Полная версия
Полина Минк
Подозрительные обитатели
Когда Антонина увидела это объявление на сайте по поиску вакансий, оно показалось ей решением всех навалившихся проблем.
Еще недавно она бы и не обратила на него никакого внимания. Ведь будущее представлялось ей совершенно прозрачным, радужным и перспективным.
Окончив колледж по профессии медсестры, она искренне полюбила свое непростое, но важное дело. Только к тому моменту уже стала осознавать, что не хочет останавливаться на достигнутом.
Во время приема пациентов ей нередко хотелось детальнее разобраться в их случаях, задать дополнительные вопросы, повлиять на их судьбы, вмешаться в ход лечения. Ассистировать врачам было все еще интересно, но как будто уже недостаточно. Она поняла, что хочет сама получить высшее образование, глубже изучить медицину и помогать людям уже в качестве ответственного за процесс. Поступить получилось только на платное отделение вуза, но ее отец, Александр Дмитриевич, обещал поддерживать ее финансово, так что решили оформить кредит. Простой бухгалтер, вот-вот он поможет директору компании провернуть выгодную сделку – и тогда их ждет совершенно новый поворот на жизненном пути, благосостояние семьи заметно улучшится и затраты на обучение перестанут серьезно бить по карману, а превратятся всего лишь в одну из рядовых статей расходов.
Антонина была несказанно рада такому подарку судьбы, училась на первом курсе медицинского с удовольствием, полной отдачей и весьма успешно закрыла первую сессию.
Но вот к концу учебного года, аккурат на первое апреля посреди ясного неба грянул гром. Сначала она решила, что это шутка, розыгрыш. Все эти люди в форме всего лишь ряженые. Сейчас они закричат «С днем дурака!», все рассмеются, начнут поздравлять отца с удачной сделкой и повышением. Но ничего этого не произошло.
Директор компании, который обманывал инвесторов, незаконно используя чужие средства, и втянул своего сотрудника в финансовую аферу, смог выйти сухим из воды, свалив всю вину на него. Отца же арестовали и вскоре посадили за мошенничество. Все его имущество, к которому относилась и приобретенная еще до брака квартира, конфисковали. Так что Антонине и маме осталась лишь обшарпанная комнатушка в коммуналке на окраине города, когда-то принадлежавшая бабушке.
Маме, не проработавшей ни дня в своей жизни, пришлось устроиться за копейки в местный магазин, а сама Антонина взяла подработку в закусочной на полставки, чтобы хоть как-то закончить семестр, но денег все равно катастрофически не хватало. Да и совмещать работу с космической нагрузкой в медвузе оказалось выше ее сил.
У Антонины резко упала успеваемость, подготовка к сессии и отсутствие сна высосали из нее все соки. Антонина понимала, что полученные знания при всех прилагаемых усилиях больше надолго не задерживаются в голове. А ведь в следующем году добавится еще и практика…
С этих пор мысли о будущем приводили ее в ужас, руки опускались. Конечно, Антонина очень боялась, что не сможет стать врачом, как мечтала. Но стать плохим врачом она боялась еще больше.
Выплачивать взносы по кредиту на обучение, помогать маме сводить концы с концами, сделать какой-никакой ремонт в комнатке, которая несколько лет сдавалась одинокому алкоголику, пока тот не покинул ее естественным образом, а потом долго пустовала, потому что больше никто не захотел въезжать в такое убогое жилище. Во что-то одеваться, что-то есть. На чем-то ездить на будущую работу и… учебу? Нет… Взять академический отпуск, привести жизнь в порядок, а уже потом вернуться в университет и продолжить с новыми силами.
Но много ли она успеет заработать за год простой медсестрой? Ведь сразу устроиться в престижное медицинское учреждение без солидного опыта и знакомств не так-то легко. И будет ли возможность вернуться? Ведь вторые шансы выпадают только счастливчикам, а себя она больше к таковым не относила.
От этих размышлений некогда светлое будущее приобретало все более мрачные тона. Что, если со временем Антонина откажется от мечты, ее засосет день сурка, она решит, что так и должно быть и погрязнет в серой пучине вечного недовольства собой и одинаковых безрадостных будней… Неужели пути назад может не оказаться и это будет означать крушение всех ее надежд?
