Последняя станица

Александр Черевков

Последняя станица

Последняя станица

Будущее то место, куда мы придём непременно в конце своей жизни.

Глава-1. Неожиданные события.

Часть-1. Переполох.

1. Всё отменяется.

Прошлогодний полёт к внукам в Гай-Кадзор, на мой взгляд, был настолько неудачный, что боль на душе и раны на моём теле от случайных ранений, беспокоили моё сознание. Хотелось исправить свои ошибки и встретиться вновь с внуками, чтобы окончательно вылечить раны у себя на душе и теле.

– Людмила! Мне непременно нужно слетать в Россию, чтобы решить свои проблемы. – не раздумывая, неожиданно обратился вечером к своей жене.

– Опять неумеренная фантазия в твоей голове? – с удивлением, спросила она.

– Дело в том, за 34 года в Израиле, не получил не одного гонорара за свою литературную работу. – неуверенно, стал объяснять жене свой вынужденный полёт в Россию. – На наш семейный банковский счёт в Израиле направлять гонорары нельзя. Нас могут лишить льгот на пособие по старости.

– Так ты что, собираешься открыть банковский счёт в России? – поинтересовалась она. – Разве так можно? Ведь ты гражданин Израиля, а не России.

– Можно открыть банковский счёт где угодно. – ответил жене. – Лучше в России. Там у меня большинство издательств, которые печатают мои книги. К тому же в России мне не нужен переводчик, чтобы переводить родной язык.

– Так ты куда собираешься лететь? – с удивлением, спросила Людмила. – Вика со своей семьёй из Гай-Кадзора переезжает жить в станицу возле Ессентуков.

– У меня родственники живут по всему Северному Кавказу. – напомнил жене. – Могу полететь куда угодно. Меня всюду примут с удовольствием. Однако, сама знаешь, что на Кавказе без застолья никак нельзя. В таком случае, все мои планы насчёт банковского счёта не состоятся. К тому же, по состоянию здоровья, мне пить нельзя. Так что придётся снять квартиру где-то в дали от родственников. Уже вёл переговоры с банками об открытии своего счёта в Минеральных Водах, в Ессентуках или Пятигорске. Всюду имеются банки.

– Снимать квартиру или номер в гостинице, очень дорого. – напомнила Люда. – Может быть, ты лучше к дочке поедешь? Там деньги на своих внуков потратишь, чем отдаваться посторонним людям. Думаю, что Вика согласится.

– Ты забыла, как мы с ней разругались в Гай-Кадзоре. – напомнил жене о прошлогодней поездке к внукам. – Она меня задолбила своими уроками к жизни.

– Ты забыл, что у неё такая привычка с детского садика. – смеясь, сказала она.

– Так что не обращай внимание на уроки дочки. Останься при своём мнении.

– Хорошо! Поговори с ней по телефону. – согласился с решением жены. – Думаю, что у неё перегорела дурь в голове, чтобы учить меня уму разуму жить.

– Тебе, как отцу, стоило быть умнее и не спорить с дочкой в присутствие внуков. – напомнила Людмила о моём споре с Викторией в гостях у внуков.

– Ну, ты, вообще о чём говоришь?! – возмутился на выводы жены. – Меня с детства учили никогда не обсуждать поведения родителей. Вика в присутствие внуков принялась учить меня как надо жить. Вспоминала мою прошлую жизнь. Словно она была старше меня и знала, что так нельзя жить.

Людмила больше ни стала обсуждать со мной проблемы связанные с дочкой. Занялась проблемами с связанными со здоровьем сына Эдуарда. Он у нас болен шизофренией. Надо было записать его на приём к психиатру.

У меня были свои проблемы. Надо было договорится с банком России об открытии счёта, который можно использовать на размещение моих гонораром за литературную работу в издательствах России.

К моему удивлению в России оказалось банков так много, что мне понадобилось несколько дней разбираться в Интернете с работой разных банков. Большинство банков не имели желания работать с клиентом из-за границы. К тому же банки предлагали взять кредит на большую сумму под проценты. В то время как мне нужна была дебетовая карта банка с вкладом гонораров.

Таким банком оказался Tinkoff Bank Deposit, который сокращённо называется ТБанк. Банк согласен был открыть мне счёт с выдачей дебетовой карты.

Осталось только договориться о месте встречи с подписанием документов.

Сам ТБанк был зарегистрирован в Москве, куда мне было сложно вылетать.

Там у меня к этому времени не было связи с родственниками, коллегами и друзьями. Прошло больше тридцати лет о моей связи с людьми из Москвы.

Представители ТБанка написали мне в своём чате, что готовы встретиться со мной в любом населённом пункте России. Так как в городах России присутствие отделения ТБанка отмечены банкоматами, то представителям банка всё равно где со мной встречаться по любому адресу, выбранному мной.

Вот тут произошла путаница с выбором адреса места встречи с представителем ТБанка. Рассматривали города Минеральные Воды и Ессентуки. Всё зависело от цены съёма квартиры на неделю, чтобы решить все вопросы.

– Саша! Вика согласна заказать билеты на самолёты туда и обратно. – вдруг, объявила жена, о чём уже даже не думал. – Планируем заказать билеты на конец июня. Если, конечно, у тебя отсутствие другой план вылета в Россию.

– Мне всё равно, когда лететь. – растерянно, ответил Людмиле. – У меня уже имеется соглашение с ТБанком о месте встречи с подписанием документов. Осталось только международный паспорт-даркон обновить, срок которого заканчивается в сентябре этого года. Могут обратно из России не выпустить.

В этот же вечер Виктория сообщила Людмиле, что билеты куплены туда на 30 июня 2025 года в международный аэропорт Минеральные Воды, обратно вылет 04 августа 2025 года в международный аэропорт Бен-Гурион. С этого дня, за пять месяцев до вылета, у меня начались сборы на вылет в Россию.

В первую очередь отменил все намеченные встречи с представителями ТБанка. Так как встреча может состоится на следующий день после моего прилёта в международный аэропорт Минеральные Воды 02 июля 2025 года. С запасом в десять дней, которые будут определены сотрудниками ТБанка.

Билеты дочка купила за три месяца до вылета. Было много времени на подготовку. В первую очередь надо было обновит зарубежный паспорт-даркон, затем обменять доллары США на рубли, курс которых прыгал то в верх то вниз. Надо было определиться с удобным обменом валюты на рубли.

На втором месте были подарки внукам. Без подарков ехать (лететь) в гости к внукам не принято в роду терских казаков, к которым себя отношу по линии моей мамы. Четверо внуков с разными характерами и разный возраст.

Не успел определиться с обменом долларами США на рубли и с подарками внукам, как к этому времени на Израиль обрушились снаряды с сектора «Газа» от боевиков Хамас, а также с Ливана от боевиков Хизбалла.

Все мирные граждане Израиля сидели в своих местах проживания и переделяли куда летят снаряды с севера и с юга. Недолёт и перелёт снарядов каждый день. Стрессовое состояние каждый день в закрытом помещении.

Наша семья привыкла к военному положению. Семь лет клановой войны в Таджикистане и тридцать четыре года военного положения в Израиле дурная привычка спокойно слушать полёт снарядов и смотреть на людские трупы.

Осталось только дождаться, когда всё вокруг закончится и можно будет лететь в гости к внукам. Вот только проблемы и беда часто приходят к нам неожиданно. Падают на нас, как летом снег, дождь и град падают на наши головы. Неожиданно дочка поменяла своё решение к моему вылету в Россию.

– Сейчас военное положение в России с Украиной. – заявила дочь по телефону. – У вас в Израиле тоже война с боевиками Хамас и Хизбалла. Может быть, папа отложит свой полёт до мирного времени в России и в Израиле?

– Мирное время в России и в Израиле может быть не скоро. – со злобой ответил на звонок Виктории. – Самолёты летали и будут летать в любое мирное и военное положение. Если Вика не хочет, чтобы дед летел к внукам, то пусть сдаст билеты. Могу и без её помощи по любому лететь в Россию. У меня назначена встреча с представителями ТБанка. Отменять встречу не буду.

– Саша! Ты не прав! – воскликнула жена в защиту дочери. – Ты должен извиниться перед Викой и принять её предложение отложить полёт к внукам.

– Преступления не совершал! – громко сказал жене, чтобы слышала дочь по телефону. – Извиняться не буду! Своё решение вылета отменять не буду. Где это видно, чтобы извинятся перед дочкой не за что? Никогда этого не будет.

Больше обсуждать тему моего вылета мы ни стали. Людмила продолжила заниматься своими домашними делами. У меня были свои дела по компьютеру. Надо было по чипу договориться о смене встречи с представителями ТБанка. Также у меня было много литературной работы по компьютеру.

Вдруг, ночью, у меня резко заболел бок. Боль усиливалась с каждой минутой. Через полчаса меня буквально скрутило от боли во всём теле. Больше терпеть не мог. Срочно вызвали домой скорую помощь. Санитары прибыли, примерно, через час. К этому времени моё состояние было на грани смерти.

– Вы можете встать на ноги? – спросил санитар, разглядывая моё состояние.

– Мне даже шевельнутся трудно от резко боли. – с трудом ответил санитару.

Санитары ушли к своему автомобилю на улицу. Вскоре вернулись до меня с носилками-раскладушкой. Двое физически здоровых санитаров подняли мои девяносто килограмм и уложили в носилки-раскладушки как в кресло.

Затем меня, осторожно, на руках, спустили с четвёртого этажа к автомобилю скорой помощи и на колёсиках как обычные носилки засунули в машину. Там же в машине санитар сделал обезболивающий укол и капельницу.

Боль во всём теле после укола ещё была прежней. К тому же санитарный автомобиль скакал по дороге как лошадь по ухабам, отчего боль усиливалась. Думал, что скончаюсь до приезда в больницу. Но, приехали очень быстро.

Госпиталь «Ассута» находился в другом конце города. Однако, мы туда приехали быстро. Мне уже пришлось здесь лежать дважды. Один раз был с в хирургическом отделении с диагнозом трофическая язва. Другой раз меня туда направили в кардиологическое отделение с болью в сердце и в ногах.

В этот раз также меня привезли в приёмное отделение, как больную старуху в кино «Итальянцы в России». Приёмное отделение заполнено до придела. Меня на кровати-коляске засунули в какую-то нишу и сразу забыли.

Обезболивающий укол и капельница оказали свою помощь. Боль в моём теле утихла и измученный своим состоянием вскоре уснул за ширмой, забытый всеми. Сколько спал неизвестно. Здесь, как в казино, нет окон и время присутствия в замкнутом пространстве никому из больных не было известно.

Когда проснулся, то мне поменяли капельницу, дали выпить несколько таблеток и сделали ещё один обезболивающий. Пролежал в приёмной палате несколько часов. Определил это по смене сотрудников приёмной палаты.

На следующий день. Меня отвезли санитары приёмной палаты в хирургическое отделение. Где определили моё присутствие в отдельной палате. Меня переодели в больничную одежду. Первый раз за сутки хорошо покормили.

Следующие сутки меня лечили разными лекарствами и возили на коляске в разные палаты по разным этажам, где в палатах приборами определяли состояние моего. Установили, что у меня имеются камни в желчном пузыре.

– Пока болезнь не обострилась и не привела к летальному исходу, тебя надо срочно оперировать. – объяснил мне, хирург. – Нам нужно твоё согласие.

– У меня нет другого выбора. – уныло, согласился с определением доктора. – Всем хочется жить долго. Мне тоже хочется жить. Согласен на операцию.

– Тогда подпишите документ о своём согласии на операцию. – сказал доктор, показывая мне на место подписи в документах. – Прочтите этот документа.

– Зачем читать то, что подписал? – с ухмылкой, ответил врачу. – Всё равно ничего не смогу изменить. Подписал, как приговор перед смертью и все дела.

Хирург ни стал комментировать мой ответ. Сказал санитару, чтобы он отвёз меня в операционную палату. Меня, в который раз повезли по разным этажам и разным лифтам. Привезли к двери со знаком операционной палаты.

К этому времени у меня состояние ног было почти в норме. Поэтому сам мог подняться с кровати-коляски и лечь на операционный стол, который был похож на стол рентгена, на котором мне пришлось лежать два дня назад.

– Ты, главное, сам не волнуйся. – сказал анестезиолог, подводя к моему лицу маску. – Здесь всего лишь кислород, от которого ещё никто не умер.

– Вы только, обрезание мне не делайте. – с ухмылкой, сказал ему. – Не еврей.

В тоже мгновение отключился. Дальше со мной стало происходить нечто не объяснимое. Вокруг всё плыло как в тумане. Странные силуэты в движении и какое-то ощущение приятного полёта в неизвестном пространстве.

– Вы одеты как шахтёры в добыче угля. – сказал санитарам в чёрных халатах.

– Ты угадал. – смеясь, согласился санитар в чёрном халате. – Мы горняки. Поднимаем на-гора больных с преисподней после наркоза к новой жизни.

В послеоперационной палате в подземном этаже без окон пробыл какое-то неопределённое время. Затем меня на кровати коляске отвезли в хирургическое отделение в другую палату. Наверно в оздоровительную палату.

В хирургическом отделении поменялись медсёстры, санитары и врачи. Отсюда можно сделать вывод, что прошло несколько часов после того, как меня отвезли на операцию и вернули обратно в хирургическое отделение.

– Операция прошла удачно, – сказал мне, дежурный врач. – Резать тебя ни стали. Провели операцию лазерным прибором в шести местах с внутренним прониканием. Достали из жёлчи камни. Завтра тебя выписыванием домой.

– Разве после шести проникновений в меня, можно выписать из госпиталя? – с удивлением, спросил доктора. – Мне, наверно, потребуется время лечения.

– Твоему здоровью ничто не угрожает. – объяснил врач. – Полное выздоровление будет дома. Лекарство тебе выпишут. Объяснят тебе, как дома лечится.

Мне ничего не оставалось делать, как только вызвать по своему телефону в госпиталь жену на время моей выписки домой. До этого времени остались сутки. Надо было чем-то заниматься. Надел наушники и включил компьютер.

Монитор больничного компьютера висел над моей головой. Осталось его пристроить перед моим лицом и включил программу с местными новостями. Где обратно война Израиля с Хамасом и с Хизбаллой до последней крови.

Дальше больше. Из-за войны в Израиле и войны России с Украиной закрыты все международные аэропорты на неопределённое время. Вылет отменяется. Однако, у меня было много месяцев на время вылета в Россию. Хорошо, что 10 февраля 2025 года успел обновить свой старый паспорт-даркон. – Чего это тебя больного после операций решили выписать из госпиталя? – поинтересовалась жена, когда пришла вечером забирать меня домой.

– Сказали, что это госпиталь, а не курорт. – объяснил супруге. – Такие больные восстанавливаются в домашних условиях в присутствии своей жены.

Когда Людмила переодела меня в домашнюю одежду, мне выдали на руки выписку из госпиталя, пришлось прихрамывая спускаться с хирургического отделения на улицу к автобусной остановке, где нас встретил сильный проливной дождь. Сезон дождей на улице в Израиле был в самом разгаре.

– Мне очень плохо. – едва поднявшись домой на четвёртый этаж, сказал жене. – Сильно болит правый бок. Срочно надо вызывать на дом скорую помощь.

– Тебя только что выписали из госпиталя? – с удивлением воскликнула она. – Может быть потерпишь до утра? Дальше будет легче. Обойдёмся без врачей.

– У меня ужасная боль в правом боку. – скрепя зубами от боли, сказал жене. – Если сейчас мне не окажут медицинскую помощь, то к утру буду покойник.

Людмила тут же по сотовому телефону вызвала на дом скорую медицинскую помощь, который прибыли к нам на четвёртый этаж через полчаса. При виде меня в ужасном состоянии, тут же на носилках меня спустили с четвёртого этажа на улицу. Погрузили в машину скорой помощи и отвезли в больницу. Сразу минуя приёмное отделение, подняли в хирургическое отделение.

– У тебя гнойное воспаление жёлчного пузыря. – сразу, сказал доктор, рассматривая мой правый бок. – Надо срочно откачать гной из твоего организма. Операцию проведём без наркоза с обезболивающим уколом места гнойника.

Медсёстры тут же провели необходимые процедуры. После уколов боль в правом боку стихла. Прямо через кожу ввили к месту присутствия гноя пластиковую трубку, к которой присоединили целлофановый мешочек, куда тут же стала стекать грязная жидкость. Меня оставили лежать в палате одного.

Четыре дня из меня в меня в мешочек истекала грязная жидкость. После ежедневных обезболивающих уколов, приёма таблеток лекарств и капельницы боль не ощущалась. Просто было неприятно чувствовать, что какой-то искусственный предмет находится в моём теле. Но, надо было мне терпеть.

– Всё! Лечение ваше закончилось. – объявила медсестра вечером четвёртого дня. – Вас выписываем домой. Надеюсь, что больше вы с нами не увидитесь.

– Как же дальше без вас буду жить? – в шутку, спросил медсестру. – Если серьёзно, то у меня после операций сильный кашель и ужасно болят обе ноги.

– Ничего страшного. – с иронией, ответила медсестра. – Без нас вам будет лучше. Сейчас вам сделаем обезболивающий укол, и вы поедете домой.

После укола мне легче ни стало. Кашель и боль в ногах продолжались. Хотел было обратиться за помощью к медикам. Вот только у них была пересмена. Им было не до меня. Одни спешили домой. Другие только приступали к работе. Меня оставили без присмотра на длительное время с болью в ногах.

– Вы что здесь делаете? – спросила меня медсестра новой смены. – Вас выписали домой. Сейчас же переоденьтесь в свою одежду и отправляйтесь домой.

– С удовольствием покину вас. – ехидно ответил, на вопрос девушки. – Вот только ноги мои не могут ходить и ужасный кашель сильно душит меня.

– Сейчас вам сделают обезболивающий укол и предоставят коляску до автобуса. – сказала медсестра. – Мы вас не имеем право задерживать в госпитале.

После блокады обезболивающих уколов мне стало немного легче. По сотовому телефону вызвал в госпиталь свою жену, чтобы она забрала меня домой. Так как без её помощи мне отсюда из госпиталя никак не выбраться.

С трудом переодевшись в свою одежду. Ни стал ждать санитаров с коляской, которая находилась не далеко от моей кровати. Едва добравшись до коляски осторожно сел в неё и медленно отправился на выход к автобусу.

– Тебя обратно выписали больным!? – с удивлением, воскликнула Людмила при виде меня в инвалидной коляске. – Когда это всё с тобой закончится?

Мне нечего было сказать на серьёзный вопрос жены. Меня душил кашель и ужасно болели ноги. Хотелось мне как можно быстрее забраться в автобус и добраться домой. Вот только ноги никак не могли быстро передвигаться.

При помощи Людмилы и сочувствующих пассажиров автобуса мне удалось оторваться от кресла инвалидной коляски и продвинутся к сидению автобуса. Когда мы приехали к нашему дому, то также помогали пассажиры сообща выбраться мне из автобуса. Дальше от автобуса до нашей квартиры на четвёртом этаже, пришлось мне с помощью жены, добираться пару часов.

– Всё! Больше передвигаться не буду. – укладываясь в свою кровать, тяжело вздыхая, сказал Людмиле. – Без твоей мне больше не подняться на свои ноги.

– Социальные службы закрепили меня за тобой. – объявила жена, переодевая меня в домашнюю одежду. – Эта должность называется «Метапелет». За три часа моей работы над тобой, мне будут платить тысячу шекелей в месяц.

– Всё остальное время буду без присмотра? – с удивлением, спросил жену.

– Мне некуда от тебя деться. – пожимая плечами, угрюмо, ответила она. – Придётся бесплатно тебя обслуживать, за нашу хорошую семейную жизнь. Думаю, что ты мне хотя бы чаевые будишь отстёгивать из своей пенсии.

– Вот хитрюга! – с удивлением, ответил Людмиле. – Придётся мне показать место своей заначки. Пособие по старости уходит на общий банковский счёт.

Мы оба остались довольны нашей общей шутке. После чего жена ушла на кухню готовить мне ужин. К этому времени на меня стали действовать уколы и лекарство, которые были приняты мной в госпитале перед выпиской домой. Не дождавшись ужина крепко уснул под шум дождя за окном моей комнаты.

Видимо лекарство хорошо подействовало на меня и условия положительного быта в нашей квартире отразились на моём здоровье. Проспал двое суток безмятежным сном. Проснулся от того, что сильной проголодался.

– Ну, ты прямо рекорды побиваешь! – сказала Людмила, поправляя подушку под моей головой. – Спишь двое суток, как космонавт, вернувшись на Землю.

– Наверно, так и было? – растерянно, ответил жене. – Чувствую себя словно в невесомости. Ноги и руки как ватные. Голова кружится и тело где-то парит.

– Может быть, так выздоравливают после операции? – неуверенно, сказал она.

– Сейчас проверим своё выздоровление. – сказал Людмиле, спуская ноги с постели на пол. – Острой боли в ногах нет. Вот только мои ноги сильно опухли.

