Нет, ты не герой из моего романа

– А как же ты объяснила дома, что вернешься не раньше полуночи?

Элайза поняла, что либо ей придется сказать, что родители уехали, либо что-то придумать в ответ на его вопрос, прекрасно осознавая, к чему он клонит: ведь она требовала ограничить эту встречу до девяти вечера. Но решила держаться правды.

– Все уехали в деревню. Поэтому этот вопрос не обсуждался.

 Кристиан молча ел, явно что-то обдумывая. Элайза последовала его примеру, только ее мысли были направлены на то, как избежать новых встреч с ним и закончить эту историю побыстрее.

– На следующей неделе выходные до вторника, так? Из-за праздника… Поэтому во вторник мы могли бы встретиться днем, без ограничения по времени. Твои родители наверняка будут на даче до вечера.

Элайза чуть не застонала от такого расклада. Даже возразить нечего.

– А в пятницу придумай что-нибудь в духе сегодняшнего дня.

Она даже растерялась.

– Вы что, хотите еще неделю заниматься своими… допросами?

– Совсем не подходящее слово к сегодняшнему вечеру, ― ирония сквозила во всем, в его голосе, во взгляде. ― Да и к остальным… встречам.

– Спасибо. Все было очень вкусно… ― Она демонстративно отложила вилку и закончила есть. ― Давайте вернемся к нашему вопросу, а то вдруг вам и следующей недели не хватит.

Глава четвертая

– Да мы никуда и не уходили от нашего вопроса. Любая мелочь может иметь значение, любое знание может помочь… понять, зачем ты это сделала.

– Вы абсолютно невозможный человек! ― Она яростно сверкнула на него глазами. ― Знаете, что? Я тоже буду задавать вопросы, которые меня интересуют. И вы будете на них отвечать. Я не считаю себя виновной в этой ситуации. И здесь я лишь по той причине, что добровольно пытаюсь вам помочь, разобраться.

Элайза своей пылкой речью немного выпустила пар и уже более спокойно добавила:

– И чтобы вы поскорее оставили меня в покое.

«Это вряд ли… Теперь я точно знаю, чего хочу… И это сводит меня с ума…» ― он протяжно вздохнул, почувствовав, как в нем просыпается азарт… «Теперь есть цель… и очень, очень соблазнительная».

– Тогда я уступаю тебе первой начать расспросы.

Элайза не надеялась на такую сговорчивость и даже растерялась. Она некоторое время недоверчиво смотрела на него, а потом, кивнув, вынула из сумочки свой экземпляр книжки и открыла список заметок на последних страницах. Кристиан не ожидал ничего подобного, но его это только позабавило.

– Расскажите мне, почему вы решились выполнить условия пари?

Он усмехнулся, но ничего не ответил.

– Я хочу получить откровенный ответ. Даже если вы сами себе на него еще не отвечали.

Он уставился на нее. Ее серьезный и решительный вид сначала сильно удивил его, а потом он задумался.

– Тогда и ты мне откровенно ответишь на мои вопросы.

– Да ваши вопросы уже вывернули и меня, и мою жизнь наизнанку, ― возмутилась она.

– Я так понимаю, что это согласие, ― спокойно ответил он.

– Я жду, ― Элайза сверлила его взглядом.

– Я не знаю точного ответа.

Кристиан замолчал. Казалось, что он больше ничего не скажет, но она терпеливо ждала.

– Наверное, сразу по нескольким причинам, которые совпали в один момент. Во-первых, я же проиграл. Либо условие пари, либо штраф. Штраф ― это был не вариант. Потому что продать половину своей компании я не готов. ― Во взгляде Элайзы сверкнуло удивление, но она ничего не сказала. ― Во-вторых, отношения с Викторий у нас к тому моменту стали никакими. Она часто закатывала скандалы ― то я не даю ей достаточно денег, то не пускаю по клубам и сам с ней не хожу, то настаиваю на том, чтобы она нашла себе работу или полезное занятие в жизни. В общем, масса разных претензий.

– Не хотелось бы вас перебивать… но можно я спрошу? Вы запретили ей работать в модельном бизнесе?

– Да.

– Но почему? ― не удержалась Элайза.

– Могу ответить словами из твоего романа: «Моя жена ни за что не будет сверкать голым задом или другими частями тела на публике».

– Ясно. Продолжайте, пожалуйста.

