Разреши мне любить

– Прости.

– Как мне Мари в глаза смотреть?! Что я ей скажу?! – повышает тон, – Даже если окажется, что дети все равно от Станиса! Ты изменяла ему перед свадьбой!..

– Я сама с ней поговорю, – проговариваю тихо, понимая, как нелепо это звучит.

– Ты же была девственницей! Станис это подтвердил!.. – вскрикивает ударяя кулаком по мягкому подлокотнику, – Как ты это провернула?

– Никак! Я не собираюсь оправдываться!..

– Блядь… – бормочет Сашка, – Я не верю. Санта – Барбара…

Юля начинает плакать. Находит в сумке платок и осторожно промокает им слезы. Во мне тоже буря, но легкие пока справляются.

– Воды? – предлагаю я.

– Не надо мне ничего!.. – громко шмыгает носом и с укоризной смотрит на меня, – Ты меня раздавила. Просто уничтожила после всего, что я сделала для тебя!

– Она этого даже не понимает, – вставляет брат, – Привыкла жить на все готовое!

– Мне жаль, что многое в твоей жизни зависит от меня, – произношу на одной ноте, – Я этого не хотела. Надеюсь, Мари не станет обвинять тебя в моих ошибках.

– Я за тебя ручалась!.. Они были уверены, что берут в семью чистую открытую девочку, а взяли…

– Дрянь?..

– Да! Лживую, лицемерную дрянь! Почему ты не рассказала мне перед свадьбой?!

– И ты ее отменила бы?! Ты меня не слушала, Юля! Я пыталась!

– Если бы ты была откровенна со мной, я сделала бы все, чтобы это предотвратить! – восклицает она, – Но ты врала, врала и врала!

– Мне очень жаль, но…

– Что изменилось сейчас?! Что тебе помешало врать дальше?! Зачем ты вывалила на Станиса всю грязь?! Он тебя любит, любит детей, делает для тебя все и даже больше! Чего тебе еще надо?!

– Ничего! Я не собиралась обманывать его всю жизнь, и не хотела мучить нас обоих!..

– Ты посмотри на нее, – всплескивает руками, – Ты мучилась?! Бедняжка!.. У тебя была одна из самых шикарных свадеб, что видел этот несчастный город! Ты жила в Лондоне и ни в чем себе не отказывала! Твою беременность наблюдали лучшие врачи, ты рожала в престижной клинике!.. Муж тебя на руках носит, Варя!.. Ты понимаешь, идиотка, от чего отказываешься?!

– Понимаю.

– На что ты жить собралась?! Станис откажется от детей, если подтвердится, что они не его!.. И квартиры этой, – демонстративно обводит гостиную взглядом, – тебе не видать.

– Я знаю.

– Куда ты пойдешь?.. К родителям?..

– На первое время.

– Они будут рады, Варя?.. Как ты думаешь?.. Нужна ты им там с двумя маленькими детьми?

– Я решу с родителями сама, – отзываюсь тихо.

– Денежко знает? – вдруг прилетает от Саши, – Ты уже сообщила ему? Или он знал с самого начала?

В виски ударяет кровь. Как я мечтаю снова врезать ему!

– Не лезь к нему, ясно! – выпаливаю со злостью, – Тебя моя жизнь вообще не касается.

– Пусть он платит алименты, если это он их тебе заделал!.. Почему их должны содержать Бжезинские?!

– Саша!.. Я сама решу, когда и как ему сообщить!

– То есть, он не знает?! – усмехается брат, – Мы тут все в дерьме по твоей милости, а он живет в свое удовольствие?

– Правильно. Пусть берет ответственность на себя, – поддерживает Юля.

– Только попробуйте вмешаться!..

Вытерев лицо салфеткой, она поднимается с дивана. Ее сын тоже встает.

– Не вздумай возвращать Станису его подарки. Не будь дурой хоть здесь.

Обсуждать детали моего развода я ни с кем не собираюсь, поэтому даже не удосуживаюсь ей ответить. Выхожу вслед за ними из гостиной и молча наблюдаю, как они одеваются.

