Ты не его счастливый конец

Они могли задержаться после работы и десять минут говорить о каком-нибудь архитектурном стиле, спорить о преимуществах стекла перед камнем. Он начал иногда спрашивать её мнение, и она видела, что ему действительно интересно то, что она думает.

Однажды он зашёл к её столу и увидел на мониторе фотографию одного старого особняка в стиле модерн.

– Это… дом Перцова? – удивился он.

– Да, – кивнула Алина. – Я вчера гуляла и случайно наткнулась. Он же ваша работа? Реставрация?

– Частично, – он прислонился к её столу, сложив руки на груди. – Мы восстанавливали фасад и интерьеры парадных залов. Сложный был проект. Инженерные коммуникации там были ещё дореволюционные, полный атас.

И он рассказал ей историю этого дома. Не сухие факты, а именно историю – про людей, которые там жили, про то, как искали старые чертежи, как восстанавливали уникальную лепнину. Он говорил увлечённо, его глаза горели. Алина слушала, затаив дыхание, боясь пропустить хоть слово. В этот момент он был не начальником, а коллегой, единомышленником. Почти другом.

Когда он закончил, наступила короткая пауза. Они молча смотрели друг на друга, и в воздухе повисло что-то новое, невысказанное.

– Знаете, – сказал он тихо, – я редко встречаю людей, которые так же горят этим, как я.

– Я знаю, – так же тихо ответила она. – Это чувствуется.

Он кивнул, и его взгляд стал каким-то пронзительным, изучающим.

– Завтра презентация проекта у инвестора. Вы готовы?

– Да, – ответила она, хотя внутри всё сжалось от страха.

– Не бойтесь, – он улыбнулся. – Вы будете со мной. Всё будет хорошо.

И это «вы будете со мной» прозвучало для неё как самая сильная поддержка на свете.

Презентация прошла блестяще. Они сработались как идеальный тандем. Он вёл основную речь, а она отвечала на уточняющие вопросы, подхватывала его мысли, дополняла графиками. Они понимали друг друга с полуслова, с одного взгляда. Инвестор остался доволен и подписал все бумаги.

Выйдя из офиса инвестора, они молча дошли до лифта. Двери закрылись, и в маленькой кабине стало тихо.

– Мы сделали это, – выдохнула Алина, прислонившись к стене. Её колени дрожали от напряжения.

– Конечно, сделали, – он стоял напротив, засунув руки в карманы пальто, и смотрел на неё с лёгкой, почти отеческой улыбкой. – Я же говорил. Вы были великолепны.

Лифт плавно тронулся вниз.

– Спасибо, что взяли меня с собой, – сказала она. – И что поверили.

– Я всегда верю в тех, кто верит в себя, – ответил он. Лифт помятый, и двери открылись на первом этаже. Он вышел первым и обернулся к ней. – А теперь – праздник. Я вас приглашаю на ужин. Как коллегу. Отпраздновать наш общий успех.

Это была не просьба. Это было заявление. Факт. Она могла бы отказаться, сослаться на дела, на усталость. Но она не хотела. Она очень не хотела.

– С удовольствием, – сказала она.

Они поехали в небольшой, уютный ресторанчик в одном из переулков старого города. Там было тихо, полутемно, и с потолка свисали причудливые медные светильники, отбрасывающие на стены затейливые узоры.

Он заказал вино и еду, не спрашивая её мнения, но выбрав именно то, что ей нравилось. Они говорили обо всём на свете – о путешествиях, о книгах, о музыке. Он оказался блестящим собеседником – начитанным, остроумным, с тонким чувством юмора. Он рассказывал забавные случаи из своей практики, а она смеялась, забыв о всякой осторожности.

Он не говорил о себе личном. Ни слова о семье, о детях, о женщинах. Только работа, искусство, впечатления. Алина ловила себя на том, что хочет задать прямой вопрос, но всякий раз останавливала себя. Боялась разрушить этот хрупкий, прекрасный момент.

Под конец ужина, когда они допивали кофе, он вдруг спросил:

– А у вас кто-то есть, Алина?

Вопрос застал её врасплох. Она покачала головой.

– Нет. Не сложилось. В последнее время учёба и работа были важнее.

Он кивнул, его лицо было серьёзным.

– Это правильно. Сначала дело, потом… всё остальное.

– А у вас? – не удержалась она, поймав себя на том, что замерла в ожидании ответа.

Он помолчал, рассматривая свою чашку.

– У меня есть дело, – наконец сказал он. – И это пока главное в моей жизни.

Это был не ответ. И в то же время – ответ. Он не сказал «нет». Он сказал – «пока главное». Значит, есть что-то ещё. Или… кто-то.

