Тяжёлая реальность. Игры благородных

На следующий день в храме рода провели древний обряд. Лираэль стояла босиком на плите из белого камня, вырезанной из кости первородного кита, а вокруг неё служительницы рисовали узоры из светящейся пыли. Эти узоры напоминали цветы, раскрывающиеся навстречу свету.

– Ты идёшь в место, где даже сама магия сходит с ума. Пусть же твоя кровь будет чиста, а имя – защищено. – Пели жрицы. Они вложили в её тело печати защиты. Одна удерживала душу от рассечения неконтролируемыми волнами эфира, другая закрывала разум от шёпота тварей, третья связывала её с родом, чтобы духи предков могли видеть её шаги.

Когда ритуал закончился, Лираэль почувствовала странное давление в груди – будто её сердце теперь било не только для неё, но и для всех, кто смотрел на неё из-за завесы времени.

После обрядов Лираэль осталась наедине с картами. Перед ней лежала огромная голографическая проекция Дикой планеты-заповедника. Континенты, покрытые бескрайними джунглями, сияющие разломы магии, озёра, где вода текла ввысь, а не вниз. Высокотехнологичное оборудование на такой планете почти не работало – компасы сходили с ума, кристаллы связи трещали и глохли, артефакты перегружались от местной магии.

“Значит, придётся полагаться не на технику, а на инстинкты и дух.” – Размышляла Лираэль.

Она быстро вычеркнула маршруты через северные болота. Там всё ещё исчезали опытные охотницы. Зато в западных горах были колонии зверей, чьи шкуры считались доказательством доблести. Но путь туда пролегал через Зеркальный лес – место, где реальность раздваивалась, а тень могла напасть на хозяйку.

– Если я хочу удивить их всех, – тихо сказала она себе, – то пойду именно туда.

В глазах юной эльфийки, ещё подростка по меркам своего народа, впервые загорелся холодный свет решимости, который до сих пор принадлежал лишь старшим сестрам и матери.

На следующий день Лираэль стояла в огромном зале вылета, пол которого сиял серебристым мрамором, а стены были выложены кристаллами, отражающими мягкий зелёный свет. Зал открывался в арочную нишу, где уже пульсировал портал – в нём колыхались огни дикой планеты, будто сама бездна распахнула глаза. Перед этим светящимся зевом выстроился весь род Рилатан, от младших кузин до почтенных матриархов, и каждая из них пришла взглянуть на то, как любимая младшая дочь отправляется на своё первое испытание.

Сама Лираэль была облачена в походное одеяние, не слишком роскошное, но всё же украшенное тонкой вышивкой, изображающей символ дома – чёрное дерево, пронзающее своими ветвями звёзды. На плечах её лежал плащ из ткани, сплетённой с магическими нитями. Он мог скрывать тепло тела, искажать запах и даже размывать очертания силуэта в тумане – бесценный артефакт для охоты на планете, где чудовища чувствовали малейшее движение.

– Ты слишком молода, сестрёнка. – Сказала старшая, Арианэль, высокая, холодная и величественная, уже заслужившая право вести экспедиции, и её голос прозвучал громко, хотя она едва шевелила губами. – Но раз Матриарх и Совет Старейшин нашего Великого дома решил, что тебе позволено пройти испытание – я лично прослежу, чтобы ты не погибла глупо.

В ответ Лираэль только улыбнулась – дерзко, почти вызывающе. Она чувствовала, как дрожит её сердце, но ни за что не показала бы страха перед роднёй.

Её мать, дочь великого матриарха семьи – Салиана Рилатан, сделала шаг вперёд. Её взгляд был тяжёл, но в нём горела гордость:

– Ты идёшь не только за себя, дитя моё. Ты несёшь честь рода, память предков и ожидания будущих поколений. Не позорь их легкомыслием.

На мгновение зал затих. Лираэль поклонилась матери, коснувшись лбом пола. Когда поднялась, ей поднесли три артефакта. Камень Проводника – маленький кристалл, который светился в ладони, если поблизости была магическая аномалия. Клинок Теней – тонкий эльфийский меч, способный рассекать иллюзии и плоть с одинаковой лёгкостью. Кольцо Лунного Сна – редкий артефакт защиты, создающий на несколько мгновений непроницаемый кокон, если носитель был близок к смерти.

