Дети преданных

– Спасибо, – улыбка озарила ее лицо, как солнце в мрачную погоду. Стеф все так же смотрела мне в глаза. Я попрежнему держал ее лицо в своих руках. Странное чувство продолжало расти, а вместе с тем и желание. Оно росло у нас обоих, иначе как можно объяснить то, что мои губы накрыли губы Стеф. Поцелуй был наполнен нежностью, он стал новым шагом в возможное счастливое будущее. И когда мы отстранились друг от друга, Стеф все так же смотрела на меня. Ее щеки покраснели, а во взгляде присутствовало желание. – Я… прости…

– Ты не должна извинятся, – я убрал руки от ее лица и девушка поежилась будто от холода. – Это я должен извинится, не знаю что на меня нашло.

– Нет, нет, – Стеф рассмеялась. Ее смех наполнил комнату, словно свежий воздух из открытого окна. Чистый, прекрасный смех стал для меня самым приятным звуком из всех. – Это напомнило сцену из дурацких сериалов про любовь. Когда главные герои безумно влюблены в друг друга и в конце сезона они наконец поцеловались, а потом начинают извинятся и говорить, что ошибка.

– И ты находишь это смешным? – весьма странное сравнение, но мне казалось оно очень точным. – По моему это очень печально.

– Печально, что герои спустя двадцать три серии каждая из которых длится целых сорок минут наконец поцеловались? Ты хоть представляешь себе какое это счастье, когда это наконец происходит? – она говорила это так воодушевленно, сопровождая это все активной жестикуляцией руками. Думаю можно выдохнуть, поцелуй не разрушил то, что даже ещё не началось. – А можешь представить, когда спустя две с половиной книги герои наконец признаются друг другу в чувствах? Это огромная радость.

– Может стоит целовать тебя чаще? – Стеф тут же замолкла и ее щеки в очередной раз покрылись румянцем. – Извини. Просто… ты кажешься такой счастливой после этого. Хотя я боялся…

– Боялся что это испортит наши… отношения? – Стеф попала в точку.  Я боялся этого. Мы все ещё сидели друг напротив друга и девушка все так же смотрела мне в глаза. Она ждала ответа.

– Да, я боюсь этого.

– Почему же? – Стеф чуть наклонила голову вбок и прищурила. Врать бесполезно. – Я могла бы сказать, что между нами ничего нет и обычный поцелуй ничего не испортит, так как портить нечего. Но это была бы ложь. Потому что…

– Потому что ты тоже не понимаешь что это за странное чувство? – прозвучало весьма по дурацки. Что может быть за чувство между людьми, которые знакомы несколько дней? Симпатия? Возможно. Но что-то другое? Слишком мало времени для возникновения чувств, о которых пишут книги и песни.

– Слишком быстро. – мы отстранились друг от друга. Девушка поджала губы, натянув одеяло едва ли не до самых глаз. – Я предлагаю побыть друзьми. Пока мы не разберемся со всем этим.

– Согласен. Но думаю Роксана уже пишет во все чаты вашего университета о том, что застала свою подругу в постели со своим братом. Это вполне в её духе.

– Я знаю. Роксана может быть той еще сволочью. – Стеф нахмурилась и немного надула губы, выражая свое недовольство. Видимо дружба между ними не такая крепкая, как может показаться на первый взгляд. – Она весьма самовлюбленна и любит, когда делают так как ей хочется.

– Почему тогда ты с ней дружишь?

– Логичный вопрос. – Стефания пожала плечами. – Сама задаюсь им. Не могу до конца понять, чем меня так привлекает дружба с ней. Ведь у меня есть подруга, которая относится ко мне куда лучше…

– Хей голубки, – в дверь постучала Роксана. – Если бы вы не съели мои сэндвичи, я дала вам ещё пятнадцать минут, но увы. Так что спускайтесь вниз. И да, если вы не спуститесь через пять минут, то весь универ узнаёт о твоих похождениях, Стефания.

