S-T-I-K-S. Пройти через туман VIII. Континент

Глава 6

Окно выходило на внутренний двор, окружённый высоким забором с колючкой поверху. Третий этаж, итить его, прыгать отсюда на бетон – идея для самоубийц. Но через стеклянную вставку в двери уже мелькали проносящиеся по коридору тени. Типы в белых халатах двигались слишком энергично для обычных врачей, а издаваемое ими урчание недвусмысленно подсказывало – началось. Издалека доносился надсадный рёв движка – будто кто-то гнал сюда целый танк, а вовсе не скорую. Времени оставалось всё меньше, часики тикали, как бомба под задницей, не защищённой даже трусами.

Я распахнул дверь и, сжав в руке бутылку – единственное, что хоть как-то было похоже на оружие, – рванул в коридор. Оказался во всё том же сияющем храме технологий, что и напичканная фантастическими приборами палата. Лифты меня не заинтересовали – всё равно они не работали без электричества. А если вдруг включился генератор, то не хватало только в них застрять, когда он отключится. Я искал старую добрую пожарную лестницу. И, как ни странно, нашёл. Спустился по ней в подвал, стараясь даже не дышать громко.

Почему подвал? Да потому что двери на этажах, ведущие на остальные лестницы, наверняка заперты высокотехнологичными магнитными замками, а ломать их – долго и сложно в моём состоянии.

Из полутёмного помещения, заваленного инструментами и ящиками так, будто кто-то решил устроить здесь стихийный склад и забыл про него на долгие годы, тянуло сыростью и вполне себе современным машинным маслом. Через боковую дверь, которую пришлось толкнуть плечом, чтоб она открылась с душераздирающим скрежетом, я неожиданно попал из владений пыли и рухляди в подобие курилки. И, по закону подлости, наткнулся на местного цербера – молодого парнишку в чёрной форме охранника, который смотрел на меня с изумлением, забыв даже о зажатой в пальцах сигарете.

– Ты это… чего тут шаришься, болезный? – обалдело выдал никак не ожидавший появления шитого вдоль и поперёк меня в служебной курилке охранник и нехорошо прищурился.

– Закурить не найдётся, братишка? – я усмехнулся, подходя ближе, но держа дистанцию, чтоб не спугнуть раньше времени.

– Какой я тебе братишка? – его лицо посуровело, а рука смяла отлевший окурок с такой злостью, будто я мать его родную проституткой назвал. – Кто такой, выкладывай!

– Пациент я, – не моргнув глазом, пояснил я и сделал ещё шаг. – С четвёртого этажа. Вышел подымить, нервы успокоить. Так как, сигаретки не будет?

– На четвёртом только реанимация и интенсивная терапия, – нахмурился он, явно не купившись на мою байку. – Ты чего лапшу на уши вешаешь? Имя, быстро!

– Казанский, – сделав кристально-честную рожу и глядя ему в глаза, отчеканил я, но внутри уже всё закипело. – Илья Казанский.

Терпение – не моя сильная сторона, особенно когда мозги ещё гудят от возрождения, а вокруг уже начался образцовый ад.

– А ну стоять! – рявкнул охранник, и его рука, потянулась к кобуре.

Большая ошибка, парень. Очень большая. И вообще, курить вредно – целую секунду потерял, пока окурок свой отбрасывал в сторону.

Я был уже достаточно близко, чтоб перейти в атаку. Мой левый кулак врезался в его челюсть с хрустом. Правой, утяжелённой зажатой в ней бутылкой, добавил в скулу для верности. Охранник обмяк и осел на пол, как мешок с дерьмом, только, пожалуй, не такой вонючий. Я хмыкнул, чувствуя, как адреналин перекрывает боль в груди.

Вот так, без лишних разговоров. Континент – не место для сантиментов. Тут либо ты, либо тебя. А я пока не готов снова сливать жизнь из-за какого-то охранника-цифры. Тем более, что там говорилось про принудительную смену региона? Что-то не очень хочется, знаете ли…

Наклонившись над охранником, я сграбастал лапой его пушку – старый добрый «Тульский Токарев», довольно странно выглядевший в этом стерильной хай-тек больничке. Ну да, Континент любит такие шутки. Пихает артефакты из прошлого посреди будущего, будто издевается над логикой. С другой стороны, бес его знает, что можно ожидать от всяких там футуристических штучек, а тут привычный, надёжный и, главное, хорошо знакомый ствол.

