Потерянная Дриада. Дочь леса при дворе людей

Потерянная Дриада

Дочь леса при дворе людей

Анна Хруппа

Осознание своей двойственной натуры может оказаться как благословением, так и проклятием.

© Анна Хруппа, 2025

ISBN 978-5-0068-0990-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Уютный зал в углублении старого древа Энт был насыщен ароматом смолы и свежих листьев, а свет, пробивавшийся сквозь густую листву, утопал в зелени, создавая игру тени и света. Здесь, среди ветвей, словно в уютном гнезде, оживленно переговаривались между собой молодые дриады, облаченные во всевозможные оттенки зелени и золота.

Одна из них, что выглядела чуть старше, с улыбкой на устах коснулась коры могучего древа, и на мгновение замерла, впитывая его мудрость.

– Вы знаете, – вдруг произнесла она, – когда я была молодой, этот лес наполняло что-то сродне старым чудесам. Мы могли слышать шепот деревьев и разговоры птиц. Каждое существо имело свою судьбу, связанную с нашей.

– А что же теперь? – спросила одна из дриад, вдохновленная словами старшей.

Элирна – именно так и звали одну из старших дриад, что решила вспомнить в этот час былое, хотела ответить, однако была прервана той, чье долгожданное появление изменило атмосферу зала.

Она вошла с легкостью, как будто сама вела за собой мелодию, звуки которой окутывали всех присутствующих густым ароматом незабудок и свежести. Длинные волосы струились по ее спине, как водопад, а глаза сияли такой искренней надеждой, что все мысли о предстоящем торжестве ускользали в тень.

– Здравствуй же, Великая из Дриад! – раздались голоса по залу, словно эхом отзываясь о величии ее присутствия.

Та, чей титул переносился из уст в уста, была облачена в полупрозрачное шелковое платье, а золотые кудри украшал пышный венок из красных роз.

Под оживленный шум молодых дриад она неторопливо подошла к двум украшенным защитными талисманами колыбелям. Взгляд ее наполнился нежностью, а сердце, словно птица, забилось чаще от трепетного чувства материнства. Очарование младенцев притягивало, словно магия, не позволяя отвлечься на шумные разговоры и смех.

Внезапно голоса в помещении стали громче, а со стороны входа в древо послышались шаги. Секунда, словно щелчок, и легкая улыбка скользнула по бледному лицу золотоволосой дриады. Она резко развернулась, и ее глаза, светившиеся как звезды на ночном небосклоне, встретили контур фигуры, выходящей из тени.

Вечернее освещение, проникающее сквозь ветви старого древа, создавало причудливые узоры на полу, подчеркивая напряжение в воздухе. Каждый звук казался подчерком к тихой симфонии, что играла в сердцах присутствующих. Смех и шепот уступили место предвкушению, а все взгляды устремились в сторону входа, где темная фигура начала обрисовываться в контуре света.

– Кто это? – спросила одна из молодых дриад у старшей Элирны, однако ее голос прозвучал едва заметно, как если бы сам зал затаил дыхание.

Золотоволосая дриада сделала шаг вперед, притягивая взгляды, словно магнитом. В ее глазах искрился интерес, смешанный с осторожностью. На мгновение мир вокруг них замер, заставив задуматься всех присутствующих о том, что этот незнакомец может стать ключом к желаемым ответам.

– Я рад нашей встречи, Великая из Дриад! – сказал гость, склоняясь в легком поклоне, который отражал не только его уважение, но и тайное восхищение, умножающееся с каждой частью ее грациозной фигуры.

Вокруг них витала атмосфера, насыщенная торжеством и загадкой, как будто сама природа приветствовала это мгновение.

– Не думала, что вы все же придете, принц Андрион. Как же запрет вашего отца?

Принц Андрион чуть усмехнулся, мерцание огней в зале отражалось в его глазах, придавая им загадочный блеск.

– Не мог же я пропустить наречение имени нашей дочери, моя дорогая королева Ванора.

Золотоволосая удивленно вскинула брови, в ее глазах отразилась искорка любопытства.

– А кто говорил, что вы будете в этом участвовать? Лишь мне дано право наречь будущую владычицу этих земель. Принцесса дриад, чье имя должно вдохновлять и внушать доверие, станет символом надежды для всех. В моем сердце уже зреет это имя.