Каждый из этих предметов хранил свою историю, и каждый был дороже целого и достаточно современного космического корабля. Но Лираэль не чувствовала тяжести дара – только решимость.

Когда пришёл момент прощания, к ней подошли двое братьев – редкость для рода. Их лица были скрыты вуалями, чтобы случайные взгляды не задели их. Они не имели права говорить вслух при стольких женщинах, но каждый тихо коснулся её руки, передав свою немую поддержку. Лираэль немного нервно стиснула пальцы. Это было самым искренним прощанием.

Наконец, церемония завершилась. В воздухе затрубили горны из костей морских чудищ, и огромные створки открылись. За ними ждал тяжёлый флагманский корабль военного флота семьи Рилатан.

Этот корабль был величественным, словно сама летающая крепость. Его обшивка переливалась матовым серебром, а вдоль бортов тянулись узоры рун, питаемые сердцем из кристалла, заключённым в магический реактор. Огромные орудийные башни, способные прожечь даже броню астероидного кита, стояли рядом с изящными шпилями антенн и кристаллических сенсоров. Это был не просто транспорт – это был символ власти Рилатан, и любая встречная флотилия уже заранее знала о том, что лучше уступить дорогу, чем испытывать его мощь.

Экспедиция выстроилась в процессии. Охранницы в доспехах… Несколько магов-наставников… Младшие кузины для обучения и наблюдения… Старшей в этой экспедиции назначили Арианэль – и её присутствие было словно тень, нависшая над Лираэль.

Младшая дочь семьи шагнула к порталу. Свет обжёг кожу, волосы поднялись от наэлектризованного воздуха. Она оглянулась в последний раз – вся её семья стояла за спиной, и ни одна не улыбалась. Но именно эта суровая тишина придала ей сил.

Лираэль вошла в магический лифт – портал, и мир вокруг взорвался светом. В следующее мгновение она уже стояла на палубе тяжёлого корабля, в окружении воительниц и наставников. Позади замыкались защитные врата, и с гулом запускались двигатели.

Экспедиция отправлялась в путь – к планете, которую не покорила ещё ни одна семья полностью, к испытанию, что должно было решить судьбу юной Лираэль.

……….

Флагманский корабль семьи Рилатан – “Сияние Лесов” – был одним из тех немногих кораблей, чьё появление само по себе внушало благоговейный трепет. Он не был простым средством ведения войны. Каждый изгиб корпуса, каждая линия внешней обшивки являлись одновременно и произведением искусства, и воплощением военной мощи.

Издали он напоминал гигантское серебристое создание, живое и дышащее. Обтекаемые формы корпуса сужались к хвостовой части, создавая иллюзию движения даже тогда, когда корабль висел неподвижно в чёрной пустоте космоса. Поверхность металла отливала множеством оттенков – от сияющего серебра до глубокого голубого и мягкого зелёного. Это был особый сплав, впитавший в себя как мастерство кузнецов Империи, так и магическую силу кристаллов, вплетённых в его основу.

Вдоль бортов тянулись длинные, плавно изогнутые гребни, уходящие к корме. Их часто принимали за декоративные элементы, но на самом деле внутри находились каналы для отвода избыточной энергии – именно они позволяли линкору выдерживать колоссальные нагрузки при гиперпрыжках.

На носовой части располагалась массивная “челюсть” – центральный порт для сверхтяжёлых бластерных орудий. Они выглядели как широкий зев, украшенный светящимися линиями рун. При активации внутри него загоралась яркая зелёная вспышка – концентрированная энергия магического кристалла, готовая разорвать в клочья любой вражеский крейсер.

Но даже несмотря на боевую мощь ни один корабль эльфов не был лишён красоты. “Сияние Лесов” словно дышало древними символами их народа. Вдоль корпуса шли узоры, напоминающие тонкие переплетения ветвей, уходящие в бесконечность. При внимательном взгляде линии переходили одна в другую, создавая иллюзию вечного леса, заключённого в металл. На боковых поверхностях сияли магические глифы, активировавшиеся при движении корабля. Они переливались мягким зелёным и серебристым светом, словно живые огоньки. Эти руны не только украшали корпус, но и усиливали защитные щиты – древняя традиция эльфов соединять эстетику и практику.

