Мой путь в президенты Израиля и обратно

Мой путь в президенты Израиля и обратно

Изя Вайснегер

© Изя Вайснегер, 2025

ISBN 978-5-0068-0101-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мой путь в президенты Израиля и обратно

Изя Вайснегер

В президенты Израиля я подался от безысходности. Ну а куда ещё?

Правда, вначале я думал устроиться на работу в университет. Всё-таки, я ведь бывший профессор русской словесности. Признаюсь, я был готов к тому, что мне откажут по причине невостребованности моей профессии на Земле Обетованной. Но отказали мне совсем по другой причине. Из-за хирша. Меня там, в университете, так прямо и спросили: какой у вас хирш?

– «Они что здесь, все с ума посходили?» – подумал я.

– Без хирша можем взять вас только охранником или уборщиком, – важно заявила мне тётка, сидевшая на местных кадрах.

Я не знал, что такое хирш, но понимая, что без него никак, радостно выпалил: – Есть! Вооот такой! – И я широко развёл руки в стороны.

Тётка недоверчиво посмотрела на меня и взгляд её был весьма красноречив. Рассказывай, мол…

– Был тут у нас один профессор, – недовольно начала она. – Вроде неглуп был, приветлив, словоохотлив. И даже чудесный дар у него был – он мог говорить сколько угодно на любую тему, будь то вооружения, мировая экономика или Пекинская опера. Будучи специалистом по сицилийской мафии и памперсам каменного века, он обладал поистине энциклопедическими знаниями по каждому из этих предметов. А уж по части дистилляторов профессору и вовсе равных не было. Начальство к нему благоволило, коллеги относились с почтением, а студенты просто трепетали перед ним.

Как выяснилось из рассказа суровой тётки, все эти качества и достоинства отразились на карьере профессора – он постоянно рос и в конце концов дорос до председателя совета мудрецов университета, в котором трудился, не жалея ни здоровья, ни живота своего. И вот уже его выдвинули на должность главного мудреца комитета по образованию, науке, культуре и спорту. А оттуда, как известно, уже рукой подать до вселенского конкурса мудрейшего из мудрейших… Или, хотя бы, до министра. Можно было бы сказать, что жизнь профессора удалась на зависть врагам, если бы не одно «но».

Этим злокозненным «но» стал банальный хирш, который у профессора был очень маленьким, прямо скажем – микроскопическим.

Тут тётка внимательно на меня посмотрела и как-будто даже зарделась немного.

– Вы не подумайте, что речь о чём-то таком… «Хирш» в переводе с иностранного означает индекс научного цитирования. И вот беда – профессора никто не цитировал и по этой причине он ужасно комплексовал и страдал из-за своего микроскопического хирша. На этот комплекс не действовали даже его многочисленные ордена, которыми щедро награждало его вышестоящее начальство. Тем более, что недоброжелатели (о, эти завистники!) прозвали его кавалером ордена «Сволочь первой степени».

– В конце концов, поборов стыд, профессор решил обратиться в одну из компаний, которая, за немалое вознаграждение, гарантировала стремительное увеличение хирша до невероятных размеров всего в течение одного месяца.

«Без силикона и операций!» – гласило объявление. Профессор клюнул и позвонил. Ему назначили встречу, менеджеры компании расписали ему перспективы увеличения хирша в лучшем виде. Профессор поверил и, расплатившись, довольный, понёсся на своей машине домой.

Через месяц обещания предприимчивых менеджеров воплотились в реальность, только совсем не так, как ожидал профессор. Вместо хирша у него вырос живот. Эта часть тела и раньше была у профессора весьма приметной, а тут он и вовсе стал похож на воздушный шар. А хирш его при этом остался таким же, каким и был, – микроскопическим.

Профессор был в ярости, требовал вернуть свои деньги и грозил судом. Но предприимчивые менеджеры уверяли профессора, что виноваты не они, а чрезмерное употребление профессором крепких напитков. Плюнув на всё, профессор обратился в конкурирующую фирму, которая обещала увеличение хирша и тоже под гарантию, да ещё и возврат всех денег, в случае провала.

Профессор решил рискнуть. Но в этот раз вместо хирша у него начала расти грудь, и вскоре он стал похож со своим животом и грудью в придачу, на древнее индийское божество.