Кристиан молчал. Но Элайзе почему-то казалось, что он рассказал не все. Она выжидающе смотрела на него. Он понял, что она ждет продолжения. И знал, что осталось именно то, в чем он ни за что не хотел признаваться.

– А в-третьих, наверное, я захотел вырваться из этого… состояния.

– Вы имеете в виду брак?

Он кивнул.

– Вы жалеете об этом?

– Я получил опыт и сделал выводы.

– Звучит так, как будто вы больше не верите ни одной женщине и теперь будете вечным холостяком.

– Так и есть.

– Ясно, ― Элайза внимательно посмотрела на него, не в силах поверить, что он говорит серьезно. Ее разбирал смех от такой глупости.

– Очень жаль, конечно, но меня это… вроде как и не касается. Давайте вернемся к нашему вопросу.

– Почему у меня ощущение, что ты сейчас расхохочешься… ― Он впился в нее глазами.

– Я же сказала, что меня это не касается, ― она старательно отводила взгляд, вправду пытаясь не рассмеяться.

Кристиана это задело. Он пересел к ней на диван и развернул ее к себе.

– И что в этом смешного? ― Он сильно сердился.

– Ну, вы сами напросились… Дурацкие у вас выводы. Конечно, мне смешно. Вы взрослый мужчина, а рассуждаете как… как… ― она старалась подобрать сравнение покорректнее.

– Как кто?

– Да неважно. Нельзя так. Знаете пословицу: «Обжегся на молоке, теперь и на воду дует»? Это про вас и ваши выводы.

– Неужели ты мне будешь читать лекцию про смелость? ― Его тон и взгляд вдруг изменились.

Кристиан дотронулся до ее волос и заправил пряди за ушко, при этом нежно коснувшись подушечками пальцев ее кожи. Его взгляд опустился на открывшуюся ложбинку между ключицами, где темнела очаровательная родинка. Ему вдруг безумно захотелось ее поцеловать… почувствовать нежность ее кожи… вдохнуть ее аромат…

– Я согласна… ― Кристиан решил, что ослышался. Неужели она разрешит ему это сделать… ― Что у нас с вами разные мнения и взгляды на жизнь, ― продолжала Элайза, ― поэтому давайте оставим эти дискуссии и вернемся к обсуждению нашего общего вопроса.

Она нервничала, когда он так смотрел, а уж если он дотрагивался до нее, то ее всю бросало в дрожь и рассудок давал сбой. Она отвернулась и попыталась отодвинуться от него как можно дальше.

– Итак, из вашего ответа можно сразу сделать вывод, что с повествованием романа есть большое расхождение. Общие только тезисы: пари, измена с секретаршей, развод с женой. Все остальное отличается ― и мотивы, и ситуация, и условия.

– Я бы так не сказал. Все «остальное» складывается из мелочей. А такими мелочами являются имена, незначительные детали, описания мест, которые существуют в реальности, и еще много разных мелких моментов, которые обращают на себя внимания больше, чем какие-то мотивы или поступки.

– Что вы имеете в виду? Какие могут быть «мелочи», которые подчеркнут сходство больше, чем мотивы или события?

– Например, у меня есть младшие братья-близнецы, двоюродные. И их зовут Николай и Андрей, ― его голос звучал вкрадчиво, и он неумолимо говорил вещи, от которых Элайзе становилось не по себе. ― И с Ником у нас действительно давний конфликт.  ― Он с удовольствием отметил, как меняется выражение ее лица, и продолжил. ― Родная сестра Юлианна старше меня на два года, а брат Максимилиан ― младше на четыре. Достаточно для начала? Заметь, все как в книге.

Элайза расстроенно молчала.

– Но почему вы мне не рассказали об этом в прошлый раз?

Он лишь пожал плечами и ничего не ответил.

Элайза не могла не признать:

– Тут вы правы. Совпадение просто невероятное… ― упавшим голосом констатировала она. ― Это сильно влияет на восприятие. ― Она повернулась к нему. ― Расскажите мне про все такие моменты…

Он с усмешкой поднял бровь.

– Да так сразу все и не вспомнишь… Я ведь не разбирал на «сходится» и «не сходится». В целом-то создается впечатление, что все так, как в книге, потому что посторонним не объяснишь, как было на самом деле.

– Тогда давайте будем читать вместе, я хочу разобраться.

– Читать? ― Она кивнула. ― Вместе? ― Она снова кивнула.

Кристиан загадочно улыбнулся.

– Я, кстати, сам хотел предложить… чтение некоторых непонятных мне моментов. Только сейчас моя очередь задавать вопросы.

