Снова вместе. Новые расследования Шерлока Холмса и доктора Ватсона

– Копы уже в курсе? – как-то обеспокоено и с явной неприязнью к стражам порядка спросил Марио.

– Никакой полиции, товарищ. Мы сами разберёмся, – твёрдо ответил Сеймур. – В доках мы хозяева, и здесь только нам следует решать все возникающие проблемы.

Я вкратце объяснил сеньору Марио суть дела, который перевёл мои слова присутствующим итальянским докерам, видимо не столь хорошо понимающим английский язык. Особенно я обратил внимание Марио на необходимость вернуть пропавшие бумаги, упакованные, как сообщил мистер Литвин, в серую папку с красными завязками. Марио Колтелло в сопровождении своих подручных немедленно отравился в паб «Приют моряка», я же последовал за ним в некотором отдалении.

Когда я вошёл в паб, Марио и его друзья уже усердно принялись за дело. Один из итальянских профсоюзных активистов стоял у входа, поигрывая револьвером. Марио и второй его спутник обходили столики и опрашивали посетителей. Моё внимание привлёк докер, сидевший за стойкой и явно пытавшийся скрыть от окружающих огромный синяк под глазом. Я вспомнил, как мистер Сталин упоминал, что нанёс одному из нападавших сильный удар по лицу. Я привлёк внимание Марио к подозреваемому и тот провёл неотложный допрос злоумышленника, в итоге которого синяков на его лице, должно быть, несколько прибавилось.

Злоумышленник вначале держался твёрдо и даже, не побоюсь этого слова, заносчиво. Презрев солидарность трудящихся всех стран, он опустился до ксенофобских оскорблений, называя своих итальянских братьев по классу «проклятыми макаронниками», которых, по его словам ожидает скорая расправа. Кроме того, он сыпал ужасными проклятиями на каком-то дикарском наречии, поскольку и сам видимо не относился к благородной британской расе.

Что бы утихомирить хулигана и вернуть его на путь взаимоуважительного диалога, один из итальянцев аккуратно накинул ему сзади на горло некий чёрный шёлковый шнурок, постепенно затягивая который, он прервал поток сквернословия этого недостойного субъекта. После того как лицо сквернослова стало синеть, а на губах появилась пена, Марио велел своему помощнику ослабить шнур и предложил допрашиваемому ещё раз, причём последний в его жизни, обдумать свои показания. Пристыженный своим недостойным запирательством, злоумышленник сбивчивым шёпотом изложил Марио всё известное ему по нашему делу.

– Это латышский эмигрант, некто Янсон. Вы оказались правы, доктор, он участвовал в драке с нашим гостем и товарищем по классовой борьбе. Сейчас мы отправимся к нему домой за бумагами русских лейбористов, – удовлетворённо сообщил мне Марио Колтелло.

Подгоняемый тычками и пинками сотрудников Марио, Янсон привел нас к своей лачуге и выдал похищенную у гостей Англии папку. По словам злоумышленника, ссора с русскими носила бытовой характер: он, видите ли, принял товарища Сталина за индуса, которых почему-то ненавидит. Папку же он забрал инстинктивно, надеясь что в ней хранится нечто ценное. Не обнаружив ничего достойного своего внимания, Янсон отнёс папку в отхожее место, для употребления бумаг по назначению, но к счастью пока ничего испортить не успел.

Окрылённый своей удачей, я наскоро поблагодарил Марио Колтелло и Джека Сеймура за оказанную помощь и помчался известить Шерлока Холмса о раскрытии дела.

ПАПКА ВОЗВРАЩАЕТСЯ ВЛАДЕЛЬЦУ

Выслушав мой восторженный рассказ, Шерлок осыпал меня вполне заслуженными похвалами. Не скрою, в отличие от многих других наших совместных расследований, в деле о краже в доках именно я сыграл главную роль! Ведь это именно я заметил в пабе «Приют моряка» подозрительного субъекта и обратил на него внимание Марио Колтелло и его славных помощников. Остальное, как говорится, было делом техники. В сущности, я сам бы легко добился признания этого латышского грабителя, но и помощь бригады Колтелло была, конечно, не лишней. Шерлок был вполне согласен с этой точкой зрения, да и вообще мой рассказ о забавных приключениях в доках, о том, как хрипел и пускал пузыри латышский злодей (я показал этот эпизод в лицах), вызвал у него самую искреннюю улыбку и добродушный смех.

– А как Ваши успехи, дорогой друг? – с вполне оправданной снисходительностью спросил я Холмса.