На светлом лице юного принца отразилась тень боли от воспоминаний прошлого. Однако он уже давно обучился искусству преобладания разума над чувствами. И потому спрятал все многочисленные эмоции в темный сундук израненного сердца.

– Позволь хотя бы присутствовать в этот момент, Ванора, прошу тебя!

Строгое выражение лица правительницы дриад неожиданно смягчилось. Она заглянула ему в глаза – и в их синеве увидела все ту же любовь, что согревала ее когда-то.

– Я награжу вас великой честью! – произнесла торжественно золотоволосая, отступая от колыбелей. – Будущий правитель Расшаны, вы не смеете решать судьбу принцессы, однако сегодня я дозволяю вам наречь именем дриаду, что родилась в один день с нашей дочерью!

Правительница дриад, заметив смущенный и удивленный взгляд принца Андриона, устремленный на колыбели, незаметно коснулась его руки. От внезапного и мимолетного прикосновения по телу принца, что было скрыто от лишних глаз за черным бархатным одеянием, пробежала легкая дрожь.

– Какое имя будет суждено носить нашей дочери?

Золотоволосая правительница дриад с особой нежностью прикоснулась к младенцу, чьи изумрудные кудри уже выбивались из-под белоснежного чепчика. В зале воцарилась торжественная тишина.

– О, как трепетно шепчут листве зеленые ветви, как возвышенно звенят ручьи, что питают корни благородных деревьев! Ты, дух леса, будь ее защитником, ее проводником в царство теней и света. В каждом шорохе, в каждом прикосновении ветра пусть чувствует дитя твою мощь, твое дыхание, наполняющее мир жизнью. Знай же, дитя, что дарую тебе не только место в своем доме, но и в самом сердце древнего леса! Как цветок раскрывает свои лепестки навстречу ласковым лучам, так и я открываю тебя миру! Пусть ветер унесет слова мои в бескрайние моря, пусть они дойдут до тех, кто готов услышать. Насколько глубоко укоренены мы в этом мире, настолько же крепка да будет наша связь, о нареченная среди дриад, света и тени – Ирис!

Слова, хоть и прозвучавшие достаточно громко, не нарушили сон двух прелестных созданий. Тихое сопение в один момент сопроводилось завыванием холодного ветра меж щелей древа. Луна, выглянувшая из-за облаков, осветила их нежные черты, заставляя даже тени танцевать в ритме ночи.

Зал подхватил имя младенца, и волна радости быстро облетела пространство. В воздухе витал легкий трепет, словно само время остановилось, ожидая, что же произойдет дальше. Отголоски восторгов и шепотов сливались в единый хоровой звук, создавая атмосферу волшебства.

– Ваша очередь, принц Андрион, – произнесла Великая из Дриад после минутного молчания, глядя на него с теплотой, которая отражалась в ее глазах.

В наступившей тишине зала раздавался лишь трепетный шепот мелодий, что кружили в воздухе вальсом незримых фей. Младенец, завернутый в мягкую ткань, мирно спал, едва ли догадываясь о торжестве, которое происходило вокруг него.

Андрион взял паузу, чтобы позволить своим мыслям уловить нарастающее значение момента. Имя, что он произнесет, станет не просто ярлыком, а целой судьбой для маленькой жизни. Он вспомнил о предках, о тех, кто носил великие имена, и о том наследии, которое тяготеет над ним.

Принц, сделав еще один неуверенный шаг вперед, взглянул на двух младенцев. Его сердце, заколотившись, замерло от непривычного чувства. Как мог он, наследник короны, оказаться здесь, в подобном моменте тишины, когда вокруг его страны разразились войны и интриги? Дети, не знавшие ни горечи, ни страха, казались воплощением надежды и чистоты. Их легкое дыхание напоминало принцу о том, что, несмотря на мрак, существует свет.

Он склонился ближе, чтобы рассмотреть их лица, беззаботно погруженные в сон. Один из младенцев, с огненной прядью волос, улыбнулся во сне, и принц не смог сдержать улыбку в ответ. Он вспомнил, как в его детстве мечтали о мире, где не было бы ненависти и страха. В этот момент он осознал, что именно ради таких мгновений стоит бороться и жить.

Видя их невинность, принц задумался о своем предназначении. Как он мог принести им покой, если из-за его необдуманных действий над королевством стояла угроза? Ответы приходили и уходили, а беспокойство нарастало в груди. Внезапно он понял, что эти младенцы – символ будущего, которое он не мог позволить себе потерять. Принц дотронулся до той маленькой дриады, что разделила день рождения с его зеленоволосой дочерью.

