bannerbanner
неСтандартный отпуск учителя
неСтандартный отпуск учителя

Полная версия

неСтандартный отпуск учителя

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
6 из 6

Наверное, если бы не погрузилась в медитативное состояние, пытаясь стряхнуть усталость этого дня, я бы никогда не смогла уловить этот чуждый в окружающем покое звук. Истошный женский крик. Так кричат, когда по-настоящему страшно или больно. С надрывом. Мгновенно включившись в реальность, я судорожно верчу головой, ища источник звука.

В зоне видимости ничего такого не происходит, но крик уже перерос в визг, и я его чётко слышу. Резко сорвавшись с места, бегу в сторону звука. Несусь, как будто сдаю зачёт по физре в универе на повышенную стипендию. Хорошо на ногах удобные кроссовки, а то точно где-нибудь растянулась. Постоянно кручу головой, ожидая всё же понять, что происходит. Оглянувшись, замечаю одну из детских площадок, чуть в стороне от неё на небольшой лужайке под скамейками видна какая-то возня и крик доносится оттуда. Подбегая ближе, я с ужасом вижу, как какой-то здоровенный мужик ногами бьёт женщину и пытается вырвать у неё из рук свёрток. Рядом валяется перевёрнутая коляска и ещё один малыш постарше. От осознания я даже останавливаюсь. Этот мудак пытается украсть ребёнка. На площадке несколько семей, но никто из них даже шага не сделал в сторону происходящего.

Никто. Абсолютно никто не попытался помочь. Кто-то сбега́ет, кто-то достаёт телефоны и начинает снимать. Всё это я отмечаю краем сознания, судорожно перебирая варианты своих поступков. Этот бугай раздавит меня и не заметит. Что я могу сделать? Просить о помощи бессмысленно. Полицию, когда дождёшься? Отвлечь?

Точно! Можно хотя бы выиграть время.

Я нервно вытаскиваю из кармана телефон и трясущимися пальцами ищу запись. Была же. Была. Я не должна была удалить! Весной к нам в класс приходил ОБЖшник, и мы разбирали с моими малышами, что делать в опасных ситуациях. В том числе спасение от разъярённой собаки. У меня была запись лая. Да! Казалось, что прошла уйма времени, но на самом деле лишь секунды. Девушка на земле не сдаётся, укрывает малыша собой, отпихивает этого здоровяка ногами.

– Фас, – громко кричу я и врубаю запись, лая на всю громкость, спрятав телефон в задний карман штанов. Округу оглашает звонкий и громкий лай немецкой овчарки. Громила отшатывается в сторону от своих жертв и судорожно озирается. Девушка на земле изворачивается, и, тяжело заваливаясь набок, поднимается, не увидев собаку, подонок вновь дёргается к ней. Она уже стоит и, тяжело шагая, пытается уйти как можно дальше. Не думая я срываюсь к ней, чтобы закрыть малыша собой, но не успев подойти, ловлю дикий взгляд мужика.

– Сука, – коротко бросает он и дёргает в мою сторону рукой, в тот же миг меня сносит на землю оглушительной вспышкой боли с правой стороны лица. В глазах искры, в ушах звенит, но лежать нельзя, там девушка одна. Вскакиваю на ноги, меня ведёт и вдруг боковым зрением замечаю движение. Слышу вопль:

–Мама! Мамочка!

Это мальчишка, что до этого валялся на траве, подрывается и бежит прям под руку бушующему верзиле. Не думая ни секунды, подрываюсь и хватаю его подмышки, буквально в сантиметрах от столкновения с летящей рукой. Если меня от одной оплеухи так впечатало в землю, то что будет с ребёнком? Малой дёргается, вырывается, пытается сбросить мои руки. Меня саму чуть задевает рука на излёте, но на этот раз на ногах я держусь, хотя и в сторону повело.

