Дочь императора. Том 1

– Не смей! – приказал Андрес, подходя к наглецу.

– Иначе – что?

Я сглотнула. Кто это может быть? Откуда столько презрения? Андрес промолчал. Я непонимающе дернула головой.

– Где мать?

– В «Оне Синем».

Не говоря ни слова, Андрес развернулся и пошел обратно к двери. Я перевела взгляд с парня на императора. За это мгновение наглец оказался на последней ступеньке лестницы и оттуда кинул картинку, заставившую меня сделать шаг назад: воспоминание последней встречи с Петиром у его дома. Взяв меня за руку, Андрес покинул дом.

– Кто это? – поморщилась я. К глазам подкатывали слезы. Я же ничего ему не сделала. Мы вообще незнакомы!

– Сын Кларисс.

Я удивленно обернулась. О сыне Кларисс история умалчивала.

– Почему он такой?

– А каким может быть ребенок, с пяти лет знающий, что его отец – могущественный император Объединенных земель, сильнейший псионик на Земле оставил их с матерью, уходя в другой мир. Зная… – Андрес осекся. Я поняла, что больше мне знать не положено.

Когда мы перешли улицу и зашли в дверь под вывеской, с которой подмигивал синий старик, я прижалась к стене. Глаза в ужасе расширились. Уши заполнил гомон незнакомой музыки и криков. Андрес встал рядом. Нас мгновенно окружили защитные рамки. Я испуганно озиралась: в «Оне Синем» во всю бушевала драка.

– Ты не вмешаешься?

– В драку северян? – в его голосе слышалась ирония. – Это первое правило для любого, кто посещает север: «Никогда не вмешивайся в споры северян». Раньше это правило звучало как: «Никогда не вмешивайся в споры островитян». При малейшем вмешательстве вся эта толпа мгновенно развернется против тебя.

Я вскинула брови и посмотрела в зал. Смотреть было на что.

Я видела драки в тавернах Турхема. Я участвовала в тренировочных боях магов. То, что происходило здесь не было похоже ни на что. Летало всё и все. Люди зависали на потолке и стенах, швыряясь мебелью, льдом, огнем, ножами, друг другом. Прямо рядом с нами здоровенный чернобородый детина колошматил такого же, но лысого кулаком по лысине. Над ними зависло нечто, похожее на кузнечика, и смеялось, отбиваясь от летящих со всех сторон ножей из стали и льда. Я потрясла головой.

Заметив нас, этот странный человек свесился вниз и невыразимым, а точнее незаметным моему глазу образом, оказался на ногах. Я отпрыгнула, когда губы этого существа прикоснулись к щеке Андреса.

– Вот где ты… – засмеялся он.

Я онемела.

– Я сейчас… – женщина, а теперь это стало очевидно, прыгнула в толпу и мгновенно оказалась в другом углу, всех раскидав по пути.

Я изумленно смотрела на императора. В следующее мгновение музыка замолкла и все недовольно замерли.

– Играй! – крикнул кто-то далеко слева.

– Кларисс, верни инструмент!

– Друзья, я вынуждена покинуть вас. Ко мне приехали гости. Хорошо потренироваться и повеселиться! – женщина, которую назвали столь много значащим для меня именем, отдала нечто, являющееся музыкальным инструментом музыканту и спрыгнула с помоста.

– О-о! Это же босяк к нам пожаловал! – послышался возглас слева. Андрес улыбнулся, оборачиваясь в ту сторону.

– Рад приветствовать, Кролик! – кивнул в ответ.

– Босяк, выпей с нами! – зашумел зал.

– Как там юга, еще целы?

– Ты не собираешься забрать у нас Кларисс?

– Разве что на эту ночь, – улыбнулся Андрес.

Я поежилась от новой волны недоумения и уткнула взгляд в мокрые доски пола.

Зал загоготал. Тем временем Кларисс медленно шла к нам. Выше половины здоровяков, неимоверно худая; с вытянутым некрасивым лицом и длинными растрепанными соломенными волосами. Неужели это – Кларисс? Неужели ее любил Ранцесс? Да и все, кто ее знал… Не верю!

– Что это за ангел? – спросила она, беря мой подбородок в ладонь.

– Это Дайан. Она мечтала с тобой познакомиться. Кроме того, пишет историю Воронки для школьников.

– Как интересно… – женщина смотрела на меня в упор. Когда она повела головой на бок, став еще больше похожа на кузнечика, я поморщилась. – Кажется, я разочаровала ее, мальчик.

