Детективные истории. Свекровь в законе и без

Мария Марцева

Детективные истории. Свекровь в законе и без

Введение

Перед вами сборник, где повседневные мелочи превращаются в улику, сплетни – в версию, а чайная ложечка – в весомый аргумент. Мария Марцева приглашает в мир иронических расследований, где опаснее всего – не пистолет, а острое словцо, и где у каждого героя в сумочке припрятана логика, чувство юмора и немного дерзости.

Пять историй – пять поводов улыбнуться и включить дедукцию. В «Свекрови в законе и без» семейный совет оборачивается следственным экспериментом. «Фитнес‑тренер с железной хваткой» подтягивает не только мышцы, но и сомнительные алиби. «Соседка с верхнего этажа» стучит не только каблуками, но и по нервам тех, кто хранит тайны. «Диетолог на диете» худеет от избытка чужих секретов. А «Библиотекарша с характером» наводит порядок в фондах и совести сразу нескольких подозреваемых.

Здесь нет мрака и безнадёжности – зато есть остроумные диалоги, тёплые характеры, ложные следы в виде чеков, списков покупок и случайных сообщений. Каждая загадка решается не кулаками, а смекалкой, а финалы заставляют заварить чай, улыбнуться и позвонить подруге: обсудить, как ловко всё обернулось и кто на самом деле оказался главным интриганом. Добро пожаловать в детективы, где смех – лучший полицейский, а сердце – самый честный следователь.

Свекровь в законе и без

Глава 1: Теща хуже татарина

Говорят, что свекровь – это наказание за грехи в прошлой жизни. Не знаю, что такого ужасного я могла совершить при царе Горохе, но моя свекровь Валентина Пантелеевна явно была послана мне в качестве особо изощренной кары небесной.

Утром я проснулась от душераздирающих воплей, доносившихся с кухни. Мой кот Барсик недовольно фыркнул и зарылся поглубже в одеяло – умное животное понимало, что начинается очередной семейный скандал.

– Веронька! – надрывалась свекровь. – Твоя невестка опять что-то натворила!

Я, Вера Петровна Котельникова, сорока пяти лет от роду, преподавательница русского языка в отставке, поспешила на кухню. Там меня ждало зрелище, способное довести до истерики любую нормальную женщину.

Моя невестка Настя, жена младшего сына Игорька, стояла у плиты и что-то энергично помешивала в кастрюле. При этом она была вся в муке с головы до ног, а на полу красовались остатки разбитых тарелок.

– Что случилось? – ахнула я.

– А то случилось, – грозно произнесла Валентина Пантелеевна, – что эта особа решила сварить борщ по своему рецепту! А в результате чего добилась? Кухня разгромлена, посуда перебита, а в кастрюле плещется нечто фиолетового цвета!

Действительно, содержимое кастрюли имело весьма подозрительный оттенок, больше напоминающий краску для волос, чем съедобное блюдо.

– Настенька, милая, – осторожно начала я, – а что ты туда добавляла?

– Ну, свеклу, конечно! – всхлипнула невестка. – И морковку. И капусту. А еще я решила сделать сюрприз и положила баклажаны для цвета.

– Баклажаны в борщ? – ужаснулась свекровь. – Да ты что, с ума сошла?

– А что такого? – обиделась Настя. – Они же фиолетовые, как свекла!

Барсик, привлеченный шумом, появился на кухне и принялся обнюхивать осколки тарелок. Умный кот – сразу понял, что к еде эта субстанция отношения не имеет.

– Ладно, девочки, – миролюбиво сказала я, – давайте разберемся спокойно. Настя, ты же понимаешь, что у Валентины Пантелеевны свои традиции…

– Какие традиции? – взвилась свекровь. – Это же элементарные основы кулинарии! В борщ баклажаны не кладут!

– А я не знала! – заплакала Настя. – Мама меня этому не учила!

Тут я вспомнила, что Настина мать, моя кума Алла Викторовна, действительно готовить не умела. Всю жизнь питалась полуфабрикатами и считала верхом кулинарного искусства разогреть в микроволновке пельмени.

– Ну что вы как маленькие, – вздохнула я. – Сейчас все исправим. Настя, вылей это… творение в раковину. Валентина Пантелеевна, давайте вместе научим девочку готовить нормальный борщ.

Но свекровь была непреклонна: – Нет уж! Пусть сама учится. А то избаловали ее все. В мое время невестки с первого дня все умели!

