голове пациента. На подлокотниках кресла и его спинке находились ремни для фиксации тела пациента во время сеанса. Общая картина лаборатории напоминала декорации для фантастического фильма.

– Круто, – выдохнула Катя с уважением, – Это значит твоя лаборатория, и чем ты здесь занимаешься?

– Это установка для комплексного точечного воздействия на различные участки мозга,– с гордостью ответил Иван, – Я получу за нее Нобелевскую премию, а может еще и Президентский грант.

– Прикольно, – Илья подмигнул Кате и показал большой палец, – А на фига эта установка нужна?

– Это уникальный инструмент для исследований мозга, и лечения патологий деления клеток. Вы поймите, друзья, глубокое изучение мозга человека это одна из самых захватывающих задач, которые когда-либо ставились в науке. Эти исследования по сложности сравнимы с исследованиями вселенной! – с чувством вещал Иван, словно с трибуны научного симпозиума. Катя зевнула, едва прикрыв рот.

– Я также использую для анализа полученных данных сверхмощный компьютер и программы с использованием ИИ, – увлеченно продолжал Иван.

– И и чего? – удивилась Катя.

– ИИ это искусственный генерационный интеллект, проще говоря, это когда машина начинает думать и самообучаться сама. Тогда она становится незаменимым помощником в работе, это ускоряет процесс исследований, – объяснил Иван. Кате стало совсем уже скучно.

– А какая польза от этого нам? Что ты можешь сделать, например, с моей головой? Или вот что, давай лучше настроим голову Джони на музыкальный лад, может быть, он научится, наконец, играть на гитаре, группу организует, – засмеялась Катя. Джони, сидящий с гитарой в углу в комнате, немного напрягся.

– Интересная мысль, можно попробовать воздействовать на участки мозга, которые отвечает за образное мышление, музыкальное и художественное творчество. Стимулировать работу нейронов в этой области, увеличить кровоток. Очень интересно. Такие эксперименты я еще не проводил, пока только изучал способы подавления неконтролируемого деления злокачественных клеток. Но какие настройки выбрать, вот вопрос. И главное, правильно найти точку приложения воздействия.

– Эй, подождите, я не хочу быть подопытным кроликом, чтобы на мне ставили эксперименты. Тренируйтесь на кошках пока, – возмутился Джони.

– Дурачок, Иван настоящий ученый, ты не должен упускать такой шанс, вдруг получится!– убеждала азартная Катя, которая по жизни была «за любой кипешь, кроме голодовки».

– А вдруг не получится? Я боюсь облучаться, – сопротивлялась жертва науки.

– Это совершенно безвредно, правда Иван? – настаивала Катя.

– Да, практически безвредно, – не слишком уверенно отвечал Иван.

– А что мне за это будет? – начал торговаться Джони.

– Пару пива тебе купим, согласен? – Катя знала, на что можно надавить.

– Ящик пива. Каждому. Илье тоже, он мой дублер, – потребовал Джони.

– Ваня, купим этому обормоту ящик пива? – промурлыкала Катя, кошечкой прижавшись к светилу науки.

– Купим, если денег хватит, – нехотя пробурчал Иван, – Ну, что коллеги, готовимся к сеансу?

Иван, Катя и Джонни осторожно приблизились к пульту установки, Джонни с опаской, с видом обреченного мученика уселся в кресло пациента.

– А это не больно, коллеги? – жалобно спросил он.

– Нет, Джонни, успокойся, ты ничего не почувствуешь, – успокоил Иван.

– Не дрейфь Джони, может Ленноном станешь, – подбодрил друга Илья.

– А может жаренным бургером, – мрачно пошутил будущий музыкант. Защелкнув фиксаторы удерживающие Джони в кресле, Иван склонился над пультом, и занялся настройками.

– Я думаю, можно применить третий вариант настройки, мощность сорок процентов, и стандартная частотная программа, а вот точку приложения придется поискать, – сообщил Иван молодым людям, закрепляя на голове пациента датчики с проводами и пластины излучателей.