В верхней части корпуса находились куполообразные выступы – обсерватории и командные посты. Их прозрачные панели создавались из закалённого кристалла, который был прочнее любого металла. Внутри них всегда горел мягкий белый свет, будто светлячки леса поселились в сердце корабля.

Основная мощь линкора заключалась в батареях сверхтяжёлых бластерных орудий. Они были не только в носовой части, а также встроены в борта корабля, словно жаберные щели, каждая из которых могла раскрываться и выпускать поток разрушительной энергии. В отличие от машин других рас, эльфийские пушки питались не только реакторами, но и магическими кристаллами, заключёнными в специальные матрицы.

Корабль мог входить в гиперпространство через так называемые “лесные ворота” – особую форму гиперпрыжка, при котором пространство вокруг искривлялось мягкими зелёными сполохами. Для стороннего наблюдателя это выглядело так, будто вокруг корабля распускались цветы света, прежде чем он исчезал в пустоте.

И каждый эльф, только взглянувший на “Сияние Лесов”, понимал, что это не просто военный флагман, а символ могущества семьи Рилатан. Его линии напоминали лесные тропы, его сияние – блеск утренней росы. В облике корабля было всё. Грация… Строгость… Угроза и гармония…

Он словно соединял в себе саму суть эльфийской цивилизации – народ, который никогда не отрывал себя от леса и природы, но сумел подняться в холодное пространство космоса и украсить его своим стилем.

Сам по себе “Сияние Лесов” – это не просто корпус и машины. Это сложная, многослойная экосистема, где инженерная мысль переплетена с ритуалом, а схемы – с вязью рун. Его внутренность устроена по оси, как древний ствол. Центральный “пень” – вертикальный магма- и техно-шлюз – и от него расползаются этажи, камеры и коридоры, каждый со своим ритмом и назначением.

По центральному стволу, который иногда называли “Хребет Леса”, шли главные магитехнические коммуникации. Массивные жёлобообразные каналы, в которых струится свет – не просто электрика, а энергетические потоки, смешанные с тонкими вибрациями кристаллов. Эти “жилки” видны сквозь прозрачные панели как живые сосуды, они переносят и охлаждают энергию, по ним же проходят стабилизирующие рунические сплетения.

По хребту можно подняться от машинных отсеков к мостику. Лифты – цилиндры из шлифованного кристалла – поднимают людей, а при подъёме они слышат тихое гудение резонанса, словно лес дышит.

В самом низу, в сквозном ангаре с толстыми стенами, расположен реакторный отсек – не простой ядерный модуль, а концентратор. Кристаллическая матрица, обрамлённая инженерными кольцами. Кристаллы уложены в “решётку” – массив маленьких “сердец”. “Сердца Леса”. И каждое в бронзово-рунической оправе. Через эти решётки прокачивается смесь плазмы и эфирного тока. По ним питаются кольца гипердвигателя – кольца перелома. Когда корабль готовится к “лесным вратам”, эти кольца начинают пульсировать – внешне похоже на раскрытие цветка света.

Технически двигательная система сочетает магнитодинамические торы, полевые генераторы и резонансные кристаллы. Безопасность устроена многослойно. Механические предохранители подкрепляются ритуальные “печати-ключи”, которые активирует экипаж жрецов-техномантов.

Мостик – центральный командный зал, или как его ещё называли – “Храм Навигации”, был расположен в верхней, носовой куполообразной части, в прозрачной обсерватории из упрочнённого стеллакриста. Это полукруглый зал, в центре – круглый помост, на котором установлено кресло капитана. Резное, из металла и имплантированного дерева, с инкрустациями кристаллов для прямой нейро-связи. Перед креслом – полукольцо интерфейсов. Голограммы, рунные пластины, сенсорные панели из матового стекла.

Это зал действительно выглядел как храм. На стенах – выгравированные истории походов рода Рилатан, по полу нишами текут мягкие световые линии, по которым можно прочитать состояние щитов и запасов кристаллов. Здесь царила самая строгая дисциплина. Технолог и жрец часто сидят рядом, вдыхают один и тот же ритм корабля и настраивают орудия и заклинания в унисон.

Главные батареи сверхтяжёлых бластеров расположены в массивных казематах вдоль корпуса, и в носовой части. Каждая пушка – это арматура и кристалл в матрице. Заряд технический, проводник – кристалл, а финальная фокусировка – рунический ряд. Выстрел – это последовательность. Механический заряд… Кристаллическая резонансная вспышка… Руническая “песня”, которую исполняют программные контроллеры вместе с живыми певцами-операторами.

