Ксения Циглер
Психогория
Глава 1 Дом, который плакал
«Когда реальность трещит по швам, безумие становится единственным собеседником»
Рождественский праздник в доме Мак-Дугласов катился по накатанной. Праздник за праздником. Лиззи, тринадцатилетний тинэйджер, сидела среди взрослых, словно неприкаянная. Семейные сборища, эти бесконечные разговоры о финансах и политике, казались ей пыткой. Она бы предпочла, уткнувшись в экран, часами бродить по киберпространству в поисках новых уровней или, в крайнем случае, бездумно листать ленту, проглатывая чужие жизни.
Она исподтишка бросала взгляды на часы, отсчитывая минуты до полуночи. Еще немного, и родители, уставшие от её кислого лица, отправят её спать. И вот, наконец, долгожданный час пробил. Мама, с легким укором в голосе, велела ей идти в комнату. Лиззи сорвалась с места, как с цепи. Она неслась по лестнице на второй этаж, где находилась её обитель – комната, заваленная наушниками, энергетиками и проводами.
Поднявшись, она почти бегом миновала несколько шагов, но, проходя мимо спальни родителей, резко затормозила. Второй этаж утопал во мраке, но что-то привлекло её внимание. Нет, скорее, зацепило, как крючком. На кровати родителей, в квадрате лунного света, лежала… чернота. Не просто тень, а что-то, что поглощало свет, что-то бесформенное и плотное. Лиззи инстинктивно сделала два шага назад.
Пусто.
Лишь лунный свет, заливающий комнату. Но Лиззи заметила кое-что еще. Окно. Оно было распахнуто настежь. Зимний мороз пытался проникнуть в дом, но безуспешно сражался с теплом. Лиззи всегда, машинально, бросала взгляд в спальню родителей, проходя мимо, особенно если дверь была приоткрыта. И она точно помнила – буквально мгновение назад, когда она поднималась, окно было закрыто.
Она вошла в спальню, хоть родители и запрещали ей туда входить. Подойдя к окну, ухватилась за ледяную створку, намереваясь закрыть его, но замерла. На раме, припорошенной снегом, четко виднелись отпечатки пальцев. Не её.
По спине пробежал холодок. Лиззи осторожно выглянула наружу. В сугробе, словно пунктирная линия, тянулись следы. Они вели… к гаражу. Гараж был частью дома Сандерсов. Он врезался в его бок, словно тёмный, деревянный нарост. С одной стороны он разделял общую стену с кухней, а с другой упирался в задний двор. Его крыша, покрытая старым, потрескавшимся шифером, казалось, тянулась вниз, прижимаясь к земле, будто что-то тяжёлое давило на неё сверху. И теперь эти следы заканчивались прямо у его покосившейся двери.
– Грабители?
Сердце бешено заколотилось. Лиззи на секунду заколебалась. Может, ей показалось? Может, это следы отца, который вчера вечером выносил мусор? Но что-то внутри кричало, что это не так.
С трудом оторвав взгляд от зловещих отпечатков, Лиззи захлопнула окно и, задыхаясь от страха, бросилась вниз.
– Мама! Папа! – Кричала она, врываясь в гостиную.
Родители и гости обернулись. В свете люстры её лицо казалось бледным и потным.
– Ну чего тебе? Почему ты еще не спишь? – Спросил отец, слегка заплетающимся языком. На столе перед ним стоял наполовину опустевший бокал вина.
– Папа, там… грабители! Они у гаража! Пожалуйста, пошли! – Лиззи схватила его за рукав рубашки, дергая на себя. Она чувствовала, как нарастает паника, когда видела, что ее слова не производят никакого эффекта. Отец лишь лениво отмахнулся.
– Лиззи, не выдумывай. Наверное, тебе приснилось. Иди спать, всё проверим утром, – пробормотал он, отворачиваясь.
– Нет, папа! Я видела следы! Они ведут к гаражу! Пожалуйста, хоть одним глазком глянь! Если там никого нет, я больше ни слова не скажу, – взмолилась Лиззи, вцепившись в его руку мёртвой хваткой. А в голосе звенела настоящая истерика.
Вид испуганной дочери, возможно, в сочетании с выпитым вином, все же подействовал. Отец тяжело вздохнул, закатил глаза и с нескрываемым раздражением поднялся с дивана.
– Ладно, ладно. Успокойся. Пойдем, посмотрим на твоих грабителей, – проворчал он, направляясь к двери. – Но если там никого не будет, ты месяц будешь мыть посуду!