Лёгкая тень упала на её настроение. Но он тут же перевёл разговор, и тень рассеялась.

Он проводил её до дома. Они стояли у подъезда, и ноябрьский ветер трепал её волосы.

– Сегодня был прекрасный вечер, – сказала она. – Спасибо вам.

– Это мне спасибо, – он взял её руку и на мгновение задержал её в своей. Его пальцы были тёплыми и сильными. – За компанию. И за блестящую работу.

Они стояли так несколько секунд, и Алина почувствовала, как по её руке разливается тепло, поднимается выше, к щекам, к вискам. Она смотрела на него, и он смотрел на неё, и в его глазах было что-то сложное, что-то, что она не могла прочитать.

Потом он отпустил её руку.

– До завтра, Алина.

– До завтра, Александр.

Она зашла в подъезд, не оборачиваясь, и прислонилась к холодной стене, слушая, как заводится мотор его машины и как она отъезжает. Сердце стучало, как сумасшедшее.

Она понимала, что пересекала черту. Что входит в опасную зону. Но остановиться уже не могла. Он был повсюду – в её мыслях, в её дыхании, в её мечтах.

На следующее утро он снова был строгим и собранным начальником. Но теперь в его взгляде, когда он смотрел на неё, появилась новая нота – понимание, общность, какая-то тайна, которую знали только они двое.

Алина парила. Работа спорилась, мир играл яркими красками. Она была на седьмом небе.

До тех пор, пока спустя пару недель не произошёл один случай. Они задержались на работе, и ему позвонил телефон. Он посмотрел на экран, и его лицо изменилось. Стало каким-то… закрытым, напряжённым.

– Извините, я должен ответить, – сказал он ей и вышел в коридор.

Дверь была приоткрыта, и она невольно услышала обрывки фразы. Его голос, обычно такой уверенный, сейчас звучал устало и… виновато.

– Да, я знаю… Прости… Не смог… Обязательно в следующий раз… Да, я обещаю… Договорились. Передай привет…

Он говорил тихо, ласково, заискивающе. Так не должен был говорить свободный мужчина. В его интонации слышались привычные, заезженные нотки извинения и обещаний, которые он давал явно не в первый раз.

Он вернулся в кабинет с потухшим взглядом.

– Проблемы? – осторожно спросила Алина.

– Нет, что вы, – он мгновенно надел маску лёгкости. – Просто одно семейное дело. Ничего важного.

Семейное. Это слово повисло в воздухе тяжёлым, неоспоримым фактом. У него была семья. Кому-то он должен был передать привет. Кто-то ждал его, кому-то он обещал и не смог.

Алина молча собрала свои вещи.

– Я, наверное, пойду, – сказала она. – Уже поздно.

– Да, конечно, – он не стал её задерживать. – Хорошего вечера.

Она шла домой, и внутри у неё всё медленно превращалось в лёд. Семья. Конечно, семья. Такой мужчина… красивый, успешный, умный. Как он может быть один? Она была слепа и глупа, позволив себе эти грёзы.

Она решила держать дистанцию. Перестать задерживаться после работы, избегать личных тем. Это было единственно правильным решением.

Но судьба, казалось, играла с ней. Чем больше она пыталась отдалиться, тем ближе он позволял себе подходить. Он стал чаще приглашать её на совещания с важными клиентами, советоваться с ней по пустякам, искать её взгляд в общей кухне, когда пил кофе.

А однажды, когда она сидела одна в обеденный перерыв, разбирая сэндвич, он подошёл и сел напротив.

– Вы чего-то избегаете меня, Алина? – спросил он прямо, глядя ей в глаза.

Она поперхнулась.

– Я? Нет, что вы… Просто много работы.

– Врёте, – мягко сказал он. – Я чувствую, что вы стали держаться на расстоянии. Я чем-то вас обидел?

Она молчала, не зная, что ответить.

– Я думаю… мне просто не стоит слишком сближаться с начальством, – наконец выдавила она. – Это непрофессионально.

Он рассмеялся.

– Бросьте. Мы же коллеги. Более того, мы – команда. А в команде должно быть доверие. Я ценю вас не только как профессионала, но и как человека. И мне… мне с вами комфортно. Вы это чувствуете?

Она кивнула, не в силах вымолвить ни слова.

– Так давайте не будем портить это какими-то глупыми условностями. Хорошо?

– Хорошо, – прошептала она.

– Отлично, – он улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой, и лёд внутри неё снова растаял. – Тогда завтра летим в Питер на пару дней. Там как раз тот объект, который мы с вами делали. Нужно посмотреть на место. Берите самый тёплый пиджак – там уже морозит.

И он ушёл, оставив её в полной прострации. Командировка. С ним. На два дня.

