Связанные. Книга 1

Антон Павлович открывает портал. Сначала это маленькая светящаяся точка, превращающаяся в воронку бледно – голубого свечения, она расширяется до размера человека. Мы один за другим проходим в него.

Нас как будто тебя затягивает в воронку, или карусель, только очень быстро крутящуюся. Перед глазами мелькают яркие цвета, летишь в пространстве, в животе всё переворачивается, и ощущение, что все внутренности поднимаются к горлу.

Когда это резко заканчивается, мы стоим перед чертой тёмного леса и ощущаем угнетающую тишину и тьму исходящею из него. Под ногами чувствуется сырая земля, пахнет прелой листвой и чем-то неуловимо зловещим. Тёмный лес совсем не дружелюбный. Здесь ощущение магии острее, чем в академии. Кажется будто в этой непроглядной тьме за нами кто-то наблюдает.

Инстинктивно хочется отступить назад, к мерцающему порталу, но он уже закрывается, оставляя лишь зыбкую дымку на месте перехода.

Тишина давит на уши, она почти физическая. В ней нет ни пения птиц, ни шелеста листьев, только какая-то зловещая пустота. Кажется, лес затаил дыхание, наблюдая за незваными гостями. Магия, витающая в воздухе, густая и осязаемая, совсем не похожа на ту, что царит в стенах академии. Здесь она дикая, необузданная, опасная.

Ощущение, что за тобой наблюдают, становится невыносимым. Каждый шорох, каждая тень заставляет вздрагивать. Нужно взять себя в руки, нельзя поддаваться панике. Я здесь не просто так, у меня есть задание.

Впереди только тьма и неизвестность. Первый шаг в лес – это шаг в бездну. Но отступать нельзя. Собрав всю свою волю в кулак, окидываю взглядом каждого, и я делаю шаг в тень, в царство тёмного леса, навстречу неизведанному. Страх сковывает, но любопытство и долг толкают вперёд. Только бы выжить.

Глава 19

Сначала тьма леса нас обступила. В воздухе пахло сырой землёй, дождём и корой деревьев. На миг паника атаковала своими уколами. Ваня нашёл мою руку и сжал её, от чего мне стало намного легче. Но тишина, которая продолжала давить на уши, настораживала. Лес будто бы замер в ожидании.

Я чувствовала, как струйка холодного пота стекает по спине, учащённое дыхание в этой тишине, казалось громким. Сжав в ответ Ванину руку, надеялась передать ему хоть часть своего страха и беспомощности.

Но вместо облегчения, я почувствовала, как его рука похолодела. Его взгляд блуждал, будто он видел что-то, чего не видела я. Этот лес… он словно жил своей собственной жизнью, дышал чем-то тёмным и неизведанным. Каждая тень казалась живой, каждый звук – зловещим шёпотом. И чем дольше мы стояли в этой тишине, тем сильнее она давила, высасывая остатки разума.

Я попыталась что-то сказать, но горло словно сдавили тиски. Лишь хрип вырвался наружу, утонув в этой всепоглощающей тишине. Ваня всё ещё смотрел куда-то вдаль.

Постепенно глаза начали привыкать к темноте, и сквозь еле пробиваемый свет через густую листву, я смогла разглядеть Серафима и Ольгу с ребятами. Они так же прислушивались и выглядели настороженными. Перья их крыльев, казалось, потемнели, потеряв былой блеск и чистоту. В воздухе витал неуловимый аромат горечи и тревоги, впитываясь в мои лёгкие, словно ядовитый туман.

Что-то не так. Чувство опасности с каждой секундой нарастало, сдавливая виски и заставляя сердце биться в бешеном ритме.

– Они… они ждут, – прошептал Иван, и в его голосе я услышала не только страх, но и смирение. Ждут чего? Кого? Почему эта тишина давит на меня, словно толща воды? Я попыталась задать вопрос, но Ваня лишь покачал головой, призывая меня к молчанию.

Внезапно, тишина нарушилась. Сначала едва слышный шёпот, затем – нарастающий гул, словно приближалась буря. Ангелы напряглись, их крылья слегка дрожали. Ребята тоже выглядели испуганными. Вдалеке, сквозь деревья, промелькнул свет, ослепительный и нестерпимый. И я поняла – что-то грядёт. Что-то ужасное и неизбежное.

Ослепительный свет приближался, вытесняя остатки тьмы. С каждым мгновением он становился все ярче, обжигая сетчатку глаз. Ангелы, словно зачарованные, не отводили взгляда от источника света, их лица выражали смесь ужаса и благоговения. В их позах читалась обречённость, словно они знали, что сопротивление бессмысленно.