– Нет… – просипела я. – Нет! – повторила громче, пытаясь вернуть себе голос.

– Нет? – обернулась она. Мы выходили на улицу. – Андрес, ты слышал?

Андрес обернулся на нас обеих и широко улыбнулся. Это императора она называла мальчиком? Я совершенно потерялась в его мире. Он категорически, просто абсолютно не умещался в мое понимание.

– Что там? – тем временем спросила Кларисс.

– Даже не покормишь?

– Ты будешь есть в моем доме?

– Все еще опасно? – засмеялся Андрес. – Когда же ты его укротишь…

Мы вернулись в дом Кларисс, стоявший на окраине селения, на другой стороне улицы. Дверь еще не успела захлопнуться, как перед нами вырос ее сын. Осмотрев мать с ног до головы, он повел головой и недовольно морщась, отошел на шаг.

– Ты предупреждал? – спросила Кларисс, глядя на сына с недовольством.

Андрес усмехнулся вместо ответа. Кларисс скинула теплый плащ и трясла волосами, сбрасывая снежинки. Император последовал ее примеру. Я притронулась к застежкам.

– Поздоровайся, Ройс, – приказала Кларисс, направляясь мимо лестницы – в дальний проем двери. Ройс смерил нас взглядом и развернулся за матерью.

Кларисс резко обернулась. Их взгляды встретились. Я инстинктивно отступила, прижимая к себе края плаща. Таким взглядом можно было бы убить – как минимум.

– Сейчас же! – прошептала женщина.

– Иначе – что?

Дальнейшего видеть я не могла. Они исчезли. На втором этаже послышался грохот. Какой-то звериный рык, даже не понятно чей. Я замерла, боясь дышать.

– Он всегда был для тебя важнее, чем я! – услышала я крик парня и вздрогнула. В следующий момент разбилось стекло. Что-то деревянное взорвалось и все стихло. Кларисс появилась на площадке перед лестницей. С алым румянцем на щеках, растрепанная еще больше, потирающая запястье.

Андрес тихо смеялся. Я пораженно моргнула, не веря глазам. Он смеялся! Потом, кинув на меня теплый взгляд, пошел в тот дальний проем. Кларисс, тем временем, спускалась вниз с нормальной, человеческой скоростью. Я же дрожащими руками стягивала с себя плащ.

– У меня некому готовить, – пожаловалась Кларисс, заходя в небольшую залу, служащую и кухней и столовой.

Андрес обернулся с широкой улыбкой. Как все это могло его веселить? Я пребывала в недоумении.

– Он никого не терпит в доме. Ко мне уже никто не идет работать. Девочка, сообразишь что-нибудь?

Я сглотнула, поднимая на нее взгляд. Эта женщина, бывшая неотъемлемой и весомой частью истории, просила меня приготовить что-нибудь? Как же я могу сказать, что… тоже не умею?

– Понятно, – захохотал Андрес. Всё! Далее назвать этого мужчину императором даже в мыслях у меня не получалось. Он стал для меня чем-то непостижимым и завораживающим.

Пока я переводила взгляд с одной страницы истории на другую, Андрес выудил откуда-то снизу бутылку и откупорил пробку.

Кларисс махнула рукой, зовя за собой. Я послушалась, на ходу осматривая ее дом. Вычурная простота, не бедная – аскетичная – сглаживала то, что этот дом был сделан из дорогих пород деревьев и камня. Лишь присматриваясь к деталям, можно было понять, что они служили когда-то в других домах. Деревянные перила лестницы были отполированы до блеска. Ковер утратил свой цвет еще явно до моего рождения. Панели стены наверху местами потрескались, в углах виднелись тенёта. Дом был очень старым и то дорогое, что в нем было, уже потеряло свою ценность.

– Там вьюга, – заметил Андрес у меня за спиной.

– Не замерзнет…

Я поняла, что сына в доме больше не было. В окно выпрыгнул? Обернулась к императору, поднимавшемуся за мной, но проглотила вопрос.

Через несколько минут, когда Кларисс зашторила разбитое окно и прикрыла дверь в ту комнату, мы уютно устроились в зале наверху. Собрав с пола разбросанные приборы для камина, Андрес разжег огонь. Кларисс поставила на стол три бокала и разлила вино. Я грела ступни, скинув сапоги и забравшись с ногами на диван. После всего увиденного стесняться уже было глупо.

