Белый голубь и театр абсурда. Визитка 5

Редактор

Ничего ты не понимаешь. С ними нельзя действовать напрямик; им нужно посылать подарки, которые при случае можно заложить, или даже наличные деньги…

Директор

Как посылают тебе? Нет, с ними этот номер не пройдет; я много раз пытался. Дьявольски трудно обломать человека с убеждениями. Кстати, чтобы сменить тему разговора, что за новая жертва попала в когти этому дьяволу?

Редактор

Не знаю, меня это не касается.

Директор

Может быть, пока и не касается. Густав! Кто сидел рядом с Фаландером?

Густав

Он хочет поступить на сцену, его зовут Реньельм.

Директор

Что такое? Хочет поступить на сцену? Он!

Густав

Да, хочет.

Директор

Хочет, понятное дело, играть в трагедиях! И под покровительством Фаландера? И не обращаясь ко мне за содействием? И играть роли в моих пьесах? Оказать мне честь? И я об этом ничего не знаю? Я? Я? Мне жаль его!

Какое ужасное будущее его ждет! Разумеется, я окажу ему покровительство! Возьму под свое крылышко! Все знают, какие сильные у меня крылья, даже если я не летаю!

Иногда ими можно и ударить! Какой славный малый!

Отличный малый! Красивый, как Антигон! Как жаль, что он сразу не пришел ко мне, я отдал бы ему все роли Фаландера, все до единой! Ой! Ой! Ой! Но еще не поздно! Ха! Пусть сначала дьявол немного испортит его! Он еще чуть-чуть зелен, этот юнец! И такой наивный с виду! Бедный мальчик! Да, мне остается только сказать: сохрани его бог!

Действие 2

Реньельм

Я хотел бы получить дебют.

Директор

Да! Большой дебют! Большой энтузиазм! А у вас, сударь, есть репертуар? Вы играли Гамлета, Лира, Ричарда Шеридана, Волонтера, публика десять раз вызывала вас на сцену после третьего акта? Да?

Реньельм

Я никогда еще не выступал на сцене.

Директор

Ах так! Тогда другое дело!

Разрешите мне совершенно откровенно высказать вам свое мнение? Можно? Так вот, пока не поздно, забудьте о театре!

Реньельм

Ни за что!

Директор

Повторяю: забудьте о театре! Это самый ужасный путь, какой только можно себе представить. На нем вас ждут бесконечные унижения, возможные неприятности, весьма болезненные уколы и удары, которые отравят вам жизнь, и вы пожалеете, что родились на свет божий!

/Пауза/

Запомните то, что я вам сейчас скажу! Я совершенно серьезно отговариваю вас от этого шага и очень плохо представляю себе ваше будущее; возможно многие годы вам придется быть просто статистом! Поразмыслите об этом! И не вздумайте потом являться ко мне с жалобами на свою несчастную судьбу. Это дьявольски тяжелый путь, сударь, и если бы вы отдавали себе в этом отчет, то никогда не ступили бы на него. Вы идете прямой дорогой в ад, поверьте мне, – вот что я хотел вам сказать.

Реньельм

Нет!

Директор

В таком случае, сударь, не хотите ли получить ангажемент сразу, без дебюта? Так меньше риска.

Реньельм

Ну конечно, мне и в голову не приходило, что это возможно.

Директор

Пожалуйста, тогда подпишите контракт. Оклад – тысяча двести риксдалеров, срок действия контракта – два года. Устраивает?

Реньельм

Может быть нам подождать, пока соберется дирекция?

Директор

Дирекция? Дирекция – это я! Если вам нужно что-нибудь спросить, обращайтесь только ко мне! Если вам нужен совет, обращайтесь ко мне! Ко мне, сударь! И ни к кому другому! Понятно?

/Директор уходит. Входит Фаландер/

Фаландер

Как тебе понравился директор?

Реньельм

Я хотел дать ему оплеуху, да не решился.

Фаландер

Дирекция тоже никак не может решиться, вот он и делает что хочет. Так всегда бывает: кто грубее и наглее, тот и правит. Тебе известно, что он еще и драматург?