Ваня крепче сжал мою руку, его пальцы побелели от напряжения. Я чувствовала, как его тело дрожит, и понимала, что он знает больше, чем говорит.   –   Что это? – прошептала я, но он лишь покачал головой, не отрывая взгляда от приближающегося света. В его глазах я увидела отражение того же света, и в этом отражении был не только ужас, но и какое-то странное смирение.

Свет достиг нас. Это был не просто свет, это был поток энергии, пронизывающий все вокруг. Я чувствовала, как он проникает в меня, обжигая каждую клеточку моего тела. Боль была невыносимой, но я не могла закричать. Я видела, как ангелы и ребята падают на колени, их крылья безвольно повисли. Они больше не были величественными и непоколебимыми, они казались сломленными и беспомощными. Мои друзья, как безвольные куклы сидели на коленях с опущенной головой и повисшими руками по бокам. Только мы с Ваней оставались на ногах.

Перед нами возникли силуэты постепенно обретая очертания мужчины и женщины. Высокий, величественный, мужчина с чёрными волосами, как вороново крыло и светло-зелёными глазами, держал в руках меч, женщина, была хрупкой, по сравнению с ним, но не менее воинственной, её каштановые волосы развивались от дуновения ветра, а бирюзового цвета глаза сверкали молниями. Мощные чёрные крылья немного подрагивали переливаясь синевой. Ванины глаза расширились, от узнавания. И до меня медленно начало доходить.

– Это… – прошептала я, боясь спугнуть момент.

– Мои родители. – Ванин осипший голос пробежался по мне мурашками. Он был в оцепенении и не верил своим глазам. Столько лет прошло с тех пор, как он их видел.

Юноша смотрел как зачарованный, в глазах плескалась боль и недоверие. На негнущихся ногах Ваня сделал шаг вперёд, но с сомнением остановился. Тишина звенела, каждый звук казался оглушительным. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но слова застряли в горле.

Я оглянулась на наших спутников, они будто замерли в этих позах, как восковые фигуры. Всё выглядело очень странным. Будто время остановилось с их появлением.

В воздухе появился странный запах, и интуиция начала подсказывать что что-то тут не так.

Фигуры приблизились, ступая по воздуху так легко, словно танцевали. Мужчина опустил меч, и его губы тронула слабая улыбка. Женщина протянула руку к Ване, её глаза наполнились слезами.

– Ваня… сынок, – прошептала она, и её голос, словно колокольчик, зазвенел в воздухе.

Ваня сделал неуверенный шаг вперёд, затем ещё, и ещё, и быстро сокращая расстояние между ними, рыдая и выкрикивая имена родителей обнял их, утонув в их объятиях, словно маленький ребёнок.

Родители Вани обнимали его с такой нежностью, будто боялись, что он исчезнет. Отец похлопал его по спине своей огромной рукой, а мать провела пальцами по его волосам.

– Мы всегда были рядом, сынок, – сказал отец, – просто ты не мог нас видеть.

– Мы гордимся тобой, – добавила мать, – ты так вырос. Ты стал настоящим воином.

Я наблюдала за их тёплым общение, а в душе нарастала липкая паника. Воздух наполнялся гнилью, озоном и пеплом. Этот запах ассоциировался у меня с разрушением, с потерей, с чем-то, что медленно, но верно умирает. И это ощущение, как нельзя лучше, соответствовало моему внутреннему состоянию.

Я пыталась найти причину этому чувству, сомнениям, которые грызли меня внутри, как червь. До меня из далека долетали фразы родителей юноши, они перебивали друг друга, смеялись, плакали. Ваня показывал на меня рукой, вытирая слёзы с лица и выглядел таким счастливым, каким мне не доводилось ещё его видеть.

Давай думай, что же не так, почему меня не отпускает ощущение нереальности происходящего.

Я собиралась подойти к Ване, но мои ноги будто приросли к земле. А запах гнили начал усиливаться. Такой сладко – тошнотворный, он заполнял воздух.

– Ваня. – Позвала парня, но реакции не последовала, он будто бы меня не слышал. И мне стало казаться, что они отдалились от нас. – Ваня! – крикнула громче, снова реакции никакой.

– Сынок, – женщина гладила Ваню по лицу, волосам. Её лицо светилось счастьем, крылья трепетали за спиной. Крылья? От куда у них крылья? Наконец до меня дошло, что показалось странным. В день, когда их судили, их лишили крыльев. – Пойдём с нами, в наш новый дом. Он тебе понравится. Особенно твоя комната.

