Маска

– Ух ты, Силы Небесные… – Пол аж присвистнул. – Суровая образина, однако.

– Ах, кошмар какой-то! – ужаснулась Джейн, так же, как и я. – Как она смотрит на нас! Будто живая.

– Ага, – кивнула я. – И будто хочет съесть.

Пита маска оставила равнодушным. Он вскользь посмотрел на неё и скептически вынес свой вердикт:

– Ничего особенного. Обычная рожица.

В этот момент я, превозмогая страх, детские суеверия и предрассудки, вглядывалась в маску, и мне показалось, что она как-то отреагировала на слова друга. Не знаю, как это можно объяснить – я ничего не увидела, маска не подмигнула мне, не открыла рот, чтоб изрыгнуть проклятие, но я словно кожей почувствовала, что что-то не так.

– Молодые люди! – услышали мы голос смотрительницы, она обращалась к нам громко, стоя во входе в зал. – Музей закрывается.

– Да, мы понимаем, извините нас, мы увлеклись, – ответил любезно Пол.

– Пойдёмте, найдём Эллен, и навестим госпожу Эллинс, как и планировалось, – предложила я.

Ребята кивнули, мы вышли из этого зала. Я всё думала о маске, а Джейн о ней, казалось, забыла. Она всё ещё говорила о талисманах:

– Представляете, там было написано, что они сделали талисман из окаменевшего глаза волка! Что якобы действительно вырезали волку глаз, и он окаменел. И тот, у кого есть этот глаз, может видеть сквозь деревья, что происходит в лесу на разных концах.

– Мне кажется, это красивая метафора. У них могли быть разведчики, которые ходили между конкурирующими племенами, живущими в лесу, и считали добычу и благоденствие у соседей. А волков тогда приручали, они были как собаки, – предположил Пол.

– Интересно, когда мы умрём от старости, нас закопают, и какие-нибудь наши потомки вырежут нам глаза – они тоже потом попадут в музей? – размышлял Пит.

– Пит, мне кажется, об этом пока ещё рано думать, – скривилась я.

5. Посиделки с госпожой Эллинс

Мы спустились до первого этажа, и нас встретили Эллен и госпожа Эллинс. Директор музея проводила нас в свой кабинет на первом этаже, который по загруженности статуэтками, сувенирами, вазами и картинами не уступал ни одному из шестидесяти залов. Она поставила нам свежий чай в электрическом чайнике. Пока она ворковала о том и сём, в основном касавшемся дел музея, я заметила, что Эллен выглядит очень возбуждённой, но при этом задумчивой – будто размышляет над напряжённой и интересной задачей. Она то и дело в нетерпении закусывала губу и поглядывала на родственницу своей матери, словно выжидая, когда же та оставит нас на несколько мгновений.

– Наши сотрудники после закрытия музея и сдачи всех смен, вахт и отчётов работают ещё до семи. Скоро все пойдут домой. Мне нужно отойти буквально на полчаса, пообщаться со своими людьми, а также поговорить с кассирами по поводу выручки. Обычные рабочие дела. Извините, что оставляю вас, но я к вам вернусь. Чувствуйте себя как дома! Элли, оставляю тебя за хозяйку, – госпожа Эллинс подмигнула моей кузине и быстрой деловой походкой убежала завершать рабочий день.

– Чертовски приятная женщина! – отметил Пол с неподдельным восхищением.

– Да, и чай у неё вкусный, и вокруг всякие интересные штучки, – отметил Пит.

Джейн же сочувственно посмотрела на Эллен:

– Госпожа Эллинс тебя заболтала, и ты не успела походить по музею.

Мы сидели в её достаточно просторном кабинете, за маленьким столиком, в креслах для гостей, и пили чай. Едва за госпожа Эллинс закрылась дверь, Эллен прошипела нам:

– Слушайте все сюда! Я тут такое узнала! Это гораздо круче, чем ходить по музею, господа и дамы! – торжественно объявила она.

