Девушка с котом, +/– 10 килограммов. Посвящается тем, кто худеет всю жизнь

В отделе про него шептались, что он женат, но не очень счастлив в браке, а еще за глаза называли Андрея Витальевича «Битриксом» – за любовь к одноименной компьютерной программе, которую тот несколько лет назад внедрил в их офисе. Консервативно настроенный коллектив издательства, в котором кое-кто еще помнил печатные машинки на столах, всячески противился нововведению, но силы были не равны.

– Коллеги, все помнят, что через неделю мы сдаем в печать альбом «Тайский массаж»? – спросил тем временем Битрикс и, приподняв брови, оглядел дам поверх очков. – Следом по плану у нас идут книги «1000 и 1 секрет долголетия» и «Марафонец, который смог». К концу дня жду от вас отчет о текущем состоянии дел. Хочу также всех порадовать: в ближайшем будущем нас ждет большая работа над четырехтомной энциклопедией по вегетарианству.

Редактора оживленно заскрипели креслами.

– И последнее.

Битрикс сделал несколько шагов, приблизившись к Юлькиному столу.

Та поджала ноги под креслом и изобразила на лице максимальную концентрацию. Андрей Витальевич был старше ее всего на несколько лет, но она опасалась попадать в поле его зрения, поскольку начальник обожал ставить трудновыполнимые задачи, оперируя неприятными словами «дедлайн» и «цейтнот».

– Нам выделяют две путевки на пятидневный обучающий семинар для книгоиздателей и редакторов, он пройдет с 26 по 30 сентября в Дагомысе. Будут выступать представители крупнейших издательств страны. В качестве почетных гостей обещают несколько известных писателей, – произнес тем временем Битрикс.

– О, неужели приедет Дарья Донцова? – внезапно подала голос Вероника, сидевшая за столом напротив Юльки. Им часто поручали совместную работу, и они неплохо ладили, несмотря на очевидную разницу в характерах. Вероника, худощавая дылда с острым взглядом, тонким носиком и копной золотисто-каштановых кудрей, в прошлом была настоящей подиумной моделью, поэтому позволяла себе невообразимые вещи, в том числе – шутить с Битриксом.

Начальник переступил с ноги на ногу, уклоняясь от стрелы ее остроумия.

– Я думаю, надо поехать нашим молодым редакторам, – как ни в чем не бывало, продолжил он. – Вот, кстати, вам, Вероника Николаевна. Расскажете потом про Донцову, а мы послушаем. Вторую путевку предлагаю вам, Юлия Валерьевна. Что скажете?

Юлька немного растерялась. Во-первых, она всегда терялась, когда к ней обращались вот так официально, по имени-отчеству. А во-вторых, она не знала, где находится Дагомыс. Может, и знала когда-то, но теперь забыла. Сказать об этом было почему-то стыдно.

В Дагестане??

Битрикс молча смотрел поверх очков и ждал ответа. Вероника тоже уставилась на Юльку округлившимися глазами, но та никак не могла понять, что означает этот взгляд. Ей нужно немедленно соглашаться? Или, наоборот, отпираться изо всех сил?

– Эмм… – в конце концов, произнесла она. – А сколько будут стоить билеты?

– Не переживайте. И билеты, и проживание, и питание – все оплачивает фирма. Руководство заинтересовано в профессиональном росте наших молодых сотрудников.

– Здорово, – вяло сказала Юлька.

– То есть, вы согласны, – уточнил Андрей Витальевич.

– Согласна, – обреченно кивнула она.

– Ну и прекрасно. Всем хорошего дня.

Едва Битрикс повернулся к ней спиной, как Юлька уже вбивала в поисковой строке «Яндекса»: «Дагомыс – это где…» «Сочи!» – бодро отрапортовал поисковик еще до того, как она успела поставить знак вопроса.

Ого! – подумала Юлька. Сначала она очень обрадовалась, ведь Сочи – это же море! А потом вжалась в кресло, потому что поняла, что сейчас начнется.

И началось.

– Нет, он это серьезно? – донесся первый выстрел из дальнего левого угла кабинета, как только Битрикс вышел и прикрыл за собой дверь.

Лидочка, невысокая коренастая брюнетка с густой челкой, придававшей ей сходство с пони, выскочила из-за стола, сжимая в руке пустую кружку. Яростным метеором она пронеслась по проходу к офисному кулеру, который стоял у стены на небольшом возвышении. Щеки у Лидочки горели, грудь вздымалась, из густо подведенных глаз сыпались искры.