Так Стефания Бредбелл вместе со мной спустилась на кухню, где спустя двадцать минут познакомилась с моей матерью. Кассандра Сальваторе – жена главы нашего рода. Женщина, сумевшая не только покорить сердце Стефана, но и стать его женой и верной соратницей. Она быстро обрела власть и репутацию той, которая безжалостно расправляется со всеми врагами.

– Кассандра, – моя мать протянула руку Стеф. Во взгляде матери была лишь неприязнь. Мать чувствовала угрозу.

Или это был интерес? Наверняка она подумала, что это может быть та самая девушка, благодаря которой её сын встал на ноги. "Она будет недовольна. Берегись… онаубьет вас обоих". Слова возникли в памяти спонтанно и явно не просто так. Матушка действительно очень щепетильно относилась и к нам, и ко всему, что касалось наших недрожелателей. Но тем не менее мама очень трепетно относилась к одной из глав первородных семей. Могла чсми рассказывать, как та спасала её от разных напастей и заменила многим мать.

– Стефания, – они пожали друг другу руки и Стеф едва заметно нахмурилась и закусила губу. – Приятно познакомится.

– Мама, – Роксана первая вышла из оцепенения и подошла к Стеф. – Мы думали ты вернёшься сегодня вечером…

– Вы решили устроить… вечеринку? – она с огромным пренебрежением смотрела на Стеф. – Могли бы устроить в другом месте, а не пачкать наш дом всяким отребьем.

Роксана замерла, как и Стеф. Я прислушался к ее сердцу. Оно пропустило удар, а потом застучало так быстро, словно хотело выпрыгнуть из ее груди. Глаза заблестели, а дыхание стало глубоким. Стеф поджала губы и сжала руки в кулаки. Роксана тоже это слышала, но ничего не успела сказать.

– Мне нужно в туалет, – быстро произнесла Стеф и, сопровождаемая улыбкой моей матери, быстрым шагом вышла из кухни.

Я хотел пойти за ней, но мать остановила меня.

– Константин, не стоит. Она лишь смертная, которую ты рано или поздно убьешь. Так не давай ей взять над тобой контроль так, как она взяла контроль над твоей сестрой.

– Что? – Роксана оказалась возле матери быстрее, чем должна была.

– Хочешь идти против меня? – в словах матери звучал вызов, но ещё и насмешка. Она знала, что никто не пойдёт против неё. Лишь…

Упоминание Влада не сулит ничего хорошего. Если коротко, то Влад это тот самый Влад Цепеш. Или Дракула. Он охраняет нашу тайну от смертных и если кто-то расскажет смертным, то того ждёт смерть. Моя мать стала одним из его главных советников, но с отцом они не ладят. Причину так никто и не знает, хотя многие думают, что из-за моей матери. Но я сомневаюсь в этом. Однако сейчас это не важно, что происходило между Роксаной и матерью, когда я услышал тихие всхлипы.

– Куда ты собрался? – Роксана и матушка сказали это одновременно. А потом сестра будет говорить, что не похожа на мать. Но это не волновало меня сейчас.

– Стеф, все в порядке? – всхлипы прекратились и тишь прерывистое дыхание давало понять, что она плачет. – Открой дверь прошу тебя.

– Все в порядке, – врет. Я чувствую это. – Константин…

– Помнишь ты можешь поговорить со мной.

– Я хочу домой, – ее голос сново дрогнул, послышались шаги, а потом дверь открылась. Стеф была прекрасной и одновременно с этим мое сердце разрывалось. Красные от слез глаза и капли на футболке, которую ей дала Роксана, ведь вещи Стеф были безнадежно испорчены нападением охотников. А на левом запястье была повязка, ускользавшая от взглядов. Значит ли это, что Стефания действительно дала мне своей крови, порезав запястье? – Отвези меня домой, Константин…

Ее голос, произносящий мое имя, не выходил у меня их головы, когда мы вместе со Стеф мчались по шоссе. В гараже мы встретили отца, который ещё раз спросил как девушка себя чувствует и про встречу с моей мамой. Стеф не ответила на второй вопрос, а лишь поджала губы и постаралась сново не расплакаться. Отец сразу все понял и извинился. Но мне кажется, что девушка не скоро ещё забудет. И в этом я убедился, когда ночью, как последний дурак, пробрался в её комнату и увидел плачущую девушку, свернувшуюся калачиком.