Реньельм

Да, слышал!

Фаландер

Он пишет нечто вроде исторических драм, и они всегда пользуются успехом у публики, потому что он создает не характеры, а роли; он заранее готовит выходы, которые сорвут аплодисменты, и вовсю играет на так называемом чувстве патриотизма. Он совершенно не понимает что такое драматическое искусство. Его герои не умеют разговаривать, а только ссорятся или бранятся: мужчины и женщины, старые и молодые – все до единого; недаром его известную пьесу «Сыновья короля Йесты» называют исторической бранью в пяти стычках, потому что никакого действия там нет, а есть только стычки: стычки семейные, стычки уличные, стычки в риксдаге и так далее. Действующие лица обмениваются не репликами а колкостями, в результате чего получается не спектакль, а ужаснейшая перебранка, в ходе которой стороны осыпают друг друга ругательствами, а вершиной драматического действия становится рукопашная схватка. Впрочем, ну его к черту!

Реньельм

Откуда он взялся? Что он делал раньше?

Фаландер

Разве ты не знаешь, что он был подмастерьем у каретника? Но узнай он, что тебе это известно, он бы тебя отравил! Впрочем, давай поговорим о чем-нибудь другом. Как ты себя чувствуешь после вчерашней вечеринки?

Реньельм

Чудесно! Ведь я забыл поблагодарить тебя!

Фаландер

Ничего! А как тебе понравилась эта девушка? Агнес!

Реньельм

Очень понравилась!

Фаландер

И она в тебя влюбилась! Все устраивается как нельзя лучше! Бери же ее!

Реньельм

Ах, о чем ты болтаешь! Мы же не можем пожениться!

Фаландер

А кто сказал, что вам обязательно нужно жениться?

Реньельм

Что ты имеешь ввиду?

Фаландер

Только то, что тебе восемнадцать лет, ей шестнадцать! Вы любите друг друга! Ну и хорошо! И если оба не против, то остается только решить один весьма интимный вопрос…

Реньельм

Я тебя не понимаю. Ты мне советуешь совершить какой-нибудь очень гадкий поступок? Или я ошибаюсь?

Фаландер

Я советую тебе слушаться голоса великой природы, а не глупых людей. Если люди будут осуждать ваше поведение, то только из зависти, а мораль, которую они проповедуют, лишь выражает их злобу, принявшую удобную и приличную форму. Вот уже несколько лет природа приглашает вас на свой великий пир, ставший радостью богов и кошмаром общества, которое боится, что ему придется тратить деньги на воспитание детей.

Реньельм

Почему ты не хочешь, чтобы мы поженились?

Фаландер

Потому что брак – это нечто совершенно другое! Едва ли нужно связывать себя на всю жизнь после одного лишь вечера, проведенного вместе, и ведь нигде не сказано, что разделивший с тобой радость разделит и горе! Брак – это склонность души, а об этом пока говорить рано! Да и нет никакой необходимости призывать вас к тому, что рано или поздно все равно совершится. Любите друг друга, пока вы молоды, а то будет поздно, любите, как птицы небесные, не думая о домашнем очаге.

Реньельм

Не смей говорить так непочтительно об этой девушке! Она добра, невинна и несчастлива, и тот, кто утверждает обратное, – просто лжец. Ты видел когда-нибудь глаза более невинные, чем у нее? Разве не сама искренность звучит в ее голосе? Она достойна великой и чистой любви, не той, о какой ты говоришь, и я надеюсь, что подобные высказывания слышу от тебя в последний раз! И передай ей, что я сочту за величайшее счастье и величайшую честь предложить ей когда-нибудь, когда буду ее достоин, свою руку и сердце!

Фаландер

Достоен ее? Свою руку? Что ты говоришь?

Реньельм

То, в чем я убежден!

Фаландер

Но это ужасно! Ведь если я скажу тебе, что эта девушка не только не обладает всеми теми достоинствами, которые ты ей приписываешь, но и представляет собой нечто прямо противоположное, ты все равно мне не поверишь, и мы поссоримся!