Профессор ругался с жуликами, но те не только не собирались возвращать деньги, но ещё и требовали дополнительную плату, потому что увеличение груди требует гораздо больше усилий и это – совсем другие деньги (как выразился один из менеджеров фирмы).

Профессор чувствовал себя затравленным зверем, но решил не сдаваться и обратился в западную фирму, зарекомендовавшую себя на международной арене как очень надёжный партнёр.

– Здесь уж мой несчастный хирш точно увеличат, – ободрял он себя.

Но, увы, после месяца процедур с хиршем, у профессора начал расти… зад.

От такой череды несчастий нос профессора тоже начал расти. Одновременно с этим процессом, профессорские уши тоже обросли шерстью, а на голом черепе пустили ростки семена чертополоха. Откуда они там взялись, никто понять не мог.

Короче, у него и на нём росло абсолютно всё, кроме хирша. Совершенно отчаявшись, профессор решил свести счёты с жизнью и, как специалист по средневековой японской опере, решил сделать себе харакири. Но то ли рука у него дрогнула, то ли провидение его остановило в последний момент….

Короче, профессор сделал себе обрезание. Думаете, он стал иудеем? А вот и нет! После обрезания потянуло его на буддизм. А почему именно на буддизм – кто его знает? Может, прежние операции оказали на него воздействие. Во всяком случае, профессор перестал квасить и стал похож на статую Будды. Он поклоняется Кришне, танцует без перерыва, неистово лупит в барабан и… счастлив, абсолютно счастлив!

– Правда, хирш его так и не увеличился, – закончила свой рассказ тётка. – Но разве в этом счастье? – Она видимо решила меня подбодрить. – Так что, если у вас хирша нет вовсе, не расстраивайтесь. Главное – как мы ко всему относимся. Вот вам другой пример и тоже с профессором, у которого хирш, наоборот, был невероятных масштабов, ну просто гигантский хирш. Казалось бы, живи и наслаждайся своим высоким статусом в мире науки и вообще. Думаете, он, этот профессор, был счастлив? Вовсе нет. Беда этого всеми уважаемого, всемирно известного и всё такое прочее профессора заключалась в том, что хирш его был, как бы это сказать, не совсем на своём месте. А если конкретно, то хирш этот находился у него прямо на лбу и всё рос и рос.

– Почему хирш избрал лоб профессора в качестве своего пмж, никто понять не мог – ни другие светила науки, в том числе медицинские, ни сам профессор. В любом случае, комплексы профессора по поводу хирша на лбу не имели под собой абсолютно никакой почвы, потому что одни считали это косметическим недостатком, другие же, наоборот, восхищались и завидовали. Профессор же с хиршем на лбу вместо того, чтобы гордиться, обращался к самым разным специалистам, от косметолога до психоаналитика. Среди специалистов, однако, единства мнений не было. Скажем, косметологи считали, что хирш нужно просто удалить, ибо толку от него, да ещё и на лбу, никакого. Психоаналитики, со своей стороны, советовали профессору умерить своё тщеславие и тогда проблема рассосётся сама собой.

– Но проблема решилась без вмешательства специалистов, причём самым что ни на есть неожиданным образом – хирш профессора неожиданно, в течение одной ночи исчез с профессорского лба и поселился…. Где бы вы думали? Правильно, на профессорской заднице. С тех пор профессор мысленно и во сне постоянно уговаривал своего хирша вернуться на прежнее место. Вообще-то он мечтал, чтобы хирш его спокойно рос в специальном горшке с землёй на просторном балконе в профессорской квартире. Но хирш, по крайней мере в профессорских снах, отмёл такую перспективу сразу и бесповоротно.

– — Я тебе не овощ какой-нибудь, чтоб на грядке торчать. Ишь ты!

– Больше профессор эту тему с горшком не поднимал, но умолял хирша вернуться на своё прежнее место. Но хирш заявил, что он на новом месте чувствует себя вполне комфортно.

– Профессор не стал больше обращаться к специалистам и принимает жизнь такой, какая она есть, со всеми её причудами. Тем более, что судьба – дама капризная. Ну а хирш… Радуйтесь, если он у вас вообще есть. И не переживайте, если нет.

