Зов аномалии

Баксай Лавров

Зов аномалии

Глава 1. Очередная головная боль

– Ты опять мне спамишь?

– Это не спам, а настройка экстренной помощи, – сказала Лора и снова показательно пять раз нажала на кнопку блокировки.

Телефон в кармане Майи принялся захлёбываться посыпавшимися на него уведомлениями.

– Мне нужна срочная помощь! – продолжила Лора. – Отнеси эту коробку в зал оцифровки, пожалуйста.

– Это функция для людей, оказавшихся в реальной беде, а ты используешь её для каких-то глупостей!

Но Лора, легкомысленно махнув рукой, уже переключила своё внимание, сфокусировав его на голове напарницы.

– Послушай, это, конечно, не моё дело, – начала она, убрав телефон, – но… Ты не пробовала как-то иначе ухаживать за собой?

– Лора, отстань от меня. Лучше помоги с архивом.

– Я уже говорила: таскать – удел лузеров.

– Лузерам тоже нужны деньги, поэтому не стой столбом. Возьми лучше вон ту, – девушка показала на серую пыльную коробку, – там реестры за двадцать пятый год.

– С ума сошла?! – встряхнув своими прекрасными белыми локонами, свисающими до поясницы, возмутилась Лора, не поняв подкола. – Помнишь, сколько стоит моя прическа?

– «Половину моей зарплаты», – процитировала Майя, – забудешь тут, когда ты каждые полчаса об этом напоминаешь.

– А знаешь, во что она превратится после всей этой грязи?

– В волосы нормального работающего человека. По-твоему, я должна горбатиться за двоих? И вообще, что сложного просто забрать их, чтобы не мешались?

– Такие шикарные кудри не созданы для этого.

– А для чего они созданы?

– Для того, чтобы наполнять мир красотой.

– Некрасивые, значит, пусть впахивают, а красивые, выходит, будут только деньги получать?

– Прекрасная идея.

– Так не пойдёт. Я буду ходатайствовать, чтобы тебя перевели в другой отдел.

– Какая маленькая злюка, – тоном, которым обычно обращаются к детям, произнесла Лора.

– Пусть так. Зато у меня будет напарник, подстать мне – который не боится испачкаться.

– Это какой, интересно? Такой же маленький и лысый?

Лора не сразу сообразила, что могла задеть коллегу своими словами. Майя смотрела на Лору без тени обиды – сквозь меланхоличный панцирь привычки, наращённый за долгие годы насмешек над собственной внешностью. Но в глубине этих зелёных глаз, там, под толстым слоем напускного безразличия, что-то дрогнуло. Тогда как здесь, на поверхности личности, девушка лишь вымученно фыркнула.

Взвалив на коробку с архивом двадцать четвёртого года двадцать пятый, стиснув зубы и сипло выдохнув от перенапряжения, она оторвала те от пола и потащила в зал оцифровки. Лора, цокая высокими каблуками, поспешила следом.

– Извини, Майя, я не хотела тебя обидеть, – виновато улыбаясь, говорила Лора. – Пойми же ты наконец, украшения должны сиять, а не чахнуть под слоем пыли.

– Во-О-т и си-И-яй, – под тяжестью макулатуры выдавила из себя Майя, поворачивая из коридора в зал, – то-О-лько в другом ме-Е-сте!

Коробки с глухим стуком ударились о стол с кипами различных документов, подняв в воздух целые клубы пыли. Лора, прижав к груди белоснежные руки с ярко оранжевым маникюром, нервно попятилась. Майя, медленно разогнувшись и выйдя из клубящийся тучи, откашлялась. Витрина со скоросшивателями, напротив которой Майя остановилась, отразила землистые разводы на лбу и под носом. Майя обернулась и гневно посмотрела на Лору. Та лишь виновато улыбнулась в ответ.

– Вот видишь, мои прекрасные волосы являются оберегом от грязной работы. Иначе я выглядела бы как ты. А если бы у всех людей на земле была такая же красота, представляешь насколько люди жили бы счастливо? И у тебя, благодаря мне, есть шанс.

– Лора, пожалуйста, хватит, – утирая лицо салфеткой, попросила Майя.

– И всё-таки, я считаю, дело в уходе. За твою доброту и то, что ты делаешь за меня всю грязную работу, я могу договориться в одном шикарном салоне, чтобы с тобой поработали.

– Мой вид алопеции не лечится. И давай закроем эту тему. Хорошо, я всё сделаю сама, иди уже отсюда, только не мешай.