Он встал и достал свой экземпляр книги из кармана пиджака на спинке того дивана, где изначально сидел. И сев обратно к Элайзе, открыл на странице с загнутым уголком.

– Вот… ― И он начал читать отрывок из ее романа, поглядывая на ее реакцию.

― Луиза… ну же… смелее… ― он взял ее за руку и подвел к кровати, ― завяжи мне глаза, если не хочешь, чтобы твое условие было нарушено, и сними трусики.

Луизу охватила дрожь. Предвкушение чего-то нового возбуждало, ее уже не пугал его сердитый тон.

― Кристиан Эдуардович, мы прямо сейчас… может, вечером… после рабочего дня…

― Луиза, вечером обязательно… и сейчас… ты же не против?

Она встала на край кровати и, притянув его за руки поближе к себе, стала завязывать глаза.

― Нет, конечно… ― прошептала она.

Кристиан тем временем нашел у нее на талии застежку ее нелепой юбки, расстегнул пуговицу и молнию, стащив это препятствие резким движением.

Луиза перешагнула через упавшую к ее ногам юбку и спустилась на пол, чтобы выполнить его последнее указание и снять трусики.

― Я могу помочь… ― она дотронулась до его талии, ― с раздеванием…

― Луиза… эти два дня ожидания… меня просто вымотали… ― Она в темноте определила, что он сам справился со своими брюками и бросил их куда-то в направлении кресла. ― Мне нужно снять напряжение прямо сейчас… ― он нетерпеливо схватил ее за ягодицы и прижал к себе. ― О-о-ох… ты не против?

― Нет, ― выдохнула она со стоном и нетерпеливо прижимаясь к нему.

Вся скромность и природная стеснительность улетучилась, и Луиза почувствовала себя бушующей стихией. Желая брать и получать, что пожелаешь, свободно и раскованно. И с такой же страстью отдавать себя.

Кристиан развернул ее к себе спиной и скомандовал упереться руками в кровать, сделав шаг назад. Луиза с трепетом подчинялась всем его указаниям, чувствуя, что уже изнемогает от желания. Он без прелюдий пристроился сзади и навел свое возбужденное орудие прямо к ее горячему источнику.

― Луиза… ― он рванул вперед и с усилием погрузился в жаркий омут.

Оба издали протяжный стон от первых ощущений. Это был как вздох облегчения, когда достигаешь чего-то долгожданного и желанного. Кристиан сделал несколько движений вперед-назад, чувствуя, что Луиза очень маленькая внутри, и пытаясь усмирить свой дикий порыв взять ее быстро и без ограничений.

― Луиза… тебе не больно? ― прошептал он.

― Нет, конечно, ― она качнула бедрами навстречу Кристиану, ― не останавливайтесь… пожа-лу-йс-та… о-о-о… еще… можно быстрее…

Он чуть не сошел с ума, его тело отреагировало на этот призыв, как выпущенная на волю неукротимая волна, которая сметает все на своем пути в порыве погасить свою силу.

― В следующий раз я не стану торопиться… но сейчас… мое терпение на исходе… Луиза…

Он ускорил темп, ухватив ее крепко за бедра, входил в нее сильными ритмичными толчками, проникая все глубже и глубже, и всякий раз, когда ей казалось, что глубже уже некуда, доказывал обратное.

Кристиан сделал здесь многозначительную паузу и посмотрел на Элайзу. Она сидела, опустив голову, и он не видел ее лица за упавшими волосами. Только крепко сжатые руки на коленях с едва дрожащими пальчиками, порозовевшую кожу, как будто разгоряченную от жара, и грудь, вздымающуюся от неровного дыхания.

Он придвинулся к ней еще ближе и заправил волосы за левое ушко.

– Элайза, ты меня слушаешь?

– Да, ― еле слышно отозвалась она, пытаясь отодвинуться.

– Хочешь сама продолжить?

Элайза хотела провалиться сквозь землю. Его голос завораживал и погружал в действия романа, как будто это происходило не с героями книги. Ее буйное воображение рисовало фильм с участием присутствующих лиц…

– Нет! Ваша трактовка…

– Элайза, повернись ко мне, ― его тон был командным, и она, не отдавая себе в этом отчета, послушалась. ― А теперь продолжай.

Она набралась храбрости и взглянула на него.

– Зачем мы это читаем? ― к ее возбуждению прибавилось негодование.

Зато Кристиан наслаждался происходящим.

