Детективные истории. Колбаса с собачьим характером

Внутри оказалось письмо, написанное аккуратным женским почерком:

"Если вы читаете это письмо, значит, Алиса Бриллиантова добилась своего, и меня обвинили в преступлении. Должна рассказать правду о том, что произошло пять лет назад в Рязани.

Меня зовут не Светлана Петровская, а Светлана Косых. Пять лет назад я работала администратором в частной клинике пластической хирургии "Афродита". Алиса Игоревна тогда еще не была женой олигарха, а просто богатой дамочкой, которая решила "подправить" свою внешность.

Операция прошла неудачно. Хирург оказался шарлатаном, а клиника работала без соответствующих лицензий. В результате Алиса получила серьезные осложнения и едва не умерла от заражения крови. Клинику закрыли, врача посадили, а меня, как администратора, должны были привлечь к ответственности за работу в незаконном медицинском учреждении.

Я сменила фамилию, переехала в Москву и начала новую жизнь. Думала, что прошлое похоронено навсегда. Но три месяца назад Алиса Игоревна пришла в наш салон и сразу меня узнала. С тех пор она требовала бесплатного обслуживания, угрожая рассказать всем о моем прошлом и подать на меня в суд.

Я не убивала ее! Клянусь памятью покойной матери, я не способна причинить вред живому существу! Если со мной что-то случится, ищите настоящего убийцу среди тех, кого тоже шантажировала эта женщина. А их было немало…

Светлана Петровская (Косых)."

Вот это поворот! Получается, Алиса Бриллиантова была профессиональной шантажисткой и наживалась на чужих секретах. А сколько еще людей страдало от ее вымогательств?

Я задумалась. Если Светлана говорила правду, то убийцу следует искать среди других жертв шантажа. Но кто это может быть? И как Алиса вообще собирала компромат на людей?

Бонифаций, словно прочитав мои мысли, подошел к письменному столу и начал царапать лапами один из ящиков. Я открыла его и обнаружила внутри личный ежедневник Светланы. Полистав его, я наткнулась на запись двухнедельной давности:

"А.Б. снова приходила. Требует теперь не только бесплатного маникюра, но и информацию о других клиентках. Особенно интересуется Мариной Васильевной Поповой – говорит, что у той тоже есть секреты. Как она вообще узнает такие вещи про людей? И что ей нужно от бедной учительницы?"

Марина Васильевна Попова! Та самая скромная учительница математики, которая была последней клиенткой перед… происшествием. Неужели и у нее есть какие-то темные тайны?

Я вспомнила эту женщину – тихую, неприметную, лет пятидесяти пяти, всегда очень вежливую и благодарную. Она приходила к нам раз в месяц по акции, делала простой маникюр без покрытия и никогда не жаловалась на цены. Что могло заинтересовать Алису в такой обычной женщине?

Бонифаций тем временем перешел к исследованию стола Оксаны Сергеевны. Там он тоже нашел что-то интересное – в ящике с расческами и заколками лежала фотография, которую кот принес мне в зубах.

На снимке была изображена молодая женщина в свадебном платье рядом с мужчиной в костюме. Женщина была очень похожа на Марину Васильевну Попову, только лет на двадцать моложе. А мужчина… я всмотрелась внимательнее. Лицо показалось знакомым.

Перевернув фотографию, я прочитала надпись: "Маша и Игорь, август 1995 года, Сочи."

Игорь… А ведь майора, который ведет наше дело, тоже зовут Игорь! Игорь Валентинович Скворцов. Неужели между ним и Мариной Васильевной есть какая-то связь?

Мозги у меня заработали с удвоенной скоростью. Если Марина Васильевна – бывшая жена майора Скворцова, то это объясняет многое. Возможно, Алиса как-то узнала об этой связи и решила использовать ее в своих корыстных целях. Но что в этом компрометирующего?

Я снова взяла в руки ежедневник Светланы и перечитала запись. "У той тоже есть секреты"… Какие секреты могут быть у скромной учительницы математики?

Бонифаций подошел ко мне и потерся о ноги, а затем направился к выходу из салона. Он явно хотел куда-то идти. Может быть, к дому Марины Васильевны?

"Хорошо, Боня, я поняла. Нужно поговорить с Мариной Васильевной. Но сначала давай еще раз осмотрим место преступления."