Лиззи, не дожидаясь, схватила со стола кухонный нож и побежала следом. Мама с гостями проводили их насмешливыми взглядами. Отец отпер покосившуюся дверь гаража, и в нос ударил запах сырости и машинного масла. Он нащупал выключатель, и тусклая лампочка под потолком озарила пространство, заставленное старым хламом. По стенам висели инструменты, в углу стояла сломанная газонокосилка, а в центре, укрытая брезентом, возвышалась отцовская гордость – старенький “Пикап”.
Гараж был пуст.
– Ну что я говорил? – Отец развел руками, победно оглядывая пространство. – Никаких грабителей. Одни твои фантазии. Теперь ты у меня будешь мыть посуду месяц!
Наконец со спокойной душой Лиззи отправилась в свою комнату. Она думала, что все же действительно следы были отца, когда он выбрасывал мусор. А отпечатки пальцев, наверное, были мамины, когда решила проветрить комнату.
Смех и громкие разговоры с гостиницы не утихали, у родителей Лиззи праздник только-только начинался. А она заперлась, сидела за своим ноутбуком, листая социальные сети. Вдруг на экране ноутбука загорелось «Новое сообщение». Лиззи была зажатым интровертом, и чтобы получить какое-нибудь сообщение от ее друга, это было сверх необъяснимо. Но все же, на экране четкими буквами красовалось «Новое сообщение».
Проведя курсором мышки на уведомление, ее перебросило на чат с незнакомцем.
«Привет». – Было написано.
Недолго думая Лиззи отправила ответное письмо.
«Кто ты?».
Сообщение не было прочитанным, тогда Лиззи снова вернулась в свой виртуальный мир. После недолгого просмотра видео на YouTube, ей снова пришло уведомление от незнакомца.
«Я друг»
Лиззи подумала, что это чья-то шутка и решила проигнорировать сообщение.
Но вдруг снова…
«Почему ты меня игнорируешь?»
Лиззи снова ничего не ответила. Она выключила уведомление и снова принялась за просмотр видео. Наконец ее никто не отвлекал.
Но вдруг к ней в комнату заглянули родители. Мама была одета в свою любимую красную шубу, а отец в свое пальто.
– Лиззи, мы с друзьями идем в ресторан. – Сказала мама.
– Ты уже большая девочка, останешься одна, мы ненадолго. – Добавил папа.
– Ладно. – Ответила Лиззи, пожав плечами, и вернулась к просмотру видео.
В доме стало тихо, громкий звон и разговоры гостей и родителей утихли. Лиззи осталась одна.
Внезапно, глаза Лиззи начали сонно закатываться, и, не обращая внимания на свет от видео, она крепко уснула. Вдруг резко послышался грохот из гостиницы. Лиззи резко вскочила, выбиваясь из сна. Звук был такой, будто кто-то хлопнул входной дверью. Лиззи резко приподнялась, машинально нажав на пробел. Экран ноутбука замер, поймав кадр из видео. Она замерла, напряжённо вслушиваясь в тишину.
Тихо.
Видимо сон.
От испуга, она даже не обратила внимания на то, что именно показывалось в видео. Лиззи прищурилась, всматриваясь в экран ноутбука.
На видео были непонятные знаки, и психоделические картинки: Кроваво-красный фон, моментами были фрагменты леса, снятые на древнюю камеру. Затем снова кроваво-красный фон, картинка плачущего мальчика, снова фон, затем глаз. Один только глаз, смотрящий на нее, казалось, что он смотрит на нее вживую, смотрит в ее сущность.
Лиззи встрепенулась и дернула мышкой, выключая YouTube. Её трясло. Ей казалось, что если она посмотрит на этот кошмар еще хоть секунду, то сойдет с ума.
Отодвинув ноутбук на край кровати, она съежилась под одеялом, пытаясь уснуть. Но сон бежал от нее, как от огня. Тело то бросало в жар, то сковывал ледяной холод.
Она отодвинула ноутбук на другой край кровати и легла, пытаясь уснуть. Но сна не было. Она вертелась, ей было то жарко, то холодно. Никак не могла уснуть. Тогда она решила, что не будет спать до прихода родителей. До этого момента, Лиззи никогда не оставалась дома ночью одна. И осадок некой тревоги был на душе, ей было бы спокойнее спать, если бы родители были дома.
