Танец крови и теней

Мы встретились вновь, среди древних руин. Там, где не должны были встретиться. Я должен был бы питать к ней ненависть и пренебрежение. Только теперь рядом с ней находился древний бог тьмы, изгнанный с небес, потерявший часть своих сил, но сохранивший мудрость и хитрость тысячелетий. Но почему именно она оказалась рядом с ним здесь?

Их присутствие вызвало во мне кучу эмоций, смешавшихся с чувством ревности и непонимания.

Камень вечности. Этот проклятый артефакт, дарованный мне тысячелетия назад великими богами, теперь стал ключом к нашему общему прошлому и будущему. Именно его искал Белиал, стремясь вернуть потерянную любовь ценой нарушения законов вселенной. Разве я сам не страдал от этой безумной страсти? Но если его использовать не по назначению, то мир может быть разрушен… Неужели Белиал так и не понял этого?

Я медленно шагаю ей навстречу. Кали молчала, игнорируя мои вопросы, глядя на меня глазами, полными ужаса и ярости одновременно. Слышу отчетливо каждый стук ее сердца. Она разворачивается, чтобы уйти, но я тут же догоняю ее, потому что больше не смогу отпустить. Пытаюсь использовать гипноз, чтобы успокоить ее душу, но Белиал одергивает меня.

– Ты не сможешь влезть ей в голову. Я наложил защитные заклинания, – Белиал усмехается. Он сразу понял, что я испытываю к этой смертной особые чувства. – Она пришла со мной и покинет это место тоже со мной.

Он знает, что камень вечности когда-то принадлежал мне и только мне известно, как использовать этот артефакт. А теперь знает, что может использовать Кали… Белиал беспринципно притягивает девушку к себе, продолжая с издевкой и искрами гнева смотреть мне в глаза.

Кали смотрела на нас двоих, растерянная, не понимая всей глубины нашего противостояния.

Я понял одно; моя жизнь изменилась, превратившись в бесконечную борьбу между любовью и ненавистью, между жизнью и смертью, между светом и тьмой. Знаю, что уже ничего не будет прежним… Я хочу, чтобы Кали была в порядке. Хочу защитить ее.

Наш путь был полон испытаний. Мы боролись друг против друга, нас разделяли вечные разногласия, нескончаемая ненависть сменялась жалостью, страх уступал место странному чувству привязанности.

Когда мы нырнули в кровавую реку, я впервые испугался, что потеряю ее. Вода обжигала кожу, пропитанная чужой болью и смертью. Ужас рос внутри меня, превратившись в панику. Нити судьбы разрывались быстро. Моя сила в итоге ушла в обмен на возвращение жизни Кали. Впервые за долгое время, я потерял сознание.

Ее рука легла на мои плечи, успокаивающая нежность прорвалась сквозь боль, заполняя пустоту внутри. Я как и раньше, казался быть равнодушным. Именно сейчас, потеряв значительную часть своей мощи, я стал уязвим, больше похож на человека, чем вампира. У нее был шанс ранить меня еще сильнее, но она не сделала этого. Не стала мстить… Почему? Что изменилось? Ее тревожный взгляд говорил о многом.

Слышу ее сердцебиение. Чувствую жар, исходящий от ее тела. Я не в силах противостоять соблазну. Перехватывают ее руку и прижимаю к каменистой стене. Секунду смотрю в ее необычные цветом глаза, что так сильно напоминают созерцание звезд. Ее шея манит своим ароматом, искрящимся теплом человеческой крови. Кожа гладкая, словно шелк, натянутая тонкой нитью желания, которую невозможно игнорировать. Страсть охватывает разум мгновенно… Губы касаются кожи нежно, осторожно, медленно спускаясь ниже, оставляя след мокрых поцелуев.

Сопротивления больше нет. Все исчезает вокруг, кроме нашего слияния, похожего на танец среди теней ночи. Ее дыхание учащается, смешивая удовольствие с болью осознания происходящего. Время останавливается, позволяя насладится каждым мгновением.