Вот и ответ. Знак судьбы. Прямо перед ней.
«Срочно! В загородный дом требуется сиделка со средним медицинским образованием для ухода за молодой женщиной с особенностями здоровья.
Предполагается постоянное проживание на территории работодателя. Предоставим отдельную комнату со всеми удобствами, питание за наш счет.
Хозяин дома, родной брат пациентки, большую часть времени проводит на работе и периодически отлучается в длительные командировки, но для поддержания порядка три-четыре раза в неделю приезжает домработница.
Поэтому в ваши обязанности будет входить только уход за подопечной: гигиена, приготовление разрешенной еды по меню и кормление, проведение стандартных медицинских манипуляций и своевременная выдача лекарств.
В экстренных ситуациях – вызов семейного врача.
В будущей сиделке приветствуются такие качества, как стрессоустойчивость, открытость, исполнительность, энергичность, доброжелательность.
Для обсуждения деталей обращайтесь через официальную форму сайта».
Предлагаемая сумма за год работы при разумном подходе могла бы покрыть все предстоящие затраты на жизнь и обучение на пару лет вперед, а то и больше. А потом они что-нибудь придумают… Самое главное, в объявлении ничего не сказано про опыт. Среднее медицинское образование и пара лет практики, пройденной во время учебы в колледже, у Антонины за плечами имеются. Остальное – вопрос усердия и самоконтроля. Она справится.
Антонина без лишних раздумий написала автору объявления. Нельзя упускать такую возможность, ведь вчера вечером этого предложения на сайте еще не было, а сейчас еще только раннее утро. Вполне возможно, она увидела его первой.
Выходит, зря она раздражалась из-за своей новой привычки, превратившейся в навязчивую идею, – обновлять сайт сразу после пробуждения, едва успев продрать глаза, а затем каждые полчаса в течение дня. Пусть раньше это действо приносило только разочарование, но сегодня именно благодаря ему Антонина наткнулась на настоящий бриллиант. Минута промедления – и на объявление откликнулся бы кто-нибудь другой.
Она спешно набила на клавиатуре вежливое приветствие, и ей почти сразу ответили.
Антонина не стала задавать много вопросов, чтобы не показаться дотошной. Все равно других вариантов у нее нет. Разберется в процессе.
Хозяин дома же уточнил несколько моментов относительно образования, привычек Антонины, готовности уделять работе достаточно времени, а потом предложил созвониться.
Голос мужчины звучал молодо, мягко и приятно. Договорились о встрече в субботу, через два дня. Они немного побеседуют, Антонина посмотрит дом и, при условии, что всех все устраивает, подпишет договор и приступит к работе.
***
Трехэтажный дом из красного кирпича в пригородном коттеджном поселке выглядел поистине впечатляюще, особенно на контрасте с собственным скромным прибежищем. От мысли о том, что она будет здесь жить, пусть недолго и на птичьих правах, у Антонины перехватило дух. Она остановилась недалеко от ворот, собираясь с мыслями и разглядывая затейливые изломы многоскатной кровли, контрастное белое обрамление высоких окон, придающее фасаду нарядный и торжественный вид, изысканные светильники-фонари на цепях под крышей крыльца, наполовину скрытого от глаз высоким ограждением. Желание получить эту работу во что бы то ни стало только возросло, а вместе с тем и нервное напряжение перед столь значимой встречей.
Взглянув на часы и обнаружив, что уже почти час дня – до назначенного времени осталось всего три минуты, – она поспешила найти номер работодателя в записной книжке смартфона, выбрала нужный контакт – Виталий Коровельников – и дрожащими от волнения пальцами нажала на значок вызова.
Хозяин тут же ответил и, не заставляя себя долго ждать, вышел встречать гостью.
– Наконец-то мы встретились, Антония. Очень рад! – одарил ее лучезарной улыбкой статный молодой мужчина с пронзительно-голубыми глазами. Одет он был в темно-синее поло и тщательно выглаженные бежевые брюки, на плечи накинут светлый джемпер, рукава завязаны на груди – казалось бы, незначительная, но на самом деле продуманная деталь, освежающая весь образ. Носил короткую стрижку, маленькую, едва заметную бородку и всем своим видом напоминал члена элитного загородного клуба из кино, где богачи обычно играют в гольф или теннис, а по вечерам распивают неприлично дорогие напитки, обсуждая изменения на рынке ценных бумаг и недвижимости.