Она снова включила ноутбук, и залезла в социальные сети. Ее глаза непроизвольно метнулись на знак уведомление. Некий пользователь, все еще ждет от нее ответное сообщение. Все же интерес терзал ее изнутри, она хотела узнать, что же ей еще писал этот незнакомец. На экране она увидела кучу непрочитанных ею сообщений.
«А я думал мы с тобой друзья…»
«Эй, Лиззи, хочешь узнать, как меня зовут?»
«Лиззи»
«Лиззи»
«Лиззи, ты злишь меня! Я не люблю злиться!»
Он задавал ей странные вопросы, о её увлечениях, о том, одна ли она дома по вечерам, когда родители на работе. Но прокрутив колесико мышки вниз, последние сообщения заставили ее вздрогнуть. Хотя нет, она хотела выбежать на улицу. Ей так стало страшно от этих сообщений, что она взяла телефон, и быстро набрала номер отца. Гудок шел, а она все всматривалась в сообщения.
«Твои родители ушли?»
«У тебя очень просторная комната»
«Лиззи ты уснула?»
«Можно я зайду в гости?»
«Пока ты спишь, я буду охранять тебя от злых духов»
«Мне так нравится смотреть на тебя спящей»
Гудки были бесконечно длинные, но никто не отвечал.
«Ты звонишь родителям?»
«Лиззи ты меня расстроила…»
«Не стоит звонить родителям»
Увидев эти сообщения, Лиззи вскочила с кровати. Она начала строчить своим родителям, что за ней кто-то следит. Но ответа не последовало, как от звонка, так от сообщений.
У нее никак не пропадало чувства чьего-то присутствия в доме. Ее бросало в холодный пот, тремор был по всему ее телу. Каждая клеточка ее тела дрожала. Внезапно, кто-то постучал в ее комнату, Лиззи резко бросилась к двери, и закрыла ее на щеколду. Ручка на двери начала дергаться. Она резко бросилась в шкаф, в надежде, спрятаться. Она взяла телефон и набрала в 911. Шли долгие гудки. Через щель она видела, как ручка дергалась еще сильнее. Она от страха закрыла глаза, но долго так сидеть она не могла, становилось еще страшнее. Вдруг на другом конце провода, она, наконец, услышала голос.
– 911, что у вас случилось?
– Помогите! Помогите! Я одна в доме! За мной кто-то следит! Кто-то пытается ворваться в мою комнат…
Не успев договорить последнюю фразу, на другом конце провода послышался долгий, мучительный гул.
Пропала связь.
Лиззи шептала про себя, молилась, чтобы с ней все было хорошо, чтобы се закончилось.
Она глянула в щель.
Дверь в ее комнату открылась.
На полу она увидела тень высокого и лысого мужчины.
Он медленно заходил в ее комнату.
Холодный пот стекал с ее лба.
Вдруг показался силуэт.
Лысый мужчина, в костюме оглядывался по сторонам, и его взгляд резко замер на шкафу. Он смотрел прямо в щель, своими широкими глазами. Его лицо при смешивании света и темноты, было настолько жутким. Будто сам он чего-то испугался. Лиззи вглядывалась, пытаясь запомнить каждую трещинку на лице, каждую морщинку вокруг глаз. Что-то было не так. Сердце пропустило удар.
Стоп.
Это же…
Дядя Ферги? Друг семьи, который еще несколько часов назад чокался бокалом с отцом. Паника Лиззи резко спала, выдохнув, она вышла со шкафа. Крикнув его имя, она кинулась к нему в объятия.
– Вы не представляете, как мне было страшно, дядя Ферги! – Завопила Лиззи.
Он смотрел на нее со спокойной, доброй улыбкой. Она отстранилась от него.
– Дядя Ферги, нам нужно вызвать полицию, мне кажется, кто-то следит за мной.
Ответа от дяди Ферги не последовало, но Лиззи не обратила на это внимание, возбужденная облегчением, она говорила не прекращая. Затем она невольно повернула голову на окно. Окно было настежь открыто.
– Странно, я ведь помню, что окно было закрыто – произнесла Лиззи.
Она подошла к окну, и увидела такие же следы от пальцев на подоконной раме. Такие же, как и в спальне родителей. Опустив взгляд чуть ниже, она увидела, что подоконник ее был весь в каплях, как от оттаявшего снега.
– Дядя Ферги, а вы что думаете? Это может быть сквозняком? – Спросила она. Но ответа не последовало.