– Ты меня разочаровала, Варя. Мари никогда не простит мне такого предательства.

– Я расскажу ей, что ты не при чем…

– Кто тебе поверит? После всего… Ты думаешь только о себе!

– Пригрели змею, – бросает Сашка перед тем, как выйти из квартиры, – Пусть сама разгребает свои проблемы.

– Тебя их ждет не мало, – вторит его мать, – Повесишь детей на шею родителям? Или думаешь, твой Денежко их с радостью примет и станет обеспечивать?

– Я. Сама. Разберусь, – цежу сквозь зубы и, не прощаясь, захлопываю дверь.

Держащие в тонусе силы, тут же покидают меня. Упав спиной на стену, я закрываю лицо руками. В груди сильно стеснение – концентрируюсь на дыхании и доносящихся из детской голосов моих сыновей.

Глава 9

Варя

Станис приезжает в понедельник вечером. Это первый наш контакт после того, как он ушел. Кроме мамы я больше ни с кем не разговаривала. Она звонила после визита Юли и Саши, которые сообщили ей новость о моем разводе – причитала, плакала и жаловалась на высокое давление. В итоге согласилась освободить нам с мальчишками комнату на первое время. Я начала постепенно собирать вещи.

– Экспертиза назначена на завтра. В десять утра вас ждут в лаборатории, – говорит Станя бесцветным голосом, – Возьми документы детей.

– Хорошо.

Он бледный, а круги под глазами говорят о бессонице и, возможно, злоупотреблении спиртным последние два дня. Сунув руки в карманы короткого пальто он обессиленно опускается на банкетку в прихожей.

– Результаты будут известны через неделю, – продолжает, глядя в стену напротив, – Я пока подготовлю документы на развод, о котором ты мечтала.

Горло стягивает спазмом. Каждое его слово и тон, которым он их произносит, пропитаны обидой, и я его прекрасно понимаю. Ему очень больно.

– Прости, Стань… – бормочу еле слышно.

– Мама в шоке. Юля тоже.

– Я знаю, она приходила.

– Я вообще не представляю, как жить дальше… – вздыхает он, ероша волосы.

– Мне очень жаль, я не хотела причинить тебе боль.

– Да, брось!.. – морщится чуть брезгливо, – Твои мотивы мне понятны. Ты хочешь вернуться к их отцу, иначе не рвалась бы сюда.

– Нет, Станя. Я не думаю ни о каком возвращении. Я просто не хотела больше тебя обманывать.

– Очень благородно, – хрипло усмехается и вскидывает на меня взгляд, – Я откажусь от детей через суд, если подтвердится, что они не мои.

– Да, я понимаю.

– Пусть их содержит их биологический отец.

– Я сама решу…

– По брачному контракту… – начинает он, а я его сразу перебиваю.

– Мне ничего не нужно, Стань. Я не буду претендовать, это было бы очень цинично.

Он тихо смеется и ударяет ладонью по колену.

– Ты пропитана цинизмом насквозь. Цинизмом и лицемерием.

– Хочешь чаю? – предлагаю, желая не дать его агрессии набрать обороты.

– Нет. Ничего не хочу.

В этот момент дверь детской распахивается, и из нее, весело хохоча, выбегает Ромка. Следом за ним выкатывается надувной мяч, а за мячом вылетает Арсенька. Вышедшая за ними няня замечает нас со Станисом и тут же скрывается в комнате.

– Папа!.. – кричит Рома и бежит к нам со всех ног.

Станис группируется в последнюю секунду, раскидывает руки и ловит малыша.

– Привет… – ловит мой взгляд, – Это кто?..

– Рома.

– Привет, Роман!.. – садит на колено и привычно принимается им трясти, имитируя езду на лошади.

Он хотел, чтобы его сыновья, когда подрастут, умели красиво держаться в седле. А я мечтаю, чтобы они занялись спортом.

