Сквозь забвение смерти

– Ну что ж, – прошептала Александра в пустоту комнаты, голос ее был хриплым от усталости и разочарования, – если гора не идет к Магомету, то Магомет… – Она не договорила, лишь устало откинулась на спинку стула, закрыв глаза. Горькая ирония ситуации пронзила ее до костей. Ей придется искать самой. Снова. Без помощи, без поддержки, в полном одиночестве. Это осознание ударило по ней с новой силой, заставляя плечи опуститься под тяжестью невидимого груза.

Она выдохнула, собирая остатки воли в кулак. Это не было поражением. Это был лишь временный провал. И она не сдастся. Она быстро ввела в поисковик новые запросы: ‘как научиться осознанным снам’, ‘техники контроля сновидений’, ‘как управлять сном’. Строка поиска мигнула, и на экране появилось бесчисленное множество ссылок, словно открылся портал в неизведанное. Надежда вновь, хоть и совсем слабо, затеплилась в ее душе, обещая, что где-то среди этих строк таится истина, которую она так отчаянно ищет.

Но уже первые же результаты вызвали у нее скептическую усмешку. Названия статей кричали о ‘путешествиях астрального тела’, ‘тайных знаниях древних шаманов’ и ‘раскрытии внутреннего потенциала через медитацию’. Большая часть информации казалась ей неправдоподобной и откровенно странной. Она была взрослой, рационально мыслящей девушкой. Ей было двадцать три года, и за все эти годы она привыкла доверять только фактам, логике и научным объяснениям. Ее мир был миром причинно-следственных связей, а не мистических бредней.

Она кликнула на первую попавшуюся статью, надеясь, что за кричащим заголовком все же найдется что-то стоящее. Но каждый абзац лишь усиливал ее разочарование. Там говорилось о ‘со настройке с энергиями космоса’, ‘открытии третьего глаза’ и ‘пробуждении кундалини’. Александра нахмурилась. Она читала о причудливых ритуалах, которые обещали помочь ей ‘перейти в другое измерение во сне’. Некоторые ‘советы’ были настолько абсурдными, что вызывали лишь горькую улыбку на ее устах. Она медленно прокручивала страницу, чувствуя, как внутри нарастает раздражение и безысходность.

– И это все? – прошептала она, ее голос был полон сарказма. – Неужели это все, что может предложить интернет? – Она представляла, как кто-то всерьез занимается ‘сонастройкой’ или ‘открытием глаз’. Это было просто немыслимо в ее мире. Ей нужны были четкие инструкции, проверенные методики, а не заклинания и призывы к духам. Этот поиск превращался в какой-то сюрреалистический квест, где вместо логичных ответов она находила лишь откровенный бред. Чувствовала себя так, будто ее нарочно запутывают.

Дальше – больше. В одной из статей, написанной весьма сомнительным языком, авторы предлагали ‘покурить определенных грибов’, чтобы ‘расширить сознание’ и тем самым ‘достичь осознанности во сне’. Александра прочитала эту фразу дважды, а потом и трижды, не веря своим глазам. Она даже почесала затылок, пытаясь убедиться, что не спит уже сейчас. В следующей статье советовалось ‘задобрить домового’, ‘положить ему монетку под подушку’ или ‘оставить молока на ночь’, чтобы он ‘сделал ваш сон осознанным’. Это было настолько дико, что ее нервный смех перерос в тихий, почти истерический смешок. Ей было смешно и грустно одновременно. Смешно от абсурдности, и грустно от того, что она тратит свое драгоценное время на такую чушь. Неужели это все, что можно найти? Ответы, которые могли бы помочь ей, казались недосягаемыми, похороненными под горой бреда.

– Прекрасно! – воскликнула она, не сдерживая эмоций, ее голос эхом разнесся по пустой комнате. – Теперь я еще и домовому должна! Может, мне еще в бубен побить и вокруг костра потанцевать? – Она провела рукой по лицу, пытаясь стереть с него остатки невольной улыбки и приступа смеха. Чувство горечи становилось все сильнее. Это был тупик. Ей казалось, что она стучится в закрытую дверь, за которой нет ничего, кроме эха ее собственных отчаянных вопросов. Найти ответы будет сложно, гораздо сложнее, чем она могла себе представить. Она чувствовала себя марионеткой в руках неизвестной силы, которая толкала ее в этот бессмысленный поиск.