Я про себя подумала, что в ее время невестки и замуж выходили в шестнадцать лет, успев к тому моменту освоить все премудрости домашнего хозяйства. А наша Настенька росла в другую эпоху – эпоху готовой еды и сервиса доставки.

Пока я размышляла о превратностях судьбы, в кухню ворвался мой средний сын Павлик. Увидев фиолетовую жидкость, стекающую в раковину, он присвистнул: – Мам, а что это за краска?

– Это твоя золовка борщ варила, – мрачно сообщила бабушка.

Павлик хмыкнул и полез в холодильник за йогуртом. Умный мальчик – в тридцать лет уже знал, когда лучше не вмешиваться в женские разборки.

– Где Игорек? – спросила я, имея в виду мужа виновницы кулинарной катастрофы.

– На работе, – всхлипнула Настя. – Он с утра уехал и сказал, что придет только к ужину.

– Конечно! – возмутилась Валентина Пантелеевна. – Мужики всегда сбегают, когда начинаются проблемы!

Тут я заметила, что Барсик ведет себя странно. Обычно спокойный кот метался по кухне, принюхивался к углам и жалобно мяукал.

– Барсик, что с тобой? – удивилась я.

Кот подбежал к шкафчику под мойкой и стал царапать дверцу лапой.

– Может, мыши завелись? – предположил Павлик.

Я открыла шкафчик и ахнула. Внутри, среди банок с моющими средствами, лежала… рука! Точнее, резиновая перчатка, набитая чем-то и перевязанная веревочкой.

– Что это еще такое? – изумилась свекровь.

Настя побледнела как полотно: – Я не знаю! Честное слово, не знаю!

Я осторожно вытащила странный предмет. При ближайшем рассмотрении оказалось, что перчатка набита какой-то крупой, а на запястье привязан листочек бумаги с надписью: "Валентине Пантелеевне от благодарной невестки".

– Что за ерунда? – пробормотала свекровь, разворачивая записку.

А там было написано корявым почерком: "Это вам за все ваши добрые дела. Теперь вы получите по заслугам. Скоро вы поймете, что значит быть лишней в этом доме".

Повисла мертвая тишина. Даже Барсик перестал мяукать.

– Валентина Пантелеевна, – тихо сказала Настя, – это не я. Клянусь, не я!

Свекровь медленно повернулась к невестке: – А кто же еще? Кому еще я мешаю жить?

– Мам, – осторожно вмешался Павлик, – может, это розыгрыш какой-то?

– Розыгрыш? – взвилась Валентина Пантелеевна. – Мне угрожают, а ты говоришь про розыгрыши!

Я взяла записку и внимательно ее изучила. Почерк действительно был незнакомый, явно старались писать не своей рукой. Но что меня больше всего удивило – крупа в перчатке оказалась гречневой, а Настя гречку терпеть не могла, я это точно знала.

– Послушайте, – сказала я, – давайте разберемся спокойно. Когда в последний раз кто-то заглядывал в этот шкафчик?

– Вчера вечером я брала оттуда средство для мытья посуды, – призналась Настя. – Никакой перчатки там не было.

– Значит, кто-то положил ее ночью или рано утром, – подумала я вслух. – Но кто мог пройти в квартиру незамеченным?

– Ключи есть у всех, – мрачно заметила свекровь. – У Игорька, у Павлика, у старшего Володьки…

– У меня тоже есть, – добавила я. – И у домработницы Марьи Ивановны.

Павлик почесал затылок: – А может, это месть за что-то? Мам, ты же знаешь, бабушка иногда бывает… ну, резковата с людьми.

– Павел! – возмутилась Валентина Пантелеевна. – Как ты можешь!

– Да я не то хотел сказать, – поспешно оправдался сын. – Просто мало ли кого она могла обидеть нечаянно.

Я задумалась. Действительно, свекровь отличалась прямолинейностью и не всегда деликатно выражала свое мнение. На прошлой неделе она поругалась с соседкой тетей Клавой из-за того, что та слишком громко слушала телевизор. Позавчера устроила скандал в магазине, когда кассирша долго пробивала товары. А в воскресенье отчитала дворника за плохую уборку подъезда.

– Валентина Пантелеевна, – осторожно спросила я, – а вы ни с кем в последнее время не конфликтовали?

– Да с кем мне конфликтовать? – удивилась свекровь. – Живу тихо, никого не трогаю.

Павлик многозначительно хмыкнул, но промолчал.