– Не думал, что твоя императорская репутация может пострадать, если девочка начнет делиться впечатлениями? – промурлыкала полукровка, отпивая глоток. Я смущенно обернулась к Андресу, устроившемуся в кресле напротив Кларисс. Он смотрел на меня, улыбаясь сдержанно, тепло и спокойно.

– Дайан вызывает изумительное доверие. Я знаю лишь одного человека, кто с такой легкостью становится другом каждому встречному…

Кларисс хохотнула в голос и подняла бокал:

– За него!

Андрес усмехнулся, отпивая. Я потянулась к своему бокалу. О ком они?

– Любимица декана, очаровала отца… Даже Ксю, похоже, успокоилась по поводу своего отпрыска, – продолжал император.

– Она могла бы оказать положительное влияние на Ройса.

– Только попробуй притащить его в Объединенные земли, – предостерег Император без иронии.

Я терялась в разговоре. Они говорили обо мне, но я не улавливала и половины смысла сказанного.

– Что тебе рассказать, крошка?

Я заскребла пальцами подлокотник дивана. Как кстати пришлась бы сейчас моя тетрадь с готовыми вопросами.

– Кларисс, почему вы остались?

Она удивленно вскинула брови.

– Почему остались полукровки? В вас, ведь, тоже кровь ланитов. Вы даже больше являетесь ланитами, чем людьми.

Удивление полукровки сменилось снисходительной улыбкой:

– Это первые дети. А потом? До какого колена полукровок можно было забрать? До первого-второго? Ты можешь встретить человека и даже не понять, что его дед или прабабка – ланит. Даже если бы Ранцесс забрал с собой полукровок первого колена, что было бы дальше – там? Они никогда не стали бы ланитами там, как и здесь мы никогда не станем людьми. Мы изгои, девочка. Были здесь, когда ланиты еще жили среди нас. Являемся сейчас здесь – когда ланиты ушли. И были бы там – в новом мире – среди чистокровных ланитов. Нам нет места нигде. Ты поэтому приехал? – резко перевела она взгляд с меня на императора. Он коротко кивнул. Кларисс задумалась, переведя взгляд на огонь в камине.

– Мы не видим никаких вариантов, кроме резервации, – проговорил Андрес неохотно.

Кларисс стремительно поднялась и отошла к окну.

– Я не позволю! Мы живем значительно дольше людей. Мы должны быть свободны!

– Если так будет продолжаться, срок вашей жизни значительно сократиться. И популяция тоже.

Я смотрела на женщину и видела на ее лице напряжение и злость.

– Я подумаю до утра что можно сделать.

– Ты уже пятнадцать лет думаешь… А полукровок вырезают, как скот.

Я вздрогнула и мысленно сжалась.

– Я подумаю до утра, – повторила женщина, возвращаясь к креслу.

Почему полукровок убивают? Неужели так сложно защитить? Их – явных полукровок первого-второго колена так мало! У нас же есть гильдии – сплоченные, сильные государственные образования с внутренней безопасностью и гильдейским духом. Почему это так сложно? Не потому ли, что они слишком свободны? Я подняла взгляд на женщину, уже не казавшуюся такой отталкивающей, как при встрече. Она обратила на меня внимание и кивнула, подбадривая.

– Ведь вы практически все – необыкновенно одаренные… – начала я и голос сорвался. Кларисс усмехнулась. – Я имею в виду, что все без исключения ланиты были псиониками, магами, рейнджерами или видоками высших ступеней. Полукровки наследовали это. Некоторые, как ты – по несколько способностей.

Кларисс склонила голову набок, не понимая к чему я веду.

– У всех вас серьезное образование и все вы служили в гильдиях. Искали себя, пробовали…

– Ну, все или почти все. Какая разница?

– Гильдии – это сила Объединенных земель. Это замкнутые и полноценные единицы власти и регулирования с собственными иерархиями и безопасностью…

Я обернулась к Андресу, наблюдавшему за мной сквозь золотистые узоры на бокале.

– Возможно, обезопасить явных полукровок можно было бы, распределив их в гильдиях? В верхних слоях иерархий, дать им некую власть, ответственность и ответственных за их безопасность сослуживцев…

Я закусила губу. Вдруг это невозможно и глупо? Но мне это казалось таким простым и явным выходом. Все полукровки талантливы как на подбор. Даже за счет большей продолжительности жизни они значительно более опытны и образованны.

Когда я подняла взгляд, Кларисс и Андрес задумчиво смотрели друг на друга. Что-то неуловимо тонкое вилось между ними, будто некая теплая, неощутимая и всеобъемлющая эмоция. Что могли они пережить вместе, став настолько близкими и бессловесными?

