Я иду за тобой. Хроники Алстерхоула

Ева Трезор

Я иду за тобой. Хроники Алстерхоула

Глава 1. Я не знаю, что вижу

Привет, дневник! Меня зовут Гвендалин Гроув, мне двадцать один год. А что расскажешь ты? Да, да, опять и снова я пишу. Лучше просто назову тебя номер три, два твоих предшественника уже стоят на полке и ты, несомненно, к ним присоединишься… и будешь таким же скучным.

Когда-то мне и в голову бы не пришло, что я начну писать дневник и делиться сокровенным или просто описывать прошедший день, но мой психотерапевт, Ангелика, заставляет это делать. Продолжать и не останавливаться. Наверное, думает, что я проснусь одним чудесным утром и оценю все прелести дня, да и жизни в общем, открою для себя новое лучшее будущее. Не думаю…

Мой пессимистичный настрой преследует меня каждый день и время суток тут совсем не при чем. Иногда я спрашиваю себя, отчего столько сложностей свалилось именно на меня? Стрессы, переживания и панические атаки – чуть ли не мои единственные друзья. Людям вроде меня приходится совсем нелегко. Я не понимаю, когда мне говорят, что быть веселым и жизнерадостным человеком – это просто, стоит лишь захотеть. Только не со мной.

Таймер на браслете срабатывает и прерывает это бесполезное занятие. Пора собираться на работу. Не скажу, что это работа мечты, но быть помощником редактора в нашей местной газете вполне меня устраивает. Мне нравится писать тексты, говорить людям правду или полуправду – то, что одобрит главный редактор. В любом случае, это для меня интереснее, чем учиться в университете, жить в общаге с болтливыми сверстниками и вечно копить деньги, чтобы оплатить это скучное занятие. Замкнутый круг.

Не торопясь, делаю последний глоток кофе, беру черную куртку и решительно направляюсь к двери, но из-за угла показывается недовольная физиономия моего лысого кота – сфинкса, Кошмарика. Не буду вдаваться в подробности, почему его так зовут, он просто маленькое исчадие ада с мягкими подушечками и огромными ушами. Он мяукает и трется об стену спинкой. Я делаю несколько шагов назад и хватаю его, прижимаясь щекой к мягкой бархатной коже.

– Проказник, как я могла тебя не поцеловать перед уходом. Веди себя хорошо, – я поцеловала его в мокрый носик и закрыла глаза, слушая, как он довольно урчит.

Привычным движением я дотронулась до пальца, на котором по обыкновению ожидала почувствовать прохладный металл кольца, но с ужасом обнаружила, что его нет. Для меня это кольцо – единственная связь с моим прошлым. Очень жаль признаваться самой себе, но я почти уверена, что потеряла его где—то.

Я проверила рюкзак – безуспешно, и, взглянув на часы, направилась к входной двери. На этом мое время истекает, я принимаю таблетки и убегаю вниз по ступенькам, принципиально не пользуюсь лифтом, да и живу я всего на шестом этаже.

Промозглая осень напоминает о себе каждым утром, где уж тут искать день для начала новой жизни? Такие мысли проскакивают все чаще, и я уже жду их, разглядывая пожелтевшую листву под ногами и делая вид, что не замечаю свое черно—серое отражение в лужах. Саму себя становится жалко.

Ничего не менялось, мой привычный маршрут пролегал через городской парк, который был прекрасен в своем осеннем декадансе. Дождливое утро придавало всему окружению печальное настроение, будто природа отдавала дань уходящему сезону.

Деревья, потерявшие половину своей листвы, словно поднимали в небо обнаженные ветви. Они будто жаждали ухватиться за редкие солнечные лучи, пробивающиеся сквозь затянутое серыми тучами небо. Сырость пронизывала до костей, типичная английская осень.

Под ногами хрустели опавшие листья. Туманные контуры деревьев и скамеек скрывались за занавесом мелких дождевых капель. Я с грустью открыла зонт.

И все же, в этой меланхоличной картине было что-то притягательное, что-то, что заставляло задуматься о вечности жизни и ушедшем времени. Осенний парк заставлял провалиться в глубины своего разума, вернуться к поиску ответов на давние вопросы.

Что-то необъяснимое не давало мне покоя, как будто тихий звук падающих листьев угрожающе—приятно нашептывает слова на непонятном мне языке, но я все понимаю итак – это предостережение. Какая глупость, приди уже в себя. Приступов давно не случалось и не случится, если я не продолжу их ждать.

День тянется очень медленно, работы прибавляется с каждым часом. Через несколько недель в Алстерхоул приезжает знаменитость – политик Адреас Рэй, чтобы взять под свое крыло наш провинциальный городишко. Зачем ему это надо? Тут нечего нет, кроме столетних шахт и каменоломен.

– Лина, мне срочно нужны пара, а лучше пять—шесть вариантов текстов для первой страницы, иначе Питер меня сожрет, а еще хуже – я вылечу с работы! – паникует мой начальник Николас.

Его можно понять, содержать семью из пяти человек в одиночку – непросто. Но порой он слишком перегибает палку.

– Да, мистер Флетчер, у меня есть некоторые наброски. Сегодня что-то ничего толкового не приходит в голову, – я передаю несколько листов ему и опускаю взгляд на свои руки, потом снова смотрю в монитор, избегая зрительного контакта. Николас на несколько минут углубляется в чтение, после чего кидает листы на стол и набирает побольше воздуха в легкие, чтобы высказать все свое негодование.

– Нет, нет, это точно не то, что я хотел бы читать! – он закрывает глаза рукой и опирается на стол. – Лина, мистер Адреас Рэй невероятный человек, занимается благотворительной деятельностью: восстанавливает храмы, помогает сиротам. Его любят люди, он должен почувствовать, как мы его любим и очень хотим, чтобы он взял нас под свое широкое крыло. У нас нет ничего в городе, мы же хотим развитую инфраструктуру, много туристов, много школ, больниц и … – он еще раз вздыхает, – сама понимаешь. Такой текст не годится совсем. Послезавтра дедлайн. Питер будет ждать минимум две вменяемые статьи. Чем ты занималась всю неделю? – этот вопрос был скорее риторическим, потому что Николас покинул комнату, не дождавшись ответа.

– Лина, давай я помогу тебе, – из-за другого стола поднимается моя единственная подруга и коллега, Грейс, решительно направляясь ко мне. Она небрежно откидывает с лица свои белокурые кудряшки, пристально смотрит на меня серыми глазами и потирает ладони.

– Чем тут поможешь? Я просто не понимаю, что он хочет видеть.

– Смотри. Твои статьи очень увлекательные, но ты не раскрываешь в них пафос личности Адреаса Рэя, а Николас видит их именно в этом ключе, – она прикусила нижнюю губу и подняла брови, выражая неловкое сочувствие.

– Я не могу так нагло подхалимничать и… И это совсем не то, чем мне уже хочется заниматься. Я не верю, что человек может быть настолько идеальным и надоело все так.

– Подруга, хватит этих мыслей. Когда следующий сеанс у Ангелики? Твой мозгоправ явно недорабатывает, – она начинает смеяться, и я улыбаюсь, заражаясь ее энергией.

– Дурочка ты, она опять заставляет меня вести дневник, – я подхожу к окну и вглядываясь в темноту, наблюдаю за немногочисленными прохожими, которые скрылись под зонтами.

– Скажи, что ведешь. Не обязательно делать все, о чем она говорит. Дневники – это так по-детски. Слушай, давай так поступим – сегодня пойдем в клуб «Шифр», а завтра вместе накидаем Николасу варианты статьи. Просто смиксуем жесткость твоего текста и пафосную сексуальность моего, – она снова весело рассмеялась, – нет, я серьёзно. Адреас Рэй привлекательный и таинственный… негодяй, я бы с ним познакомилась поближе.

– Боюсь, что Мюррей не поддержал бы твои мысли.

– Я же шучу, куда мне, простой провинциальной девчонке, такое воплотить в жизнь? Мюррей – мое все, я люблю его. Но хотя бы постоять рядом с Рэем можно? Почувствовать его парфюм… интересно, как он пахнет? Думаю, очень дорого и очень богато и еще властно и… – она продолжала что-то говорить, но я уже не слушала, я словно окаменела и, не моргая уставилась в непроглядную тьму. На улице происходили очень непонятные и пугающие события. Из переулка показался человек, весь в грязи и крови, раны на его теле были настолько глубоки, что он упал на колени. Я смотрела так внимательно, что могла чувствовать его страх, его боль, ощущение безысходности и принятие смерти! И в то же мгновение что-то утащило его обратно, туда, в темный переулок, во тьму…

Я раскрыла глаза еще шире, как вдруг увидела в темноте ярко блеснувшие глаза, холодную голубую дымку. Оно не выходило и не пыталось убежать, скрываясь во мраке между домами.