– Ну что коллеги, начинаем? – весело спросил он. Но тут, как всегда неожиданно и не вовремя, раздался резкий телефонный звонок, замигала красная лампочка на допотопном стационарном черном телефоне, динамик под потолком транслировал голос Супер Мозга на полной громкости.

– Вас вызывает директор института, вас вызывает директор института, – сурово звучал синтезированный голос Супер Мозга. Иван поморщился, как от зубной боли, и снял трубку.

– Одну минуту, коллеги, отвечу на звонок, – сказал он своим гостям в лаборатории, и начал неприятный разговор, – Добрый день, Владлен Аполинариевич. Кто на меня жалуется? Комендант общежития? Это просто досадное недоразумение, я извинюсь перед Василисой Власовной сегодня же. Это был дружеский розыгрыш, и предназначался он конечно не ей. Что? В моей лаборатории нет посторонних, это мои помощники, волонтеры, добровольцы. Они настоящие фанаты науки. Мы проводим сегодня чрезвычайно важный эксперимент. Да, конечно, совершенно бесплатно участвуют в довольно опасном эксперименте, – закончил он разговор, понизив голос. Но никто из присутствовавших его не слышал. Джони сидел в кресле с закрытыми глазами, вероятно прощяясь с жизнью, и успокаивая себя мыслью: «Чего не сделаешь ради успеха на сцене». Катя же воспользовалась этой минутой, чтобы дорваться до пульта, что ей давно хотелось сделать. Со словами: «Круто, здесь как в космическом корабле», она с радостной улыбкой хаотично переключала кнопки и тумблеры на пульте, видимо представляя себя первой женщиной в космосе. Илья молча любовался Катей. Надо ли говорить, что оба молодых приятеля были тайно влюблены в симпатичную и бойкую девушку.

– Коллеги, готовы? Начинаем сеанс, – сказал Иван, вернувшись к пульту и включая рубильник. Если бы Иван догадался проверить настройки перед началом сеанса, наша история пошла бы совсем по другому пути. Но как говориться, история не знает сослагательного наклонения. Случилось то, что должно было случиться. Порой маленькая ошибка, один неверно сделанный шаг, одно не правильное решение кардинально меняет жизнь человека в худшую или в лучшую сторону. Так случилось и с Иваном.

Иван запустил установку, дисплей зеленой полосой показал рост мощности, негромкий гул работы генераторов установки изменил тон от низкого к высокому, все приборы и экраны на пульте ожили. Кресло пациента вращалось в разные стороны, трубки электронных излучателей перемещались к голове пациента и назад. Джонни в кресле впал в транс, бормотал с закрытыми глазами: «Паганини, Бах, Моцарт, Чайковский, Рахманинов, Гершвин, Битлс, Квин, АББА…»

– Кажется, мы направили излучение в нужный нам отдел мозга, – взволнованно произнес Иван тоном человека, совершающего волшебство, – Тридцать секунд до окончания сеанса, добавим немного мощности излучения!

Неожиданно голова Джони начала дымиться, тело забилось в конвульсиях.

– Что происходит?! – воскликнул ученый, – Стоп! Кто установил такие настройки?! Это катастрофа! Мы можем его убить! Я никогда не работал на таком режиме! Мощность сто тридцать процентов, включены все дополнительные каналы. Вместо стандартного частотного профиля выбрана максимально низкая частота, это может повредить мозг пациента! Аварийная остановка!

Иван отключил установку от питания, тело Джони перестало дергаться, лишь слегка дымились обгоревшие волосы. Наступила гробовая тишина.

– Кто это сделал?! – спросил Иван охрипшим от волнения голосом, – Кто поменял настройки?

– Наверное, я, но я не хотела, – испуганно пролепетала Катя, – Я случайно.

Иван освободил Джони от проводов и зажимов, тот неподвижно лежал в кресле, не подавая признаков жизни. Иван пощупал пульс пациента.

– Вроде живой. Это я виноват, должен был еще раз проверить настройку приборов перед запуском, – тихо произнес он.