Однотипные, странные и, по большей части, абсолютно нелепые статьи медленно, но верно утомляли Александру. Каждое новое слово, каждая новая фраза, которую она читала, казалась все более бессмысленной. Глаза начали слипаться, тяжелели веки, а буквы на экране расплывались, превращаясь в неразборчивую массу. Она пыталась бороться с накатывающей волной усталости, несколько раз промаргивалась, трясла головой, даже отпила глоток остывшего кофе из кружки, стоявшей рядом. Но это было бесполезно. Тело требовало отдыха, и разум, истощенный дневными переживаниями и ночными кошмарами, начинал сдаваться.

Голова клонилась вниз, словно магнит притягивал ее к столу. Она медленно сползла по спинке стула, чувствуя, как мышцы расслабляются, а сознание постепенно отключается. Последнее, что она видела, был мерцающий экран ноутбука, который продолжал освещать ее лицо мягким, холодным светом. Сопротивление было бесполезным. Усталость победила. Александра провалилась в глубокий сон прямо перед экраном ноутбука. Открытый экран, словно портал, висел перед ней, обещая новую встречу с миром кошмара. Теперь она снова может оказаться в царском саду, лицом к лицу с преследующим дымом и его щупальцами. Напряжение нарастало, но ее сознание уже спало, не в силах сопротивляться. Она была беззащитна перед грядущим сновидением.

Внезапно она резко вздрогнула и открыла глаза, ощущая, как шея неприятно затекла, а спина ныла от неудобного положения. На секунду ей показалось, что она все еще видит перед собой щупальца дыма, но затем реальность вернула ее обратно. Она подняла голову, моргнула, пытаясь сфокусировать взгляд на экране ноутбука. Перед ней все так же светилась открытая страница форума, на которой не было никаких новых сообщений. Ноутбук был еще включен, освещая гостиную. Кошмар не пришел. Неожиданное облегчение нахлынуло на нее. Это был первый раз, когда она уснула после такого яркого сновидения, и оно не повторилось. Она почувствовала некое подобие победы, хоть и незначительное.

Александра потянулась, издав легкий стон. На часах, висевших на стене, было уже полвторого ночи. Она проспала почти четыре часа, не заметив, как провалилась в забытье. Несмотря на отсутствие кошмара, чувство разбитости было всеобъемлющим, словно ее тело и разум были выжаты до последней капли. Она поднялась со стула, пошла на кухню. В животе предательски урчало, напоминая, что она так и не поужинала. Быстро, почти на автомате, она поставила чайник и сделала себе пару бутербродов с сыром. Ей нужен был хоть какой-то источник энергии, чтобы окончательно не упасть без сил.

Горячий чай приятно обжигал горло, а свежий хлеб с сыром казался самым вкусным ужином в ее жизни. Ела она медленно, задумчиво, глядя в окно на темное небо. Чувство одиночества, с которым она боролась весь день, никуда не исчезло, но усталость притупила его острые углы. Съев бутерброды и допив чай, Александра наконец почувствовала себя чуть лучше, словно набралась немного сил. Она убрала посуду, выключила ноутбук, закрыв крышку. Его экран больше не мерцал, не манил, не дразнил призрачными ответами.

Она медленно прошла в спальню. Холодные простыни встретили ее. Александра нырнула под одеяло, укутавшись в него с головой, пытаясь найти утешение в тепле и мягкости. Наконец-то она могла позволить себе расслабиться, забыться хотя бы на несколько часов. Теперь она наконец-то могла просто спать, не боясь, что кошмар снова настигнет ее. Сегодня ей повезло. Но завтра… Завтра все может повториться. А пока, только сон. Глубокий, спокойный, без снов. Или она так надеялась.

Александра открыла глаза, и ее взору предстала до боли знакомая картина. Высокие, шелестящие деревья окружали ее, их листва, словно сотни изумрудных капель, переливалась в лучах невидимого солнца. Она стояла босыми ногами на прохладной земле, ощущая каждую травинку, каждый камушек – и это ощущение почему-то казалось ей до жути знакомым. Где она? Это место казалось одновременно прекрасным и пугающим, словно кадр из давно забытого сна. Тревожное чувство дежавю охватило ее. Где-то она уже видела эти деревья, этот свет, этот сад… Смутное воспоминание промелькнуло в ее сознании, но тут же ускользнуло, оставив лишь неприятный осадок.