– Я тоже, Виталий Константинович, – смущенно ответила Антонина, предпочтя не делать акцент на том, что он бессовестно исковеркал ее имя.
– Прошу, проходите. – Хозяин придержал для нее калитку, и девушка закатила во двор крошечный чемоданчик, в который упаковала самое необходимое на первое время, если удастся остаться.
– Как нам повезло, что вы откликнулись на объявление! – Он ловко перехватил чемоданчик и поднял на крыльцо. – Я места себе не находил. Евгения слишком долго находилась в клинике, пришло время забирать ее домой. Но ей нужен постоянный уход. А я понятия не имею, как совместить заботу о ней со своей работой. У меня достаточно плотный, напряженный график, понимаете? К тому же частенько появляются срочные дела: встречи, незапланированные выезды, командировки.
Антонина кивнула.
– Что с ней произошло? – поинтересовалась она.
– О, это долгая история… Если в двух словах, то моя сестра увлекалась скалолазанием и упала с большой высоты. Чудом выжила, но получила серьезные травмы. Сейчас, конечно, ей уже лучше, но… В общем, вы скоро сами все увидите… – Виталий Константинович провел Антонину в прихожую, где переобулся и подал ей одноразовые тапочки, а затем пригласил в гостиную.
– Евгения сейчас спит. – Он взглянул на циферблат наручных часов. – Познакомлю вас примерно через час, когда придет время принимать лекарство и обедать. А пока отдохните с дороги.
Хозяин угостил Антонину чаем, а затем предложил небольшую экскурсию по дому, который просто сверкал чистотой. Первым делом через гостиную он провел ее на большую террасу с задней стороны здания и показал тенистый сад с выложенными плиткой дорожками, декоративным фонтаном в виде груды кувшинов, с приятным журчанием переливающих прохладную воду, зелеными шарами стриженных кустов барбариса, благоухающими цветами чубушника, вишневыми и яблоневыми деревьями. Здесь ей предстояло ежедневно гулять и дышать свежим воздухом вместе со своей подопечной. Неплохая перезагрузка и настоящее эстетическое удовольствие.
На самой террасе была оборудована зона отдыха со стильным кожаным диванчиком, столом и стульями, а над ней располагался такой же просторный балкон.
Вернувшись в гостиную, Антонина сразу же зацепилась взглядом за картину на стене, судя по всему, старинную. Девушка не заметила ее прежде, поскольку до этого, когда они пили чай за столом, изысканная работа художника находилась за ее спиной.
На картине были изображены двое – молодые мужчина и женщина, стоящие в летнем саду на фоне крыльца с белыми колоннами и треугольным фронтоном. Очень похожие друг на друга изящными, благородными чертами лица. Антонине подумалось, что происходили они из знатного рода. Возможно, из дворянского или купеческого.
На ней – длинное элегантное платье с воротником-стоечкой и пышными рукавами. На нем – костюм-тройка с цветком на лацкане пиджака и платком в нагрудном кармане.
Кроме того, сразу бросались в глаза драгоценности с крупными камнями. А самое интересное – у обоих были яркие, почти светящиеся голубые глаза, которые выгодно контрастировали с темными волосами, как и у хозяина дома.
– Это ваши родственники? – догадалась Антонина.
– Что? – не сразу понял Виталий Константинович. – Ах… Вы про картину. Да, очень дальние родственники, жившие еще при царях. Мы переехали сюда недавно, я решил перебраться поближе к природе из-за состояния Евгении, но картина всегда путешествует с нами. Она была очень дорога моей матери, как семейная реликвия.
– Я так и подумала. Люди, изображенные на ней, чем-то на вас похожи.