Снова попыталась сделать шаг, но ноги как будто увязли в чём-то. Опустив взгляд вниз, я похолодела внутри, меня засасывала жижа, так же, как и моих друзей. Она будто бы дышала, на поверхности появлялись пузыри, и когда они лопались, источали запах гнили в перемешу с тошнотворным ароматом приторности.

Закрутив головой, обнаружила что на поверхности находятся цветы, они чем-то похожи на кувшинки, бледно-розовые с жёлтой серединой, от них как раз и исходил этот аромат.

Попробовав пошевелиться, только ухудшила ситуация, жижа обволакивала уже колени.

– Серафим! Ольга Юрьевна! – мой крик срывался и хрипел. Сердце бешено колотилось. От страха горло пересохло. – Кто – нибудь! – из-за моих движений, поедание меня жижей и моих друзей ускорилось, мы были уже по пояс. – Да, блять!

– Мы будем вместе, – убаюкивающий голос матери Ивана, резко стал скрипучим и визгливым, как будто вилкой провели по тарелке. Это привлекло моё внимание. Встряхнув головой, как от сновидения, вижу, что рядом с Ваней стоят два чёрных разлагающихся демона, местами кожа висит лохмотьями, вместо рук у них щупальца, они присосались к его спине и рукам, забирая его жизнь. Лицо юноши становится бледным. Меня передёрнуло.

– Ты будешь счастлив с нами. Навсегда вместе. – Хлопает отец его по спине и делает всё, чтобы тот не оборачивался.

Я стараюсь собраться и кручу головой в поисках хоть какой – нибудь зацепки. Но всё находится слишком далеко.

– Оставьте его в покое! – срываюсь я в крике, привлекая к себе внимание. – Возьмите меня!

Один из демонов повернул ко мне свою безликую голову. Там, где должны были быть глаза, зияли лишь пустые провалы, но я почувствовала, как этот взгляд пронзил меня насквозь. Мороз пробежал по коже, а сердце бешено заколотилось в груди. Сомнения закрались в моё сердце, а что, если ничего не получится.

Вдруг один из щупалец демона отсоединился от Вани и потянулся в мою сторону. Я зажмурилась, готовясь к худшему, но ничего не произошло. Открыв глаза, я увидела, что щупальце остановилось в нескольких сантиметрах от моего лица, словно оценивая меня. Мне казалось, что прошла целая вечность, прежде чем он заговорил, и его голос, прозвучавший в моей голове, был подобен скрежету камней: "Интересно… Очень интересно…"Затем оно медленно втянулось обратно, и демоны вновь сосредоточились на своей жертве.

Я не знала, почему они не тронули меня. Может быть, я просто не представляла для них интереса? Или, может быть, они ждали своего часа? В любом случае, я понимала, что должна что-то сделать.

И тут я почувствовала это. Озноб пробежался по моей коже, волосы на затылке стали дыбом. В непроглядной тьме, я увидела два красных глаза с прожилками. В них плескалось пламя ненависти и злобы. Он жадно следил как демоны поедают Ваню, который уже еле стоял на ногах, удерживаемый лишь этими щупальцами. И это был не сон, это происходило на яву.

Демоны резко замерли и тоже посмотрели в ту сторону. Между ними будто происходил молчаливый диалог. Демоны начали шипеть, как змеи и извиваться.

Я замерла, парализованная ужасом. Казалось, даже дыхание остановилось, когда он посмотрел нам меня. Красные глаза не отрывались от меня, прожигая взглядом насквозь. В их глубине я видела отражение собственной паники, усиленной многократно.

Внезапно, рык разорвал тишину. Он был низким, утробным, полным ярости. Щупальца, державшие Ваню, ослабли, и он рухнул на землю. Демоны, казалось, забыли о своей жертве, их внимание полностью переключилось на источник красных глаз. Они пятились назад, выказывая признаки страха, неслыханные прежде.

Фигура издала ещё один рык, от которого задрожала земля. Демоны взвыли и бросились врассыпную, исчезая в тенях. Ваня лежал без сознания, беспомощный. Я знала, что должна что-то сделать, но страх сковал меня, не позволяя пошевелиться.

Красные глаза продолжали меня пронзать ненавистью. Я почувствовала, как ледяные пальцы ужаса сжали моё сердце. Это конец, подумала я. Но вместо того, чтобы напасть, фигура лишь пристально смотрела на меня, словно оценивая. Затем, так же внезапно, как и появилась, она растворилась в темноте, оставив меня наедине с тишиной и ужасом пережитого.