– Что, что такое ты узнала? – сразу загорелся Пол и с неподдельным вниманием воззрился на неё.

– Слушайте, – повторила Эллен свой призыв. – Всё, что я вам сейчас и здесь скажу, это только для ваших глаз. Ну и для ушей, соответственно.

– Да говори же, не тяни, ты меня завела как часовой механизм!

– Смотри не взорвись, тут люди, – сделала шутливое замечание Эллен. И, выдержав поистине театральную паузу, провозгласила: – Итак. В этом музее происходят аномальные явления.

– Что?! Серьёзно?! – Джейн почти взвизгнула от удивления.

– Да! Госпожа Эллинс мне таких ужасов тут порассказала! – призналась Эллен. – Она просила держать всё в тайне, но, так уж и быть, мы же коллеги, и должны друг с другом делиться информацией о случаях, угрожающих нашей планете, правильно? Вот, она говорит, что на пятом этаже есть зал, в котором якобы водится призрак.

– На пятом этаже? Мы только что там были! – воскликнул Пол.

– А это случайно не зал древних расков? – удостоверилась я, хотя прекрасно знала, что угадала.

Эллен пожала плечами:

– Хм, не помню… госпожа Эллинс не рассказала, что там конкретно, она сказала просто, что это зал пять тринадцать.

– А что за аномальные явления? – спросил Пол взволнованно.

– За последние три недели с пятого этажа уволилось четыре смотрительницы. Первая была переведена со второго этажа, охранять новые открывшиеся залы. Но ей стало плохо со здоровьем, она призналась, что чахла на рабочем месте. Но когда она увольнялась, проработав в музее все двадцать лет после наступления пенсии, и госпожа Эллинс слёзно просила её остаться, ей показалось, что старуха увольняется по иной причине. На следующий день нашли новую смотрительницу, тоже пенсионерку. Эта вторая дама, как выяснилось, была со странностями. Поработав всего два дня, она пришла к госпоже Эллинс, попросила расчёт и чопорно заявила, что её в этом музее больше ни ногой. Она и сказала что-то о привидениях. С третьей случился шок, – Эллен опустила глаза и прикусила губу, переживая. – Она умерла. На рабочем месте. Это держится в секрете.

– Что? Умерла? Как, когда?! – Джейн во все глаза посмотрела на мою кузину, я же, Пол и Пит не в силах были ничего вымолвить от такой новости.

– Да, – моя двоюродная сестра перешла на шёпот. – Это случилось неделю назад. И её смерть была более чем странной. Она умерла от разрыва сердца, с выражением смертельного ужаса на лице. Приглашённый судмедэксперт определил, что её что-то смертельно напугало, то есть она умерла по сути от страха. Её тело нашли между залами пять тринадцать и пять двенадцать, в проходе. Она будто бы убегала, спасалась от кого-то в зале пять тринадцать.

– А сколько ей было лет? Тоже старуха-пенсионерка? – спросил Пит.

– Нет. Ей было двадцать шесть лет, девушка была племянницей одной из сотрудниц.

Мы все впятером притихли.

– А четвёртая смотрительница? – осведомилась Джейн.

– Четвёртая сейчас и работает. Пока с ней ничего не случилось, но вчера она жаловалась на сильную головную боль. И предпочитает держаться подальше от зала пять-тринадцать.

– Ребята, это могла быть та самая старушка, которая нас оттуда выгнала. Вы обратили внимание, что она нам с порога кричала о том, что музей закрывается? – напомнил Пол.

Я, Пит и Джейн задумчиво кивнули. Джейн проговорила:

– Значит, это тот самый зал, древних расков. Новый, недавно открывшийся. Попахивает реальной мистикой!

– Не то слово, я так думаю, – кивнул Пол. – Ребята, мы должны расследовать это дело. Если погиб человек, а трое уже пострадало так или иначе, это может быть серьёзным.

