Я иду за тобой. Хроники Алстерхоула

– Грейс, спасибо.

– Отдыхай, завтра весь день будем колдовать над статьей, – она легко улыбнулась и вышла из комнаты.

Я была ни жива, ни мертва. Не описать словами все мои чувства. Я взяла телефон и написала в мессенджере своему соседу – Билли: «Прости, что прошу, но мне надо, чтобы ты завтра завез Кошмарика ко мне на работу. И покорми его, пожалуйста, ключи – где и всегда. Спасибо!». Я еще не была готова вернуться домой, Он знал, где я живу, я попробую выиграть время.

Глава 3. Не буди лихо.

На следующее утро Грейс приготовила невероятно вкусный домашний завтрак. Я же обычно баловала себя готовыми кашами, которые покупала в супермаркете по скидке. Я не ленилась, просто живу одна и меня это вполне устраивает. Лучше я потрачу время на книги или прогуляюсь по единственному в городе парку. Из развлечений тут только многочисленные пабы. Неудивительно, ведь местные в основном работают в шахтах. Добыча полезных ископаемых – основная отрасль нашего городка – Алстерхоула. Казалось бы, почему шахты не изменяют провинцию в лучшую сторону? Наверное, до нужд нашего города просто не доходят эти средства – все отправляют в столицу. Да мне все равно, я многого не требую. Есть крыша над головой, работа и кот.

Я никогда не допускала мысль о своем отъезде отсюда. С того самого момента, как… Произошли плохие вещи в моей жизни. В жизни маленькой девочки, которая отказывается взрослеть, и которая обречена вечно посещать психологов и терапевтов, наверное, до конца своей одинокой жизни.

– Эй, ты меня слышишь? – возмутилась Грейс. – Бери вон те бумажки и пошли писать статью про всемогущего Адреаса Рэя.

– Я готова, – я взяла стопку листов, ручку и прихватила кружку недопитого кофе.

Несколько часов подряд мы обменивались мыслями. С помощью Грейс получалось не настолько скупо, как в моем исполнении. Адреас Рэй – влиятельный политик, запустил руки во все отрасли и как будто что-то ищет. Я даже знаю, что – бесконечное влияние над всем и вся. Больше в этой жизни таких людей не может ничего интересовать.

– Так, – задумчиво сказала Грейс, – он еще спонсирует ряд фармацевтических проектов в области препаратов от психических расстройств. Думаю, что будет не лишним это упомянуть в дополнение к его «плюсам».

– Одним больше, одним меньше. Николас будет доволен.

Мы закончили, и я принялась собираться к Ангелике. Не люблю сеансы у психотерапевта. Это все равно, что погружаться в свое прошлое, ковыряться в нем снова и снова, пока этому человеку не надоест или пока он не увидит каких—то явных изменений в лучшую сторону… Которые никогда не случатся.

По пути к Ангелике, я не могла перестать погружаться в свои мысли и самые жуткие догадки приходили в голову. Что же вчера произошло? Кто этот человек? Зачем преследует меня? И я не могла понять, что же произошло со мной, я чувствовала, что события в клубе – дело моих рук. Будто во мне просыпалось нечто зловещее и неописуемое, что я скрывала всю свою жизнь.

Офис Ангелики располагался в центре города в современном бизнес—центре. Я неспешно начала подниматься по ступенькам. Может мне не идти туда? Сказать, что я заболела. Нет, она насторожится и захочет, чтобы я посещала ее еще чаще.

Я занесла кулак, чтобы постучать, но дверь сама открылась, и я столкнулась с Ангеликой.

– Лина, не ожидала, что ты сегодня пораньше. Думала, успею пообедать. Но, раз ты уже здесь, то проходи, – сказала она и жестом пригласила присесть в кресло.

Комната, в которой мы находимся, была довольно просторной и светлой. Стены окрашены в пастельные тона, а на полу лежит мягкий ковер. В центре комнаты стоит большой стол, за которым мы обычно сидим друг напротив друга. Справа от меня – шкаф с книгами и папками, слева – окно, через которое открывается красивый вид на наш маленький город. На стене висят фотографии разных людей, которые, казалось, рассказывают свои личные истории. На одной из фотографий изображена дочь Ангелики – Майя. Она любила лошадей и запечатлена в обнимку с черным пони. Ее больше нет. Ангелика упомянула однажды, что Майя неудачно упала с лошади и не поправилась.