Арс подбегает и забирается на второе колено.

Жгучий стыд затапливает меня с головы до ног. В ушах шумит.

Станис тоже теряется – ведет себя скованно и неестественно. Однако, к счастью, вскоре мальчишкам надоедает езда на «лошадке», они спрыгивают и уносятся за мечом.

– Прости… – шепчу тихо.

– Они ко мне привыкли. Не представляю, как ты будешь все им объяснять.

Я молчу, потому что не думаю, что дети заметят его отсутствие. Даже в Лондоне мы оставались без Стани на две или три недели, когда он улетал в Штаты или в Питер к родителям. После возвращения сюда, они и вовсе видели его только по выходным.

Да, я торопилась с разводом, пока мальчики маленькие.

– Встретимся завтра в лаборатории. Адрес отправлю сообщением, – говорит, поднимаясь на ноги, – Не опаздывайте.

– Хорошо.

Запахнув полы пальто, он берется за ручку, но оборачивается прежде, чем открыть дверь.

– Моя мама звонила?

– Нет еще.

– Она очень расстроена и… разочарована.

– Я понимаю.

– Она просит, чтобы ты вернула фамильные драгоценности, которые она дарила тебе на первую годовщину свадьбы.

Опаливший мое лицо жар, быстро растекается по шее и груди. Эти серьги и колье я так ни разу и надела и, конечно, собиралась их вернуть.

– Сейчас, – разворачиваюсь, чтобы немедленно принести их.

– Потом, Варя. После результатов днк, – окликает меня муж, – Мои подарки, разумеется, все останутся у тебя.

– Я все верну… обещаю.

Молча хмыкнув, он выходит из квартиры, а я бегу в ванную, чтобы остудить пылающую кожу лица холодной водой.

Я не любила, когда Станис дарил подарки. Каждый знак внимания подобного плана только усугублял испытываемое мной огромное чувство вины. Я ощущала себя самозванкой, когда приходилось надевать их.

Комплект, подаренный Мари, когда-то принадлежал ее свекрови. А еще раньше, говорят, принцессе Австрии, которая лично подарила украшения Бжезинским в знак близкой дружбы и признательности. С тех пор они передавались из поколения в поколение от свекрови невестке или от матери к дочери.

На мне эта традиция сломалась.

Умывшись и расчесав волосы, я открываю дверь ванной и натыкаюсь на Марину.

– Варя, твой телефон звонит.

Сашка.

Измученное аритмией сердце ударяется о ребра и сжимается в тревоге. Что ему нужно от меня?..

– Привет.

– Мне из-за тебя пришлось билеты на самолет поменять.

– Из-за меня? Почему?

– Потому что я не мог оставить мать в таком состоянии.

Я прохожу на кухню и, зажав телефон между ухом и плечом, наливаю в стакан воды.

– Она расстроена?

– Ты еще спрашиваешь? Она не спит и не ест. У нее давление вчера подскочило!..

– Ммм… мне жаль… – делаю несколько маленьких глотков подряд и задерживаю дыхание.

Прохладная вода прокатывается по пищеводу, и мне становится немного легче дышать.

– Тебе никого, кроме себя, не жаль, Варька. Тебе плевать на фонд и на галерею моей матери.

– Мари требует назад «Яблоки в меду»?

– Еще нет, но может потребовать в любую минуту. И будет права.

Я допиваю воду и ставлю стакан в раковину. Доносящиеся из детской голоса детей смещают фокус моего внимания.

– Саша, зачем ты звонишь? – вздыхаю тяжело.

– Ты сообщила Денежко?

Внезапный удар под ребра вышибает дух. Стискиваю телефон до хруста пальцев.

– Какое тебе дело?! – шиплю в трубку.

– Дура!.. Мать переживает за тебя! – рявкает грубо, – На что ты жить собралась?!

– Я не буду просить деньги у вас!

– Пусть он подключается! Если ты не сообщишь, это сделаю я!

