Сердце Бога

– Вчетвером? – спросила Кристал с кривой усмешкой.

– Пока что – да, – сказал я. – Но никогда не поздно вводить людей в наш клуб сопротивления.

Мы присели за старый стол между стеллажами, разложили книги, свитки, записи и просто начали читать. Это дело длилось часами. Молча, сосредоточенно, как будто каждый лист был полем боя, на котором можно найти ключ к спасению, но чем глубже мы погружались в страницы, тем более запутанной становилась картина.

– Опять пусто, – буркнул Дилан, отодвигая очередной фолиант. – Раздел о происхождении печати – залит чернилами. Здесь все страницы намокшие. Кто-то это сделал нарочно.

– Здесь то же самое, – добавила Лавиния, шевеля пальцами по разорванному обрывку. – Текст обрывается прямо на фразе “печать была создана…” и дальше пустота. Ни даты, ни имен, ни подробностей. Только вырванная бумага.

Я чувствовал, как во мне закипает злость. Эти книги были древними и знания там были вековые. Их невозможно просто “повредить” случайно. Это было сделано с умыслом.

– Кто-то не хочет, чтобы кто либо знал правду, – сказал я тихо, сжав кулак. – Не просто про печать… а про тех, кто её создал, как ее создали и кто участвовал в войне.

Кристал молча подвинула к себе очередной том. Он был потрепан, переплет едва держался, в на обложке золотыми буквами значилось:

«Семь героев Врат: хроники объединения империй».

Мы с Лавинией придвинулись ближе. Кристал медленно перелистывала страницы. Описание первого герцога Тьмы, воительницы с юга, архимагов из Маринума… Но когда дело дошло до главы с заголовком “Святая дева А…”, страница была вырвана. Не просто выдрана – вырвана с яростью, с остатками пергамента, зацепив следующую.

– И снова ничего… – прошептала неожиданно Кристал. – Кто то очень хочет стереть любое упоминание об этой святой деве, забыть о ней.

Я кивнул.

– Они хотят уничтожить то, что она знала и с чем была связана.

– Или с тем, что она сделала, – пробормотал Дилан.

В конце книги я увидел примятый, старый, пожелтевший свиток. Я зачем то, взял его в руки и острожно расправи. Пожелтевший пергамент рассыпался по краям, но строки – строки были целы и впервые за всё это время мы нашли не пустоту, не вырванные фрагменты, не пятна чернил – а имена:

”…в битве, что разорвала небеса, плечом к плечу стояло шесть империй:

Наследный принц и святая дева из Империи Аэтерион – Аелин и Аурис Вентиэль,

Наследный принц Игнисара – Агнор Пиросвен,

Наследный принц Террагарда – Торвин де Терраль

Наследная Принцесса Люминора – Люмина Элионт

Принцесса Маринума – Сирена Маринум

Наследный Принц Ноктериона – Везарий Тенебрис

Все они стали героями той войны и Хранителями осколков…”

Я замер. Сейчас, в этом древнем свитке перечислены все наши предки.

– Аэлин… Данелия говорила это имя во сне или кошмаре, я так и не поняла, – произнесла Кристал, как только увидела имя. – Так именно так звали святую?

– Это они… наши предки, – произнёс я тихо. – Они были рядом с Аелин и воевали с Кса’арами. Возможно, они видели, как она это сделала. Возможно, знали, что для этого понадобилось и знают как остановить разрушение печати дальше.

Кристал выпрямилась, её взгляд стал колючим.

– Все здорово, Эйден, но наши предки родились 5 веков назад. Как ты собираешься узнать от них то, что они могут знать? Они наверняка давно умерли… например моя прапра бабушка точно покинул наш мир 3 века назад.

Дилан покачал головой и слабо ухмыльнулся.

– Брось, в совете до сих пор есть куча людей, которые в юности бились с демонами. Наш огненный предок пропал без вести на битве, где то 300 лет назад, но наша прапрабабушка еще жива и служит в храме. Она мало с кем говорит и большую часть времени посвящает тому, что молится и ухаживает за реликвиями, но нам нужно узнать, что она может знать и помнить.