– Ты просто булочка! Я всегда знала, что ты, как и я, хороший человек.

– Хороший не равно компетентный, – ледяным эхом отразилось от стен.

Позади из арки, ведущей в фонд уездов Иваново-Вознесенской губернии, повеяло холодом. Оттуда же возникло сморщенное сухое лицо архивариуса, на чьём попечительстве здесь было всё от засекреченных документов до книжных червей.

– Здравствуйте, Прасковья Антоновна! А мы тут ротонацией занимаемся!

Лучезарно улыбаясь, Лора сделала вид, будто прикасается к коробкам.

– Ротацией, – поправила её Майя.

– Не перебивай, – шикнула на неё Лора.

Лицо подалось вперёд, потянув за собой остальную телесную часть, которая напоминала вешалку со старым накрахмаленным костюмом, где комок старой кожи разросся в целого человека. Движения её были прерывистыми, при этом тихими и даже гипнотическими, а взгляд – не менее острым, чем углы воротника её тусклой пожелтевшей рубашки. Пронзительным. Вызывающим шевеление волос на затылке. Приблизившись, она снизу вверх посмотрела на Лору глазами цвета макулатуры. И чем ниже опускала взгляд, тем сильнее у девушки подгибались колени. Когда, сама того не осознав, Лора присела и оказалась на одном уровне с глазами начальницы, Прасковья Антоновна, скупо шевельнув губами, произнесла:

– Оставьте нас.

– Д-да, конечно!

Обрадовавшись, что ей не придётся больше взаимодействовать со своим жутким руководителем, Лора, ритмично цокая каблуками, поспешила в читальный зал. Пока звуки каблуков удалялись, Прасковья Антоновна ввинчивалась в Майю взглядом. Взглядом сухим, как и её собственная кожа. Взглядом холодным. И только цоканье стихло, заговорила:

– Майя, мне кажется, ты испытываешь недовольство в отношении новой напарницы?

Сложив за спиной руки, начальница принялась медленно ходить рядом с девушкой. Каждый её шаг был осторожным и тихим, напоминающим цаплю на охоте. Прелый запах бумаги и канцелярии накатывал на Майю со спины редкими, но едкими волнами, пока девушка разбирала архивы. Прасковья Антоновна выглядела так, словно архивы были не её работой, а колыбелью, в которой она появилась на свет из книжной пыли, скрепок и коробочной трухи. Настолько старая, что местные слагали легенды о возрасте в сто пятьдесят и более лет.

– Майя, – окисляя пространство звуком своего голоса, произнесла Прасковья Антоновна, – ты не ответила на мой вопрос.

Она продолжала вонзаться в подчинённую взглядом. Тем самым, о который, как поговаривали, можно обрезаться, как о бумагу. Обрезаться любому, но не Майе. Для неё он опасности не представлял. Как человек ответственный и профессиональный, Майя была единственной, с кем Прасковья Антоновна если не считалась, то вела себя более-менее уважительно. А так же единственной, кто её не боялся.

– Всё нормально, Прасковья Антоновна, нет повода для беспокойства, – ответила она, не отрываясь от работы.

– Это меня и беспокоит. Не покрывай бездельников.

– Простите, конечно, но может не стоит их брать на работу? – выпрямившись, но не обернувшись, произнесла Майя. – Это же очевидно! По ним сразу видно – подобные «особы» будут избегать любой труд. Всё, что они умеют – смотреться в зеркало и дуть губы. Я изначально говорила: мне не нужны помощники. А такие, как она, даже наоборот – добавляют работы.

– Я беру людей не для твоей прихоти, а для выполнения чётко поставленных задач. Объём работы слишком большой, в одиночку ты не справляешься.

В этот момент в комнату оцифровки вошла девушка-студент.

– Майя, а куда девать справки по генеалогич-…

Увидев серое суровое лицо начальницы, девушка даже забыла, о чём спрашивала.

– Бланк заполнили? – не поворачиваясь, спросила Майя.

– Д-да, – не сводя глаз с руководителя, ответила девушка.

– Заказ оплатили?

– Д-да.

– Оставь в читальном зале. Папка «коммерция». Вторая полка снизу, около папки «шаблоны заявлений».

– Х-хорошо, – пролепетала девушка и поспешила удалиться.