Короче, в университет меня не приняли. Даже охранником. Но вышел я из университетом с чувством облегчения. – Как хорошо, что у меня нет хирша на лбу! – с радостью подумал я.

Это не беда, что я не айтишник, не программист, мне не двадцать и даже не сорок пять. Главное – быть хорошим человеком. Так все говорят. Потому что из хорошего человека может получиться хороший президент какой-нибудь фирмы или даже государства.

Правда, если у тебя одни сплошные «не» – нет языка, нет востребованной профессии, нет юности – то…

Во-первых, тебе сразу выдают специальную шапочку. На вид – обычная пляжная кепка с патриотической или партийной символикой. Но не обманывайтесь. Хотя шапочки эти выдают всем новоприбывшим, и в этом, вроде бы, забота: солнце у нас откровенно антисемитское, а тепловой удар – дело одной прогулки. Но вся загвоздка в том, что каждая такая шапочка – это не просто головной убор, а почти что судьба. Одним шапочка помогает устроиться, другим – сделать карьеру, ну а мне досталась шапочка-невидимка.

Её мне вручили сразу после репатриации в министерстве по делам новых репатриантов. Надпись на иврите – кто-то говорит, что она обнадёживающая, дескать, «мы верим в вас». Другие утверждают, что обращена она скорее к окружающим: мол, «ни о чём меня не спрашивайте. А ещё лучше – оставьте в покое». Есть ещё версия, согласно которой, шапочка умеет считывать мысли и выводит их наружу в виде лозунга. Тут всё сложно. Без бутылки воды при +40 – не разобраться.

Главное, конкретно в моём случае, шапочка делает своего владельца невидимым. Вот и я, как только её надел – исчез. Никто больше не замечает, что у меня есть высшее образование, что я профессор русской словесности, что я вообще существую. Меня не видят в упор. А видят только результат моей работы в качестве уборщика.

Даже имени моего никто не помнит. Здесь меня зовут то Леонидом, то Ефимом – и всем всё равно. У нас, как в Бразилии: кто не Педро, тот Гомес. Перепутал? Не страшно – они все на одно лицо. И мы, тоже. Потому что все мы – братья. Только тем и отличаемся, что они в набедренных повязках, а мы – в шапочках.

А недавно я узнал, что существуют иные, волшебные шапки. Жил неподалёку от меня рэб Гад (что на иврите означает «счастье») – с особняком, с должностью, со всеми атрибутами успеха. Но однажды за ним приехали – то ли из налоговой, то ли из полиции по экономическим преступлениям… Во всяком случае, Гад этот исчез. Просто испарился, вместе с деньгами. Народ только и ахнул: «Во, Гад!»

Но дело, как вы понимаете, не в Гаде, а в его шапке. Вернее – в шапчище! Под такой не только человека, но и виллу укрыть можно. Меня эта история так возмутила, что я пошёл в министерство – разобраться.

– А что вы хотели? – возмутилась чиновница. – Он лицо юридическое, а вы – всего лишь физическое.

Вот оно как! А я-то думал…

Чиновница посмотрела на меня взглядом врача, который уже вынес безнадёжному больному свой приговор, но старается смягчить формулировку полезными советами. Типа: «вам нужно бросить курить/пить и заняться спортом».

– А вы меньше думайте и увидете, что в жизни не всё плохо.

– Правда?! – обрадовался я.

– Правда, – подтвердила чиновница. – Истинная, – добавила она после многозначительной паузы.

Окрылённый, я помчался домой. Теперь сижу у себя в Офакиме, пью чай, сдвинув шапочку на бок, и размышляю о превратностях бытия. В современной терминологии моя ситуация называется просто – «неформат».

А если ты неформат, то тебе прямая дорога к рэбу Писе. Но я всё равно очень доволен – ведь всё, наконец, прояснилось!

Рэб Пися

Не смейтесь. До приезда в Израиль я и сам не знал, кто это. Но уже в аэропорту Бен-Гурион мне всё объяснили. Бодрый чиновник неопределённого возраста с воодушевлением рассказывал, как нам, новым репатриантам, повезло:

– Вы пока даже не представляете, как вам всем повезло попасть в Израиль!

Чёрт меня дёрнул щёлкнуть языком и выдохнуть на французский манер: «О-ля-ля».