На ней было то же легкое платье, сотканное, казалось, из утреннего тумана. Она помнила его мягкое прикосновение к коже, невесомость ткани, словно крылья бабочки. Она подняла руку, рассматривая длинные, широкие рукава, и внезапно поняла – она уже делала это раньше! Этот жест, это движение, это ощущение… Все это было! Это точно было!

Ее взгляд невольно обратился к водоему. Над его гладью поднимался легкий, белесый пар. И это она тоже помнила! Пар, который всегда предвещал начало чего-то ужасного. Этот сон уже был раньше, много раз, и каждый раз он заканчивался кошмаром. Смутное понимание надвигающейся опасности заставило ее похолодеть. Страх, инстинктивный, животный, сковал ее движения.

Пар менялся. Белый оттенок сменился сначала серым, потом густым, угольно-черным. Он забурлил, задвигался, словно живое существо, и Александра, как будто уже знала, что произойдет дальше. Интуиция кричала об опасности! Она уже видела это раньше! Этот дым, эти движения…

Дым стал осязаемым. Из него начали формироваться отвратительные, извивающиеся щупальца, которые медленно, но неумолимо тянулись из клубящейся массы к берегу, прямо к ней. Их вид вызывал тошноту. Она уже видела эти ужасные щупальца, тянущиеся из черной бездны, словно голодные змеи. Страх сковал ее тело, но, сквозь него пробивалась решимость. Нужно бежать!

"К дому!"– пронеслось в ее голове, словно эхо далекого воспоминания. Она помнила этот дом. Белый дом, обещающий убежище от надвигающейся тьмы. Она помнила, как бежала к нему, как искала спасения в его стенах.

Не теряя ни секунды, Александра резко развернулась и побежала, не разбирая дороги, стремясь как можно дальше от клубящейся черноты. Воздух стал тяжелым, давящим, пропитанным запахом дыма и страха. Но она бежала, зная, что это сон, что нужно добраться до дома!

Дым преследовал ее по пятам, его щупальца вытягивались, извивались, обволакивая стволы деревьев. Она слышала шипение дыма, чувствовала его ледяное дыхание за спиной, но теперь она бежала не просто от паники, а с четкой целью. Она знала, что в доме ее ждет спасение!

"Я должна успеть!"– прошептала она, пытаясь убедить себя в этом. Но он казался таким реальным, таким осязаемым…Каждый вдох давался с трудом, легкие горели, но она не сбавляла темпа. Она помнила этот путь, каждый поворот, каждое препятствие.

Впереди показался белый дом. Высокие колонны, элегантные формы, светящиеся окна. Он выглядел таким знакомым, таким родным. Она помнила его, как будто видела его вчера! Дом обещал убежище. Надежда, острая, как клинок, пронзила ее сердце, придавая новые силы.

"Почти…"– ее губы беззвучно прошептали. Она собрала остатки энергии, делая последний рывок. Каждая мышца кричала от боли, но мысль о спасении была сильнее. Еще немного, совсем чуть-чуть – и она будет в безопасности. Она помнила этот момент. Она уже была здесь, она уже почти спаслась!

Она добежала. Порог. Каменные ступени. Тяжелая белая дверь, украшенная позолоченными узорами. Она резко распахнула ее и влетела внутрь, не оглядываясь. Холодный воздух дома обнял ее, обещая временное перемирие с кошмаром. Вдохнув полной грудью, она захлопнула дверь, изо всех сил толкнув ее на место. Глухой стук разнесся по тишине.

Дым остался снаружи. Она тяжело дышала, прижавшись спиной к двери, чувствуя, как холодное дерево приятно холодит вспотевшую спину. Сердце бешено колотилось, а легкие все еще жгло. На мгновение она закрыла глаза, пытаясь восстановить дыхание.

– Фух, – выдохнула она, открыв глаза. Маленькая победа. Она добралась до дома! Но зачем она сюда пришла? Куда она бежала? Сон ускользал, оставляя лишь смутное чувство тревоги.

Александра огляделась. Внутри дом был роскошным, но с оттенком запущенности. Высокие потолки, украшенные лепниной, светлые стены, старинная мебель. Все это казалось ей таким знакомым, как будто она уже видела этот интерьер в каком-то старом фильме. Но где? Когда? Она не могла вспомнить.