Пистолет сразу же отправился в карман моих штанов, а вместе с ним – запасные магазины. Парня я оттащил в соседнюю комнату, приковал наручниками к батарее, а в рот засунул его же кепку, чтоб не орал, как сирена, когда очнётся. Дверь прикрыл, чтоб первые же курильщики не наткнулись на него. Это даст мне фору, а дальше – плевать. Тут скоро всем станет не до пропавшего пациента. А когда заражённые начнут свою вечеринку, и этот бедолага станет либо закуской, либо одним из них.

Жестоко? А то… Но сейчас не время играть в благородство. На Континенте оно – как мираж в пустыне. Красиво, но в лучшем случае бесполезно, а зачастую опасно.

Из курилки нашёлся выход во внутренний двор. Свежий воздух ударил в лицо, как пощёчина, но я не стал задерживаться, чтоб полюбоваться видом. Серый утренний туман висел над землёй, как саван, а где-то вдалеке гудело уличное движение. Пройдя вдоль стены, я наткнулся на грузовой выезд – ворота приоткрыты, охраны нет.

Рёв движков слышался всё ближе, буквально чуть-чуть, и они окажутся тут. Я не намерен был выяснять их принадлежность, поэтому быстро выскользнул за ворота и растворился в тумане, как призрак, который сам не знает, куда его несёт.

Остановился уже на улице, за поворотом, чувствуя, как лёгкие горят, будто в них засунули раскалённые угли. Сердце колотилось о рёбра, словно хотело вырваться на волю. Я открутил крышку у бутылки, которую так и не выбросил, прикончил остатки минералки, а пустую тару швырнул в ближайшую урну – теперь она даже в качестве утяжелителя удара не пригодится. Впереди меня ждала только неизвестность, а внутри царила пустота, которую не залить водой. И всё же я ухмыльнулся, стирая пот со лба. Жив. Пока жив и дышу, хоть и с трудом, а это уже что-то.

В голове, как заевшая пластинка, крутился образ Куницы – этой стервы, чьи колкости до сих пор звенели в ушах. Где она сейчас? Жива ли вообще или тоже отправилась возрождаться? Я не знал, да и, если честно, уже не особо горел желанием выяснять. Случайные союзники на Континенте – это как дешёвая проститутка, что сгодится на ночь, но утром лучше забыть, что вы вообще пересекались. Её предательство оставило в душе осадок, горький, как прогорклое пиво, но рыться в этом дерьме времени не было. Меня гнало вперёд не желание найти её и задать пару вопросов, а простое, первобытное, почти звериное стремление выжить здесь и сейчас. А Куница – это опыт. Просто опыт – не доверять никому.

Ещё меня не покидали мысли о том, что за несуразица творилась с моими персональными квестами. Система впихнула их мне, как контрабандный товар в рюкзак, не спросив, хочу я или нет. Будто я и не мясо для её забав, а герой из пафосного романа вроде тех, где героини носят бронелифчики или откровенные вечерние платья с упрятанными под ними бронежилетами, а герои, соответственно – бронетрусы или хотя бы бронефраки с бронебабочками.

Вообще квесты, задания, цели – всё это звучало, как насмешка, особенно когда ты бредёшь по улице с зашитой грудью. Я чувствовал себя не игроком, а марионеткой, которую кто-то дёргает за нитки, проверяя, сколько раз она сможет сдохнуть, прежде чем окончательно сдастся. Рваная линия моей жизни тянулась куда-то вперёд, но куда?

И, как назло, в этом коктейле из боли и злости всплывала ещё одна тень – Лаки с её мутными пророчествами. Я знал, что Система не даст их забыть. Она всегда напомнит, что я – лишь пешка в её игре, фигурка на доске, где правила меняются каждый день. И каждый раз, когда думаю, что разобрался хотя бы с частью этой дрянной системы, она подкидывает новый пазл.

Я от досады сплюнул на серый асфальт и двинулся дальше.

Глава 7

Я уныло тащился по улицам свежего, ещё нетронутого заражёнными кластера. Тянуло грудь, но это было ничто, если сравнивать с осознанием того, что здесь люди ещё жили в блаженном неведении, спешили по своим мелким делам и не подозревали, что их мир вот-вот рухнет в тартарары, а жизнь превратится в кровавую лотерею. Они ещё не знали, что их забросило в самый настоящий круг Ада, из которого нет и не будет выхода.