После трогательной речи нам выдали деньги на такси.

– Таксист отвезёт вас туда, куда скажете: к родственникам, друзьям, в гостиницу, – заверил чиновник.

– Видите ли… – начал я. – У нас в Израиле ни родственников, ни знакомых…

– Не вы одни такие, – перебил чиновник. – Езжайте в гостиницу. Если не будете настаивать на пятизвёздочном люксе, вам хватит минимум на три дня. За это время можно и жильё найти, и работу, и слетать в кругосветку на баллистической ракете!

Я хотел поблагодарить его по-французски, но в голове остались только чувства.

– Возникнут трудности – обращайтесь к рэбу Писе, – вдруг сурово сказал чиновник. – В этот момент он был похож на начальника разведшколы из старых советских фильмов, который произносит последние напутственные слова, провожая курсанта на первое задание в тыл врага и прижимая к себе бедолагу, тихо шепчет на ухо: -«Если что, адрес у тебя зашит в кальсонах. Когда доберёшься до места, спроси дядю Моню. Это – пароль».

– Удачи, – добавил чинуша.

Растроганный, я схватил его за руку и начал её трясти. Он побледнел и попытался вырваться, но я держал крепко. Ассистенты бросились на помощь, охранники прибежали с рациями. Жена моя нервно засмеялась. В итоге нас с женой вежливо разлучили с чинушей и, под конвоем, посадили в такси.

– К рэбу Писе, да побыстрее! – с достоинством бросил я водителю.

Таксист взглянул на меня в зеркало и расхохотался:

– Свой, значит.

– А что смешного?

– Ты хоть понял, куда едешь?

У меня закрались сомнения. Но водитель оказался человеком добрым, довёз нас до скромного хостела и, глядя на меня с лёгким сочувствием, сказал:

– Будь.

– А где мне найти этого решалу, вашего рэба Писю? Это ведь наш единственный шанс…

– А справка у вас есть? – ехидно прищурился таксист.

– Какая ещё справка?

– Документ, подтверждающий ваше родство с рэбом Писей. Если вы не его сын, внук, племянник или хотя бы троюродная тётя – шансы у вас… ну, скажем так, швабра вам обеспечена. Израиль – страна социальная, но выборочная. Одним – всё, другим – Пися. То есть направление к нему. Это универсальный ответ на любой вопрос.

Я открыл рот от удивления, но таксист уже уехал. Ему ведь ещё других людей развозить нужно.

Как вы, наверное, догадались, никакого отношения к рэбу Писе я не имею. Ни родственного, ни духовного. А без этого – ни пособий, ни льгот, ни справедливости. Каждый раз, когда прилетает самолёт с новыми репатриантами, к рэбу Писе вырастает огромная очередь: за льготами, статусами, «хлебными» местами. Большинство из этой очереди расходятся не солоно хлебавши и уныло берутся за веник и пресловутый совок. Или устраиваются в дома престарелых, менять старикам памперсы.

И только я, сдвинув сдвинув на затылок свою шапочку, подумал – а может мне податься в президенты?

Я поделился этой идеей со своей любимой женой. Надо отдать ей должное – она оказалась умнее меня.

– Все умные люди уже давно открыли свой бизнес. Ездят по курортам и живут, а не выживают, как мы, – проворчала моя половина. – Ты бы лучше подумал о том, какой бизнес сможешь открыть ты.

Возразить мне было нечего и я начал думать. Действительно, жаловаться на обстоятельства и судьбу – удел слабаков. Сильные, уверенные в себе люди, идут к успеху напролом, сметая на своём пути любые преграды.

Взять хотя бы Гришку, с которым мы вместе учились в школе. Или Мишку Копа… Они здорово преуспели по части открытия собственных бизнесов.

Даже у соседей моих по Офакиму, которые, как и я, недавно репатриировались, уже есть процветающие бизнесы. А у меня – нет.

Эта мысль точила меня, как червь дерево.