– Только попробуй!.. Саша!.. – беру небольшую паузу и смягчаю тон, – Саша, я тебя очень прошу, не вмешивайся! Я обязательно все расскажу Леше, но… сама!..

– Когда? Ты Станису не призналась, пока тебя к стенке не приперли…

– Я расскажу сама!.. Когда будут готовы результаты теста.

– Ждешь, когда он снова свалит из города?..

– Не лезь, Саша!.. – цежу сквозь зубы, – Это не твоя жизнь!

Глава 10

Алексей

– Она говорит, ее дети от тебя. Знал?..

Держу телефон у уха и смотрю на себя в зеркало ванной, но полное ощущение того, что я продолжаю спать и видеть сон. Так бывает в пограничном состоянии между сном и явью, когда, находясь в этой реальности, ты слышишь голоса из параллельной.

– Что же это получается, Лех?.. – продолжает Саня, – Ты клялся, что ничего не было, а Варька утверждает, что родила от тебя. Кто из вас двоих врет?

В нос проникает запах жареного бекона и аромат кофе. Из кухни доносятся звуки быстро пролистываемых видеороликов. Как истукан я стою и наблюдаю за тем, как меня накрывает волной цунами.

– И, блядь, почему твоих детей должны содержать посторонние люди?! Вы оба из Бжезинских лохов сделали!

– Отправь мне ее номер телефона и адрес, – хриплю в трубку и отключаюсь.

Сюр. Голимый бред.

– Леш… – раздается за спиной голос Альки, а следом ее тонкие руки обвивают мой пояс, – Завтрак остынет.

– Поторопись, Аль. Я тебя на работу завезу.

– Освободи мне ванную, – смеется, прижимаясь сзади, – Мне нужно принять душ и почистить зубы.

Умыв лицо и вытерев его полотенцем, я оставляю ее одну и иду на кухню закинуться яичницей с беконом и кофе.

На автомате наливаю кофе, намазываю тост маслом, жую.

Сказанное Сашкой раздражает мозг. Я не собираюсь верить в чушь, что он нес. Я, черт возьми, вообще отказываюсь пускать ее в свои мысли. Однако с каждой секундой сказанное им приобретает все более четкие очертания. Проникает в сознание, даже несмотря на полное отторжение.

– Я успею выпить кофе? – выпаливает Аля, проносясь мимо меня и оставляя за собой шлейф запаха моего геля для душа.

– Я опаздываю. Давай скорее…

– Одевайся пока, Леш. Я быстро.

У меня ни капли сомнения, что она успеет вовремя собраться, но не расплескать внутреннее раздражение не получается.

Пока я влезаю в черные джинсы и рубашку, на телефон приходит сообщение. Тихий однотонный сигнал как удар обухом по голове и свидетельство того, что пусть и ненадолго, но придется вернуться туда, куда все двери уже давно закрыты. Я не планировал срывать заржавевшие замки. Нахер.

– Я все! – кричит Аля из прихожей.

В машине, переписываясь с подружкой, ненадолго затихает. Я, двигаясь знакомым маршрутом, туплю на каждом перекретке. Слова Сани продолжают разрушительное действие – раздирают мозг в клочья и подобно яду проникают в кровь.

Твою мать!..

– Ты знала, что Гаврикова в город вернулась? – прерываю молчание.

Алька вскидывает голову и смотрит на меня округлившимися глазами.

– Варя?.. Она теперь Бжезинская.

– Знала или нет?

– Нет, – отвечает, не раздумывая, – А разве она вернулась?

– Говорят, да.

– Ну… Скорее всего, приехала навестить родителей или тетю и скоро уедет. Зачем ей возвращаться?

Вот и у меня тот же вопрос. Номер телефона, что отправил мне Сашка новый, а вот адрес – дома ее родителей. Может, и правда, приехала навестить.

– Арина говорит, у нее все отлично. Муж, детки, достаток.

Почти вовремя подъезжаю к деловому центру, с офисом аудиторской фирмы на первом этаже, в которой работает Аля. Она  опускает козырек, быстро проходится рукой по волосам и направляет на меня улыбающийся взгляд.