Опухоль ног беспокоила меня, так как от кардиолога знал, что опухоль ног, кровь и сердце связаны между собой. Отсюда и признаки диабета в моём организме. В течении всей своей разумной жизни у меня не было никаких признаков диабета или каких-то других болезней. В моей голове была паника.

– Тебе надо выздоравливать, а не паниковать. – строго, сказала жена, аппаратом проверяя мой пульс. – Давление у тебя в норме и температуры нет.

После разговора с Людмилой в моей голове и на душе стало облегчение. Паника прошла. Постепенно, медленно, день за днём стал выздоравливать. Опухоль в ногах заметно упала. Стал самостоятельно двигаться по квартире.

– По той причине, что ты болен, Виктория действительно решила сдать твои билеты на самолёт. – осторожно, сообщила жена. – Ей нужны документы по твоей болезни, чтобы агентство вернула ему все деньги за отказ от билетов.

– Прямо сейчас, по электронной почте, отправлю ей все свои больничные документы. – согласился с просьбой Людмилы. – Сама выберет, что ей надо.

В этот день Людмила получила от дочки сообщение, что деньги за билеты получили. Оштрафовали за отказ от полёта всего на три сотни рублей. Сумма не большая. В переводе на шекели, чуть больше три шекеля. Просто пустяк.

С разборами между собой все успокоились. Людмила по Интернету продолжала общаться с дочкой и внуками. У меня была одна забота, скорее выздоравливать. По чипу сотрудникам ТБанка сообщил, что в связи с войной в Израиле, а также с моей болезнью, наше встреча, временно, отменяется.

– Саша! Саша! Ты знаешь, что в северной промышленной зоне случилось? – с удивлением, воскликнула Людмила, вбегая в нашу квартиру с пригожей.

– Земляне высадились на Марсе? – откликнулся на восторг жены. – Однако, там уже были инопланетяне с Венеры. Земляне были вынуждены вернутся.

– Нет! Нет! Всё было ни так. – стала оправдываться она. – Всё было вполне земное. Однако, как говорили мудрецы, «Всё повторяется на круги своя». Пару лет тому назад, на нашей улице снаряд попал в пивной бар эфиопам. Тогда пиво по нашей улице текло рекой. Ты всё это фотографировал. Так вот, сегодня в северной промышленной зоне снаряд попал в пивной завод. Там пиво озером разлилось. Мужики с вёдрами побежали туда за пивом.

– У нас, конечно, ведра нет? – шутя, спросил жену. – Может быть, ты с чайником за пивом сбегаешь. Понимаешь, сам бы сбегал, вот только ноги болят.

– Понятно! У тебя с головой непорядок. – возмутилась Людмила. – Пиво пить тебе нельзя. К тому же у меня с головой полный порядок. Мне пиво не надо!

– Нет! Это у тебя ни всё в порядке с головой. – смеясь, подколол жену. – Шуток совсем не понимаешь. Прекрасно знаю, что мне можно, а что нельзя.

Людмила стала смеяться, показывая пальцем на меня. Мне ничего не оставалось, как только поддержать жену. Мы оба смеялись, показывая друг на друга пальцами. Успокоились только тогда, когда у меня стал болеть бок.

Сезон дождей в этом голу прекратился раньше времени. Решил воспользоваться такими переменами в погоде. В субботу пешком направился к речке у моря на рыбалку. Надо было как-то укрепить больные ноги своей ходьбой.

От нашего дома до моря километра три будет. Когда мы жили в Беслане, от нашего дома до посёлка, где жили Щепихины, ровно три километра. Такое расстояние по шпалам преодолевал, примерно, за двадцать минут.

В этот раз на три километра у меня ушло три часа, с отдыхом на лавочках. Погода в этот день была п

о летнему жаркой. У речки Лохишь рыбаков не было и рыбы тоже не было. До нереста кефали и угря далеко. Была у меня надежда поймать хотя-бы местную рыбу Мушт, похожую на Карася.

Хотелось воспользоваться не по сезону жаркой погодой, как можно лучше загореть. Такое желание у меня было круглый год. Как было заведено у нас в семье, то плавательный сезон у нас начинался 8-го Марта, независимо от погоды. При солнечной погоде загорал везде круглый у любого водоёма.