– Да, они были близнецами, как и мы с сестрой. – Лицо хозяина еле уловимо изменилось, всего на долю секунды, но Антонина успела заметить. Лицо человека, который сболтнул лишнего, о чем не собирался говорить. Возможно, эта тема касалась каких-то его личных переживаний. Помолчав, он продолжил: – Знаете, из-за разницы интересов, мы с сестрой не так много времени проводили вместе до происшествия… Но, как говорят, у близнецов очень крепкая внутренняя, незримая связь. Думаю, так и есть. Сейчас я ясно чувствую, что пострадал не какой-то другой, отдельный человек, а важная часть меня самого. Я прекрасно понимаю, что должен сам больше заботиться о ней, только в силу обстоятельств это невозможно. Поэтому очень надеюсь на вашу помощь…
– Да, конечно.
– Что ж. – Он подошел к двери слева от картины и открыл ее, продемонстрировав комнату с креслами, добротным письменным столом и множеством стеллажей, заполненных книгами. – Здесь у нас библиотека. Когда я дома, частенько использую ее в качестве рабочего кабинета, но в остальное время она в вашем полном распоряжении. Главное, как и в любой библиотеке, не забывайте возвращать книги на место, – улыбнулся Виталий Константинович.
На первом этаже также находилась кухня, санузел для гостей и гардеробная.
Затем они поднялись на второй, где располагались три спальни.
Слева от лестницы – большая хозяйская. А справа, по обеим сторонам от коридора еще две немного поменьше – та, в которой лицом к стене мирно спала Евгения, и будущая комната Антонины.
Кроме того, в коридоре имелся выход на балкон, второй санузел и большая гардеробная со шкафом, холодильником для лекарств и кулером с чистой водой.
– Вот и вся наша скромная обитель, – всплеснул руками Виталий Константинович.
– А что на третьем этаже? – еле слышно поинтересовалась Антонина.
– Нет смысла шептать, – с усмешкой ответил хозяин. – Когда моя сестра спит, ее и пушечным выстрелом не разбудишь. Она проснется точно по графику. А на третьем этаже еще нет ремонта и настоящая свалка после переезда, старый хлам, пыль да паутина. Чердак, иначе и не скажешь. Можете потом сами подняться, полюбопытствовать, но будьте осторожны. Мало ли, что-нибудь на голову упадет… Я и сам туда давно не заходил. Надо бы разобрать, да все некогда.
И действительно, как и предрек Виталий Константинович, проснулась Евгения ровно в два. Вот она – незримая связь близнецов.
Хозяин предварительно зашел в гардеробную, показал Антонине, где хранятся перчатки и медицинские инструменты, подал поднос с уже подготовленной таблетницей, пустой мензуркой и стаканом воды. А затем открыл дверь в спальню, пропуская медсестру вперед.
При звуке шагов Евгения вздрогнула, а Антонина чуть не выронила поднос из рук.
Зрелище, представшее перед ней слегка шокировало, хотя она старалась морально подготовиться ко всему.
Девушка выглядела бледной и истощенной. Она полулежала на подушке, медленно вертя головой по сторонам, словно не понимает, откуда доносятся звуки, а глаза ее закрывала медицинская повязка.
Собравшись с духом, Антонина сделала шаг вперед, подошла и поставила поднос на тумбочку у кровати.
– Здравствуй, Евгения. Меня зовут Антонина, можно просто Тоня. Я буду тебе помогать. – Она присела на стул рядом.
Девушка промычала в ответ что-то неразборчивое и, кажется, испуганно отстранилась. Хотя ее движения были настолько вялыми, что трудно было понять, намеренные они или случайные.
Антонина взяла ее за руку, погладила и, когда девушка расслабила пальцы, положила ей в ладонь маленькую пластиковую мензурку с двумя таблетками, которые взяла из отделения с надписью «14:00».
Девушка вновь застонала.
– Смелее, – велел хозяин.
– Это нужно принять, сможешь? – сказала Антонина Евгении.
Та слабо кивнула и неуверенным движением закинула таблетки в рот. Антонина тут же поднесла к ее губам стакан воды. Когда Евгения обхватила его двумя руками, взгляд привлекли несколько глубоких шрамов на ее кистях и предплечьях. Несчастный случай оставил свои уродливые поцелуи повсюду. Если присмотреться, его отметины имелись практически на всех открытых участках тела: на ключицах, лбу, шее и даже ушах. Антонина ясно представила, как девушка падает с высоты и катится вниз, ранясь об острые выступы каменистого склона. Хоть переломы срослись, часть ссадин и ушибов зажила почти бесследно, а некоторые шрамы со временем посветлели, разгладились и уже не так бросались в глаза, человек, знающий, что произошло, все равно мог без труда прочитать их незамысловатое послание: на долю Евгении выпало слишком много боли и испытаний.