– А тебе кто про Варю сказал? Она позвонила?..

– Нет. Случайно услышал, – отбиваю ровно, – Давай, беги, Аль. Я опаздываю.

– Ага… – вздыхает тихо, – Наберешь?.. Я могла бы сегодня снова у тебя остаться. С меня ужин и массаж.

– Сегодня вряд ли. Дела.

Боюсь, сегодня не до ужина и массажа с продолжением будет.

– Жаль… – тянется и привычно оставляет на губах мягкий поцелуй, – В любом случае, спасибо, Леш. Мне давно не было так хорошо.

Мои нервы скрипят как натянутые провода на ветру, и едва дверь хлопает, рвутся как истлевшие нитки.

Сука!.. Что происходит, а?!

Телефон в кармане жжет кожу через ткань. От бултыхающихся в голове мыслей мутит.

Вернулась? Нахрена?!.. Что с ее польским шляхтичем? Злотые закончились? У детей недостаточно голубая кровь?! Что, блядь?!

И я тут при чем?!

Дернувшись назад, в сердцах ударяю по рулю. Дышу.

Дышу, дышу, дышу.

Похуй. Пройдет. Пронесется как сквозняк, может продует немного, но не более.

Заставить себя набрать ее прямо сейчас не могу. Нужно успокоиться и собраться с мыслями, иначе напылю. Варька, может, и понятия не имеет, что нес ее брат. Испугается.

Вырулив на проезжую часть, двигаюсь в сторону Региональной федерации бокса в которой я возглавляю контрольно-дисциплинарный комитет. Ползу в утренней пробке и в итоге едва не опаздываю на начало рассмотрения произошедшего на недавних соревнованиях инцидента.

Решение принимается оперативно. Подписываю протокол и до обеда пытаюсь разгребать текущие дела юношеской школы единобрств, которую я кроме этого курирую.

Выдержки хватает не надолго. Набираю номер, который мне прислал Беломестный, и слушаю длинные гудки, которые обрываются спустя полминуты.

Не слышит или, как часто бывало у сестры, когда племянник был маленьким, телефон на беззвучном.

Прошу секретаря принести кофе и беру паузу, после чего снова ее набираю.

– Да?.. – раздается в трубке тихое.

Покрывшая кожу ледяная корка промораживает мышцы насквозь. Этого не должно было случиться.

– Это Денежко…

– Да, я узнала, – ее голос дрожит, отдавая в мою грудь неприятной вибрацией.

– Мне твой брат звонил.

Тишина. Каждая ее секунда вбивает гвоздь, который вогнал в мой мозг Саня, еще глубже.

– Что ты молчишь, Варя?

Она прочищает горло, а я слышу в динамике детский смех, от которого волосы на загривке дыбом встают.

– Он не должен был делать этого…

– Он нес бред.

– Да, я запретила ему звонить тебе.

Варька говорит не то, что я хочу услышать. Блядь, вообще не то!..

Сюр не рассеивается, он становится гуще. Мне в нем кислорода не хватает.

– Что происходит?.. – спрашиваю сипло.

– Леша… – сглатывает тяжело, – Давай, я тебе позже сама позвоню.

– Не принимается. Ты у родителей сейчас? Я после работы подъеду, ответишь мне на пару вопросов.

Она снова молчит. Твою мать, ни «да», ни «нет»!..

– Буду в шесть, – говорю в трубку, – Телефон не отключай.

Отбившись, бросаю мобильник на стол и хватаюсь за чашку с кофе. Пью в надежде обуздать взбесившееся нутро – почти не помогает, штормит все сильнее. До тошноты и головной боли.

Глава 11

Варя

– Ох, на нашей кухне не развернуться, – ворчит незлобно мама, пытаясь накормить близнецов овощным рагу, которое они терпеть не могут, – Нужно вынести холодильник и половину шкафов, чтобы мы здесь все помещались.