– На крайний случай, истории наших предков вряд ли так подчищали, как историю Аэлин… – вмешалась Лавиния. – Тогда нам надо просто найти их истории. Родовые архивы, древние хроники, возможно даже артефакты или личные дневники. Всё, что может рассказать, кем они были и как смогли выстоять.

– Но как мы узнаем историю от империи Аэтерион и Ноктериона? – спросил вдруг Дилан и тут же между нами повисло молчание. Это и правда была загадка для меня, но неожиданно…

–Ну, за Ноктерион возьмусь я, у меня есть друг оттуда, а вот империя воздуха…– произнес я, прерывая тишину.

– Каденс… – сказала тихо Лавиния, глянув на нас. – Принцесса Каденс Вентриэль, она ведь из империи Аэтериона. Я думаю, что уж она должна знать что то и помочь нам. Похоже, что она с Данелия близки…

Мы все переглянулись, эту уже звучал как план.

– Думаете, она все же согласится нам помогать? После того, как мы стали причиной ухода Данелии… – спросил Дилан и вопрос был достаточно хороший. Девушка была с необычным характером, смесь Кристал и Дилана, я бы сказал.

– В любом случае, нам стоит попробовать. – Произнесла Кристал, согласно кивнув. – Встретимся с ней завтра, навестим ее в лечебном крыле.

Мы согласно кивнули и разошлись, предварительно украв из библиотеки тот свиток с крупицей информации. Я не мог позволить, чтобы и он был уничтожен. У меня весь день не выходили из головы эти истории и писания. Столько литературы я не читал даже перед экзаменом, а сейчас могу прям целый проект по древней войне сделать.

Вечером следующего дня, я ожидал ребят у входа в лечебницу. Как раз вечером лечебное крыло было более пустое и нам никто не мог помешать. Для себя я решил, что обязан сегодня все выяснить и разобраться для себя. Первая на встречу пришла Кристал и была она вся белая, как стены здешнего места.

– Что случилось? – спросил я, но поймал себя на мысли, что мой голос звучал совсем без инициативно, ведь сейчас в моей голове было куда больше других переживаний и я не особо хотел вникать в новые.

– Ничего… просто… не выспалась, – ответила она и тут же отвернулась. Я успел увидеть блес слез в ее глазах и тяжело вздохнул.

– Крис…

– Я виделась с матерью… она похвалила меня и наконец назвала меня «хорошей дочерью», что я вскрыла этот «обман». Эйден, я этих слов похвалы ждала так долго, столько делала для них, но почему же мне сейчас так плохо? – спросила она меня чуть дрогнувшим голосом, переводя покрасневшие, от слез, глаза на меня.

Я не знал что ответить, как утешить и стоит ли вообще. Часть меня так же винила Кристал в том, что произошло, но вторая часть ненавила самого себя, ведь я так же повелся на эту глупую идею и никак не воспрепятствовал этому действию. Я опустил голову и положил руку на ее плече.

– Я говорил тебе однажды, что ты не такой человек, как твоя мать и твоя сестра. Пусть ты тогда отчаянно спорила со мной и пыталась доказать мне, что это не так и я тебя плохо знаю, но теперь ты и сама можешь убедиться в правоте моих слов…

Примерно в это время, к нам присоединились и Лавиния с Диланом. Кристал бегло смахнула слезы со своих глаз и решительно кивнула, в сторону лечебного крыла.

– Идём, – прошептала она, и мы согласно кивнули, войдя в ее палату.

Каденс Вентриэль принцесса империи Аэтерион, обладающая ко всеобщему удивлению: магией кристаллов. Внешне она сама была похожа на один из волшебных, белых кристаллов, с ее белоснежными волосами, голубыми глазами и льдом в голосе и осанке. Каждый её шаг всегда словно отмерял расстояние между ней и всеми остальными.

– Нам нужно поговорить, – начал я, подходя к ее кровати, но она тут же остановила меня, выставив руку перед собой.

– Нет, – её голос был ясен, отточен, как клинок. – Данелии больше нет в академии из-за вас. Из-за ваших игр, вечных укоров, вашей безответственности!

Она тут же перевела молчаливый взгляд на Кристал и Лавинию.

– Вы даже представить себе не можете, какую ужасную катастрофу вы сделали для нас всех!

