Красный Интернет

Артёма втолкнули в салон. Внутри пахло озоном, свежим пластиком и чем-то ещё – сладковатым, химическим запахом, который резал ноздри. Это был запах абсолютно новой, стерильной вещи, не принадлежащей миру людей.

Его бросили на металлический пол. Дверь захлопнулась с глухим щелчком. Мгновение спустя микроавтобус тронулся с места, плавно и почти бесшумно.

Он лежал на холодном полу, вслушиваясь в шум мотора и тихое, ровное дыхание людей в масках. Они сидели на скамьях вдоль бортов, неподвижные, как статуи. Никто не смотрел на него. Его миссия была выполнена. Он был просто грузом.

Он попытался пошевелиться, найти хоть какую-то точку опоры, но связанные руки и боль в спине не давали этого сделать. Отчаяние, холодное и липкое, подползало к горлу. Он был в ловушке. Его везли в неизвестном направлении, и исход этого путешествия был предрешён.

Мысли метались, как пойманные в клетку птицы. Инопланетяне. Ленин. Эксперимент. Это было безумием. Но лицо на экране, голос, протоколы… Всё это было настолько реально, настолько осязаемо в своей цифровой достоверности, что не верить было невозможно. Он прикоснулся к тайне, которая переворачивала с ног на голову всю историю человечества. И за это прикосновение придётся заплатить.

Микроавтобус ехал недолго. Минут через пятнадцать он замедлил ход, сделал несколько поворотов и остановился. Двигатель заглох.

Один из людей в масках наклонился к Артёму.

– Встать, – приказал он.

Наручники сменили на наручники спереди. Дверь открылась. Они были в глухом, тёмном гараже. Бетонные стены, никаких опознавательных знаков. Воздух был холодным и пах бетонной пылью.

Его вывели из микроавтобуса и повели к лифту. Стальные двери лифта были матовыми, без кнопок. Спутник Артёма приложил к стене какой-то брелок. Раздался тихий щелчок, двери бесшумно разъехались.

Внутри лифта тоже не было панели управления. Двери закрылись, и кабина плавно поехала вниз. Давление в ушах подсказало Артёму, что они опускаются очень глубоко.

Лифт остановился. Двери открылись, и Артёма вытолкнули наружу.

Он оказался в длинном, бело освещённом коридоре. Стены, пол и потолок были выложены гладкими белыми кафельными плитками, словно в операционной. Воздух был стерильным, с лёгким привкусом озона. Где-то далеко гудела мощная система вентиляции. Это было похоже на бункер. Или на лабораторию.

Его повели по коридору. Ни души. Только их шаги, отдающиеся эхом в бездушной чистоте. Они прошли мимо нескольких стальных дверей с кодовыми замками. Наконец, остановились у одной, ничем не примечательной.

Человек в маске снова приложил свой брелок. Дверь открылась.

– Войди, – сказал он, отталкивая Артёма вперёд.

Тот переступил порог. Дверь тут же захлопнулась за его спиной.

Он был в небольшой, абсолютно белой комнате. Без окон. Без мебели. Только белые стены, белый потолок, белый пол. В центре комнаты стоял один-единственный стул. На стуле сидел человек.

Это был не тот, кто вёл допрос в подвале. Этот человек был одет в строгий, но безупречный тёмно-серый костюм. Он был немолод, лет шестидесяти, с седыми, коротко подстриженными волосами и умным, усталым лицом с внимательными глазами. Он сидел совершенно спокойно, сложив руки на коленях.

– Артём Воронов, – произнёс он. Его голос был тихим, бархатистым, образованным. В нём не было ни угрозы, ни напряжения. – Присаживайся. Вернее, тебе некуда сесть, кроме как на пол. Прости за спартанскую обстановку. Правила безопасности.

Артём стоял, прислонившись к двери, и смотрел на незнакомца. Этот человек был частью системы, которая только что вломилась в его жизнь, уничтожила его логово, избила его. Но он вёл себя так, будто они старые знакомые, встретившиеся в клубе.

