Разлом горизонта

Ингвар часто поднимался на башню, чтобы обозреть город с высоты. Следя за тем, как растёт его творение, он видел не камни и дерево, а будущее, полное возможностей. Каждый дом, каждая улица были частью большего целого, и он знал: его усилия не пропадут даром.

Ветер развевал его плащ, а вдали слышались голоса строителей, воплощавших его мечту. Ингвар улыбался, понимая: это лишь начало. Город встанет сильнее, чем когда-либо прежде, и его имя будет увековечено в веках.

Каждый рассвет Лорд Ингвар встречал на вершине старой башни, где когда-то венчал себя короной его предшественник. Ветер, несущий аромат свежей земли и скошенного сена, напоминал: его труд – не просто восстановление, но созидание нового начала. Вдали, где некогда лежали руины, уже высились очертания новых стен из темного камня, блестевшего на солнце, словно сулившего несокрушимую защиту.

Однако не все в городе радовались переменам. Старожилы, чьи дома стояли на местах будущих кварталов, сетовали, что рушится их привычный мир. Они говорили, что новые стены и предприятия заглушат голоса предков, а промышленные дымы загрязнят воздух и погубят зелень, которую они оберегали годами. Ингвар выслушивал их, но планов не менял, лишь поручал найти решения, чтобы уважить традиции, не цепляясь за отживший уклад. Он знал: чтобы город жил, нужно идти вперед, даже если это значит оставить часть прошлого.

Однажды, возвращаясь с совещания, Лорд Ингвар застал у подножия башни группу стариков. Они сидели на каменных ступенях, о чем-то горячо шепчась. Заметив его, их лица исказила смесь страха и гнева.

– Вы уничтожаете наш дом, – проговорил один, вцепившись руками в края потертой мантии, будто готовый встать и уйти.

Ингвар остановился. Взгляд его был спокоен, но непоколебим.

– Наш дом умер давным-давно, – ответил он тихо, но твердо. – Я лишь пытаюсь вернуть ему жизнь.

Старики замолчали, понимая тщетность спора. Однако их слова задели его глубже, чем он хотел признать. Прав ли он? Возможно. Но остановиться он не мог – его миссия была слишком важна, чтобы бросить ее на полпути.

Вечером того же дня Ингвар сидел в кабинете, вглядываясь в планы города. Пальцы его скользили по бумаге, будто ощущая каждую деталь. Он думал о тех, кто некогда ходил по этим улицам, о павших защитниках. И он поклялся себе: их жертва не будет напрасной. Город встанет сильнее, чем когда-либо прежде, и никто не сможет его остановить.

Вдали доносились крики строителей, трудившихся допоздна. Ингвар улыбнулся: это было только начало.

На следующий день Лорд Ингвар собрал совет старейшин и городской знати. Его планы были ясны, и отступать он не намеревался.

– Дома, стоящие на пути новых укреплений, будут перенесены в другие районы, – объявил он властно. – Мы возведем для вас новые жилища, удобнее и просторнее прежних. Верю, вы осознаете важность моих планов для будущего нашего города.

Старейшины переглянулись; на лицах читалось сомнение, но в глубине глаз уже мелькал проблеск интереса. Ингвар заметил это и позволил себе легкую улыбку.

– Мой план охватывает не только город, но и сельские земли, – продолжал он, разворачивая перед ними огромный чертеж с укреплениями, промзонами и кварталами. – Мы строим не просто город, а наше наследие, где место найдется каждому.

Он указал на часть плана с садами и полями.

– Сельская местность возродится, – прозвучало как клятва. – Мы отстроим новые деревни, где будут плодоносить поля и пастись скот, и вы вернетесь к жизни, которую так любите.

Старейшины зашумели, но в их споре уже не было прежней злобы. Ингвар понял: он их убедил.

– Завтра начинаем перенос домов, – твердо объявил он, жестом требуя тишины. – И через несколько лет вы узрите, как ваш дом восстанет сильнее, чем когда-либо прежде.

Он улыбнулся, и в его глазах горела знакомая всем уверенность. Город встанет. И никто не сможет его остановить.

Слова Лорда Ингвара повисли в воздухе совета, заряженные железной волей. Убедив старейшин, он не стал терять ни часа. На следующий день, едва первые лучи рассвета окрасили вершины новых стен в розовый цвет, по всему обозначенному контуру будущего города закипела деятельность, невиданная прежде. Началось не просто строительство – началось закладывание несокрушимого основания.