Под батареями располагалась кристаллотека. Сейф-склады, где хранятся боевые кристаллы в гексагональных камерах. Каждая камера опломбирована и окружена защитной руно-петлей. Там же – камеры для “мелких” кристаллов, используемых в тактических системах и парализаторах. Процесс подготовки выстрела включает и механическую проверку. Проверяется буквально всё. Поршни… Конденсаторы… И ритуал – активацию ключевых глифов.

Но вооружение это не всё, что имеется на этом корабле. Исследовательские лаборатории организованы в нескольких зонах. Есть лаборатория материаловедения и кристаллографии – здесь кристаллы шлифуют, резонируют и даже “воспитывают”. Для чего используют термо-и-магитные камеры, чтобы получить нужную частоту выстрела или лечебного потока. В помещении лаборатории стоят прессы, резонансные камеры, микроскопы, и над каждым прибором висит рунический каркас для чистки потока.

Имелись тут и биолаборатории, даже для изучения ксенобиологии, где можно было проводить изучение тварей, образований аномальной флоры и чуждых организмов планет. Там были установлены даже отдельные купели для анализа “камней души” и экстракции эфиров.

Имелась на борту и техно-ремонтная мастерская – полноценный ангар для восстановительных работ, где механику сопровождает шаманская вязь. Мастера-кузнецы, которых именовали “кузнецы света”, бьют по металлу, пока над наковальней звучит мелодия для закалки. Там же – арсенал для ремонта челноков и мелкой техники.

Медицинский отсек – представлял из себя полноценный гибрид хирургии и ритуальной терапии. Большие столы окружены антимагнетическими кольцами и руническими консолями. Есть купели исцеления – полуглубокие бассейны с раствором, насыщенным кристаллической энергией. В них одновременно работают врачи-алхимики и певцы-жрецы, направляя тонкие волны, помогающие телу регенерировать. Рядом – реанимационные капсулы и гнойная лаборатория, где могут “высушивать” чуждую инфекцию через резонансную сушку.

Во всём этом были задействованы строгие протоколы. Для контактной терапии нужны и технологическое сканирование, и согласие магического куратора – чтобы не смешать волны и не вызвать вторичных эффектов.

Был тут и изолятор – отдельный модуль, который уже не раз был использован в деле. Это сочетание бронеплиты и руно-зоны. Платформа с фиксаторами, вокруг – защитный купол рун. Здесь располагались камеры для чудовищ, для объектов, несущих аномалию, также – “куб памяти” для артефактов, где вещи хранятся в состоянии покоя, пока не будут изучены. Система двойного контроля, которая совмещала в себе физические замки и ритуальные пломбы, которые может снять только назначенный маг-куратор.

Под большими створками скрываются ангарные хранилища для тяжёлых челноков, для истребителей-разведчиков и десантных модулей. Поды – мощные, с гидроподъёмниками и кристаллотоками для быстрой зарядки. Швартовка осуществляется гравит-линиями, а при старте открываются пластины, образуя ровный вихревой канал. В тех же мастерских постоянно работают технари и маги. Швы “сшиваются” и магнитом, и вязью.

Эльфийский вкус всегда требовал зелени. Так что внутри корабля в нескольких отсеках растут висячие сады – легкие купола с почвенными карманами, где растут деревья, мхи и пищевые растения. Они не только поддерживают атмосферу. Их корни служат живыми фильтрами. А их листья – радиаторами влаги. Сады – это место утренних церемоний экипажа. Здесь раздаются первые голоса… Первые песни… Производятся утренние “настройки” кристаллов на новый цикл.

Жилые – не узкие койки, а приватные “купола”, украшенные резной панелью с семейными узорами. Даже общая столовая напоминает лесную поляну. Длинные столы, металлические с теснением в виде листьев, на стенах – экраны-окна, которые имитируют вид на родные рощи.

Есть тут и тренировочная арена – круглый ангар, где члены экипажа корабля постоянно тренируются в смешении рукопашного боя, стрельбы и ритуальной координации, чьи боевые формы, требуют точно сочетания магии и техники.