– У тебя еще есть вопросы? – перевел на меня взгляд Андрес через пару минут. Я помотала головой. Даже если и были – я их все забыла. Потом спрошу у Саши или Эзнера. Мне не хотелось больше ничего спрашивать. Потянувшись к бокалу, я отпила маленький глоточек. Андрес удовлетворенно кивнул.

– Я читала описания некоторых ланитов в исторических справках о главах Гильдий. Точнее одну справку – об Арханцель – сестре последнего императора-ланита.

Кларисс усмехнулась. Я и сама улыбнулась, сообразив, что говорю о хорошо знакомой ей личности как о каком-то забытом историческом персонаже.

– Я не могу представить степень красоты и мощи, исходившей от той женщины. Историк преклонялся перед ней. Он писал, что все ланиты были такими – перед ними хотелось преклонять колени. Служить им. Это правда?

Кларисс скривила губы, кинув взгляд на поднимающегося с кресла Андреса.

– Не надо.

– Надо…

Я удивленно наблюдала, как император вышел из комнаты. Как часто он бывает здесь? Насколько они близки? Могут ли они вообще быть близки физически?

Он вернулся практически сразу. Отставил бутылку с края, поставил на стол небольшой деревянный ларчик. Открыв, достал ощутимо тяжелое украшение цвета рубина. Кларисс наблюдала за ним с легкой усмешкой, потом и вовсе широко улыбнулась.

Тем временем Андрес зашел за спину полукровки и откинул ее соломенные волосы на плечо. Я замерла, ощущая воодушевление и не зная, чего ожидать. Время застывало, воздух казался густым и сладким. Наклонившись, император застегнул широкое и массивное ожерелье и, легонько прикоснувшись губами к ее шее, вернул волосы на спину. Я смущенно отвернулась. Возможно, я была слишком маленькой и дикой, выросшей лишь с матерью, рядом с которой никогда не было мужчин. Я не понимала границ нормальности. Для меня эти нежные прикосновения, приветствия и прощания казались слишком интимными. Андрес существовал в каком-то собственном мире, который я назвала бы «Император и его женщины». Женщины, которым оставались его нежность и любовь – но не он сам. Может, так? А возможно, я слишком сильно концентрирую внимание на этих прикосновениях…

– Дайан! – позвал он тихо.

Я подняла взгляд. Той женщины-кузнечика, что сидела минутой ранее в кресле, больше существовать не могло. Никогда. Передо мной, обнимая изящными тонкими пальцами бокал красного вина, сидела самая необыкновенная женщина на Земле. Я сглотнула, смаргивая неожиданные слезы. Подалась вперед, протягивая руку. Одернула ладонь, смущаясь. Хотелось прикоснуться к ней, побыть вблизи нее лишь мгновение. И этого хватило бы для осознания причастности к немыслимому великолепию и силе. Кларисс улыбнулась.

Глаза ее светились озорными искрами, на скулы лег шальной румянец. Даже спутанные волосы делали ее неряшливость – величественной. Эта женщина могла быть императрицей, и была ей – теперь я это видела. В ней было всё: она восхищала, влюбляла, подавляла неописуемой волей, струящейся от нее энергией, вызывала обожание и поднимала страсти. Наконец, выдохнув, я оторвала от нее взгляд. Андрес тоже улыбался: широко и озорно. Могла ли я произнести хоть слово сейчас? Я улыбнулась в ответ, благодарная. Теперь я знала, какие они – ланиты. А в сердце разрывалась незнакомая доселе жалость и восхищение. Я уже любила эту женщину. Уже… и навсегда.

Замочек щелкнул – Кларисс сняла колье. Она вернулась лишь отчасти. То, какой я увидела ее в прошедшие мгновения отпечаталось в памяти навечно. Убрав колье обратно в ларец, Кларисс поднялась, чтобы отнести его на место. Андрес отошел к окну, и я поднялась за ним. За стеклом с гудящим воем ветер крутил тучи снега.

– Здесь всегда так?

– Нет, – отозвалась Кларисс, вернувшись в комнату, – с гор на восток идет большой табун мамонтов.

Я обернулась:

– Мамонтов?

– Да, древних снежных мамонтов. Это магические существа. Они вызывают похолодание в зонах, где проходят.

– Как это?

– Древние пытались регулировать природу. Это не единственные животные с магическими особенностями.