– Само собой, я так тоже думаю, – поддержала его Эллен. – Я поэтому вам всё это и рассказываю. Но учтите: при госпоже Эллинс об этом – ни слова! Она разоткровенничалась со мной, а всё началось с того, что она поделилась тяжёлой прошлой неделей, что все эти расследования, коронеры, судмедэксперты, что в музее произошла смерть на рабочем месте одной из сотрудниц. И я стала её осторожно расспрашивать, и получила такие данные.

– Ты прекрасно умеешь выведывать данные. Равных в этом тебе нет, в ТДВГ тебя ценят и хвалят именно за этот твой самый козырный навык! – подмигнул ей Пол.

– Да что уж там говорить, это не так важно сейчас, – Эллен махнула рукой. – Главное – разобраться с этим музеем, понять, что тут не так, и устранить аномальную угрозу.

– А может, это и не аномальная угроза вовсе. Может, в том зале расков привезли какие-то древние микробы, – стал размышлять Пит. – И они так влияют на смотрительниц. Я вот что подумал. Я бы туда сходил, прямо сейчас!

– Подожди! – остановила его Эллен, когда он решительно встал и направился к двери. – Госпожа Эллинс вот-вот придёт! Она не должна ничего заподозрить.

– Ну тогда… О! Я придумал, эврика! – Пит весело поднял вверх указательный палец. – Когда госпожа Эллинс придёт, отвлеките её разговорами! Заболтай ей язык, Эллен, а я скажу, что мне надо в туалет, а сам поднимусь на пятый этаж.

– А если тебя поймает охранник? – спросила Джейн.

– Прикинусь дураком, скажу, что… что…

– Что ты – мумия и друг кореша-жреца, и пришёл к нему в гости, – прыснула наша подруга.

– Нет, просто скажу, что я ищу туалет, вот и всё, – заметил Пит.

– Хм… – только и сказала на это Эллен. Она хотела сказать что-то ещё, но тут дверь открылась, и госпожа Эллинс бодро впорхнула в комнату.

Я пригляделась к её доброжелательному и красивому лицу, и заметила в складках морщинки усталости и пережитого потрясения. Если бы не рассказ Эллен о том, что пришлось пережить тёте Гейт как директору музея в связи с гибелью сотрудницы, я бы этого не заметила. Всё-таки я ещё очень плохо разбираюсь в людях.

6. Операция Пита

Госпожа Эллинс сказала, что всех отпустила домой, предложила ещё выпить чаю. Эллен, помня о своей роли заболтать её, стала восторженно говорить о живописи, расспрашивать что-то, взяла с полки каталог каких-то художников. Джейн подхватила беседу, сказав, что ей очень нравятся абстракционисты.

– Они у нас в зале на пятом этаже. Вы были там? – спросила госпожа Эллинс.

– Да, конечно! Это так восхитительно, так захватывает! Кажется, что пространство искривляется! – с воодушевлением ворковала Джейн.

Я плохо вслушивалась в их разговор и не улавливала его нить. Мои мысли возвращались к залу расков и к тому, что тут происходило. Всё-таки четыре человека, из которых один погиб странной смертью, это явный показатель паранормальной активности. Что тут творится?

Перво-наперво нужно узнать и раздобыть историю музея. Покопаться в архивах Базы, узнать, вдруг что-то подобное тут уже происходило. По-хорошему, нужно поговорить с двумя уволившимися сотрудницами. Но чтобы войти в доверие к пенсионеркам, нужен более взрослый человек, а не юноши и девушки четырнадцати-восемнадцати лет. Значит, к расследующей группе, которая сейчас спонтанно сформировалась, надо подключить кого-то из наших старших коллег в ТДВГ. А ещё необходимо узнать, что за зал древних расков, когда он открылся, и изучить экспонаты. Добыть дела и материалы по смерти третьей смотрительницы – здесь ТДВГ помогут имеющиеся связи в полиции. Например, можно привлечь Фрэнка Скрэтчи, нашего коллегу. Он полицейский детектив и сможет получить доступ к таким отчётам.