Я чувствовала себя комфортно и расслабленно, но испытывала напряжение из-за недавно произошедших событий, поэтому старалась показаться максимально спокойной, чтобы Ангелика не стала копаться во мне с большим пристрастием, чем обычно.

– Лина, как твоя работа? Слышала, «Вестник» готовит статью к приезду мистера Адреаса Рэя. Николас, должно быть, жутко нервничает?

– Да, я помогаю ему писать статью и завтра она уже должна быть готова.

– Можешь по секрету немного рассказать? Очень интересно, – она блеснула глазами, что выдавало ее повышенное любопытство.

– Честно – ничего особенного. Просто исповедь на тему всеобщей любви к Адреасу Рэю, великому политику.

– Ну, – протянула она и откинулась на спинку кресла. – Тебе это не показалось интересной задачей?

– Совсем скучной. Мне больше по душе описывать события нашего города. А это… я не умею писать подхалимные статьи.

– На работе не всегда приходится заниматься только теми вещами, которые тебе по душе. Что ж. Как твое самочувствие?

– Как обычно, все хорошо.

– Все хорошо? – обрадовалась Ангелика. – Я первый раз от тебя слышу такое. Я очень рада, вот только глаза тебя выдают. Ты плакала?

– Вообще-то, да, – смутилась я и попыталась придумать правдоподобную отмазку, – Николас очень давит и вчера он был совсем… злой.

– Лина, ты повторяла практики, которые мы с тобой проходим? Если человек проявляет агрессию по отношению к тебе, то ты начинаешь дышать. Медленно и считаешь свои выдохи – один, два, три… только так можно успокоиться и уменьшить тревожность.

– Да, конечно, но не помогает. В этот раз не помогло.

– Ты принимаешь таблетки, как положено?

– Да, я без них не могу, – вдруг ляпнула я и сразу же об этом пожалела, потому что Ангелика вдруг стала очень серьезной.

– Что значит не можешь? Вытяни руку.

Я не сразу хотела это делать, но пришлось, потому что Ангелика настойчиво смотрела на меня. Я вытянула руку и пальцы предательски тряслись.

– Гвендалин, что случилось? У тебя такой тремор. Панические атаки вернулись?

Вернулся ужас, чувство безысходности и страха, постоянного страха, с которым я не могу совладать. Он преследует меня и днем, и ночью, стоит за моей спиной. Как будто прочитав мои мысли, Ангелика напряглась, выдавая сильное беспокойство.

– Лина, сейчас в твоей жизни нет никаких причин, чтобы ты боялась. Все позади. Тебе пришлось столкнуться с несчастьем в прошлом, что пугало тебя, потому что ты была маленькой девочкой. Сейчас все по-другому. Ты можешь сама выбирать, что тебе делать, по какому пути идти. У тебя есть друзья, работа, жилье. Я верю, что ты все преодолеешь. Но я не могу понять, что тебя настолько тревожит?

У меня потекли слезы. Явно, лучше мне не становится. Сейчас точно упечет меня в лечебницу, где быть мне до конца дней под присмотром врачей. И будет права, лучше меня посадить в коробку и не выпускать.

Ангелика продолжительно смотрела на меня, ожидая ответа, но у меня не было голоса и не было слов, чтобы все объяснить. Не дождавшись, она принялась что-то писать на листе бумаги.

– Это новый рецептурный препарат. Принимать строго по инструкции. И, Гвендалин, ты должна говорить мне только правду. В этом вся суть нашего общения. Иначе я не смогу помочь. Жду тебя в пятницу.

Я привела себя в порядок, насколько это было возможным, и покинула офис Ангелики. Первым делом наведалась в аптеку и протянула рецепт фармацевту. Она взглянула и удалилась в другую комнату.

В стеклах витрин отражалось мое отражение – девушка среднего роста, в потертых джинсах, черной куртке с трясущимися руками и потерянным взглядом. Мои длинные каштановые волосы выглядели спутанно и неопрятно.

Наконец вернулась фармацевт и передала мне небольшую коробочку. Когда я потянулась к ней, стараясь скрыть дрожь, она задержала лекарство в руке, не торопясь отдавать.

– Это сильный препарат, принимать его следует в строгом соответствии с назначением врача. Ты уверена, что он тебе нужен? – прижав очки к глазам, она с сомнением на меня посмотрела.

– Да, – ответила я и решительно забрала препарат, – это мне прописали, значит мне это нужно.

Я направлялась в сторону дома Грейс, уже два часа дня, мне надо еще завершить статью. Пришлось взять такси, чтобы сэкономить время. На самом деле можно было доехать на любом велосипеде, которые сдаются в аренду и припаркованы практически возле каждой остановки. Но такой психопатке, как я, которая повсюду видит необъяснимые вещи, лучше не рисковать.

Подъехав к дому Грейс, я наткнулась взглядом на припаркованную полицейскую машину. Я поспешила в дом, но даже не успела войти, как мне на встречу вышел мужчина в полицейской форме. Ему было около сорока лет, гладко выбрит и коротко пострижен, весьма суровые глаза выдавали в нем натуру строгую и серьезную.

– Гвендалин Гроув? – строго начал он.

– Да, это я, – растеряно ответила я, будто скрывая какую-то вину.

– Детектив Майкл Майлз. У меня есть очень срочное дело и вам придется проехать со мной в полицейский участок.

– Что? Нет, вы же сказали, что здесь побеседуете, – вмешалась Грейс.

– Мисс Флоу, вы вмешиваетесь в работу полицейского при исполнении.

– Я поеду, если надо, – начала я, уже готовая на все, лишь бы Грейс не наговорила лишнего. Мне жутко неудобно перед ней. Я просто источник проблем, причем для всех, с кем сталкиваюсь.

– Хочешь, я поеду с тобой, Лина? – продолжала Грейс, злобно поглядывая на полицейского Майлза.

– Нет, я сама справлюсь.

– Не беспокойтесь так, мисс Флоу, служебная машина вернет вашу подругу в целости и сохранности вечером, – он открыл дверь и взглядом указал мне на выход.

– Лина, Билли привез Кошмарика, я за ним послежу! – напоследок крикнула Грейс, стараясь меня хоть как-то поддержать. Я всегда благодарна за ее искреннюю поддержку, я люблю ее, как сестру. Я даже постаралась улыбнуться, но к горлу подкатил ком, я чувствовала, что сейчас расплачусь, если еще раз взгляну на Грейс. Поэтому я спешно пошла за офицером Майлзом и села в полицейскую машину.

Весь наш путь в полицейский участок я пыталась вообразить, как пройдет допрос. Или это будет не допрос, а дружеская беседа? Вот уж точно нет. Я думала, что же сказать, стоит ли врать. Но мне кажется, что детектив Майлз раскусит любую ложь, у меня один верный вариант – сказать правду. Но что есть правда? Я сама не уверена в том, что видела. Реальность или все это мои галлюцинации?

Мы прошли в участок, Майлз расписался в предложенных ему сотрудником полиции бланках и открыл одну из многочисленных дверей. К моему удивлению, это была не голая комната для допросов, а всего лишь его небольшой кабинет. В углу стоял маленький шкафчик для хранения личных вещей, рядом с ним сейф, на стенах висели фотографии с прошлых заданий. Письменный стол был завален десятками досье, бланками и прочими бумагами.

Хозяин кабинета, как я и поняла при встрече, очень любит свою работу. Несколько наград и благодарственных писем висят над его столом, на самом видном месте.

– Награды, это не только признание заслуг, но и стимул для дальнейшей работы, – ответил он, заметив, как я разглядываю его кабинет и особенно награды, – а вы любите свою работу, мисс Гроув?

– В последнее время я в этом не уверена, – искренне отвечаю я. Раз уж решила говорить правду, то чем моя беседа с ним отличается от беседы с психотерапевтом? Тем, что Ангелике я пыталась врать….

– Такое бывает. А теперь к делу, – он потянулся к телефону и набрал номер, – Карла, занеси мне бумаги по делу Марии Саммерс. Да, я жду.

Он отложил телефон в сторону.

– Вы не желаете чай или кофе?

– Нет, спасибо, но, – опять замешкалась я, – стакан воды можно?

В кабинет вбежала Карла и плохо скрывая свое любопытство, положила на стол Майлза несколько папок.

– Спасибо. И, Карла, стакан воды для мисс Гроув, будь так… – он на секунду остановился, открыв папку и разглядывая какие-то фотографии, – любезна.

Карла моментально выполнила просьбу и протянула мне стакан воды. Ради приличия, я сделала глоток и поставила стакан на стол. Я сидела напротив Майлза и пыталась угадать его эмоции. Что-то очень его удивило и впечатлило на этих фотографиях. В это время Карла, присевшая в кресло рядом, не стесняясь разглядывала меня.

– Так, мисс Гроув, я жду от вас честных ответов на мои вопросы. От того, насколько вы будете честны, зависит скорость раскрытия этого дела, – он отложил папку с фотографиями и подался ближе ко мне. – Это очень серьезно.

– Фото поистине зверские! – не смогла сдержать эмоции Карла и хищно улыбнулась.

– Стажер, не вмешивайтесь со своими комментариями. – он строго взглянул на Карлу.

– Обещаю, – ответила я.

– Могу я обращаться к вам по имени?

– Да.

– Вчера вечером вы звонили в дежурную службу с заявлением о нападении. Что вы видели, Гвендалин?

– Я работала в офисе редакции газеты на втором этаже. Над статьей, – начала я, чувствуя, что тремор приближается и я снова погружаюсь в те страшные события. – Я посмотрела в окно и увидела человека, он был в разодранной одежде, от его футболки остались клочья ткани. Он был весь изранен и едва стоял на ногах. – я съежилась и спрятала руки под стол. – Потом его что-то утащило. Он был и сразу нет, за мгновение все произошло.

Зависла тишина, Карла слегка усмехнулась, но сразу же пришла в себя. Майлз скрестил руки на груди и нахмурился.

– Было темно? – спросил Майлз, явно намекая на то, что я могла ошибаться.

– Да, было темно, шел дождь, ливень. Но я видела это и еще видела мерцание в темноте, – пыталась доказать свою правоту я.

– Мерцание? Отражение фонарей, свет фар в лужах? – продолжал уточнять он.

– Нет, это как будто… что-то, – я остановилась на секунду, – потустороннее. Не знаю, как описать. Будто голубая дымка, как утренний туман.

– То есть, Гвендалин, вы видели свечение?

– Да, аура или что-то такое, – я поняла, как глупо это звучит и Карла улыбаясь, начала гладить свои волосы.

– Гвендалин, в переулке никого не нашли, – он серьезно посмотрел на меня. – Патрульный ничего не нашел… кроме следов крови на стенах. Возможно, остальное смыло дождем. И, мы не уверены, что это вообще относится к нашему делу.

Зависла неловкая тишина. Но это многое мне доказывало, там была кровь, тело могли просто унести, скрыть следы страшного преступления. Я понимала, что Майлз также услышал что-то тревожное в моем рассказе, но все еще сомневался.

– Что произошло вечером? В клубе «Шифр» в десять часов? – продолжил он.

– Я поехала туда с подругой.

– С Грейс Флоу? – уточнил он.

– Да, с Грейс. Я увидела в темноте нечто подобное, как в переулке возле бульвара Локвуда, мне стало не по себе, и я вышла на улицу.

– Сияние, свечение, что? – предположила Карла, не скрывая насмешку.

– Да, но это было не смешно, а очень страшно, – я старалась не обращать на ее поведение никакого внимания, ведь я несу сущий бред, хоть он и кажется мне правдой. Я пообещала сама себе, что расскажу все, как привиделось моему воспаленному воображению.

Я отошла подальше от толпы курящих и там увидела девушку, лежавшую на земле. Ее глаза были открыты и в них читался такой ужас. Над ней стоял человек, я видела его впервые.

Я начала сильно нервничать, и эта беседа была больше похожа на пытку. Майлз смотрел на меня с любопытством, у него явно появился нездоровый профессиональный интерес к моим бредням.

– Как она выглядела? Девушка.

– Я помню немного. Темные волосы, широко распахнутые голубые глаза и кровь повсюду, везде. У нее было разорвано горло, а он сидел возле нее, – я сделала глоток, наивно полагая, что это спасет меня от очередной панической атаки. В ушах стало слышно сильные удары моего сердца, они так громко звучали, что все сказанное Майлзом я слышала через какую—то пелену. Я начала медленно дышать и считать про себя.

– Гвендалин, этот человек, мужчина, так? Что он делал? – продолжал Майлз и мое состояние его ничуть не смущало, наоборот, он пытался выжать из меня информацию по максимуму.

– Он наклонился к ней. И его лицо было в крови. А потом появились волки, два огромных волка, я таких не видела никогда. Они будто сбежали из самой страшной сказки, – я с трудом сдерживала слезы, осознавая, в какой опасности я все еще нахожусь. Это понимание пришло только что и по телу пробежала сильная дрожь.

– Волки в самом городе? В нашем Алстерхоуле? – удивилась Карла, сказав Майлзу что-то одними губами.

– Гвендалин, что произошло дальше? – отодвинулся от стола Майлз и оперся руками на подоконник.

– Дальше все было очень быстро, я упала, а он… защищал меня от волков. Это звучит странно, но мне так показалось. Он пронзил одного своим мечом.

Майлз продолжал вглядываться в суматоху дня, копошащихся внизу людей, ведь они не представляли, какие события происходят в их городе. Не догадывались, что каждый мог стать жертвой психа с мечом или стаи волков.

– Мария Саммерс была зверски убита сегодня ночью. Вы ее знали?

– Нет, я первый раз ее видела.

– Майлз, серьезно, – выдохнула Карла, – ее выловили с амнезией на берегу реки, чего тут ожидать?! Вы же опрашивали ее психотерапевта, она психически больна.

– Карла, что за нарушение всех протоколов! Выйди к черту отсюда! – Майлз зло посмотрел в ее сторону.

– Я же правду сказала – нехотя встала она, испугавшись того, что сама наговорила. – Простите, я ухожу.

– Гвендалин, я прошу прощения за этот инцидент.

Я сидела, вцепившись пальцами в свое кресло и просто сгорала от стыда. Все это время он воспринимал меня, как психопатку с кучей проблем и бурным воображением, а я пыталась сказать ему свою правду.

– Нет! – не знаю, что на меня нашло, но я ощутила этот не свой голос, такой громкий и пугающий, что стакан с водой и всякие бумажки откинуло со стола Майлза. Этот голос будто прошел сквозь всю меня, собрал все мои страхи, переживания и, выбросил это в атмосферу неведомой мне силой. Я внезапно вскочила и отошла к двери. – Мне надо уйти.

– Допрос окончен, вы можете идти. Это мой номер телефона, – Майлз протянул мне визитку. Я схватила ее и выбежала из кабинета.

Я так хочу покинуть этот ад, в котором невольно оказалась. Я подошла к кулеру и приняла свои новые таблетки. У меня еще есть дела. Сюда я больше не хочу возвращаться.

Глава 4. Страждущий найдет путь.

Я сидела на уютном розовом диванчике с кучей подушек и записывала в дневник те события, которые выбили почву из-под моих ног. События, которые пугают меня, и я пока не могу найти выход. Я стучусь во все двери, но они все закрыты. Я обязательно продолжу, потому что какая-то дверь предназначена для меня, ее просто не может не быть, мне всего лишь не хватает терпения и выдержки.

Рядом тихо дремал Кошмарик, я почесала его за ушком, погладила по морщинистой коже на голове и аккуратно встала.

На улице темнело. Я взяла визитку Майлза и решила ему позвонить. В трубке слышались продолжительные гудки, я уже собралась сбросить вызов, как он вдруг ответил.

– Детектив Майлз.

– Добрый вечер. Это Гвендалин Гроув, – я хотела уверенно произнести такие простые фразы, но голос был тихим, будто я болею ангиной.

– Я слушаю, Гвендалин, – сухо ответил он, явно не пребывая в расположении общаться с психопаткой.

– Мистер Майлз, я хотела извиниться за свое поведение, я не должна была так реагировать, – прошептала в трубку я.

– Оу, не бери в голову, ничего не произошло. Ты неловко встала из-за стола, но лужа воды не сделает мой кабинет хуже, чем он есть на самом деле, – попытался он пошутить.

– Я еще кое—что хотела спросить. Что вы нашли возле клуба?

– Гвендалин, эта информация конфиденциальна. У меня, действительно, еще много дел, – он очень старался завершить наш разговор, и я услышала, что его голос уже отдаляется от телефона.

– Подождите, если скажете, я прощу вам грубые слова Карлы, – выпалила я, набравшись смелости, меня просто распирало любопытство, я должна была знать все.

В трубке повисло молчание, я уже не надеялась, но вдруг Майлз заговорил.

– Хорошо.

– Вы думаете это был медведь?

– Нет, я так не думаю.

– Не думаете? – переспросила я, надеясь, что он расскажет мне чуть больше о найденных вещдоках. – Детектив Майлз, а что показали результаты экспертизы крови? Она принадлежит Марии Саммерс?

– Крови действительно было много, наши эксперты еще с этим разбираются. На этом все, Гвендалин. Звоните впредь по делу.

– Спасибо, – поспешила сказать я, он положил трубку, похоже итак сказал мне лишнюю информацию. Я должна была узнать больше, все это коснулось меня, а кто предупрежден – тот вооружен. Конечно, это не медведь. Это – волки.

