Чужая жена для Беркута

Екатерина Ромеро

Чужая жена для Беркута

Глава 1

– Лизка, ну где ты летаешь?

Ладонь мужа ласкового ложится мне на бедро, оборачиваюсь к Славе.

– Я здесь. Не беспокойся.

Дежурная улыбка, потому что так надо. Плевать, что любви не было и нет, но это не отменяет того факта, что сегодня я стала женой этого человека.

Мой дядя договорился с его отцом, удачный союз, выгодная сделка. Моего желания никто не спрашивал, а протесты не слушали.

Смотрю на Славу. Ему как и мне двадцать три, он только начал работать. Светловолосый и спокойный, с ясными голубыми глазами. Он мой муж, смирись уже, Лиза, могло быть хуже.

Я рыдала, просила еще подождать, а потом пришел дядя и все как обычно решил за меня. На самом деле Слава и правда неплохой вариант. Он добрый и образованный, спокойный и из богатой семьи. У нас с ним все всегда ровно. Мы даже ни разу не ссорились, ну чем не любовь.У нас все было спланировано и “от” “до”. Наша встреча, знакомство, свадьба через два месяца. Нас случили как породистых собак, повязали, заклеймили кольцом и печатью в паспорте.

Брак со Славиком гарантирует нам успешное будущее, выступит гарантом надежного союза. Так говорил дядя, пока я глотала слезы перед свадьбой, умоляя его все отменить.

А дальше праздник напоказ, влиятельные гости, цветы и поздравления, но что-то изначально пошло не так.

Не знаю, как это объяснить. Какое-то чувство тревоги не давало мне покоя. За мной словно кто-то следил. Давно уже, неделю точно.

Я видела тень, это был мужчина, и он шел за мной вечером. Тогда я сразу вспомнила его. Того опасного бандита, которого видела пять лет назад в суде.

Мне было тогда восемнадцать и я едва закончила школу. Боже, нет, я все это уже сотни раз обсуждала с психологом, это прошло.

Его посадили на десять лет, он за решеткой. Так, спокойно, Лиза. Это уже паранойя, хотя я помню прекрасно, как он орал на весь зал суда о том, что выйдет и найдет меня, найдет…

– Слава, смотри!

– Черт!

Славик едва не сбивает перебегающую дорогу лису. Нас немного заносит, на дороге гололед и мороз такой, что сводит кости.

Я в пышном свадебном платье. Туфли на шпильке, фата до пола, меня собирало двое стилистов. Прическа, чулки, заколки. Дядя хотел видеть настоящую невесту с картинки, чтобы ею можно было похвастаться перед гостями, потому денег не жалел.

– Ты в порядке, зай?

– Да, осторожнее пожалуйста. Хочу дожить до медового месяца.

– Не бойся, доедем. Билеты куплены, нас ждут райские острова. Сейчас в отель, а утром вылетаем. Я обо всем позаботился.

Точнее, твой папа позаботился, но я молчу. Короткая улыбка, будь вежливой, ты теперь жена.

– Лиза, первая брачная ночь все равно будет сегодня, да?

Славик подмигивает мне. Давлю в себе отвращение. Он мой муж, пора бы уже привыкнуть. Надеюсь, меня не стошнит прямо на него.

– Конечно.

Гостей было немного, все свои, точнее, все партнеры дяди. С его связями он звал только нужных людей. Со стороны жениха тоже самое, и только моих родителей не было. Их уже десять лет как нет.

Сжимаю ладонями юбку свадебного платья. Все могло быть хуже. Слова молод, не такой он уж и некрасивый. Обычный парень, старается даже. За руку меня весь день сегодня держал, и галантен он и приятный. Я привыкну к такому мужу, думаю, я со временем даже его полюблю.

Яркий свет фар бликами отдает в зеркало заднего вида, нам кто-то сигналит. Машина. Черный джип. Высокий, рвущий колеса.

– Пропусти их. Они спешат.

– Ага, счас! Пусть ждут! Мы молодожены, вообще-то. Машина вся украшена, не видно что ли? Это нас нужно пропускать.

– Слава, не надо. Посмотри на их машины. Это бандиты. Ну их. Пусть едут вперед.

– Да нормально все. Не бойся. У меня стаж уже пять лет. Вожу нормально, сейчас я им покажу.

Это становится ошибкой и слишком поздно я понимаю, что те, кто едут сзади, не хотят нас обогнать. Напротив, они следуют точно за нами.

– Кто это, Слав, ты видишь номера?

– Нет… блин, да что им надо? Проезжай, ну же!

Мы на трассе под городом и уже поздняя ночь. Только с ресторана, я даже не переоделась.

Мы не планировали остановок и я понятия не имею, кто едет сзади, хотя какое-то шестое чувство уже орет: Он здесь.

Раз, два, три, глубокий вдох, не думай, не вспоминай. Я ходила год к психологу после того, думала забылось, хотя такой грех с души не снять. Это всегда будет со мной, я знаю.

Оглядываюсь назад и прихожу в ужас когда замечаю, что за нами едет не одна, а три машины. Огромные тонированные джипы и довольно скоро один из них обгоняет нас, резко тормозя и загоняя в ловушку.

– Слава, звони моему дяде, быстро!

– Я сам! Не надо никого, сиди тихо.

Славик вынужденно останавливает машину. Свет фар, скрип снега и мое бешено колотящееся сердце.

С силой ухватываюсь за ручку, когда вижу как у джипа впереди открывается дверь и оттуда выходит мужчина.

Высоченный, под два метра ростом. Он одет в длинное черное пальто нараспашку, парадный костюм, туфли.

Внутри все мгновенно леденеет, когда я поднимаю глаза и встречаюсь с острым орлиным взглядом. Цепкий, уверенный и решительный. Это он. Тот, кому когда-то я сломала жизнь своими показаниями, кто пугал меня до чертей и клялся в расправе.

Паника, безумие, дикость. Я узнаю его сразу.

Прошло пять лет, но я ни на день не забывала его, потому что такую внешность забыть невозможно.

Это Виктор Беркутов. Тот, кого я когда-то оклеветала, и сейчас он идет к нам, держа метровый лом в руке.

– Слава, не открывай двери! Слава, нет!

– Кто это такие, Лиза! Ты их знаешь?

– Это он. Боже, не открывай, ПОЖАЛУЙСТА, не надо!

Из остальных машин тоже выходят мужчины и мы оказываемся в ловушке. Их четверо. Высоких, здоровых, крепких мужиков и мой Слава. Он совсем другой. Домашний, культурный парень из богатой семьи.

Они окружают как стая гиен, я чувствую бешеный стук сердца, когда Виктор подходит к машине с моей стороны, наклоняется и я встречаюсь с ним взглядом.

Его глаза темно-карие, большие, окутанные длинными черными ресницами. Волосы как у ворона черные, густые, блестящие. Брови широкие с изгибом, прямой нос, большой рот. Черты лица резкие, суровые, властные, а взгляд дикий, безумный и ледяной.

– Ку-ку, невеста! Окошко открывай.

– Не открывай окно, Слава!

– Кто вообще этот упырь? Лиза!

– Это Виктор. Виктор Беркутов. Где телефон, звони моему дяде, быстро!

– Что тебе надо, черт? А?

– Памперс надень, ослик.

Виктор усмехается уголком губ, а после обходит машину с другой стороны, опираясь на лом как на трость. Точно коршуны, они обсели нас и я с ужасом вижу, как один из мужиков достает нож и вспарывает все наши шины.

– Что вы творите, совсем офонарели? Дайте проехать! Мой отец прокурор. Сейчас пойдете по статье.

На это Виктор качает головой, усмехается, а после замахивается и со всей дури ломом бьет по стеклу со стороны Славы.

Все случается быстро, резко, жестоко. Беркут просовывает огромную руку и хватает Славу за шею, бьет его головой об руль и вытаскивает из машины. Этот зек бросает моего мужа на трассу.

Еще один пролезает в салон и открывает замок, после чего Беркут хватает меня за руку, буквально выдирая из машины.

– ЗДРАСЬТЕ!

– Пустите, нет, что вам надо!

– Мне нужна ты-ы!

Его глаза блестят и переливаются. Опасно-красивый, безумный монстр. Высокий, жестокий и неуправляемый. Я помню, как Беркутов клялся в суде меня найти. И нашел, правда, а я не думала, что это будет на моей свадьбе. Да еще и так быстро.

Я вижу, как у Славы пошла кровь носом, но на это никто не обращает внимания. Нас закидывают в машину Беркута.

Быстро, жестко, я даже не успею толком закричать.

Я вижу, как дрожат руки Славы, как он ошалело смотрит на меня и понимаю, что мне не показалось. Виктор вернулся из зоны раньше и следил за мной. Это был он и я первая, кому он начал мстить.

– Куда мы едем, что происходит, что вам надо?!

– Мы едем на похороны, киса. Надеюсь, ты прихватила с собой конфет! Я люблю карамельки!

– Что? О чем вы… На чьи похороны?!

– НА ТВОИ!

Громко вскрикивает Беркутов и нажимает на газ до упора, тогда как от ужаса у меня спирает дыхание.

Глава 2

Первая брачная ночь и мой медовый месяц оборачиваются кошмаром. Для меня, для нас с мужем.

Ночь, дорога в неизвестность и мерзкий холод внутри. Нас вывозят за город в лес и когда машины паркуются. Виктор первым выходит и ухватив меня за фату, вытаскивает на улицу.

– Не надо, прошу, пожалуйста!

– А че это невеста такая невеселая? Я ж на праздник тебя привез, не?

– Я ничего не сделала, прошу, отпустите! Я не виновата!

Голос сбивается, горло саднит от мороза. Боже, вблизи он еще выше, весь в черном и страшный как ночь. Клянусь, этот зек похож на саму смерть. Жуткую.

Пять лет прошло, но Беркутов ни капли не постарел за это время. Напротив, стал еще более безумным. Я чувствую, как от него прямо веет этой лютой ненавистью. Ко мне.

Виктор переводит взгляд на меня, а после наматывает мою фату себе на кулак, притягивая к себе ближе. Противлюсь, но он сильнее. Здоровый мужик, он старше меня в два раза.

– Давай-ка разберем по полочкам, в чем именно ты не виновата, Рокотова. Ты не виновата в том, что нагло и в открытую оклеветала меня, что давала ложные улики и показания на суде? Что подтвердила, будто я тебя изнасиловал тогда, когда я тебя в глаза не видел? Что была в сговоре с Гангураевым и своим родным дядюшкой Геной, которые мечтали меня потопить чтобы я не застроил свои же земли!? Ты закрыла меня на десять лет гнить в колонии строгача, твой голос был решающим, так в чем именно тварь, ты НЕ виновата?!

От ужаса сводит все тело. Не могу противится ему, этот бандит может свернуть мне шею легким движением руки. Его обвинения страшные, и Виктору не интересно, что я не знаю даже половину из того, что он перечислил.

– Я не знала, прошу, простите…

Он смеется. Громко, гортанно и дико, а после отпускает меня, хватает Славу за шиворот и со всей дури вмазывает кулаком ему по лицу. Мой муж падает как подбитая кукла, а я понимаю, что нам конец. Беркутов привез нас сюда убивать, он жаждет расправы.

– Еще раз такую дурь вякнешь, я твоему суслику башку откушу!

– Что вы хотите, Виктор? Что вам надо, денег? У дяди есть, я… я скажу, он заплатит!

– Денег?! А пять лет жизни КТО, сука, мне вернет?! Твой дядя Гена? Рассвет за решеткой и баланда на завтрак – тоже мне компенсируешь или как?

– Чего вы тогда хотите, чего?!

– Я хочу чтоб ты сдохла. Здесь. Сейчас же. А дядюшку твоего я тоже найду, не переживай. Он поедет на праздник следующим. Я застройщик, помнишь? Земель у меня до хуя. Место есть.

Его слова. Они такие страшные, прямые, острые точно спицы. Беркутов вонзает мне их в сердце один за другим.

От ужаса даже не понимаю, когда начинаю реветь. Этого не должно было случится. Не так, не здесь, не сейчас.

– Мой отец. Он очень влиятельный! Пожалуйста, отпустите! Все что хотите… мы вам отдадим.

Сплевывая кровь говорит Слава, но становится хуже, он только дразнит этого взбесившегося зверя.

Виктор бросает перед нами лопату. Две точнее, каждому отдельно.

– Вперед. У вас час. Дальше я замерзну и ждать не буду. Волки получат кости с морозилки, а я хочу, чтобы они поели горячего!

Его голос рокочет. Смесь дикого меда и черного перца. Низкий, обволакивающий и жесткий одновременно. Этот зек абсолютно бешеный и такой же красивый. Как с обложки журнала, фотомодель, он вообще не постарел.

Виктор снился мне после суда. Годами. Я помню каждую его черту, каждое его слово и проклятия в мой адрес. Идеал мужской красоты с правильными чертами лица и опасным взглядом, для меня ужас выглядит именно так.

Оборачиваюсь к мужу:

– Слава…что делать?

– Я не знаю. Ублюдки, немедленно отпустите нас! Вы слышите, Я вам…

Договорить Слава не успевает, потому что Виктор в тот же миг снова ударяет его на этот раз в живот.

– Ослик, ты меня уже достал! Вот на хуя ты за этого хиляка вышла? Такие тебе нравятся, да, Рокотова?

– Оставьте его. Прошу, не бейте, не надо!

– А что надо, тебя по кругу пустить и выебать надо?

– Нет.

– КОПАЙ ЯМУ!

Орет и я хватаю эту лопату в руки, сцепив зубы, начинаю отбрасывать снег.

– Эй! Дохлик, ты тоже копай. Ну же, ве-се-ле-е!

Виктор толкает Славу ногой, мой муж встает на колени.

– Я не при делах, мужики. Давайте договоримся.

– Что? Что ты муркнул, малыш, я не расслышал?

– Я не при делах!

Слава всхлипывает и я понимаю, что он сдался. А еще он обмочился. Его штаны стали мокрыми. Лицо исказила боль вперемешку с отвращением.

– Ну что ты будешь делать! Суслик, я тебе говорил надеть памперс!

– Я не знаю вас, ничего не сделал! Лизку знаю три месяца всего!

– Та-а-к, и ты хочешь чтобы я отпустил тебя, да малыш?

– Да. Именно так. Отпустите меня.

– А жена твоя? Ты разве не с ней?

При этом Виктор подходит и прижимает меня к себе, а меня как током бьет, парализует от его безумной силы и энергетики. Такой может сломить меня одним движением, стоит только захотеть.

– Она не со мной. Мы один день женаты. И то. По договорняку все.

– Слава, нет! Что ты несешь!?

– Чш! Цыть, мурка, пока чем другим рот не заткнул! – одергивает Беркутов.– Ну-ну, говори, Славик. Какой выход ты предлагаешь?

– Я жить хочу.

– Твоя жизнь в обмен на жизнь конфету. Жену твою заберу. Согласен?

– Идет.

Это самые страшные слова в моей жизни. Боль, ужас, предательство мужа. Слава всегда казался хорошим, но при первой же угрозе он отказался от меня, отдал с потрохами этому зверю.

– Чудно! Ну все, ты свободен.

– Правда?

– Слава, что ты делаешь?!

– Цыть, киса! Иди-иди. Вали отсюда, дохлик! И дяде Гене ее передай, что праздник идет, пусть готовится.

Меня начинает бить крупная дрожь. Я почти по колено в снегу, где-то воют волки. Вокруг так темно, что я вижу только их фигуры и блеск ошалевших глаз в свете машин.

Слава медленно пятиться назад, а после просто убегает, едва не роняя тапки. Я остаюсь с четырьмя мужиками. Одна. В лесу. В свадебном платье. Пока меня тащили, я потеряла туфли.

Фата моя почти отпала, держится на соплях, волосы растрепались. Я держу эту лопату в руках и не знаю, что делать.

– Ну что, женушка. А че не копаем?

Виктор ходит вокруг меня точно ястреб. Он хочет морально меня убить, прежде чем я тут окоченею.

Сцепляю зубы, втыкаю лопату снова и снова, но земля мерзлая, она вообще не идет.

– Тут твердо.

– Ну так, на зоне тоже не мягко! А что ты хотела, сладкую жизнь? Копай глубже, если не хочешь, чтоб тебя волки до утра разорвали, а хотя по хуй, можно и так.

Слезы собираются в глазах. Этот зек хочет мести и винит во всем меня, боже.

– Мне жаль, что так вышло, Виктор. Мне жаль.

– Что ты там мяукаешь?

– Не убивайте.

Страшно смотреть на него, его взгляд карих глаз обжигает.

– Жить все хотят. Все! Чувствуешь запах свободы? – глубоко вдыхает. – О да, он, сука, прекрасный! А весной грибы пойдут. Вот на этом самом месте!

– Я жить хочу. Пожалуйста…

– Если ты хочешь жить, то что ты можешь предложить взамен?

– Невесту пора распечатать.

Кто-то гудит, они обступили меня как волки.

– Давай по кругу пустим. Всем надо сделать брачную ночь!

Обхватываю себя руками. Мне конец и это будет жутко.

– Нет. Не надо так, прошу, не надо. Виктор.

Поднимаю на него глаза, он стоит напротив. Дикий ошалевший зверь.

– Не хочешь групповухи, да, невеста?

При этом Беркутов поднимает лом и задирает им мое белье до бедер. Все смотрят, ржут. Они порвут меня здесь на куски, боже, мне крышка.

– Не хочу. Не хочу, чтобы все меня…

Все случается резко. Виктор делает шаг ко мне и жестко хватает большой рукой меня за талию, привлекает к себе и шепчет мне на ухо:

– Тогда ты будешь моей личной шлюхой. Моей дыркой, моим сладким мясом, которое я буду уничтожать медленно и методично, пока ты не сдохнешь, гребаная продажная тварь! Я буду убивать тебя, пока ты не развалишься, потому что иной участи тебе не дано. И не думай, сука, что я жалеть тебя стану! У меня пять лет бабы не было, так что все свои дырки готовь, а вякнешь хоть слово против – скормлю своему любимому псу!

Он прорычал мне это, опалив горячим дыханием и с шумом вдохнул мой запах. Как изголодавшийся зверь, безумный и совершенно дикий.

Дальше как в страшном сне. Помню только, что один из этих бандитов затолкал меня в багажник, который со скрипом захлопнулся. Помню, что рыдала по пути прекрасно понимая, что мой самый жуткий кошмар сбылся.

За мной пришел Виктор Беркутов и забрал меня себе. Чтобы мучить.

И он не простит, потому что такое не прощают. Я оклеветала этого бандита и теперь он будет убивать меня медленно на свободе также, как я убивала его в тюрьме.

Глава 3

Ранее

Злой протухший запах давно не проветриваемого помещения. Откровенная вонь, от которой уже кружится голова.

Скрежет, звуки, капли воды по нервам. Я в СИЗО и мы, сука, приехали. Стас сказал, вытащит, я здесь на неделю, но похоже, дело затянулось и мне будет пизда.

Я слишком быстро поднялся, быстро нажил врагов, а время такое интересное. Как только на ступеньку выше становишься, так сразу всем мешать начинаешь.

Меня подвинули и так некрасиво. Навешали обвинений как погонов молодому офицеру, который их не выдерживает и клонится вниз как чертов клен.

А дальше суд, надеюсь обойтись годом, желательно условки. Стас отмажет, не зря мой младший братик служил столько лет.У меня отжали бизнес, земли, перекрыли доход. Те, сука, “партнеры”, кого я считал друзьями, содрали шкуры и под овцами оказались волки.

В этот момент я еще не знаю, что в деле появился новый пострадавший и само дело быстренько перестряпали в тяжелое.

Чертова белокурая девка, которую я впервые увидел уже на судах. Она давала показания против меня, не моргнув и глазом. Откуда-то вылезли улики, потом доказательства, свидетели, ее заученная речь.

Рокотов на пару с Гангой сшили на меня дело не на год, а на десятку общими стараниями. Десять лет, сука. Я думал, сдурею, когда услышал приговор.

Десять лет лишения свободы, десятка строгача и ее глаза. Зеленые как у дикой кошки, лживые, довольные. Она определенно радовалась такому исходу.

Стас что-то крикнул мне напоследок, но я уже не слышал. В голове туман, я видел только довольную рожу Гены Рокотова и Тамира Гангураева. Они победили. Бизнес отжали, бабло поделили, а меня под замок.

Все чисто и гладко сработано, судью где надо подмазали, прокурор рвал и метал.

Без разбору, без пересмотра дела, на запястьях захлопнули браслеты, меня увезли.

А дальше как в сказке: звери да баланда, режим, роба вместо дорогого костюма и ни шагу назад. Я думал, свихнусь сидеть в клетке безвылазно в первый год. На второй начал выть и лезть на стену.

Что такое потерять свободу, когда ты на пике? Что такое потерять весь свой бизнес, связи и земли, на которые работал двадцать последних лет?

Это смерть. Гребаная сучья смерть, которую обеспечили мне мои “партнеры”. И та девка. Она сыграла ключевую роль. За что? Да просто так. Она определенно хотела моих страданий, такой же гнилой натуры, как и весь ее род.

Постепенно я обжился, пустил корни, завоевал авторитет. Выгрыз его зубами, ведь никто не хочет связываться с тем, кто может случайно (или не очень) откусить ухо, нос или палец).Я был на зоне один. Как черт среди ясного поля. Меня никто не навещал, ни письма, ни звонка, ни с весточки. Я начал читать, да, от скуки. Еще я начал тренироваться прямо в камере.

Я не давал никому спуску, но и выйти из этого ада тоже не мог.

Каждый день – день сурка, я молился, чтобы все, кто причастен к этому делу сдохли. Чтобы их стерло в порошок, чтобы они жрали баланду также, как я, и вместо солнца видели гробовую доску.

И пока они все там живут припеваючи, я мечусь как зверь в клетке, и хоть ты сука, плачь!

Правды нет, справедливости тоже, но я отплачу. Хоть десять лет пройдет, мне уже по хуй. Мать ни разу не навестила, но я этому даже рад. Не к чему ей видеть меня в кандалах, закрытым как в клетке.

Я отсидел пятилетку, половину срока, а после письмо, пересмотр дела и замки открылись.

Не знаю что случилось, Я не верил до последнего, но меня выпустили. Ха, думаю, на строгаче все были даже рады что я свалил, перекрестились на всякий случай.

И вот он я, здрасьте, да сука, еще живой!

Я выхожу в той же одежде и обуви, в которую меня сюда привезли. Спортивная сумка на плечах, сто рублей в кармане. Ни денег, ни связей, ни хуя нет.

Телефон, благо, отдали и вот я стою за воротами зоны и смотрю список контактов. Кому позвонить, а хуй его знает!

Меня никто не навещал, даже Стас. Видать, забил уже давно, к черту.

Номер Бляйбтройба. Этого я сам просил не беспокоить, но он точно жив. Такие живучие, сами не сдыхают:

– Жека, привет!

Тишина, а после тихий голос друга. Моего единственного друга.

– Кто это?

– Конь в пальто! Беркут беспокоит, помнишь такого?

– Ты что, вышел? Витя!!!

– Да, блядь, я на свободе! Забери меня.

– Еду.

Свобода так сладка и желанна. У человека можно отнять деньг, бизнес и волю, но кое-что оторвать невозможно: желание жить.

Они тогда хорошо на мне наварились, но я был бы не я, если бы не подстелил себе соломки. Как раз на такой черный день.

***

– Черт, Виктор, как ты вышел?!

Бляйбтрой не изменился. Светлые волосы, россыпь веснушек на носу. Хилый и щуплый, но умный, зараза. Я всегда его защищал. А еще он преданный. Это вообще блядь, сегодня редкость.

– Понятия не имею. Выпустили.

– Что делать будешь?

– Я буду раздавать долги, Жека.

Мы едем ко мне на ферму. Никто лишний о ней не знает, только свои. Всегда любил пространство, а теперь тем более.

– Как тут, Мустанг жив?

– Да нормально, стараемся. Рада по дому помогает, рабочие по хозяйству.

– Деньги есть?

– Ушло прилично, но еще есть. На корма, на зарплаты. Больше нет расхода. Я себе ничего не брал.

– Спасибо конечно, но это хуйня, а не расклад. Нам деньги нужны. Много. Значит так, зови Олега, мы открываем фирму. Будем снова строить дома, только на этот раз умнее. И давайте быстро, времени у меня нет.

– Понял. Вить, ты хоть Стасу сказал что вышел?

– На хрена? Я сам к нему приду. Мой братик любит сюрпризы.

Успеть занять нишу и настроить бизнес, пока его снова кто-то не отгрыз.

А еще теперь мне надо работать осторожнее и еще быстрее. И пока я тупо тратил года на зоне, мои враги не стояли на месте. Но я ничего и никого не забыл, особенно ту белокурую суку, которая забила последний ржавый гвоздь в крышку моего гроба.

Я пробиваю ее быстро. Жива она, никуда даже из города не свалила. Видать, Рокотов был настолько уверен в том, что я подохну на зоне, что даже никуда не дергался.

Елизавета Рокотова, двадцать три года, недавно закончила педагогический. Училка, значит, прекрасно. Я нахожу ее в тот же день, желая убить суку на месте, но зачем? Какой в этом смысл. Она должна знать, за что сдохнет, к тому же, я еще не нашел ее дядю.

Еще один сюрприз: наша мурка замуж выходит за одного лоха по имени Славик. Тоже сынуля влиятельного магната, нормально устроилась, меня не дождалась.

Вовремя, киса. Выходи замуж. Я уже иду за тобой, мне как раз баба нужна.

***

Лось, Реза, Асель, Олег и Жека Бляйбтрой. Я собрал тех, кто от меня не отвернулся и мы сразу начали работать. Я создал контору, мы запустили дела и дойная корова потихоньку начала приносить прибыль.

И если еще пять лет назад я бы сомневался, то теперь уже точно нет. Я иду по головам, фирма чисто для прикрытия и Бляйбтрой как юрист хорошо прикрыл нашу жопу.

Мы отжимаем бизнес и теперь я сам буду решать, кто останется на рынке, а кто нет.

– Виктор, это все как-то резко. Сейчас все станут, не наживай проблем.

– Олежа, если бы я кого-то боялся, меня бы здесь не было. Никакого спуску и никому. Где Рокотов, почему его все еще нет предо мной на коленях?

– Потому что, видимо, он узнал, что ты откинулся. Залез в нору.

– Так найди его! И Гангу тоже. Они же кумовья, давайте, работайте! Чтобы к концу недели они оба были у меня!

– Хорошо, будем думать. Еще что-то?

– Да – оборачиваюсь к Бляйбтройбу. – Жека, я хочу себе секретаршу.