Тут зазвонил телефон. Я подняла трубку и услышала взволнованный голос моей подруги Лидочки: – Вера! Ты слышала новости?

– Какие новости?

– Аллу Викторовну, Настину маму, вчера вечером увезли в больницу! Говорят, отравилась чем-то!

У меня похолодело в груди. Алла Викторовна – та самая кума, которая не умела готовить и питалась полуфабрикатами.

– Что с ней? – спросила я.

– Пока непонятно. Но врачи подозревают пищевое отравление. Очень сильное. Она вся покрылась сыпью и бредит что-то про месть.

Я посмотрела на перчатку с запиской и почувствовала, как по спине побежали мурашки. Неужели это не простое совпадение?

– Лида, а где она могла отравиться?

– Не знаю. Говорят, последний раз ее видели вчера днем в кафе "У тещи" на Садовой. Она там обедала с какой-то женщиной.

Кафе "У тещи"! Я это заведение хорошо знала – там подавали домашнюю кухню и очень гордились своими борщами. Именно туда Валентина Пантелеевна часто ходила обедать, когда не хотела готовить дома.

– Настя, – обратилась я к невестке, – а твоя мама знакома с Валентиной Пантелеевной?

– Конечно! Они же сваты. Иногда встречаются, обсуждают нашу семейную жизнь, – ответила девушка.

– И часто встречаются?

– Раз в месяц где-то. А вчера как раз мама звонила и говорила, что идет на встречу с вашей свекровью.

Картина начинала проясняться. Алла Викторовна встречалась с Валентиной Пантелеевной, потом отравилась, а сегодня утром мы находим угрозу в адрес свекрови. Слишком много совпадений для простой случайности.

– Мам, – тихо сказал Павлик, – а может, кто-то специально хочет поссорить наших женщин? Или напугать?

– Или убить, – мрачно добавила я.

Барсик снова подошел к шкафчику и принялся обнюхивать место, где лежала перчатка. Потом вдруг зашипел и выгнул спину – явно чувствовал какой-то посторонний запах.

– Что ты, котик? – наклонилась я к Барсику.

И тут заметила на дне шкафчика маленькие белые крупинки. Взяла одну и понюхала – пахло горько, каким-то лекарством.

– Павлик, вызывай милицию, – решительно сказала я. – Тут явно что-то нечистое.

– Зачем милицию? – испугалась Настя.

– Потому что кто-то хочет навредить нашей семье. И я подозреваю, что этот кто-то уже начал действовать.

Валентина Пантелеевна молчала, но я видела, что она серьезно напугана. Впервые за все годы знакомства моя грозная свекровь выглядела растерянной и беззащитной.

А Барсик все продолжал принюхиваться и тихонько рычать. Кот чувствовал опасность раньше людей – и в этот раз его инстинкт меня серьезно встревожил.

Кто-то объявил войну нашей семье. И я была полна решимости выяснить, кто этот кто-то и чего он от нас хочет. Потому что терять своих близких, даже такую вредную свекровь, как Валентина Пантелеевна, я не собиралась.

Детективная история только начиналась, а я уже чувствовала, что нас всех ждут серьезные испытания.

Глава 2: Борщ с подвохом

Утром я проснулась с твердым намерением добраться до истины. Барсик встретил меня на кухне особенно настороженным взглядом и принялся обнюхивать тот злополучный шкафчик, где мы вчера нашли угрозу.

"Умный котик," – похвалила я его, – "чувствуешь неладное."

Валентина Пантелеевна сидела за столом бледная как полотно и машинально помешивала чай. Настя куда-то испарилась, а Павлик уже ушел на работу, оставив записку: "Мам, постарайся никого не убить до вечера."

Остроумный сынок! Хотя в сложившейся ситуации его шутка звучала довольно зловеще.

"Валентина Пантелеевна," – осторожно начала я, – "а вы помните, о чем разговаривали с Аллой Викторовной в кафе?"

Свекровь вздрогнула: "О чем обычно говорят свахи? О молодых, конечно. Обсуждали, как дела у Игорька с Настей."

"И что именно обсуждали?"

"Да то, что девочка совсем не приспособлена к семейной жизни. Не умеет готовить, убираться… Я Алле прямо сказала: надо дочку воспитывать, а то из нее жена никудышная."

Представляю, как это "прямо" звучало! Валентина Пантелеевна никогда не отличалась дипломатичностью.

"А Алла Викторовна как отреагировала?"