– Кажется, сейчас моя очередь задавать вопросы… А у меня вопросы относительно вот этого отрывка. Что ты хотела сказать про мою трактовку? Закончи… и мы продолжим.

«О господи! Зачем я это ляпнула». ― Она протяжно вздохнула, не в силах выровнять дыхание.

– Вы читаете иначе… по-своему… Это… услышать другую интерпретацию ― это интересно…

Он в удивлении выгнул бровь и загадочно улыбнулся.

– Вот как…

Он глянул в книгу, что-то там быстро просмотрев.

– Я хочу услышать твою версию вот этого отрывка, ― он показал на место на странице, ― вот здесь абзац выделен ручкой.

– Нет, я не буду читать, ― она испуганно замотала головой.

Он строго посмотрел на нее и сунул книжку ей в руки. Но его голос был теплым и почти нежным.

– Я закрою глаза, как в книге, если хочешь… Элайза, здесь всего несколько предложений. Прочитай их… для меня…

«Во что я себя втянула? Неужели я не могу ему отказать?» ― задавала она себе вопросы, уставившись на открытую книгу. «Не могу», ― и это признание самой себе поразило ее, сдавив грудь в области сердца.

Она вздохнула и согласно кивнула.

Кристиан не ожидал, что ее согласие доставит ему столько радости. Он закинул ногу на ногу и еще больше развернулся к ней, облокотившись локтем на спинку дивана. И закрыл глаза.

Элайза начала читать раньше, чем было отмечено в тексте, но про себя. И только дойдя до нужного места, перешла на чтение вслух.

Она чувствовала себя абсолютно беззащитной перед его дерзостью и напором, но была готова на все, лишь бы познать его силу и желание. Неприкрытое и первобытное.

Луиза даже не пыталась сдерживать стоны и крики. Ее тело настолько не подчинялось контролю, отдавшись на волю эмоций и наслаждения, что она осознавала свои действия с большим опозданием. Непреодолимое желание отдаться и подчиниться этому мужчине имели первостепенное значение. Все, что происходило между ними в спальне, напрочь лишало ее рассудка и воли. Только его руки, только его тело, только его губы ― вот, что было главным.

Кристиана сначала подмывало открыть глаза и взглянуть на Элайзу, но ее голос околдовал его, ее слова проникали в сознание, возбуждали воображение, вызывали бурные эмоции, ему казалось, что она рассказывала про свои чувства. Это было какое-то невероятное ощущение легкого опьянения. Ему нестерпимо захотелось ощутить нечто подобное… с ней.

– О господи! Какая я нескромная… и безнравственная…

Он открыл глаза и понял, что она испытывает то же самое. Они смотрели друг другу в глаза, не нарушая очарования момента.

И все-таки Элайза очнулась и отвела глаза, при этом почувствовав, как загорелись ее щеки.

– Это слова героини… ― она захлопнула книжку и положила на стол. ― И в чем состоит ваш вопрос?

– Кх-х-кх… ― Кристиан пытался обрести голос. ― Расскажи, как ты пишешь такие сцены?

– Как и все остальные… представляю себя на месте героев и пытаюсь понять их чувства, ― Элайза даже не сразу осознала весь ужас своего признания, пока не услышала его удивленное: «Да-а-а?»

– То есть, когда ты писала вот эту сцену, то ты представляла… что я и ты… мы переживаем вот эти ощущения?

Так и было. Когда она перечитывала роман на днях. И Элайза не знала, куда спрятать глаза, чтобы он не увидел в них ее настоящего жгучего желания, ее страстного томления, чтобы он не понял, как действует на нее. Она просто их закрыла.

– Элайза, открой глаза… ― как дьявол-искуситель нашептывал он. ― Иначе я подумаю, что ты ждешь моего поцелуя.

Она машинально открыла испуганные глаза. Кристиан забавлялся над ней.

«И все-таки она неискушенная… Даже написав такое».

– Я, когда читал, то все думал, ― он сделал паузу, не сводя своих внимательных глаз с нее, ― что несправедливо получается: ты со мной… занималась любовью, а я с тобой нет. Ты понимаешь, о чем я?

Она ошарашенно покачала головой.

– Я имею в виду, что когда ты записывала, перечитывала, как-то правила текст, то ты испытывала эти эмоции… и ощущения. По описанию в книге… это чистое удовольствие. А я вот как-то остался в стороне от этого процесса…

– Кристиан, вы затеяли какую-то игру?

Он внимательно посмотрел на нее и довольно улыбнулся.