Она понимала, что это точка невозврата. Что после этого ничего уже не будет прежним. И самое ужасное было в том, что она этого хотела. Больше всего на свете.

Глава 3. Город лжи и откровений

Самолёт взлетел, пронзая сплошную пелену низких серых облаков, и через несколько минут Алина увидела ослепительное солнце, сияющее над бескрайним морем белой ваты. Внизу остался мокрый, хмурый город, а здесь, наверху, был совсем другой мир – яркий, чистый, полный света. Она восприняла это как знак. Дурные предчувствия остались где-то там, на земле.

Александр сидел рядом в кресле у иллюминатора, сосредоточенно работая на ноутбуке. Он был поглощён делом, и это немного успокаивало Алину. Командировка. Рабочая поездка. Ничего более.

Но когда стюардесса принесла им кофе, их руки случайно коснулись, и она почувствовала, как по её спине пробежали мурашки. Он этого, казалось, не заметил.

– Нервничаете? – вдруг спросил он, не отрывая глаз от экрана.

– Немного, – призналась она. – Я редко летаю.

– Со временем привыкнете, – он закрыл ноутбук и отложил его в сторону. – В нашей профессии без командировок никуда. Санкт-Петербург вас ждёт. Уверен, он вас очарует.

– Вы там часто бываете?

– Периодически. Там у меня… – он запнулся на секунду, —… несколько текущих проектов. И старые друзья.

Он снова надел на себя маску лёгкости, но Алина поймала это крошечное колебание. Она вспомнила тот телефонный звонок, его виноватый тон. «Семейное дело». Может, семья была именно здесь, в Питере? Эта мысль заставила её внутренне сжаться.

– Расскажите о проекте, который мы едем смотреть, – попросила она, чтобы перевести разговор в профессиональное русло.

Он оживился, и снова стал тем самым увлечённым профессионалом, которого она обожала. Он рассказывал о реконструкции старого доходного дома на Петроградской стороне, о том, как важно сохранить дух времени, но при этом наполнить здание современной жизнью. Алина слушала, впитывая каждое слово, и снова летела на крыльях. Он был гениален. И он был рядом.

Петербург встретил их пронизывающим ветром с Невы и моросящим дождём, который казался здесь неотъемлемой частью атмосферы. Их встретил водитель с табличкой, погрузил вещи в чёрный внедорожник и повёз по набережной. Алина прилипла к окну. Она была в этом городе во второй раз, но впервые – так, по-деловому, и впервые – с ним. Гранитные набережные, мосты, строгие фасады дворцов – всё казалось ей иным, более значительным и прекрасным.

Их разместили в небольшом, но уютном бутик-отеле на одной из тихих улиц в центре. Ресепшен был крошечным, отделанным тёмным деревом, и пахло стариной и дорогими сигарами.

– Мисс Волкова, мистер Крылов, добро пожаловать, – встретил их немолодой администратор с безупречными манерами. – У нас для вас приготовлены смежные номера с дверью внутри. Как вы и просили, мистер Крылов.

Алина вздрогнула. Смежные номера? Она посмотрела на Александра. Он совершенно спокойно кивнул администратору.

– Спасибо, Олег. Это удобно для работы.

Работа. Да, конечно. Им нужно будет обсуждать проекты, готовить документы. Это логично. Совершенно логично. Она попыталась прогнать прочь всю дурь, которая полезла в голову.

Номера оказались действительно очень удобными. Два небольших, но изящно обставленных помещения в классическом стиле, с высокими потолками и окнами во двор. И та самая дверь между ними, сейчас закрытая.

Александр зашёл к ней в номер, поставил свой чемодан.

– Осмотритесь, приведите себя в порядок. Через час едем на объект. Одеться нужно теплее, там ещё нет отопления, и дует со всех щелей.

Он ушёл в свой номер, прикрыв за собой дверь. Алина осталась одна. Она подошла к той самой двери и дотронулась до ручки. Холодная, латунная. Замок с её стороны был открыт. А с его? Она не знала. И проверять не стала. Это было бы уже слишком.

Объект их действительно впечатлил. Величественное, но обветшалое здание с облупившейся штукатуркой и забитыми досками окнами. Но внутри сквозь груды мусора и запустение угадывались былые оттенки величия – лепнина на потолках, изразцовые печи, парадная дубовая лестница. Они ходили по пустым, холодным комнатам, и Александр оживлённо показывал ей, где будет что располагаться, как он видит будущее этого места. Его глаза горели. Он был в своей стихии.

Алина снимала всё на планшет, делала пометки, задавала вопросы. Они работали слаженно, как один механизм. В какой-то момент в большом зале с огромным арочным окном он остановился и посмотрел на неё.