– Во имя силы древа и старого леса, во имя Солнца и Дождя, дарующих жизнь, мы собрались под сводами зеленого святилища, где шепчет ветер, а листья шубой укрывают землю, чтобы стать свидетелями рождения нового имени, что принесет свет надежды и добрые перемены. Я – принц королевства Расшана, нарекаю тебя, юная дриада, Лилией и дарую место в этом мире!

Дриады подхватили имя Лилия, передавая звонкими голосами по залу.

Правительница дриад, растроганная общим торжеством, металась между чувством гордости и старой болью в сердце.

«Прикоснуться ли к нему?» – лишь на миг подумала она, однако тут же сдержала свой внезапный порыв.

«Будут ли они счастливее нас?» – спросил себя будущий правитель Расшаны, с неподдельной теплотой продолжая наблюдать за двумя младенцами и с грустью понимая, что это, возможно, их последняя встреча. Прощаясь с ними безмолвно, он словно отпускал частицу себя, обретая внутреннюю силу в признании неизбежности.

– Да будут благословенны Ирис и Лилия! – внезапно воскликнула старшая дриада Элирна, прерывая голоса остальных.

Собравшиеся дриады переглянулись. В их сердцах разгорелось чувство единства. В этот момент они поняли, что их судьбы переплетены с судьбами юных дриад, как ветви могучих деревьев сплетаются между собой. Они мгновенно потянулись толпой к колыбелям, стремясь внимательнее рассмотреть крошечных младенцев. Едва принц Андрион успел отступить, внезапно, как из ниоткуда, у выхода донесся грохот, подобный бурному железному громовому раскату.

Грозные звуки сотрясали воздух, отзываясь глухим эхом, словно предвестник невыносимой боли, проникающей в самую глубь сознания. Поток эмоций захлестнул дриад и их правительницу, смешав любопытство с тревогой, когда недостаток ясности наполнил пространство щемящим ожиданием…

– Ты… – промолвила одними губами Великая из Дриад, обращаясь к той черной тени, что возникла в проходе, словно призрак из иных миров.

Часть Первая

Лес – это дом для тех, кто верит в магию любви, и дриады – его хранительницы.

Молодая дриада, проснувшись, распахнула глаза. Внезапное и острое ощущение опасности кольнуло ее в сердце. Наяву она пребывала на залитой солнцем поляне, усыпанной благоухающими маками. Осторожно приподнявшись, дриада окинула взглядом окружающее пространство.

«Говорила же тетушка Элирна не гулять одной по маковому полю», – мелькнуло у нее в голове.

Вдруг из-за пышных кустов донесся явственный шорох, нарушивший тишину. Мгновенно вскочив на ноги, дриада приготовилась к обороне. Сердце застучало в груди, как набат.

Не дожидаясь появления того, кто нарушил тишину, она направила пыльцу мака в сторону надвигающейся угрозы. Легкие, как дыхание ветра, частицы закружились в воздухе, озаренные последними лучами заката. Каждая крупинка, словно крошечный огонек, несла в себе древнюю магию, способную удержать тьму на расстоянии. Лес вокруг замер, будто прислушиваясь к шепоту природы, а сама дриада, подобная изваянию из мрамора и листвы, стояла неподвижно, ее глаза горели решимостью. Пыльца, танцуя в воздухе, превратилась в завесу, тонкую, но непреодолимую.

– Не так я воображал нашу встречу после долгой разлуки! – раздался голос, и из густых кустов вышел юноша с золотистыми кудрями

Его взгляд, полный недоумения и легкой грусти, скользнул по окружающему пейзажу, будто ища в нем ответа на невысказанные вопросы. Ветер играл его волосами, а тени деревьев, словно старые знакомые, обнимали его фигуру, подчеркивая внезапность и неожиданность этого момента.

Дриада, опомнившись, слегка взмахнула рукой, словно отгоняя невидимого противника. Пыльца, едва начав свой путь к юноше, была отброшена щелчком пальцев, коснувшись пролетавшей мимо радужной бабочки. Та, словно убаюканная негой, медленно опустилась на землю.

– Лазар! – воскликнула дриада, ее голос разнесся по лесу, как легкий бриз, касающийся водной глади.