Я сел у окна и начал ностальгировать. Обстановка была самая подходящая для ностальгии. На улице +40. Вода капает из кондиционера наверху монотонно, навевая мысли о вечности. Такое ощущение, что капли разбиваются не о бетонное покрытие внизу, а о мою лысину. Эта монотонность прерывается бесконечными криками ребёнка, который уже часа полтора зовёт маму, живущую на втором этаже. У меня в комнате кондиционера нет. Вместо кондиционера я пользуюсь большим полотенцем, которым утираю пот с лысины, шеи и лица. Каждый раз, когда я это делаю, представляю себя в сауне, с…. Но, довольно! Мне некогда предаваться неге! Нужно думать о бизнесе! Проанализировать успешные модели ведения бизнеса, выбрать подходящую, и…. Первым, кого я вспомнил, был Гриша…

Гриша

У Гришки ещё в детстве были задатки духовного лица. Может, благодаря этим задаткам он и стал тогда у нас, в 90-ые, успешным раввином.

Раввин – он ведь во все времена не только раввин, а и врач, и психолог, и тренер…

Вот Гришка тогда был именно таким. Потому к нему народ валом валил.

Он и обрежет, и справку нужную выпишет и… Короче, он всё может. Не бесплатно, конечно. Но на то он и успешный раввин.

Потом судьба его сложилась по-другому…

Впрочем, я не об этом

Я о том, что помню его ещё советским школьником и пионером.

Его даже хотели в пример всем школьникам поставить. Однажды. Но, не срослось, как нынче говорят молодые.

А само дело было вот как.

Пришел однажды будущий раввин в булочную, а там как раз старушка трешку – большие деньги по тем временам, обронила, да и пошла себе… Так бы и ушла, оставив кому-то трешку на грязном полу булочной, если бы не Гриша. Он указал бабушке на потерю, от чего бабушка сначала ужаснулась, а потом умилилась. Оказалось, что бабуля бывшая учительница и подруга нашей Петерсеновны – классного руководителя, у которой отец был красным латышским стрелком.

Короче, Петерсеновна решила на следующий день поставить Гришку в пример всему классу – ведь наши деды вместе революцию делали.

– Дети, наш Гриша вчера помог одинокой старушке найти 3 рубля, – сообщила она классу.

– А теперь, Гриша, объясни детям, почему ты вернул бабушке три рубля?

Гриша пожал плечами и сказал:

– Деньги небольшие…

Почти нордическое лицо Петерсеновны вытянулось.

– То есть, ты хочешь сказать, что если бы старушка потеряла не 3 рубля, а сто, ты бы ей не вернул деньги?!

Гриша поморщился:

– Я вас умоляю, из-за этих ста рублей хипишу было бы на тысячу, а то и на все 10 тысяч… Оно мне надо?

Петерсеновна тряхнула головой, как перед атакой на деникинцев.

– Хорошо, а если бы это был миллион…

– Так «если бы»… – с тоской протянул Гриша.

– И ты бы посмел украсть миллион?! – Петерсеновна теперь была похожа на рысь, только пятна на ее лице были красными.

– Ну это уже из области фантастики, – уверенно произнес Гриша. – Где вы видели старуху, чтобы в булочную с миллионом ходила, а?

– Отвечай прямо – по-пионерски поставила вопрос Петерсеновна, – ты бы украл миллион, будь у тебя такая возможность?

– А кто бы не украл? – мечтательно спросил Гриша.

– Я -нет! – решительно заявила Петерсовна. – Дети, а вы как бы поступили? – призвала она на помощь пионеров.

Класс оживился. В сплошном шуме ответов ничего нельзя было понять.

– Нужно ещё такую возможность иметь, – задумчиво сказал Гриша. – Думаете, это легко – миллион украсть?.. Не каждый сможет… Далеко не каждый.

– А если тебя поймают и посадят?

– Что ж, я не пропаду, – вещал Гриша. У меня будет время написать бестселлер: как украсть миллион. Всем ведь интересно будет, нет?.. А ещё, можно будет учебные курсы открыть… Но это уже после того, как я выйду из зоны и улечу в Америку… – размечтался Гришка.

Петерсеновна заломила руки.

Класс неистовствовал…

Сейчас я думаю, что развал Союза именно тогда и начался.

Кстати, Гришка таки украл свой миллион. И даже не миллион, а целых три. Хотя, если сказать правду, так эти деньги сами к нему пришли. А дело было вот как.