Пока я думала об этом, прошло какое-то время, и вежливый и немного стесняющийся голос Пита вывел меня из задумчивости:

– Прошу прощения, госпожа Эллинс. Я хотел бы отойти… В уборную, – пояснил он, изображая на лице робкую виноватую улыбку.

Я видела его хитрые решительные глаза, которые для меня выдавали Пита с головой: он задумал претворить в жизнь свой план. Госпожа Эллинс, поглощённая беседой с Эллен и Джейн об искусстве, которое она самозабвенно любила, рассеянно проговорила:

– Да, конечно, прямо по коридору и направо… – и продолжила толковать об искусстве.

Я и Пол переглянулись. Пол что-то показал бегающими глазами и выражением лица, но я не поняла его жеста. И украдкой пожала в ответ плечами. Пол сделал мне знак, что всё в порядке. Я тоже пожала плечами в ответ. Пит в это время вышел из комнаты. Я стала про себя отсчитывать время, которое гипотетически Пит мог потратить. За две минуты он мог подняться на пятый этаж, если, конечно, ему не помешают охранники. Ещё две минуты ему потребовалось бы на то, чтобы добраться до зала пять-тринадцать, сверить номер на двери и проверить, что это действительно зал расков, что речь шла о нём. А если дверь зала открыта – он войдёт внутрь. Тут уж я не сомневалась.

Я вспомнила о той страшной маске и поёжилась. Уж насколько меня все считали отважной, и я даже ношу прозвище Сорвиголова – я бы точно не решилась ночью в темноте пойти туда… А Пит решился! Конечно, его-то эта чёртова маска так не напугала! Мне же она внушила какой-то суеверный ужас.

Я решила, что Пит будет отсутствовать порядка десяти-пятнадцати минут. Вполне приемлемое время, чтобы сходить в туалет. Больше пятнадцати минут госпожа Эллинс могла уже заметить и сразу бы догадалась, что Пит решил в темноте побродить по музею. А ей бы это точно не понравилось. Мне бы уж наверняка не понравилось, будь я на её месте, что подросток-друг родственницы вероломно воспользовавшись гостеприимством и добротой, шляется по залам.

Прошло уже тринадцать минут, Пит всё не возвращался. Где он там застрял? Я поняла, насколько мы глупо это всё затеяли. Что Пит сможет узнать за короткое время? И госпожу Эллинс мы не сможем отвлекать долго. Я решила тоже отлучиться в туалет, чтобы поискать Пита и сказать ему, что лучше мы придём в музей завтра.

Выйдя из кабинета директора музея, я направилась в сторону холла и лестниц. Я ожидала увидеть охранника, но там было пусто, одиноко и даже как-то зловеще. А ещё там было холодно. Холод показался мне странным и неестественным. Неужели на улице похолодало? Я поёжилась и двинулась к лестницам на верхние этажи. Во время отсутствия людей музей внутренне преобразился, он стал громаднее, и мне на ум пришла ассоциация с пастью дракона, внутри которой я хожу. Или даже уже не пасть, а его внутренности, желудок, кишечник. Уж не сожрала ли эта пасть Пита? Я начала всерьёз волноваться за него.

В музее находились экспонаты со всех континентов и со всех эпох, возможно, многие из них несли на себе энергетику и мощность своих создателей, не всегда добрую. Ведь некоторые художники и скульпторы могли создавать свои шедевры, будучи в агонии или состоянии аффекта. Я читала об этом в книгах, а ещё смотрела всякие ужастики на эту же тему.