Мы вернулись к креслу, где нашли Алису. Кот обошел его по кругу, принюхиваясь к каждой детали. Затем он остановился возле маленького столика с маникюрными инструментами и начал громко мяукать.

На столике стояли различные флаконы с лаками, средства для снятия покрытия, пилочки и бафы. Но Бонифаций интересовался совсем другим предметом – небольшой хрустальной пепельницей, которая обычно стояла на рецепшене.

Что пепельница делала здесь? Ведь в салоне категорически запрещено курить! Я взяла ее в руки и внимательно осмотрела. На дне пепельницы остались следы какого-то белого порошка.

"Боня, а что если яд был не в лаке для ногтей? Что если его подмешали во что-то другое, что Алиса употребляла?"

Кот одобрительно мурлыкнул и подошел к креслу клиентки. Там, в держателе для стаканов, стоял недопитый кофе. Я понюхала его – обычный растворимый кофе, ничего подозрительного.

Но рядом с кофе лежала маленькая серебряная ложечка, и на ней тоже были следы белого порошка!

"Вот оно!" – воскликнула я. "Яд был не в лаке, а в сахаре! Алиса пила кофе во время процедуры маникюра, и кто-то подмешал цианид в сахарную пудру!"

Бонифаций довольно замурлыкал. Мы продвигались в расследовании!

Теперь нужно было понять, кто имел доступ к кофе Алисы. Судя по записям в журнале, вчера вечером в салоне работала только Светлана с последней клиенткой – Мариной Васильевной. Значит, подозревать следует именно ее, а не Светлану!

Но зачем скромной учительнице убивать светскую львицу? Что связывало этих двух совершенно разных женщин, кроме того факта, что одна была бывшей женой следователя, который ведет дело об убийстве другой?

Я чувствовала, что разгадка близко, но мне не хватало какого-то важного звена. И тут Бонифаций снова удивил меня своими детективными способностями.

Он подошел к большому зеркалу возле рабочего места Светланы и начал царапать его лапой в одном определенном месте. Приглядевшись, я заметила, что за зеркало засунута еще одна записка.

Эта записка была написана другим почерком – более угловатым и небрежным:

"Алиса, хватит! Ты зашла слишком далеко. Игорь ничего не знает о том, что произошло тогда, в школе. И не узнает, если ты прекратишь свои игры. Я заплачу тебе последний раз, но после этого оставь нас в покое. М.П."

М.П. – Марина Попова! Значит, она тоже была жертвой шантажа Алисы Бриллиантовой. Но что произошло "тогда, в школе"? И почему Марина так боялась, что об этом узнает ее бывший муж?

Картина начинала проясняться. Алиса шантажировала не только Светлану, но и Марину Васильевну. Более того, секрет учительницы был связан с каким-то происшествием в школе, о котором не должен был знать майор Скворцов.

Но что могло произойти в обычной школе такого страшного, что из-за этого можно убить человека?

Я вспомнила, как Марина Васильевна вела себя во время последнего визита. Она была очень нервной, постоянно оглядывалась, а когда Светлана случайно уронила пилочку, подскочила словно ужаленная. Тогда я подумала, что у женщины просто стресс на работе, но теперь понимала – она боялась чего-то совсем другого.

Бонифаций подошел ко мне и потрогал лапой мою руку, а затем направился к выходу. Он явно считал, что мы собрали здесь достаточно информации, и пора переходить к активным действиям.

"Ты прав, Боня. Нужно найти Марину Васильевну и выяснить всю правду. Но сначала я позвоню майору Скворцову и расскажу ему о наших находках."

Я достала телефон и набрала номер Скворцова. Трубку взяли после первого гудка.

"Слушаю, майор Скворцов."

"Игорь Валентинович, это Валентина Огурцова. Мне нужно с вами встретиться. Я нашла новые улики по делу об убийстве Алисы Бриллиантовой."

"Какие улики?" – голос майора стал настороженным.

"Записки, которые доказывают, что покойная шантажировала не только Светлану Петровскую, но и других людей. В частности, Марину Васильевну Попову."

В трубке повисла пауза.

"Марину Попову?" – переспросил Скворцов каким-то странным голосом.

"Да. А еще я нашла фотографию, где она изображена с мужчиной по имени Игорь. Случайно, не ваш родственник?"

Еще одна пауза, более длинная.

"Валентина Петровна, где вы сейчас находитесь?"

"В салоне. А что?"