Ноги сами несли меня по знакомым маршрутам. Вот он, тот недострой, щерящийся пустыми глазницами окон, где я прятался. Вот вагончик охраны. Вот огромный рыжий котище так же щурится на меня зелёными глазищами. А вот и тропинка, уже топтанная моими ногами в прошлой, такой же паршивой жизни. Тропинка, ведущая к дому Марго. Подъезд, лестница, этаж…

Я сделал несколько шагов и замер, будто врезался в невидимую стену. А что дальше? Ну, приду я к ней, такой вот красавец. Снова. И что скажу?

Например: «Привет, Марго. Мы не знакомы, но на самом деле знакомы, только ты этого не поймёшь, так как это была прошлая версия тебя. У нас были отношения. И кстати, красотка, нам всем скоро крышка».

Бред. Звучит как идиотская сказка про белого бычка, которую рассказывают друг другу клинические идиоты в дурдоме перед сном. Скорее всего, я просто напугаю её до икоты, отравив последние относительно мирные часы перед тем, как она станет очередной безмозглой тварью, жаждущей человеческой плоти. Но быть так близко… и не увидеть её хотя бы мельком?

Зачем мне это было нужно? Я и сам не мог толком ответить. Какая-то иррациональная, глупая тяга, заноза в сердце, которую Континент никак не мог из меня вытравить.

Минута сомнений, и моя рука уже стучала в обитую дерматином дверь её квартиры.

– Кто там? – раздался из-за двери голос, от которого у меня внутри всё сжалось.

Тот самый голос.

– Я из ЖЭКа, – соврал я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более буднично и устало. – У вас со светом проблемы.

– Нет электричества… – подтвердила она.

– Короткое замыкание нужно устранить, – пояснил я максимально туманно. – Вероятно, у вас в квартире. Откройте, пожалуйста.

Колебалась она недолго. Щёлкнул замок, и дверь открылась. На пороге стояла Марго. Жгучая брюнетка с молочно-белой кожей, совсем юная, до боли красивая в своём лёгком ситцевом сарафанчике в мелкий цветочек. Её тёмные, почти чёрные глаза смотрели на меня изучающе и с явной настороженностью.

Я мысленно отдал команду, и перед глазами вспыхнула системная справка.

Объект: человек, потенциальный заражённый. ID: 916-179-519-982-328 Идентификация: Маргарита. Статус: предположительно безоружна, умения Континента не выявлены.

Потенциальный заражённый. Снова. Я сделал вид, что осматриваю проводку, прошёлся по квартире, стараясь не смотреть на неё слишком долго, а затем, вежливо попрощавшись, вышел. Если бы она оказалась иммунной… я даже не представлял, что бы делал. Сам на Континенте без году неделя, куда мне тащить за собой кого-то ещё? Но тот факт, что Рита снова оказалась беззащитна перед Системой, расстроил меня больше, чем я подозревал. Не до самой глубины души, но довольно сильно.

Я шёл по улицам, на которых пешеходы и водители всё больше зверели, не разбирая дороги, и сжимал в кармане холодную рукоять «ТТ». Континент не даёт расслабляться, это я уже усвоил. Дав себе мысленного пинка, я решил, наконец, проверить интерфейс.

После того, как я отоварил того охранника и разжился пушкой, я чувствовал себя как крыса, вырвавшаяся из ловушки, но всё ещё ожидающая, что вот-вот хвост зажмёт в тисках стального капкана. Открыв чат мысленной командой «Меню», я увидел мигающую иконку входящего сообщения. Быся. Чего это он решил напомнить о себе? Так долго молчал и вот, когда меня отправили на точку возрождения, пишет. Что ж, хоть одна живая душа на этом проклятом пятачке, которой, кажется, не всё равно, превратился я в корм для мутантов или ещё копчу небо.

Быся: Казанский, ты там как? Где тебя черти носят?

Уголки моих губ дёрнулись в подобии мрачной ухмылки. Быся всегда умел разрядить обстановку, даже когда казалось, что хуже уже некуда.

Илья Казанский: Возродился в больничке на Юго-Восточном Побережье, кластер 327-41-54. Едва свалил, пока тамошние белохалатные не начали зубами клацать. Ты где?

Ответ прилетел почти мгновенно, словно растаман сидел и ждал, когда я ему отвечу.

Быся: Так и знал, что ты уже снова реснулся. Я в паре кластеров от твоей границы. Если будешь выходить строго на запад, увидишь железнодорожный мост из металлических ферм. Переходи его. За ним и встретимся.

Илья Казанский: Выдвигаюсь. Держи руки в тепле.

Быся: Хы… Договорились, Казанский. Не вздумай дохнуть. До скорого.

