Вновь ПОЛЮБИТЬ рождество

По моей спине пробежал холодок. Вчера Аня намекнула, что не хочет заводить разговор на эту тему. И я не осуждал её. Просто мне показалось, что она не против поговорить о том, что случилось пять лет назад. Но нет. Кажется, мы собрались делать вид, что ничего такого не было.

Я ещё немного собираюсь с духом. Чтобы успокоиться и взять себя в руки, мысленно считаю до десяти, а потом вхожу в гостиную.

– Снегурочка? – наигранно улыбнулся я. – Это ты?

– О, да, Дедушка Мороз, конечно, я. – Аня с улыбкой на губах оборачивается на мой голос и её глаза поблескивают озорством. – Разве ты не узнал меня, старый?

От её игривого тона на меня тут же нахлынули воспоминания, которые я только что пытался прогнать…

Пять лет назад. Лето…

– Дима вечно опаздывает. – обиженно бубнит Аня.

– Он с Маринкой где-нибудь зажимается. – улыбаюсь ей.

– Обязательно говорить об этом? – скривилась она. – Я абсолютно счастлива, представляя его монахом.

– Только он далеко не монах, – фыркнул я.

– Фу-у-у. Прекрати.

– Аня, ты уже взрослая, – ухмыльнулся я и добавил: – Почти.

– Мне восемнадцать, – строго произносит она. – Если кто-то забыл.

– Я ж говорю – почти взрослая.

– То, что я не хочу обсуждать личную жизнь брата, не значит, что я маленькая, – буркнула она.

– Тебе восемнадцать, – настойчиво повторил я.

– Ну-ну, а ты в свои восемнадцать был таким прям ребёнком, – закатила глаза Аня.

Конечно, был. И делал всякие глупости. А потом влюбился в девушку, которая изменила мне и, что ещё хуже, показала, что я рискую стать таким же, как мой отец.

– Тогда пошли без них. – спустя несколько минут предложил я. – Подождем эту парочку на месте.

Аня кивнула и резво пошла впереди меня по дорожке, как будто только этого и ждала. Хотя признаться, я тоже желал скорее окунуться в прохладную воду и, чем скорее, тем лучше – на улице уже было довольно жарко, а к полудню вообще будет пекло. Поэтому мы все решили собраться пораньше, что бы, во-первых, успеть дойти до пляжа по свежачку. А во вторых, опередить остальных желающих и занять места поближе к воде.

Но Димон своим опозданием срывал наши планы.

Мы шли молча по тропинке, когда Аня вдруг споткнулась и вскрикнула. Я бросился к ней на помощь и придержал её за талию. Но как только мои пальцы ощутили мягкость её тела, меня охватило желание, что показалось мне просто нелепым.

Аня – младшая сестра Димона, это раз. И два: я всё ещё не пришёл в себя после разрыва с Таней. Меньше всего мне хотелось думать о сексе с девушкой, тем более с девчонкой, которая когда-то у меня на глазах нюхала подмышки, чтобы проверить, не пора ли начать пользоваться дезодорантом.

И, наверно, она стала-таки пользоваться им. Потому что, идя сзади неё, я чувствовал лёгкий фруктовый аромат. Он был ненавязчивый, чуть сладковатый, от чего во рту скапливалась слюна. А взгляд машинально опускался к её округлым и упругим бедрам, заставляя думать о том, о чем не надо…

Мы первыми добрались до места, пляж был ещё пуст. Аня остановилась перекинуться парой слов со спасателем. Тот глупо улыбался ей в ответ и согласно кивал на все её вопросы. Я с жалостью смотрел на парня, хотя… Не будь моё сердце разбито, тоже не устоял бы от лучезарной улыбки Ани, которая в сочетании с легка хрипловатым голосом производила эффект разорвавшейся бомбы. Поэтому я старался не замечать эту улыбку, от которой черты лица Ани смягчались и, она становилась похожа на какое-то сказочное существо.

– Ник? Ты слышал, что я тебе сказала?

– Эм… – растерялся я. – Да, конечно, слышал.

– Обманщик.