– Тшш, малыш, – шепчу мальчишке на ушко, а сама чувствую, как под моей ладонью бешено колотится его сердечко, – сейчас маме помогут, обязательно помогут. Давай тебя беречь будем.

Пока я отвлеклась на него, ситуация немного меняется. Мамочка успевает слегка отбежать в сторону и пытается держать дистанцию, а между ней и громилой останавливается парнишка-доставщик на электробайке.

– Э, мужик, ты чё творишь? – бросает пацан, вставая с байка и выпрямляясь в свой немалый рост. Пожалуй, по габаритам он мало уступает буяну, только что моложе.

– Съеби, это моя жена. Че хочу, то и делаю. – Однако от пацана так отмахнуться уже не получается. Приходится тратить время, чтобы его обойти, а тот не даёт.

– Сам съеби, – со стороны раздаётся громкий и жёсткий голос. Заторможено поворачиваю голову, с трудом получается следить за всем. Всё-таки прилетело мне неплохо. А это к нам бегут мужики от столов домино. Судя по виду то ли военные пенсионеры, то ли бандюки в отставке. Да они все в возрасте, но прям видно, что их угрозы непустые слова. Их четверо, и они капец какие злые, ещё по ходу и не особо трезвые. – Клешни свои от бабы убрал, а то мы тут из тебя самого быстро бабу сделаем.

– Совсем охуели? Это семейные дела. – Голос его всё такой же нахрапистый, но глаза бегают, похоже оценивает ситуацию. Малыш на моих руках уже перестал вырываться, только громко и надрывно ревёт. Я перехватываю его поудобнее, чтобы можно было слегка укачивать. Вообще, ничего не ощущаю сейчас, всё плывёт, адреналин гуляет по мне, отдавая пульсацией крови в висках.

– Я уже вызвала полицию. – Сзади раздаётся звонкий девичий голосок.

Мужики начинают надвигаться на него, отморозок пятится.

– Сука! Нинка, трубку, чтоб брала, я всё равно своего добьюсь! – зло бросает громила и быстро сваливает. Мужики пытаются его догнать, но возраст не тот. Забег явно не их сильная сторона. А парнишка на байке оказывается совсем юным, хорошо, если 18 есть, похоже, ловит отходнячок. Но молодчина, не струсил, как многие, остановился. Я качаю малыша и начинаю идти в сторону мамочки, надо посмотреть, что с ней и малышом. Скорую, интересно, кто-нибудь хоть вызвал?

Меня за руку аккуратно кто-то трогает. Поворачиваю голову, стоят две девчушки блондинка и брюнетка на роликах, класс 7–8, не старше.

– Извините, – робко говорит одна из них, а я узнаю́ голос, что кричал про полицию, – мы скорую и ментов вызвали, на видео все записали. Давайте, вам сбросим, а то нас ваще не факт, что слушать будут.

Я достаю из заднего кармана чудом уцелевший телефон, который так и разрывается от лая собаки, быстро вырубаю звук и обмениваюсь контактами с девчонками. Искренне благодарю их. К девочкам подбегает запыхавшийся парень, и я понимаю, что эта та компания, которую слышала в самом начале. Мне кажется, что времени прошло куча, но вряд ли на всё про всё ушло больше минут десяти.

Крепко держу на руках мальчонку и иду к мамочке. Она обессиленно сидит прямо на земле, держит на руках кулёк с орущим малышом, и сама беззвучно ревёт. Я даже с расстояния нескольких метров вижу, как её колотит. Дохожу, опускаюсь рядом на землю. Вывернувшись из моих рук, к ней, бросается старший малыш, обнимая и рыдая. Проследив за ним взглядом, падаю на спину. Всё тело гудит, пульс долбит, руки дрожат, щека горит. Сходила размяться. Собираю себя в кучу, сажусь, разворачиваюсь, заглядываю в изрядно разбитое лицо девушки и громко вскрикиваю:

– Нина?

