Неправильное трио

Илья Бородин

Неправильное трио

Иногда, чтобы спастись, нужно позволить кому-то другому быть твоим якорем.

Даже если этот кто-то – незнакомец с окровавленными костяшками и пустым взглядом.

Пролог

Три квартиры. Три жизни. Три кризиса, достигших своего пика в один и тот же осенний вечер.

В одной – разбитая кружка и тихие слёзы на полу у двери.

В другой – звенящая тишина и отчуждение, пронзившее воздух острее ножа.

В третьей – немой вопрос, застывший в глазах, и дверь, захлопнувшаяся за спиной.

Трое мужчин, таких разных, вышли из своих домов, не зная, что идут навстречу друг другу. Их свела случайность в уличном баре под вывеской "Гараж". Сначала – искра конфликта. Потом – понимание. И, наконец, – разговор, который изменит всё.

Эта история о том, как самые крепкие стены рушатся изнутри. И о том, что иногда помощь приходит оттуда, откуда её совсем не ждёшь.

Глава 1: Точка кипения

Алексей (Лёха)

Дверь захлопнулась с таким грохотом, что стекло в окне на лестничной клетке задрожало. Лёха уже на полпути вниз, но её рыдания всё ещё стояли у него в ушах. Он зажмурился, стиснул зубы и ударил кулаком по перилам.

– Заебало! – прошипел он в пустоту подъезда.

Ему было сорок лет. Сорок. Охранник в сетевом гипермаркете, бывший участник никому не известной панк-группы "Коллапс", который только и может, что отвести душу в драке с ушлыми посетителями. И Катя… Они были вместе семь лет. Семь лет она терпела его отмазки, его вечное "я не готов", его ночные загулы. И сегодня она назвала его трусом.

Он вышел на улицу, под холодную моросящую изморось. Пиво, отнятое у того мудака, давно закончилось. Нужно было новое. Глоток, другой, третий – и возможно, может, эта тупая, гнетущая тяжесть внутри немного отпустит. Он зашёл в первый попавшийся бар – приземистое бетонное здание с неоновой вывеской "Гараж".

Артём

Он вёл машину, почти не видя дороги. Перед глазами стояло лицо Светы: не злое, не испуганное – опустошённое. В её глазах он увидел то, чего боялся больше всего – конец. Конец их общим иллюзиям, конец его вранью.

"Ничего", – сказал он. А в сумке лежало полкило травы, которую он должен был завтра развести по точкам.

Он был спортсменом. Он должен был побеждать. Но эта "победа" – пачки грязных купюр, постоянный параноидальный страх, жизнь на осадном положении – всё это превратилось в проклятие. Света права. Он должен был найти работу. Но какая работа даст ему такие деньги? Или… такие острые ощущения?

Он резко свернул на парковку у того самого бара, где иногда виделись с "бизнес-партнёрами". "Гараж". Сегодня здесь не было дел. Сегодня здесь было просто место, где можно спрятаться.

Максим

Бар "Гараж" оглушил его грохотом какого-то индастриал-метала. Макс почти физически ощущал, как эта музыка давит на виски. Он сбежал. Сбежал от Лизы, от её сияющих глаз, от этой оглушительной новости "ты станешь папой".

Он был рад. Боже, конечно, он был рад! Где-то там, глубоко внутри, пела и ликовала какая-то часть его души. Но её заглушал гулкий, панический голос: "Ты не готов. Ты не справишься. Твоя музыка – это хобби, она не прокормит семью. Ты провалишься. Ты подведешь её. Ты подведешь их обоих".

Он хотел купить дорогое вино, шампанское, чтобы отметить, как и обещал. Но ноги сами принесли его к бару. Ему нужна была передышка. Всего пять минут тишины и одиночества перед тем, как надеть маску счастливого будущего отца.

Глава 2: Искра в "Гараже"

Бар был полон дыма и гула голосов. Лёха, нахмурившись, пробился к стойке, оттеснив по пути субтильного парня в очках, который что-то нервно тыкал в телефон.

– Эй, осторожнее! – буркнул Макс, едва не выронив аппарат.

Лёха обернулся, окинул его взглядом с ног до головы – растрёпанные джинсы, пиджак, умные очки.

– Что, проблемки, очкарик? – проскрипел он, уже ища повод для ссобы. Весь его вечерний гнев искал выход.