Ингвар стоял на краю огромного котлована, вырытого у подножия старой башни – символического сердца возрождения. Рядом с ним, склонившись над развернутыми свитками геологических карт и чертежей невероятной сложности, толпились не только его верные инженеры, но и новые лица: суровые, запыленные геологи с молотками и лупой у пояса, и двое замкнутых мужчин в одеждах землистых оттенков – маги земли, призванные со склонов далеких гор. Их знание недр было ключом к задуманному.

"Вот здесь, – голос Ингвара резал утренний воздух, его палец упирался в точку на карте, а затем указывал вглубь котлована, – начинаем. Фундамент, что сдержит гнев земли до семи с половиной баллов. Каждый камень здесь должен стать продолжением материковой плиты. Не просто опорой – амортизатором самой стихии. Начинаем с цитадели и главных стен. Это – наш щит не только от врага, но и от подземного гула".

Работа началась с каторжной точности:

1.      Разметка Судьбы: Геодезисты с огромными теодолитами и мерными цепями выверяли каждую сажень, отмечая колышками и туго натянутыми веревками места будущих гигантских свай и линий фундаментных лент. Каждый колышек был точкой на карте будущей несокрушимости.

2.      Зов Каменных Душ: Каменотесы из карьеров, расположенных в старых, стабильных горных массивах, начали вырубать первые монолитные блоки для тех самых "каменных пальцев" – будущих свай. Звон зубил и лязг железных клиньев наполнил окрестности суровым ритмом. Каждый блок, грубый и исполинский, ждал своей очереди стать частью вечности.

3.      Вгрызаясь в Память Земли: Артели землекопов с лопатами, кирками и тачками начали углублять котлованы в намеченных точках. Лопаты вгрызались в пласты, вскрывая историю земли – темный плодородный слой, желтую глину, плотный суглинок. Грунт, вынимаемый ведро за ведром, грузили на повозки и увозили – он еще послужит на отсыпке дорог и планировке новых районов. Запах свежей, влажной земли смешивался с потом.

4.      Магия Тверди: Маги земли подошли к краю первого глубокого котлована. Они опустились на колени, положили ладони на холодный, влажный грунт на дне. Их тихое бормотание, больше похожее на шелест камней под землей, чем на человеческую речь, сливалось со скрежетом лопат. Они "слушали" землю, искали скрытые пустоты, трещины, зыбкие пласты, невидимые глазу. Их указания тут же передавались инженерам: "Здесь копать глубже, до скальника", "Этот слой убрать полностью, заменить утрамбованным щебнем и заклинанием уплотнения".

5.      Первые "Пальцы": На участке, признанном магией и наукой готовым, появились первые чудовищные деревянные конструкции – копры. Под их тяжелые удары бабы, поднимаемой системой блоков и веревок, рабочие начали забивать первые пробные сваи – мощные бревна, обитые железом. Глухой, ритмичный стук, как биение гигантского сердца, разнесся над стройплощадкой. Тук-тук-тук… Тук-тук-тук… Это был первый шаг вглубь, первый вызов будущим толчкам.

Ингвар наблюдал за этим, стоя на возвышении. Ветер трепал его плащ. Его взгляд скользил по фигуркам людей, копошащимся внизу, по медленно углубляющимся ямам, по первым, еще робко забиваемым сваям. Шум стройки – лязг, стук, крики команд, бормотание магов – был для него музыкой созидания. Он видел не грязь и камень, а уже стоящие на этом нерушимом основании стены цитадели, отражающие любой удар.

"Два года, – прошептал он, и в его голосе не было сомнения, лишь непоколебимая решимость. – Через два года здесь будет основание, на котором выстоит вечность". Он знал, что самые большие трудности были еще впереди – глубина, масштаб, непредвиденные подземные сюрпризы. Но начало было положено. Первый камень непоколебимости города был брошен в пучину земли. Работа закипела. И ничто – ни сомнения стариков, ни тяжесть труда, ни сама дрожь земли – не могло остановить движение к этому новому, нерушимому рассвету.