Кали резко прерывает меня и отталкивает. Ее глаза сверкают сталью и стыдом. Лицо искажается гневом и разочарованием. Я лишь усмехаюсь, довольствуясь ее чувствами.

Она шагает во тьму, и я шагаю следом. Я очутился здесь из-за меча звездного пламени, который когда-то стал причиной моего проклятия, а Кали оказалась по чистой случайности в этой древней гробнице богини плодородия, давно канувшей в забвение вместе с воспоминаниями о ней.

Кали казалась столь хрупкой и нежной, словно единственный солнечный луч, пробившийся сквозь тысячелетнюю мглу подземелья. Дыхание ее иногда дрожало в страхе, но рука не дрогнула ни разу, когда она держала свой клинок.

Белиал ждал нас снаружи. Схватившись за рукоять меча, я почувствовал знакомый жар металла, обжигавшего кожу своим проклятием. Звездное пламя вырвалось потоком энергии, вплетаясь в мои пальцы, наполняя тело мучительной болью. Этот артефакт обладал силой разрушать миры, а также принадлежал той, что предала меня. Цена была высока за использование меча: моя кровь будет питать его. Но я должен был защитить Кали… Я задолжал ей слишком много…

Мир вокруг дрожал и трещал, грозясь рухнуть окончательно. Шли долгие минуты напряженной борьбы. Белиал – бог, пусть и низвергнутый. Его сил было достаточно, чтобы уничтожить меня. Стук сердца отдается глухим эхом в моих ушах, словно древняя песня, что призывала к вечному покою.

Объятый пламенем, я все еще видел как ее волосы блестят серебром звезд. Ее кожа бледна, но в глазах все еще читались решительность и дикий огонь, когда Белиал устремился к ней, сжимая пальцы на ее тонкой шеи.

Агония пронзила мое тело, заставляя кровь кипеть внутри сосудов. Каждое движение отдавалось острой болью, будто тысячи игл пронзили мою плоть. Она нужна этому миру… Ее сердце бьется уверенно, пока мои силы медленно исчезают под действием пламени. Чувствую, как каждая клеточка моего тела пытается удержать жизнь.

Собрав последние силы, я вырвался. Регенерация оказалась гораздо медленнее, чем обычно. Бросаюсь вперед сквозь языки пламени, теряя остатки человеческого облика. Взмахиваю клинком, рассекая воздух, отбрасываю руку Белиала прочь.

Но Кали, не долго, думая, резко вскакивает на ноги и бежит к краю скалы. Между нами легла невидимая стена отчуждения, рожденная предрассудками, страхами и непониманием. Ее ноги отталкиваются от земли, а во взгляде лишь безмятежность и спокойствие. Темнота заронила вновь мою душу ранишь, чем она успела спрыгнуть. Ее прыжок был молниеносным. Все вокруг померкло рядом с образом ее стремительного полета в бездну.

Мир стал чужим и враждебным, лишенным всех красок. Сердце обжег огонь боли и раскаяния. Тишина заполнила пустоту внутри, словно эхо падения отдавалось бесконечным откликом на каждом вздохе, напоминая о той беспомощности, что я испытал, наблюдая за тем, как Кали исчезает из поля зрения.

Брайн появился из ниоткуда, пытаясь вернуть мне рассудок, которого не осталось.

– Не будь идиотом Аксель, – голос Брайна звучит глухо, едва пробиваясь через толщу моего горя. – Ее тело бесполезно искать. Пора вернуться, раз мы нашли то, что искали.

От меня осталась лишь пустая оболочка, наполненная сожалением и болью. Эта ночь была бесконечно длинная и мучительная. Воспоминания, как падающие звезды, оставляющие след в небе лишь на мгновение, чтобы потом исчезнуть навсегда. Мне придется жить дальше в мире теней и страданий.