На стенах висели картины, изображавшие людей в нарядных одеяниях. Их лица были скрыты под слоем пыли и паутины. Она попыталась разглядеть их, но безуспешно. Лица казались размытыми, нечеткими, словно стертыми из памяти. Кто эти люди? Почему они кажутся ей такими знакомыми? Она уже видела их!

Тишина давила на уши, и она чувствовала прохладу каменного пола под босыми ногами. Ей стало немного спокойнее, но это спокойствие было обманчивым. Что-то было не так. Что-то ускользало от ее понимания. Что-то важное, что она должна вспомнить.

– Интересно, кто здесь жил? – прошептала она, пытаясь отвлечься от тревожных мыслей. Воздух в доме казался старым, застоявшимся, наполненным эхом прошлых жизней. Внезапно Александру охватило неспокойное предчувствие.

Она почувствовала легкий сквозняк и обернулась. Из щелей вокруг двери просачивался дым. Тонкие струйки угольно-черной субстанции извивались сквозь малейшие трещины, под дверной коробкой, вокруг замочной скважины. Щупальца, черные и пульсирующие, тянулись к ней. Этот сон уже был!

Александра не успела ничего сделать. Ее ноги приросли к полу, а голос застрял в горле. Она знала, что произойдет дальше. Щупальца коснуться ее, и она проснется.

– Нет! – отчаянный крик вырвался из ее груди. Дым коснулся ее. Холодное, липкое, обжигающее прикосновение пронзило ее насквозь.

Внезапно все исчезло. Сад, дым, дом – все растворилось в небытии.

Глава 3

Александра резко распахнула глаза, ее тело сотрясалось от сильного тремора, словно она только что пережила землетрясение. Она задыхалась, хватая ртом воздух, а сердце билось с такой силой, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Тупая, ноющая боль разлилась по солнечному сплетению, обжигая изнутри, точно горячий уголь. Это был не просто сон – это была реальность, воплотившаяся в ее теле, оставляя после себя фантомные следы прикосновений. Дым, просочившийся сквозь щели, липкое, ледяное касание щупалец – все это было до ужаса, до физической тошноты реальным, слишком близким. Это был тот самый кошмар, которого она так отчаянно старалась избежать вчера вечером, когда уснула за ноутбуком. Теперь он настиг ее, еще более яркий, еще более пугающий, чем когда-либо. Она резко села в кровати, пытаясь отогнать остатки жуткого видения, но его образы крепко засели в ее сознании, отказываясь отступать. В полумраке комнаты, лишь еле заметно подсвеченной слабым светом уличного фонаря, ей казалось, что угольно-черные клубы дыма все еще пляшут в углах, медленно извиваясь, готовясь вновь поглотить ее. Холодный пот стекал по вискам, оставляя липкие дорожки на коже. Она провела дрожащей рукой по лицу, пытаясь стереть эти ощущения, но ее пальцы лишь наткнулись на влажную кожу. Тревога не отпускала, пульсируя где-то глубоко внутри.

– Опять, – прошептала она, ее голос был хриплым и надломленным. – Опять этот проклятый сон.

Ей хотелось закричать, но сил на это просто не было. Ощущение полной беспомощности и бессилия давило на нее, словно невидимый пресс. Она вспомнила вчерашний вечер, свои тщетные попытки найти ответы, горькое разочарование, когда интернет выдал лишь абсурдные советы. И вот теперь, после всего этого, она снова оказалась там, в плену собственного кошмара.

Ее взгляд упал на прикроватную тумбочку, где лежал телефон. Рука, все еще немного дрожащая, потянулась к нему. Ей нужно было узнать время, просто убедиться, что она в реальности, что кошмар остался позади, хотя бы на время. Экран мгновенно загорелся, освещая полумрак комнаты холодным, привычным светом. Помимо привычного циферблата, на нем появилось одно непрочитанное сообщение.

Сердце Александры, которое только что начало замедлять свой бег, снова подскочило. Непрочитанное сообщение. Словно предчувствие, внутри разлилось странное тепло. Она не могла ошибиться. Это было оно. Это должно было быть оно. С нетерпением, смешанным с легким недоверием, она разблокировала телефон. И точно. Уведомление на экране гласило: ‘Невидимка’.