Так, я дошла до пятого этажа, вздрагивая от каждого шороха и опасаясь, что меня поймает охранник. А может, охранников тут не было? Я вступила в холл, а из него прошла в зал абстракционистов. В музее царил полумрак, горели лишь редкие аварийные лампочки. А ещё здесь по-прежнему стояла неестественная тишина. Интересно, в музее по ночам всегда так тихо? Зал абстракционистов был большим, извилистым, из него выводили двери в другие залы, какие-то из них оказались закрыты и на реконструкции, таких было всего три – пять-шесть, пять-семь и пять-восемь. Но я знала, что нужен зал пять-тринадцать. Я прислушалась – вдруг Пита здесь нет, и мы с ним разминулись, и он давно вернулся уже вниз, в кабинет госпожи Эллинс? Но по-прежнему ответом мне служило абсолютное безмолвие и мрак.

– Пит, – тихо позвала я и сама вздрогнула невольно от собственного голоса. – Пит, ты тут? – спросила я немного громче.

Я стала медленно идти в сторону зала пять-тринадцать, или зала древних расков, дверь в него как раз находилась за следующим поворотом. В этот момент мне стало внутренне настолько неуютно и тревожно, что я пожалела, что у меня с собой нет никакого оружия, даже ножа. На первом этаже висят пиратские сабли. Прямо хоть ходи за ними и бери…

Я почти дошла до поворота в зал расков, как вдруг… на меня вышла тёмная тень, в которую я чуть не врезалась. Это было настолько для меня неожиданно и я настолько испугалась, что сама себе крепко зажала рот, чтоб не завизжать на всё здание.

– Ой! – воскликнул Пит, не ожидавший столкновения со мной, он меня, похоже, испугался не так сильно, как я его.

Я проглотила застывший в горле и так и не высказанный крик и со свистом выдохнула:

– Пит, почему ты так долго? Госпожа Эллинс наверняка уже заметила, что тебя долго нет. Это изначально была дырявая идея идти сюда, посреди ночи, мы всё равно тут ничего не поймём и не расследуем, – заговорила я сдавленным шёпотом, всё ещё опасаясь, что нас могут поймать за нелегальные передвижения. И схватила Пита за руку: – Пошли, скорее, возвращаемся. Нам надо разработать нормальный план, а такой экспромт до хорошего не доведёт, мы рискуем потерять доверие директора музея. Это ведь зал пять-тринадцать, да, точно?

Я спросила об этом Пита, продолжая тащить его в сторону лестниц. Потому что, хоть я сама и могла заглянуть за угол и посмотреть на номер помещения, но поняла, что боюсь идти в тот зал. Возможно, это мои предрассудки, детские страхи, но зал древних расков произвёл на меня внушительное впечатление.

– Ну да, это он и есть, – ответил Пит, каким-то не своим голосом.

Тут я заметила, что веду его с неким сопротивлением. То есть я вроде бы стремлюсь бежать быстро, чтоб поскорее добраться до кабинета госпожи Эллинс и снять с нас все подозрения о том, что мы могли куда-то ещё ходить, кроме туалета, а Пит почему-то не хочет идти быстро.

– Пит, бежим же! – в нетерпении зашипела на него я.

– Ох… – выдохнул Пит и немного ускорил шаг.

Я резко оглянулась на него, свет ближайшей аварийной лампы выхватил из темноты его лицо, и оно вдруг показался мне невероятно бледным. Внезапно меня словно пронзило током, я как ошпаренная уставилась на Пита во все глаза, остановившись и в волнении смотря на него:

– Ты в порядке?

– Да, я в полном порядке, – кивнул Пит. – Пойдём, ты права, нам тут лучше не тормозить.

– Подожди! – остановила его я. – Почему ты такой бледный?

– Ну… не знаю… нет, я не бледный, нормально всё, – начал резко отрицать Пит.

– Ладно, после разберёмся, пошли отсюда! А то ещё охранники нас схватят, – я продолжила тащить Пита вниз, но он уже легко позволял себя вести, и по лестнице мы уже сбежали вниз довольно бодрым шагом.