– Лина, что с тобой? Лина, – испуганно подбежала ко мне Грейс, – Лина! Что случилось?! – она повернула меня к себе и принялась тереть мои плечи.

Я совсем не заметила, как слезы сами собой текли из глаз, а дыхание стало настолько тихим и почти пропало, что я ощущала каждый редкий удар сердца в груди, работающий, как дефибриллятор, пытающийся вернуть меня обратно, в мою реальность.

– Господи, что ты меня так пугаешь? Что там? – Грейс пыталась разглядеть в моих глазах весь ужас, который только что наблюдала я, потом она посмотрела в окно, но там не было ни единого человека.

– Прости, Грейс, я так заработалась, перенервничала, еще потеряла свое кольцо. Какая же я растяпа, – я попыталась сгладить свое нелепое поведение. – Давай пойдем сегодня в клуб, мне надо отдохнуть, ты права.

– Кольцо с полумесяцем? Ты хорошо искала? – продолжая гладить мое плечо, спросила она. – Я надеюсь, оно найдется.

Грейс улыбалась и была рада, что немного привела меня в чувство.

Возможно, мне показалось? Я сошла с ума или просто провалилась в кошмар? Я не могу понять было ли это наяву или это побочный эффект от таблеток, которые прописала Ангелика.

– В девять вечера в «Шифре»? – слова Грейс прозвучали как гром, выбивший меня из мыслей.

– Да, я домой на такси, ты со мной? – я старалась, чтобы мой голос звучал обычно, я итак ее напугала.

– За мной сейчас заедет Мюррей и мы поедем сначала к его другу, он же так переживает, что Мюррей пропадает с такой несносной бестией, как я, – она надула губы, а потом начала смеяться, – с такой белобрысой бестией. До добра точно не доведу и пусть не надеется.

У меня заиграл телефон, это был водитель такси, попрощавшись с Грейс, я спустилась со второго этажа нашего уютного офиса в беспросветную тьму. Я быстро села в машину, боясь даже подумать, чтобы посмотреть в сторону переулка. Какая же я глупая, это же человек, он нуждался в помощи, я должна позвонить в полицию. Я должна сделать хоть что-то. Я решительно набрала номер полицейского участка.

– Полицейский участок 0224, дежурный слушает, – раздался спокойный голос с того конца провода.

– Я хотела, – я будто не могла это сказать, мне нужно было собраться с мыслями, – я хотела заявить о странных событиях, – выдала я.

– Представьтесь, мисс?

– Гвендалин Гроув.

– Мисс Гроув, что вы видели?

– Нападение, – мой голос стал совсем тихим, и я чувствовала, что сердце снова замедляется, к горлу подкатывает комок.

– Что за нападение? Напали на человека?

– Да.

– По какому адресу, мисс?

– Бульвар Локвуда, 124, напротив редакции газеты «Вестник».

– Где этот человек, что с ним? Он жив?

– Я боюсь, что нет, я не знаю. Он был весь в крови, с глубокими ранами, ему было очень больно.

– По этому адресу будет отправлен экипаж. Это ваш номер телефона?

– Да.

– Скажите ваш адрес, мисс Гроув.

– Бульвар Санкрест, 18, квартира 412.

– Ожидайте, мы с вами свяжемся, – на этом разговор был окончен. И мне даже показалось, что я сделала все, что было в моих силах. Я больше ничего не могла поделать!

Такси доставило меня довольно быстро до дома, я не заметила, как взлетела на шестой этаж и закрылась на все замки, какие только могла, после чего скатилась, прижавшись к стене спиной, обняла колени руками и заплакала. Только Кошмарик подбежал ко мне, пытаясь поддержать, облизывал мои руки и глубоко смотрел в глаза и даже близко не понимал, что сегодня произошло…

Глава 2. Выйди из тени.

– Лина, алло, Лина! Я знаю, что ты слышишь! – настойчивый голос Грейс не собирался так просто сдаваться, – Тебе это только на пользу пойдет, подруга.

– Грейс, ты ничего не понимаешь, лучше сегодня без меня, я правда плохо себя чувствую.

– Нет, Лина, я знаю, что ты задумала, нарыдаться до опухших глаз, потом сесть за статьи для Николаса, это так глупо! Не надо строить из себя слабачку. Через полчаса мы с Мюрреем тебя ждем в клубе! – эта ее настойчивость вселяла в меня веру, что все будет хорошо.