"Немедленно покиньте помещение и дожидайтесь меня у входа. Никуда не уходите и ни с кем не разговаривайте. Я буду через десять минут."

Связь прервалась. Майор явно встревожился, узнав о причастности Марины Поповой к делу. Значит, между ними действительно есть какая-то связь!

Бонифаций смотрел на меня с выражением, которое явно означало: "Ну что, хозяйка, теперь дело пойдет быстрее?"

И я чувствовала – он прав. Разгадка тайны "Маникюра до гроба" была уже совсем близко.

Глава 4: "Лак для ногтей со вкусом цианида"

Майор Скворцов сидел напротив меня с таким выражением лица, словно я была его личным врагом номер один. На столе перед ним лежали пакеты с вещественными доказательствами: злополучный флакон красного лака "Страсть по-итальянски", пустая ампула от краски для волос и записки, которые мы с Бонифацием обнаружили в салоне.

"Итак, Валентина Петровна," – начал он, листая свой блокнот, "результаты экспертизы готовы. В лаке для ногтей, которым делали маникюр покойной, обнаружены следы цианистых соединений. Смертельная доза."

Я сглотнула. Значит, Алиса действительно умерла от отравления. И яд был именно в том красном лаке, который так усердно обнюхивал и на который шипел мой пушистый детектив.

"А Светлана? Она призналась?"

"Частично. Утверждает, что хотела только испортить маникюр, а не убивать клиентку. Говорит, что добавила в лак какую-то краску для волос, не зная о ее токсичности."

Бонифаций, который сидел у меня на коленях, вдруг громко мяукнул и посмотрел на майора таким выразительным взглядом, что тот даже растерялся.

"А что это животное все время пытается нам сказать?" – нахмурился Скворцов.

"Боня был единственным свидетелем происшествия. Может быть, он видел что-то важное?"

Майор скептически хмыкнул. "Валентина Петровна, мы ведем расследование убийства, а не снимаем фильм про говорящих животных."

"Но ведь именно Бонифаций привел нас к основным уликам! Он показал, где искать записки, указал на подозрительный лак, нашел ампулу в мусорном ведре…"

"Это просто совпадения."

Я решила не спорить. Все равно майор уже составил свое мнение о деле. Светлана – убийца, пусть и невольная, остальное – детали.

"Игорь Валентинович, а можно я задам вопрос?"

"Валяйте."

"Марина Васильевна Попова… она ведь ваша бывшая жена?"

Лицо майора каменело на глазах.

"Это не имеет отношения к делу."

"Но ведь имеет! Алиса ее тоже шантажировала. И записка в кармане у покойной…"

"Какая записка?" – резко спросил Скворцов.

Я растерялась. Неужели он не знает? Но ведь его подчиненные должны были доложить обо всех найденных уликах!

"Ту, что нашли в кармане норковой шубы. Там было написано про какие-то секреты и про то, что если Алиса не прекратит, то пожалеет…"

Майор встал из-за стола и начал ходить по кабинету. Видно было, что он сильно взволнован.

"Покажите мне эту записку."

"Но ведь она у ваших криминалистов! Они же ее изъяли как вещественное доказательство!"

"Никто мне о такой записке не докладывал."

Тут до меня дошло. А что, если записку кто-то умышленно скрыл? Кто-то из тех, кто не хотел, чтобы майор узнал о шантаже своей бывшей жены?

Бонифаций вдруг соскочил с моих колен и подошел к столу майора. Там он начал обнюхивать документы, а потом громко зашипел на один из листов.

"Что он делает?" – удивился Скворцов.

Я подошла посмотреть. Бонифаций шипел на протокол осмотра места происшествия, составленный… лейтенантом Петровым. Тем самым молодым криминалистом, который вчера работал на месте преступления.

"Игорь Валентинович, а этот лейтенант Петров… он случайно не знаком с Мариной Васильевной?"

Майор внимательно посмотрел на меня.

"Откуда такие вопросы?"

"Просто Бонифаций ведет себя странно. Он обычно шипит только на тех, кто ему не нравится или кого он подозревает."

"Валентина Петровна, хватит приписывать коту человеческие качества!"

Но я видела – майор задумался. Что-то в моих словах его зацепило.

В этот момент в кабинет вошел тот самый лейтенант Петров – молодой парень с умными глазами и аккуратно подстриженными усиками.

"Товарищ майор, есть новости по экспертизе…"

Бонифаций при виде лейтенанта громко зафыркал и попытался спрятаться под стол.