На наше счастье, госпожа Эллинс не придала значение нашему долгому отсутствию. Однако, когда мы пришли, «вернувшись из туалета», Эллен стала вежливо сворачивать беседу, прощаться, намекая, что мы, должно быть, сильно отвлекаем директора музея. И хотя госпожа Эллинс возражала, говоря, что ей очень приятно общаться с молодёжью и что мы отличные собеседники, всё же мы предпочли завершить наш столь насыщенный визит. Уже был одиннадцатый час вечера, когда мы вышли все на улицу – Эллен и Пол ещё помогли госпоже Эллинс закрыть все двери на замки. Когда мы уходили, нас провожали два охранника. Так что нам с Питом чертовски повезло, что мы не попались, ведь эти охранники оставались охранять музей на ночь.

Мы проводили госпожу Эллинс до её машины, она предложила нас подвезти, но мы отказались и пошли к метро. По дороге мы обсуждали план нашего расследования. Эллен говорила:

– Мы должны узнать всё о музее. Покопаться в архивах ТДВГ.

– Я хочу этим заняться! – поддержал её тут же Пол. – Это очень загадочные случаи, вдруг они были раньше? Я бы тоже покопался в информации конкретно про зал пять-тринадцать. Кто знает, что там раньше было?

– Кстати, может, дело не в зале, а в каком-то из экспонатов? – предположила проницательная умница Джейн. – Как давно там эта выставка расков, то есть как давно зал открылся? Может, все случаи начались, когда зал открылся или когда что-то привезли?

– Джейн, ты гений! – восхищённо похвалил её Пол. – Эту возможность также не следует исключать! А ещё нужно побывать в музее в более спокойной обстановке. То есть целенаправленно сходить, рассмотреть этот зал, что там и как. И так аккуратно со смотрительницей пообщаться.

– Итак, решено. Пол и Джейн, на вас архивы, – заключила Эллен, беря на себя роль капитана нашей расследующей группы. – Я буду ещё пытаться говорить с госпожой Эллинс и следить за событиями в музее.

– Мы ещё можем подключить Рома. Он большой специалист по оккультизму, – упомянула Джейн.

– Обязательно, – кивнула моя кузина. – Лишние руки и мозги лишними не бывают.

Мы бодро спустились в подземку. В общественном транспорте, когда вокруг полно людей, мы говорили о более приземлённых вещах. Я украдкой наблюдала за Питом. Он молчал. Хотя, это ни о чём могло не говорить, я сама молчала. Но Пит как-то странно для себя замкнулся. Может быть, правда плохо себя чувствует, устал? Но ведь Пит не из хлипких! У него отменное здоровье – из всей его семьи он ни разу не болел даже простудой за последние годы. А вдруг он что-то видел в зале, но пока не хочет об этом говорить, по своим причинам?

Когда мы вышли на нашей станции метро, и Пол решил нас проводить, так как было уже поздно и темно, они с Эллен пошли чуть впереди нас, а Джейн присоединилась в троечку к нам с Питом. Я хотела расспросить друга, всё ли с ним в порядке, но Джейн начала оживлённо говорить про планы на завтра:

– Я заночую у бабушки и уеду – родители с Уолли завтра устраивают шопинг, а меня попросили посидеть с Фридой. Пока я буду с ней сидеть, я начну читать эту книгу. Чтобы в следующий раз, когда мы пойдём в музей, быть в теме. Я посмотрю, какая литература есть у меня дома про расков.

Пит кивнул и вступил в беседу:

– Жалко, что тебя завтра не будет. Мы ведь собрались к Элджи.

– Я бы тоже хотела к Элджи, но, увы – семья, дети, – вздохнула Джейн, подразумевая под «детьми» свою сестрёнку Фриду.

– Не расстраивайся, Элджи никуда не денется. Наверняка ещё нас пригласит. Тем более, она наша коллега, – подбодрил её Пит.