Несколько раз взмахнув своими длинными ресницами, она залилась нежным румянцем, что был похож на лепестки роз, только что распустившиеся на утреннем солнце.

– Как некстати такой боевой дриаде столь яркий румянец! – рассмеялся молодой человек с луком за спиной.

– Не всем дано быть безразличными к тому, что происходит вокруг, – ответила она, стараясь убрать смущение, проскользнувшее в ее голосе. – Возможно, это и хорошо – чувствовать, а не просто выполнять приказы.

Лазар, откинув назад полы своего изношенного плаща, уверенно направился к молодой дриаде. Его шаги были быстрыми и решительными. Она же с радостью подалась навстречу и оказалась в крепких теплых объятиях. От юноши с ярко-зелеными глазами исходил незабываемый аромат, так ярко напоминавший смесь молотой корицы и лимонной цедры.

– Я скучал, Лилия, – прошептал он, и взгляд его, пронзительный и неотрывный, словно пытался запечатлеть каждую черту ее лица, чтобы навеки сохранить в глубинах памяти.

Осторожно отодвинув прядь огненных волос, юноша пробудил в ней вихрь чувств, сокрушительный и неотвратимый. В миг, когда его веки сомкнулись, а губы слегка приоткрылись, будто в поисках незримой близости, казалось, он стремился к тому, что лежит за гранью слов, – к слиянию душ, к вечности, заключенной в одном дыхании.

Почувствовав эмоциональный напор, дриада вздрогнула.

В последний миг перед поцелуям Лилия успела увернуться, слегка щипнув юношу за щеку. Он замер, удивленный ее игривостью, а в глазах его вспыхнул огонек, смешанный с легкой досадой.

– Характера тебя не занимать, грозная дриада! – улыбнулся Лазар, любуясь ее вновь вспыхнувшим румянцем.

Лилия рассмеялась, дразня юношу, плавно покачивая бедрами. Ее тонкое платье из зеленой, почти воздушной ткани струилось вокруг стройного стана, а из-под волос выглядывали длинные, заостренные уши, словно намекая на ее неземную природу. Смех ее звенел, подобно серебряному колокольчику, и казалось, что сам воздух вокруг нее трепетал от магии. Она шагнула вперед, и платье мягко колыхнулось, обнажая стройные ноги в изящных сандалиях.

– Ты так забавно краснеешь, – прошептала она, приближаясь к юноше, который явно терял дар речи. Ее глаза, яркие, как изумруды, сверкали игриво, а на губах играла едва уловимая, но манящая улыбка.

– Я… – начал он, но слова застряли в горле.

Лилия наклонилась к нему, и ее дыхание, теплое и сладкое, коснулось его щеки.

– Не бойся, – прошептала она. – Я не кусаюсь… если ты сам не попросишь.

И снова ее смех, легкий и звонкий, наполнил пространство, заставляя сердце юноши биться все быстрее.

Только он собрался ответить, как слева от них, из-за деревьев, распугивая белых птиц, укрывающихся в розовых кустарниках, вышли две дриады.

Услышать их приближение заранее было невозможно. Они ступали тихо и осторожно, словно скрытые хищницы, выжидающие момент, чтобы напасть.

Первая из них, с удивительной цветочной диадемой на голове, сверкающей золотыми бликами под лучами солнца, метнула на Лазара взгляд, исполненный чувства недоброжелательства.

Вторая, с луком, выглядывавшим из-за ее хрупкой спины, обратила все свое внимание лишь на Лилию, которая, стыдливо опустив голову, пыталась скрыть задорную улыбку, что так и пыталась пробиться к свету.

– Не ожидала вас здесь увидеть, принцесса Ирис, – произнесла растеряно Лилия.

Лазар, томимый неловкостью, словно пленник, не поднимал глаз к дивным дриадам, стараясь сосредоточиться на белом маке, плавно пробивающимся между алыми собратьями.

Принцесса Ирис же, охваченная удивлением от слов огненно-рыжей дриады, приподняла тонкие брови цвета летней листвы.

– Опять ты пренебрегаешь запретом на встречи с ним, Лилия! Сколько еще раз я должна повторять? Тебе невероятно повезло, что сейчас именно я нахожусь здесь вместе с Дэйли. Иначе этот разговор мог бы принять совершенно иную форму!