Меня мотыляет так сильно, что время от времени темнеет в глазах. Я полна самых неприятных эмоций, и невозможность выплеснуть их просто убивает изнутри.

– Ты Арсюшка? – спрашивает мама, пихая ему в рот ложку с измельченными брокколи и кабачком, – Кушай, это полезно. Вырастешь большим и сильным…

Арс морщится и отворачивается.

– Дай ему сырник, мама. Он уже наелся.

– Меня сегодня Урбанович с пятого этажа поймала в подъезде и давай про тебя расспрашивать.

Боже, мне вообще не Урбанович. От страха перед скорой встречей с Лешей в животе сосущий вакуум. Меня то обжигает кипятком, то промораживает до костей, когда я думаю, какой она будет.

Я не хотела, чтобы он узнал ТАК!.. Я не хотела этого!..

От обиды, отчаяния и бурлящей в венах злости на брата хочется кричать в голос!

Но я не могу! Мне приходится держаться и контролировать дыхание.

– Твое возвращение не дает им покоя, – продолжает между тем мама, – Все спрашивают, что же случилось…

– Мы скоро уедем, – отзываюсь негромко, – Я уже начала подыскивать нам квартиру.

– Уедите?.. У тебя деньги-то есть, чтобы платить за квартиру?

– Есть, да. Не очень много, но на первое время хватит.

– А потом? – хмурится мама, – Снова сюда приедешь?

– Не приеду.

– Ох, Варька, натворила делов… Как так можно?! Ну, как?!.. Я не понимаю! Мне до сих пор не верится, что…

– Мама, не начинай, – прошу тихо.

– Аристократкой мечтала стать!.. – восклицает, вытирая испачканные овощами и крошками лица мальчишек по очереди, – Лондон!.. Приемы! Галереи!.. А что в итоге? Разведенка с двумя детьми и без денег!.. Тьфу!

Укоры мамы почти не трогают и проходят по касательной мимо, оставляя после себя лишь ощущение раздражения. Все мои внутренние резервы сгруппированы и затаились в ожидании своего часа.

– Самой-то не стыдно?

– Стыдно.

– Денежко своему сказала уже? Это же он папаша?

– Он приедет скоро.

– Ох!.. Как отреагировал? – замирает мама, – Поверил?

– Я еще ничего не знаю… Мы не обсуждали, – вытаскиваю близнецов из детских стульчиков и ставлю на пол, – Ему Сашка все рассказал.

– И правильно сделал!..

– Он не имел права вмешиваться, – проговариваю на одной ноте, – Это моя жизнь. Он в ней никто.

– А пацаны? Ты о них подумала?.. Им нужен отец, – заявляет с вызовом, – И к тому же, сам Денежко имеет право знать, что у него растут дети!

– Я знаю!.. – выдавливаю хрипло, – Но мне даже не дали времени подготовиться!.. Я собиралась сказать ему, но не хотела, чтобы он узнал вот так, от Сашки!..

– Ты сама молчала бы еще год! Вон, Станису призналась, когда тебя свекровь к стенке приперла!..

– Ты ничего не знаешь, мама!

Она резко выдыхает и принимается убирать за детьми. Я вытираю их стульчики и составляю их около окна. Мальчишки крутятся тут же.

– Ладно, Варя… – говорит мама после недолгого молчания, – Это твоя жизнь, и тебе виднее, но мне кажется, одна ты не справишься. Оставайся у нас.

– У меня есть сбережения.

– Они быстро закончатся, а потом что?..

– Я нашла работу.

– Варя… – цокает мама, – Тебе поесть нормально некогда. Какая работа?..

Взяв сыновей за руки, я веду их из кухни. Пикировка с мамой вымотала, а главное сражение еще впереди. Волнение накатывает удушающими волнами.

– Вот… книжки, – говорю, вывалив перед мальчишками сразу несколько, – Только не рвать!

– Это не я!.. – пищит Ромка, вспомнив, очевидно, истерзанную книгу со стишками.

– И не я, – вторит ему Арс.