Я закрыл чат, и по груди разлилось что-то, похожее на облегчение. Быся не был сентиментальным, но за свои слова и поступки отвечал. А ещё у него были чёткие понятия о добре и зле, что на Континенте было редкостью дороже любых трофеев. Я подправил вектор своего движения и двинулся к точке встречи. У какого-то магазина без зазрения совести «одолжил» велосипед, что позволило добраться до реки минут за сорок. Увидев стальные, выкрашенные в ярко-рыжий цвет фермы моста, перебрался на тот берег.

Мы встретились через пару часов у развалин старого порта. Пейзаж был под стать моему настроению – покосившиеся краны, ржавые, как моя душа, контейнеры, обломки кирпича и бетонные пирсы, заросшие зеленью мха. Это был уже другой кластер, с более медленным периодом перезагрузки. Быся стоял, прислонившись к обломку стены и скрестив руки на груди. Он ухмылялся так, будто только что сорвал джекпот.

Его облик не изменился ни на йоту. Обветренное лицо, ленивый взгляд почти прозрачных глаз, вечная идиотская ухмылочка. Он был примерно моего роста, но сложением легче, жилистый, похожий на готовую в любой момент распрямиться пружину. На поясе – две кобуры и внушительный тесак, гибрид мачете и охотничьего ножа. Всё те же вьетнамки, камуфляжные штаны, куртка, цветастый берет, из-под которого в художественном беспорядке торчали дреды, и чёрная футболка с принтом зелёного листа марихуаны.

Эта его улыбочка немного бесила, но с другой стороны, я бы напрягся, стань он вдруг серьёзным – обычно это означало, что у нас крупные проблемы. Доверял ли я ему? Пожалуй, да, но не до конца. Я не всегда понимал его мотивы и чувствовал, что он оказывается рядом не просто так. Но он был одним из немногих, кто меня ни разу не кинул и даже возвращал кое-какие трофеи.

– Как получилось, что тебя снова на респ отправили? Опять жемчуга наглотался? – хохотнул он, протягивая руку. Я пожал её в ответ. – Выглядишь, будто через мясорубку прополз, да ещё и с улыбкой на лице.

Я хмыкнул, выдавив из себя что-то похожее на ухмылку.

– Куница… – я сплюнул на землю. – Эта тварь меня кинула, Быся. Оставила истекать кровью у туши Элиты, пока сама лут потрошила. Сказала, что я бесполезный придурок, и пристрелила. Если б не респ, валялся бы сейчас где-то в канаве, как мясо для ползунов.

– Игроки рассыпаются в пыль после смерти, – вновь хохотнул он. – Какое мясо?

– Ты остальное не услышал? – надавил я. – Куни меня завалила.

Быся пожал плечами и почесал затылок.

– Ну, братан, а ты чего ждал от бабы с таким стервозным характером? Она ж из тех, кто мужиков за людей не считает. Но ты не парься. У тебя гуманность высокая положительная, так что Куни должна была «покраснеть». А это значит, что за ней теперь будут гоняться все, кто хочет поднять себе параметр гуманности.

– Не покраснела она…

– Это ещё почему? – удивился он, но тут же его лицо озарилось пониманием. – Ты первый собирался в неё выстрелить?

– Да, – неохотно выдавил я. – Мы завалили элиту…

– Вы что-что? – недоверчиво усмехнулся растаман.

– Мы, пока везли Хамбурчика по квесту в стаб «Пионерский Лагерь», нарвались на элиту. Получилось её убить. Но лог появился не сразу…

– Ну, это нормально, – кивнул Быся. – Значит, ваш заражённый не сдох до конца или был ещё один агр. Бой заканчивается, только когда угрозы больше нет. А так, даже если заагрился пустыш, который в кустиках на расстоянии двухсот метров лежит, бой не окончится и лога не будет.

Я молча кивнул.

– Ну а дальше? – подтолкнул он.

– Мы вернулись из Пионерлагеря к месту, где лежала элита, а там уже тёрлось пятеро каких-то хмырей…

– И?

– Я пристрелил четверых.

Быся посмотрел на меня с весёлым изумлением.

– Ты страшный человек, Казанский. Вот так взял и завалил? Наглухо?

– Так говоришь, будто сам бы затерпел! – почему-то разозлился я.

– Эй, – оскалился он. – Я бы не затерпел, но я – это я. А ты – новичок зелёный, который не только правил не знает, но и ведёт себя, как матёрый ветеран. Когнитивный диссонанс случается: ты элиту валишь, игроков пачками кладёшь, какие-то уникальные квесты от Системы получаешь, жемчуг горстями глотаешь и танки на стабах продаёшь. Ты кем в прошлой жизни был, бро?