– И, что, они идут мимо – а тут начинается зима? – уточнила я.

– Да. Пройдут по Объединенным землям – на пару сотен километров вокруг будут ложиться снега.

– Ими кто-то управляет? Или они сами ходят, где хотят?

– Кочуют, но только по северу. Им нужна энергия, которая есть только здесь. Она для них как вкусный воздух… Я не особо много знаю о мамонтах. Это больше к Ройсу.

Андрес усмехнулся и я вспомнила о ее сыне. Пожалуй, я не горела желанием с ним встречаться. Возможно ли, что Кларисс живет на севере именно потому, что Ройс – такой?

– Пошли домой? – спросил Андрес, и мне не оставалось ничего кроме, как кивнуть.

– Да, засиделись уже, – заметила Кларисс, – Ройс уже выходит из себя.

– Ему восемнадцать лет, Кларисс. Пора бы уже укротить ребенка.

– Что же ты не укротил его, когда ему было пять?

Я вскинула взгляд на Андреса. Даже я понимала, что Ройс может быть сильнее его – мага. Кларисс – мать, парень никогда не причинит ей вреда. Андрес же был ему никем. Более того, он являлся мужчиной, к которому тот ревновал. Вряд ли Андрес мог бы повлиять на парня. Воспитание подобного ребенка без сильного наглядного авторитета, простым убеждением или, хуже того, наказаниями, мне казалось немыслимым. Самому же Андресу, похоже, не удалось стать подобным авторитетом для парня.

Внизу мы оделись, и Андрес открыл дверь, выпуская меня. Я не оборачивалась, прикрываясь капюшоном от бьющего в лицо колючего снега. Через несколько секунд я снова взлетела в воздух, вскрикнула и захохотала. В следующее мгновение мы снова оказались на светлой стороне Земли – в жарком пшеничном поле.

– Не привыкай только! – предупредил император, ставя меня на твердую землю.

– Где мы?

В километре от нас поднимался белый дворец, окруженный невысокой белой же стеной. Если это Императорский дворец, то с этой стороны я видела его впервые.

Андрес кивнул на белокаменное великолепие и, сняв свой плащ, перебросил его через руку.

– А почему не прямо туда? – удивилась я. Разве ты не всесилен?

Кинув на меня еще один насмешливый взгляд, он промолчал. Я пожала плечами, ступая сквозь колосья. Возможно, ему нужно подумать. А может быть, необходимо переключиться, отойти от встречи с полукровкой и ее сыном, ночью и вьюгой. Я щурилась на солнце, ступая рядом с императором. Не прошло и двух часов. Но это время, проведенное рядом с императором и полукровкой, подарило мне больше эмоций, чем практически вся жизнь до этого…

6

Через неделю я собрала записи в цельный текст о Воронке, уходе ланитов и императоре в этой связи. Глядя на исписанные страницы, я не верила, что справилась на три месяца раньше срока. Возможно, чего-то не хватало. Но Эзнер добавит необходимых фактов – Андрес обещал.

Немыслимо сильно хотелось увидеть Петира. Хотя бы просто увидеть. Но пойти к нему с риском подвергнуться унижению я не могла. А если он окажется не один – станет еще больнее.

Собираясь в резиденцию видящих, я думала об Эзнере и Саше. Обязательно нужно поблагодарить их за знакомство с Кларисс. Даже если не учитывать, какое сильное впечатление она на меня произвела, само знакомство с ней – просто эпическое событие в такой скромной жизни, как моя.

В Зальцестере было ветрено, и резкие порывы пригоняли от порта неприятные запахи. Я смотрела на вывески, булыжник под ногами, узоры на дверях и витые украшения фонарей. Но проходя мимо дома Петира, я все равно подняла взгляд к окну спальни. Оно было приоткрыто, но есть ли кто дома, понять не представлялось возможным.

Вскоре я зашла под кованый глаз резиденции и выслушала стандартное приветствие встречающего посетителей клерка.

– Я к Эзнеру.

– Пройдите на второй…

Он не договорил, так как я уже прошла мимо. Дорогу я помнила.

– Дайан, – констатировал Эзнер без видимых эмоций.

Я улыбнулась с полной уверенностью, что и он сейчас тоже улыбается.

– Андрес сказал перед сдачей материалов отдать тебе.

Эзнер моргнул обоими веками и учтиво указал на кресло. Положив перед ним тетрадь, я села.

– Я просмотрю и верну тебе не позже завтрашнего вечера.