Также на борту корабля имеется книжный свод в физическом и эфирном виде. Это полноценное хранилище пергаментов, кристаллических хроник и архива мыслей. Зал предков – комната с портретами, крошечными резонаторами, на которых хранятся эхо-голоса предков. При наладке жрец может вызвать запись мудрого совета из прошлых веков. Архивы защищены от чужих посягательств. Доступ предоставлялся через рунную подпись, что вводится только по праву и при свидетелях.

По всем палубам разбросаны небольшие рунические фабрики – машины, которые не просто точат металл, но “выгадывают” на нём рунические канавки. Лазеры и рунные гравёры работают вместе. Здесь же – лаборатории по изготовлению “патронов” – кристаллов. Резка, шлифовка, первичная синхронизация и маготесты. Всё это было весьма высокоточной отраслью. Так как, всего лишь одна допущенная ошибка, и повреждённый кристалл рвёт систему.

Щиты корабля активируются именно как сцепка технологий и магии. Электрические матрицы включают рунный каркас, после чего жрецы проводят короткий ритуал для “натягивания” защитного поля. Датчики – не только приборы. Есть “слепки” – био-резонаторы, которые слушают вибрации корабля и мира вокруг, и специальные “уши” – сенсорные кристаллы, расставленные по бортам. Для взятия на боевое дежурство система требует двух ключей. Инженерного, включающего в себя пароль и схему, а также ритуального, включающего в себя глифовую подпись.

Экипаж – смесь офицеров-техников, жрецов-аттенюаторов, рунных кузнецов, биологов и поваров-садовников. День на “Сиянии” начинается с короткой настройки. Операторы подходят к кристаллическим постам, жрецы поют короткую партитуру, и корабль отвечает мягким дрожанием. Вечером – инспекции, отчёты и тихие разговоры в садах. Эта ежедневность – их ритуал и техника выживания.

Благодаря всему этому можно было понять, что внутри корпуса “Сияния Лесов” каждый отсек – это был отдельно взятый орган единого организма. Батареи – мышцы… Реакторы – сердце… Сады – лёгкие… Мостик – мозг… Рунические линии – нервы… Сенсорные комплексы – глаза и уши… Здесь техника не отторгнута от веры. Это верность форме и живой практике. В бою корабль поёт. Издавая не только гул двигателей и свист снарядов, но и дуэт инженера и жреца – голос металла и голос леса – делает его смертоносным и прекрасным одновременно. И, по своей сути, это было истинное произведение искусства смешения между собой магии и технологий. Признак настоящего величия их расы. Их гения и мастерства….

……….

Корабль Дома Рилатан под названием “Сияние Лесов” медленно оторвался от дока в орбитальной гавани, оставив позади светящиеся шпили столичного мира Империи Эльфов. Огромные дюзы двигателей мягко засветились, мягко подтолкнув судно в выбранном направлении. На смотровых палубах молодые воины и маги Дома Рилатан, отобранные в сопровождение и для охраны этой экспедиции, тихо переговаривались, сдерживая своё волнение.

Для Лираэль же это было первое настоящее путешествие во взрослый мир. Она стояла рядом с старшей сестрой, держа за тонкую цепочку амулет – подарок матери. Амулет светился тёплым серебристым светом и чуть дрожал, словно живой. Это был не просто оберег. В него было вплетено “дыхание” самого рода Рилатан, благословение предков.

– Не бойся. – Тихо сказала старшая сестра Арианэль, высокий и сдержанный образец настоящей наследницы Великого дома. – Мы пройдём сквозь пустоту, а за ней – твоя охота. Но помни главное… Это испытание не зверей, а тебя самой.

Слова Арианэль были жёсткими, но в её голосе звучала забота. Лираэль сжала губы. Сейчас она чувствовала, что старшая сестра сомневается в ней, хотя и скрывает это за безупречной маской.

По мере того, как судно углублялось в тёмный океан космоса, напряжение постепенно усиливалось. В коридорах царила тишина, нарушаемая лишь гулом кристаллических двигателей и мягкими шагами стражей. Эльфы не привыкли к подобным миссиям. Их род был связан с величием и интригами Дворов, а не с варварской охотой.

Но каждый знал, что Заповедник “Дикая Планета” – священное место, где даже магия ведёт себя непредсказуемо. Там ломались иллюзии, стирались чары, а артефакты могли предать в самый важный момент.