– Кто вы? – хрипло спросил Артём.

– Меня зовут Сергей Леонидович, – представился человек. – Я здесь для того, чтобы задать тебе несколько вопросов. И, возможно, предложить сделку.

– Я уже всё сказал вашим обезьянам.

Сергей Леонидович мягко улыбнулся.

– Те «обезьяны», как ты их назвал, – высококлассные специалисты. Они сделали свою работу: нашли тебя и доставили сюда. Теперь моя очередь. Их методы… грубоваты для тонкой материи.

– Тонкой материи? – Артём фыркнул, но боль в рёбрах заставила его сморщиться. – Вы про инопланетян?

Лицо Сергея Леонидовича осталось невозмутимым.

– Мы называем их «Внеконтекстными операторами». Но суть не в названии. Суть в том, что ты, молодой человек, сунул нос туда, куда не следовало. И теперь у нас проблема.

– Какая ещё проблема? Сотрите мне память, убейте меня, бросьте в канаву. В чём проблема?

– Проблема, Артём, в том, что ты был не один, – тихо сказал Сергей Леонидович. – Твой вход в систему «Мавзолей» был слишком… изящным. Слишком профессиональным для одиночки. У нас есть подозрение, что тебе помогали. И мы должны выяснить – кто.

– Никто не помогал. Я работал один.

– Возможно. Но есть нюанс. Система защиты «Красного интернета» имеет семь уровней. Шесть из них – технологические. Их можно обойти с помощью таланта, упорства и удачи. Но седьмой уровень… он другой. Он основан на принципах, недоступных для понимания обычного человека. Его нельзя взломать. Можно только получить приглашение.

Артём замолчал, вспоминая тот последний барьер. То ощущение извращённой логики, искривлённого пространства.

– Я ввёл пароль, – пробормотал он.

– Пароль был не ключом. Он был… формальностью. Сигналом того, что кто-то свыше разрешил тебе войти. Кто этот «кто-то»? Кто твой покровитель, Артём?

– У меня нет покровителя! – взорвался он. – Я сам! Я нашёл уязвимость, я…

– Перестань, – Сергей Леонидович поднял руку, и его голос сохранил спокойствие, но в нём появилась сталь. – Ты хороший хакер. Очень хороший. Но то, что ты сделал, находится за гранью твоих возможностей. Кто-то водил твоей рукой. Кто-то подсказал тебе путь. Может, твой анонимный заказчик? Может, кто-то ещё? Мы должны это знать.

Он помолчал, давая словам просочиться в сознание Артёма.

– Видишь ли, наша организация существует очень давно. Мы – наследники. Тех, кто когда-то заключил сделку с «Операторами». Мы следим за экспериментом. Мы обеспечиваем его чистоту. Мы убираем… помехи. Как ты.

– Наследники? Какие наследники? – Артём смотрел на него с отвращением и страхом.

– Наследники революции, – просто ответил Сергей Леонидович. – Той самой, настоящей. Мы – те, кто знает правду. И мы обеспечиваем, чтобы эта правда никогда не вышла наружу. Потому что знание о том, что твоя история, твоя культура, твоя страна – всего лишь результат чужого эксперимента, способно уничтожить цивилизацию. Люди не готовы к такой правде. Они сломаются.

– А вы? Вы не сломались? – с вызовом спросил Артём.

Сергей Леонидович улыбнулся снова, но на этот раз в его улыбке была бездна усталости.

– Мы… приспособились. Мы стали частью эксперимента. Надсмотрщиками в лаборатории. Это наша цена за знание. И за власть, конечно.

Он встал со стула и сделал несколько шагов по комнате.