Я пыталась вспомнить события прошлой ночи, детали, я что-то упустила. Я даже не могу вспомнить толком Его лицо, но, если увижу – непременно узнаю! Эти волки… Он знал об их присутствии в городе, поэтому был так спокоен и хладнокровен. Ничего не смогла вспомнить, я была так напугана, наверное, испытала сильнейшую паническую атаку в своей жизни и отключилась.

– Лина, – зашла в комнату Грейс, – статья готова, завтра Николас будет рад, вот увидишь.

Она попыталась улыбнуться, но это была улыбка усталости, не как обычно.

– Грейс, что случилось? – забеспокоилась я.

– Мюррею придется задержаться в больнице, дела серьезнее, чем он мне наврал сначала. Будет операция.

– Мне так жаль, – обняла ее я. – Давай завтра съездим к нему, навестим? Он будет рад.

– Я так и хотела, но его перевели в Лейкмур, – она взмахнула в негодовании руками и села на диван, – они торопились, значит ему стало хуже. Ты же знаешь, он никогда не скажет правду.

– Знаю, он не хочет тебя расстраивать, потому что ты чудесная, – я присела рядом и взяла на руки Кошмарика, – все будет хорошо.

Ночью я плохо спала, мое без того бурное воображение рисовало страшные картины. Я слышала, как всхлипывает в соседней комнате Грейс, очень хотела утешить ее, но что тут скажешь, я – плохое утешение. Грейс достойна лучшей подруги, чем я.

Утро в редакции выдалось неспокойным. Сотрудники бегали, как муравьи, ведь на этой неделе приезжает Адреас Рэй. Только ленивый мне об этом не напомнил. Николас был очень доволен предложенными вариациями статей для первой страницы, что сам не мог выбрать лучшую.

– Чудесно! Покажу Питеру, – улыбаясь, произнес он и посмотрел в мою сторону. – Гвендалин, сегодня надо срочно взять интервью у офицера Берка, он спас подростка, который чуть не утонул в реке. Тебе придется заехать в полицейский участок, вот телефон. – он протянул визитку с номером Берка. – Давай расположим на третьей полосе или… Грейс, напомни, что на втором развороте?

– Моя статья о личной безопасности, при встрече с разъяренным медведем. – она приподнялась из-за стола, подняла вверх руки и зарычала, очень этим развеселила меня и еще нескольких коллег.

– Так, прекратили. Это вовсе не смешно. Девушка была убита. Джон! Где Джон?

– Я здесь, – показался из-за своего стола Джон Макторн.

– Джон! – продолжил Николас. – Смерть в «Шифре». Растерзанная девушка. Грейс, статью с медведем сдвигаем дальше, скорректируй с Джоном. Так, Джон, надо съездить к родителям Марии Саммерс и добиться встречи с офицером Майклом Майлзом, он ведет это дело.

– Мистер Флетчер, могу я написать эту статью? Я уже общалась с мистером Майлзом вчера и… – я даже не успела закончить свою фразу, как Николас замотал головой.

– Нет, нет, нет, я тебе уже дал задание, Лина.

– Почему? С мистером Майлзом я уже наладила контакт, кроме того, я прохожу по делу, как свидетель.

– Да, это отличная идея, мистер Майлз вчера был у меня в гостях и ждал Лину, – поддержала Грейс.

– Нет, не отличная, – не сдавался Николас, – Лина не доросла до таких репортажей. У Джона талант и опыт, он сделает все именно так, как надо. Решено. Все работаем, занимаемся делами! К вечеру мне уже нужны ваши наброски!

Николас вышел, хлопнув дверью, Джон пожал плечами и последовал за ним.

– Да он не разбирается в людях, – фыркнула Грейс, – Джон то, Джон это. А ты помнишь, как этот Джон запорол статью про лунатиков, которых типа выловили в том году? Джон спал в поле пару дней и слег с температурой, так никого и не обнаружив, а это оказался местный фермер, воровавший инвентарь. Ох, и был зол Николас!

Грейс веселилась от души и ей это искренне нравилось. Я потянулась к рюкзаку за таблетками.

– Новые? – уточнила Грейс и сморщилась.

– Да, я соврала Ангелике, что мне лучше, но у меня случился приступ после ее допроса, – я сжала губы.

Я приняла таблетки, взяла со стола недопитый стаканчик с кофе и собралась выходить. На самом деле я была рада, что теперь у меня настолько мощные таблетки, да, я порой от них чувствую себя сонной мухой, но мне лучше. Не зря я возлагала на них такие надежды.