Глава 5

В комнате Стеф царил творческий беспорядок. По всюду лежали книги, тетради, кисти, краски и еще много разных мелочей нужных ей для учебы и обычной жизни. На стене весело несколько ее картин, написанных маслянными красками. Одна из них привлекла мое внимание практически сразу, стоило мне ее увидеть. На холсте был изображён замок, окруженный хвойным лесом. На картине стояла пасмурная погода, если подойти поближе можно увидеть как легкая серая дымка стелется над лесом, создавая атмосферу мрачности и загадочности. Но пейзаж привлек мое внимание вовсе не своей атмосферой, он привлек меня замком. Это был румынский замок, а если быть еще точнее то знаменитый замок Бран, по легендам принадлежавший Владу Цепешу, больше известному как Дракула.

Заслышав шаги, я спрятался в угол между шкафом и стеной возле окна, так меня не было видно благодаря шкафу, а благодаря занавескам не было видно моих ног. Стефания зашла в комнату и по поникшим плечам, я понял, что она чем-то расстроена. Девушка, подойдя к кровати, рухнула на нее лицом вниз. Сначала я испугался, что Стеф могло стать плохо, но потом девушка перевернулась на спину и стала смотреть в потолок.

– Скоро Пасха, – пробормотала девушка, тяжело вздохнув. – Придется лететь к отцу. Может сказать, что я заболела? Хотя какая разница, все равно сидеть в комнате. Интересно, он в сети?

Девушка бормотала себе под нос еще что-то, потом достала из переднего кармана джинс телефон. Когда засветился экран, Стеф нахмурилась и хмыкнула, словно убедилась в чем-то. А что если она ждет моего сообщения? Может стоит ей отправить, но смогу ли я сделать это незаметно? Хотя, здесь есть место, чтобы это сделать. Так почему бы и нет?

Раздался звук сообщения, сначала Стеф немного лениво сново взяла в руки телефон, но потом резко села на кровати, улыбнувшись.

– Привет, – гласило мое сообщение. – Чем занимаешься? Как самочувствие?

– Привет. – последовал ответ Стеф. – Самочувствие вроде нормальное. Ничем особым не занимаюсь. А ты?

– Жду. – прочитав это сообщение, Стефания нахмурилась, улыбка ушла с ее лица, а потом девушка бросила взгляд на тот самый пейзаж с замком Бран.

– Чего ждешь? – по девушке видно, что мое сообщение ее насторожило. Стеф начала нервно щипать свою губу, что выдавало ее беспокойство.

– Следующего дня).

– Почему?

Вопрос заставил меня задуматься. Почему я действительно жду следующего дня? Хочется ли мне увидеть ее снова, но уже не прячась, или тут что-то другое? Пока я размышлял, Стефания отложила телефон и снова бросила взгляд на пейзаж с замком, чуть прищурив глаза.

– Вспомните ли вы про мою выставку? – задумчиво протянула она, немного наклонив голову. Несколько секунд спустя девушка громко рассмеялась, только смех получился скорее грустным, чем весёлым. – Вряд ли… Вряд ли вы вообще вспомните про меня…

– Чтобы увидеть тебя. – ответ пришел сам. Собственно он пришел сразу, но мысль об этом сначала показалась мне не совсем разумной. Мы знакомы всего ничего, а я уже вломился к ней в квартирку и жду встречи с ней. Не так уж и разумно. И выглядит со стороны так, будто я маньяк. Черт, если кто-то узнает, то мне придет самый кастоящий конец.

Заслышав звук пришедшего сообщения, Стеф заметно оживилась, глаза немного расширились, на губах появилась заметная улыбка. Девушка сразу же посмотрела на экран телефона, и на ее щеках появился румянец, а улыбка стала застенчивой.