– Впервые слышу, чтобы ты назвала меня по имени.

Она растерянно посмотрела на него и, пожав плечами, решила сменить тему:

– Надеюсь, вы удовлетворили свое любопытство и я могу дальше продолжить задавать свои вопросы? У меня есть еще пара моментов, которые я хочу выяснить.

– Нет, я еще не закончил.

– Да? А мне показалось, что прочитанное только что не соответствует действительности, вернее, у вас такого не было… поэтому логично сделать выводы, что эта и подобные сцены являются чистой выдумкой автора. ― И чуточку подумав, добавила: ― И нет нужды их так пристально изучать. ― При этих словах глаза Кристиана загадочно сверкнули, и он не смог сдержать лукавой улыбки.

– Ты напрасно стараешься уйти от моих вопросов.

– Наоборот, мы с вами дошли уже до таких откровенных моментов, что дальше просто некуда.

– Разве? А мне кажется, что мы только на пороге таких открытий…

Элайза нервничала. Ее взвинчивало только одно его присутствие, не говоря уже о темах, которые они затрагивали, и о том, как он смотрел на нее, его близость, запах, который пьянил, бархатистый голос, забирающийся во все уголки ее сознания и заставляющий терять ясность мыслей.

Она взглянула на время ― оно двигалось мучительно медленно.

– Ну хорошо, я готов сегодня выслушать тебя. Но в следующий раз ты будешь отвечать на все мои вопросы.

Она кивнула.

– Элайза, скажи, что ты согласна.

– Я согласна.

«Такие сладкие слова… Вот бы слышать их на каждую мою просьбу».

У Элайзы было ощущение, что она согласилась на нечто большее, чем просто ответить на его вопросы. И это странным образом ее возбуждало.

«Глупая… глупая… глупая».

– Итак…

– Сейчас, ― она взяла свою книжку и открыла заметки. ― Я хотела спросить… про твою секретаршу. Ее правда Луиза зовут?

– Лиза.

– Созвучно. И все-таки в романе секретарша главного героя ― «синий чулок», привлекательная особа, но скрывающая свою внешность разными уловками, одеваясь в жуткую одежду, и у нее были на то причины. Чуткая и добрая, любит детей и после работы отдает свое время помощи больным детям и инвалидам. Она соглашается помочь боссу выполнить пари и вступает в связь с ним с условием, что он оплатит дорогостоящую операцию мальчику, за которым она ухаживала, которого впоследствии усыновит, поскольку его бросили родители. Что из этого совпадает с событиями в вашей жизни?

Кристиан немного подумал.

– Можно сказать, что ничего. Лиза была привлекательной, но внешность свою не скрывала, про любовь к детям и альтруизм не могу сказать, не замечал. На отношения со мной согласилась охотно, без каких-либо условий. И про пари я ей не говорил.

– Ясно. И последнее. В романе Луиза забеременела от своего босса… двойней. И потом он на ней женился… ― Элайза вопросительно посмотрела на Кристиана.

– По поводу брака я уже отвечал тебе. И детей тоже быть не может.

– Почему? ― тут же отреагировала она, не раздумывая.

Он долго и испытующе смотрел на нее. Но терпеливо задал собственный вопрос:

– Элайза, почему ты «наградила» главного героя в своем романе бездетностью?

– Это не совсем так… и это всего лишь авторский прием для того, чтобы потом он был вознагражден и любовью, и детьми.

И тут она взглянула на него в страшной догадке.

– Кристиан… вы… нет! Не может быть… ― она испугалась не на шутку. ― Скажите, что я… вы же не хотите сказать, что…

– Это еще один из тех незначительных моментов, о которых ты спрашивала, ― спокойно ответил он. ― И который был выставлен напоказ для широкой общественности.

– О господи! Это уже точно какая-то злая насмешка… ― Она закрыла глаза, побледнев. ― А может, есть какие-то варианты? Я имею в виду детей… Сейчас ведь медицина очень продвинута, и в этом направлении тоже.

– Варианты есть: соблюдать определенные правила, наблюдаться у специалистов и уповать на вспомогательные репродуктивные технологии.

– Так это же здорово! Осталось дело за малым… Нужно только желание! И все получится!

Кристиан усмехнулся. Еще никто его так не «утешал» по этому поводу. Все, кто был в курсе, только соболезновали и жалели его, даже самые близкие, а она… смешная… думает, что достаточно только желания. К тому же сейчас у него на уме только одно ― уложить ее на спину и показать ей силу своего желания.