С его исчезновением, я почувствовала, что больше не тону в жиже. Я свободна. Сорвавшись с места, оказалась около Вани, тот медленно дышал, будто бы спал. Я начала хлопать его по щекам, пытаясь привести в чувства. Он что – то бормотал.

– Ваня! Очнись! – трясла его сильнее, боясь, что опоздала. Веки юноши наконец дрогнули и он открыл глаза. В них плескалось замешательство, будто не понимал, где находится. – Всё хорошо, – бормочу я, прижимая его к себе. – Я рядом. Всё хорошо.

– Что произошло? – прошептал Ваня бледными губами. И глаза забегали в поисках. – Где они? – Он резко вскочил, и зашатался. Я быстро поднялась и обняла его. – Куда они делись? Где мои родители?

Боль в его голосе, отозвалась в моём сердце разрывая на части. Пошатываясь, юноша озирался по сторонам, вглядываясь в темноту леса.

– Это были падальщики. – Я с облегчением вздохнула, когда рядом с нами встал Серафим. Его сосредоточенное лицо было встревоженным. Ольга Юрьевна и ребята качали головой, как от долгого сна. – Эти демоны порождение тьмы. Низшие существа, которые питаются падалью. Сегодня бы у них был пир. Они сначала осушают, а потом едят. И кувшинки, они источают приторный запах, их так называют сладкая нежность. Это хищные цветы, приспособленные к жизни в топях. Они дурманят всех, посылая видения, что ангел, что демон, все бессильны перед ними. Интересная ловушка прямо в самом начале пути. Никаких шансов дойти дальше.

– Ненавижу эти цветы. – Настя пнула кувшинки, и те с шипением закрылись, скрываясь в жижу. – Фу, всё в грязи!

– Интересно, Антон Павлович, когда нас отправлял за медальоном, знал об опасностях, которые будут в самом начале пути? – Вова то ли задал вопрос, то ли размышлял вслух.

– Конечно, он не знал. – Недовольно скривила губы Настя, перекинув русую косу через плечо. – Никто не знает, что за чертой, потому что только дурак сюда отправится! – пихнув Вову плечом, она прошла мимо.

– Куда дальше? – Эрик помог Лене подняться и очистить одежду, вызвав смущение у девушки.

– Если смотреть по карте, то по прямой. – Всматриваясь в пергамент, ответил Серафим. – Но надо быть очень внимательными, лес и темнота могут сыграть злую шутку и будет нас водить по кругу. Лес живой.

– Живой? – Сэм споткнулся об корешок дерева. – Это как?

– А ты не слышишь, как он дышит? – Изогнул бровь Серафим, отрывая взгляд от карты. – Тут всё живое. Если не хочешь стать частью леса, будь внимателен.

Я поёжилась от его слов.

Ваня стоял около дерева и держался за ствол. Выглядел он ещё слабым, но уже не таким бледным. Подойдя к нему, обняла его, молча, без слов. Я боюсь представить, что он сейчас переживает, когда подумал, что нашёл родителей.

Какую ещё с нами злую шутку сыграет это место?

– Поздравляю, – к нам подошла Ольга, счищая травой грязь с одежды, и скользнула по Ване взглядом холодных глаз. – Вы только что прошли первые три испытания.

Глава 20

Мы стояли и пытались переварить услышанное.

– Испытания? Я думала они начнутся, когда мы доберёмся до монастыря. – Я поймала взволнованный взгляд Лены, девушка прижималась к Вове.

– По вашему испытания проходят по расписанию? – холодный взгляд синих глаз пробежался по мне изогнув бровь. – Они не будут ждать. Это вам не игры. Это называется реальность, в которой ты победитель или труп. – Ольга холодно усмехнулась и скользнула взглядом по каждому из нас.

Ваня до сих пор стоял потерянный. Бледность ушла. Но его молчаливость меня пугала. Приподняв его подбородок так, чтобы встретились наши глаза, я увидела в них тоску и боль, которые отзывались в моём сердце. Ладонью дотронулась до его лица, он положил свою поверх моей и прикрыл глаза. Я понимала, что слова не нужны. Когда он прижал меня к себе, я уткнулась в его футболку вдыхая запах мяты и чего-то древесного и родного.