"Петров, скажите, вы составляли протокол осмотра места происшествления в салоне красоты?"

"Да, товарищ майор."

"И никаких записок в кармане у покойной не находили?"

Лейтенант замялся.

"Ну… были какие-то бумажки, но они выглядели как обычный мусор. Чеки, визитки, всякая ерунда…"

"Где эти бумажки сейчас?"

"Я… я их выбросил. Подумал, что они не имеют значения для дела."

Майор побагровел.

"Выбросили вещественные доказательства?!"

"Но там же ничего важного не было!"

Бонифаций тем временем вылез из-под стола и подошел к лейтенанту. Принюхался к его ботинкам и снова громко зашипел.

"Петров, а вы случайно не знакомы с Мариной Васильевной Поповой?"

Лейтенант побледнел.

"Почему вы спрашиваете?"

"Отвечайте на вопрос!"

"Она… она моя тетя. Сестра моего отца."

Вот оно! Лейтенант Петров – племянник Марины Васильевны! Вот почему он скрыл записку с угрозами – не хотел, чтобы его тетю втянули в дело об убийстве.

"Значит, вы знали, что покойная шантажировала вашу тетю?"

"Я не знал! Честное слово! Тетя Марина ничего мне не рассказывала!"

"Но записку вы все-таки уничтожили."

"Я просто подумал… там было написано что-то угрожающее, и почерк был похож на тетин. Я испугался, что ее обвинят в убийстве!"

Майор тяжело вздохнул.

"Петров, вы понимаете, что совершили должностное преступление? Сокрытие улик!"

"Но я же не специально! Я хотел как лучше!"

Бонифаций вдруг подошел к сумке лейтенанта, которая стояла возле двери. Понюхал ее и начал громко мяукать, царапая лапами кожу сумки.

"Что у вас в сумке, Петров?"

"Ничего особенного. Документы, телефон…"

"Покажите."

Лейтенант нехотя открыл сумку. Бонифаций сразу же сунул туда морду и достал зубами… скомканную записку!

"Это что такое?" – грозно спросил майор.

Петров окончательно растерялся.

"Я… я хотел ее выбросить, но забыл…"

Майор разгладил записку и прочитал вслух:

"Алиса, прекрати свои игры! Я больше не буду терпеть твой шантаж. Если ты расскажешь Игорю о том, что произошло в школе №47, пожалеешь. У тебя тоже есть секреты, и я их знаю. М.П."

"Школа №47?" – переспросил майор. "Там работает ваша тетя?"

"Да… но я не знаю, о чем эта записка!"

"А я знаю," – тихо сказал майор. "Два года назад в этой школе был пожар в кабинете химии. Пострадал один ученик. Причина пожара так и не была установлена."

Петров сидел бледный как полотно.

"Получается, ваша тетя что-то знает об этом пожаре? И Алиса Бриллиантова использовала эту информацию для шантажа?"

"Я не знаю! Тетя никогда не рассказывала мне про школьные дела!"

Но я уже понимала, к чему все идет. Марина Васильевна что-то скрывала о том пожаре в школе. Возможно, она была виновата в происшествии, а Алиса об этом узнала и начала ее шантажировать. А когда учительница поняла, что шантаж может довести до развода с майором (ведь он не знал о ее темном прошлом), решилась на крайние меры.

"Игорь Валентинович," – обратилась я к майору, "а что если убийца вовсе не Светлана?"

"Как это?"

"Ну, подумайте сами. Светлана добавила в лак краску для волос, не зная, что она ядовитая. Но ведь кто-то еще мог подмешать в тот же лак настоящий яд!"

"Вы хотите сказать, что было два покушения одновременно?"

"Именно! Светлана испортила лак краской, а кто-то другой добавил туда цианид. И этот кто-то знал химию достаточно хорошо, чтобы рассчитать смертельную дозу."

Бонифаций одобрительно мурлыкнул. Видимо, мои рассуждения пришлись ему по душе.

"Но кто? И когда?"

"А вот тут нужно вспомнить, что Алиса пришла в салон около восьми вечера. Светлана сделала ей маникюр зараженным лаком и ушла домой около половины девятого. А умерла Алиса, судя по заключению эксперта, около полуночи."

"То есть между уходом Светланы и смертью Алисы прошло более трех часов?"