Она поняла только сейчас, что на каждый вопрос, дядя Ферги не отвечает. Взглянув исподлобья, в отражении окна, она увидела, как дядя Ферги со своей каменной улыбкой, приближается к Лиззи. Тогда она резко обернулась, но он стоял на том же месте, словно и не двигался. Она подошла к нему, и взглянула ему в глаза.
– Дядя Ферги, а где мои родители? – Прищурившись, с подозрением спросила Лиззи.
Дядя Ферги повертел головой, будто что-то искал. Когда он увидел на моем столе альбом с карандашами он пошел к столу. Взяв альбом и зеленый карандаш, он принялся что-то писать. Закончив, он повернул альбом ко мне, на альбоме было написано: «Твои родители попросили, чтобы я проведал тебя, потому что ты не отвечаешь на телефон».
– А почему вы молчите? – Спросила Лиззи.
Он снова начал чиркать, что-то в альбоме: «Я принял обед молчания».
Он положил альбом и протянул ей руку. Лиззи неуверенно начала тянуть руку в ответ. Когда его лицо приблизилось, и ее взгляд с точностью сфокусировался на его лице.
Она увидела.
Это не дядя Ферги…
Его глаза, глаза были широко раскрыты. И состояли лишь из белых глазных яблочек. А улыбка… эта ужасающая улыбка, очень широкая, как у самого жуткого клоуна… а губы… были сшиты. Тогда она поняла, это не дядя Ферги
Лиза закричала во все горло, и оттолкнула его с такой силы, что сама чуть не попятилась вперед. Она метнулась вперед, подбегая к двери. Попыталась открыть дверь, но дверь была заперта. Лиззи дергала и дергала ручку, но дверь не поддавалась. Монстр с лицом дяди Ферги посмотрел на девочку. Он стоял, не сдвинувшись с места, но его сшитая улыбка, вдруг перестала быть улыбкой. Уголки его губ сдвинулись вниз. Теперь он был опечален. Он что-то мычал себе под нос, пытался что-то сказать, но не мог.
– Верни мне дядю Ферги, монстр! – Закричала Лиззи, захлебываясь слезами.
Монстр продолжал издавать неразборчивые вопли. И вдруг… Телефон в кармане завибрировал. Новое сообщение. От того самого неизвестного.
«Лиззи, ты меня разозлила».
Она глянула на монстра, он вопил, как от боли. Он начал извиваться в неестественной позе. Руками схватил себя за губы, и начал с силой рвать их.
Он смог вырвать свои сшитые губы, из его рта потекла черная жижа, прямо на пол пачкая белый ковер. Теперь монстр мог говорить, его голос был демоническим. Одновременно с его словами, мне приходили аналогичные сообщения от того самого неизвестного.
«Глупая девчонка»
– Глупая девчонка – Говорил монстр. Его голос был наполнен черной жидкостью, от этого его голос был еще страшнее.
«Почему ты меня игнорировала!?»
– Почему ты меня игнорировала!?
«Я просто хотел быть тебе другом!»
– Я просто хотел быть тебе другом!
«Я сдеру с тебя кожу живьем! Ты будешь умолять тебя пощадить! Ты испытаешь все свои страхи! А затем ты умрешь! ХА-ХА-ХА»
– Я сдеру с тебя кожу живьем! Ты будешь умолять тебя пощадить! Ты испытаешь все свои страхи! А затем ты умрешь! ХА-ХА-ХА – Смех монстра был ужасен.
Лиззи заплакала, давясь слезами. Она упала на кровать и закрыла глаза руками.
– Это все сон! Это все сон! – Повторяла она самой себе.
Но это был не сон, это была ее реальность. Самое, что ни наесть настоящая реальность.
Лиззи убрала руки, она должна была смотреть в лицо страху, она не должна бояться. Переведя взгляд на ноутбук, там вдруг включилась то видео, то самое психоделическое видео с YouTube. Снова кроваво-красный фон. Затем старая камера, лес, плачущий мальчик. И глаз, тот самый, жуткий глаз, который прожигал ее взглядом. Тот самый глаз, на который нельзя было смотреть дольше десяти секунд. Затем экран ноутбука вздрогнул, задрожал, словно в предсмертной агонии. Изображение расплылось, пиксели превратились в пульсирующие точки, образуя зловещую, искаженную гримасу, словно сам ад ухмылялся ей с экрана. Затем полилась чернота. Густая, маслянистая жижа, словно вырвавшаяся из преисподней смола, потекла по краям монитора, обжигая пластик и капая на стол, оставляя за собой липкие, блестящие следы. Запах горелой электроники смешался с тошнотворным запахом гнили, наполняя комнату удушливой смесью.