Музыку выбираем по вкусу: «Ночные ведьмы» (RADIO TAPOK)

«Night Witches» (Sabaton)

Глава 13

«У воинов, принимавших участие в Куликовской битве,

были шлемы, кольчуги и бронежилеты»

(Из сочинения ученика начальной школы.

Просторы интернета)

– Я…да…уи…Нини, – сквозь всхлипы, выдаёт сестра Влада. А это была именно она! Да её гордость: роскошная каштановая грива волос длиной до поясницы – острижена под модное сейчас каре. Она немного прибавила в весе, но после двух родов это не удивительно, да и не уверена я. Возможно, это просто объёмный спортивный костюм, в котором она гуляла с детьми. Черты лица с возрастом стали нежнее, женственнее, ушла подростковая резкость черт. Но это абсолютно точно была повзрослевшая Нина Головина.

– Я Ася, внучка Ады, Изаиды Владимировны. – На этих словах девушку окончательно срывает, она утыкается мне в плечо и начинает просто выть. Я неловко обнимаю её вместе с детьми. Сама в шоке от всей ситуации. Вот это вот всё серьёзно, да?

Влад сказал бы, что это пиздец. И был бы прав. Встретить на прогулке сестру своего мужчины, у которой муж пытается выкрасть ребёнка, вряд ли входит в мой личный топ рутинных событий. Особую абсурдность ситуации придаёт факт, что из целого парка народа спасать её бросилась я, парочка подростков и пенсионеры.

Не знаю, сколько мы так сидим, но никто из троицы спасённых успокаиваться не спешит. Поэтому приехавшая скорая быстро осматривает, к счастью, абсолютно невредимого младенца, всучивает его растерянной мне. Нине ставят успокоительное, объяснив, что она в истерике и малыш просто ловит эти эмоции. Из её сбивчивых причитаний понимаю, мальчик постарше – Глеб, малютка – Рома, Ромашка. Одного укачиваю на руках, второго глажу по голове, пока Глебушка, вцепившись в мою ногу, никак не даётся врачам. Уговариваю, обещаю, что всё будет хорошо, и мы с мамой будем рядом.

Сама нахожусь как будто в каком-то пузыре. Эмоции есть, но они как будто замерли. Я уже ловила такое несколько раз. Тогда в детдоме. Потом уже работая в школе, когда разнимала драку старшеклассников. Меня накроет позже. Сейчас организм должен быть собран. Поэтому со стороны кажусь даже вменяемой. С трудом помогаю врачам осмотреть Глеба. К моему огромному облегчению, кроме небольшого синяка на лице, да пары ссадин на коленке и локте у него нет травм. Мне тоже относительно повезло, огромный синячина на правой половине лица, и ссадина на лбу, очевидно, от падения на землю.


Больше всего, конечно, досталось Нине. Синяки по лицу, разбитый, хорошо не сломанный нос, подозрение на трещины в рёбрах, вывих ноги. Хуже всего ситуация с руками, которыми она максимально закрывала малыша. Чисто внешне вся правая рука уже сейчас выглядит как сплошной синяк. Врачи настаивают на рентгене. Понимаю, что надо ехать, но полиции ещё нет, а дождаться их надо.

К счастью, полицейские появляются быстро и оказываются адекватными. Совсем молодые офицеры мгновенно включаются в работу. Младшие лейтенанты вроде, а может, просто лейтенанты: не сильна в погонах, а когда представлялись, слышала через слово, но вопросы задают профессионально, вызывают доверие. Они быстро решают организационные вопросы здесь, отправляют Нину с детьми на скорой в больницу. Один остаётся в парке поговорить с народом, один вызвался проводить меня до машины. У меня состояние хоть и хуже, чем после работы в ДК, но ехать надо. Нина точно не согласится на госпитализацию, а её надо будет забрать. Плюс надо забрать коляску, ей, конечно, досталось, но после стирки она будет вполне цела. Пока идём лейтенант Межинский уточняет некоторые детали у меня. Основное я рассказала сразу, видео скинула, поэтому здесь так, уточнения.