– Да нет, проблем нет, – поспешно ответил Макс, отступая на шаг. Он ненавидел конфликты.

В этот момент к стойке протиснулся Артём. Он был собран, подтянут, его спортивная куртка обтягивала мощные плечи. Он видел, как этот тип в потрёпанной косухе грубит застенчивому парню. Артём, по старой привычке быть "авторитетом", положил руку Лёхе на плечо. Твёрдо, но без агрессии.

– Мужик, остынь. Чего распетушился? Человек же извинился.

Лёха резко сбросил его руку.

– А тебе-то что, качок? Ты его адвокат? Идите оба нахуй.

Напряжение нарастало секунда за секундой. Артём сжал кулаки. Его собственное напряжение идеально наложилось на эту грубость. Макс почувствовал, как по спине бегут мурашки. Сейчас будет драка.

Но что-то внутри него переключилось. Может, осознание будущего отцовства, может, усталость от всего. Он неожиданно для себя сделал шаг вперёд, не к Лёхе, а к Артёму, и сказал тихо, но очень чётко:

– Парень, всё в порядке. Не надо. Давайте просто разойдёмся.

И тут он посмотрел на Лёху. И увидел не злость. Он увидел отчаяние. То самое, которое, наверное, было и у него в глазах.

Лёха тоже замер. Он ожидал ответной агрессии, вызова. Но этот "очкарик" говорил с ним не как с угрозой, а как с человеком. А этот "качок"…

– Ты чего вообще лезешь? – уже без прежней злобы спросил Лёха у Артёма.

Артём развёл руками. Внезапный пыл схлынул, обнажив ту же усталость.

– Хрен знает. Дурной день.

Наступила неловкая пауза. Три совершенно разных мира столкнулись лбами и не разлетелись осколками.

– Мне… я хотел выпить, – первым нарушил молчание Макс.

– Я уже пью, – мрачно буркнул Лёха.

– Я присоединюсь, – неожиданно для себя сказал Артём.

Ещё минуту они молча измеряли друг друга взглядами. А потом Лёха кивнул в сторону свободного столика в углу.

– Ну, чё стоите? Идём, что ли. Только ты, – он ткнул пальцем в Макса, – первым раунд оплачиваешь. За своё хамство.

Макс улыбнулся. Это было странно, нелепо и… правильно.

Они сели. Три одиночества за одним столом. Так начиналась их история.

Глава 3: Первый раунд

Молчание за столом висело густое, как смог в том самом «Гараже». Каждый был погружён в свой вихрь мыслей, и только ледяное пиво в кружке Лёхи медленно уменьшалось.

Первым не выдержал Макс. Он нервно поправил очки и поднял свой стакан с колой.

– Ну… за странные знакомства? – произнёс он неуверенно.

Лёха хмыкнул, но всё же поднял свою кружку.

– За то, что не подрались. Уже достижение.

Артём молча кивнул и чокнулся с ними своим бокалом виски.

Ещё глоток. Ещё минута неловкого молчания.

– Так почему «дурной день»? – вдруг спросил Лёха, уставившись на Артёма. Он ненавидел это тягучее молчание. Ему нужны были факты, резкость, прямота. – Жена из дома выгнала?

– Не жена, – поправил его Артём. – Девушка. И нет. Не она меня выгнала.

– А что тогда?

– Сам ушёл.

Макс внимательно смотрел на Артёма. Тот говорил тихо, но каждое слово было отточенным и тяжёлым, как гиря.

– Из-за работы? – предположил Макс.

Артём резко посмотрел на него, в его глазах мелькнула искра опасности.

– Почему ты так решил?

– Не знаю. Вид такой… деловой, что ли. Напряжённый. У меня сегодня тоже был сложный рабочий день.

Лёха фыркнул.

– А у кого он лёгкий? Я вот сегодня одного долбоёба… – он начал было, но замолчал, вспомнив итог своей победы: пустую бутылку, слёзы Кати и этот побег из дома. – Короче, тоже не сахар.

– А у тебя-то что? – перевёл стрелки Артём на Лёху. – Ты на кого-то конкретно злился, когда в меня врезался?

– На себя, – неожиданно честно выпалил Лёха и тут же пожалел. Он залпом допил пиво и помассировал переносицу. – Бабы. Они сводят с ума. Одна фраза – и ты уже не человек, ты кусок говна на ботинке.