Она налила себе холодной воды и сделала глоток, но всем было понятно, что вода – это просто предлог. На самом деле, Лидочка взошла на символический постамент и теперь собиралась произнести речь.

– Все это слышали? Теперь понятно, как наше руководство относится к кадрам? К опытным сотрудникам? А оно никак к ним не относится. Оно поддерживает молодых! – Лидочка кивнула в сторону Юльки с Вероникой, а произнося слово «молодых», согнула два пальца на левой руке, изображая кавычки. – Я в этом издательстве работаю уже целых пятнадцать лет, и за все это время – хотя бы одну путевку дали!

Юлька в ответ, как обычно, предпочла промолчать. Но в глубине души ей стало неловко: может, от путевки действительно стоило отказаться, потому что другие больше ее заслужили?

– А еще я мать-одиночка! – гневно добавила Лидочка, хотя все коллеги и так знали о том, что ей когда-то сильно не повезло в семейной жизни. – Начальство могло бы проявить в отношении меня социальную ответственность!

– Вот именно, что ты одиночка, – спокойно, но довольно громко парировала Вероника. Она, в отличие от Юльки, молчать не любила. – Как же ты поедешь в Дагомыс? Ты даже на работе сверхурочно никогда не задерживаешься: все время говоришь, что тебе ребенка оставить не с кем.

Лидочка поперхнулась глотком воды.

– А вот это уже, прости, не твое дело! Надо было бы – нашла, с кем!

– Лидочка, успокойся, – вступила в разговор старейший корректор издательства Изольда Викторовна, поправив на носу очки в роговой оправе. – Ты очень ценный сотрудник. Тебя не отправляют на семинары только потому, что ты и так все знаешь. Тебя там просто нечему учить!

– Изольда Викторовна! – Лидочка досадливо оглянулась на старшую коллегу, мешавшую ей раздувать скандал. – Вы правда думаете, что на такие семинары люди ездят, чтобы научиться чему-то новому?

– А вот мне показалось, что Андрей Витальевич в своем выборе вообще учитывал не опыт и знания, а совсем другие качества, – вмешалась второй корректор, Алиса Алексеевна – рыжеволосая с заметной проседью дама, сидящая в правом углу.

– Вы сейчас о чем? – повернулась к ней Лидочка, а следом и остальные.

– Я про внешние данные.

Лидочка на секунду зависла, осмысливая сказанное, а потом вдруг нарочито, в пояс, поклонилась в правый угол.

– Спасибо за добрые слова, Алиса Алексеевна! Я правильно поняла, что вы меня только что во всеуслышание уродиной назвали??

– Ну что ты, Лидочка! – Алиса Алексеевна испуганно всплеснула руками. – Ты меня не так поняла. Никакая ты не уродина. Я имела в виду некоторую предвзятость нашего руководства. Андрей Витальевич – мужчина молодой, поэтому он мог решить, что на таком значимом мероприятии наше издательство должны представлять самые, так сказать, цветущие кадры. Юленька у нас в последнее время похудела и вон какой красоткой стала, ну а Вероника всегда такой была…

– Алиса Алексеевна хотела сказать, что в купальниках на пляже мы будем выглядеть лучше, чем уважаемая Лидия Григорьевна, – громко подытожила Вероника и подмигнула Юльке: мол, сейчас рванет.

И действительно рвануло.

Лидочка всплеснула маленькими пухленькими ручками с ярким маникюром, так что вода из кружки пролилась ей на декольте.

– Ну почему? – горестно завопила она. – Почему я за свою ничтожную зарплату должна не только приходить сюда каждое утро, но еще и выслушивать всякие гадости в свой адрес?

Лидочка топнула крепенькой ножкой, вернулась на рабочее место и, укрывшись за монитором, принялась горестно всхлипывать. Коллеги переглянулись и дружно как один опустили глаза. Никто не спешил ее утешать: на пике Лидочкиной истерики делать это было бесполезно – все равно что пытаться погасить огонь керосином. Пламя ярости обычно затухало само собой минут через пятнадцать, максимум – через полчаса.

– А у нашей Юленьки снова новый кулон. – Алиса Алексеевна, чувствуя себя немного виноватой в разразившемся скандале, попыталась найти новую тему для разговора. Эта женщина всегда и всем желала только добра, но, по странному совпадению, именно от нее в редакции проистекало больше всего конфликтов.