Я печально вздохнул, не зная, что ответить.

– Ладно… Не отвечай, – Быся вдруг стал серьёзнее. – Все мы такими были. Без памяти.

Глава 8

– Что за хрень с тобой творится? – голос Быси, обычно ленивый и насмешливый, прозвучал на удивление проницательно.

Он оттолкнулся от шершавой стены и повернулся ко мне, его почти бесцветные глаза принялись изучать меня так, словно пытались просканировать на предмет внутреннего гниения.

– Ты ж не просто так выглядишь, как будто Континент тебе прям в душу нагадил.

Я издал звук, средний между вздохом и хрипом. Внутри снова заворочалась свинцовая усталость, перемешанная с глухим раздражением. Мы уселись на обломок бетонной плиты, торчащий из земли, как гнилой зуб. Перед нами простирался унылый пейзаж разрушенного порта – cкелеты ржавых кранов тянули свои костлявые стрелы к свинцовому небу, а ветер гонял по потрескавшемуся бетону пыль и мелкий мусор.

– Персональные задания, Быся, – проговорил я, глядя куда-то вдаль, на серые тяжёлые воды реки. – Система их мне впихнула, да только отказаться нельзя. Выбора нет. Надо найти какую-то девчонку, Аню, и некоего Жнеца. Бес его знает, кто они такие, где их искать и на кой чёрт они мне сдались. И я уже устал разбираться, что за бесовщина вокруг творится. Кажется, Система решила, что я её личный мальчик на побегушках.

Быся задумчиво поскрёб свой заросший дредами череп. Его идиотская ухмылочка на миг сползла с лица, уступив место выражению, которое я видел у него крайне редко – сосредоточенному любопытству. Он скрестил руки на груди, его жилистая фигура напряглась.

– Ну, бро… – протянул он, и в его голосе прозвучало неподдельное удивление. – Первый раз слышу о таких квестах, с которых никак не соскочить. Обычно Система, при всей её мерзкой натуре, оставляет лазейку. Типа, если жопа конкретно подгорает, можно нажать на «отказ». Да, может, и заплатить штраф придётся. А тут… жёстко. Не знаю, радоваться тебе этому или уже начинать копать себе могилу.

Он помолчал, словно прикидывая что-то.

– Но ты не парься раньше времени. У меня есть кореша в стабе, которые языками чешут лучше, чем своими стволами работают. Я попробую навести у них справки. Может, кто и слыхал про эту твою Аню или про Жнеца. А пока… – он полез в свой потрёпанный рюкзак и вытащил свёрток из грязной ткани. – Держи. Твоя доля с той последней добычи. Я её сберёг. Быся своих не кидает, Континент свидетель.

В свёртке лежала моя доля с продажи танка. Вся, до последнего спорана, за исключением, разве что, проглоченных мной жемчужин. Я кивнул, забирая её. Карманы отяжелели, и это было первое приятное ощущение за весь день.

В груди на мгновение шевельнулось что-то тёплое, похожее на благодарность, но я тут же задавил это чувство. На Континенте эмоции – это роскошь, которая делает тебя уязвимым. А я уже заплатил за слабость четырьмя жизнями. Нет, Быся, конечно, надёжней Куницы, но тоже сам себе на уме. Поэтому мне всё равно надо быть с ним осторожнее.

Быся молча снял с пояса фляжку и протянул мне. Приняв её, я отвинтил крышку и принюхался. Никаких сюрпризов, просто споровый раствор. Сделал глоток.

– Не видел? Там танки не прилетели на твой стартовый кластер? – в глазах Быси снова промелькнуло обычное для него лукавое выражение.

Я отрицательно мотнул головой.

– Тогда что? Попробуем тебе экспресс-прокачку устроить?

– Спасибо, Быся. Но ты прав был тогда – разница в уровнях у нас солидная, – сказал я, встретившись с ним взглядом. – Вместе качаться – только друг друга тормозить. Весь опыт мимо пролетит на штрафах, а мне прокачка сейчас нужна, как утопающему – воздух.

– Да уж, Казанский, ты хоть и громила, но по местным меркам – нуб зелёный, – хохотнул он, возвращая себе привычную маску пофигиста.

Он хлопнул меня по плечу с неожиданной силой, из-за чего шов на груди отозвался тупой болью.