Возможно, все это мне показалось или все-таки побочный эффект от новых таблеток. Раньше у меня были странные приступы, но настолько сильный и внезапный… о, как я от этого отвыкла. Возможно, это просто дикий пес в переулке. Может, лучше позвонить в полицию и сказать, что я выпила лишнего и мне все привиделось?

– Я уже говорила, что люблю тебя? – выдохнула я.

– Нет, только твой облезлый кот слышит эту фразу, – засмеялась Грейс и положила трубку.

Я поднялась с маленького уютного диванчика и подошла к небольшому шкафу. Я живу в квартире-студии, всего одна комната, которая имела свой привычный шарм – светло-коричневые оттенки, как утренний капучино. Квартира досталась мне после выпуска из приюта. Мне очень повезло, даже больше, чем другим сиротам. Возможно, удача все еще не покинула меня.

Мой выбор пал на симпатичное черное платье со вставками шифоновой ткани на рукавах, оно превосходно подчеркивало мою фигуру и, понравившись себе в зеркале, я немного успокоилась. Стало проще внушить себе, что я переволновалась и слишком заработалась. Полиция не звонит, скорее всего, они решили, что я просто чокнутая, которая решила пошутить.

По традиции, прижавшись щекой к бархатной спинке Кошмарика и приняв таблетки, я взяла куртку и вышла на лестничную площадку. Освещения не было, я включила фонарик на телефоне и спустилась на этаж ниже, потом еще этаж…. От чего-то мои пальцы похолодели и путанные мысли снова сбивали с толку. Я стояла на следующей ступеньке и не решалась сделать шаг вниз, будто я маленькая и беззащитная девочка в этой темноте. О, да, Гвендалин, ты просто находка для психотерапевта. Думаю, что Ангелике очень повезло с таким пациентом. Надо просить таблетки посильнее, тревожность меня не покидает. Мне так страшно, и я не знаю, что ждет меня. Единственное, что для меня было очевидно – выход там, в самом низу.

Я закрыла глаза и старалась дышать ровно. Я шагнула вниз на следующую ступеньку, еще и еще. Открыла глаза и каждый шаг вниз давался труднее и труднее. Я молодец, все хорошо, осталось не так уж и много. И, вдруг, я услышала наверху какой-то звук, скрежет, шаги, еле доносившийся шепот, который рассекал мертвую тишину. Я, забыв все свои страхи, побежала вниз так быстро, как могла. Несколько раз я поскользнулась и едва не упала, но, наконец-то, я выбежала на свет фонаря, резко распахнув подъездную дверь. В темноте блеснуло зло своими безжалостными глазами. Оно было почти за моей спиной… Я быстро села в такси.

– Скорее, поехали! Скорее! – выпалила я.

– У вас еще бесплатное ожидание не закончилось, мы успеваем, – спокойно ответил таксист, не подозревая, от чего у меня настолько встревоженный вид.

Трясущимися руками я достала из рюкзака таблетки и проглотила несколько штук. После чего взглянула на свои пальцы – они продолжали дрожать, а сердце бешено билось.

Всю дорогу я боялась посмотреть в окно, страшно подумать, что ждет меня в темноте. Я свихнулась окончательно. Надо попросить Ангелику отправить меня в профилакторий на лечение. Со мной совсем не все в порядке, совсем!

– Приехали. Знаете, мисс, это не самое хорошее место для порядочной девушки, – с чего-то вдруг сказал мне таксист, но я вышла, не обратив на это внимания. Откуда ему знать, что хорошо, а что плохо для меня. Я и сама не знаю – еще один печальный факт обо мне.

Я вдохнула свежий уличный воздух и погрузилась в темноту ночного клуба. Запах дыма, алкоголя и потных тел – не то, к чему я привыкла. Я даже не могу себе ответить на вопрос: что же я здесь делаю? Я иду вперед, очень громкая музыка и толпа людей не дают понять, в каком направлении двигаться, я куда-то пробираюсь, кажется, потеряла выход, а яркие неоновые лучи мелькают и сбивают с толку. Чьи—то руки хватают меня за плечи и разворачивают – это Грейс, веселая и, похоже, уже пропустившая пару стопок.

– Моя крошка, вот ты где! – целует меня в щеку Грейс.

– Привет, психопатка! – смеется Мюррей, разглядывая мое испуганное лицо.

– Я немного потерялась, – начинаю мямлить я всякую ерунду.

– Это же отлично, только потерянные люди находят верный путь, – смеется Мюррей, – к счастью для тебя я знаю отличное лекарство, – он протягивает мне коктейль, Грейс одобрительно кивает головой.