"Обиделась, конечно. Стала защищать свою кровиночку. Говорит, мол, времена другие, теперь женщины не обязаны прислуживать мужьям."

Я мысленно согласилась с кумой, но вслух ничего не сказала.

"А что вы ели в кафе?"

"Я – солянку и компот. Алла заказала борщ с пампушками. Еще салат какой-то брала."

Борщ! Опять этот злосчастный борщ! Неужели все вращается вокруг этого блюда?

"Валентина Пантелеевна, я хочу навестить Аллу Викторовну в больнице. Может, она что-то вспомнит полезное."

Свекровь кивнула: "Конечно, езжай. Передай, что я волнуюсь."

Больница встретила меня привычным запахом хлорки и лекарств. Аллу Викторовну я нашла в палате интенсивной терапии – бледную, с капельницей в руке.

"Вера Петровна!" – обрадовалась она. – "Как хорошо, что вы пришли! А то лежишь тут, думаешь всякую ерунду."

"Как самочувствие?"

"Лучше. Врачи говорят, что худшее позади. Но отравление было серьезное. Если бы не соседка, которая вызвала скорую…"

"Алла Викторовна, а вы не помните, что именно могло вас отравить?"

Она задумалась: "Дома я ничего не ела. Только в кафе обедала с вашей свекровью. Но там же готовят нормально, люди постоянно ходят."

"А может, кто-то специально что-то подсыпал в еду?"

"Кто же? Валентина Пантелеевна сидела напротив, я бы заметила. А официантка… обычная девочка, впервые ее видела."

"Опишите эту официантку."

"Молоденькая, лет двадцати. Темненькая такая, худенькая. Очень вежливая, все 'пожалуйста' да 'спасибо'."

После больницы я решила наведаться в кафе "У тещи". Заведение оказалось уютным, с домашней атмосферой и запахом свежей выпечки. За стойкой стояла пожилая женщина с добрым лицом.

"Добрый день," – поздоровалась я. – "Вы хозяйка?"

"Да, меня Людмилой Ивановной зовут. А вы по какому вопросу?"

"Понимаете, вчера моя знакомая здесь обедала и сильно отравилась. Хотелось бы выяснить, что могло случиться."

Лицо женщины потемнело: "Господи, опять отравление! Уже третий случай за месяц!"

"Третий?"

"Ну да! Сначала одна дама после борща слегла, потом мужчина, а теперь вот ваша знакомая. Ума не приложу, в чем дело. Продукты свежие, повара опытные…"

Интересно! Значит, отравления в кафе – не единичный случай.

"А что общего было у всех пострадавших?"

"Все борщ заказывали. Но ведь каждый день десятки людей борщ едят и ничего!"

"А официантки у вас одни и те же работают?"

"В основном да. Только недавно новенькая девочка появилась, Ленка. Хорошая работница, только… странная какая-то."

"В чем странность?"

Людмила Ивановна оглянулась и понизила голос: "Все интересуется, кто что заказывает. Особенно когда женщины в возрасте приходят. И еще – она всегда сама борщ подает, других не подпускает."

У меня мурашки побежали по спине. Неужели эта Ленка специально отравляет определенных клиентов?

"А где сейчас эта Ленка?"

"Заболела вчера. Говорит, желудок прихватило. Домой ушла."

Как удобно! Сразу после отравления Аллы Викторовны.

"Можно адрес узнать? Хочется поговорить с ней."

Хозяйка колебалась, но потом записала адрес на бумажке.

По дороге домой я размышляла над услышанным. Получается, в кафе орудует отравительница, которая целенаправленно добавляет что-то в борщ для женщин среднего возраста. Но зачем? И какая связь с угрозой, найденной у нас дома?

Дома меня ждал новый сюрприз. Настя сидела на кухне и рыдала в три ручья, а Валентина Пантелеевна стояла рядом с видом карающего ангела.

"Что случилось?" – встревожилась я.

"А то случилось," – грозно произнесла свекровь, – "что эта особа опять что-то натворила!"

"Настенька, ну что такое?"

Сквозь слезы невестка поведала душераздирающую историю. Оказывается, она решила искупить свою вину за вчерашний скандал и приготовить нормальный борщ по классическому рецепту.

"Я в интернете рецепт нашла, – всхлипывала она, – все по инструкции делала. Свеклу варила, морковку тушила…"

"И что не так?"