Костя стоял в стороне вместе с Настей, Эриком и Сэмом. Он смотрел на нас, и по взгляду было не понятно, какие чувства его обуревали в душе. Но не отпускал никаких шуток в сторону Вани. Ведь его родители всегда были рядом. Даже, если он их видел редко. И не его родителей изгнали с небес лишив крыльев.

– Может, мы уже пойдём дальше, пока не вернулись эти чудовища? – Настя потёрла свои плечи. – Не хотелось бы ощутить на себе их объятия.

Серафим сверялся с картой и подходил к деревьям, как будто искал какие-то знаки, его крылья тихо шуршали по земле сметая листья. Он что-то бормотал себе под нос, проводя пальцем по коре. Ветер усиливался, принося с собой запах прелой листвы и чего-то ещё, более зловещего и незнакомого.

От этого запаха по спине пробежал холодок. Что-то подсказывало мне, нас ждёт не самая тёплая встреча. Настя поёжилась, словно почувствовав то же самое, и придвинулась ближе к Эрику и Сэму, которые, казалось, были погружены в свой собственный мир страха.

Ольга Юрьевна, как всегда, не выказывала никаких эмоций, но я заметила, как напряглись мышцы на её лице.

Ваня крепче сжал мою руку. Я чувствовала, как его ладонь вспотела. Он боялся, и этот страх передавался мне. Но я должна была быть сильной, ради него и ради остальных.

Костя, как обычно, стоял особняком, наблюдая за всем происходящим, словно отстранённый зритель. Мне всегда было интересно, что творится в его голове. Кажется, он всегда один.

Серафим, наконец, поднял голову от карты и посмотрел на нас своими пронзительными серо-зелёными глазами.

– Мы нашли, где нужно идти. Готовьтесь. Будет непросто, – его голос звучал серьёзно, но в нём чувствовалась какая-то обречённость.

Он указал на едва заметную развилку и узкую тропинку, теряющуюся в густом подлеске. Туда и была наша дорога.

Мы двинулись по тропинке, стараясь ступать как можно тише. Лес словно затаил дыхание, провожая нас пристальным взглядом своих могучих деревьев. Чем дальше мы углублялись, тем гуще становился подлесок, и тем более зловещим казался запах. Он проникал в самую душу, вызывая тошноту и головокружение.

Вскоре тропинка начала петлять, огибая поваленные стволы и корявые корни, словно испытывая наше терпение. Солнечные лучи почти не проникали сквозь плотную листву, и внизу царил полумрак, отчего и без того зловещая атмосфера сгущалась. Звуки леса становились приглушёнными и странными: не то шёпот, не то тихий стон разносился между деревьями, заставляя вздрагивать.

Внезапно, тропинка вывела нас к небольшому болоту. Поверхность его, покрытая ряской, казалась твёрдой, но стоило лишь слегка наступить на неё, как нога проваливалась в холодную, зловонную жижу. Обойти болото не представлялось возможным – густой подлесок обступал его со всех сторон.

– Нам что, придётся идти по этому? – брезгливо сморщила нос Настя.

– Можешь ползти или возвращаться обратно. – Ответила я и первая шагнула в это болото.

Пришлось двигаться вперёд, тщательно выбирая места для шагов, чтобы не провалиться слишком глубоко.

Каждый шаг отдавался хлюпающим звуком, а вокруг поднималось облако тошнотворного запаха гнили. Казалось, болото дышит, выплёвывая из своих недр зловоние и тьму. В какой-то момент я почувствовал, как что-то скользкое коснулось моей ноги под водой. От неожиданности я едва не потеряла равновесие, но вовремя ухватился за торчащую из болота корягу.

Наконец, мы выбрались на твёрдую землю, но облегчение было недолгим. Впереди нас ждал ещё более густой и мрачный лес. Деревья здесь казались выше и толще, а их ветви переплетались так плотно, что почти не пропускали свет. Под ногами шуршала толстым слоем слежавшаяся листва, скрывая под собой, возможно, опасные ловушки.

Мы шли дальше, ощущая на себе гнетущее чувство тревоги. Казалось, что лес наблюдает за нами, выжидая подходящий момент.

– Как долго нам идти до гор? – поинтересовался Эрик отмахиваясь от мошкары, которая начала нас облеплять.

– Если ориентироваться по карте, – посмотрел на него Серафим сосредоточенно. – Нам надо пройти это болото, ещё какое-то время идти, и мы выйдем на поляну, где начнутся горы.

– Звучит ободряюще, – улыбнулся Сэм.