1.2.16 Новый путь внутренней политики

Время перемен настало. На троне, окруженный золотыми украшениями и свитками законов, сидел Царь Рогуз, погруженный в глубокие раздумья. Его лицо, обычно спокойное, отражало внутреннюю борьбу. Взгляд был устремлен в окно, где над страной нависали серые облака, предвещая бурю. Но в этой непогоде он видел возможность.

Царь всегда считал справедливость и милосердие основой правления. Однако с каждым годом он наблюдал, как жестокие законы порождают лишь страх и ненависть. Казни, некогда казавшиеся необходимыми для порядка, теперь отравляли сердца подданных. Он понимал: нужны радикальные меры.

Вдохновение пришло от Первого Философа Царства, мудреца, сохранившего ясность ума и страсть к справедливости. Его идеи о гуманизации уголовного законодательства стали для Царя путеводной звездой. «Мы должны создать систему, где преступники смогут переосмыслить свои действия, а не просто ждать кары», – говорил Философ.

Царь решил внедрить новое законодательство, исключающее казнь. Основной акцент – на создании Пограничных Трудовых Лагерей Переосмысления и Контрольных Пунктов Реабилитации. Эти места должны стать не просто тюрьмами, а центрами исправления. Преступники будут трудиться в суровых приграничных условиях, что должно отвлечь от побега и дать шанс задуматься о содеянном и будущем. Для убийц и маньяков предусматривались особо строгие лагеря без права на реабилитацию.

Природа границы, порой жестокая, станет символом борьбы и преодоления. Контрольные пункты обеспечат безопасность, но и дадут надежду на исправление. Царь верил, что такой труд может привести к внутреннему изменению, осознанию ошибок и возможности нового начала. «Реальность всегда вносит коррективы, но путь начат», – думал он.

Царь послал за Философом, давно желавшим обновить законы: убрать устаревшие, которыми злоупотребляли корыстные сановники, и продумать вопрос об обратной силе закона для невиновных. Также нужны были новые законы, сплачивающие народ перед грядущей угрозой.

Пока Царь обдумывал планы, пришло известие: Философ ждет у дверей. По знаку Инигмы его впустили.

Мудрец вошел. Его глаза светились знанием, на губах играла легкая улыбка.

– Ваше Величество, – склонил голову Философ. – Я пришел по вашему призыву. У нас уникальный шанс: объединить философские идеи и аналитическую мощь Инигмы. Это позволит создать систему гуманную и эффективную. Также стоит разработать правовые основы для новых земель, которые войдут в нашу ресурсно-экономическую орбиту, сохраняя их культурный уклад.

– Именно, – подтвердил Царь спокойно, жестом приглашая к столу. – Они не станут просто территориями, а интегрируются в нашу государственно-ресурсную систему. Сейчас я создаю ресурсную экономику, где деньги отойдут на второй план, а основой станут сырье, труд и обмен благами.

– Система впечатляет, – заметил Философ, – но народ напуган. Слишком резкие перемены без объяснения могут вызвать бунт. Нужна осторожность.

– Твоя правда, – согласился Царь. – Но время не ждет. Экономика нового типа уже запущена, детали обсудим позже. Скажи, как технологии помогут нам в гуманизации законов?

Философ объяснил: Инигма сможет анализировать преступления, выявлять их корни и предлагать меры не только карающие, но и исправляющие. Он поможет создавать индивидуальные программы реабилитации, учитывая судьбу каждого. Царь задумался. Идея звучала многообещающе.

– Но не станет ли это вмешательством в природу человека? Как гарантировать, что железный разум не вытеснит человеческое сострадание? – спросил Царь оценивающе.

– Инигма – мощный инструмент, дополняющий наш разум, но не заменяющий его, – уверенно ответил Философ. – Он дает информацию и советы, но последнее слово – за нами, людьми. Его цель – улучшить, а не подменить наши ценности.

Царь кивнул. Союз мудрости и расчета мог стать основой новой эры. Он предложил создать Высший Законодательный Совет, куда войдут лучшие умы, чтобы разработать новый свод законов. Нужны и новые ведомства для управления этой новой реальностью, – добавил он.

Так зарождалась новая глава истории Царства Рогуз. Инигма и Философ приступили к работе за столом. Царь чувствовал: скоро они создадут мир, где справедливость и человечность станут основой жизни. Это было время надежды, когда философия и расчет шли рука об руку ради блага общества. Но времени было в обрез: меньше года до грозных событий. За это время нужно было укрепить ресурсную экономику, сплотить народ, усилить воинство, подготовить верных соправителей.