"А то," – вмешалась Валентина Пантелеевна, – "что она вместо говядины курицу положила! Да еще соль с сахаром перепутала!"

Бедная Настя! Попытка загладить вину обернулась новой катастрофой.

"Ладно, девочки," – миролюбиво сказала я, – "с кем не бывает. Зато теперь Настя знает, как не надо готовить."

Но свекровь была непреклонна: "Нет, это уже предел! Я понимаю, не умеет – но учиться же надо! А она как будто специально все портит!"

Тут я насторожилась. Специально? А что, если…

"Настя," – осторожно спросила я, – "а ты случайно не знаешь девушку по имени Лена, которая в кафе 'У тещи' работает?"

Невестка удивленно посмотрела на меня: "Лену? А какую Лену?"

"Официантку. Молоденькую, темненькую."

"Не знаю я никакой Лены. А зачем?"

Может, я и параноик, но слишком много совпадений. Угроза в адрес свекрови, отравление в кафе, где работает загадочная официантка, и кулинарные неудачи Насти… А что, если это не случайность?

Пока я размышляла, в дом ворвался младший сын Игорек – взъерошенный, взволнованный.

"Мам, что тут у вас происходит?" – выпалил он. – "Мне на работе звонили какие-то люди, спрашивали про нашу семью!"

"Какие люди?"

"Не представились. Интересовались, не было ли у нас семейных конфликтов, не ссорились ли бабушка с Настей."

Валентина Пантелеевна побледнела: "Что еще за люди?"

"Понятия не имею! Голос мужской, незнакомый. Еще спрашивал, где бабушка любит кушать."

Становилось все страшнее. Кто-то собирает информацию о нашей семье!

"Игорь," – строго сказала я, – "если еще раз позвонят, сразу требуй назвать имя и организацию. И записывай номер телефона."

Вечером, когда все разошлись по своим делам, я села с Барсиком на кухне и попыталась систематизировать информацию.

Итак, что мы имеем: во-первых, угроза в адрес свекрови. Во-вторых, отравление Аллы Викторовны после встречи с Валентиной Пантелеевной. В-третьих, подозрительная официантка в кафе, которая специально подает борщ женщинам средних лет. В-четвертых, анонимные звонки с расспросами о нашей семье.

Все это не может быть случайностью. Кто-то целенаправленно ведет против нас какую-то игру.

Но кто? И главное – зачем?

Барсик вдруг насторожился и принялся обнюхивать входную дверь. Потом заворчал – так он делал, когда чувствовал чужих людей.

Я выглянула в окно. Во дворе стояла незнакомая машина, а в ней сидел мужчина и наблюдал за нашими окнами.

Слежка! За нами определенно следят!

Я быстро отошла от окна и задернула шторы. Сердце колотилось как бешеное. Что происходит с нашей семьей? Кто и зачем объявил нам войну?

Решив не будить домашних, я тихонько прошла в свою комнату и заперлась на ключ. Нужно было подумать, что делать дальше.

Утром обязательно поеду по тому адресу, который дала хозяйка кафе. Найду эту загадочную Лену и выясню, какую роль она играет в этой истории.

А пока что остается только надеяться, что до утра с нами ничего не случится.

Барсик устроился у двери моей комнаты – верный охранник. Умный кот понимал, что его семье угрожает опасность.

Засыпая, я думала о том, что детективные романы, которые я так любила читать, оказались гораздо страшнее в реальной жизни. В книгах все всегда заканчивалось хорошо, а вот что будет с нами – большой вопрос.

Главное – не паниковать и методично распутывать этот клубок. Где-то есть ниточка, потянув за которую можно раскрыть всю схему.

И я ее обязательно найду!

Глава 3: Зятек под колпаком

Утром я проснулась с твердым намерением найти эту загадочную Лену. Барсик встретил меня на кухне особенно ласковым мурлыканием – умный кот понимал, что сегодня предстоит серьезная детективная работа.

Валентина Пантелеевна сидела за столом мрачнее тучи и методично намазывала масло на хлеб. От невестки по-прежнему ни слуху, ни духу.

"Настенька еще спит?" – поинтересовалась я.

"Какой там сон!" – фыркнула свекровь. – "Она вчера поздно приползла, вся заплаканная, села на кухне и до трех ночи что-то строчила."

"Что строчила?"

"Письма какие-то. Целую стопку исписала, потом все в конверты запихала и марки наклеила."

Интересно! Кому это Настя могла писать письма в наше время мобильных телефонов и интернета?