Она смутилась от того, как он на нее посмотрел.

– Я считаю, что если есть хоть малейшая вероятность, то нужно пытаться… и верить… И все получится… ― Она осторожно взглянула на него. ― Вы ведь не просто так достигли многого в жизни. Это потому, что у вас была цель и желание ее достичь и вас не пугали трудности…

– Элайза… может, хватит? ― его трогали ее искренние слова, но он не хотел обсуждать эту тему.

Она вздохнула. Деликатность и, в их ситуации, неуместность такого разговора была очевидна. И ей ли совать нос не в свое дело? Но не так просто было отбросить в сторону тревогу и переживания, охватившие ее.

– Я выйду ненадолго? ― Элайза решила оставить его одного, потому что ему, очевидно, было неприятно обсуждать этот вопрос. Тем более с ней. Она ведь посторонний человек.

Кристиан молча кивнул.

Элайза прошла в общий вестибюль ресторана и посмотрела на плане, как выйти на веранду, с которой открывался вид на Патриаршие сады.

На веранде было пусто, большинство гостей уже разъехались, и она решила немного подышать свежим воздухом. Со стороны поймы дул легкий прохладный ветерок, и было приятно ощутить его освежающие потоки. Она встала с внешней стороны веранды и прислонилась к ограждению. Освещение ресторана и подсветка из сада не давали ночи накрыть все своим черным покрывалом, но мерцание звезд на темном небе все равно казалось сказочным и волшебным. Все вокруг выглядело каким-то нереальным. Она глубоко вздохнула и закрыла глаза.

«Ветер, унеси все мои грустные и тревожные мысли с собой… Забери все переживания и волнения. И эти неуместные чувства, которые навсегда останутся без ответа. Зачем они заполняют меня? Эта глупая надежда на любовь… ну почему именно этот мужчина… это абсолютно невозможно». ― Она безмолвно и страстно то ли молилась, то ли причитала, желая угомонить свое глупое сердце и душу.

На веранде раздались шаги.

– Элайза…

– Я здесь, ― она решила, что лучше отозваться ― прятаться не было смысла.

Кристиан приблизился и встал рядом, но смотрел не на окружающую красоту парка гостинично-ресторанного комплекса и за ним Патриаршего сада, уходящего далеко вниз к пойме реки каскадом террас, а на нее. Именно эта красота привлекала его внимание.

Ветерок играл ее волосами, открывая утонченное лицо и шею. Его завораживала ее манера поднимать на него глаза. Это был пытливый и невинный взгляд с едва уловимыми искорками шалости или утаиваемой улыбки. Невыносимое желание попробовать ее на вкус сковало его. Ее кожа, гладкая и просвечивающая, манила, как спелый персик, обещая одарить нежным ароматом и сладостью. Она была невыразимо хороша и действовала на него опьяняюще.

– Ты устала? ― заботливо спросил он.

– Не очень… А вы?

– Нет. Но если хочешь, можем все оставить до следующего раза.

– Нет, не хочу. Чем быстрее все закончится, тем лучше. Так ведь?

Он не ответил, только нахмурился и подал ей руку, чтобы помочь подняться на веранду.

Они вернулись за свой столик.

– Ты теперь будешь расспрашивать меня про бывшую жену?

– Да… А как… вы поняли?

Он невесело усмехнулся.

– Я слушаю. Начинай.

– Я не ради любопытства, ― извиняющимся тоном начала она, ― просто мне нужно понять… вы сами можете мне рассказать, что совпадает с повествованием в романе.

– Имя, описание внешности, возраст, профессия, некоторые черты характера и привычки. Она имела любовника. Который, возможно, подстроил ситуацию с пари и чтобы я проиграл. Таким образом были созданы обстоятельства для моей измены.

– Но в романе не совсем так. Пари не было подстроено. И… жена главного героя, Ника – производное от Вика, влюбилась в другого мужчину, она не планировала подставить своего мужа. Ника же вышла замуж по требованию отца и своему капризу за мужчину, которого совсем не знала. Но зато красивого. Поскольку сама имела ослепительную внешность, фотомодель, единственная и любимая дочь очень богатого человека, а как иначе… все в жизни должно быть красиво. И не имеет значения, каким способом главного героя заставили пойти на этот брак. Но встретив мужчину, который испытывал к ней настоящие чувства, она поняла, что больше не может жить напоказ… пустой жизнью. Она влюбилась и хотела быть счастливой.