Бес. Оруженосец поневоле

С новым оруженосцем он решил заключить особый контракт, привязав парня магической клятвой. Намеревался настаивать на односторонней, но, едва перекинувшись несколькими фразами с Алексом, пересмотрел это решение. Было в молодом валлахийце что-то особенное. И пока рыцарь о своём решении не жалел.

– Лорд Рауль… – негромко окликнул его оруженосец. – К своему стыду, я не знаю, кто такие Ард и Дара. Не могли бы вы мне рассказать?

– Эльфийские боги, – коротко ответил верлен.

И умолк, ожидая неизбежного вопроса, мол, как же его угораздило дать клятву богам Первородных. А следом и другого – не имеет ли он, Рауль, отношения к высокомерным, мстительным и презирающим всех представителей других рас эльфам. Но Алекс молчал, лишь выжидательно глядел на него серо-зелёными глазищами.

– Ард – Созидающий, хранитель тайн, знаний и покровитель справедливости, – не дождавшись вопросов от оруженосца, продолжил Рауль. – Дара – его божественная супруга, покровительница семьи, ремёсел и талантов. Их равно почитают все девять великих эльфийских Домов. Когда Созидающие боги воевали с Проклятыми, Ард был ранен. А дальше ты уже знаешь.

Парень развивать тему об эльфийских богах не стал. Несколько минут молчал, после поинтересовался:

– Лорд Рауль, а драконы разумные?

– Нет, – уверенно заявил рыцарь. – Злобные, хитрые и опасные твари, нападающие исподтишка и испепеляющие одним огненным плевком.

– Всех подряд? – уточнил Алекс. – Увидели – и сразу нападать?

– Если удаётся отыскать логово дракона, он нападает сразу, – пояснил мужчина. – В другое время никого не трогает, только ворует животных с пастбищ.

– Так почему тогда они злобные и неразумные? – искренне удивился оруженосец. – Нападают только на тех, кто идёт к ним с агрессией, деревень не разоряют. А что на контакт не идут, так это только доказательство их разумности. Вот вы бы стали разговаривать с комаром, который летит, чтобы ужалить?

– Бес, ты к чему клонишь? – рыцарь нахмурился.

– Если драконы разумные, с ними можно договориться, – как само собой разумеющееся, пояснил Алекс. – Убить всегда можно. В моей культуре существуют сказки и легенды о мудрых драконах, загадывающих пришедшим к ним загадки. Отгадал – проси награду. Не справился – зубами щёлк, и голова с плеч. Или, как вы говорите, один огненный плевок, и останутся от неудачника лишь дымящиеся подошвы.

– Это сказки, – покачал головой Рауль. – А у нас рассказывают о десятках погибших. И загадок им никто не загадывал.

– Так если все погибли, откуда известно, что загадок не было? – в глазах оруженосца сверкнул азарт.

– Разговор не имеет смысла, – отрезал мужчина. – Разумный дракон или нет, добровольно шкуру он не отдаст.

– Если разумный, я попробую с ним договориться, – предложила Бес.

– В драконье логово наши кони рядом не пойдут, – покачал головой рыцарь. – Довольно о драконах, Алекс. Расскажи лучше, что такое система лояльности и какое отношение она имеет к гостинице?

– Хотите применить её в своём графстве? – оруженосец подобрался, как охотничий пёс, почуявший добычу.

Рауль едва удержал улыбку. Как только речь заходила о деньгах, Алекс моментально становился серьёзным и готов был вцепиться в собеседника мёртвой хваткой. Такой энтузиазм поражал. Рыцарь из парня, может, и не получится, а вот управляющий или казначей выйдет отменный.

– Если захочу, непременно заключу с тобой договор, – пообещал он. – Пока мне любопытно, что это такое.

Беседа оказалась познавательной. Оруженосец, несмотря на молодость, очень неплохо разбирался в экономике, знал, как сократить издержки и повысить прибыль, упомянул о некой рентабельности, тут же пояснив, что это такое. А ещё Рауль, к своему удивлению, узнал, что плюшки – это не только сладкие мучные изделия, но и особенно приятные условия для привлечения новых покупателей и посетителей или мотивации работников.

Вечером остановились в одном из придорожных трактиров. Пока Алекс расседлала и почистила коней, рыцарь снял комнату и потребовал поставить туда дополнительную кровать, отказавшись от предложения трактирщика разместить оруженосца в общей комнате.

– Он мне нужен, – холодно заявил верлен, бросая на стойку серебряную монету.

– Как скажете, господин, – хозяин склонился в угодливом поклоне.

Спорить с остроухим он не стал. Ну их, этих Первородных и их родственников. Хочется сеньору, чтобы слуга при нём был – так это его личное дело. Может, рыцарь без него доспех снять не в состоянии? Всякое бывает.