– Наверное, мама, да?.. – улыбаюсь, обнимая сразу обоих.

Пока дети заняты, я надеваю светлые брюки и такого же цвета худи. Растеряно смотрю на свое отражение в зеркале, не зная, что делать с волосами – оставить собранными в хвост или распустить?

Господи, да какая разница?!

Лежащий на тумбе мой телефон начинает звонить.

– Мама!.. – вскрикивают мальчишки в голос.

– Слышу!.. – бормочу я и смотрю на экран.

Знакомые цифры, которые я пока не сохранила в контакты. Это он.

Пронзившая грудь острая боль заставляет задержать дыхание и на мгновение зажмуриться. Затылок схватывает морозом.

– Да?..

– Я на месте, – говорит Лешка сходу, – Выйдешь или мне подняться?

– Выйду. Сейчас…

Отключаюсь и, потрепав макушки сыновей, выхожу из комнаты.

– Мам, присмотри за мальчишками, я спущусь ненадолго.

– Денежко приехал? – догадывается сразу.

– Да.

– Ой… Говори все, как есть, Варька. Не юли.

– Не буду, – обещаю, накидывая куртку с капюшоном.

Выхожу из квартиры и спускаюсь на первый этаж. Ноги неподъемные, словно свинцом налитые. Глухо стучащее сердце с трудом качает кровь.

Нажав на кнопку магнитного замка и толкнув железную дверь, оказываюсь на улице. Ударивший в лицо ветер тут же срывает капюшон и пробирается под одежду.

Лешу вижу сразу. Держа руки в карманах брюк, он стоит перед темно-серым седаном.

Я делаю шаг и останавливаюсь. Не могу.

Его высокий силуэт, недобрый взгляд исподлобья и направленная на меня энергетика ярости выбивают почву из-под ног. Я была готова к этому, да, и смогу справиться. Но что делать с тоской, что схватила за горло и не отпускает?!

Я скучала, Лешка!.. Ни дня без мыслей о тебе!

Судорожно вздохнув, я начинаю идти. Смотрю под ноги и, когда между нами остается чуть больше метра, останавливаюсь.

– Привет.

– Здравствуй, – отвечает чуть нетерпеливо.

Набравшись смелости, я поднимаю глаза и застываю. Леха тоже смотрит на меня – без тепла, интереса, как это было раньше, но пристально и недоверчиво.

– Твой брат утверждает, что я отец твоих детей. Сможешь пояснить?

Все должно было произойти не так. Не так!..

Я думала, что буду готова к этому разговору. Что мы встретимся в каком-нибудь уютном кафе, и я в спокойной обстановке расскажу ему правду и покажу фото мальчишек.

Сейчас я чувствую себя ужасно.

– Варя… скажи мне, что это бред, и я поеду…

Отвернувшись на миг, я тяжело сглатываю и, надев капюшон, обхватываю себя руками.

– Я могу сказать, что это бред, – выдавливаю осипшим голосом, – Езжай.

– Говори! – не выдерживает он, качнувшись на месте и склонив голову, чтобы перехватить мой взгляд.

– Саша правду сказал. Они твои.

Глава 12

Варя

Правда, которую я так долго хранила в себе, повисает в холодном воздухе свинцовой тучей. Глаза Лешки становятся стеклянными, губы брезгливо искривляются.

Я представляю, каким вихрем эта новость ворвалась в его жизнь. Меня тоже штормит, но мы оба должны пережить это и решить, что делать дальше.

– Мои?.. – уточняет он, – Оба?..

Я делаю глубокий вдох и тяжело сглатываю.

– Они близнецы. Поэтому да, оба.

Выдохнув облако плотного пара, он запрокидывает голову вверх и смотрит в небо. Мне больно видеть это до рези в груди.

Надсадно дыша, Леша дает себе несколько секунд, а потом снова молча смотрит на меня. Красивый, родной, но при этом чужой и далекий. Такой же серьезный как раньше, но заметно заматеревший.