– Спасибо, Эзнер. А Александра нет? Я хотела поблагодарить вас за возможность познакомиться с Кларисс. Для меня это было честью!

– Не стоит благодарности, Дайан. Александра сегодня не будет, но я передам.

– Спасибо, до встречи.

На обратном пути, проходя мимо дома Петира, я на мгновение замерла. Окошко по-прежнему было приоткрыто. Осторожно осмотревшись, я поднялась на две ступеньки и постучала. Никто не отзывался. Помявшись с минуту и постучав повторно, я продолжила путь к центральной площади. Уже выходя в круговорот людей, я с удивлением поняла, что плачу. Мысленно ругая себя, я стерла слезы и огляделась. «Красный петух», где мы иногда ели, находился через две улочки слева. Зайдя в обитель аромата и вкуса, я приметила пустой столик в дальнем углу, но взгляд заскользил дальше, перебирая незнакомые лица в поисках единственного желанного. Не обнаружив Петира и здесь, я быстро вышла.

Мне была нужна Мия. Только она сможет понять и поддержать меня. Решив навестить подругу, я вернулась в Зельмень. И по счастью, она оказалась дома и с готовностью приготовилась активно сочувствовать, чем отбила всякое желание снова разреветься.

Я спокойно рассказала подруге о Петире и императоре. Мия слушала с присущим ей вниманием и участием. Где-то в середине рассказа я поняла, что забыла сказать Эзнеру, что не прикреплена к какой-либо резиденции. Куда он пошлет мою работу? Нужно будет завтра вечером самой за ней зайти.

На следующий день, за обедом, я спрашивала маму о животных-магах.

– Они не всегда имели магическую природу.

– Это люди их сделали такими? Каким же образом?

– Просто объяснить не получится. Возьми в библиотеке кристалл о подобной живности.

– Но вкратце?

– Вкратце… Мы впитываем то, чем дышим, что слышим, что окружает нас. Так же и животные. Около четырехсот лет поколение за поколением, группу мамонтов держали в насыщенных креацином полях. Пока ничтожные крупицы креацина не стали составляющей их плоти и крови… Частью их самих. Потом этот содержащийся в животных креацин был наглухо запрограммирован. По крайней мере, это одна из версий.

– Поэтому они могут жить только на севере?

– И поэтому тоже. У мамонтов, кроме того, что это их естественная среда обитания, на севере есть определенные функции. Возьми кристалл, если тебе действительно интересно. Это очень специфическая тема. Ты же понимаешь, я могу размышлять о магии лишь как сторонний наблюдатель.

Я пожала плечами:

– Почему ты не работаешь в Гильдии?

– С чего ты решила? – удивилась мама, поднимаясь и собирая со стола посуду. – Я никогда не выходила из Гильдии.

– Нет, я имею ввиду, что тебе не дают никаких заданий, как тете…

– Вот это уже другой вопрос…

Мама отвернулась, разбираясь с посудой. Похоже, отвечать она не собиралась. Я не понимала, почему мама – псионик далеко не низшего уровня – не имела работы.

– А где тетя?

– На юге где-то.

Я тут же поднялась, вспоминая визит к Андресу.

– А… Леонт, глава гильдии…

– Император сместил его, в новостях говорили.

Плюхнувшись обратно на стул, я переваривала новость.

– Ты не стирала последние новости?

– Нет, посмотри.

Поднявшись к себе, я просматривала последние новости Объединенных земель, объединенных по тематикам. Узнала и о смещении Леонта и о вторжении с целью захвата какой-то специфической территории раскопок соседей из Харенхеша. Через час раздался сигнал от иллюзора. Кто-то хотел меня видеть.

– Дайан, привет, – это оказалась помощница Ксю Киз, – в зальцестерскую резиденцию из гильдии видящих пришел пакет на твое имя.

– Мне?

– Я не знала, что ты определена в Зальцестер…

– Я тоже. Может, ошибка?

А потом вспомнила об Эзнере и рассмеялась.

– Я поняла, Анри. Это ошибка. Я скоро зайду и заберу пакет. Спасибо.

Девушка кивнула и исчезла. В общем-то, Эзнера легко понять. Так или иначе, отправленный в Зальцестерскую или Турхемскую резиденцию пакет все равно дошел бы до меня. События последнего месяца сложились так, что меня уже знали в обеих резиденциях.

Подождите… что Анри делает в зальцестерской резиденции? Она же помощница Ксю Киз – главы Турхемской. Что происходит? Я спустилась вниз.