Юлька мысленно чертыхнулась. По дороге на работу она действительно забыла снять свой новый кулон с котом, с ним ей было хорошо и уютно. Кто бы мог подумать, что эта старая грымза такая глазастая?

– Ну что вы, Алиса Алексеевна, – смущенно пробормотала она. – Это старый, вы просто его не помните.

– Нет-нет, такого я на тебе точно не видела, а то обязательно запомнила бы…

Алиса Алексеевна не поленилась вылезти из-за стола и подойти к Юльке. Она наклонилась и принялась разглядывать кулон, щурясь сквозь очки и выставив Юльке на обозрение отросшие седые корни на макушке.

– Ну надо же, какая красота. Очень тебе идет. И, наверное, дорогой. Видимо, опять ручная роспись?

Юльке захотелось прикрыть котика ладонью и как следует треснуть коллеге по голове словарем Даля. Особенно ее резануло слово «опять».

Когда-то, впервые приобретя расписную Ютину вещицу, Юлька радостно поспешила в ней на работу, чтобы обновку оценили коллеги. Конечно же, она озвучила и стоимость украшения. Однако редакционный совет, вопреки Юлькиным ожиданиям, выразил не восхищение, а недоумение и даже неодобрение по поводу этой покупки. Большинство сотрудниц гордились умением жить по средствам и сочли, что Юлька тратит эти самые средства неправильно.

– Некоторым тут просто деньги некуда девать, – словно в подтверждение, раздался мрачный голосок Лидочки из-за монитора. – Кое-кто тут скоро задницу деньгами подтирать будет.

Слово «задница» прозвучало некрасиво и даже грубо в пространстве книжного издательства, среди интеллигентных людей с высшим образованием. Но зато по интонациям Лидочкиного голоса чувствовалось, что истерика пошла на спад.

Вероника перегнулась через стол, поближе к Юльке.

– Люблю наш отдел, – тихонько, с иронической улыбкой, произнесла она, – то еще ведерко с крабами. Но хоть не банка со скорпионами.

– Да уж. Но крабы тоже не дремлют и могут тяпнуть клешней за пятую точку, – Юлька оглянулась, опасливо покосившись на Лидочку.

– Угу. Ты же понимаешь, что она тебе просто завидует. И не столько из-за путевки, сколько вообще. Ты похудела, а она – нет. Кулон, кстати, действительно классный.

– Спасибо.

– Илья пока не оценил?

– Пока нет, покажу ему позже, недели через две.

– Я бы советовала через месяц, не раньше. Слишком дорого выглядит, – хмыкнула Вероника.

Она знала о том, что Юлька, испытывая неудобство перед Ильей за свою любовь к «хендмейду», с некоторых пор завела странную привычку: припрятывать купленную обновку на дно своей шкатулки с украшениями, чтобы она там «отлежалась». Спустя несколько недель можно было надеть кулон, и на едкую реплику Ильи «неужели опять что-то новенькое?» – с самым невинным видом ответить: «Ну что ты, он у меня уже давно». Ведь тогда это, по сути, было уже правдой.

– Не понимаю, как ты вообще все это терпишь, – проворчала Вероника спустя немного времени, уже открыв на ноутбуке нужный файл и готовясь приступить к работе. Для нее было сложно пройти мимо, если где-то, как ей казалось, ущемляется достоинство женщин или нарушаются их права.

– Да я ничего особо и не терплю, – пожала плечами Юлька. – Илья… ну вот он такой, какой есть. Зато знаешь, сколько всего он для меня делает?

***

Едва наступило время обеденного перерыва, как у микроволновки в редакционном кабинете выстроилась небольшая очередь, а воздух наполнился ароматами разных блюд. Юлька тоже полезла в сумку и достала свои лоточки. В одном лежали две небольших картофелины, сваренных в мундире, и отварное куриное филе ломтиками, в другом – салат из огурцов, помидоров и зелени, приправленный ложечкой оливкового масла. На десерт у нее сегодня были два яблока.

Лидочка презрительно фыркнула, проходя мимо. Она несла к своему месту глубокую миску с разогретыми пельменями, щедро сдобренными майонезом и посыпанными зеленым луком. Юлька сглотнула слюну и стоически вздохнула. Она разложила на столе свой натюрморт, сфотографировала и, как обычно, отправила снимок Илье. От него спустя минуту пришел одобряющий лайк и сообщение:

«Приятного аппетита! Заеду за тобой сегодня в 18.10».