Макс вздрогнул. Его Лиза… она никогда бы так не сказала. Она смотрела на него с такой верой и любовью, что от этого становилось ещё страшнее.

– А если… если она говорит что-то хорошее? – тихо спросил он. – Что-то очень важное и хорошее, а ты… ты не знаешь, как на это реагировать. И сбегаешь.

Лёха и Артём переглянулись. Впервые они увидели в этом «очкарике» не испуг, а настоящую, глубокую боль.

– Она что, предложение сделала? – съязвил Лёха.

– Хуже, – Макс горько усмехнулся. – Сообщила, что я скоро стану отцом.

Наступила пауза. Лёха присвистнул.

– Ну, твою ж… Поздравляю, что ли. Или соболезную? Хрен его знает в такой ситуации.

– Вот и я не знаю, – признался Макс. – Сижу тут и думаю: я не могу быть отцом. Я сам как ребёнок. Музыку пишу, которую никто не слушает, на фотосъёмках еле-еле деньги зарабатываю… Какая из меня опора?

Артём внимательно слушал, медленно вращая бокал.

– А она работает?

– Да, архитектор. Зарабатывает в разы больше меня.

– И она тебя гонит? Говорит, что ты неудачник?

– Нет! – горячо воскликнул Макс. – Она верит в меня сильнее, чем я сам. Она говорит, что моя музыка гениальна, что надо просто выпустить её… Она сегодня предложила пари: если мой альбом выстрелит, я бросаю работу и занимаюсь музыкой, а она уходит с своей и мы… – он замолчал, сглотнув ком в горле.

– И вы растите ребёнка, – закончил за него Артём. Его лицо оставалось невозмутимым, но в глазах что-то дрогнуло. – У тебя есть человек, который в тебя верит. Который предлагает план. А ты сбежал в бар.

Макс опустил голову.

– Я испугался.

– Все боятся, – неожиданно грубо сказал Лёха. – Я вот семь лет с Катей. Семь лет, блять! И она сегодня завела разговор о свадьбе. А у меня, понимаешь, аллергия на эти штампы в паспорте! Идиотский костюм, дурацкий смокинг, все эти условности… А она смотрит на меня такими глазами, будто я её предал. И я… я наорал на неё. Сказал, что она меня заебала. Назвал шалавой. И ушёл.

Теперь молчал Артём. Он смотл на этих двух – на испуганного «творца» и ощетинившегося «панка» – и видел в них отражение своих проблем. Простых, человеческих проблем.

– А ты? – снова обратился к нему Лёха. – Ты почему «сам ушёл»?

Артём отпил виски, почувствовав его обжигающий путь.

– Я солгал ей. Она нашла… кое-что. Спросила, что это. Я не смог сказать. Мы поругались. Я её оттолкнул, она упала. Я увидел её лицо и… не смог больше там находиться. Просто ушёл.

– Изменял? – прямолинейно спросил Лёха.

– Нет! – в голосе Артёма впервые прозвучала сталь. – Никогда. Я… занимаюсь не совсем легальным бизнесом. Деньги хорошие, риски высокие. Она давно подозревала, просила завязать, найти нормальную работу. А я всё тянул. И сегодня всё вскрылось.

Трое снова замолчали, но теперь молчание было другим. Оно было общим. Стенка недоверия между ними рухнула, обнажив три абсолютно серых, незащищённых истории. Они были разными – панк, спортсмен и творец. Но в этот момент они говорили на одном языке – языке боли, страха и растерянности.

– И что теперь делать? – ломая тишину, прошептал Макс, задавая вопрос, который витал над столом.

Лёха тяжело вздохнул и поманил официантку.

– Теперь – второй раунд. А там… посмотрим.

Он посмотрел на своих новых, странных собутыльников. И впервые за этот вечер ему показалось, что он не один на один со своей ебаной жизнью.

Глава 4: План, которого не было

Второй раунд – виски для Артёма, ещё одно пиво для Лёхи и кофе для Макса («Мне надо быть в форме», – оправдывался он) – развязал языки по-настоящему. Странная ирония судьбы: трое незнакомцев, которые час назад готовы были перегрызть друг другу глотки, теперь вываливали друг перед другом свои самые потаённые страхи и неудачи.