– Ничего особенного, доктор. Навёл справки, выяснил некоторые подробности. Например, в день ограбления в доках, мистер Литвинов (так его настоящая фамилия) побывал в строительно-архитектурном отделе лондонской мэрии. А на следующий день чертёжник архитектурного бюро мистер Яновски не вышел на работу, и до сих пор его место нахождение не известно. Однако есть определённые основания полагать, что он срочно убыл на континент.

– И какое это имеет значение? – недоуменно спросил я, как всегда озадаченный неожиданным ходом мыслей Шерлока Холмса.

– Как знать, доктор, как знать… Подайте-ка мне эту пресловутую папку.

Я торжественно вручил Холмсу свою добычу.

Шерлок Холмс положил папку на стол и начал внимательно осматривать её.

– Смотрите-ка Ватсон, ленты папки завязаны морским узлом, довольно затейливым. Но одна лента срезана у основания. Это не Ваша работа?

– Нет, Холмс, я привёз папку в том виде, в котором нам отдал её этот латыш.

Холмс аккуратно открыл папку и осмотрел содержимое.

– Что ж, прекрасно. Векселя, счета, расписки, всё на месте. Но, полагаю, кое-чего в ней всё-таки не хватает.

– Чего же, Холмс? – недоуменно спросил я. – Неужели этот Янсен всё-таки пустил какие-то бумаги на пипифакс?

– Боюсь, что да, доктор. Ну ничего, это дело поправимое.

Шерлок достал из своего портфеля свёрнутый вчетверо большой лист бумаги и вложил его в папку.

– Вот теперь всё на месте! А сейчас мы приведём папку в первозданный вид, – удовлетворённо произнёс Холмс.

Он достал из ящика бутылёк с клеем и аккуратно подклеил ленточку. Теперь папка выглядела так, словно её никто не открывал. Можно было звонить мистеру Литвинову.

Прибывшие вскоре русские лейбористы были полностью удовлетворены. Холмс передал им спасённую от использования в качестве туалетной бумаги в нужнике лондонского докера документацию скромно, но торжественно. Мистер Литвинов был поражён скоростью и аккуратностью выполнения нами столь сложной задачи и принял папку с выражениями самой глубокой признательности.

Взяв драгоценную папку в руки, мистер Литвинов внимательно осмотрел всю папку с обеих сторон и, видимо, удовлетворился увиденным. Затем он предложил своему сопровождающему, которого назвал «товарищ Алкснис» осмотреть узел. И этим осмотром наши русские гости оказались довольны. Развязав наконец узел, «товарищ Алкснис» быстро просмотрел содержимое, уделив особое внимание сложенному вчетверо листу, который был вложен в папку Шерлоком Холмсом, и удовлетворённо кивнул Литвинову.

– Что ж, мистер Холмс, примите нашу самую искреннюю благодарность за оказанные услуги. Особенно удачно сложилось, что Вы сумели вернуть наши партийные документы буквально накануне закрытия съезда. Завтра мы с товарищами уже планируем покинуть столь гостеприимный Лондон. Позвольте с Вами рассчитаться.

Вручив Холмсу увесистый пакет с гонораром, наши гости наконец-то откланялись.

– Поздравляю Вас, дорогой Холмс! Дело закрыто, – торжественно произнёс я.

– Да, дорогой Ватсон, это дело закрыто. Но начинается новое, гораздо более интересное, – ответил Холмс. – Звоните в Скотленд-Ярд инспектору Стенли Хопкинсу. Пусть возьмёт с собой пару-тройку вооружённых констеблей и прибудет к нам как можно скорее. Сегодня ночью в районе Хаундсдитч произойдёт нечто необыкновенное!

ЗАСАДА НА УЛИЦЕ ХАУДСДИТЧ

Мы отправились на улицу Хаундсдитч после захода солнца. Кэб, в котором в тесноте, но, как говорится не в обиде, разместились мы с Холмсом, инспектор Хопкинс и двое здоровенных констеблей, довёз нас до нужного перекрёстка. Проводник из местных помощников Холмса уже ждал нас в тени подворотни. Быстрым шагом мы двинулись по каким-то задворкам, стремясь остаться невидимыми с улицы, перелезали через кучи строительного хлама, перепрыгивали через заборы, пока не дошли до нужной нам боковой двери какого-то неприметного здания. Холмс достал массивный медный ключ и с трудом отпер обитую стальными листами дверь. Мы вошли, не зажигая света.