Антонина помогла девушке запить лекарства, промокнула салфеткой вытекшую из уголка рта струйку, а потом посмотрела на стоявшего у двери Виталия Константиновича.
Тот одобрительно улыбнулся:
– Мне нравится ваша решительность. Евгении провели сложную операцию по пересадке сетчатки. Снимать повязку пока нельзя. Функции мозга также нарушены, речь еще не восстановилась, но она понимает практически все, что ей говорят. Так что мы не теряем надежды.
– Бедная девочка… Но все должно наладиться, – вздохнула Антонина и перевела взгляд на инвалидную коляску, стоящую у стены.
– Насчет этого не беспокойтесь. К счастью, сестра уже может ходить. Правда бывают дни, когда она особенно слаба или просто ленится. На эти случаи у нас на перилах оборудована электрическая подъемная платформа, она складывается очень компактно, так что сразу можно и не заметить. Но таскать тяжести по этажам не придется.
Антонина кивнула, стараясь не выдавать своего огромного внутреннего облегчения.
– Виталий Константинович, а что именно она принимает?
– Лучше просто Виталий, а то чувствую себя стариком, – усмехнулся он, а потом взял с полки и протянул ей папку с рецептами и медицинскими заключениями.
Антонина пробежала глазами по назначениям хирурга, травматолога-ортопеда, невролога и психотерапевта. Список включал приличный диапазон лекарств: от стандартных обезболивающих, витаминов и хондропротекторов до бета-блокаторов, нейролептиков и транквилизаторов, в том числе инъекций диазепама…
– Все это прописал лечащий врач, – пояснил Виталий. – Я не очень-то в этом разбираюсь. Но мне сказали, что здесь есть и лекарства для улучшения работы мозга, и для укрепления костей, а также успокоительные и снотворные. Главное, что сестре от них намного лучше. Раньше у нее часто случались панические атаки и истерики, то ли из-за боли, то ли из-за того, что она не могла принять свое состояние. К тому же ей нужно будет делать массаж и проводить лечебную гимнастику для разработки мышц и сухожилий. Я все покажу. Если, конечно, вы согласитесь остаться…
***
Антонина согласилась. Несомненно, работа была монотонной, требовала терпения и немалых физических усилий, ведь, помимо массажа, ей приходилось помогать Евгении садиться, вставать, принимать душ, направлять и поддерживать ее во время ходьбы, чтобы та не упала или не наткнулась на препятствие. Но все это было ожидаемо при уходе за больным в тяжелом состоянии. Никаких сверхординарных, из ряда вон выходящих ситуаций не происходило, лишних проблем подопечная не доставляла, была спокойной, послушной и много спала, что неудивительно при таких конских дозах успокоительных. Разве что иногда капризничала, невинно и совсем по-детски.
Пресная пища из меню у Евгении не вызывала восторга, так что ела она совсем мало, приходилось уговаривать. К тому же ей явно не нравилось каждый день по нескольку раз принимать таблетки и получать инъекции. Кому такое понравится? Но и то проявлялось лишь слабым кратковременным протестом в виде мычания и покачивания головой. Зато у Антонины оставалось достаточно свободного времени. Хватило всего пары дней, чтобы прикипеть к своей неприхотливой подопечной. Антонина и сама не заметила, как стала называть ее Женечкой.
Первый рабочий день начался в восемь утра.
– Так, моя хорошая, еще немножко… Еще одна ступенечка, – приговаривала Антонина, помогая Евгении спуститься к завтраку. – Ты сегодня просто умница! Смотри-ка, одолела всю лестницу сама.
– М-м-м, м-м, – привычно отозвалась Женечка.
Антонина посадила ее на диван в гостиной, попросила подождать и включила сонату Моцарта для фортепиано номер одиннадцать, ля мажор, ведь, как известно, классика положительно влияет на эмоциональный фон, а это произведение казалось ей особенно жизнеутверждающим и подходящим для начала нового дня.
Добравшись наконец до входа на кухню, Антонина заметила пышную, круглощекую женщину, шуршащую продуктовыми пакетами на столе.
