Крылья запретной любви

Дмитрий Вектор

Крылья запретной любви

Глава 1: Язык безмолвия.

Утренний туман стелился над развалинами того, что когда-то называлось Парком Горького. Теперь здесь простирались владения Совета Псовых – величественные логова, высеченные в бетонных остатках человеческой цивилизации. Элара Син поправила переводческий ошейник, устройство размером с медальон, которое усиливало ее природный дар понимать языки всех разумных видов.

Двадцать лет прошло с тех пор, как Великое Пробуждение изменило мир навсегда. Экологическая катастрофа, вызванная человеческими экспериментами, не только отравила воздух и воду, но и пробудила разум в тех, кто прежде жил по инстинктам. Теперь волки строили города, кошки создавали философские школы, а вороны разработали собственную письменность из блестящих предметов.

Людей осталось мало. Слишком мало.

Элара шла по тропе, выложенной осколками зеркал – традиционное украшение воронов, любивших все блестящее. Впереди возвышалась Нейтральная Башня, единственное место в мире, где представители всех видов могли встречаться без страха быть растерзанными. Сегодня здесь должны были состояться переговоры между Советом Псовых и Альянсом Кошачьих о спорных территориях в районе старых заводов.

– Переводчица идет, – прошипел где-то в кронах голос на языке Древесных. Элара подняла голову и увидела рыжую белку, наблюдавшую за ней с безопасного расстояния. Белки редко участвовали в большой политике, предпочитая торговлю информацией.

– Доброе утро, Орешек, – ответила Элара на том же языке, состоявшем из щелчков и свистов. – Как дела в твоих владениях?

Белка удивленно дернула хвостом. Мало кто из людей утруждал себя изучением языка Древесных, считая его примитивным. Но Элара знала: в мире, где каждый вид развивал свою культуру, игнорирование чужого языка равнялось объявлению войны.

– Хорошо, Говорящая-со-всеми, – Орешек использовала почетное имя, которое дали Эларе лесные жители. – Но осторожнее сегодня. В воздухе много черных крыльев. Вороны что-то замышляют.

Элара кивнула с благодарностью и продолжила путь. Вороны действительно вели себя странно последние недели. Их посольство в Нейтральной Башне было практически заброшено, а немногочисленные дипломаты говорили загадками даже по их меркам.

У входа в башню ее встретил Серый Клык, вожак местной стаи волков и один из немногих, кто относился к людям без открытой враждебности.

– Элара, – его ментальный голос прозвучал в ее сознании с легким металлическим оттенком. Волки развили телепатию как основной способ общения, что делало их идеальными для секретных операций. – Ты опаздываешь.

– Извини, Серый Клык. Пришлось обойти территорию Диких. Они снова охотятся на людей.

Дикие – те животные, которые отказались от разума, предпочтя остаться в первобытном состоянии. Они считали Пробуждение проклятием и яростно ненавидели как своих разумных собратьев, так и людей.

– Понятно. Кошки уже здесь, псы тоже. А вот вороны – Серый Клык недовольно поскуливал. – Прислали нового посла. Очень странного.

Элара нахмурилась. Вороны славились своей дипломатией почти так же, как любовью к блестящим вещам. Они редко меняли послов без веских причин.

Внутри башни царила привычная какофония. В центральном зале, под огромным куполом из цветного стекла, представители разных видов занимали свои традиционные места. Псы расположились на западной стороне, их серые и бурые шкуры сливались с каменными скамьями. Кошки, как всегда элегантные, заняли восточную часть, их золотистые и черные силуэты казались живыми тенями.

А на севере, в секции воронов.

Элара остановилась, не веря своим глазам. Там, где обычно сидел старый посол Карк-Металлоклюв со своей свитой черных птиц, находился человек.

Мужчина лет тридцати, с иссиня-черными волосами и пронзительными темными глазами. На нем была одежда цвета воронова крыла, украшенная мелкими зеркальцами – традиционный наряд дипломата из Совета Воронов. Но он был определенно человеком.

– Кто это? – прошептала Элара Серому Клыку.

– Представился как Кайен, новый посол Высокого Гнезда. Говорит на языке воронов лучше самих воронов. Но.

– Но он человек.

– Именно. И никто не понимает, как это возможно.

Элара медленно направилась к своему месту в центре зала – нейтральной зоне, где сидели переводчики и медиаторы. По пути она не могла отвести взгляд от загадочного посла. Что-то в нем было знакомое. Не лицо – она точно видела его впервые. Но манера держаться, наклон головы, даже способ, которым он сложил руки.

Кайен почувствовал ее взгляд и обернулся. Их глаза встретились, и Элара почувствовала странный холодок в груди. В его взгляде была глубина, которую она видела только у очень старых и мудрых животных. И еще что-то тоска? Тайна?

– Уважаемые представители, – Элара активировала переводческий ошейник, и ее голос зазвучал одновременно на всех языках присутствующих видов. – Совет собрался для обсуждения территориальных споров в районе Старых Заводов. Слово предоставляется Альфе Железнозубу от Совета Псовых.