Я продолжал стоять над пропастью даже тогда, когда остальные покинули гробницу, чувствуя ветер, рвущий мою одежду и волосы, словно желая разорвать меня на части. Ее запах еще витал здесь, будто цветок сирени, растоптанный ногами. Кали прыгнула, чтобы защитить мир, который ненавидел ее больше всего. Мои пальцы все еще сжимались, пытаясь удержать призрак прошлого. Но она исчезла среди теней и скал.

Я ищу ее длительные часы у подножия скал, среди мрака ночи. Не знаю сколько прошло времени, пока я действительно не наткнулся на ее обмякшее тело, которое лежало неподвижно среди скалистой местности, залитое кровавым лунным светом.

Ее дыхание остановилось, биение сердца едва слышно. Все кости переломаны. Волосы растрепанны ветром. Ее лицо казалось бледнее снега. Лишь свет кристалла пульсировал в ее теле…

Сломанные кости хрустели, когда я осторожно поднял ее безвольное тело. Боль обжигала душу больнее солнечного света. Все вокруг замерло, погружаясь в тишину вечности. Время перестает существовать.

Искусством магии исцеления владеет только древний клан ведьм. Когда я нашел их, возле костра, укрытого густым дымом, стояла старуха. Она взглянула на меня и едва заметно улыбнулась уголками губ.

– Ты пришел поздно. Кровь ее сердца уже стала холодной и темной.

Дни сменялись ночами, недели тянулись бесконечно. Кали оставалась неподвижна, погруженная в глубокий сон, окруженная туманом забытья. Время текло, словно река через пустыню, оставляя после себя лишь пустоту и жажду.

– Не ожидала, что величайшее создание вселенной придет ко мне за помощью, – слабая улыбка обнажила гнилые зубы ведьмы.

Ведьма колдовала над Кали магическими чарами и произносила заклинания, способствующие исцелению костей и плоти. Я знал, что взамен она попросит что-то гораздо более весомое, чем какой-то артефакт, но мне было плевать. Я готов пойти на все, чтобы вытащить Кали с того света.

Мое терпение истощалось, мысли бушевали беспокойством и тревогой. Почему она не приходит в сознание? Что мешает ей вернуться?

И вот, однажды ночью, глядя на нее сквозь полумрак, я почувствовал движение воздуха. Ее веки задрожали и неспешно открылись, как лепестки цветка ранней весной, борющиеся с сопротивлением зимнего холода. В глазах отчетливо видно выражения паники и ужаса, отзвуки которого просочились глубоко в мое сердце. Но ничто не могло остановить меня почувствовать вновь тепло ее рук, услышать голос ее души…

Глава 13. АКСЕЛЬ. ТЕНЬ ВОСПОМИНАНИЙ

Ее взгляд все еще затуманен, напоминая поверхность воды в заброшенном пруду. Мой внутренний голод горит огнем, распространяя обжигающее тепло по венам. Однако это желание не имеет отношения к крови; скорее, страх прикоснуться к ней и вспомнить о ее ненависти ко мне.

Воздух вокруг пропитан влажностью леса и ароматами хвои. Кали с трудом встает и садится на край кровати, оглядываясь вокруг затхлой комнаты, наполненной пыльными зеркалами и потрескавшимися тресками прошлого. А затем, какое-то время пристально смотрит на меня.

– Кто ты? – произносит она еле слышимым шепотом. Ее тело дрожит.

Мои губы кривятся в неловкой попытке спрятать внутреннее беспокойство. Знаю, что могу просто уйти, бесследно раствориться в темноте ночи, оставив ее в одиночестве. Тем не менее, мои пальцы сами тянуться к ней, нежно касаясь ее плеча, притягивая ближе осторожным движением, полным заботы.

Отодвигавшись назад, она прижимается спиной к грубой поверхности ветхой стены. Старые доски покрыты плесенью. Вокруг все безжизненное. Повсюду пыль, оконные проемы закрыты плотными шторами, что впитывают всю мрачность минувших времен. Лишь ветер, приходящий сквозь щели, нарушал тишину этого места.