– Доброе утро… Вы, наверное, Мария? Домработница?
Женщина повернула голову.
– Да, дорогая. Здравствуй. Все правильно, – улыбнулась она, и вокруг ее глаз собрались веселые складочки. – А ты, должно быть, новая сиделка? Виталий Константинович меня предупреждал. – Домработница оставила в покое пакеты, уперлась руками в бока, окинула ее оценивающим и слегка удивленным взглядом. – Надо же, совсем девчонка! Тебе бы с подружками гулять, а не с инвалидами вошкаться…
– Не волнуйтесь, я серьезно отношусь к работе и к людям… с особыми потребностями. – Она заменила формулировку Марии на более корректную. – Я профессиональная медсестра. Окончила медицинский колледж и первый курс университета по специальности «лечебное дело». – Антонина деловито подошла к холодильнику, оглядела его содержимое, – как и ожидалось, продукты были аккуратно расставлены по своим местам, так что долго копаться в поиске нужного не пришлось – достала безлактозное молоко, поставила на столешницу, а потом взяла с полки навесного шкафа овсяные хлопья для завтрака и еще раз сверилась с незатейливым рецептом в меню.
– Ну-ну, – бросила на нее хитрый взгляд Мария. – Посмотрим, как ты через неделю заговоришь… Как бы не убежала, сверкая пятками.
– А вы уже завтракали? – поинтересовалась Антонина, решив, что вступать в спор о том, что еще не произошло – занятие бесполезное, особенно в начале знакомства. Только время покажет, кто был прав.
– Завтракала-завтракала, – пробурчала домработница себе под нос. – Ты своим делом занимайся. На меня не смотри.
– Мне бежать некуда, Мария, – все-таки решила честно объяснить ситуацию Антонина. – Без денег никто мне рад дома не будет.
И лед, похоже, все-таки тронулся. Домработница, переложив несколько коробок с крупами в кухонный шкаф, повернулась и с прищуром посмотрела в ее сторону, словно пытаясь прочесть что-то у нее на лбу. У Антонины даже появилось труднопреодолимое желание стереть несуществующую надпись с лица рукавом. Но вскоре процесс сканирования завершился, напряженный, холодный взгляд Марии оттаял, потеплел.
– Зови меня тетя Маша… И вон там блокнот, – кивнула она на микроволновку, на которой лежал толстый органайзер. – Напиши, что привезти в другой раз. Я пока не знаю твоих вкусов.
Антонина догадалась, что предварительная проверка «свой или чужой» закончилась, причем прошла она ее, по всей видимости, довольно успешно.
– Хорошо. Спасибо… А вы давно здесь работаете? – спросила Антонина, помешивая закипающее молоко в кастрюльке.
– Давненько. – Тетя Маша сложила пакеты и принялась протирать стол. Теперь она вдруг стала куда разговорчивее. – Только не то чтобы конкретно здесь… Я работала на Виталия еще в Москве, до переезда, когда Женя жила отдельно. Ох и намаялся он с ней. Родители их были обеспеченными людьми, но уже немолодыми, когда у них появились наследники, не знаю подробностей их смерти, но эти двое давно сами по себе. Виталий у них вроде как всегда был за взрослого, а она за несмышленое дитя. Вечно влипала в неприятности… – Тетя Маша переключилась на уборку подоконника. – Женя частенько захаживала к брату в гости. Взбалмошная была девица. Экстремалка, сама себе на уме. Ей бы только развлекаться и по горам скакать. А в последнее время как будто совсем рассудком тронулась. Зуб даю, непорядок у нее был с головой. Такие истерики хозяину закатывала на пустом месте, чуть ли не с кулаками набрасывалась, будто он ей что должен. Но ведь он ей не отец, чтобы выполнять все капризы… Постоянно что-то требовала, жаловалась, на месте ей не сиделось. Неудивительно, что все закончилось плачевно. – Тетя Маша тяжело вздохнула. – Но, конечно, когда я увидела, что с ней стало, обомлела. Какой бы шкодой она ни была, а жалко девчонку. Она настоящей жизни-то еще не видала, не успела создать семью. А так называемые друзья быстро потеряли к ней интерес. Никому такого не пожелаешь…