– Я бы не торопилась с выводами. – От голоса Ольги Юрьевны по коже пошли мурашки. Красивая, но ужасная. – Мы же ходим по кругу, да Серафим? – Тот нехотя кивнул головой.

– И как давно мы ходим по кругу? – подойдя ближе, заглянула в карту. По ней мы шли прямо, и никуда не сворачивали.

– Как только ступили в это болото. – Кивнул он головой.

– Но местность меняется, – не понимала я.

Настя подошла к ближайшей сосне и потрогала кору, а потом наклонилась к ней будто прислушиваясь. Проведя пальцами по шершавой поверхности, она согласно кивнула. Мы переглянулись. Ваня пожал плечами.

– Дерево подсказывает, – прошептала она. – Оно говорит, нужно идти назад, к тому месту, где развилка. Но болото не хочет нас отпускать. Оно будет сопротивляться. Это болото особенное, – тихий голос еле слышно, словно боялась, что её услышат. – Оно играет с нами, подсовывая знакомые пейзажи, чтобы мы не заметили подвоха.

– Моя девочка! – довольно констатировал Сэм с гордостью. Настя нас очень удивила. Я даже приоткрыла рот.

– Она что, общается с природой? – шепчу Ване.

– Она вообще способная, – утвердительный кивок. – Но дурочкой проще казаться.

– И что нам теперь делать? – запаниковал Вова в его глазах была тревога. – Как выбраться?

– Нам нужно выйти за его пределы, – уверенно ответила Ольга Юрьевна. – Но сделать это будет непросто. Болото не отпустит нас так просто. Оно будет пытаться удержать нас здесь, обманывая наши чувства и разум. Будьте внимательны к своим ощущениям. Если почувствуете дежавю, значит, мы снова на старом месте. Настя, веди нас.

Девушка развернулась и прошла мимо нас, медленно озираясь и прислушиваясь.

Мы развернулись и пошли в обратном направлении, Настя впереди, словно зачарованная, ведомая шёпотом дерева. Сейчас я видела совершенно новую Настю. Не гордую, надменную девушку, а сосредоточенную и умную. Которая готова нам помочь. Никаких колкостей и замечаний. Она внимательно вслушивалась в шёпот листьев, её пальцы касались как бабочки коры деревьев и кивая в знак согласия, девушка продолжала двигаться. Словно прекрасная нимфа она пробиралась через заросли кустов, старалась как можно аккуратнее наступать на ветки, переступать корни. Свет, который иногда пропускали листья, играл на её русых волосах.

Болото и правда не хотело нас отпускать. Под ногами хлюпала жижа, норовя затянуть в свою глубину. Воздух стал гуще, тяжелее, дышать было трудно. Казалось, сама тьма сгущалась вокруг нас, нашёптывая на ухо слова сомнения и отчаяния.

Тревога давила на плечи, заставляя вздрагивать от каждого шороха. Болото словно дышало нам в спину, поджидая ошибку.

Шли мы довольно долго, но местность почти не менялась. Те же чахлые сосны, иногда попадались ель или осина, те же кочки под ногами, та же гнилостная вонь в воздухе. Дежавю накатывало волнами, заставляя сердце бешено колотиться.

Я крутила головой, пытаясь рассмотреть хоть что-то, что даст нам подсказку. Лес будто насмехался над нами. Деревья, кусты, цветы, всё вызывало жуткое состояние. Чем дольше мы шли, тем сильнее казалось, что вот сейчас что-то должно произойти. Периодически слышались хриплые крики неведомых птиц.

Нам стали попадаться кости, или части чего-то разлагаемого, которое неизвестно сколько находилось в этом месте. Меня накрыло отвращение,

– Остановитесь! – вдруг скомандовала Ольга Юрьевна. – Я чувствую… Здесь что-то не так. Воздух стал тяжелее, и пахнет по-другому.

Мы замерли в ожидании, и даже дышать перестали. Казалось что и лес замер вместе с нами. Боясь пошевелиться, медленно поворачивала головой, пробегая глазами по кустам, между деревьев, там, до куда могла повернуться.

Напряжение сковывало каждую частичку тела. Ноги начинали гудеть, а от сырой одежды липнувшей к коже, становилось холодно и не комфортно. После болота было ощущение, что кто-то ползает по телу.

Настя чуть подалась вперёд вглядываясь в подлесок и подняв руку указала в темноту. Сначала мы ничего не различали. Тишина была такой напряжённой, что давила на уши и вызывала панику.

В какой-то момент раздался то ли детский плач, то ли крик от которого внутри всё похолодело и волосы встали дыбом.