Явились к нему, как к самому честному, который никогда не подведёт, очень серьёзные люди. Понятное дело, единоверцы. Суть в том, что на них налоговая насела, а вслед за ними и всевозможные органы государственные. Ну вот и пришлось им, бедолагам, искать себе доброе дело, чтобы вложиться в него по полной и концы в воду. Короче, решили серьёзные люди с серьезными деньгами открыть богоугодное предприятие, чтобы голодных – кормить, бедных – приютить, убогих – осчастливить… ну и всё такое прочее. Но чтобы предприятие заработало, его нужно было оформить как общественную организацию. А организации нужен председатель, потому что иначе – никак. Вот они и выбрали Гришку, не просто как богобоязненного еврея, а как раввина. Такой точно не обманет! А если всё-таки попытается, то потом сильно об этом пожалеет. Так думали серьёзные люди. Но они ошиблись. Получив от своих единоверцев чековую книжку, недолго раздумывая, подмахнул Гришка чек. И не на миллион, а на целых три. Подмахнул и сбежал в Таиланд. Союза к тому времени уже давно не было, границы открыты и сбежать для Гришки, было делом пустяковым.

Говорят, он там работает у иудео-христиан-буддистов. На фасаде его офиса крупными буквами реклама: «Крестим, бреем, обрезаем»…

Вспомнив эту историю, я с грустью подумал об упущенных возможностях. Всё-таки зря я в своё время не стал раввином…. Раввину везде работа найдётся и на хлеб с кошерным маслом, всегда хватит. Нужно только больше энтузиазма проявить, и настойчивости. Ведь на любом жизненном пути возникают трудности. Вот, к примеру, Мишка Коп.

Несмотря на все преграды, Мишка сделал головокружительную карьеру. Но это – отдельная история

Моисей, или главный раввин сельвы

Когда началась пресловутая перестройка, все подались кто куда: кто в бизнес, кто в рэкет, кто на рынок или за бугор. А наш Мишка Коп в это горячее время, засел за иврит, Талмуд и прочая.

Мы все смотрели на него как на не совсем нормального. А он ни на кого не обращал внимания, нашёл где-то дедовский лапсердак, допотопную шляпу и так вырядившись, ходил по всему городу.

Городской сумасшедший, да и только. Но потом мишкиному примеру стало следовать всё больше наших людей, хотя он и среди них выделялся своей преданностью традициям.

Потом он исчез и спустя какое-то время объявился в Израиле, где продолжил рьяно грызть гранит иудаизма уже в ешиве. Я, когда встретил Мишку, сразу его не узнал. Да и как было не узнать, хоть он весь и зарос чёрной бородой до самых бровей и из этих зарослей были видны только его розовый нос и огромные печальные глаза.

О своих печалях он никому не рассказывал, а вместо этого помогал всем обустроиться на Святой Земле.

– Тебе нужно немедленно сделать обрезание, – со знанием дела заявил он мне, едва увидев меня на Земле Обетованной, – А иначе ты не найдёшь себя здесь. У него была своя политика репатриации и он уже давно мечтал стать раввином, но…

Израиль, как известно, страна маленькая и где в ней на всех взять мест для желающих стать раввинами?

Но Мишка наш, ставший Моше, не растерялся и улетел в страну мечты каждого еврея – в Бразилию, воспетую, как известно ещё авторами «Двенадцати стульев» и «Золотого телёнка».

Улетел не ради белых штанов и мулаток, а единственно, чтобы реализовать своё призвание и стать, наконец, раввином. Казалось бы, разве в Бразилии своих нет? Есть. Но Мишка стал не просто раввином, а главным раввином сельвы у истоков Амазонки.

Почему именно там? Ну, во-первых, потому, что раввины нужны везде, даже в дебрях Амазонки.

А во-вторых, потому, что ему было видение: будто сам Любавичский ребе каждую ночь являлся ему во сне и настоятельно требовал, чтобы он, Мишка, немедленно отправлялся в эти самые дебри Амазонки и срочно научил там местных индейцев правилам кашрута.

Ослушаться ребе Мишка не мог. И теперь живёт он где-то там, выполняя волю усопшего ребе.

Правда, вскоре после его отъезда приходили ко мне странные какие-то люди и спрашивали о мишкином местонахождении. Говорили, что он взял деньги на строительство новой синагоги в нашем богоспасаемом Офакиме, но ни синагоги не построил, ни денег не вернул.