– Джони! Джони! – Катя принялась тормошить парня, но безрезультатно, – Что теперь с ним будет?

– Откуда я знаю? – нервно ответил Иван, – Все, что угодно. Например, если атрофируются ключевые участки мозга, он может превратиться в годовалого ребенка по интеллекту, а если затронуты двигательные центры, не сможет самостоятельно передвигаться. Он все еще без сознания. У меня где-то был нашатырь.

Иван поднес к носу Джонни ватку, смоченную нашатырным спиртом, но это не дало никакого эффекта.

– У меня, кажется, была банка пива в рюкзаке, – сказала Катя. Илья, словно окаменев, в ужасе наблюдал за всем происходящим. Катя поднесла к носу Джони только что открытую банку пива. Джонни начал шевелиться, сопеть, Катя поднесла банку к его губам, Джони сделал глоток. Иван похлопал парня по щекам, наконец, тот с трудом открыл глаза.

– Где я? Что происходит? – прохрипел Джони, с ужасом оглядываясь вокруг себя.

– У него амнезия, надеюсь временная, – констатировал Иван.

– Это я, Катя, ты в лаборатории у Ивана. Ты можешь встать?

–А чего я здесь забыл, в этой лаборатории? – удивленно спросил Джони.

– Ты был участником эксперимента, ответил Иван, – Пошевели руками, осторожно попробуй встать на ноги.

Джонни легко встал с кресла, и, пританцовывая, зашагал по комнате. У него вдруг появилась совершенно новая походка, пружинистая, танцующая походка рок-звезды, с неожиданными поворотами на месте и быстрыми танцевальными движениями, как у Майкла Джексона когда-то. Он с любопытством осмотрел всю лабораторию, словно и не видел ее чуть раньше, заметил гитару, на которой он бренчал двадцать минут назад.

– Кто это играет на такой фуфловой гитаре? – со смехом воскликнул он. Это был словно и не Джони, а совсем другой человек. Трое друзей с изумлением, словно остолбеневшие, наблюдали за новым Джони. В нем поменялось все, кроме внешности: манера говорить, тембр голоса, мимика и жесты, энергетика, в нем чувствовалась теперь какая-то внутренняя сила, харизма и обаяние, присущие великим артистам. Джони подключил гитару к маленькому усилителю с динамиком и начал играть виртуозное импровизационное соло с бешенной скоростью лучших гитаристов мира. Затем он, не переставая играть мощный соляк, переместил гитару на бок, а потом и себе за спину! Иван, Катя и Илья, с открытыми ртами, смотрели на это неожиданное представление.

– Ни фига себе, – невольно вырвалось у Кати.

– Боже мой, – прошептал Иван, – неужели получилось? Надо записать все эти настройки на пульте.

– Джони, это ты или не ты? – неуверенно произнес Илья.

– Что приуныли, ребята? – сверкнул Джони голливудской улыбкой, которой раньше у него не наблюдалось, – Не грусти, все получится! Есть мелодия к этим словам, сейчас только пришла в голову.

И Джони начал играть красивую, ритмичную мелодию, на ходу придумывая слова к ней. Никто не смог остаться равнодушным, Илья отбивал ритм двумя карандашами, как барабанными палочками, по графину с водой и пустому стакану, Катя хлопала в ладоши в такт, танцевала и подпевал припев: Не грусти все получится, ага, будет все круто, кааак всегдааа!

Даже Иван пританцовывал на месте, поддавшись всеобщему восторгу. В разгар веселья со скрипом открылась дверь в лабораторию, из-за двери появилась вначале лысина, а затем и весь директор института Обманкин. Теперь уже у него глаза от изумления вылезли на лоб!

– Это что такое! Так, так Голованов, интересненько! Фанаты науки, говоришь? Добровольцы, волонтеры, говоришь?! Вот так загогулина! Устроили тут дискотеку, понимаешь! – завопил Владлен Апполинарьевич, и продолжил, увидев открытую банку пива, – Да еще и пьете в лаборатории! Все Голованов, в общаге дебоширишь, в институте пьешь и танцуешь, будем ставить вопрос о твоем увольнении!