– И тем не менее, – продолжила начальница, – нужен ещё кто-нибудь, чтобы тебя разгрузить. Тем более, пока ты в отпуске, мне нужна будет полностью автономная рабочая единица. Твоя задача эту единицу обучить, а не выгораживать. Ещё раз уличу тебя во лжи, лишу привилегии забирать архивные дела домой. Что, ты и так знаешь, недопустимо. Даю срок в неделю. Если эта, как ты её называешь, «особа» во время твоего отсутствия напортачит, расхлёбывать будешь ты, когда вернёшься. Её же выкину на улицу и снова открою вакансию. Я понятно объяснила?

«Как будто это что-то изменит», – подумала Майя. Спустя неделю Лору выгонят под предлогом невыполнения должностных обязанностей, а на её место возьмут новую, такую же легкомысленную. И проработает она здесь ровно столько, сколько сыну Прасковьи Антоновны, периодически посещающему архив, потребуется, чтобы её охмурить. И если что-то ему не понравится, сыночек намекнёт мамочке, что пора менять кандидата. Если бы действительно был нужен тот, кто сможет её, Майю, разгрузить, оценивались бы не размер груди и длинна ног, а как минимум интеллектуальные способности соискателя.

– Да, Прасковья Антоновна, – сухо ответила Майя, – понятно.

– Жду от тебя обратную связь, – произнесла начальница и покинула комнату оцифровки.

***

– Знаешь, я никогда не видел такого цвета глаз.

– Считай тебе повезло, – стреляя теми самыми глазками, сказала Лора и кокетливо забрала прядь волос за ухо.

Закусив губу, девушка покачивала плечами из стороны в сторону, собирая при этом в единую стопку бланки из различных ячеек.

– Нет, мне не повезло.

Лора на мгновение растерялась.

– Я стал свидетелем чуда, – добавил мужчина, перевалившись через стойку настолько, что его сальные длинные волосы свесились в органайзер.

Лора снова закусила в кокетливой улыбке губу и вновь принялась покачивать узенькими плечами.

Липкая от пота кожа мужчины оставляла после себя маслянистые разводы на лакированной поверхности стойки, когда тот отлеплял локти, чтобы сменить опорную руку. Губы, как и его лоб, играли бликами осветительных ламп, повинуясь танцу похотливой мимики. Продолжая диалог, он всё больше, казалось, переваливал своей крупнопорой кожи за стойку, словно самец стремящийся впечатлить самку своими размерами.

– Что ты делаешь сегодня вечером? – причмокивая губами, спросил он.

– Продолжаю делать этот мир лучше, – ответила Лора.

– А потом?

– А потом будет разгребать то, что наделала, – раздался голос Майи.

Рядом с воркующей парочкой на стол взгромоздились две большие коробки, из-за которых выглянуло недовольное перепачканное лицо.

– Лора, ты что делаешь? – тоном уставшей матери спросила Майя.

– В подземелье сегодня выходной? – насмехаясь, спросил мужчина, перевалившись обратно за стойку.

– И тебе здравствуй, Константин, – ответила Майя. – Лора, зачем ты собираешь все эти документы в одну кучу?

Лора перевела взгляд на собравшуюся в руках пачку. Её тонкие брови изогнулись от удивления. Сделав вид, будто так и задумано, она гордо произнесла:

– А что мне ещё делать? Я, вообще-то, выполняю свою работу.

– Мы же с тобой уже решили: твоя работа – не мешаться под ногами.

– Под такими короткими, как у вас, гномов, сложно не мешаться, – сострил Константин.

Майя проигнорировала этот жалкий выпад.

– Прасковья Антоновна потратила вчера два часа, чтобы всё это рассортировать.

Лора и Константин синхронно побледнели.

– На буднях вас, вроде, не выпускают на поверхность? – попытался разрядить возникшее в тишине напряжение Константин, снова намекая на Майину схожесть с гномом.

– Да, обычно запрещено, – снова утирая лицо салфеткой, ответила девушка, – но когда смердящий запах доходит до нижних уровней, они просят меня подняться и намекнуть источнику зловония, что ему пора сменить место дислокации.

– Что?

– Мне кажется, тебе пора домой.

– Лора, – обратился к ней Константин, – думаю, мне действительно стоит уйти. Всё-таки не при детях обсуждать взрослые темы. До скорого, – сказал он и послал девушке сальный поцелуй со своих сальных губ.

Майя старательно делала вид, что всего этого не замечает. Проходя мимо неё, Константин высокомерно посмотрел на девушку и, встряхнув своими длинными жидкими волосами, будто похваставшись, удалился.

– Что мне теперь делать?! – испуганно спросила Лора, сжимая стопку документов в руках.

– Неплохо было бы поумнеть.

– А если серьёзно?

– А если серьёзно, ты всё уже сделала. Остаётся только… расхлёбывать.

– Майя, прошу, если не ты, меня уволят! Мне очень нужна эта работа.

Майя хотела бы объяснить, что при любом раскладе дорога за борт ей уже заказана. Независимо от того, добьётся своего Константин или нет, через неделю здесь будет новая фифа и новая головная боль для Майи. Но вместо этого она, как и всегда, выдохнет, наберётся терпения и в очередной раз задержится после работы. На этот раз, чтобы помочь Лоре разобраться в напутанных бумагах.

– Слышала, ты любишь путешествовать? – дружеским тоном спросила Лора. – Куда полетишь в отпуске?

Майя немного смутилась и отвела взгляд.

– Да ладно, давай, рассказывай. Какие курорты предпочитаешь? Там, где можно погреть спинку или где понежиться в джакузи? А может всё сразу?

– Да не, я… тут, местечково катаюсь.

Лора улыбалась, словно суперзвезда, но по глазам было видно, что улыбка фальшивая.

– М-да, – разочарованно произнесла она, – ну, кто-то же должен ездить на всех этих… Автобусах.

Майя вручила Лоре отсортированные бланки.

– В ячейку номер восемь, – скомандовала она и Лора мгновенно подчинилась, чуть не перепутав восьмую и девятую.

– Как с тобой быстро получается, – похвалила Лора Майю, – не зря я поставила функцию «экстренная помощь» на твой номер.

Но Майя ничего не ответила на этот «юмор». Она обдумывала, как начать разговор, и решила идти напрямую.

– Я, конечно, понимаю, – сказала Майя передавая Лоре списки с фамилий на букву «В» и указывая на соответствующую ячейку, – я не похожа на человека, сведущего в делах сердечных, но разве ты не видишь, что ему от тебя нужно?

– Конечно, вижу, – ответила Лора, прекрасно понимая, о ком идёт речь.

– Зачем тогда подогреваешь к себе его интерес? Он что, тебе нравится?

– С ума сошла?! Он? Мне? Да ни за что!

– Но?..

– Но я же женщина, не забывай. Кто из нас откажется от лишнего внимания?

– Он не самый приятный тип, это факт. Но, по-моему, это неправильно – отвечать человеку взаимностью только для того, чтобы потешить своё эго, – посетовала Майя.

– Пусть так. Некоторыми людьми можно и даже нужно маникулировать.

– Ты хотела сказать «манипулировать»?

– Ты поняла меня, – улыбаясь, ответила Лора.

– Но это же жестоко по отношению к ним.

– Зато справедливо по отношению к другим. К тебе, например. Представь, если бы он ухаживал не за мной, а за тобой?

– Боже…

– То-то же. А так я принимаю весь удар на себя. Так что, считай, спасаю тебя от этого кошмара.

– Чуждая мне логика, но ладно.

Читальный зал пустел, как и стопка перепутанных Лорой документов. День понемногу клонился к вечеру, приближая долгожданный конец и так затянувшегося рабочего дня.

***

Продавец продуктового сосредоточенно чиркала штрих-кодами товаров о лазер сканера. На небольшом дисплее росла сумма, у кассира – любопытство. То и дело она бросала на Майю косые взгляды, пока сама девушка делала вид, что ничего не замечает. Так же Майя делала вид и в автобусе, и в зоомагазине, и на пешеходном переходе, и много где ещё. Она уже почти привыкла к повышенному вниманию и не переживала из-за своей внешности, но иногда всё ещё становилось не по себе. В частности, когда люди без стеснения разглядывали её или, что ещё хуже, как-либо вторгались в личное пространство.

Мама болтала по телефону, когда Майя вернулась домой. Появление девушки заметила только кошка породы сфинкс по имени Крыся. Как только тяжёлая сумка с продуктами упала на пол прихожей, Крыся тут же начала увиваться у ног Майи, требуя свою порцию ласки.

– Привет, дорогая, – поприветствовала кошку Майя, – классная причёска.

Кошка села перед хозяйкой и посмотрела на неё таким взглядом, словно хотела спросить: «Серьёзно?»

– Шучу-шучу. Как видишь, у меня такая же, – погладив лысую голову, вымученно улыбнулась Майя, – не обижайся.

– Милая, ты пришла? Ой, как ты вовремя!

– Привет, мам.

Майя принялась разуваться и выкладывать из карманов разную мелочёвку на полки в прихожей.

– Только что разговаривала с отцом.

– Мам…

– Никаких мам! Слушай. Экстракта, к сожалению, он не нашёл. Но всё же не зря поехал в командировку именно туда! Местные рассказали ему о хорошем шамане…

– Не нужен мне никакой шаман. Успокойтесь.

Но мать не слушала. В запале она вещала почти без остановки.

– Говорят он творит чудеса. Да такие, что глазам не верится. Мы решили, что тебе обязательно надо к нему съездить! Мы всё организуем.

– Мам.

– У тебя как раз отпуск на носу. Это прямо знак, что всё так удачно складывается. Всего три тысячи километров. Не так и много. Отец тебя там встретит. Всё необходимое в дорогу я тебе соберу, не переживай. За деньги тоже не волнуйся. Мы с отцом кое-что тут подкопили…

– Мама…

– Все эти экстракты – штука ненадёжная. То ли дело человек со способностями. Вот увидишь, на этот раз всё точно получится…

– Мама! – чуть громче, чем ей самой хотелось, прикрикнула Майя. – Пожалуйста, хватит! Не нужно.

– Но как же…

– Но так же. Я уже взрослая девочка. Спасибо, конечно, я вижу, как вы с папой делаете всё возможное. И я очень вам благодарна за это. Но не нужно больше меня мучить. Нужно принять это и смириться. С чем я, в отличие от вас, успешно справляюсь.

– Поэтому ты каждую ночь плачешь? – прямо спросила мать. – Потому что «успешно справляешься»?

Майя отвела взгляд.

– Дочка, ты же знаешь, мы на всё ради тебя готовы. От тебя остаётся только пойти нам на встречу.

– Спасибо, мам, лучше я пойду в свою комнату.

– И опять будешь мучиться там в одиночестве, закрывшись от всего мира?

– Нет. Сегодня по графику позаниматься.

В доказательство Майя потрясла пакетом с папками из архива, проходя мимо матери в свою комнату.

– А рыдать в одиночестве по плану в среду.

– Майя! – с упрёком бросила мать в уже закрывшуюся дверь.

Глава 2. По холодному следу

Два ночника на стене источали слабый, но тёплый свет. Он стелился по комнате, расслаиваясь на рыжие полутона и окрашивая собой даже густые тени. Больше всего его было на небольшой кровати, почти вся площадь которой оказалась заваленной различными выписками, бланками, справками, номерами телефонов, картами и другими бумажными носителями информации. Сама девушка, сгорбившись, сидела на краю этого хаоса, уткнувшись в ноутбук. Десятки открытых окон со списками, сайты с адресами, записи с городских камер видеонаблюдения то и дело мелькали белёсыми вспышками на поверхности широко распахнутых зелёных глаз.

Она записывала, сопоставляла, ворошила кипы бумаг, прилагая все свои умственные способности, чтобы получить хотя бы одну зацепку. И каждый раз, когда опускались руки, наливались тяжестью глаза или затекала спина, она вспоминала взгляд той самой бабушки. Пожилой женщины, чей единственный сын внезапно исчез. Вспоминала её отчаяние и неуёмную боль от потери единственного на этом свете близкого человека. Майя не была сыщиком или профессиональным поисковиком, потому не имела полномочий действовать так широко, как хотелось бы. Всё, что ей оставалось – дилетантство, наградой за которое было счастье в глазах воссоединившейся родни. Ради этого Майя готова была тратить всё своё свободное время. Её поиски не освещались в СМИ и не обсуждались в массах. О них тихо говорили на кухнях те, кто благодаря ей вновь обрёл друг друга.

Неоднократный опрос бабушки, сына которой она так упорно искала последние месяцы, давался пенсионерке тяжело, но именно благодаря полученным на этот раз сведениям появился шанс. Майя нашла не просто зацепку. Она среди сотен часов видеозаписей смогла отыскать тот самый кусочек, на котором отчётливо видно, как человек с фотографии садится в междугородний автобус. Этого было мало, но это уже было что-то. Проблема лишь в том, что с момента записи прошло более полугода. Но Майю это не останавливало. Она продолжала копать. Ведь теперь есть не просто свидетельство, есть направление движения пропавшего. Это придало девушке сил и, уцепившись за эту щепотку информации, она принялась с новым рвением двигаться по уже холодному следу.