И тут я отметила, что Пит действительно в порядке. Они стали о чём-то будничном говорить с Джейн, потом Пол довёл нас до наших калиток, и пошёл проводить Джейн, которая жила чуть поодаль. Пит отправился к себе домой, на пороге, перед тем как открыть дверь, он помахал нам рукой, мы помахали ему в ответ. Я и Эллен, попрощавшись с Полом и Джейн, вернулись ко мне домой и легли спать.

7. Семейная ссора

На следующее утро я встала пораньше и решила зайти к Питу в гости, чтобы условиться с ним, во сколько нам лучше ехать к Элджи. Ничего не заподозрив, я позвонила в дверь. Мне долго не открывали, я решила, что, может, никого нет, но тут мне открыла Лилиан.

– Привет, – улыбаясь, поздоровалась я.

И вдруг увидела, что её лицо предельно расстроенное, чуть ли не в слезах, а глаза блестят обидой. Она не ответила мне и просто смотрела на меня, стоя в дверях, не приглашая войти.

– Лилиан, что случилось? – спросила я озадаченно и взволнованно.

– Ничего не случилось. Пит не выйдет. Он сегодня наказан, – проговорила Лилиан. И виновато опустила глаза и повторила: – Извини. Не выйдет он сегодня.

– Наказан?! Но за что?! – я опешила. Старший сын, любимец семьи, и – наказан?! – Что он натворил?

– У него тараканы в голове, как и у всякого подростка. Ты меня извини, конечно, Клотильда, но он – придурок.

И, прежде чем я успела что-либо сказать в оправдании моего друга, Лилиан мягко, но настойчиво закрыла дверь у меня перед носом.

Я была настолько ошеломлена, что мне не пришло в голову обижаться на Лилиан. Полностью озадаченная и загруженная, я вернулась домой. То, что Лилиан выставила меня за дверь и обозвала своего младшего брата придурком – порушило в какой-то степени картину мира. Когда я поднялась в свою комнату, Эллен под классическую музыку вышивала гладью фантастические цветы у себя на вельветовой юбке.

– Что там стряслось? На тебе лица нет, – поинтересовалась кузина.

– Понятия не имею. Похоже, Пит и Лилиан серьёзно поссорились, – развела я руками.

– Не удивительно. Они оба в таком возрасте сейчас. Переходный период и всё такое, – улыбнулась Эллен.

– Но ведь мы с тобой в том же возрасте и не ссоримся! – возразила я.

– Ну, мы – другое дело, – улыбнулась Эллен. – Я думаю, ты просто пришла в неподходящий момент, вот и всё. И, так уж и быть, посплетничаю с тобой. Лилиан мне не нравится. Она истеричка.

– Да ладно тебе! Она будущая театральная актриса, эмоциональная просто.

– Не в меру эмоциональная. Она человек настроения. Иногда это очень мешает в личной и семейной жизни. То, что позавчера она улыбалась, порхала и всем раздавала пригласительные билеты, играя роль швейцара, не говорит о том, что сегодня она не станет рвать и метать.

Я решила тему про Лилиан не поднимать. Ну, была у Эллен и Лилиан взаимная неприязнь, ну и что с того? Для меня Лилиан – нейтральный человек. Я знала с раннего детства сестру Пита. Да, бывало, мне иногда не нравился её резковатый голос и непредсказуемость в манере поведения, когда она была чуть помладше. Но к ней я привыкла, и ко мне она относилась ровно – как к соседке и подруге брата. И сочла, что ничего страшного нет, что она почти вежливо выгнала меня – я правда попала под горячую руку.

Мои подозрения окончательно рассеялись, когда где-то спустя три часа раздался телефонный звонок. Я взяла трубку, и услышала голос Пита:

– Клот, привет! – он звучал весело, бодро и приподнято, даже очень. Неужели помирился-таки с сестрой до конца дня?