– Мы не хотим причинить ей вред, – тихо сказал я. – Мы хотим помочь, правда. Нам очень жаль что так вышло и мы раскаиваемся. Мы были правда в ссоре и не правильно поняли ее причину появления в академии, но… дай нам шанс, помоги нам. Нам всем грозит страшная опасность из за Кса’ара, … и мы хотим разобраться со всем, что происходит. Откуда она владеет такой силой, чем ей это грозит и как с этим связана Аэлин?

Каденс посмотрела на меня пристально, будто искала в моих глазах ложь или подвох. И, возможно, что не найдя там ничего кроме правды, она впоследствии отвела взгляд.

– Хорошо, но учти, что я скажу, нельзя повторять и никому говорить, – тихо сказала Каденс, оглядываясь по сторонам, махнув Дилану, дабы тот закрыл за нами массивную дверь. Когда же мы действительно остались одни, она тихо и напряженно выдохнула. – Не говорите об этом никому, даже друг другу – только если будете уверены, что никто не слышит.

– Имя Аэлин… вы не найдёте его ни в одной из официальных летописей и ни в одном учебнике истории. Её вычеркнули из истории, стерли, как пятно позора. Для всех жителей Аэтериона она – предатель.

– Мы уже заметили, но почему? – выдохнула Кристал.

– Потому что она разбила Сердце Бога, – голос Каденс дрогнул. – Единственный артефакт, что удерживал и фильтровал Божественную силу от разрушения носителя. Это была древняя реликвия моего рода. Только у Империи Воздуха был доступ к нему… а Аэлин… она верила, что войну с Кса’арами невозможно выиграть, если вся сила останется только у одного. Ее надо разделить и увеличить силу сопротивления.

– Она… поделила его. – сказала я, чувствуя, как пересыхает горло.

– Да, на шесть осколков. Один для каждого союзника из каждой империи, чтобы равновесие было соблюдено и каждая сторона имела право выиграть. Только… – Каденс на секунду замялась, – … только вскоре после этого она умерла. Это произошло так внезапно, ей только исполнилось восемнадцать лет. Кто-то говорит, от болезни, некоторые книги пишут, что она погибла на поле битвы. Многие наши люди считают – что её покарали сами боги. Имена тех, кому она отдала осколки, тоже исчезли из хроник. Сердце Бога… растворилось в истории.

– Осколки… хранители осколков… – меня словно током пробило и я тут же обернулся к ребятам, на что они согласно кивнули. – Мы нашли имена тех, кто обладал осколками. Эти имена вписаны в единственный уцелевший свиток и мы забрали его. Она отдала осколки нашим предкам.

– Погоди, так Данелия носит в себе ту же силу? – спросил Дилан, почти шепотом. – Она носит в себе ту же силу…

Каденс опустила глаза.

– Да, Данелия носит в себе эту силу, и она очень опасна для обычного смертного человеческого тела и тут вот без Сердца… без фильтра. Божественная сила очень вредит ей, нанося непоправимые разрушения изнутри. Каждый раз, когда она использует её, она… подвергает свою жизнь опасности. Медленно и необратимо. Но, Кса’аров остановить способна только эта сила и Данелия позоже знает это. Она не может ее обуздать и нигде нам не найти человека, который мог бы помочь ей с этим. Но, в академии ей было спокойнее… морально хотя бы…

– Мы должны будем вернуть ее любой ценой…– сказал я больше для себя, нежели для ребят.

Тем же днем, но на пару часов раньше, у главных врат академии уже ждал отряд небольшой отряд. Веры в слова ребят была столь мизерна, что столь маленькое количество людей они и выделили. Будто проверка Печати – это не долг, а унижение. Слуги доставали плащи с гербами Империй, не глядя. Послы спорили о маршруте. Некоторые вовсе отказывались ехать, пока не приказали свыше.

– Зачем тревожить то, что покоится? – ворчал магистр из Террагард, запрыгивая в зачарованную колесницу. – Дети нынче слишком впечатлительные. Возможно, они и верят в то, что видели, но правда – не в их глазах, а в великой истории.