Как уже говорилось ранее, фотоотчеты по каждому из приемов пищи Юлька присылала Илье ежедневно – вот уже полгода, с тех пор как он взялся за ее лишний вес. Поначалу он даже сам составлял для нее меню на каждый день, подробно расписывая, какие продукты есть и как их готовить. Илья был отличным руководителем, поэтому дело пошло на лад. Юльке даже не нужно было вникать, почему он выбирал именно эти продукты, достаточно было точно следовать указаниям.

Рацион был, конечно же, скучноватый. В основном яйца и овощи, куриная грудка и рыба, нежирный сыр, а еще – творог, много творога. Никаких тебе бутербродов с колбасой, никаких пельменей с майонезом, никакого шоколада. Но зато вес довольно скоро пошел вниз, и Юлька, осознав, что она – о чудо! – действительно худеет, исполнилась горячей благодарностью к Илье и почти искренней любовью к отварному рису с консервированным тунцом.

Позже, когда она уже достаточно постройнела, Илья стал разрешать ей самой составлять меню. Главное условие – чтобы в него входили только здоровые и полезные продукты из списка, который он для нее разработал.

Существовал и другой составленный Ильей список – из «запретных» продуктов, которые нельзя было есть ни при каких обстоятельствах. Туда входила та самая колбаса, которая сегодня снилась Юльке, а также пирожные, чипсы и все прочее, что манило и соблазняло. И, конечно же, алкоголь, в особенности – пиво. Пара бокалов шампанского или сухого вина по большим праздникам, вроде Нового года, нехотя допускались, но это был, с точки зрения Ильи, максимально допустимый предел.

До знакомства с Ильей Юлька много раз пыталась сама избавиться от ненавистных жиров, но ей не хватало последовательности. Она могла пару дней почти ничего не есть, ограничивая себя яблоком и бутылкой кефира, но затем ее неизбежно настигал лютый голод, и она сдавалась в плен пирожкам.

На той диете, которую выстроил для нее Илья, ей было хоть и пресно, но вполне терпимо. Да, случалось иногда, что неприятное чувство пустоты в желудке будило ее по ночам или скручивало живот днем между приемами пищи, но Юлька воспринимала это как неизбежность, что-то вроде «платы за успех». Примерно так же, как Русалочка из сказки Андерсена, попросившая себе ноги у колдуньи, согласилась взамен испытывать боль при каждом шаге.

В конце концов, она привыкла каждый день носить на работу лоточки с полезной едой. Так же, как приучила себя зажмуриваться и задерживать дыхание, если нужно было пройти мимо пиццерии или витрины кондитерской, и говорить решительное «нет» куску торта, когда кто-то из коллег на работе отмечал день рождения.

Юлька сама удивлялась тому, какие огромные запасы силы воли в ней обнаружились, но за все эти шесть месяцев она действительно ни разу не нарушила установленные Ильей правила и не съела ничего из «запретного списка». Вес поначалу уходил быстрее, потом темпы замедлились, но она до сих пор продолжала понемногу худеть, еще и еще.

Глава 4

В работе над альбомом «Тайский массаж» время пролетело незаметно. За час до окончания рабочего дня Вероника прокралась в кабинет Битрикса, чтобы отпроситься пораньше, – предварительно переслав Юльке объявление о распродаже в дорогом магазине купальников. Начальник, как обычно, не смог отказать Веронике. Он слегка порозовел при ее появлении, произнес, чуть грассируя: «Хорошо, р-разрешаю», – и подруга умчалась на шопинг, тряхнув кудрями и оставив за собой шлейф из осуждающих взглядов коллег.

В положенное время и другие редактора принялись чинно собираться по домам, обсуждая заодно, стоит ли покупать рис по акции в ближайшем супермаркете.

Ответив на сообщение Ильи, который написал, что заедет за ней через семь минут, Юлька захлопнула крышку ноутбука. Глядя в карманное зеркальце, она провела щеткой по волосам и подкрасила губы, затем вышла из кабинета, спустилась по лестнице, толкнула массивную дверь и замерла на крыльце издательства, с удовольствием подставив лицо предзакатному солнцу.