– Сейчас твоя жизнь висит на волоске. Ты – угроза всему проекту. Стандартная процедура – ликвидация с конфискацией всех данных. Но я… я вижу в тебе потенциал. Ты смог сделать то, что не удавалось никому. Ты привлёк внимание самого ядра. Это о чём-то говорит.

Он остановился перед Артёмом.

– Вот моё предложение. Ты расскажешь мне всё, что знаешь о своём заказчике. Всё, что помнишь о процессе взлома. Каждую мелочь. И если я пойму, что ты говоришь правду и ты действительно был один… я дарую тебе жизнь. Более того, я предложу тебе работу.

– Работу? – Артём недоверчиво уставился на него.

– У нас всегда нужны таланты. Особенно те, кто уже прикоснулся к истине. Ты мог бы стать полезным. На стороне тех, кто управляет историей. Это лучше, чем быть её удобрением.

Артём молчал. Его сделку с дьяволом. Работать на этих людей. На тех, кто скрывает величайшую тайну человечества. Стать надсмотрщиком в лаборатории.

– А если я откажусь?

Сергей Леонидович вздохнул.

– Тогда меня заменят. Ко мне в кабинет войдёт тот самый человек в маске. И его методы будут далеки от деликатности. Он будет вырывать информацию из тебя по кусочкам, пока от тебя не останется окровавленная оболочка. Выбор за тобой, Артём. Сотрудничество или мучительная смерть.

Он посмотрел на свои часы.

– У тебя есть пять минут, чтобы подумать. Я даю тебе этот шанс только потому, что ты меня заинтересовал. Не разочаруй меня.

Сергей Леонидович повернулся и вышел из комнаты. Дверь закрылась за ним с тихим, но окончательным щелчком.

Артём остался один в белой, безмолвной комнате. Его мир, и без того шаткий, рухнул окончательно. Перед ним был выбор между смертью и предательством всего, во что он когда-либо верил. Если вообще во что-то верил.

Он закрыл глаза, пытаясь заглушить боль в теле и хаос в голове. И тогда он вспомнил. Вспомнил тот самый момент, когда вводил ключевую фразу. Он был в ярости, отчаянии. Он бил по столу… и тогда его взгляд упал на книгу. На «Материализм и эмпириокритицизм».

Кто положил эту книгу на коробку от паяльника? Он был уверен, что неделю назад её там не было. Он принёс её с развала и бросил на стопку другого хлама. Она должна была быть там.

Но она лежала на виду. Как будто её кто-то специально подложил. Как будто кто-то водил его рукой.

У него и правда был покровитель. Кто-то, кто хотел, чтобы он вошёл. Кто-то, кто играл в свою собственную игру.

И этот кто-то, возможно, наблюдал за ним прямо сейчас.

Пять минут истекали.

Глава третья: Призрак в машине

Пять минут.

Триста секунд. В обычной жизни – миг. В ситуации, когда от выбора зависит быть тебе удобрением или надсмотрщиком в глобальной лаборатории, каждая секунда растягивается в мучительную вечность.

Артём стоял, прислонившись к холодной металлической двери, и слушал тиканье своих внутренних часов. В белой, стерильной комнате не было никаких часов, но он слышал их отчётливо – мерный, неумолимый стук в висках, сливающийся с бешеным ритмом сердца.

Он был в ловушке. Не просто в физической – его загнали в угол его же собственным страхом, растерянностью и той чудовищной правдой, что обрушилась на него. Инопланетный эксперимент. Ленин – марионетка. Вся история – ложь.

И теперь этот человек, Сергей Леонидович, с его бархатным голосом и стальными глазами, предлагал сделку. Стать частью системы. Предать самого себя, свои принципы, которых, если честно, у Артёма никогда и не было. Его принципом было выживание. А здесь предлагали именно выживание. Ценой души.

Но был ещё один фактор. Тот самый, что не давал ему просто сдаться. Мысль о том, что его вели. Что его гениальный взлом был на самом деле чьей-то тонкой, ювелирной подсказкой. Кто-то положил ту самую книгу на самое видное место. Кто-то подсунул ему ключ, даже не ключ, а насмешку над ключом.