– Ты разве не помнишь меня? – спрашиваю я, испытывая надежду услышать небольшой отклик или увидеть во взгляде какое-нибудь проявление памяти. – Может твое сердце помнит, раз разум решил забыть?

Ее взгляд в полном замешательстве. Прошлое стерто, превратилось в белый лист бумаги, исписанный чернилами страха перед неизвестностью.

– Кали посмотри на меня внимательно, – я говорю вновь, нежно коснувшись руки, чувствуя, как Вены пульсируют в ее теле. – Вспомни свой собственный образ… Представь тот момент, когда мы впервые встретились.

Но она продолжает молчать, уставившись в мои глаза, с выражением отчаянной попытке понять происходящее. Через короткое время, ее губы тронула тень движения, позволившая пробормотать лишь пару слов.

– Мне страшно…

Этих двух фраз оказалось достаточно, чтобы вызвать приступ беспокойства в сердце. Передо мной та самая, чья ненависть была для меня единственным спутником. Но теперь ее взгляд говорит лишь одно: «Незнакомец».

– Тебе не нужно бояться, – я пытаюсь утешить ее. – Доверься своему сердцу. Пожалуйста, постарайся вспомнить…

Глубоко вздохнув, я убираю руку прочь, позволив сохранить ей пространство для размышлений. Ее дыхание становится глубже, спокойнее.

– Что произошло? – Кали шепчет себе под нос, ее пальцы скользят по мягкой ткани покрывала, оставляя ощутимые следы волнения.

Возможно, сама судьба хочет напомнить обо всем, что мы пережили вместе. Смутные очертания прошлого потерялись среди обломков памяти, подобно хрустальным осколкам разбитого зеркала.

– Кристалл вечности. – говорит она неожиданно резко, будто слова рвутся из глубин подсознания.

Ее память возвращается маленькими фрагментами, словно кусочки пазла, постепенно складывающиеся в единую картину. Прежде, чем продолжить, необходимо удостовериться, что она готова столкнуться лицом к лицу со своим прошлым и предназначенной судьбой.

– Отдохни, – сказал я так тихо, что мой голос едва достиг ее слуха. – Я приду завтра и мы поговорим.

В ответ она кивнула. Я посмотрел на нее и ощутил глубокое волнение, словно оказался лицом к лицу с собственной совестью после долгих лет.

На следующее утро я вновь вернулся. Лунный свет едва проникал сквозь мутные окна, наполняя комнату прозрачным красным светом. При звуке моих шагов, ее взгляд потеплел, сменив страх на неуверенность. Мое сердце болезненно сжалось при виде того, насколько она сейчас спокойна и расслабленна, совершенно чуждая той ярости и страданиям, что преследовали ее душу раньше.

– Кто ты для меня? – ее голос звучит мягко, робко, словно вопрос обращен вовсе не ко мне.

Я хочу солгать и сохранить ее состояние покоя навечно, но сомнения закрадываются все глубже, пробуждая во мне внутренний конфликт.

– Ты… – Кали хочет что-то спросить, но слова повисли в воздухе. – Ты мой супруг?

Слова повисли в воздухе тяжелой массой, оглашающей и подавляющей одновременно. Моему сознанию потребовалось время, чтобы осмыслить услышанное, и тогда наступила паника. Мои внутренние демоны борются между желанием открыть правду и страхом увидеть последствия.

Пытаясь выиграть время, я делаю глубокий вдох, тщательно обдумывая каждое следующее слово. Но как объяснить ей всю сложность ситуации?

– Возможно… – немного подумав, я добавил. – Это не совсем то, что ты думаешь…

– Не бойся отвечать честно. – говорит она опустив руки на колени. – Просто скажи мне… Твое лицо кажется мне смутно знакомым.