– Понимаешь, – жестикулировал Лёха, размахивая кружкой, – я не против идеи быть с ней. Я против всей этой ебаной клоунады вокруг! Банкеты, платья, толпа пьяных родственников… Это же лицемерие какое-то! Любит она меня? Люблю я её? Да, блять! Так зачем нам это цирковое представление? Чтобы всем доказать? Мы и так знаем!

– Это не всем, – тихо сказал Макс. – Это ей. Это ей нужно. Не цирк. А знак. Публичная клятва. Как в песне – вынести любовь на люди. Она же семь лет ждёт. Она хочет чувствовать себя не просто твоей девушкой, а твоей женой. Это же красиво.

Лёха замолчал, впервые рассматривая эту точку зрения.

– Ты так с своей говорил? Про «вынести на люди»?

– Нет, – Макс смущённо улыбнулся. – Я только сейчас это понял.

Артём, тем временем, досконально выспрашивал Макса о музыке.

– То есть ты сам всё пишешь? Аранжировки, запись?

– Да. У меня дома маленькая студия.

– И ты просто… лежит это всё у тебя на жёстком диске?

– Ну да. Лиза говорит, что нужно выкладывать, продвигать, но… Я не знаю как. Да и страшно. Вдруг это никому не нужно?

Артём задумался. Его мозг, привыкший просчитывать риски и возможности, начал работать в новом направлении.

– Слушай, а дай послушать. Что-нибудь одно.

– Сейчас? Здесь? – Макс опешил.

– А что? У меня в машине приличная акустика. Как раз за сигаретами сходить.

Через пять минут они втроём стояли у припаркованной чёрной Audi Артёма. Макс с дрожащими руками подключил телефон к магнитоле. Зазвучала та самая мелодия, которую он утром играл Лизе – меланхоличная, мощная, с пронзительным вокалом, вступающим с небольшой задержкой, как и посоветовала она.

Лёха, ожидавший чего-то слабенького и занудного, невольно прислушался.

– О, а это ничего так, бодрячком! – оценил он. – На «Гражданской обороне» с отсылочками, но современнее.

Артём слушал молча, закрыв глаза. Когда трек закончился, он открыл их и посмотрел на Макса с новым интересом.

– И это всё ты?

– Ну да.

– Дружище, да ты грешишь! Это же готовый продукт! Почему это до сих пор не в сети?

– Я говорил же, не знаю как…

– Ладно, – Артём резко выключил магнитолу. Его взгляд стал собранным и деловым. – Вот что. Забудь про свои сомнения. Ты это выкладываешь. Сегодня же.

– Но куда? Как?

– На все площадки. Я тебе скину список. Яндекс, ВК, Spotify, везде. У меня есть… – он запнулся, – …знакомый, который занимается пиаром. Не совсем легальным, но результат даёт. Я с ним поговорю. Он сможет тебя раскрутить.

– Зачем тебе это? – недоверчиво спросил Лёха. – Вы же только познакомились.

Артём посмотрел на него, а потом на Макса.

– Потому что у него есть талант. А у меня – возможности. И потому что его женщина верит в него. А моя… – он снова замолчал. – Моя перестала верить в меня. Может, сделав что-то правильное, я… смогу это исправить. Это мой шанс тоже.

Макс был ошеломлён.

– Артём, я… я не знаю что сказать. Спасибо. Но я не смогу тебе заплатить…

– Ты мне заплатишь потом, – отрезал Артём. – Когда выстрелит. Процентом с первых гонораров. Договорились?

Они вернулись в бар, и атмосфера за столом окончательно переменилась. Теперь это был не клуб анонимных неудачников, а подобие штаба. Артём на салфетке рисовал Максу схему продвижения, Лёха критиковал обложки его альбомов и предлагал «более пацанские и бунтарские» названия треков.

– Ладно, гении, – наконец, грубо оборвал их Лёха, допивая своё пиво. – С Максом всё ясно. Работаем. Со мной что будем делать? Я ж не могу ей смокинг белый предложить в итоге.

– А ты и не предлагай смокинг, – сказал Артём. – Ты же её любишь?

– Ну… да.

– И хочешь быть с ней?

– Да, блять, конечно!

– Тогда завтра же с утра иди и купи самое простое и нормальное обручальное кольцо. Без выебонов. И скажи ей всё то, что только что нам сказал. Что ненавидишь всю эту показуху, но любишь её и хочешь быть с ней до конца. И что кольцо – это твоя клятва. Без банкетов, без смокингов. Только вы двое.