Юльке очень нравился этот вечерний миг, когда все обязательные рабочие дела были закончены. Возникала некоторая иллюзия свободы: казалось, что можно было идти куда хочешь и делать абсолютно все что вздумается. И до тех пор, пока Илья не подъезжал к крыльцу на своей изящной темно-синей машине марки KIA, в это можно было верить.

Двухэтажное здание издательства «Жизнь» располагалось в исторической части Леденецка, где дома были построены еще в XIX веке. Этот квартал считался элитным: когда-то тут жили крупные купцы и промышленники, а теперь в этих же зданиях размещались администрация, налоговая служба и другие официальные структуры. Среди прохожих встречалось немало людей в строгих костюмах и с неприметными, скупыми на эмоции лицами, при этом фасады домов, как по контрасту, были выкрашены в самые легкомысленные тона – воздушно-розовый, ванильно-желтый, мятно-зеленый. Ну а лепнина, обильно украшающая эти фасады, всегда напоминала Юльке сладкий крем или взбитые сливки. С тех пор, как она села на диету, ходить здесь стало непросто: иной раз так и тянуло заскочить в ближайшую кондитерскую и купить фирменные разноцветные эклеры в прозрачной коробочке. Но она, как уже говорилось, до сих пор ни разу не поддалась искушению.

Откуда-то вдруг подул неприветливый, по-осеннему сырой и холодный ветер, и Юлька зябко поежилась в своей тонкой блузке. Сейчас всего лишь середина августа, неужели лето уже кончается? Но она тут же вспомнила, что через несколько недель поедет на море, а уж там-то наверняка будет тепло. И главное, в кои-то времена ей будет не стыдно за свою фигуру. У нее больше нет ни дряблых ляжек, ни пухлого, словно подушка, живота. Наконец-то с ее фигурой все в порядке, слава тебе господи.

Хоть с чем-то у нее все в порядке.

KIA подкралась незаметно, ее сигнал застал Юльку врасплох, и она подскочила на месте. Илья уже приоткрыл дверцу пассажирского сиденья. Юлька сбежала с крыльца и проскользнула в салон.

– Привет, Юляшик, – с бодрой усмешкой сказал Илья. – Замерзла?

– Совсем немного, – виновато ответила Юлька.

– Я ведь тебе с утра написал, что стоит одеться теплее.

– Да, я знаю, но…

Оправдаться Юлька не успела, потому что в этот момент Илья обнял ее и поцеловал – словно поставил точку в диалоге. Потом он отстранился и внимательно посмотрел на Юльку. Илья всегда так делал при встрече, но она никак не могла к этому привыкнуть. Было ощущение, будто он сканирует ее своими светло-серыми навыкате глазами, определяя не только настроение, но и текущий вес, температуру тела, количество потребленных за день килокалорий и день женского цикла.

Юльке казалось, что однажды ее парень вглядится слишком глубоко, увидит что-то такое, что ему не понравится, и скажет: «Знаешь, я тут подумал, что нам лучше расстаться». Но, слегка ослабив крепкими короткими пальцами шелковый галстук в синюю полоску, Илья сказал, как обычно, совсем другое:

– Поедем поужинаем куда-нибудь.

Потом, уже отвернувшись от Юльки и сосредоточившись на том, чтобы выбраться из крайнего ряда и встроиться в поток машин, он добавил:

– Симпатичный у тебя котик.

Юлька невольно схватилась за расписной кулон на груди. Да что же это такое, она снова забыла его снять!

– Тебе правда нравится? – произнесла она вслух.

– Ну такое, – Илья скептически пожал плечами. – Я уже много раз говорил: по-моему, это все ерунда. Ты у меня и так красивая. Хотя, конечно, не помешало бы еще походить в зал, подкачать пресс и бедра. Надо будет все-таки купить тебе абонемент, мм-м? Как ты считаешь, Юляшик?

Илья положил руку Юльке на ногу выше колена и легонько похлопал: то ли ободряюще, то ли намекая на лишний жир, который все еще оставался на ее теле. Юлька в ответ промямлила что-то и поскорее сменила тему: нужно было срочно поделиться новостью про поездку на море!

Они заехали в уютный ресторанчик на набережной, где им подали по порции запеченной рыбы с зеленым салатом и зеленый чай в глиняном чайничке. Затем Илья подвез Юльку до дома и, как это часто бывало, сам поднялся к ней на час-другой. Юлька выставила из комнаты Дмитрия Анатольевича и плотно закрыла дверь перед его недовольным лицом, в то время как ее парень, не привыкший зря терять времени, уже снимал галстук и расстегивал рубашку.