– Ты спросила, нравится ли мне вот это место, чтобы расположиться здесь. – ткнул я пальцем на кусок песка близ воды.

– Ты угадал путем логического вывода, но не потому, что слышал, что я говорю. И что ты скажешь?

– Оно отличное.

Мы расстелили покрывала и установили зонт, который принесли с собой. Димон с Маринкой все ещё задерживались. Не было и остальных отдыхающих.

– Да пошли они к чёрту, – буркнула Аня. – Мне жарко, я тащилась сюда по солнцепёку и заслуживаю того, чтобы искупаться.

Я даже не успел ей возразить, когда она стянула свою маечку и сбросила шорты. И теперь я смотрел на неё, потрясённый красотой её тела.

Она не для меня… не для меня… не для меня…

Повторял эти слова, словно мантру, и старался не замечать, как белый купальник-бикини изумительно подчёркивал её смуглую кожу. Её округлая грудь и бёдра могли стать предметом фантазий любого парня. Так же как и моих собственных…

Она не для тебя… не для тебя… не для тебя.

Аня странно улыбнулась, а потом швырнула в меня свою одежду. Я едва успел поймать её, чтобы не уронить на землю. А потом, когда она повернулась ко мне спиной и я смог получше рассмотреть её упругие ягодицы, я почти перестаю дышать. И одежду всё же выронил из рук…

Она глянула на меня через плечо, хитро улыбнулась, а потом разбежалась и прыгнула в воду.

До меня не сразу дошло, что Аня пыталась соблазнить меня. Я просто отказывался в это верить. Это же Анчоус…

Но я машинально разделся и тоже прыгнул в воду.

– Ну как, охладилась? – спросил я, удивлённый тем, как ровно прозвучал мой голос.

– О да.

Её глаза поблескивали, а на губах играла насмешливая улыбка. Но в её взгляде сквозила также серьезность.

Неужели она собралась и дальше меня соблазнять?

– Мне ведь не кажется? – едва слышно выдохнула она.

– Не понимаю, о чём ты. – смотрю ей в глаза и медленно продолжаю плыть рядом.

– В таком случае будем притворяться дальше. – её голос звучит взволнованно. – Будем делать вид, что ты не смотришь на меня так, как сейчас. И что я ничего не сказала по этому поводу. По поводу нас двоих. – Она замолчала, а потом добавила: – Можем притворяться, что этого не случилось. Как в тот раз, когда мы поцеловались в первый раз.

– Ты сама меня попросила…

– Ты мог отказаться, – не дала договорить Аня. – По правде говоря, тебе следовало отказаться. Я сестра твоего лучшего друга. Ты не имел права целовать меня.

– Знаю. – я подплыл к ней ещё ближе.

– Тогда почему ты согласился?

Она робеет и пытается восстановить сбившееся дыхание, когда расстояние между нашими телами сокращается с каждой секундой.

– Потому что ты попросила меня, – повторил я. – Тебе исполнилось шестнадцать. Слишком старая, чтобы оставаться не целованной.

Аня рассмеялась, и её хрипловатый смех завибрировал в моём теле. Я хочу её… Очень хочу! И прямо сейчас…

– Неужели существуют какие-то сроки?

– Ага.

Мы уже не плывём, а стоим в воде друг напротив друга, чуть покачиваясь на волнах словно поплавки.

– Наподобие правил о том, с кем нужно спать в первый раз?

– Если честно, мне всё равно. – И в тот момент я подумал, что рехнулся окончательно. – Мне плевать на правила и на возраст.

– Потому что на самом деле ты хотел поцеловать меня? – понижает голос до шёпота.

– Да. – прижимаюсь к ней почти вплотную, отчего по телу с новой силой проносится горячая волна.

– Как и сейчас?– спрашивает она, уже дрожащим голосом.

Я не ответил. А только обхватил её за талию и, рывком притянул Аню к себе. Подхватил искусительницу под ягодицы и, оторвав её тело от дна, заставил широко раздвинуть бёдра, чтобы она могла обхватить меня за торс ногами. Когда на моей пояснице послушно сомкнулись тонкие щиколотки, я припадаю к пухлым губам в поцелуе. Врываюсь языком в глубину рта, не оставляя шанса сомкнуть зубы.