Чувствую, как кровь стучит в моем сердце сильнее обычного. Это ощущение сбивает дыхание, лишает покоя. Рассказать правду, значит разрушить хрупкое равновесие наших душ. Хотел бы вернуть ей память немедленно, напомнить о муках, через которые прошла наша связь. Но лучше оставить прошлое там, где оно должно быть – в забвении.

Сглатываю комок в горле, чувствуя слабость и уязвимость, какие испытывал лишь однажды в своей вечной жизни.

– Да, – отвечаю почти шепотом. – Я твой супруг.

Ее глаза вспыхивают удивлением и внезапно, пространство наполняется бесконечной тишиной.

Я нетерпеливо выжидаю реакцию, готовый принять любую бурю эмоций, ожидая гнев, ужас, отчаяние. Но вместо этого, она робко улыбнулась. Я осторожно приблизился и коснулся ее ладони, боясь расплескать хрупкую гармонию момента.

– Как тебя зовут? – Кали спрашивает, глядя в мои глаза.

– Аксель, – я называю ей имя, которое долгое время было для нее символом страха и ужаса.

Кали снова улыбается. Она никогда прежде не улыбалась так, как сейчас. Сможет ли она однажды простить меня за эту маленькую ложь?

Теперь она уверена, что я ее муж, не догадываясь о моем настоящем происхождении.

Мы жили вместе, будто так было всегда, словно не было войны, бушевавшей вокруг нас. Кровь лилась рекой, заполняя землю запахами смерти и страданий. Только здесь я могу притворяться, что ничего этого нет, что прошлое стерлось навсегда, оставив место любви и спокойствию.

Но разве можно забыть кто я есть? Разве можно избавиться от груза прошлого?

День сменялся ночью, ночь снова переходила в день, а вместе с ними постепенно угасала надежда найти выход из этого замкнутого круга.

Что я должен делать? Как поступить правильно, когда само понятие правильного потеряло смысл среди развалин прежнего бытия. Могу ли я позволить себе любить женщину, чья душа была сломлена из-за меня? Или лучше уйти пока она не вспомнила?

А она? Кто она для меня теперь? Девушка, чье лицо стало частью моего существования? Или же очередная жертва бесконечной игры судьбы?

Мне больно смотреть на нее, спокойно спящую рядом. Волосы рассыпаются по плечам, словно серебряные нити. Лицо более не замутнено прошлыми страданиями.

Кали нежно улыбается мне всякий раз, когда наши взгляды пересекаются. Иногда она смотрит на меня долго и пристально, словно что-то пытается разглядеть. Ее воспоминания отражают чьи-то чужие образы и чувства. Я часто вижу боль в ее глазах, страх и отчаяние, которые мгновенно сменяются на любовь и тепло. Тогда она садится возле камина и греет руки об угли или рисует мелом на пыльных стенах дома. Рассказывает нелепые вещи, которые не могут быть никак связаны с ней.

– Как долго я пробыла без сознания? – Кали садиться на скамью у дома и беззаботно накручивает на пальцы волосы.

– Недолго, – я отвечаю резко и холодно, стараясь удерживать дистанцию.

Я боюсь расколоть этот хлипкий мир. Когда ее рука тянется к моей, я отступаю, оставляя ледяной след пустоты. Грубость становится щитом против чувств, которые с каждым днем все больше тревожат меня.

Кали замечает мою отчужденность, видит скрытую горечь, слышит гнев в голосе. Но каждый раз прощает легко, возвращаясь в свой собственный мир.

– Аксель, почему ты так холоден ко мне? – спрашивает она однажды.

А я просто ухожу от ответа, не в силах сказать ей правду. Моя кровь стучит глухо, словно старый маятник часов, отсчитывающий часы вечности.

Ее пальцы касаются моей руки, заставляя сердце сжиматься сильнее. Они такие теплые, живые, полные любви и понимания.

– Ты странно себя ведешь, – тихо произносит Кали, опустив взгляд. – Что-то случилось?

Я снова молчу и отворачиваюсь, боясь встретиться взглядом с ней еще раз. Мою душу все еще рвут противоречия и безысходность.