В зале, наполненном мягким светом, Царь, Инигма и Философ сидели за дубовым столом, уставленным свитками. Атмосфера была напряженной, но полна надежды.

– Знаешь, друг, – начал Царь, откидываясь на спинку стула, – я все переживаю, как воспримут наши идеи. Веками справедливость означала кнут и страх. Как изменить это?

– Начинать надо с просвещения и открытого слова, – ответил Философ. – Объяснить народу: истинная справедливость – это шанс исправиться и вырасти. Создадим Народные Вече при Ведомстве Просвещения и Народного Согласия, где люди будут учиться понимать причины и последствия поступков.

Царь кивнул. – Но как убедить тех, кто верит, что лишь жестокость держит порядок? Как сломить этот миф?

– Потребуются время и терпение, – задумался Философ. – Начнем с примеров успеха. Покажем истории исправившихся. Наша задача – создать такие примеры, которые вдохновят на перемены. Ведомство Трудового Исправления и Реабилитации, курирующее лагеря, должно вести эти летописи.

– Верно, – сказал Царь, – но нужно продумать работу лагерей и пунктов. Они должны быть местами не только труда, но и поддержки. Психологи, занятия ремеслами, спортом – все это поможет переосмыслить жизнь. С убийцами и маньяками – иначе, их исправить труднее. Для них – Особые Лагеря Безвозвратного Содержания под надзором Ведомства Государственной Безопасности и Правопорядка.

– Прекрасная мысль, – согласился Философ. – Создадим условия для возвращения человечности. И путь у них будет шанс вернуться в общество с новыми умениями. Для этого нужна сеть Приемных Домов Перехода от Ведомства Общественного Призрения и Трудоустройства.

Царь почувствовал прилив уверенности: – Объединив наши идеи, мы создадим систему, что не только карает, но и исправляет! Это изменит само общество. Мы станем примером. Остается лишь вековой барьер нашего менталитета.

Философ улыбнулся: – Именно так! Это будет не просто закон, а новая философия жизни. Вдохновим людей на перемены, покажем: каждый достоин второго шанса. Ведомство Царской Проповеди и Вести донесет эти идеи до каждого селения.

Оба понимали: задача нелегка, но в сердцах горела искра надежды. Они углублялись в детали, продумывая аспекты нового законодательства. Их диалог закладывал основу перемен, способных изменить судьбы людей и все Царство.

Обсуждение подходило к концу. Царь вдруг остановился и, глядя на Философа с решимостью, произнес:

– Вижу в тебе не советника, а вождя дум, способного вести за собой. Народу нужен видимый лидер реформ.

Философ удивленно поднял взгляд. – Ваше Величество, я лишь слуга мудрости. Власти не ищу.

– Но на пороге великих перемен нужна твердая рука, – настаивал Царь. – Назначаю тебя Верховным Законодателем Царства Рогуз и Главой Высшего Законодательного Совета! Твоя задача – возглавить создание нового права и воплощение нашей философии в жизнь. Ты будешь курировать все новые ведомства Правосудия и Исправления!

Философ почувствовал, как внутри загорелся огонь. Ответственность была и благом, и бременем.

– Приму назначение, – сказал он твердо, – но с условием: соберу команду, разделяющую наши идеи. Нам нужны люди, готовые работать не только с буквой закона, но и с душами сограждан. В Совет войдут юристы, мудрецы, психологи, выборные от земств. Инигма будет нашим главным советником по расчетам и логистике.

– Рассчитывай на мою полную поддержку, – кивнул Царь. – В Царстве много достойных умов. Будем искать верящих в гуманизм и справедливость. Ты получишь право предлагать структуру новых ведомств и назначать их глав.

– Я найду людей, не боящихся задавать вопросы и предлагать новое, – голос Философа окреп. – Создадим Ведомство Просвещения и Народного Согласия – для диалога с народом. Ведомство Трудового Исправления и Реабилитации – для управления лагерями. Ведомство Общественного Призрения и Трудоустройства – для помощи освобожденным. Ведомство Царской Проповеди и Вести – для разъяснения идей. А Ведомство Государственной Безопасности и Правопорядка обеспечит контроль. Представители народа в Совете донесут нужды общества.