Внутри здания была какая-та лавка со стеклянными витринами. В глубине, за прилавком мы обнаружили ещё одну дверь, столь же надёжную и крепкую, как и входная. У Шерлока нашёлся ключ и к ней. Ступая очень осторожно, без малейшего шума, мы с Холмсом и Хопкинсом проникли в помещение за прилавком и как смогли осмотрелись в темноте. Констебли же остались в лавке, ожидая развития событий.

Хопкинс чиркнул спичкой, и на какое-то мгновение помещение осветилось. У стены я увидел огромный стальной сейф и несколько шкафов, набитых папками с какой-то документацией. Холмс повелительным шёпотом велел Хопкинсу погасить огонь, и мы вновь погрузились во тьму.

– Будем ждать, – прошептал нам Холмс, – только ведите себя крайне осторожно.

Ждать пришлось около получаса. Наконец, мы услышали глухие удары в заднюю стену помещения, которые с каждым разом становились всё отчётливее и громче. Наконец со стены посыпалась штукатурка, а затем на пол стали падать и куски самой стены. Очевидно, кто-то делал пролом. Мы замерли, не дыша.

Минут через пять в проломе послышался шум протискивающегося в него человека. Выждав ещё несколько секунд, Холмс повернул выключатель и помещение озарилось ярким светом электрической лампы. Картина, открывшаяся перед нашими глазами, была весьма красноречива: на коленях перед сейфом скрючился некий субъект, очевидно орудуя отмычкой. Ещё не понимая, что попал в засаду он крикнул, чтобы мы погасили свет, видимо считая, что электричество зажгли его сообщники. Однако Холмс вывел его из этого пагубного заблуждения:

– Встаньте и поднимите руки! Ваша игра окончена, – воскликнул он.

Грабитель вскочил на ноги, обернулся и я с удивлением узнал в нём «товарища Алксниса», который сопровождал мистера Литвина к Шерлоку Холмсу, когда последний забирал свою спасённую мною папку.

Алкснис изрыгнул несколько грязных ругательств и мгновенно выхватил из-за пазухи какую-то трубку со свисающим из неё шнурком.

– Бомба! – вскричал многоопытный Хопкинс и метнулся обратно в лавку, увлекая меня за собой.

Холмс же не спасовал, а выхватив револьвер, сделал несколько выстрелов по грабителю. Падая, Алкснис успел выдернуть шнур и швырнуть трубку Холмсу под ноги. Но, к счастью, трубка оказалось не бомбой, а всего лишь дымовой шашкой. Из неё повали густой чёрный дым, который быстро заполнил всё помещение. Кашляя и закрывая лица шарфами, мы первым делом осмотрели Алксниса, который к сожалению, был уже мёртв. Затем вся наша компания полезла в пролом.

На другой стороне пролома мы обнаружили какой-то склад. Он был заставлен и завален разного рода механизмами, железным ломом, сломанными велосипедами и даже полуразобранным автомобилем. Посреди склада стоял колченогий стол, на котором мы обнаружили развернутый план здания, очки, два револьвера и жёлтые дамские перчатки. Странно, но они напомнили мне ту самую перчатку мисс Балабановой, с помощью которой она привлекла моё внимание при нашей встрече в лондонской подземке....

Входная дверь склада была распахнута, но ринувшись в неё, мы обнаружили только пустые ночные улицы. Сообщники Алксниса успели сбежать.

– Чёрт возьми! – воскликнул Холмс. – Наша медлительность и дымовая шашка этого мерзавца не позволили нам схватить всю шайку. Теперь уже мы никогда не узнаем, кто был её организатором и главарём – слишком меткими были мои скоропалительные выстрелы…

Поручив тело Алксниса сопровождавшим нас констеблям и инспектору Хопкинсу, мы с Шерлоком Холмсом вернулись в мою квартирку на Бейкер-стрит.

– Но скажите, Шерлок, как Вы узнали, что нынче ночью на Хаундсдитч-стрит состоится попытка ограбления? – с живейшим интересом спросил я своего проницательного друга.

– Это элементарно, дорогой Ватсон. С удовольствием посвящу Вас в детали, – ответил Холмс.