– Владлен Апполинарьевич, подождите, послушайте, мы только что достигли невероятного успеха, эксперимент удался!

–Знаю я ваши эксперименты, сам молодым был, – усмехнулся директор, – Ладно, даю тебе последний шанс, если поможешь той дамочке, что вчера приходила с ребенком, останешься в институте.

Обманкин подошел к столу, сердито забрал банку пива и ушел, сильно хлопнув дверью. Настенный календарь со смешными фото кошаков, который висел на двери с внутренней стороны, упал на пол. Обманкин в коридоре жадно, залпом осушил полбанки пива, и с удовольствием крякнул: Холодненькое!

Шаг к мечте

Через несколько дней в небольшом концертном зале происходило прослушивание претендентов на вакантное место гитариста и бэк-вокалиста популярной рок-группы. На первом ряду сидели участники группы, в зале за ними претенденты, их родственники и друзья. В зале были Джонни, Катя, Иван и Илья, у которого забинтована ступня правой ноги.

– Илья, а что с ногой? – спросил паренька Иван.

– Палец сломал на ноге, во сне,– шепотом ответил Илюха.

– Это как так? – заулыбался Джони. Катя еле сдержалась, чтобы не рассмеяться в голос, беззвучно смеялась, зажав рот ладошкой и сползая с кресла.

– Ну-ка, тихо там, сейчас всех выведу! – шикнул на них администратор с первого ряда.

– Потом расскажу, – прошептал Иван. Тем временем на сцену вышла первая участница прослушивания – высокая, вызывающе одетая девушка в короткой юбке, на десятисантиметровых каблуках, угловатая и не складная, не красиво двигающаяся на сцене. Она запела ужасно, не попадая в ноты, не имея ни слуха , ни голоса. Звуки, которые она издавала, напоминали скрип железа по стеклу. После первого куплета ей закричали с первого ряда: Все, спасибо, достаточно, мы вам позвоним, следующий!

– Как это достаточно?! – возмутилась длинноногая красавица, – вы даже не дали мне допеть! А я еще танцевать умею и много чего другого!

– Пожалуйста, покиньте сцену, нам все ясно, мы вам позвоним, – настаивал ведущий прослушивания.

– Это возмутительно, – кричала девушка со сцены, подбоченившись и размахивая микрофоном, держа его за шнур, – К вам в состав можно попасть только через постель что ли? Так бы сразу и сказали! – усмехнулась девушка, видимо эта перспектива ее не очень пугала.

– Возмутительно то, что вы говорите сейчас! – закричал ведущий, – Охрана, охрана, выведите девушку!

Двое дюжих охранников подняли девушку за локотки и стали уносить ее со сцены, она не выпускала из рук микрофон, шнур зацепился за стойку микрофона, стойка упала на пол, девушка мотала ногами в воздухе и напоследок закричала лидеру рок группы, сидевшему на первом ряду: Саша, я тебя люблю! Мой телефон девятьсот шестнадцать тридцать…

Разношерстная публика в зале проводила ее ироническими аплодисментами и смехом. Следующим на сцену на широко расставленных ногах вышел высокий, длинноволосый парень с гитарой наперевес. Он начал петь неожиданно высоким блеющим голосом, небрежно бренча на гитаре и раскачиваясь на широко расставленных ногах. Первый ряд с трудом дослушал парня до конца, видимо опасаясь повторения скандала, что случился с предыдущий девушкой.

– Спасибо, мы вам позвоним, – сдержанно сказал ведущий. Высокий парень поклонился в пол немногочисленной публике в зале и, не говоря ни слова, покинул сцену также на широко расставленных ногах.

– Может у него чирей в промежности? – шепотом сказал своему соседу по креслу один из участников группы, которая организовала прослушивание потенциальных новичков, – Я тоже так ходил, когда у меня там чирей вскочил.