Царь одобрил:

– Важный этап. Будем открыты к диалогу. Наше законодательство должно отражать истинные нужды людей. Ведомство Царской Казны и Ресурсов обеспечит новую экономику средствами для этих реформ.

– Именно! – воодушевился Философ. – Высший Законодательный Совет станет плавильным котлом идей, найдя баланс между гуманизмом и интересами общества.

Обсуждая детали, они набирали обороты. Идеи о рабочих группах, народных сходах, взаимодействии с общинами обретали плоть. Надежда на перемены крепла.

В конце Царь протянул руку:

– Сделаем это вместе! Верю: мы изменим судьбу Царства. Народ пока видит во мне тирана. Мне нужно убедить их, что я – человек, знающий их нужды. Недовольные будут, но Ведомство Просвещения и Народного Согласия учтет каждое мнение.

Философ, приняв рукопожатие, ощутил груз ответственности. Но вместо страха – прилив сил. Это было начало новой эры Царства Рогуз, эры справедливости и гуманизма, способной изменить саму суть общества и подготовить его к грядущим испытаниям.

Глава 2. Мир полон сюрпризов

За минувшие четырнадцать дней царство Рогуз смогло внедрить новейшую систему информационной войны, создав вокруг себя 12 вассальных образований (княжеств и ханств). Страны хоть и сохранили формальный суверенитет при смене правительства, однако их ресурсная и экономическая системы полностью перешли под контроль царства Рогуз. Двенадцать государств стали княжествами, два из которых царь логическим образом назвал ханствами. Двадцать процентов экономики контролировало царство Рогуз, тридцать процентов принадлежали новым фабрикам и заводам этих образований, а также местной власти; остальные пятьдесят находились в руках частных и юридических лиц. Налоговые ставки были снижены, система образования преобразилась, военная промышленность перестраивалась под новую систему Рогуз. Имперский двор был также удивлен, что банковская система была полностью уничтожена как в самом царстве Рогуз, так и на подконтрольных ему территориях. Это означало, что частный сектор, ранее имевший там влияние на экономику, был полностью разрушен.

Весь мир считал, что в этих странах свирепствует эпидемия, и поэтому изолировался от них. Империи, погрязшие в междоусобицах и дворцовых интригах в борьбе за единственный трон, испытали страх: какой-то выскочка-царь смог расширить своё влияние на мировой рынок, укрепить экономику и расправиться со всеми их информаторами, шпионами и агентурными сетями. Царь отправил через международную организацию наций посылку с мертвыми телами их агентов. Но имперский двор не успел ничего предпринять, так как за эти 14 дней все жители царства Рогуз покинули территории империй, кроме преступников, которых рогузцы с позором изгнали.

Имперский двор принял решение собраться всем влиятельным семьям и выбрать нового императора, поскольку предыдущий тяжело заболел и не передал полномочий. Их пугала угроза, возрождавшаяся на востоке, хотя они почти уничтожили его экономику. В течение 14 дней они ждали, что эпидемия ослабит восточные страны на долгие годы, что позволит сделать их марионетками против царства Рогуз. Тогда бы расчистился путь для ввода войск, чтобы закрепиться там и развернуть силы против царства Рогуз. Злоба охватила всех, потому что какой-то царь сорвал всю игру, восстановил стабильность в своем царстве и создал вокруг себя союзников в виде новой системы из двенадцати вассалов (десяти княжеств и двух ханств), где сохранилась целостность территории, культурные ценности, а экономика полностью перешла под контроль царства Рогуз. Главный вопрос для имперского двора заключался в том, как ослабить царство, набирающее силу. Кроме того, царство Рогуз аннексировало 4 небольших государства, освободив их от прежней власти в соответствии со своими законами, и добилось этого беспрепятственно благодаря добровольному голосованию народа, радовавшегося возвращению в царство Рогуз после долгой разлуки. За это время войско Рогуз увеличилось на 250 000 человек, а население – на 4 000 000 человек. Всю военную технику аннексированных стран планировалось пересобрать и усилить рогузским вооружением.