"Именно! За это время кто-то еще мог прийти в салон и добавить в уже нанесенный лак дополнительную порцию яда."

Майор задумался.

"Но у кого еще были ключи от салона?"

"У всех сотрудников. У меня, у Оксаны Сергеевны, у Инги, у дяди Пети…"

"И у Марины Поповой?"

"Нет, у клиентов ключей не было. Но…"

Я вспомнила слова Светланы о том, что Алиса сказала ей, будто нашла дверь открытой.

"А что если Светлана не закрыла салон? Или закрыла, но не заперла на все замки? Тогда любой человек мог войти внутрь."

"Например, Марина Попова."

"Например. Она ведь знала, что Алиса осталась в салоне дожидаться, пока высохнет лак. Могла подкараулить момент, когда Светлана уйдет, и вернуться."

Бонифаций вдруг подошел к окну и начал громко мяукать, глядя на улицу.

"Что он там увидел?" – удивился майор.

Я подошла к окну. Внизу, возле здания отделения милиции, стояла знакомая фигура – Марина Васильевна Попова собственной персоной. Она о чем-то разговаривала с дядей Петей, нашим охранником.

"Игорь Валентинович, посмотрите! Марина Васильевна пришла сама!"

"Вместе с вашим охранником. Интересно…"

Майор нажал кнопку селектора.

"Дежурному. Проводите ко мне Попову и Петрова. Того, что на проходной."

Через несколько минут в кабинет вошли Марина Васильевна и дядя Петя. Учительница выглядела ужасно – лицо серое, глаза красные от слез, руки трясутся. Дядя Петя поддерживал ее под руку.

"Марина Васильевна," – мягко сказал майор, "садитесь, пожалуйста."

Женщина села в кресло и закрыла лицо руками.

"Игорь… Игорь Валентинович… я должна вам все рассказать."

"Слушаю вас."

"Я убила Алису Бриллиантову."

В кабинете повисла мертвая тишина. Даже Бонифаций прекратил мурлыкать.

"Расскажите, как это произошло."

Марина Васильевна вытерла слезы и начала говорить дрожащим голосом:

"Два года назад в нашей школе случился пожар в кабинете химии. Пострадал ученик – мальчик из девятого класса. Получил сильные ожоги, долго лежал в больнице."

"И что с этим связано?"

"Пожар произошел из-за меня. Я… я хранила в кабинете химии некоторые реактивы неправильно. Нарушила технику безопасности. Если бы проверяющие об этом узнали, меня бы не только уволили, но и привлекли к уголовной ответственности."

Майор нахмурился. "Продолжайте."

"Я подделала документы. Исправила записи в журнале учета реактивов, спрятала некоторые справки. Никто ничего не заподозрил, причиной пожара признали замыкание электропроводки."

"А Алиса Бриллиантова, как об этом узнала?"

"У нее есть… была подруга, которая работает в управлении образования. Она и рассказала Алисе про мое нарушение. Алиса потребовала, чтобы я платила ей за молчание."

"Сколько?"

"Десять тысяч рублей в месяц. Для меня это огромные деньги… А когда я сказала, что больше не могу платить, она пригрозила рассказать вам. Сказала, что я могу потерять не только работу, но и семью."

Майор тяжело вздохнул. "Марина, почему вы мне не рассказали? Мы же развелись уже три года назад."

"Но я все еще… я все еще надеялась, что мы помиримся. А если бы вы узнали, что я преступница…"

"И вы решили убить Алису?"

"Не сразу. Сначала я хотела только поговорить с ней. Объяснить, что у меня нет больше денег. Вчера вечером я пошла в салон красоты, где она делала маникюр."

Бонифаций вдруг встал и подошел к Марине Васильевне. Понюхал ее руки и тихо замурлыкал – не агрессивно, а сочувственно.

"Дверь была приоткрыта," – продолжала учительница. "Я вошла и увидела Алису в кресле. Она сказала, что мастер ушла, а она ждет, пока высохнет лак на ногтях."

"И что было дальше?"

"Я стала просить ее оставить меня в покое. Но она только смеялась. Сказала, что теперь будет требовать не десять, а пятнадцать тысяч в месяц. А если я не согласна, то завтра же расскажет вам про пожар в школе."

Марина Васильевна снова заплакала.

"Я не выдержала. У меня в сумке была маленькая ампула с цианистым калием – я брала ее из школьной лаборатории для… для себя. Хотела покончить с собой, если шантаж станет невыносимым."