Сначала Аня позволяет моему языку ласкать её язык, а затем я уже чувствую, как она сама проявляет инициативу, прикусывая и посасывая мою нижнюю губу. Мои уроки не прошли даром… Она такая сладкая, вкусная – у меня просто тогда снесло крышу. Мои тормоза давно отказали и, я бы с огромным удовольствием взял Аню прямо там, в озере, но…

Глава 7

Анна Смирнова.

Когда пауза слишком затянулась, мне начало казаться, что я перестаралась со своим игривым настроением. А под его внимательным взглядом чувствовала себя не очень комфортно. Может я что-то не то сказала? Короче, я не выдержала…

– Что случилось? – нервно спросила я, глядя на натянутое выражение лица Никиты.

– Ничего, – сипло выдавил он.

Как это ничего? Да у него такой вид, того и гляди удар хватит. Хуже, чем вчера, когда я над ним пошутила…

– С тобой всё хорошо? – я бросила елочную игрушку, которую держала в руках, на диван и подошла к нему. – Может, отвезти тебя в больницу?

– Нет. – Его голос стал более четким. – Нет, – повторил Ник. – Я в порядке. Просто… немного задумался.

Задумался он… не фига себе! Задумался…

– О чём? Мне показалось, что тебя сейчас удар хватит.

– Извини, – всё ещё немного натянуто ответил он. – Кстати, в доме стало намного красивее. Но ты не обязана заниматься этим делом.

– Знаю. – вздыхаю я. – Но это самое меньшее, что я могу сделать после того, как ты проявил такую заботу о нас с Лаки.

Он пристально смотрит мне в глаза, и мне приходится приложить немало усилий, чтобы не отвести взгляд.

– Не выспалась, да?

Я рассмеялась, но его слова поразили меня. Как он узнал?

– Я хорошо спала.

Поняла, что сказала это не убедительно, когда Никита вопросительно приподнял бровь.

– Ладно. – сдалась я. – Я уснула, а потом почти сразу же проснулась и начала думать обо всём, что случилось, и о том, что случится… Короче, я так больше и не смогла заснуть. Хорошо, что сегодня суббота.

– Куча времени, чтобы подумать о своей сгоревшей дотла квартире?

– Прекрати. – я чуть толкнула его в плечо. – Мне и так не хватает смелости, чтобы позвонить и узнать, как там обстоят дела и ты ещё…

– Я позвоню, Анчоус.

– Спасибо, Ник.

Он вышел из комнаты, а я вернулась к своему занятию – продолжила снимать игрушки с ёлки.

Я не сказала, что в данный момент волновалась не так о своей квартире, как о Нике и Лаки.

Первый рисковал из-за меня жизнью… Ладно. Не из-за меня, а из-за Лаки, но по моей вине. Я поискала в Интернете информацию о последствиях отравления угарным газом и пришла в ужас. Даже в телевизионных передачах я не видела таких кошмарных вещей. Правду говорят: «Меньше знаешь, лучше спишь» Вот, я вчера начиталась и так и не смогла потом уснуть.

Но, вспомнив своего маленького пушистого котика, я не смогла заставить себя пожалеть о том, что подвергла Ника такой опасности. Ведь Лаки помог мне пережить самый тяжелый период в моей жизни… Ну, пусть не самый… Но всё равно очень сложный период для меня. Когда я боролась с отчаянием и одиночеством, грозившими поглотить меня. Когда мысли о том, что мне необходимо меняться, не давали спать до самого утра. А потом всё повторялось, когда я приходила в ужас от того, что у меня ничего не получится. И что никто никогда не полюбит меня.

Затем, конечно же, мои мысли возвращались к свадьбе брата. И я даже не представляю, во что может вылиться вся эта свадебная церемония. Выдержу ли?

– Пожар ликвидировали, – вернувшись в гостиную, сказал Никита. – И твоей квартире ничего не грозит. – Он подошёл ко мне и начал помогать снимать игрушки с ёлки. – Но пока никого не пускают – ждут, пока установят причину возгорания. Так что, тебе в любом случае сегодня домой не попасть.