Вчера она ждала этого ответа целый день, сгорая от нетерпения и разочарования. А теперь, когда надежды почти не осталось, оно пришло. Прилив чистой, неподдельной радости захлестнул ее. Она не могла сдержать легкого вскрика, который тут же подавила, чтобы не разбудить соседей. Ей казалось, что на ее лице, измученном страхом и усталостью, наконец-то пробилась настоящая улыбка. Это было так неожиданно, так вовремя. Словно сама судьба вмешалась, чтобы дать ей надежду в самый отчаянный момент.

Она дрожащими пальцами открыла сообщение. Текст был невероятно коротким, всего одна фраза, но она прозвучала для Александры как спасительный маяк в кромешной тьме: “Начни с картографии своих сновидений.”

– Картография сновидений, – прошептала она, пытаясь распробовать эти слова на вкус. Они звучали необычно, но в то же время обещающе, не несли в себе и тени той мистической бессмыслицы, с которой она столкнулась накануне. Это было нечто новое, что-то, что могло дать ей конкретное направление, а не просто еще одну порцию бестолковых ритуалов.

Александра не вставала с кровати. Ни о каком вставании не могло быть и речи. Она тут же открыла поисковик на телефоне. Ее пальцы быстро заскользили по экрану, вбивая запрос: ‘что такое картография сновидений’. Пока поисковик загружал страницы, она испытывала целую гамму смешанных чувств. С одной стороны, внутри появился сильный, почти физический прилив воодушевления. Ей дали конкретное направление! Это было намного лучше, чем ее вчерашние, беспорядочные и безнадежные поиски в глубинах интернета, которые привели лишь к разочарованию. Она почти ощущала, как ее мозг, уставший от неопределенности, с жадностью цепляется за эту новую, четкую цель. Но, с другой стороны, где-то глубоко внутри все еще сидел страх. Она боялась. Боялась снова наткнуться на тот же самый бред, на те же самые пустые обещания, что заставляли ее чувствовать себя посмешищем. Она не хотела снова читать о ‘куриных лапках и перьях жар-птицы’, которые нужно положить под подушку, или о каких-то диких танцах с бубнами. Александра усмехнулась, горько и иронично. Бегать по городу с такими вещами она точно не планировала. Ее рациональный ум бунтовал против подобных идей, и она искренне надеялась, что на этот раз все будет иначе.

Поисковик ответил удивительно быстро, словно предчувствуя ее нетерпение. На экране телефона появились ссылки на простые и понятные статьи. Их заголовки не кричали о ‘космических энергиях’ или ‘третьем глазе’, а предлагали вполне земные, структурированные подходы. Они объясняли, что такое картография сновидений, как и зачем ее использовать. Информация была четкой, структурированной, без всякой мистической шелухи. Это было именно то, что ей было нужно, именно то, на что она так отчаянно надеялась. Александра почувствовала, как волна облегчения прокатилась по ее телу. Мышцы, напряженные после ночного кошмара, начали медленно расслабляться, а тяжелый груз с плеч наконец-то упал. Вот он, путь. Вот оно, начало. Она сделала глубокий вдох, ощущая, как легкие наполняются не только воздухом, но и новой, свежей надеждой.

Статьи подробно объясняли, что картография сновидений – это систематическое ведение записей о каждом сновидении, создание подробной карты его элементов: мест, персонажей, событий, эмоций, символов. Это был не мистический ритуал, а, скорее, научный подход к изучению собственного подсознания. Подчеркивалось, что такой метод помогает выявить повторяющиеся паттерны, аномалии, установить связи между элементами сна и, в конечном итоге, осознать себя внутри него. В одной из статей даже приводился пример, как благодаря тщательной картографии человек смог не только избавиться от повторяющихся кошмаров, но и научился управлять ими, превращая их в инструмент самопознания. Эти слова, эти четкие инструкции, казались ей глотком свежего воздуха после удушающей атмосферы вчерашних поисков. Александра почувствовала, как по телу разливается новый прилив энергии, такой же сильный, как тот, что она ощутила, когда впервые узнала о ‘Невидимке’. Теперь у нее был не просто ответ, а конкретный, понятный план действий.

– Вот оно, – прошептала она, ее голос был полон решимости. – Это мой первый шаг. И он будет реальным.