– Я так понял, что вы где-то здесь гуляли, когда услышали крик? – спрашивает он, когда мы отошли на приличное расстояние от места происшествия.

– Ну плюс-минус да, в районе во-о-он той ивы кривой. – Показываю ему достаточно приметное место. Сама иду с гордо поднятой головой и качу пустую коляску. Со стороны мы, наверное, смотримся молодой семьёй.

– Далеко же, как услышали? – Межинский был совсем молодым парнем, едва ли намного старше меня. Его лицо ещё не обрело профессиональную беспристрастность, многие эмоции проскальзывали. Вот, например, сейчас, у него глаза горят новым делом и любопытством. В моём заторможенном сознании даже мелькает что-то похожее на радость. Когда в силовых структурах работают такие «горящие» – это рождает веру в справедливость.

– Вы меня за дуру примете, – нервно хмыкаю я.

– Мы вчера спасали несовершеннолетних сатанистов на кладбище. Они решили, что там нашествие зомби, а это бухали бомжи. Так что вряд ли вас приму за дуру. – Голос его при этом ярко показывает всё отношение к малолетним искателям приключений.

– Хех, тягаться с сатанистами и бомжами сложно, – я нервно хихикаю, представив эпическую встречу субкультур в ночи на кладбище. – Фуф. Я медитировала.

– Что, простите? – младший лейтенант всё-таки удивляется. – Вы непохожи…на всяких эзетОрнутых или как там.

– Ну, медитация – это не совсем про эзотерику. В моём случае это что-то вроде дыхательной гимнастики. Самую простую из них все мы делали на уроках физкультуры. Помните вот это: руки вверх – вдох, вниз – выдох? – Межинский кивает. – До этого весь день помогала литературному клубу в ДК, а там в основном пенсионеры и мнительные барышни. Задёргали. Я шла и делала дыхательную гимнастику, чтобы отдохнуть. Ну а там методика такая, что ты вслушиваешься сначала в себя, а потом в окружающее пространство, и тогда звуки…ярче. Так и услышала. Да и Нина орала громко.

– А почему включили собачий лай? Вы на самом деле этим знатно время выиграли для Нины, но как придумали?

– А бог его знает, как. Что я этому бугаю могу сделать? Я, конечно, посещала курсы самообороны, но это всё про защиту себя. Болевые точки и тому подобное. А это к нему подойти надо. А в нём весу как три меня, а росту как две. Вон он рукой махнул и меня снёс.

– Ну, если по видео, то он не просто рукой махнул, а как надо силу приложил. Вообще, удивительно, как вы сотрясение не заработали. Точно не тошнит?

– Не тошнит. У меня в юности было сотрясение, не оно. Черепушка крепкая. – Невесело шучу.

– Откуда вы знаете Нину? – продолжает терзать меня лейтенант.

– Знаю, это громко сказано. Когда-то я ходила с ней в один танцевальный кружок, разные группы, но пересекались на репетициях, ну и в промежутках. Лет…8–9 назад, может, больше. Сейчас я встречаюсь с её братом, но саму её первый раз сегодня увидела. Я в городе вообще недели три всего. Особо ни с кем не общаюсь.

– А брат Нины кто он?

– Головин Влад.

– Головин – Головин… – лейтенант в задумчивости почёсывает бровь. – Что-то знакомое?

– Автомастерские Головы. – Мне тут же вспомнилось наше с ним знакомство. Где-то под толщей стресса и брони всплывает тепло, очень кстати. Это тепло даст продержаться ещё какое-то время.

– Точно! – радостно восклицает Межинский, и тут же хмурится, будто решает сложную задачку по математике. – Погодите. Она Семёновна. А Семён Головин им кто?