Царь в это время читал мировые новости. Многие страны были недовольны, особенно империи, вообразившие себя богами планеты. Какой-то «выскочка», по их словам, сорвал игру так, что они лишились покоя и увидели в нем угрозу. Инигма с помощью информационных полей сумел представить всё в массовом сознании так, будто имперские страны видят только лакомые куски в чужих землях, а свою грязь забывают убирать, вот оттого и тревожатся понапрасну.

Исхантар лишь недолго участвовал в военной операции на 7 и 8 день, чтобы лучше понять военное искусство. На самом деле царь в основном наблюдал, так как генералы сами прекрасно справлялись. Но воины были вдохновлены присутствием царя рядом с ними в эти два дня.

Именно так он и его бравые дружины овладели одним крупным и одним средним государством, создав из них 2 ханства. Двое его знакомых, Чаур и Игнемас, стали их ханами. На 9 день царь вернулся домой, чтобы успеть сделать многое для укрепления своего влияния внутри страны. Войско постепенно возвращалось в царство, укрепляя собственные границы; часть оставалась в новых княжествах и ханствах, поддерживая новую власть, назначенную царем с одобрения народа. Ни один воин не погиб с их стороны, никто не заболел; всё работало слаженно и чётко. Инигма все эти дни имитировал работу посольств этих стран так, что казалось, связь работает, но на самом деле искусственный интеллект лишь создавал двойные аккаунты с идентичными кодами и подменял их в системе связи. Весь мир не мог постичь силы, позволившей царству практически мгновенно стать влиятельной державой, одержав победу в информационной войне.

Исхантар ожидал новых 12 правителей со дня на день, чтобы утвердить их власть на законных основаниях и обсудить текущие дела и положение. Агентурная сеть царства Рогуз стала распространяться по всему миру для укрепления внешних связей со всеми, кроме империй. Для имперских стран царь приготовил особые условия ведения дел: он приказал Инигме создать и срочно внедрить в имперский двор систему тотального наблюдения, чтобы просчитывать каждый их шаг. Царь понимал, что имперский двор выступит против него и попытается его остановить. Однако Исхантар готовил следующую часть стратегического плана. Первый этап был выполнен прекрасно, даже с опережением графика. Он планировал очистить власть в течение полугода, но дерзкая атака на город Аталон неизвестным противником ускорила события: многие дела решились сразу, без полугодового ожидания.

Новые экономические указы и научные программы в царстве Рогуз народ принял бодро. Царь назначил новых людей на руководящие посты, а их заместителями поставил роботов, чтобы те следили за исполнением его воли. Царь существенно помог многим людям за короткое время. Снижение налогов позволило людям вздохнуть свободнее и повысить работоспособность. Спекулятивная экономика была уничтожена после указа о фиксации цен на все товары и услуги на год. Банковская система, принадлежавшая мировому капиталу и владельцам из имперского двора, была на территории Рогуза уничтожена. Отныне денежная система управлялась напрямую царской властью. Исхантар заменил систему банковского кредитования на принципиально иную.

Основой стал Ресурсный фонд – организация, владеющая предприятиями и фабриками по производству ресурсов, а также сельскохозяйственной промышленностью. Её задача – добывать, перерабатывать и поставлять продукцию: половина шла в казну царства, другая хранилась на складах (кроме скоропортящейся продукции) для выдачи населению в обмен на ресурсы, которые оно хотело приобрести. Скоропортящиеся товары немедленно поступали на рынок через государственные компании и частных поставщиков, обеспечивая граждан продуктами первой необходимости. Гражданин мог обменять имеющиеся у него ресурсы на нужные ему продукты, мебель, транспорт, руду, любые товары, материалы, инструменты или оплатить их. Важно, что эта система не взимала процентных ставок за просрочку и не начисляла комиссий, однако цена товаров из Ресурсного фонда была на 1-3% выше государственных фиксированных цен. Если гражданин не мог расплатиться, его временно привлекали к работе в Ресурсный фонд, сохраняя за ним основное место работы, до тех пор пока он не отрабатывал стоимость приобретенного. Гражданин, уже работающий в Ресурсном фонде, мог получать определенные товары сверх заработной платы – бытовую технику, мебель или автотранспорт. Такая возможность предоставлялась раз в месяц для бытовой техники, раз в квартал для автотранспорта и раз в полгода для мебели. В этом случае обмен не мог быть повторен в течение 3 лет или до серьезных повреждений, подтвержденных экспертной оценкой, требовавшей замены товара.