По ночам Лираэль не могла уснуть. Ей снились странные сны. В одном из них она видела, как корпус и сами отсеки корабля горят зелёным пламенем… В другом – как в туманах заповедника над ней склоняется нечто, у которого не было ни глаз, ни лица… И резко просыпаясь от охватившей её паники, молоденькая эльфийка чувствовала холодный пот и дрожь в пальцах.

Через неделю пути, когда корабль приблизился к рубежу туманного астероидного поля, маги-навиаторы внезапно сообщили, что звёздные течения изменились. Светящиеся линии астральных карт сдвинулись, словно кто-то коснулся их рукой. Даже старшие магистры, обычно спокойные, обменялись тревожными взглядами.

– Пространство вокруг заповедника всегда нестабильно. – Сказал один из них, но его голос был натянут, как струна. – Но сейчас… Это слишком.

Лираэль уловила скрытые в этих словах опасения. Они тоже боялись. Даже Арианэль приказала усилить дежурство на смотровых башнях, а воинов заставила готовить боевые чары на случай нападения космических тварей. Однако тревога исходила не от внешних угроз. Так как, в этом секторе, даже сам космос вокруг становился чуждым.

Когда они вошли в первое скопление аномалий, пол коридоров дрожал, словно под ними шли гиганты. Из смотровых окон виднелись странные всполохи – как будто между звёздами горели зелёные костры. Маги шептали, что это отголоски древних чар, наложенных ещё до того, как сама планета стала заповедником.

Так что сейчас даже сама Лираэль чувствовала, что экспедиция становится чем-то большим, чем просто испытание. Слуги и охрана старались не показывать страха, но каждая остановка сопровождалась шёпотами:

“Не слишком ли это опасно для юной госпожи?”

Она же, впервые в жизни, не желала отступать. Чем больше вокруг сгущался мрак и тревога, тем ярче в её сердце разгорался огонь – смесь страха и упрямства. Временами, стоя в своей роскошной каюте, сидя перед зеркалом из полированного кристалла, Лираэль смотрела на своё собственное отражение. В её глазах отражались звёзды и отблески тревожных огней. И в один из таких моментов, она едва слышно прошептала:

– Если это ловушка судьбы, я всё равно пройду её.

И в этот момент казалось, что сам корабль прислушался к её словам. Его корпус едва заметно дрогнул, а стены испустили лёгкий резонанс, словно отвечая на её вызов.

……………

Тяжёлый корабль, величественно скользил сквозь космос, переливаясь живым светом, словно огромная рыба-скалярия, сотканная из металла и магии. Его массивный вытянутый корпус был плавным, с длинными боковыми “плавниками”-выносами, на которых держались силовые поля и обтекаемые двигательные капсулы. Каждый изгиб обшивки был украшен кристаллическими прожилками, которые сияли мягким бирюзовым светом, реагируя на пульсацию энергетического ядра. При взгляде со стороны казалось, что корабль не просто летит – он дышит, как живое существо.

На подступах к цели вся экспедиция ощутила перемену ещё до того, как из иллюминаторов стало видно саму планету. Магические сенсоры начали выдавать сбои. Они то перегревались, то внезапно гасли, оставляя пустоту в данных. Навигационные чары, столь надёжные в любых мирах, вдруг начали улавливать что-то вроде эхо – сигналы отражались не от физических объектов, а будто от самой ткани пространства.

– Мы вошли в зону влияния аномалий этой… Планеты – заповедника… – Мрачно констатировал один из техномагов, поправляя свои кристаллические очки, за которыми плясали хаотичные световые ряды. – Её орбита… Не подчиняется привычным законам. Она словно “пляшет”…

И действительно, когда в обзорные окна открылась эта самая Дикая планета, у многих в груди сжалось. Она вращалась вокруг своей звезды по траектории, напоминавшей не эллипс, а хаотичную спираль. Временами планета будто задерживалась, сбрасывала скорость, а затем резко уходила вбок, как хищник, готовящийся к прыжку. Атмосфера её сияла изнутри всполохами изумрудного и алого света, будто внутри бушевал постоянный шторм из энергии. Огромные трещины разрезали её поверхность, и из них время от времени вырывались столбы сияния, похожие на извергающиеся гейзеры магической плазмы.