Массивный волк поднялся на задние лапы, принимая человекоподобную позу, которую псы использовали для официальных выступлений.

– *Территории наши по праву сильного,* – зарычал он на волчьем языке. – *Псы пришли туда первыми после Великого Смога. Мы очистили землю от ядов, мы построили логова. Кошки хотят забрать плоды нашего труда.*.

Элара переводила, чувствуя знакомое напряжение в голове. Каждый язык требовал не просто перевода слов, но и передачи эмоций, культурных нюансов, скрытых значений. Волчий включал в себя множество невербальных сигналов – положение ушей, хвоста, напряжение мышц. Все это нужно было передать кошкам, чей язык был основан на тональности и движениях усов.

– *Глупость и ложь,* – мурлыкнула в ответ Золотая Когтистая, предводительница кошачьего клана. – *Заводы стоят на древней территории наших предков. До Пробуждения там жила большая колония кошек. У нас есть право наследования.*.

Спор разгорался, как обычно. Элара механически переводила взаимные обвинения, но краем глаза продолжала наблюдать за странным послом воронов. Кайен сидел неподвижно, лишь изредка делая записи в блокноте, украшенном воронными перьями. Почему вороны прислали человека? И где он выучил их язык настолько хорошо?

– *Предлагаю решить спор по старинке,* – внезапно вмешался новый голос. Кайен поднялся, и Элара услышала его речь на языке воронов – низкие каркающие звуки, перемежающиеся щелчками клюва. Но как он имитировал эти звуки человеческими губами?

– *Совет Высокого Гнезда видит решение,* – продолжал Кайен. – *Пусть каждая сторона выставит чемпиона. Не для боя, а для состязания мудрости. Кто лучше сможет использовать спорную территорию на благо всех видов, тот и получит права на нее.*.

Предложение было разумным, но Элара заметила, что Кайен смотрит прямо на нее, произнося эти слова. Словно обращался не к спорящим сторонам, а к ней лично.

– Интересное предложение, – прорычал Железнозуб. – Но кто будет судить это состязание?

– *Нейтральная сторона,* – Кайен снова посмотрел на Элару. – *Переводчица. Она знает нужды всех видов и не имеет личной заинтересованности в исходе.*.

Элара почувствовала, как на нее устремились десятки взглядов. Стать судьей в территориальном споре означало принять огромную ответственность. Любое решение могло спровоцировать конфликт.

– Я мне нужно время подумать, – сказала она.

– *Конечно,* – кивнул Кайен. – *Мудрость не терпит спешки. Но я надеюсь, вы найдете время и для личной беседы. У меня есть информация, которая может вас заинтересовать.*.

Встреча завершилась без конкретных решений, как это часто бывало на межвидовых переговорах. Представители разошлись по своим секциям башни – здесь были комнаты для каждого вида, учитывающие их особенности и потребности.

Элара собирала свои записи, когда почувствовала чье-то присутствие рядом. Подняв голову, она увидела Кайена. Вблизи он был еще более загадочным – кожа бледная, почти прозрачная, а в темных волосах поблескивали синие отливы, как на воронных перьях.

– Элара Син, – его голос звучал мелодично, с легким акцентом, который она не могла определить. – Знаменитая переводчица. Я много слышал о вас.

– А я о вас ничего. До сегодняшнего дня я даже не знала, что люди могут быть послами воронов.

Кайен улыбнулся, и в этой улыбке промелькнуло что-то не совсем человеческое – слишком острое, слишком хищное.

– В мире после Пробуждения возможно многое. Скажите, а вы когда-нибудь задумывались, почему именно вы получили дар перевода? Таких людей единицы.

– Это семейная особенность, – осторожно ответила Элара. О своем происхождении она предпочитала не распространяться. – А вы как попали к воронам?

– Долгая история. И не для всех ушей. – Кайен огляделся по сторонам. В зале еще оставались представители разных видов, и многие не скрывали любопытства к их разговору. – Может быть, прогуляемся? Я знаю место, где мы сможем поговорить спокойно.

Элара колебалась. Общение с неизвестным послом один на один могло быть расценено как нарушение дипломатического протокола. С другой стороны, ее мучило любопытство. И что-то еще – странное ощущение, что этот человек может ответить на вопросы, которые давно не давали ей покоя.

– Хорошо, – согласилась она. – Но недалеко и ненадолго.

Они вышли из башни в сад, который окружал здание. Когда-то это был обычный парк, но теперь каждый уголок его был приспособлен под нужды разных видов. Пруд для водоплавающих, высокие деревья для белок и других древесных жителей, открытые поляны для копытных.

Кайен повел ее к небольшой беседке, увитой диким виноградом. Отсюда открывался вид на весь город – удивительное сочетание человеческих руин и новых построек, созданных разными видами по их собственным архитектурным принципам.