Дэйли, дриада с кожей цвета спелого абрикоса, стояла в безмолвии, ее большие, пытливые глаза, словно два озера, отражали все происходящее вокруг, впитывая каждый миг с тихой, почти неземной сосредоточенностью.

– Я достаточно осторожна, моя принцесса. Вы ведь знаете, он никогда не посмеет причинить мне вреда, – произнесла Лилия, ее голос, словно шелковый шепот, окутал все маковое поле мягкой уверенностью.

Принцесса Ирис, словно не замечая Лазара, обошла Лилию по кругу. Ее взгляд, острый, как орлиный, уловил бабочку, нашедшую покой на маковом цветке. Тонкая губа ее дрогнула, будто в мимолетной усмешке.

– Ну хоть уважению к природе тебя смогли научить, – с едкой усмешкой произнесла Ирис, ее слова, словно острые иглы, вонзились в тишину, оставляя после себя легкий, но ощутимый след.

Во взгляде Лазара мелькнул суровый гнев, который, однако, он сумел сдержать в себе.

Лилия лишь и смогла, что в смирении склонить голову. Она не смела перечить принцессе перед Лазаром. Не здесь и не сейчас.

Принцесса Ирис, словно не замечая разгоревшихся эмоций вокруг, устало вздохнула и, обернувшись к Дэйли, произнесла:

– Вернемся к старому дереву, под его раскидистой кроной мне хотелось бы отдохнуть.

Взглянув многозначительно на Лилию, она изящным жестом руки обозначила путь, скрывающийся среди кустарников.

– Прошу, дай нам минуту! – с умоляющим взглядом произнесла Лилия, пренебрегая официальным обращением.

Принцесса Ирис скептически покачала головой, выразив тем самым свое отношение к подобным играм, и плавно, будто плывя по воздуху, скрылась за цветущими кустами. Молчаливая все это время Дэйли внезапно раскатисто захихикала, абсолютно не сдерживаясь в своем неожиданном порыве, одновременно со смехом последовав за своей принцессой.

Оставшись наедине с Лилией, Лазар сделал осторожный шаг ей навстречу, словно боясь нарушить хрупкую тишину, повисшую между ними. Взгляд его, полный невысказанных слов, скользнул по ее лицу, ища ответа, который она, быть может, еще не готова была дать. Воздух вокруг них сгустился, наполнившись незримым напряжением, и каждый миг, казалось, длился вечность.

– Я намереваюсь задержаться здесь еще на пару дней, перед тем, как уйти глубже в лес на охоту. Ты знаешь, где меня можно будет найти, – сказал он, после чего нежно коснулся ее щек, оставив на них легкий поцелуй.

На устах Лилии заиграла едва заметная, но согревающая душу улыбка.

– До скорой встречи, Лазар.

Дриада, не сказав больше ни слова, исчезла среди пышных кустов, наполненных ароматом жасмина.

***

За окном солнце медленно скатывалось к горизонту, окрашивая небосвод в неземные оттенки. На землю, по велению свыше, спускались мягкие тени. Вечер, словно искусный художник, плел на небесном полотне восхитительные бледно-розовые узоры, нежно касаясь красками каждого облака.

Лилия, спеша на святой праздник совершеннолетия, что по древнему обычаю происходил под сенью старого дерева, подошла к черненному зеркалу. В его бездонной поверхности она узрела отражение своего волнения и радости, смешанных с легкой тревогой о грядущем взрослении. Зеркало, словно хранитель тайн, отражало не только облик юной дриады, но и ее мечты, надежды, и тот трепет, который охватывает сердце перед новым началом.

– Интересно, какие сюрпризы приготовил мне сегодняшний вечер? – произнесла она вслух, сразу же удивившись подобному вопросу, что созрел у нее в голове.

Отбросив прочь все свои странные мысли и взглянув на песочные часы, стоявшие на маленьком пеньке, она невольно воскликнула:

– Совсем опаздываю! – критично оценив себя еще раз, Лилия вышла на улицу, где мир, бурлящий жизнью, ждал ее.

Ее дом, уютно расположившийся под величественными ветвями могучего дуба, словно впитал в себя силу векового дерева. Молодое поколение дриад, восстав против некоторых устоявшихся традиций, с завораживающим любопытством переняло некоторые комфортные привычки людей, открыв для себя что-то новое. Крошечные, но очаровательные домики были частью этого бунта.