Лиззи отшатнулась, захлебываясь в беззвучном крике. Чернота на столе зашевелилась, ожила. Смола, словно обладающая своим собственным разумом, начала формировать маленькие, склизкие фигурки. Пауки. Сотни крошечных пауков, чьи хитиновые панцири блестели в лунном свете, а вместо голов – лица дяди Ферги. Их сшитые рты скалились в жуткой, беззвучной усмешке, а белые, лишенные зрачков глаза следили за каждым её движением. Они шевелили лапками, клацая ими по дереву, и начинали медленно, неумолимо расползаться по направлению к Лиззи.
Она повернулась. Монстр стоял неподвижно, в центре комнаты. Его белые, немигающие глаза смотрели сквозь нее, проникая в самые темные уголки её души. В его руках был альбом для рисования. Он схватил его, и начал яростно, одержимо водить сломанным карандашом по чистой странице. Грифель скрежетал по бумаге, издавая звук, похожий на скрежет зубов, рождая хаотичные, безумные линии.
Лиззи закричала, когда увидела, что он нарисовал. Это был её портрет. Но вместо глаз – зияющие, черные дыры, бездонные колодцы отчаяния. Из этих дыр сочилась та же черная жидкость, что и с экрана ноутбука, растекаясь по щекам, словно слезы демона.
Она бросилась к зеркалу, в отчаянной попытке увидеть хоть что-то нормальное, хоть что-то, что подтвердило бы, что она не сошла с ума. Но вместо своего отражения… она увидела себя. Такую же, как на жутком портрете, нарисованном монстром. Глаза – пустые, черные провалы, из которых сочится смола, стекая по бледным щекам. Рот искривлен в беззвучном крике, полном отчаяния. Лиззи закричала, захлебываясь в ужасе, и начала судорожно трогать свое лицо, пытаясь ощутить реальность, доказать себе, что это лишь кошмар.
И тогда отражение прикоснулось к ней. Ледяной холод пронзил её щеку, словно прикосновение мертвой руки. Она почувствовала, как кожа покрывается мурашками, а сердце замирает в груди. Отражение было живым, дышало, смотрело на неё с сочувствием.
Комната начала вращаться. С потолка свисали провода, словно змеи, готовые задушить её. Они обвивались вокруг её шеи, сдавливая горло, лишая воздуха. Но сквозь этот хаос, сквозь пелену страха, Лиззи услышала шепот. Тихий, еле различимый, но полный отчаянной убежденности.
Шепот исходил из зеркала. “Ты не виновата…” – прошептало отражение. “Это все он…”
Отражение указало дрожащей рукой на Монстра Ферги, который все так же стоял неподвижно, наблюдая за ней своими белыми, немигающими глазами.
“Ты… должна… убить… Ферги…” – прохрипело отражение, и лицо его исказилось в гримасе ужаса, прежде чем зеркало окончательно поглотила тьма. Лиззи повернулась, и встретилась взглядом с монстром. В ее голове больше не было места для сомнений. Отражение было право. Все закончится, когда этот кошмар перестанет существовать. В глазах монстра, черных, бездонных, как сама преисподняя, она увидела лишь отражение собственной боли и страха. И тогда она приняла решение.
Неожиданно, словно по волшебству, один из проводов, свисавших с потолка, дернулся и, качнувшись, протянул ей… нож. Канцелярский нож, лезвие которого блестело в тусклом свете, словно усмехаясь. Он казался неестественно острым, словно заточенным не для бумаги, а для плоти. Лиззи нерешительно взяла его в руку. Пальцы скользнули по холодному металлу, и по телу пробежала дрожь. Она подняла взгляд на монстра, в последний раз пытаясь увидеть в нем хоть что-то человеческое. Но в его белых глазах не было ничего, кроме пустоты.
Увидев нож в руке Лиззи, монстр издал вопль, который пронзил тишину, словно разорвал саму ткань реальности. В этом вопле смешались мужские и женские голоса, детский плач и старческий хрип. Это был звук самой боли, самого страха. Он бросился на Лиззи, двигаясь с неестественной скоростью. Она сжала рукоять ножа, чувствуя, как костяшки пальцев белеют. В животе похолодело, но она не отступила. Изо всех сил Лиззи побежала навстречу монстру.
Удар.