– Но я не оставлю правильного бро с голой задницей против стаи заражённых. Я тебе помогу стартануть по-человечески. Есть у меня один кореш в стабе неподалёку. Лемминг звать, или Лем по-простому. Барыга, каких поискать, но железками торгует знатными. Получше, чем эти ржавые обмылки, что на каждом шагу валяются. Слушай сюда.

Он наклонился ко мне, и его голос стал тише, заговорщицким.

– Иди к нему. В Приозёрном у него большой магазин, называется «Оружейная лавка Лема». Прикупишь себе что-нибудь посерьёзнее, чем этот твой дедовский ТТ, – он многозначительно кивнул на торчащую из моего кармана пистолетную рукоять. – Скажешь, что от Быси ему привет, он сделает скидку. А потом двигай на кластер 327-42-10. Там раз за разом гипермаркет прилетает, огромный. Стабовским снабженцам он не интересен из-за того, что стоит на спорной территории, да и нужного там раз-два и обчёлся, чтобы всерьёз закутываться за него с Мёртвыми Долгами…

– Мёртвыми Долгами? Это ещё кто такие?

– Мёртвые Долги – это стаб такой. Поменьше, чем Приозёрный, но не в этом проблема. Подмурованые они. Понимаешь?

– Кажется, да… – кивнул я.

– «Кажется, да», – передразним меня Быся и захихикал. – Так вот, тряпки там в основном, а продуктов, алкоголя или другого полезного почти что и нет. Мёртвые Долги, между тем, представляют собой солидную банду, с которой просто так будет не сладить. Нет, если по серьёзному ими займутся, то расколошматят, вот только надобности чтобы очень острой нет.

– Ясно, – снова кивнул я. – А мне какой резон соваться в этот гипермаркет, если он никому не нужен?

– Кто сказал, что этот гипермаркет никому не нужен? – расплылся в благостной идиотской улыбке Быся. – Из-за него не хотят закусываться два серьёзных стаба. А тебе он нужен по одной простой причине – когда отрубается электричество, то автоматически падают решётки, перекрывая все входы и выходы. Вроде сигнализации что-то. Ни выйти, ни уехать никто не может из него. Было такое, что гипермаркет прилетал пустой. Видимо, ночью случился переброс. Или было такое, что он не прилетал вовсе, но вот припомнить, чтобы он прилетал без решёток, не может никто из здешних старожилов. Понимаешь, к чему я это?

– Кажется, да, – кивнул я. – Заражённых внутри должно быть – как дерьма за баней.

Быся отрицательно покачал гловой.

– Этим ты на Континенте никого не удивишь. Заражённых здесь можно почти где угодно найти в товарных количествах. Можно даже не напрягаться особо, они и сами тебя найдут, – ухмыльнулся мой собеседник. – Тебе, как новичку интересно там сидеть из-за того, что все заражённые из зелёной шкалы и совсем немного из жёлтой. Не матёрые, если коротко. Идеальное место, чтобы очки и уровни нагриндить без высокого риска стать обедом для какого-нибудь рубера или элитника. Смекаешь?

Я кивнул и протянул Бысе руку. Он в ответ протянул свою и сжал мою ладонь – короткий, деловой жест. На этом мы и разошлись. Континент не терпит долгих прощаний и сентиментальных соплей. Здесь каждый сам за себя, даже если на мгновение показалось, что у тебя есть напарник.

Дорога в Приозёрный показалась знакомой, но заняла прилично времени, так как пошёл я пешком. Больше из-за того, что каждый шаг отдавался в зашитой груди глухим, ноющим эхом, и нужно было попить живуна и горовки, чтобы грудь восстановилась.

Кроме того, мысли в голове крутились, как ржавые шестерёнки в сломанном механизме. Что это за Аня? Что за Жнец? Какого беса эти квесты высыпались именно на меня, как из Рога Изобилия? Континент – это что-то вроде лабиринта с подвижными стенами и ловушками на каждом шагу. И я продолжаю шагать по нему в надежде не просто выжить, а понять, какого беса я вообще здесь делаю.

Глава 9

Добравшись до Приозёрного, который, как оказалось, располагался на берегу здоровенного, мутного водоёма, напоминающего озеро, я решил последовать совету Быси – разжиться оружием посерьёзнее, ведь мой старый ТТ, хоть и служил верой и правдой, годился только для ближнего боя или как оружие последнего шанса. В этом мире, где каждый шаг может стать последним, ходить с одной пукалкой – это как играть в русскую рулетку с полным барабаном патронов.