У него был покровитель. И этот покровитель явно играл против Сергея Леонидовича и его организации «наследников».

Он зажмурился, пытаясь вспомнить каждую деталь тех часов, проведённых перед монитором. Каждый щелчок клавиатуры, каждый прошитый пакет данных, каждый обходной манёвр. Всё было его работой, его почерком. Кроме… кроме того самого, последнего рывка. Того, что привёл его к порогу «Мавзолея». Там была какая-то аномалия. Слишком лёгкая удача. Слишком вовремя подвернувшаяся уязвимость в протоколе, которая оказалась не уязвимостью, а приглашением.

Он открыл глаза и осмотрел комнату. Белая коробка. Без мебели. Без окон. Идеальная тюрьма. Идеальная лаборатория для опытов над сознанием.

Его взгляд упал на единственный объект, нарушавший стерильность пространства, – стул в центре. Простой, металлический, с серым пластиковым сиденьем. Стул, на котором сидел Сергей Леонидович.

Артём оттолкнулся от двери и подошёл к нему. Он провёл рукой по холодной металлической спинке, потом по сиденью. Ничего примечательного. Обычный стул.

И тогда он заметил. На внутренней стороне правой передней ножки, почти у самого пола, был приклеен маленький, не больше ногтя, кусочек матового скотча. А на скотче – нарисованное шариковой ручкой схематическое изображение. Стрелка, указывающая вниз, и рядом цифра: «3».

Сердце Артёма пропустило удар. Это было сообщение. Для него. Кто-то побывал здесь до него и оставил знак. Его таинственный покровитель? Но как? Это же ихняя крепость!

Цифра три. Стрелка вниз. Что это могло значить? Третий этаж? Третий подвал? Или… он посмотрел на пол. Гладкие белые плитки. Он наклонился и стал внимательно их осматривать. Плитка, на которую указывала стрелка, если мысленно продлить её направление, ничем не отличалась от других. Он потрогал её. На ощупь – такая же холодная и гладкая.

Он нажал на неё. Ничего. Попытался поддеть ногтем. Бесполезно.

Внезапно дверь позади него с тихим щелчком открылась. Артём резко выпрямился, отшатнувшись от стула, стараясь прикрыть собой то место на ножке.

В проёме стоял не Сергей Леонидович. Стоял тот самый человек в маске, который руководил задержанием. Он вошёл в комнату. За ним захлопнулась дверь.

– Время вышло, – произнёс он своим безэмоциональным, механическим голосом. – Решение?

Артём почувствовал, как по спине пробежал ледяной пот. Этот человек не будет разговаривать. Он будет действовать.

– Я… я согласен, – быстро выпалил Артём. – На сделку. Я всё расскажу.

Человек в маске не двигался. Его невидимый взгляд был тяжёлым, давящим.

– Поздно, – сказал он. – Ты колебался. Колебание – признак слабости или обмана. И то, и другое неприемлемо.

Он сделал шаг вперёд. Артём инстинктивно отступил к стулу.

– Подождите! Сергей Леонидович сказал…

– Сергей Леонидович ошибся в тебе. Теперь моя очередь не ошибиться.

Ещё шаг. Артём отчаяно озирался по сторонам, ища хоть что-то, что можно использовать как оружие. Пустая комната.

И тогда его взгляд снова упал на стрелку на ножке стула. Три. Вниз.

Что, если это не про этаж? Что, если это инструкция? Три шага вниз? Но от чего?

Человек в маске был уже в двух шагах. Его рука потянулась к кобуре на поясе. Он не собирался связываться – он собирался стрелять.

Отчаяние придало Артёму странное, почти животное спокойствие. Другого выхода не было. Он резко рванулся вперёд, не отступая, а нападая. Он схватил стул за спинку и изо всех сил ударил им человека в маске.