Тут на кухню ворвался Павлик – взъерошенный, в мятой рубашке.

"Мам, у нас проблемы!" – выпалил он. – "Меня вчера вечером менты забирали!"

У меня чуть чай из горла не пошел: "Как забирали?"

"Да так! Иду себе спокойно от метро, вдруг тормозит машина, выскакивают двое в штатском. Говорят – пройдемте, поговорить надо."

"О чем говорить?"

"Да про все подряд! Где работаю, с кем дружу, не было ли у нас в семье конфликтов. Особенно интересовались бабушкой и Настей."

Валентина Пантелеевна побледнела: "И что ты им сказал?"

"А что сказать? Что живем дружно, никого не убиваем, налоги платим исправно."

"А они поверили?"

"Кто их знает. Отпустили через два часа, но сказали – не отлучайтесь далеко, еще поговорить понадобится."

Становилось все страшнее. Значит, милиция серьезно заинтересовалась нашей семьей. А это значит, что вчерашние угрозы – не пустые шутки.

"Павлик, а больше никого не задерживали?"

"Не знаю. Игорька дома нет, с утра на работу укатил. А Настя…" – сын оглянулся по сторонам. – "А где она, кстати?"

Валентина Пантелеевна пожала плечами: "У себя в комнате. С утра не выходила."

Я постучала в дверь невестки. Тишина. Постучала громче – никакого ответа.

"Настя!" – позвала я. – "Ты там?"

Молчание. Я попробовала повернуть ручку – заперто.

"Странно," – пробормотала я. – "Настя никогда не запирается."

Павлик принес отвертку, и мы вскрыли замок. Комната оказалась пустой. Постель не тронута, а на столе – беспорядок из исписанных листов бумаги.

Я подняла один листок. Корявым почерком было написано: "Дорогая тетя Роза! Пишу тебе, потому что больше некому… Меня хотят обвинить в том, чего я не делала… Если со мной что-то случится…"

Письмо обрывалось на полуслове.

"Тетя Роза?" – удивилась Валентина Пантелеевна. – "Да у Насти никаких теть нет! Мать одна, отец умер, родственников – кот наплакал."

Я подняла еще несколько листков. Во всех письмах Настя жаловалась на то, что ее хотят подставить, просила о помощи и умоляла не верить дурным слухам.

"Адресаты разные," – заметил Павлик. – "Тетя Роза, дядя Федор, бабушка Лида… Похоже, девочка выдумывает себе родственников."

"Или," – мрачно добавила Валентина Пантелеевна, – "готовится к побегу и заранее ищет, где спрятаться."

Барсик тем временем обнюхивал комнату и вдруг замер у окна. Я подошла поближе – подоконник был измят, а цветок в горшке повален.

"Она через окно сбежала!" – догадалась я.

Мы жили на втором этаже, под окнами росли кусты – спрыгнуть было несложно, особенно в отчаянии.

"Но зачем?" – недоумевал Павлик. – "От кого она бежит?"

Тут зазвонил телефон. Звонил Игорек, и голос у него был на грани истерики:

"Мам! Настю арестовали!"

"Как арестовали?"

"Утром ее задержали возле метро! Говорят – подозревают в отравлении тещи!"

У меня похолодело в груди. Значит, милиция решила, что Настя специально травила собственную мать!

"Игорь, где ты сейчас?"

"В отделении сижу. Они меня тоже допрашивают. Спрашивают, не знал ли я о планах жены, не помогал ли ей…"

"А адвоката вызвали?"

"Какого адвоката? У нас денег на него нет!"

Я велела сыну держаться и ничего не подписывать без адвоката. Потом мы с Валентиной Пантелеевной стали думать, что делать дальше.

"Вера," – сказала свекровь, – "а ведь если Настю посадят, то и до нас доберутся. Скажут – семейка преступная."

Она была права. В таких делах всех родственников проверяют особенно тщательно.

"Значит, надо доказать невиновность Насти," – решила я. – "А для этого найти настоящего преступника."

"А как его искать? Мы же не сыщики!"

"Зато мы знаем нашу семью лучше милиции. И у нас есть помощник," – я погладила Барсика. Кот одобрительно мурлыкнул.

После завтрака я отправилась по тому адресу, который дала мне хозяйка кафе. Официантка Лена жила в старом доме на окраине города, в коммунальной квартире.

Дверь мне открыла пожилая женщина с недружелюбным лицом: