Выбор. Нет пути назад

– Сорок процентов прибыли с боёв и два свободных здания для любых целей тебе подойдут? – холодно уточнил Лайтвуд.

– Любых целей? – с сомнением переспросил я. – Предлагаешь открыть там школу?

– Открывай хоть детский сад, но неси мне деньги. И, если мои доводы не кажутся тебе убедительными, постарайся всё же не забывать, что тебе есть, кого терять. А у меня полно оружия.

Я кивнул:

– Не забывай о том, что и тебе есть, что терять. Договорились. Габриэлла будет в нужном месте в назначенное время.

– Через неделю. Адрес пришлю. И не вздумай выкинуть что-то в своём стиле.

– Почему тебе снова нужна Габриэлла? – вопрос прозвучал внезапно .но напрашивался сам собой. – Я сделал всё, чтобы свести её с Уилсоном. Теперь я должен свести её с другим?

– Брак и сближение ради финансовых целей не равны между собой. Габриэлла взрослая девочка и разберется, как получить от партнера нужный результат.

– Какой результат? Ты же сказал, что она просто должна передать товар?

– Товар – подделка, – просто сказал Лайтвуд. – Настоящий товар я продал уже две недели назад. Придётся сделать так, чтобы никто не догадался. Поэтому и нужна Габриэлла. Она сможет отвлечь внимание от товара.

– Ты в своём уме? – нервно спросил я. – Да её за это убьют! Там товара было на сотни тысяч долларов, кому ты его продал?

– Джек, оставь свои попытки контролировать мою деятельность. Я сказал, что ты должен делать – выполняй. У тебя есть неделя, чтобы подготовить свою дочь и объяснить ей, как нужно себя вести с этим человеком.

Я кивнул, понимая, что споры приведут к ужасным последствиям. Пожал ему руку и вышел из дома, каждый квадратный метр которого я ненавидел.

Раздался звонок. Номер был скрыт, и я знал, чей голос сейчас услышу, нажимая кнопку ответа.

– Предполагаю, что ты всё сделал? – тон на другом конце провода был равнодушным.

– Я же обещал, что сделаю. Заметь, держу своё слово.

– Лучше бы ты держал свои руки в карманах и не убивал невинных людей, – снова равнодушие.

– Ты никогда не простишь меня?

– А разве такое можно простить?

– Ты не знаешь правды, поэтому не делай поспешных выводов и не принимай решения, о которых потом пожалеешь.

– Ты для меня не авторитет, но спасибо за помощь, – в голосе послышался смешок.

– Вторая часть сделки по-прежнему в силе?

– Ты про похищение твоей дочери? Да, всё готово. Главное, чтобы она не выкинула что-то странное.

– Не выкинет, – уверенно произнёс я, – она же моя дочь.

– Это меня и пугает.

– Не забудь выбросить сим-карту, – напомнил я, – следующий созвон как обычно. Удачи.

Я выключил телефон, удаляя номер, хоть он был и скрыт, из списка входящих вызовов, и снова почувствовал страх. На кон поставлено слишком много. Было время, когда я лгал окружающим, скрывая тот факт, что Эрик – не мой сын. Скрывая его настоящее имя. Но та ложь была целостной, она произносилась для каждого одинаково. А ложь, с которой я жил сейчас, была раздробленной и хитросплетённой. Врать нужно было ловко и искусно. Собственные мысли путались, и порой было трудно понять, где заканчивалась правда, а где начиналась фантазия.

Это была не просто ложь, а целая паутина, в которой я сам стал пленником. Она превратилась в моего друга, одновременно спасающего и душащего меня изнутри. Одно неверное слово могло разрушить весь тщательно продуманный план. А я не мог себе этого позволить. Ни сейчас, ни позже.

Глава 3. Стивен

Что-то не клеилось в той схеме, о которой говорил со мной Натаниэль до того, как его чёртова машина взорвалась.

Несмотря на попытки сохранять хладнокровие и держать себя в руках, злость постоянно брала надо мной верх, хотя это чувство никак не вписывалось в окружающую обстановку. Сидя на берегу океана, окруженный пальмами и яркими огнями, вдыхая солёный влажный воздух, я вновь убеждался в том, что управлять своими эмоциями мне не под силу. Я не был ни Габриэллой, ни Нейтом – они умели сохранять сосредоточенность, действовать хитро и расчётливо. Порой мне казалось, что я выбиваюсь из их семьи, несмотря на внешнее сходство с сестрой.

Но правда оказалась куда жёстче – мой брат оказался мне не братом по крови, да ещё и тем единственным, кто способен был избавить мир от влияния и произвола Волков. И, несмотря на все попытки Джастина сблизиться с моей сестрой, подобраться через неё к моему отцу, реальный работающий план был только у Натаниэля. И в его план входил я. Как блудный сын, вернувшийся к отцу, я должен был стать тайным семейным шпионом. И единственной, кто мог мне помочь, была подруга Габриэллы – Кэролайн. Мы должны были сыграть влюблённую пару и добывать нужную информацию, находясь рядом с Джеком. В дальнейшем полученная информация должна была переходить к Натаниэлю, и он с Мэттом и другими Змеями искал бы варианты её использования в своих целях.

Но Натаниэля больше не было. Как не было и Джастина. А наш фиктивный союз с Кэролайн был никому не нужен. Как оказалось, никому, кроме меня.

Поверхностная, но бесхитростная, красивая и сочувствующая, она ворвалась в мою жизнь внезапно, и, к моему удивлению, я хотел, чтобы она в ней осталась. С Меган последнее время отношения не клеились – она стала раздражительной, срывалась на мне по любому поводу и постоянно куда-то пропадала. Последней каплей стали найденные у неё документы – паспорт и права с её фотографией, но с другим именем. Задавать вопросы я умел, но получать нужную информацию так и не научился. Она отмахнулась от меня, сказав, что ей они были нужны для дела. Какого именно – не уточнила. А вспоминая давние слова Джастина о том, чтобы я не брал Меган на наши встречи, сомнения в её честности лишь окрепли.

–Ты готов? – раздался голос Кэролайн у меня над ухом, и я вздрогнул, осознавая, что забыл про её присутствие.

– К чему? – я вынырнул из собственных размышлений.

– Ты всегда так внимательно слушаешь меня? Или сегодня особенный день?

– Извини, – я примирительно улыбнулся, – не могу избавиться от ощущения, что всё, что мы делаем – это полный провал.

Кэролайн грустно улыбнулась:

– Возможно, так оно и есть. Но мы должны хотя бы попробовать закончить то, что начали. Ради Нейта. Ради самих себя. И ради Габриэллы, которую нужно вытащить из этого логова хищников.

– Так о какой готовности ты говоришь? – я бросил на неё взгляд, тут же отводя его. Слишком сильным и несвоевременным было желание превратить наш фиктивный союз в настоящий. Чувство, которое так внезапно зародилось внутри меня, разрасталось быстрее, чем я успевал к нему привыкнуть.

– Ты должен официально представить меня семье. И вернуться домой. Стив, ты понимаешь, что, если мы не начнём действовать сейчас, то все усилия, которые приложил Натаниэль к тому, чтобы свергнуть власть Волков, будут напрасны?

– С каких пор тебя так интересует судьба Волков? – прищурился я.

– С тех самых, как я узнала о том, что погибли Натаниэль и Джастин. Вся эта тема была слишком далека от меня, а в один миг стала чересчур близкой. И эти игры мне не нравятся. Я не хочу, чтобы однажды кто-то позвонил мне и сказал, что моя подруга пала жертвой безумных идей её отца. Я не хочу думать о том, что наша жизнь постоянно кем-то контролируется. Не хочу, заходя в кафе, думать о том, а не хитрый ли это план Джека Джонсона уничтожить ещё часть населения, взорвав это самое кафе? Мне страшно, Стивен. Мне нравился Натаниэль, а Габи… Мне не хватает её. Той сильной и своенравной девчонки. Прежней Габриэллы. Не уверена, но думаю, что она любила его. Точнее, их обоих. Каждого по-своему. И лишившись их, она никогда не станет той, что была раньше. Поэтому я хочу действовать.

– Действуй, – проронил я, резко притягивая её к себе так, что между нашими губами оставалось лишь несколько миллиметров.

– Что ты делаешь? – прошипела Кэролайн, пытаясь вырваться.

– Играю свою роль, – пожал я плечами, улыбаясь и чувствуя, как сердце пропускает удар за ударом, – или ты думаешь, что Джек наивен и глуп? Что поверит в наш союз, если мы будем сидеть на расстоянии метра друг от друга?

– Нет, но… – Она снова попробовала отодвинуться от меня, но попытка с треском провалилась. Как и проваливалось моё самообладание.

– Не переживай, я умею вести себя прилично, – прошептал я, выпуская её из объятий и протягивая руку.

– Очень на это надеюсь. – Кэролайн приняла мою протянутую руку, крепко сжимая её своей тёплой ладонью. На короткое мгновение позволив мне поймать волну умиротворения.

***

Самым трудным в нашем плане было убедить отца в том, что я раскаиваюсь и действительно хочу вернуться домой. Вряд ли из меня получился бы хороший актёр, потому что отца я, если и не ненавидел, то уж точно не испытывал к нему никакой симпатии. Сыграть внезапно возникшие родственные чувства было практически невозможно. Я настраивал себя, повторяя, что всё, что я делаю – это ради Нейта. Ради всех тех, кто пострадал от рук Джонсонов.

– Здравствуй, пап, – тихо произнёс я в тот момент, когда дверь моего дома дома, из которого я так давно убежал – открылась. – Прости, я очень ску…

Договорить он мне не дал, крепко сжав в мужских отцовских объятиях. Все те оборонительные стены, которые выстраивались несколько лет, норовили рухнуть в одночасье.

Говорят, семью не выбирают. И уж тем более не выбирают родителей. Ты открываешь глаза в этом мире и смотришь на лица, с которыми уже связан навечно, хочешь ты того или нет.

Я родился Джонсоном. Это была не просто фамилия, это была реальность, которую я должен был принять. Я должен был принять отца таким, каким он был. И в этот самый момент, несмотря на все свои негативные эмоции и мысли, я понял, как мне в жизни не хватало отца. Даже такого неоднозначного как Джек.

– Я рад, что ты снова дома, – прохрипел он, выпуская меня из объятий. – Здравствуй, Кэролайн, – поздоровался он с моей спутницей.

Никаких оправданий, никаких извинений. Отец говорил со мной так, как будто мы не виделись всего пару часов.

Мне даже показалось, что в его глазах мелькнуло что-то похожее на… слёзы? Уверен, что показалось. Джек Джонсон и положительные эмоции не совместимы. Я немного тряхнул головой, избавляя себя от внезапно вспыхнувших чувств. Я здесь с одной целью, и она далека от желания сблизиться с отцом.

– Добрый день, мистер Джонсон, – скромно отозвалась Кэролайн, – рада вас видеть.

Отец, надо отдать ему должное, промолчал. А я с укором посмотрел на неё. Рада вас видеть?Она всерьёз думает, что такими фразами удастся подобраться к нему ближе?

– Габриэлла у себя? – спросил я, когда мы вошли в дом. Он, вроде бы, оставался таким же, как и раньше: те же стены, та же мебель. Даже посуда была всё та же. Но чего-то в нём не хватало. Всё казалось пустым. Я помнил ту утреннюю суету, когда отец звал нас на завтрак. Как самоуверенно спускался к завтраку Натаниэль. Или Эрик? Кем он был тогда? Как мы долго ждали Габриэллу, которая или принимала душ, или болтала по телефону.

Когда мы с Натаниэлем строили планы о моём возвращении, я не думал, что всё обернётся трагедией. Но машина, в которой были они с Джастином, взорвалась. Габриэлла с нервным срывом попала в больницу к Фордам. А я смог вернуться домой лишь для того, чтобы выплеснуть на отца весь накопившийся гнев. Всю боль и обиду. И снова уйти.

Уйти, чтобы снова вернуться. Навсегда или нет – покажет время, но Кэролайн была права. Нужно было действовать. Здесь и сейчас.

– Габриэлла на важной встрече и не сможет к нам присоединиться, – ответил отец.

– Тогда почему стол накрыт на четверых? – удивился я.

– Потому что с вами буду ужинать я, – раздался голос откуда-то справа, и я резко развернулся.

– Как же ты похож на свою сестру, – произнесла женщина, намного больше похожая на Габриэллу, чем я.

– Мама? – с трудом смог я выдавить из себя. Сомнений не было, хотя я её совсем не помнил.

Внутри меня что-то перевернулось и разлилось непривычной теплотой и забытой болью. Я сделал шаг вперёд, за ним ещё один, боясь, что подойдя ближе, мама просто растворится и исчезнет у меня на глазах. Преодолевая внутренние сомнения и неуверенность в правильности своих действий, я обнял её. Сначала осторожно, а спустя мгновение я прижал её крепче, чувствуя, как построенные ранее планы разлетаются на тысячи осколков. Я вернулся домой, чтобы отомстить, а в итоге попал в сети семьи, которой у меня так долго не было. И теперь я не был уверен в том, что выберу путь, о котором раздумывал раньше.

– Я вернулась, – с улыбкой произнесла мама, слегка отстраняясь, – и больше никуда не собираюсь. Вы тут без меня столько дел наворотили! – взмахнула она руками.

Я с трудом сдержался от желания съязвить, сказав, что дел наворотил её муженёк, а мы были лишь пешками в его безумной игре. И даже я, покинув отчий дом, оказался косвенно, но втянут в эту игру.

– Надеюсь, ты знаешь, на что идёшь, – я равнодушно пожал плечами, надеясь, что моя фраза не будет воспринята как вызов. Но, кажется, отец пропустил её мимо ушей, набирая сообщение на телефоне и хмуря брови. А мама лишь снова улыбнулась. Той невероятной улыбкой, которую я будто бы вспомнил. Какие-то вспышки в голове: я совсем малыш, а мама держит меня на руках. В тот момент в моём мире не существовало ни горя, ни зла, ни проблем.

Ужин, от которого я ровным счётом ничего не ждал, считая, что проколюсь в первые же секунды, проходил, на удивление, спокойно. Отец был поглощён собой и телефоном, практически не обращая внимания на меня и мою спутницу. А я старался не сводить глаз ни с неё, ни с него, боясь упустить что-то важное.

– Как ты познакомилась со Стивеном? – спросила мама, обращаясь к Кэролайн.

– Сложно не познакомиться с братом своей лучшей подруги, – затараторила она, – хотя какое-то время он не жил здесь, но я видела фотографии и заочно влюбилась. – Кэролайн улыбнулась, проводя ладонью по моей щеке.

Ладонь мне хотелось перехватить, чтобы остановить то, что нравилось мне намного больше, чем должно было. И я был готов признаться самому себе, что актриса из этой девушки превосходная. Я думал, что проявлять активность придётся мне, но она не давала даже рта раскрыть, болтая с моей мамой так, словно они были старыми подругами.

– Он так долго не обращал на меня внимания, – притворно расстроенным голосом продолжила она, – и я не имела ни малейшего представления, как его добиться. У него была девушка, с которой они жили вместе, и она такая красивая, разве я могла сравниться с ней?

Я едва ли сдержал смех, рвущийся наружу. Она шутит или всерьёз считает, что Меган красивее, чем она? Нет, конечно, Меган отличалась эффектной внешностью, была умна и хитра, но Кэролайн, несмотря на свою простодушность, ей ничуть не уступала. В чём-то даже превосходила. Она была более живой. И, как мне казалось, точно ничего не скрывала.

– А куда делась твоя девушка? – мама с любопытством посмотрела на меня.

– Мы расстались, – коротко солгал я, чувствуя себя предателем по отношению к Меган, с которой мы столько времени были вместе. Да, возможно, она обманывала меня, но я даже не попытался разобраться в этой проблеме, ухватившись за новую соломинку в лице Кэролайн.

– Стивен, – внезапно раздавшийся голос отца разрезал пространство, словно кинжал, – мы можем выйти на минутку, пока девочки обсуждают твою личную жизнь?

Я неуверенно кивнул, последовав за ним. Последний разговор с отцом состоялся у меня довольно давно, и я не представлял, чего хочет он сейчас. И почему наедине? Лишившись Нейта, он решил, что угроза будет исходить теперь от меня? Что, если он расколол наш план с Кэролайн? Она хоть и прекрасно играла свою роль, но Джек был мастером лжи и притворства, а людей чувствовал насквозь.

– Если ты насчёт Кэролайн, то мы лишь…

– Твоя интимная жизнь меня волнует сейчас меньше всего, – отец достал из кармана фотографию. – Скажи мне, ты знаешь девушку, изображённую на этом снимке?

Я перевернул слегка помятый кусок бумаги и почувствовал, как с лица сходит краска. Значит, отец смог выяснить, где я жил и с кем именно. Значит, его слежка за мной была ничуть не хуже, чем моя за ним. На снимке была Меган. Моя Меган. Та, с которой мы больше года жили вместе.

– Судя по твоему молчанию, с этой особой ты знаком, верно? Насколько вы близки? – голос был спокойным, но я видел, как его скулы напряглись, а взгляд потемнел, будто он сдерживал бурю, вот-вот готовую вырваться наружу. Отец стоял напротив, внимательно всматриваясь в моё лицо, пытаясь уловить хотя бы какие-то эмоции. Я судорожно соображал, как себя вести: сказать правду или солгать? Лгать, скорее всего, смысла не было. Но и давать слабину нельзя.

– Мы знакомы, – я выровнял дыхание, размеренно растягивая слова, – но близость наших отношений вряд ли должна тебя волновать. С чего ты задаёшь такие вопросы?

Отец сузил глаза:

– Под каким именем она тебе знакома?

Чёрт возьми! Значит, документы – не подделка? Значит, она скрывала свою личность? Но зачем?

– Кажется, что сейчас гораздо важнее, под каким именем её знаешь ты. – Я облизал губы, понимая, что, вернувшись домой, попал в водоворот событий и тайн, из которого теперь не получится выбраться.

– Не приближайся к ней ни под каким предлогом. И не сближайся больше.

– Отец, моя девушка Кэролайн, и мне…

– И тебе не стоит её менять на другую.

– Ты скажешь мне имя?

– Только тогда, когда буду уверен, что не ошибся, – он снова достал телефон.

Я промолчал, понимая, что требовать от него чего-то большего не стоит. Неприятный холодок пробежался по спине. Меня накрыло дурное предчувствие, что я невольно стал участником какой-то новой волны интриг в бизнесе моего отца.

Глава 4. Габриэлла

План, родившийся в моей голове, был предельно прост, понятен и абсолютно невыполним. Справляться с клиентами отца, у которых были чёткие указания не трогать его дочь, было легко. Что бы я ни выкинула, как бы нагло я ни вела себя и ни флиртовала с ними для получения нужных результатов, я не боялась их. Они знали, что я для них недостижимая цель. Они могли раздевать меня глазами, рисовать в своём воображении какие угодно сцены, но даже коснуться меня пальцем без угрозы быть застреленными людьми Джека, не могли.

Ситуация с Лео в корне отличалась от тех, в которых я бывала ранее. Отец продал меня этому человеку. Не моргнув глазом, предложил ему меня, мои тело и душу. Хотя кого я обманывала? Продано было только тело, душа сгорела уже давно, оставив лишь растерзанные и обугленные куски.

Каждая девочка с детства мечтает встретить хорошего мальчика, ходить с ним за ручку, украдкой целоваться где-нибудь в скрытом от чужих глаз месте. Прочувствовать всю первую влюбленность от самого простого шага до самого серьёзного. И на моих глазах такие союзы рождались не один раз – порой неудачные, а порой устоявшиеся на всю жизнь. Но эта история была совсем не про меня.

Моя жизнь была окружена надзором и контролем, и думать об отношениях возможности не было. Всё это привело к тому, что я пошла по самому нестандартному пути – сначала влюбилась в человека, желающего отомстить моему отцу, так и не узнав, за что именно. А спустя некоторое время я потеряла голову от того, кто всю жизнь провёл рядом со мной под одной крышей. И, ни разу не признавшись даже самой себе, я в глубине души мечтала о том, что пройду с ним весь путь от бабочек в животе до того самого глубокого и настоящего чувства, которое не требует доказательств.

Думала о том, что однажды я перестану помогать своему отцу, и мы с Натаниэлем будем сидеть вечером в уютном домике где-то на берегу океана, разговаривать обо всём или молчать, наслаждаясь лишь тишиной и друг другом.

Мысли, заполняющие меня изнутри, отзывались мучительной болью. Мои мечты никогда не сбудутся. Один лишь шаг разделяет меня от того, чтобы отдать своё тело этому человеку.

– Ты долго будешь возиться со своей сумочкой? – Лео вернулся, вытащив меня из плена собственных мыслей.

– Столько, сколько потребуется, – сложнее всего было придать уверенности голосу, который предательски дрожал. Я смотрела на дорогую машину, понимая, что вот-вот окажусь внутри, и тогда назад пути не будет. Я не увижу ни денег, ни своей гордости. Продавать себя этому человеку я была не намерена. Ложиться с ним в постель – последнее, что я сделаю в этой жизни.

– Не дерзи мне, Габриэлла, – он подошёл ближе, беря меня за руки, довольно сильно сжимая их, – ты играешь с огнём.

– Я уже обжигалась, – спокойно отчеканила я, – отпусти меня. В условия нашей сделки не входит насилие. И сроки мы не обговаривали.

– С твоим отцом я обговорил всё, – отрезал он.

– Так и спи с моим отцом, – ухмыльнулась я, вырывая руки, – он тоже Джонсон.

Странно, с первого взгляда Лео предстал передо мной вполне приятным мужчиной. А сейчас его улыбка казалась оскалом, а внешность не такой уж и привлекательной. Обида на отца за то, что он решил вот таким образом поступить со мной, пытаясь заставить забыть человека, которого я не смогу забыть никогда, вновь дала о себе знать.

– Залезай в машину, – процедил он, скручивая мои руки за спиной, – ты взяла деньги, значит, выполняй условия. Эта ночь станет незабываемой.

– Для кого именно? – раздался ледяной голос позади меня. Я обернулась, чувствуя, что мои руки резко стали свободными. Очевидно, Лео был не готов к лишним свидетелям.

– Кто ты такой? – прищурился он, искоса поглядывая на меня, ожидая ответа.

Я неуверенно пожала плечами, стараясь не выдать своей радости. Я спасена. И помощь пришла оттуда, откуда я вовсе её не ждала.

– Неважно, кто я такой, важно, что эта девушка – Габриэлла Джонсон – дочь известного человека, и обращаться с ней вот таким образом ты не имеешь права.

– Её отец…

– Я знаю её отца намного лучше, чем ты думаешь. Я работаю на него уже больше десяти лет. Возможно, я совершаю ошибку. Но эта девушка стоит того, чтобы ради неё совершать ошибки. А ты не стоишь даже одной переданной ей купюры.

Чёрт возьми, да любая девушка влюбилась бы в Дрейка после этих слов! Настолько уверенным в себе он выглядел. Его мужественный, но рискованный поступок разлился теплотой в груди. Мне впервые с момента гибели Натаниэля захотелось кого-то обнять. Никакого романтического подтекста в этом и быть не могло, лишь благодарность за поддержку в такое непростое для меня время.

И, кстати, был он уже без костылей

– Верни мне деньги, – Лео повернулся, – иначе… – Он снова приблизился ко мне, но я уже держала в руках пистолет. Дрейк тоже направил оружие на Лео.

– Убирайся к чёрту, пока у тебя есть шанс сохранить себе жизнь. Эту девушку ты не тронешь. А деньги – моральная компенсация за попытку надругательства.

– Да я пальцем эту суку не тронул!

– Значит, за оскорбления, – невозмутимо продолжил Дрейк, – и пальцем ты её тронул, и даже не одним. А вот ничем другим, о чём ты мечтал, ты её не тронешь.

Я сделала несколько шагов навстречу Дрейку, не поворачиваясь спиной к Лео – что было у него на уме, я не знала. И не была уверена в том, о чём договорился с ним отец. А приказы отдавать он умел, даже такие низкие, как этот. Прошло лишь несколько секунд, как Лео, сверкнув глазами, сел в машину, и она резко рванула с места. Не факт, что эта история закончилась, но выдохнула я с облегчением.

– Спасибо. – Я протянула Дрейку руку, тут же очутившись в крепких мужских объятиях. С трудом сдержав слёзы – жест был слишком нереальным для того мира, в котором я жила – я почувствовала себя на долю секунды живой.

– Всегда к твоим услугам, – слегка приподнял уголки губ он, –прогуляемся?

Почему-то это невинное предложение заставило меня снова зажаться, замкнуться в себе. Имела ли я право на совместное время с этим человеком? Или это предательство? Что, если я ему нравлюсь? Множество вопросов терзало меня изнутри, раскаляя нервы до предела. Я вспомнила, как обещала ему совместную поездку, которая так и не состоялась, потому что я не была уверена, что смогу дать ему то, чего он ищет…

– Габриэлла, – Дрейк щёлкнул пальцами перед моим лицом, – о чём ты задумалась? Я не зову тебя замуж и вряд ли когда-нибудь рискну. Я лишь хочу помочь выбраться тебе из того ада, в который ты сама себя погружаешь. В твоей жизни случилось нечто ужасное – ты потеряла человека, которого любила. Ты потеряла его, не сделав выбор между ним и его другом, верно? И всерьёз считаешь, что я попытаюсь занять чьё-то место? Про любовные треугольники я слышал, но про любовные квадраты ни разу. Позволь мне просто отвлечь тебя от грустных и тяжелых мыслей. Что, если у меня получится?

– Про квадраты было смешно, – искренне улыбнулась я. – Куда ты предлагаешь пойти?

– Не пойти. Поехать. Я снова за рулём. А место выбирай ты. Я водитель – отвезу тебя туда, куда скажешь. Главное, чтобы ты перестала жить одним лишь чувством вины.