РАССКАЗ ШЕРЛОКА ХОЛМСА

Мы уютно расположились с Шерлоком Холмсом у камина, который я по тёплому времени, конечно не разжигал. Сколько таких размеренных бесед в сырые или просто зябкие вечера состоялось у меня с моим проницательным другом! Всякий раз, благодаря меня за неоценимую помощь в его расследованиях, именно Холмс расставлял последние точки над i в самых запутанных, самых таинственных делах. Жаль, что конфиденциальность наших занятий, замешанность в преступлениях высоких персон, наконец, интересы Британии не позволяют мне осветить большую и наиболее интересную часть этих расследований. К счастью, дело о краже в доках стало достоянием гласности и безо всякого моего участия, и я вправе внести ясность в его детали.

– Несомненно, дорогой Ватсон, Вы обратили внимание на то, что Янсон, участник нападения на товарища Сталина, очень удачно попался Вам на глаза в пабе «Приют моряка». Несомненно, он проводил в нём большую часть своего времени, пытаясь определить, начнётся ли по этому делу полицейское расследование.

Я согласился со своим другом. Действительно, подобные мысли приходили мне в голову. Правда, я не придал им особенного значения и не поделился ими с Холмсом. Впрочем, он легко пришёл к тем же выводам самостоятельно.

– Я в свою очередь, посетил все лондонские учреждения, в которых побывали в день ограбления Сталин и Литвинов. Расспрашивая о том, не случилось ли за последнее время чего-то необычного, я выяснил, что в лондонском строительно—архитектурном бюро пропал мистер Яновски, эмигрант из Царства Польского, чертёжник по специальности.

– Да, Холмс, я помню, что Вы упоминали об этом. Но какое это имело значение для дела?

– Видите ли Ватсон, как мне удалось узнать, в день перед своим исчезновением мистер Яновски снимал копию с чертежа здания на улице Хаундсдитч, того самого, в котором мы сорвали попытку ограбления. Делал он это по заказу некоего джентльмена, оплатившего труд мистера Яновски наличными, из рук в руки. А на следующий день после происшествия в доках тот же самый джентльмен вновь явился в бюро, разыскивал там разыскивал мистера Яновски и был крайне раздосадован его отсутствием. Приметы этого джентльмена полностью совпали с приметами мистера Литвинова.

– Стало быть, мистер Литвинов заказал у этого Яновски план здания, а затем утратил его вместе с похищенной в доках папках? – мгновенно догадался я. – Но зачем?

– Затем, дорогой Холмс, что это был план ювелирного магазина некоего еврейского дельца Эпштейна. Несомненно, мистер Литвин намеревался наведаться в этот магазин, вернее склад ювелирных изделий при нём и пополнить партийную кассу за счёт хранящихся в нём экспроприации драгоценностей. Это довольно будничная часть партийной работы русских лейбористов в их собственной стране, но в Англии я не мог допустить такого развития событий. В первую очередь я заказал сделать аналогичную копию для себя.

Холмс закурил свою знаменитую трубку и продолжил:

– Очевидно, что в лондонских доках он должен был встретится с своими сообщниками-латышами, но, видимо, не смог договориться с ними о разделе будущей добычи. Более того, латыши отняли у него папку с планом, который забрали себе, намереваясь сами совершить ограбление. Янсон должен был проследить, не началось ли полицейское расследование и постоянно ошивался в «Приюте моряка». Но латышские грабители не учли, что в доках как и в некоторых других местах Лондона, мне для следствия никакая полиция не требуется. Убедившись, что профсоюзная организация лондонских докеров сама взялась за расследование дела, латыши, скорее всего залегли на дно и отказались от планов ограбления. Литвинов же получил папку в таком виде, словно её ещё не успели распотрошить.

– Выходит, что товарищи Литвин и Сталин, получив план магазина обратно и не подозревая, что он подменен, всё-таки решили провернуть дело? – догадался я.

– Вы сделали совершенно правильный вывод, дорогой доктор! И поскольку мистер Литвинов сообщил нам, что на следующее утро он намерен покинуть Англию в связи с окончанием съезда, у него оставалась лишь одна ночь на экспроприацию ценностей из ювелирной лавки Эпштейна. Несомненно, именно Литвинов ожидал Алксниса на складе, с территории которого производился пролом. К сожалению, задержать его или получить неопровержимые улики его участия в попытке ограбления нам не удалось…

– Знаете, Холмс, я думаю, что и Сталин, и мисс Балабанова, которая пыталась отговорить меня от расследования дела в доках, тоже были там.

– Вполне возможно, дорогой доктор, вполне возможно.