На зеленой дорожке, проложенной между тенистыми лесными тропами, легли последние, прощальные солнечные лучи, окутывая все мягким светом. В вечернем небосводе, среди густоты облаков, можно было заметить несколько блуждающих звезд,

Лилия, с наслаждением вдохнув аромат древнего леса, будто погружалась в его таинственное обаяние. Воздух напоминал о забытых легендах, а листья, кора, плоды, мох и древесные смолы, как родные ноты, звучали в унисон с ее сердцем, создавая мелодию, которой не было нигде больше.

«Интересно, какие ароматы можно почувствовать в мире людей?» – промелькнула мысль в ее сознании.

Чуть поодаль раздавался звучный смех множества дриад, словно хоровой звон, который рассекает тишину. В воздухе витали искры радости и веселья, источаемые их легкими, как пена, голосами, каждое проявление которых словно отблеск лунного светила, что играет на поверхности озера. Их смех был мелодией леса, симфонией, переплетенной с ветерком, осторожно колеблющим листву и приносящим с собой таинственные шепоты древних деревьев.

– Лилия! Присоединяйся к нам! – хором воскликнули дриады, маня ее в волнующий хоровод вокруг костра, который ярко полыхал алыми языками пламени.

Зачарованная голосами сестер, она сделала шаг вперед, ощутив тепло огня и магию того момента. Дриады кружились в танце, их длинные волосы развевались, подобно лианам, от венков на голове исходил яркий цветочный аромат, а в глазах сверкал задорный огонек.

Лилия присоединилась к ним, чувствуя, как все горести и тревоги о будущем уносятся прочь. Каждый шаг в танце напоминал о ней самой, о том, кто она есть на самом деле.

Вокруг костра плясали мистические изумрудные искры, сплетая яркие образы в темноте, словно мельчайшие звезды, что падают с небес. Лилия, с легкой улыбкой на губах, вспоминала каждый день в этой сказочной реальности. И, несмотря на то что внешний мир за пределами их дома был полон горестей и невзгод, здесь – среди дриад и магии – она жила по-настоящему. Сейчас, именно в этот момент, праздничный костер и есть то самое священное пространство, где ее душа могла свободно парить, отрываясь от чужой, неизвестной реальности. Этот вечер, полный волшебства, стал символом ее преображения, даруя надежду и уверенность в том, что счастье возможно только здесь и сейчас.

– Эй, Генри, играй громче! – засмеялась одна из юных дриад, чье лицо было сплошь усыпано маленькими родинками.

Генри, молодой и довольно симпатичный мужчина с лютней в руках, сидел чуть поодаль на старом пне в тени, весело перебирая длинными пальцами струны.

– Как скажешь, моя прекрасная Лира! – ответил он весело хохочущей дриаде, что весело кружилась в хороводе с сестрами.

Поймав улыбку поцелованной солнцем дриады он заиграл мелодию, которая отражала беззаботность этого момента. Струны лютни звенели так, будто сами деревья откликались на его игру. Каждая нота, словно капля росы, падала на землю и поднимала в воздух аромат леса, наполняя атмосферу чарами дриад.

Дриады, танцуя под его музыку, закружились быстрее, их длинные платья из листьев и цветов развивались в воздухе, как будто они были частью самого леса. Некоторые из них бросали взгляды на Генри, и в их глазах играло веселье.

– Генри, ты словно сам лес оживляешь! – закричала одна из дриад, ее голос лился в воздухе, как ручей. – Продолжай, не останавливайся!

Генри, вдохновленный их восторгом, начал импровизировать, придавая своей музыке еще больше силы и тембра. Вечер стал медленно перетекать в ночь, но в этом волшебном лесу время будто бы остановилось, и веселье продолжалось, не оглядываясь на заботы внешнего мира.

– Юные сестры, не забывайте, зачем мы собрались этим вечером! – раздался вдруг неподалеку голос с легкой хрипотцой.

– Тетушка Элирна, присоединяйтесь! – задорно предложила Лилия, которую радостным смехом поддержали сестры.

– Я лишь хотела напомнить вам о нашей цели, – с улыбкой произнесла Элирна, старшая из дриад, подходя ближе к молодым созданиям леса.

Ее лицо озарилось нежным светом костра, а морщинки, словно таинственные линии на карте, будто рассказывали о прошлых заботах и радостях. Молодые дриады, прекратив свой хоровод, замерли в ожидании, и в воздухе повисло ощущение магии, присущей только таким вечерам.