Но в составе всё же оказались те не многие, кто считал иначе. Например, человек из Люминор – молодой архимаг Каллен, бывший жрец, изучающий Печати. От империи Аэтериона поехала небесная жрица Вайлет Альтрус. В последний раз она была там при создании печати и ей нужно было убедиться, что там все в порядке. Из Игнисара – командор Кел Варк, язвительный, сожжённый страхом человек, который надеялся доказать, что подростки ошибались. А от Империи Тьмы пришёл Варис Дейлор – молчаливый наблюдатель с глазами, в которых всегда отражалась чья-то тень.

Они прибыли к Печати лишь на третий день. На северной границе был забытый, выжженный остров – некогда знаменитый и большой город. Там, воздух все еще хранил в себе запах жженых полей и домов, крови и серы, а земля черная и не живая, а небо навеки застыло с тучами. Солнечные лучи более не появляются на этой земле, растения не цветут вот уже 5 веков, а животных и птиц давно никто не видел. Никто из окрестных мест также не ходят сюда, боясь нестабильная энергетики и темной ауры. Легенды гласят, что в этом, некогда великом городе, до сих пор ходят призраки убитых в нем людей. Место хранило величие – и забвение.

Глубоко под камнями и обломками лежит вход в древние катакомбы – забытые подземные туннели, что ведут к самой сердцевине древнего обряда.Их не так просто найти. Ветхий каменный люк, едва различимый под слоем грязи и мха, почти сливается с окружающей стеной разрушенной крепости. Над ним – полуразрушенный барельеф с давно стёршимися символами, которые только избранные могут распознать. Чтобы открыть люк, нужно провести по нему ладонью – и едва слышимый щелчок раздастся в тишине.

Провалившись в холодную темноту катакомб, отряд ступается на узкие, сырые туннели, стены которых местами украшены древними рунами, исписанными временем и пылью. Воздух здесь тяжелый, пропитан запахом сырости и веков. Вдали слышится отголосок капель воды, падающих с потолка, и скрипы, словно кто-то невидимый движется рядом.

Двигаясь по лабиринту, послы ощущали, как холодная стена тянется всё глубже, а тьма вокруг сгущается. Свет факелов играет на камнях, обнажая потертые символы и места, где были вырезаны древние магические знаки. Порой кажется, что эти стены хранят воспоминания – эхом прошедших веков и сильнейшей магии.

Наконец, в глубине катакомб открывается широкий зал – сердце этого подземного мира. В центре – огромная каменная плита с трещиной, из которой исходит слабое, но тревожное свечение. Это та самая печать, на которой когда-то был проведён обряд запечатывания врат Кса’аров – обряд, держащий в плену древние силы, способные разрушить их мир.

Вокруг зала – древние руны, вырезанные на стенах и полу, и каменные колонны, поддерживающие своды, украшенные изображениями духов, богов и демонов. Высеченный в скале круг с символами шести стихий, пересечённый лучами света, над ним находится парящий в воздухе камень с рунами. Он должен был сиять и биться в такт миру, но делегация застыла.

Каллен, вздрагивая, приложил ладонь к поверхности Печати и побледнел.

– Нет вибрации, – прошептал он. – Руны… словно спят.

Вайлет прищурилась и подошла к одному из символов, указывая на него пальцем – знак Земли. Он едва заметно… дрожал, мерца и трескался.

– Здесь… трещина, – её голос сорвался. – Смотрите.

И тогда они увидели. Сначала – линию, похожую на грязь. Потом – разлом, едва заметный, но явно идущий внутрь, вниз.Из него сочился слабый дым. Лёгкий… чернильно-фиолетовый. Кел Варк отшатнулся.

– Это невозможно. Это должно быть иллюзией, это не правда.

Но Варис опустился на колени и достал свой амулет Тьмы, медленно провёл им по трещине – и амулет вспыхнул, треснул. В воздухе послышался тихий… шёпот. Как будто из глубины кто-то звал. Тянул.

– Печать повреждена, – сказал Варис. – И если дети не солгали, то эта трещина – только начало.

Каллен покачнулся, глядя в бездну.

– Это не иллюзия… Это дыхание нижнего мира и оно просачивается наружу. Видимо, Кса’ар низшего ранга уже могут пробираться наружу и дети встретились с одним из них…

– Нам надо вернуться и доложить все верховному совету, – сказал кто-то. – В также попытаться вернуть девочку, потому что она точно как то относится к этой печати, судя по показаниям. Если мы упустим этот шанс, мы упустим и наш мир.