Реньельм

Обязательно поссоримся!

Фаландер

Мир так переполнен ложью, что когда говоришь правду, тебе все равно не верят.

Реньельм

Как же тебе верить, если ты человек без морали?

Фаландер

Опять это слово! Удивительное слово – оно отвечает на все вопросы, обрывает на полуслове любые возражения, оправдывает любые ошибки, свои собственные, правда, а не чужие, повергает в прах всех противников, говорит «за» и «против», совсем как адвокат! Сегодня ты сокрушил меня этим словом, завтра я сокрушу тебя! Прощай!

Реньельм

Всего хорошего!

/Реньельм уходит. Фаландер берет с подноса для визитных карточек фотографию женщины. Рассматривает. Бросает на стол. Садится. Стук в дверь./

Фаландер

Войдите.

/Входит Агнес./

Ты что-то поздно сегодня, Агнес.

Агнес

Да, поздно!

Фаландер

Мы довольно долго засиделись вчера вечером.

Агнес

Почему бы тебе не встать и не поздороваться со мной? Ведь не так же ты устал?

Фаландер

Ах, прости, совсем забыл.

Агнес

Забыл? Я заметила, что последнее время ты стал часто забываться.

Фаландер

Правда? И давно ты это заметила?

Агнес

Давно? Что ты хочешь этим сказать? И сними, пожалуйста, халат и туфли!

Фаландер

Видишь, дорогая, первый раз в жизни я что-то забыл, а ты говоришь: последнее время, часто! Ну разве не удивительно?

Агнес

Да ты издеваешься надо мной? Что с тобой происходит? Последнее время ты стал какой-то странный.

Фаландер

Опять – последнее время? Почему ты все время говоришь о каком-то последнем времени? Ты же сама понимаешь, что это ложь. Зачем тебе нужно лгать?

Агнес

Так, теперь ты обвиняешь меня во лжи!

Фаландер

Ну что ты. Я просто шучу.

Агнес

Думаешь, я не вижу, что я тебе надоела? Думаешь, я не видела, сколько внимания ты уделял вчера этой проститутке Женни и за весь вечер не сказал мне ни слова?

Фаландер

Ты, кажется ревнуешь?

Агнес

Я? Представь себе нисколько! Если ты предпочитаешь ее – пожалуйста! Меня это не трогает ни в малейшей степени!

Фаландер

Правда? Значит, ты не ревнуешь? Прежде это было бы весьма досадным обстоятельством.

Агнес

Прежде? Ты о чем?

Фаландер

О том…очень просто…что ты мне надоела, как ты только что сама выразилась.

Агнес

Ты лжешь! Не может этого быть!

/Пауза/

Фаландер

Поговорим о чем-нибудь другом. Тебе понравился Реньельм?

Агнес

Очень! Такой славный мальчик! И такой милый!

Фаландер

Он по уши в тебя влюбился.

Агнес

Брось болтать!

Фаландер

Но хуже всего то, что он хочет на тебе жениться.

Агнес

Пожалуйста, избавь меня от подобных глупостей.

Фаландер

Но поскольку ему всего двадцать лет, он намерен подождать, пока не будет достоин тебя, как он сам выразился.

Агнес

Вот чудак!

Фаландер

Он считает, что будет достоин тебя, когда станет известным артистом. А известным артистом он не станет до тех пор, пока не будет получать роли. Ты не поможешь ему раздобыть какую-нибудь роль?

Агнес

/Покраснев/

Я? Когда у меня самой нет ни одной роли? Ты опять издеваешься надо мной.

Фаландер

Да, пожалуй.

Агнес

Ты дьвол, Густав! Понимаешь? Настоящий дьявол!

Фаландер

Может быть. А может быть и нет. Это не так-то просто решить. И все-таки, если ты разумная девочка…

Агнес

Замолчи…

/Берет со стола острый нож для бумаги и угрожающе замахивается им./

Фаландер

Ты сегодня такая красивая, Агнес!

Агнес

Сегодня? Почему только сегодня? А раньше ты этого не замечал?