– Понятно.

– Ты так спокойно отреагировала. – удивляется он. – Мне казалось, что ты переживала по поводу своего жилища.

– Да, переживала. И сейчас переживаю. – Я поднялась на цыпочки, чтобы дотянуться до верхних веток. – Но у меня хватает и других проблем.

– Например?

– Ну, ты знаешь… – Я не стала уточнять, о чём думала минутой ранее, и в разговоре повисла пауза.

– Ты вчера дразнила меня насчёт моего отца, – немного погодя говорит Ник.

Его голос прозвучал спокойно, но я видела, что это стоило ему немалых усилий.

– Ага.

Почти все игрушки были сняты, и оставался только ангел у самой верхушке ёлки. Я потянулась к нему, но не смогла достать. Тогда я подпрыгнула, но опять ничего не получилось.

– Да, чтоб тебя…

Я сердито одёрнула футболку, и хотела было попробовать ещё раз добрать до этой игрушки. Но только я собралась подпрыгнуть, как Никита без предупреждения обхватил меня за талию и приподнял вверх.

Этот абсолютно невинный жест вызвал во мне такую бурю эмоций, что у меня перехватило дыхание. Я потрясена, и скрыть это невозможно. А, посмотрев на Никиту сверху вниз, я поняла, что он тоже не остался безучастным.

Я быстро сняла ангела, чтобы меня поскорее поставили обратно. Но стоило мне оказаться на твёрдой поверхности, как мой взгляд тут же утыкается в грудь Ника. И хотя та была спрятана под футболкой, я прекрасно помнила каждый её мускул. Вчерашняя картинка надёжно запечатлелась в моей памяти. Хотя нет. Не только вчерашняя… Я прекрасно помнила тот день, когда Никита последовал за мной в озеро, и у меня появилась возможность провести ладонями по его обнажённой груди…

Теперь его тело стало крепче. Сильнее.

Я не способна даже моргнуть. Оторопело скольжу взглядом по мощной груди, по широкой шее, по нервно – пульсирующей венке… И мне отчаянно захотелось снова прикоснуться к нему, чтобы вытеснить новыми воспоминаниями те, которые посещали меня в особо нелегкие времена. Что, опять же, навело меня на мысль, что я обманывала себя, когда поверила, что отношения с Мишей помогут мне забыть Ника.

Я сделала шаг назад и положила ангела на диван к остальным игрушкам. Хорошо, что Ник не закрыл дверь в гостиную, потому что мне вдруг стало нечем дышать. Я инстинктивно принимаюсь дышать осторожно. Прочистив горло, я всё таки нарушаю тишину.

– Знаю, наряжать ёлку – это священный ритуал, но…

– Нет, – решительно возразил он.

– Что нет? – удивленно смотрю на него.

– Не священный. – пожимает плечами Никита.

– О чем ты говоришь? – возражаю я. – Это необходимая вещь, чтобы настроиться на праздничный лад.

– Не спорю. Но тут нет ничего священного.

– Ник, – я начала терять терпение. – Сколько раз ты помогал нам наряжать нашу ёлку? И знаешь, что этот ритуал священный. После него мы обычно устраивали чаепитие со сладостями…

– Анчоус, я знаю, как вы праздновали Новый год. – Он тяжело опустился на диван, и я подумала, что он тоже не выспался. – Но мой отец обычно наряжал ёлку самостоятельно или её наряжал кто-то. Короче, когда я приходил домой, работа была уже сделана.

– Поэтому ты присоединялся к нам? – протянула я.

– Нет. Я просто заходил в гости. – я бросила на него насупленный взгляд, мол: «Ну-ну, рассказывай, так я тебе и поверила», и он улыбнулся. – Ладно. Ты права. И что с того?

– Одевайся, – задумчиво посмотрев на него, бросила я.

– Что?