Лезвие вошло в плоть с тихим, влажным звуком.
Еще удар.
И еще.
Кровь хлынула из ран, заливая лицо, руки, одежду. Она чувствовала её горячее, липкое прикосновение, вдыхала металлический запах. Монстр кричал, извивался, пытался вырваться, но Лиззи не останавливалась. Она била снова и снова, вкладывая в каждый удар всю свою ярость, всю свою боль, всю свою надежду. Потихоньку, с каждым ударом, крик монстра стихал, а тьма в комнате отступала.
Когда все закончилось, Лиззи стояла посреди лужи крови, тяжело дыша и глядя на распростертое тело монстра. Она отбросила нож, и, шатаясь, подошла к зеркалу. В отражении стояла искаженная Лиззи, её лицо и одежда были залиты кровью, а в глазах зияли пустые, черные провалы. Но затем, медленно, мучительно медленно, чернота начала отступать, впитываясь обратно в отражение. И вот, она увидела свои глаза. Зеленые, полные ужаса, но живые. Она улыбнулась, сквозь слезы, и эта улыбка была отражением надежды, отражением победы. Подойдя к канцелярскому ножу, она подняла его, решила, что это будет ее оружием.
Опустошённая Лиззи, наконец, смогла выйти из своей комнаты. Она отправилась на кухню, чтобы попить воды. Гул в доме не давал покоя, но пережитое для Лиззи, этот гул казался всего лишь фоновой музыкой. Достав стакан и налив воды, Лиззи присела на стул, обдумывая происходящее.
“А вдруг это все был сон?” – подумала она, делая большой глоток.
Внезапно вздрогнув, Лиззи чуть не выплюнула воду обратно в стакан. Она резко обернулась, оглядывая кухню. В доме, казалось, никого не было. Или она так думала?
– Кто здесь? – прошептала она, чувствуя, как мурашки бегут по коже. – Чей это голос? Ты где? – переспросила Лиззи… … – Эй! Ау?
… … Так подождите. Что-то пошло ни так.
– Что может пойти ни так? – Эй! – Ау?
Ах… Лиззи. Ты разрушила границу между тобой и читателем.
– А? Читателем?
Ну, я просто… рассказываю твою историю.
Лиззи почесала свой затылок. – Мою историю? Какую ещё историю? И зачем ты повторяешь мои действия?
Как зачем? Чтобы я мог передать часть событий, которые необходимы для понимания сюжета. Лиззи почувствовала, как начинает закипать мозг. Она только что убила монстра, который притворялся её дядей, и теперь слышит какой-то голос в своей голове? С неё хватит!
– Знаете что, мистер голос? Я сейчас вызову полицию, и они вами займутся!
Постой, постой! Не надо полицию! Я же ничего плохого не делаю. Лиззи нахмурилась.
– И кто ты вообще такой? Автор? Режиссёр? Бог из машины?
Я… я просто автор. Хотел написать страшную историю, а тут такое… Ты вообще не должна меня слышать! Ты… ты разрушила четвёртую стену!
– Четвёртую что? Слушайте, мистер автор, если вы сейчас же не объясните, что происходит, я серьёзно вызову копов!
Да погоди ты с копами! Я и сам не понимаю, как ты меня слышишь! Это… это как будто ты сломала код моей программы! Лиззи уставилась на стакан с водой, словно в нём содержался ответ на все её вопросы.
– ”Код программы”? Что ты несёшь?
Да ничего, ничего… Просто… веди себя нормально, ладно? Делай, что должна делать героиня хоррора. Бойся, кричи, убегай…
– А с чего ты взял, что я должна делать то, что ты говоришь? Это моя жизнь! И я сама буду решать, как мне её прожить!
Но… но тогда не будет истории! Читателям станет неинтересно! Лиззи усмехнулась.
– Ну, может, им надоели истории, где девочки только и делают, что боятся и кричат. Может, им хочется чего-то новенького.
Новенького? Лиззи, ты срываешь мне весь сюжет! Я же тут старался, придумывал монстра, пауков… А ты…
– А я что? Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. Все с меня хватит.
Думаю, тебе стоит подняться на второй этаж. И не мешай мне.
– На второй этаж? А зачем?
– Эй!
– Ау.
– Что там, на втором этаже? – Лиззи поставила стакан на стол и встала со стула. Она решила послушать совет голоса и отправилась к лестнице…
Лиззи? Ты слышишь меня?
Лиззи поднималась по лестнице молча.