Время шло. Отпуск близился. Майя продолжала свои изыскания, собирая картину пропажи из крупиц и деталей, словно мозаику. Давление на работе усиливалось, градус ответственности, возложенной на неё за Лору повышался. Последняя всё чаще баловалась настройкой экстренной помощи, на которую Майя уже не реагировала. А потом, предчувствуя увеличение нагрузки, ещё и ушла на больничный.

– Скажи, что у меня эта, как её, крабовая палочка, – сказала она Майе по телефону.

– Ты, наверное, имела ввиду кишечную?

– Да я не знаю. Придумай что-нибудь, Майя, солнышко моё, вся надежда на тебя.

– Я не собираюсь тебя покрывать. Мне и без этого влетит.

– Я знала, что на тебя можно положиться. Ой, мне пора! – воскликнула Лора, пытаясь перебить голосом звуки громкоговорителя.

– Это что, объявление на посадку? Ты в аэропорту?

– Нет-нет! Это телевизор шумит. Побежала выключать. Всё! Люблю, целую, обнимаю. Пока!

И Лора сбросила звонок.

Работы прибавилось, но вместе с этим время побежало быстрее. Благо, всё, что нужно для экспедиции, Майя успела собрать до Лориного «больничного». И вот однажды, привычно встав по будильнику, девушка увидела, что на календаре, залитом рассветным солнцем, отмечен первый день её отпуска.

Майя наконец выдохнула и спокойно пошла завтракать. Мать, собирая дочери в дорогу еды, была очень расстроена тем, что та не согласилась ехать к шаману, найденному отцом, а всю себя решила посвятить своему «хобби». Об истинной сути которого никому не было ведомо. Для всех Майя – краевед, и легенду эту ей приходилось иногда подкреплять компиляциями из статей, скаченных из интернета, ни одну из которых, к счастью, никто не читал дальше первой страницы.

В восемь утра Майя была на вокзале. Со своим небольшим ростом, огромным тактическим рюкзаком, обвесом из бутылок с питьём и белой панамой на голове она вызывала самые смешанные чувства у ожидающих пассажиров. Дважды охрана подходила поинтересоваться у этого «ребёнка», где его родители. Но натыкаясь на суровый взгляд уже состоявшегося налогоплательщика, отступала. Некоторые сложности возникли и у кондуктора, когда это «дитя» протянуло ему билет. Но мешки под глазами Майи, в которые отложились безжалостные будни, без слов развеяли все сомнения.

Когда автобус тронулся, Майя пожалела о выборе места у окна – утреннее солнце палило нещадно. На небе было ни облачка. Дорога предстояла дальняя и монотонная. Читать настроения не было, копаться в и так перекопанных документах на людях было не к месту, а все остальные более-менее завлекающие занятия не завлекали. Оставалось только смотреть в окно из-под своей белой панамы и думать.

Пузатые поля, напоминающие тесно жмущиеся друг к другу пирожки, подрумянивались под солнцем, щедро сдобренные разнообразной порослью. Это сильно напоминало Майе её любимые чесночные пампушки с шапками из укропа. Есть девушке не хотелось, но эти виды таки пробудили аппетит. Благо, мама обо всём позаботилась и уже спустя минуту Майя уминала вожделенную выпечку.

Пейзажи менялись. Дорога петляла, огибая пышно-зеленые холмы, уходя под небольшим углом в тенистые низины. Чем дольше ехали, тем реже встречалась цивилизация. А когда повернули с основной трассы в сплошной сосновый лабиринт, её присутствие и вовсе прекратило ощущаться.

Первое, что встретило пассажиров этого дикого уголка – удушающая суету степенность. Она была почти осязаема. Смешавшись с освежающим пряным запахом хвои, она проникла в автобус и, вдыхаемая пассажирами, расслабляла до состояния сонно-сладкого дрёма. Испытывая это приятное чувство, Майя всматривалась в игольчатые верхушки прекрасных величественных деревьев. Она настолько залюбовалась тем, как в танцах бесчисленных солнечных зайчиков искрятся зелёные иголки, что совсем не заметила первую остановку. Только когда снова тронулись, она обернулась и увидела сгорбленную бабулечку, укутанную в платки так, что походила на шаркающую шишку. Не поднимая ног, стиснув в одной руке палочку, а в другой выцветший пакет с рекламой какого-то кофе, она побрела в глушь.