Мы продолжаем стоять рядом, разделенные бездной вековой лжи и утраченных воспоминаний. Мгновения бесконечного ожидания, напряженного молчания, тишины перед бурей. Каждый звук кажется громче обычного. В конце концов, я нарушаю эту тишину первым.

– Тебя не беспокоят наши отношения? Нет никаких вопросов?

Вопрос повис в воздухе тяжелым грузом недоверия и сомнений.

– Меня беспокоит лишь то, что я ничего не помню, – затем Кали ненадолго задумалась.

– Твое лицо… Я помню его. Помню твою улыбку и то, как нежно ты гладил мои волосы. Я знаю, что ты необычный человек, но еще я знаю, что ты со мной искренний. Для меня ты особенный.

Именно эти слова открыли двери памяти, показывая весь кошмар прошлого. Хотелось все рассказать ей и разорвать цепи этой проклятой зависимости, но я не могу…

Я стал уходить. Вначале отсутствовал вечерами, а затем пропадал на несколько дней, оставляя ее одну в старом доме. Чем дальше я держусь от нее физически, тем легче сохранить контроль над своими чувствами. Только так можно уберечь ее от боли и разочарования, ожидающих впереди.

Знаю, те дни, без меня, были тяжелыми для нее, ведь вокруг царила пустота и неизвестность. Только иногда приходила старая ведьма, чтобы проверить состояние Кали и убедиться в ее выздоровлении.

И вот, я вновь просто наблюдаю за ней со стороны. Ее светлые волосы струятся вдоль плеч, будто солнечный луч прорвался через чернеющее небо. Ее глаза пленят меня, когда мы встречаемся взглядом. Она доверчиво улыбается, словно маленькая девочка, еще не знающая страха перед окружающим миром. Но этот мир давно потерял свою чистоту…

Вижу в ее взгляде тепло и привязанность, которые невозможно подделать. Мне хочется подойти ближе, прижать ее к себе и больше никогда не отпускать. Однако ее воспоминания не верные обо мне. Она живет иллюзией о нашей любви. А мой путь лежит среди теней и смерти.

Всю свою жизнь я бродил словно в тумане, погрязший в ненависти. Кали слишком похожа на нее, особенно после того, как потеряла все воспоминания. Однако, заглянув в ее глаза, понимаю, что Кали другая. Ее любовь чиста и солнечна. От ее энергии исходит тепло. И я так сильно боюсь потерять эти мгновения беззаботного счастья… Я больше не одинок рядом с ней.

Сегодня она вновь стоит передо мной и просит прогуляться у моря. Чувство жалости смешивается с нежеланием сближаться ближе, чем следовало бы. Но я снова не могу ей отказать…

Мы идем медленно, наслаждаясь каждым мгновением, через лес и холмы, мимо древних руин и замков.

– Почему ты так смотришь на меня? – спрашивает она неожиданно, поймав мой взгляд.

Я слегка вздрагиваю от неожиданности.

– Ты сегодня очень красива, моя дорогая, – я отвечаю, стараясь говорить непринужденно.

– Раньше ты не говорил мне таких слов, – Кали рассмеялась звонким смехом, заставляя мои мысли путаться еще сильнее.

Раньше между нами была недосягаемость ненависть и вражда. Сейчас все иначе. Чувствую, как постепенно теряю контроль рядом с ней.

У моря воздух кажется другим, свежим и свободным. Волны мягко шумят, будто шепчут какую-то тайну. Кали стоит рядом, подставляя лицо соленому ветру.

– Здесь прекрасно, – шепчет она, открыв глаза. – Я рада, что ты мне показал эту красоту.

Кали поворачивается ко мне, протягивая руку. Я притягиваю ее к себе и целую тыльную сторону ее ладони.

Время летело очень быстро рядом с ней. Она крепко держала меня за руку, пока мы прогуливались у берега, а я не выпускал ее ладонь из своей и нежно гладил большим пальцем запястье. Это казалось волнительным и странным одновременно.