Александра поняла, что картография сновидений – это единственный разумный и действенный метод для начала ее борьбы с кошмарами. Это был первый, осознанный шаг к пониманию того безумия, что с ней происходит, и к возвращению контроля над собственной жизнью. Она планировала начать составлять карту своего сна прямо сейчас, пока воспоминания были еще свежи, пока каждая деталь дыма, дома и того странного сада отчетливо стояла перед ее глазами. В ее сознании уже формировались первые пункты плана: записать все, что она помнит, каждый цвет, каждый звук, каждое ощущение. Она сбросила одеяло, села на край кровати, чувствуя, как вновь обретенная цель придает ей сил. Комната все еще была погружена в предрассветную тишину, но внутри Александры уже бушевал ураган решимости. Она встала, подошла к столу, где лежал ее ежедневник и ручка. Завтрашний день начнется не с паники, а с тщательного анализа. Она сделает это. Она разберется во всем, что с ней происходит, и никто не сможет помешать ей на этом пути.

Предрассветная тишина больше не казалась гнетущей. Вместо этого она была наполнена звенящей энергией, которая исходила от самой Саши. Страх, еще недавно сжимавший ее ледяными тисками, отступил, уступая место горячему, почти лихорадочному нетерпению. Она больше не была жертвой, пассивно ожидающей следующего кошмара. Теперь у нее был инструмент, метод. Конкретный, понятный план действий, который не имел ничего общего с бредовыми ритуалами. Она спрыгнула с кровати, чувствуя, как босые ступни приятно холодят разогретую кожу. Ей нужен был блокнот.

И ручка.

Она метнулась к письменному столу, заваленному стопками книг по искусству и рабочими документами. Где-то здесь должен быть чистый блокнот. Ее пальцы быстро перебирали бумаги, отодвигая в сторону тяжелые альбомы с репродукциями. Ничего. Только исписанные листы и старые счета. Легкое раздражение кольнуло ее, но она тут же его подавила. Она не позволит такой мелочи сбить ее с толку. Александра выдвинула ящик стола. Старые ручки, скрепки, какой-то забытый брелок. На самом дне она нащупала то, что искала – небольшой, толстый блокнот в твердой черной обложке. Он был совершенно чистым.

– Наконец-то, – выдохнула она, сжимая его в руке, словно это был не просто блокнот, а какое-то мощное оружие. Она схватила первую попавшуюся шариковую ручку и вернулась на кровать, сев по-турецки и положив блокнот на колени. Мгновение она смотрела на пустую страницу. Это был ее шанс. Шанс вытащить кошмар из головы и рассмотреть его под микроскопом, препарировать, понять его логику.

Первый штрих лег на бумагу. Александра начала с общего плана – царского сада. Она не была художником, но старалась передать саму суть этого места. Кривые, почти змеиные стволы деревьев, увенчанные пышными кронами с листьями неестественных форм. Цветы, которые она нарисовала схематично, сопроводив пометкой ‘странные, похожи на морских анемонов’. В центре композиции она расположила водоем. Простая овальная форма, от которой поднимались волнистые линии, изображающие пар. Она говорила сама с собой тихим шепотом, комментируя каждый свой шаг, словно вела научный отчет для невидимого наблюдателя.

– Так, вот здесь пруд. Отсюда все начинается. – пробормотала она, обводя контур водоема еще раз. – Пар… он сначала просто белый, легкий. А потом…

Ее рука замерла на мгновение. Она снова увидела это. Как безобидная дымка сгущается, чернеет, обретает собственную волю. Ручка с нажимом вывела несколько жирных, агрессивных линий, превращающихся в извивающиеся щупальца. Она нарисовала их тянущимися от воды, расползающимися по саду, словно чернильное пятно. Затем, в углу листа, она нарисовала маленький, едва заметный силуэт – себя. От него тянулась пунктирная линия, ведущая к большому прямоугольнику на другой стороне страницы. Белый дом. Убежище, которое оказалось ловушкой.

Теперь детали. Это было самое важное. Александра закрыла глаза, пытаясь восстановить в памяти каждую секунду своего бегства. Она нарисовала стрелки, показывающие маршрут ее панического бега от водоема к дому. Вокруг стрелок она добавила еще больше щупалец дыма, которые почти касались пунктирной линии ее пути. Она чувствовала, как по спине снова пробегает холодок, но продолжала рисовать с методичным упорством. Дом. Она нарисовала его массивные белые двери. А затем, сделав глубокий вдох, изобразила самое страшное. Тонкие, как иглы, струйки дыма, просачивающиеся сквозь щели под дверью. Она помнила это ощущение липкого холода, когда одна из них коснулась ее ноги.