Шерлок Холмс в очередной раз затянулся ароматным дымом из своей знаменитой трубки, и мы перешли к другим темам…

РАССКАЗ ВТОРОЙ

СМЕРТЬ РУССКОГО КУПЦА

ТАИНСТВЕННОЕ ПРОИШЕСТВИЕ В БРАЙТОНЕ

С тех пор, как при деятельном участии моего друга Шерлока Холмса я блестяще раскрыл дело о краже в доках, благодаря чему было сорвано крупнейшее в истории ограбление ювелирной лавки, я стал заслуженно считаться своего рода экспертом в русских делах. Время от времени Скотленд-Ярд консультировался со мной по разного рода деликатным вопросам, возникающих при общении с русскими эмигрантами, людьми беспокойными и вспыльчивыми. Иногда мне приходилось оказывать полиции и более значительные услуги, за время выполнения которых я даже освоил азы русского языка.

Так получилось, что в клинике Чаринг-кросс, где я по-прежнему тянул свою врачебную лямку, были оборудованы две отдельные палаты для особых пациентов, доставляемых для оказания неотложной медицинской помощи из тюрем Его Величества. По направлению полиции, естественно. Обычно особые пациенты Чаринг-кросс были из числа русских политических эмигрантов или уголовников (разница между двумя этими категориями гостей нашего королевства была не всегда заметна). За такими пациентами я и осуществлял заботливый уход, как велит священная клятва Гиппократа. Одновременно я выяснял у них необходимые Скотленд-Ярду сведения. Раненый или тяжело больной человек, как правило, ради очередной порции обезболивающего препарата готов на многое. Даже если обезболивание ему больше не требуется. К морфину, знаете ли, быстро привыкают.

В беседах со своими русскими пациентами я обычно представлялся прогрессивным врачом-лейбористом, близким знакомым и даже другом участников драматических событий на Хаундсдич-стрит: товарищей Джозефа Сталина, Йена Алксниса и Меера Валлаха, с которыми якобы имел серьёзные совместные дела в бытность их в Лондоне. Имена этих товарищей, на которые в среде русских эмигрантов было не принято ссылаться всуе, как правило, производили неизгладимое впечатление на моих собеседников.

– Товарищ Сталин просил передать, что Вы полностью можете мне довериться, – веско говорил я очередному пациенту, и эти слова зачастую открывали мне самые заветные тайны и секреты.

Если же мои усилия в получении необходимой следствию информации не приводили к нужному результату, то в палату помещались ребята-докеры из числа друзей хорошо известного вам Марио Колтелло. Общими усилиями мы всегда добивались успеха. В таких прискорбных случаях мой опыт армейского врача оказывался временами совсем не лишним. Однако столь деликатные вопросы, к сожалению, пока ещё не могут быть обнародованы для всеобщего сведения.

Скажу лишь, что сотрудничество со Скотленд-ярдом приносило мне не только моральное удовлетворение. Тёмные дельцы из «Королевского общества попечения за скаковыми лошадьми» (как остроумно заметил в своё время товарищ Валлах) теперь обходили меня десятой дорогой. Сам Джулиус Раскин, контролировавший в те времена львиную долю букмекерских контор Ист-Энда, после душеспасительной беседы с молодцами Марио Колтелло, теперь любезно раскланивался со мной за версту и временами давал горячие наводки на результаты будущих забегов. Я же в свою очередь бесплатно излечил его сломанную руку и два ребра, пострадавшие при встрече с совершенно неизвестными мне хулиганами в районе лондонских доков. Как говорится, плати добром за добро и количество добра в мире удвоится.

Помимо всего изложенного, я время от времени пользовался в интересах Скотленд-Ярда услугами курьерской конторы Батлера, одним из управляющих партнёров которой был наш с Шерлоком старый приятель Том Катрайт. Ушлые и пронырливые мальчуганы-рассыльные его конторы могли с лёгкостью проникать в самые злачные места лондонского дна, собирая нужные сведения или ведя негласное наблюдение. В силу своего юного возраста и непритязательного внешнего вида они с лёгкостью сходили за беспризорников, которые, к сожалению, тогда всё ещё наводняли улицы нашей столицы.

Именно ввиду этого плодотворного сотрудничества инспектор Лестрейд и пригасил меня для участия в деле, о котором я хочу рассказать в этот раз. Всё началось со звонка инспектора, в котором он настоятельно просил меня незамедлительно прибыть в курортный городок Брайтон для освидетельствования тела погибшего русского предпринимателя (купца, как говорят русские), обнаруженного в своём доме с огнестрельным ранением в грудь. Стоит ли говорить, что я немедленно выехал ближайшим утренним поездом и уже к полудню инспектор встретил меня на Брайтонском вокзале!