– Отец. Вы наверняка его знали. Он пожарным был. – Похоже, задачка была по генетике, а не по математике.

– Да. Знал, – лицо парня вмиг становится очень серьёзным. Он весь как будто становится старше. Хоп! И за одну минуту из молоденького стажёра в бывалого оперативника. Ну и метаморфозы. – Не просто знал, он нас с Артуром пацанами спас с лютого пожара на заброшке. Подождите минутку, пожалуйста.

Он отходит совсем недалеко, и по обрывкам разговора, я понимаю, что звонит второму лейтенанту, который приехал с ним на вызов. Очевидно, тому самому Артуру. Он быстро рассказывает, кто такая Нина. Пока он эмоционально, но по-деловому объясняет что-то, рассматриваю его. Высокий, худой, может, даже слишком худой, форма на нём слегка висит, будто велика, а может просто такая сухопарая фигура. На лицо скорее мальчик, чем мужчина, такие нежные и аккуратные черты лица, пухлые губы, брови вразлёт. Красавчик. За ним девчонки небось бегают. Что-то я совсем как старуха рассуждаю, близкое общение с бабулей сказывается. Хмыкаю. Жизнь – такая жизнь. Связи и события.

Сделаешь добро, к тебе вернется добро. Когда-то отец Нины и Влада спас двух шалопаев на стройке, теперь эти пацаны выросли и, помня хорошее, помогут молодой мамочке в беде. Ну по крайней мере, я на это надеюсь. Также кому-то вернётся и зло. Вспомнился случай с директором распределительного центра, куда меня мать отдала. Когда её осудили и уже отправили в колонию, у нее нашлась какая-то жуткая онкология, которая пять лет жрала её без права на спасение. И мне не было жалко. Сколько загубленных детских судеб у неё на счету? За всё отмучилась. Добро к добру, зло к злу.

– Где ваша машина, Агния Борисовна? – спрашивает, вернувшись, офицер.

– А вон стоит, – показываю я на угол дома. – Спасибо, что проводили.

– А подбросите меня до больницы? – внезапно спрашивает Межинский. Я киваю, а он продолжает. – Не хочу тратить время, возвращаться. Артур там уже почти всё закончил. Как вы и говорили, почти никто ничего не видел и не слышал. Вы услышали через весь парк, а семья, что гуляла в ста метрах, не слышала.

Я не стала ничего комментировать. Нет во мне сейчас ресурса оценивать это. Мир такой. Жизнь такая. Каждый делает что может. Загружаем коляску в багажник и выдвигаемся в сторону больницы. Ехать прилично, да ещё и пробки. Мы же не скорая с маячками.

Пока ехали, Василий, как, оказывается, зовут лейтенанта Межинского, созванивается с участковым Нины. Тот подтверждает, что это уже не первый перформанс от её мужа. Оказывается, что одно заявление с освидетельствованием и прочими радостями уже есть. Я не слышу, что именно говорит участковый, но с каждой фразой мой попутчик всё больше хмурится. А повесив трубку, забористо и витиевато матюгается.

– Простите, – бросает он на меня короткий взгляд. – Но это пиздец! Не привык я ещё к таким долбоебам, что могут пиздить своих женщин и детей.

– Не извиняйтесь, мне просто бабушкино воспитание не даёт говорить так, как вы. Могла бы и хуже высказалась. И не привыкайте. – Я говорю, не отрывая взгляда от дороги. Всё-таки внимание, рассеянное и, отвлекаться на мимику собеседника тяжело.

– Почему не привыкать? – удивляется Василий.

– Привыкните, заматереете, начнёте воспринимать как норму. От привычки и рождаются: «убьют – звоните», «нет тела – нет дела».

– Агния Борисовна, а напомните, сколько вам лет? – внезапно спрашивает Василий.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Конец ознакомительного фрагмента
Купить и скачать всю книгу
На страницу:
6 из 6