– Отдыхай, не о чем не думай! – во всю радуется Грейс.

– Грейс, – я говорю ей на ухо, – я приняла таблетки, не думаю, что это хорошая идея.

– Лина, Лина! У тебя в руке лучшее лекарство, чтобы забыться и оставить страхи позади. Ну серьезно, ты уже не маленькая девочка, чтобы бежать от своих проблем. С ними надо бороться, – она подталкивает бокал к моим губам, я делаю глоток. Сладко, мятно и так приятно…

Атмосфера клуба невероятная, я начинаю забываться, допивая коктейль. Меня словно уносят эти приятные волны далеко—далеко, я улыбаюсь в ответ на смех Грейс, которая довольна происходящим и очень горда тем, что вытащила меня сюда. Она здорово двигается, мне никогда не быть такой раскрепощенной, и я не умею наслаждаться моментом на все сто процентов, как это делает она. Наверное, это такой вид людей, которые всегда берут от жизни все. И есть аутсайдеры, которые топят все, к чему притрагиваются, в слезах и депрессии.

Грейс еще недавно жила с родителями и младшей сестрой, но уже почти год, как они с Мюрреем купили свой домик в пригороде. Ей почти 25 лет, и она хочет отпраздновать свой день рождения, пригласив всех друзей в чудесное место с водопадом недалеко от нашего провинциального городишки. Природа, птицы и свежий воздух – наверное, я бы тоже так хотела.

Мюррей обнимает Грейс и шепчет ей в губы что-то приятное, придерживая одной рукой ее за затылок, опуская пальцы к шее. Думаю, я здесь лишняя, я разворачиваюсь, погружаясь в свою привычную и любимую меланхолию. Хоть на несколько мгновений мне удалось вырваться из твоих липких лап, подруга. Я не успеваю сделать и одного шага, как вижу в нескольких метрах от меня, среди танцующих невменяемых тел уже знакомый пугающий блеск. Нет, не пугающий, сейчас я настолько зла, что это происходит именно со мной, наверное, алкоголь вселил в меня уверенность и я просто стою на месте, продолжаю разглядывать это необычное голубоватое мерцание глаз.

– Кто ты? – кричу я не своим голосом преследователю, таким пронзительным и настолько мощным, что я чувствую, как воздух вокруг вибрирует и люди, передо мной просто валятся на колени, музыка останавливается. Я все же не совсем уверена, что оно меня услышало. На секунду я отрываю взгляд от этого пугающе-влекущего мерцания, меня тянет Грейс.

– Что такое случилось? Ничего не поняла.

– Народ, не расходимся, технический сбой, продолжаем нашу вечеринку в супер ярком клубе «Шифрррр»! – ободряет ди-джей, снова играет громкая музыка, я совсем не понимаю, куда делось оно. А что, если оно почувствовало мой гнев и больше не будет преследовать меня?

– Грейс, это снова случилось, там было мерцание, сияние, я не знаю, что это, – пытаюсь я объяснить, – сегодня я видела какую—то жуть в переулке, там был человек весь в крови, потом он исчез, его будто поглотило, утащило что-то! Я не могла сказать, это бред психа. И сейчас, среди людей, это снова повторилось. Я схожу с ума.

Говорю я на одном дыхании, активно жестикулируя.

– Лина, почему ты мне не рассказала?

Грейс виновато взглянула на Мюррея. Он давно считает меня конченной, вряд ли ему приятна моя компания.

– Я вас оставлю на несколько минут, – Мюррей целует Грейс, подмигивает ей и скрывается в фиолетовом неоновом тумане.

– Лина, тебе надо сменить обстановку, это до добра не доведет. И серьезно, очень серьезно поговори с Ангеликой по поводу этих таблеток. Я думаю, что такие побочные эффекты не оправдывают их положительное действие, – она обняла меня.

– Грейс, мне надо подышать. Нужен воздух, – я пробираюсь к надписи над дверью «Выход», дергаю ручку и иду дальше от курящих людей, которые разглядывают мое черное платье и пытаются отпускать шуточки. Я иду еще дальше, заворачиваю за угол и опираюсь спиной о холодную стену. Стою совсем одна в тихом переулке, подальше от суматохи и пытаюсь прийти в себя. Очнись уже, Лина.

Я чувствую невероятную слабость, будто этот крик и внезапная отвага поглотили меня всю и забрали даже силу стоять на ногах. Возможно, это просто алкоголь. Я не из тех, кто пропускает бокальчик вечерами.