Фаландер

Отчего же? Замечал.

Агнес

Почему ты вздыхаешь?

Фаландер

Это я всегда после того, как напьюсь.

Агнес

Дайка я взгляну. У тебя что, болят глаза?

Фаландер

Бессонная ночь, моя дорогая.

Агнес

Сейчас я уйду, и ты выспишься.

Фаландер

Не уходи. Я все равно не засну.

Агнес

Мне в любом случае лучше уйти. Собственно, я пришла

только за тем, чтобы сказать тебе об этом.

Фаландер

Спасибо, что ты все-таки пришла сказать мне об этом.

Агнес

У тебя есть какие-нибудь духи?

Фаландер

Нет, только в театре.

Агнес

Прекрати курить свою трубку; вся одежда пропахла этой мерзостью.

Фаландер

Ладно, не буду.

Агнес

/Застегивая платье/

Извини

Фаландер

Куда ты идешь?

Агнес

Пойду примерить новое платье, так что можешь не беспокоиться.

Фаландер

Тогда прощай!

/Целует ее в лоб/

Агнес

Прощай!

Действие 3

Реньельм

Я каждый вечер выступаю в качестве статиста и еще не произнес на сцене ни единого слова. Двадцать вечеров подряд я раскрашиваю умброй лицо и расхаживаю в циганском костюме, каждая деталь которого мне либо велика, либо мала; трико слишком длинное, башмаки слишком большие, куртка слишком короткая. Мне кажется, что вы наняли меня просто ради собственного удовольствия, а не для того, чтобы я приносил театру хоть какую-нибудь пользу. Если мне предстоит стать актером, я должен проверить себя хоть в нескольких ролях со словами…

Директор

Прежде чем вы научитесь ходить, вам надо поползать!

Реньельм

Но, я умею ходить.

Директор

Это ложь! Уж не считаете ли вы, что искусство актера, прекраснейшее и сложнейшее из всех искусств, не требует никакой школы?

Реньельм

Конечно требует! И я с нетерпением жду, чтобы начать обучение в этой школе!

Директор

Вы невежественная собака! Я дам вам пинка! Уж не принимаете ли вы мой театр за приют для юношей с плохими задатками?

Реньельм

Безусловно. Так оно и есть!

Директор

Я убью вас!

/Уходит/

Реньельм

Я чувствую, как душа моя сгорает, словно свеча на сквозняке, и глубоко убежден, что «в конце концов зло победит, хотя пока еще прячется за тучей», или как там еще сказано в катехизисе. Но что хуже всего, я утратил всякое уважение к искусству, которое было любовью и мечтой моей юности. Оно все более обесценивается в моих глазах, да и разве может быть иначе, если я вижу, как на сцену приходят люди с улицы, без воспитания и образования, движимые только тщеславием и леностью, лишенные энтузиазма и сообразительности, и уже через несколько месяцев исполняют характерные роли, роли исторических деятелей, играют довольно сносно, но у них нет ни малейшего представления о времени, в котором они живут на сцене, об исторической значимости тех, кого они играют.

Происходит медленное убийство из-за угла, и в окружении этой толпы, которая всячески притесняет меня, я становлюсь тем, чем никогда не был, – аристократом, ибо гнет людей образованных никогда так болезненно не ощущается, как гнет необразованных.

И все-таки в этом мраке есть светлый проблеск: я люблю. Это девушка из чистейшего золота, попавшая в окружение мерзости и порока. Естественно, ею тоже помыкают, и она, так же как и я, подвергается медленной мучительной казни, поскольку с гордостью и презрением отвергла постыдные домогательства директора. Она – единственная женщина с живой душой среди всех этих ползающих в грязи животных, она любит меня всем сердцем, и мы с ней тайно обручились. О, я жду не дождусь того дня, когда ко мне придет успех и я смогу предложить ей руку, но когда это будет? Нам часто приходила мысль вместе покончить счеты с жизнью, но потом воскресает обманчивая надежда, и мы продолжаем это жалкое существование! Видеть, как она, невинное дитя, страдает и стыдится, когда ей приходится выходить на сцену в непристойных костюмах, более чем невыносимо. Но оставим пока эту грустную тему.