Когда Бес вошла в помещение, её сеньор уже ужинал. Подозвав её к себе взмахом руки, велел:

– Оставляй вещи в комнате и спускайся. Подавальщице скажешь, что ужин за мой счёт.

В отличие от Рауля, облюбовавшего уединенный столик, Алекс подсела к ещё пятерым оруженосцам. Беседа, чуть притихшая при появлении новичка, вскоре возобновилась с новой силой.

– .. и тут он мне говорит – ну-ка посмотри, что там в кустах шуршит! – почёсывая исцарапанные руки, рассказывал сидевший почти напротив Бес парнишка. – А я что? Сеньор сказал, я пошёл. Палкой кинул, и тут из кустов как выскочит, как выпрыгнет!

– Разбойник? – снисходительно усмехнулся его сосед, коренастый бородач.

– Да если бы! – парень скривился, колупнув очередную царапину. – Кот деревенский. Выскочил, и от ужаса давай по мне карабкаться. Я его отдираю, а он орёт, словно я его живьём режу, и когтями дерётся больно. Ну вот… А сеньор меня потом мазал какой-то аптекарской гнусью. Жидкая, тёмная и щиплет ужасно! Ещё и ножнами по спине отходил, мол, пришлось на меня, дурня, тратить лекарство.

– А вообще на дорогах сейчас спокойно, – заметил третий собеседник. Он был на вид чуть помладше бородатого. – Мы из самого Верфосса ехали, ни разу за две недели не встретили лиходеев.

– Ну, ты сказал! – бородач громко расхохотался и от души хлопнул себя по ляжкам. – У тебя сэр – сам Фламо Огненный! Небось, все разбойники медвежьей болезнью болели. Кто ж решится супротив мага-рыцаря переть?

– Да, у сэра Фламо разговор короткий, – согласился его оруженосец. – Как он говорит, проще бросить в подозрительно шевелящийся куст пульсаром, а потом ещё одним, чем спрашивать, кто там.

– Хорошо, когда сеньор слугу за человека считает, – вздохнул оцарапанный котом. – Твой тебя бережёт. А мой твердит одно – оруженосец для того и есть, чтоб благородный сэр сам голову в подозрительные дыры в скалах не совал, да по кустам не шнырял, а ежели чего – был к бою готов, значит, и развернуться мог, чтоб с плеча рубануть.

И почему-то он покосился на Алекс. Та в разговор не вмешивалась, мелкими глотками отхлёбывала инкоппи и слушала.

– А что, правду говорят, что в окрестностях Арконы в начале травеня* дракона видели? – спросил бородатый.

*травень – последний месяц весны.

– Брешут, – веско заявил до того молчавший брюнет с подбитым глазом. – Виверна это была. Рыцарей съехалось – столица по швам трещала. Ровно война началась, святой Джелл мне свидетель! Отрядом воевать зверюгу поехали, сэр де Лас Невис за главного был.

– Тот самый?! – восхитился бородатый.

– А ты про других слышал? – хохотнул рассказчик. – Ну, виверну они нашли, конечно. Согнали с дневной лёжки в скалах, да и прикончили дружно. А награду за неё в кабаке пропили, по-благородному. И оруженосцам по кувшину хмельного выставили. Сэр де Лас Невис настоял, не поскупился.

– А кто такой этот благородный рыцарь? – полюбопытствовала Бес.

За столом повисло молчание. Парни смотрели на неё с неподдельным удивлением.

– Магистр Вендана, – наконец ответил оцарапанный.

«Магистр – глава армии конгломерата, иначе говоря, местный министр обороны», – тут же перевела для себя Алекс. Именами магистра и двух маршалов она поинтересоваться не успела. Да и не было времени вдаваться в такие подробности.

– Я из Валлахи, здесь недавно, поэтому не знал, – пояснила она.

Объяснение собеседников удовлетворило. Разговор продолжился. Теперь он касался как раз личности магистра.

– Де Лас Невис мужик правильный, даром, что эльф, – заявил брюнет. – Умный и опасный, как гадюка. И плевать хотел на все традиции и законы. Оруженосцев не берёт, богов не чтит, делает то, чего от него никто не ждёт.

– Говорят, королева Верфосса его любовница, – заметил бородатый.

– А ты нашего короля видел? – усмехнулся оруженосец сэра Фламо, по-видимому, как раз верфоссец. – Небось, его Величество Доран Седьмой помнит, как святой Джелл по земле ходил. Кто осудит молодую королеву? Только тот, кто сам желал бы оказаться на месте де Лас Невиса.

– Наследник подозрительно остроух, – гнул своё бородач.

– Так леди Мариэль сама эльфийка, – парировал собеседник. – С чего бы юному принцу не оказаться остроухим? Король его признал, а кто отец – знает разве что придворный маг. Но он никому не скажет. А прочие и подавно свечку не держали.