Я слышу какие-то странные звуки мольбы, очень тихие, справа в темном углу, за нагроможденными коробками, подхожу ближе, шаг за шагом. Неожиданно вижу, как на холодном камне лежит девушка, ее уже не спасти, глаза открыты, но в них нет жизни. Над ней нависает зловещая фигура, Он оборачивается и в темноте сверкают два хищных глаза.

Потеряв всякий интерес к своей жертве, Он встает в полный рост, но, продолжая прятаться в тени, замирает. Его черные волосы обрамляют широкие плечи, а гипнотические глаза продолжают излучать голубоватый свет, губы и подбородок в бордовой крови. Он, не выказывая никаких эмоций, медленно двигается в мою сторону, я знала, что Он опасен и непредсказуем, мне некуда бежать. Я мельком взглянула на бедняжку с разорванным горлом и не хотела себе такую же участь. Его присутствие вызывало глубинный ужас, но в то же время во мне проснулось любопытство. Это несомненно был Он. Преследовал меня сегодня, но зачем?!

Я бы рада бежать, бежать назад, кричать, звать о помощи, но я была без сил, голова кружилась, мне оставалось только уповать на божественную помощь. Он не торопился, рассматривал мое испуганное лицо, но не долго, внезапно раздался вой и послышался близкий рык. Из темноты, там, где лежала мертвая девушка, на свет показались волки. Это были два огромных зверя, они скалились и явно оценивали свои силы.

Я услышала звон металла. Обнажив меч, Он принялся им быстро размахивать, отгоняя волков. Звери, брызгая слюной, кинулись на него с разных сторон. Я пыталась бежать, но упала, и крупный зверь сменил свою траекторию, резко прыгнув в мою сторону. Я зажмурилась, как маленькая девочка, при виде бешеного пса. Волк взвизгнул, будучи пронзенным мечом, кровь попала мне на лицо и одежду. Он скинул зверя с меча в сторону с такой силой, будто это был не огромный хищник, а пустая кукла. Второй хотел вцепиться зубами в его ногу, но Он резко увернулся и попытался ударить мечом по мощным лапам зверя, тогда тот отпрыгнул еще дальше. Наступила пауза, которую Он использовал с выгодой – вытащив револьвер из потайного кармана в плаще, несколько раз выстрелил в волка, тот скрылся во тьме, но явно был ранен. Следы кровавых лап – тому подтверждение. Когда все было кончено, потекли слезы то ли от ужаса, то ли от облегчения. Я в безопасности? Нет, Он все еще рядом, я не знаю его намерений, но боюсь отвести свой взгляд от убитого окровавленного зверя, лежавшего в нескольких метрах бездыханным.

Я услышала крики толпы, кто-то уже шел в нашем направлении, я продолжала валяться на холодном камне, настолько ошарашенная зрелищем, что у меня совсем помутился рассудок. Он скрылся, а я потеряла сознание.

Я открыла глаза и поняла, что лежу на мягкой белой кровати, будто проснулась от кошмара, который измучил меня. Я в доме у Грейс. Что я тут делаю?

– Лина, – открыла дверь Грейс, – как ты, дорогая? То, что случилось в клубе – ужасно. Полиция уже вовсю там работает. Не переживай, все будет хорошо.

– А что сказали полицейские? Девушка мертва? – я поднялась на локтях и присела.

– Да, – Грейс опустила глаза, – не выжила. Говорят, медведь зашел в город. Огромный такой. И ей просто не повезло на него наткнуться. Обычно медведи не заходят в города. Этот был совсем голодным. Ты его видела?

– Нет, – я заплакала, Грейс обняла меня.

– Тебе просто стало плохо, да? Я виновата, напоила тебя.

– Нет, Грейс, я хотела пойти. Не вини себя, – я достала таблетки из рюкзака и потянулась к стоявшему на тумбочке стакану с водой.

– Если хочешь, если тебе нужен кто-то, то можешь пожить у нас с Мюрреем.

– Вы так добры ко мне. Но я не могу оставить Кошмарика.

– Не надо его оставлять, вези его сюда, – улыбнулась Грейс, – Мюррей звонил, сказал, что его увезла скорая. Ему нельзя пить алкоголь, но он сделал, как обычно – как ему хотелось.

– Я очень сочувствую тебе, надеюсь, он поправится к твоему дню рождения.

– Пусть только посмеет не поправиться. Он сказал, что все не очень серьезно.