/Мелькает тень Фаландера/

Фаландер! Странный человек. Я люблю и ненавижу его одновременно. В сущности, он добр, великодушен, благороден, готов пойти на самопожертвование, я не вижу у него никаких недостатков, но он аморален, а без морали человек – жалкое существо.

/Уходит/

Действие 4

Фаландер

Агнес! Какая редкая гостья!

Агнес

Да, вот решила зайти проведать тебя; чертовски скучно живется!

Фаландер

Ты, оказывается, умеешь ругаться.

Агнес

Позволь мне немного поругаться, это так приятно.

Фаландер

Гм!Гм!

Агнес

И дай папиросу – я уже шесть недель не курила. С ума можно сойти от этих уроков воспитания.

Фаландер

Он такой строгий

Агнес

Черт бы его побрал!

Фаландер

О, Агнес, как ты выражаешься!

Агнес

Мне нельзя курить, нельзя ругаться, нельзя пить пунш. Нельзя отлучаться по вечерам! Только бы выйти замуж! А тогда!

Фаландер

Это он всерьез?

Агнес

Абсолютно всерьез! Взгляни на мой носовой платок!

Фаландер

Инициалы «А.Р.» с короной? Фамильный герб?

Агнес

У нас с ним одинаковые инициалы, я и повзаимствовала у него платок! Здорово!

Фаландер

Здорово! Значит, дело зашло довольно далеко!

/Пауза/

Выпьешь пунша?

Агнес

С удовольствием!

Фаландер

Ну, а ты любишь своего жениха?

Агнес

Он не из тех мужчин, кого можно по-настоящему любить. Впрочем, не знаю. Люблю? Гм! А что это, собственно, такое?

Фаландер

Да, что это такое?

Агнес

О! Ну, уж ты-то знаешь, что это такое…

/Пауза/

Он очень достойный человек, даже слишком…но, но, но…

Фаландер

Что но?

Агнес

Он слишком уж порядочный…

Фаландер

Он не позволяет себе никаких вольностей в отношении тебя?

Агнес

Никаких!

Фаландер

Может пройти немало времени, прежде чем вы поженитесь. Он не получил еще ни одной роли.

Агнес

Знаю.

Фаландер

Тебе не надоест ждать?

Агнес

Наберусь терпения.

Фаландер

Ты ведь знаешь, что Женни сейчас моя любовница?

Агнес

Старая уродливая потаскуха!

Фаландер

Не такая уж она старая. Ты слышала, Густав дебютирует в новой пьесе в роли дона Диего, а Реньельм сыграет его слугу. Официант, несомненно, будет иметь успех, роль эта играется сама собой, а бедняга Реньельм сгорит со стыда.

Агнес

Господи, что ты говоришь!

Фаландер

Говорю то, что есть.

Агнес

Этого нельзя допустить!

Фаландер

А кто может помешать?

/Пауза/

Агнес

О, какой гадкий мир! Словно какая-то злая сила сидит в засаде и подстерегает наши желания, чтобы убить их, подкарауливает наши надежды, чтобы разрушить их, выведывает наши мысли, чтобы задушить их. Если бы кто-нибудь мог пожелать себе самому всего самого плохого, то ему стоило бы рискнуть, чтобы одурачить эту силу!

Фаландер

Совершенно верно, друг мой. Поэтому всегда нужно рассчитывать на самое худшее. И не так уж это все страшно, как кажется на первый взгляд. Послушай, вот что я тебе скажу в утешение. Всякий раз, когда тебе что-то удается, это происходит за счет кого-нибудь другого; если ты получаешь роль, другой остается без роли и корчится, как раздавленный червяк, а ты, следовательно, невольно совершаешь зло и само твое счастье оказывается отравленным. Пусть твоим утешением в несчастье будет мысль, что при каждой неудаче ты совершаешь, хотя и непреднамеренно доброе дело, а наши добрые дела – ведь это единственное, что доставляет нам чистое наслаждение.