– Именно меня? Почему? – Стефания отложила телефон и подошла к зеркалу. Смотря на себя, девушка слегка накорнила голову и стала внимательно всматриваться в каждую деталь своего лица. Серо-карие глаза будто светились из-за светло-коричневого цвета возле зрачка и серого или даже темно-серрго цвета по краям радужки. Темные ресницы еще больше выделяли светлый цвет глаз.

– Именно тебя. Не знаю как это можно объяснить, чтобы не напугать тебя, но ты словно глоток воздуха для утопающего меня в этом сером и несправедливом мире.  – красиво сказал, но ей может не понравится. Хотя то, что она с видным нетерпением ждет моего сообщения, очень меня радует. Значит какая никакая симпатия есть и если ее не спугнуть и не облажаться, то это перерастет во что-то большее. Я бы очень этого хотел, чтобы не являлось причиной такого настроя.

– Все идет слишком быстро… – пожатые губы и навернувшиеся слезы. Все эти говорило о том, что слова дались ей нелегко, что в ее голове настоящим вихрем проносятся воспоминания о прошлом. О прошлом, в которое она боится вернуться, в котором возможно была очень счастлива, а позже все обернулось…

Эта фраза уже звучала между нами. И тогда её реакция была очень похожей. Все же мне не дает покоя этот эпизод. Почему? Да потому, что это все слишком печально. Врядли она сделала что-то хуже и страшнее, чем я. Меня, из ныне живущих, могут переплюнуть по жестокости, подлости и маштабам разве что Велесия Драгомир и Влад Цепеш. Хотя я знаю только про их злодеяния, но мало знаю про деяния отца или матери. Или сестры…

На стене, над самой кроватью весела картина, которую я заметил только сейчас. С полотна печальными зелеными глазами смотрел мальчик лет четырнадцати, а по его щекам текли кровавые слезы. В руках паренек держал букет лилий, но не обычных, а паучьих. Тех самых цветов, которые в Японии считают цветами смерти. Портрет с кроваво-красными цветами явно нес огромный смысл и скорее всего весьма печальный.

Тут раздался телефонный звонок. Стеф подскочила от сильного испуга, второпях начала вытирать проступившие слезы и прочистила горло, сглотнув появившийся ком. Весь её вид мог сказать ярче и понятней тысячи слов. И это было страшней чем все остальное. Кого Стефания могла боятся настолько сильно?

– Надеюсь тебе не пришло в голову ездить сегодня по окрестностям? – сторий мужской голос с хрипотцой раздался из трубки, Стеф сжалась словно испуганный котёнок, на которого напала свора собак. – Помнишь я говорил тебе, чтобы ты никуда не выходила с незнакомцами?

– Но я не ходила никуда. – ее голос был похож на жалобный писк, по щекам сново текли слезы и она едва ли не до крови закусила губу.

– Думаешь я не могу узнать куда ходила моя дочь?! Если ты живешь без матери это не значит, что тебе позволено творить все что вздумается! – мне бы стоило уйти, если бы я мог, но мое укрытие находилось в противоположной стороне от двери. Меня заметят. И чувство беспомощности оттого, что я не могу просто подойти и утешить ее, сказать, что ей нечего бояться и оттого что я даже не могу просто уйти, чтобы не слышать того, что явно меня не касается. Но я не мог сделать ни того ни другого. Все что мне осталось это лишь смотреть как Стеф будто разрывает изнутри злость, обида и страх. – Ты последняя кто может позволить вести себя таким неподобающим образом! А что произошло после… Об этом и говорить нечего! Не зря я тебя отослал туда, из-за такого чадо меня давно уже лишили всего.

– Но я же не сделала ничего…

– Ты сделала достаточно! Через три дня я прилетаю, чтобы тебя проведать и по важным делам. – Стеф побледнела, словно простыня, глаза потемнели и похолодели. Девушка бесстрасно смотрела на пейзаж с замком, словно хотела, чтобы все это оказалось лишь сном. – И помни, Стефания, ты будущее лицо нашей семьи, думай прежде чем сделать!

Раздались гудки, девушка легла на кровать, свернулась калачиком и громко заплакала. А я продолжал стоять, понимая, что беспомощен как никогда раньше…