В интимных делах, как и во всех других сферах своей жизни, Илья стремился к безупречности. Он был настойчив и одновременно терпелив, владел разными техниками и просто не оставлял своей партнерше шанса не испытать физическое удовольствие. Даже Юлька, которой первое время было сложновато расслабиться в его объятиях, в конце концов научилась гнать прочь мысли о возможных несовершенствах своего тела в сравнении с совершенным телом Ильи – и это самое удовольствие с ним получать. Как если бы ей подарили высокотехнологичное устройство с разными режимами скоростей и вибрации, и она, преодолев первоначальное замешательство, в итоге научилась бы извлекать из него максимум пользы.

Но даже в те моменты, когда они лежали без одежды, с переплетенными пальцами и слитые воедино, Юльку не покидало ощущение, что они с Ильей недостаточно близки. Будто бы между ними все равно оставалась какая-то тонкая преграда, и это был не только тонкий слой латексной защиты, неизменно используемой ее парнем. Словно бы то, чем они с ним занимались, было, скорее, про пользу для здоровья, вроде тренировок в спортзале, но не про настоящее единение душ, которого ей хотелось бы.

***

Спортзал, к слову, был тем самым местом, где полгода назад они познакомились с Ильей. Вот уже несколько лет тот был постоянным клиентом лучшего в Леденецке фитнес-клуба «Идеал». И каждый раз, когда кто-то из новых знакомых восхищался его рельефной мускулатурой, Илья с доверительными нотками в голосе признавался: было время, когда пиджак болтался на нем, как балахон на огородном пугале, но потом он взял в руки штангу – и жизнь круто переменилась.

Юлька слышала эту историю, с неизменной метафорой про пугало, уже раза три, не меньше.

Сама же она оказалась в том клубе, можно сказать, случайно. Мила подарила ей на день рождения трехмесячный абонемент в «Идеал», но кусочек пластика в картонном конверте долго пылился на комоде. Во-первых, клуб казался Юльке слишком пафосным, а во-вторых, она со школьных лет недолюбливала спорт, поэтому сомневалась, что приживется в зале надолго. А раз так – то и начинать не очень-то хотелось.

Но однажды стыд и нелюбовь к собственному несовершенному телу одолели Юльку настолько, что она, сложив в сумку кроссовки, футболку и спортивные штаны, все же явилась в клуб. Ей не хватило духа обратиться за помощью к фитнес-тренеру, поэтому она просто бродила по тренажерному залу, стесняясь своих отражений в зеркалах и шарахаясь от многоруких хромированных агрегатов, напоминающих марсианских пришельцев. До тех пор, пока Илья не заметил ее и не спас.

Он показал ей несколько простых упражнений на тренажерах, и оказалось, что инопланетные железяки охотно идут на контакт. Потом он угостил ее в фитнес-баре вкусным белковым коктейлем, заодно прочитав небольшую лекцию о пользе сывороточного протеина. Но только когда после тренировки Илья предложил подвезти ее до дома, на прощание записал номер телефона и позвонил на следующий день, Юлька, наконец, начала подозревать, что он делал все это не из жалости. Неужели она ему действительно понравилась, несмотря на свой лишний вес?

Услышав эту историю, Мила захлопала в ладоши и воскликнула, что спорт творит чудеса.

Позже, когда абонемент закончился, Илья и сам не раз предлагал Юльке оплатить входной билет в фитнес-клуб, чтобы она, параллельно с диетой, продолжала работу над мышечным каркасом. Но Юлька, несмотря на опасения сделать что-то не то в глазах Ильи, всегда находила поводы, чтобы отказаться, ссылаясь то на недомогание, то на рабочие перегрузки.

На самом деле ей просто казалось, что она и так прикладывает немало усилий для обретения стройности. Вообразите, какой силой воли надо обладать, чтобы каждый день проходить мимо эклеров и выбирать куриную грудку с гречкой! Напрягаться еще и на тренажерах было для нее уже чересчур, хотя объяснить это Илье, который привык всегда отстаивать свою точку зрения, было сложновато.

Глава 5

Дмитрий Анатольевич заподозрил неладное, когда однажды сентябрьским вечером Юлька стащила со шкафа чемодан и обтерла с него пыль. Поддавшись внезапному настроению, она решила начать собрать вещи, хотя до отъезда в Дагомыс было еще несколько дней.