Мы о многом говорили. Кали впервые задавала так много вопросов о прошлом. Я врал… Будто эта ложь может облегчить мою вину.

– Что случилось с родителями? – Кали продолжает спрашивать.

– Они погибли в великой войне. Придет время, и ты вспомнишь, – я обнимаю ее за плечи и целую в висок.

– Ты говорил, наш брак был договорным. Я сильно противилась? – она опускает взгляд, поджимает колени и обхватывает их руками.

– Не сильно, – я смотрю в ее глаза, и сам того не понимая, оставляю поцелуй на ее губах; легкий и нежный, как глоток воздуха. Я больше не могу лгать.

Теперь поцелуй более требовательный и дерзкий. Притягиваю ее к себе слишком близко. Кали пытается отстраниться, упираясь руками мне в грудь.

– Не бойся. Я не переступлю черту, – слышу, как ее дыхание сбивается. Понимаю, что веду себя неправильно, но не могу остановится.

Делаю глубокий вдох, огибаю ее талию и нежно касаюсь спины. Чувствую ее кровь, пульсирующую в венах, зовущую меня насладиться ей.

Прошлое кажется таким далеким и жестким. Сейчас же, я понимаю всю боль, которую принес ей когда-то. И теперь, глядя на нее, улыбающуюся теряю последние остатки самообладания…

– Ты моя… Всегда будешь только моей, – шепчу тихо, нежно касаясь щеки холодными пальцами.

Но вместе с болезненным удовольствием, я испытываю бесконечную грусть и чувство вины. Искупить свою вину невозможно, прошлое не изменить. Я могу лишь позволить прожить ей жизнь свободно, счастливо, без страха и боли, вызванных мною.

Кали крепко прижимается ко мне, закрывает глаза и нежно касается моих губ.

– Думаю, я любила тебя, – ее шепот едва слышен среди шума волн, но каждая буква режет меня изнутри.

Ее взгляд становится задумчивым, странным и отчужденным. Словно скрытая истина вот-вот вырвется наружу. Или это лишь игра теней?

Каждой клеточкой своего существа я ощущаю ее тревогу – эта невидимая вибрация проникает сквозь кожу и терзает мое сердце черной жалящей болью. В этот вечер с ней что-то не так. Она была иной… Не такой, как всегда.

Достаточно вспышки воспоминаний – и весь наш мир рухнет. Обман вскроется.

– Я никогда не причиню тебе вреда, – я прижимаюсь к ней сильнее и тихо шепчу ей на ухо. – Не причиню больше боли. Запомни эти слова!

Ее пальцы ласково скользят по моим волосам, губы нежно прикасаются ко лбу. Мы сидели еще долго на песчаном берегу. Серебристый песок тихо скрипит под нашими ногами, когда поднимаемся и направляемся в сторону леса.

За черными деревьями мерцают огни ведьминского рынка. Там оживают истории древности, звучит музыка забытых инструментов, запахи невиданных специй кружат голову, заманивая нас туда, куда человеческий разум не посмеет ступить.

Фонари свисают с ветвей деревьев, создавая таинственные узоры из тени и света, призывая заблудших путников войти внутрь. Здесь витрины сверкают разноцветными камнями, одежда искрится золотым блеском, аромат свежей выпечки смешивается с запахами редких трав. Здесь продают амулеты, зелья молодости и бессмертия. Как же давно я уже не был в подобных местах…

Мы медленно идем вдоль торговых рядов, наслаждаясь атмосферой таинственности и магии. Тропы уходят ввысь, разбегаясь широкими змеями. Выше слышится музыка. Кто-то танцует и веселится. Кали восхищено осматривается вокруг, очарованная великолепием ярмарочного собрания сокровищ и жизни иной расы. Старуха показывает украшения ручной работы, сплетенные из серебряных нитей утренней росы и кристаллических капель дождя.