– Одевайся. – повторяю я и даже пытаюсь его приподнять с дивана. – Проедемся по магазинам. Для начала купим мне что-нибудь более презентабельное, чтобы появиться на людях. – Он поддается моему натиску и идёт в комнату, а я следую за ним, продолжая говорить: – А потом поищем чего-нибудь вкусненького к завтраку. Это могут быть круассаны с шоколадной начинкой, эклеры или фрукты. Что-нибудь такое, что избавит нас от чувства вины за неудачные решения, которые мы принимали в этом году. А потом, друг мой сердечный, – мы остановились друг напротив друга у своих комнат и я ткнула пальцем в его грудь. – Мы по-новому нарядим твою ёлку. Вместе.

Никита Демьянов

– Твоя идея оказалась не такой уж плохой, – признался я, когда мы вернулись из магазина и решили попить чаю перед тем, как заняться ёлкой.

– Да ладно? – наигранно удивилась Аня. – Ты всю дорогу жаловался, а теперь, когда мы накрыли такой шикарный стол, ты решил изменить свое мнение?

– Я взрослый человек, – беззлобно бросил я, – и могу менять его всякий раз, когда посчитаю нужным.

Она хмыкнула и не очень элегантно отправила в рот большой кусок круассана.

– Ладно, – чуть погодя проговорила Аня, – тебе могло показаться, что я уклоняюсь от разговоров о твоем отце, но это не так.

– И ты решила вернуться к этой теме? – смотрю ей в глаза и хмыкаю.

– Именно, – ослепительно улыбается она в ответ. – Пару лет назад Дима попросил меня отвезти твоему отцу одну вещь, которую ты отправил ему после вашей последней встречи.

– Это был журнал с моими фотографиями. – вспоминаю, замирая на Ане сосредоточенным взглядом.

– Угу. Небольшой журнальчик тиражом в десять экземпляров. – ёрничает она.

Я улыбнулся. Вообще-то, речь идёт о международном издании с многотысячной аудиторией.

– Как бы то ни было, – продолжила она. – Я поехала к твоему отцу, и он пригласил меня на чашечку чая, руководствуясь абсолютно платоническими чувствами. Мы разговорились. И после этого стали общаться чаще.

– Как просто. – ухмыляюсь я.

– По-твоему, должно было случиться что-то особенное, чтобы мы нашли общий язык? – она склонила голову на бок и смерила меня задумчивым взглядом. – Хотя, может, что-то и произошло. Твой отец как раз развёлся…

– В четвёртый раз. – вырывается у меня шумно.

– И ему хотелось поговорить с кем-нибудь, – закончила своё предложение Аня, словно я и не перебивал её.

– А что ты сама получаешь от этого общения? – усмехнувшись, спрашиваю я.

– Не знаю, – вздохнула она. – Я же говорила тебе вчера. Твой отец – чудесный человек. И очень мудрый.

– Не настолько, чтобы жениться по несколько раз, – разозлился я.

– Никит. – резко одергивает Аня и бросает на меня полный укоризны взгляд. – Думаю, помимо всего остального, общение с Кириллом Анатольевичем помогло мне отвлечься от предсвадебной суеты. Это мероприятие стоит таких нервов и заставляет почувствовать себя хуже некуда. – Она закатила глаза. – И ещё говорят, что это самый лучший день в твоей жизни.

– О чем ты говоришь? – удивился я. – В то время Лиля и Димон не встречались даже.

– Да, я знаю, – кивнула она и пристально посмотрела на меня. – Ты забыл, да?

– О чём? – нахмурился я.

– А может, ты даже не в курсе, – едва слышно добавила Аня.

А потом рассмеялась, и её смех прозвучал так сдавленно, что у меня сжалось сердце.

– Прости, я не подумала. – С улыбкой сказала она, но в её взгляде сквозила такая боль, что у меня все полыхать начинает. – Ник, я говорю о своей собственной свадьбе.

Сука… Приплыли…

Глава 8

Никита Демьянов

В висках взрывается пульс. Сознание ползёт тёмными пятнами.

– Твоей? – потрясённо спрашиваю я.

– Да. – произносит Аня, выливая на мою голову ушат ледяной воды. – Уже почти год, как я должна была быть замужем.

Когда я дослушал её ответ, мне стало дурно. Перед глазами появляется пелена. Она туманит разум… Да ну, на хер?