"И вы добавили яд в лак для ногтей?"

"Да. Пока Алиса болтала по телефону, я капнула несколько капель на ее ногти. Думала, что через кожу яд подействует не сразу, и я успею уйти."

"А потом?"

"Я ушла домой. А утром узнала, что она умерла. Поняла, что натворила, и решила прийти с повинной."

Дядя Петя, который до этого молчал, вдруг заговорил:

"Игорь Валентинович, Марина Васильевна не одна пришла. Она привела меня потому, что я тоже замешан в этом деле."

"Каким образом?"

"Я видел, как она выходила из салона вчера вечером. Около десяти часов. Подумал, что она тоже клиентка, не придал значения. А когда утром узнал про убийство, понял, что Марина Васильевна может быть причастна."

"И что вы сделали?"

"Пошел к ней домой. Она сама все мне рассказала и попросила помочь сдаться милиции."

Майор покачал головой.

"Какая же это все печальная история… Из-за одной аварии в школе, попытки скрыть свою вину и жадности одной женщины пострадало столько людей."

Бонифаций подошел ко мне и потерся о ноги. Видимо, он тоже понимал, что дело раскрыто, но радости от этого мало.

"А что теперь будет со Светланой?" – спросила я.

"Ее освободят. Она действительно хотела только напугать Алису, а не убить. Максимум, что ей грозит – административное взыскание за порчу имущества."

"А с Мариной Васильевной?"

"Это уже решит суд. Но то, что она сама пришла с повинной, будет учтено как смягчающее обстоятельство."

Марина Васильевна встала из кресла.

"Игорь, простите меня. За все. За то, что скрывала правду о пожаре, за то, что довела до убийства…"

Майор тоже встал и неожиданно обнял свою бывшую жену.

"Маша, если бы ты сразу мне все рассказала, ничего этого не произошло бы."

"Я знаю. Но было уже поздно."

Дядя Петя деликатно отвернулся, а Бонифаций громко мурлыкнул, словно одобрял эту трогательную сцену.

Через час все формальности были закончены. Марину Васильевну арестовали, но разрешили дождаться суда под домашним арестом. Лейтенант Петров получил строгий выговор за сокрытие улик, но уголовное дело против него возбуждать не стали.

А я вышла из здания милиции с Бонифацием на руках и с твердой уверенностью, что мой кот – лучший детектив в Москве.

"Ну что, Боня," – сказала я ему, "дело раскрыто. Можно возвращаться к обычной жизни."

Кот мяукнул в ответ и указал лапой на вывеску напротив: "Частное детективное агентство".

"Да ладно тебе! Ты же не думаешь всерьез заняться частным сыском?"

Бонифаций посмотрел на меня таким взглядом, что я поняла – думает. И еще как думает!

А впрочем, почему бы и нет? После того как мы раскрыли дело об убийстве в салоне красоты, нам, пожалуй, по плечу любые загадки.

Главное, чтобы в следующий раз обошлось без трупов. А то у меня еще салон на карантине стоит, сотрудники без работы сидят…

Но это уже совсем другая история.

Глава 5: "Красота требует жертв"

Прошло три недели с тех пор, как Марину Васильевну арестовали за убийство Алисы Бриллиантовой. Следствие закончилось быстро – женщина во всем призналась и получила условный срок с учетом явки с повинной и смягчающих обстоятельств. Светлану Петровскую полностью реабилитировали, и она даже стала местной знаменитостью – все газеты писали о "невинно пострадавшей мастерице маникюра".

А вот салон "Золотые ручки" пришлось закрыть. Санэпидемстанция наложила карантин, мотивируя это тем, что "в помещении произошло преступление с применением ядовитых веществ". Бюрократы есть бюрократы – им все равно, что цианид попал в салон случайно. Главное, что теперь у них есть повод поставить красивые печати в своих журналах.

Бонифаций сидел на подоконнике и с видом истинного эксперта оценивал будущие владения. За эти три недели мой пушистый детектив стал настоящей звездой. Журналисты так и прозвали его "кот-сыщик", а одна дамочка из районной газеты даже предложила написать о нем книжку под названием "Хвостатый Шерлок Холмс".

"Боня," – обратилась я к коту, который тем временем спрыгнул с подоконника и начал обследовать помещение, "как тебе новое место? Подойдет для нашего бизнеса?"