Ты Моя И Не Моя

–Где бабушка? -уже громче спросил я, боясь услышать ответ.

–В больнице!

–Что произошло?

Мама, потянулась к водке, но я перехватил у нее бутылку, открывая сам, и замечая, как трясутся мои руки.

–Ничего, возраст!

–Какой возраст, ей только шестьдесят едва исполнилось! Она молодая еще!

Мама забарабанила пальцами по столу, устремляя свой взгляд вдаль.

–Это из-за меня?

Она продолжала молчать, а я все понял без слов. Бабушка безумно любила меня, часто ворчала, что единственная польза от моего козла отца, это я. Она его ненавидела, твердила что он ее дочке всю жизнь испортил, я знал, что у бабушки еще сын был, постарше мамы, но говорить ни она о нем не хотела ни мама. Как-то выпив, мама сказала, что он с малолетки так и катается по тюрьмам, что связь с ним пропала, я тогда пятнадцатилетний пацан, очень заинтересовался, ведь потихоньку подворовывать, я начал с малолетства, понимая, что ждать жалких подачек от Дворецких неохота, а мама и бабушка не могут мне дать всего того, чего так хочу я. Кто бы что не говорил, а всякие чувства, отношения, так мало ценились, обесцениваясь с каждым годом. Деньги-вот что было главным залогом и двигателем современных людей. Сидя на зоне, я это тоже четко и ясно уяснил, без грева никуда. Что в стае выживает сильнейший, и, если твои родные не смогут греть тебя с воли, ты должен добывать все сам, едва ли не разрывая добычу на куски. На скольких пацанов, я насмотрелся которых побросали девчонки, жены, не потому что не хватало тепла и секса, а потому что не хватало денег. Вот что было важным и страшным одновременно.

–В какой она больнице? В нашей?

Мама кивнула, а я, разлив водку по стопкам, откусил кусочек холодца, коронного блюда мамы.

–Я съезжу к ней сегодня!

Выпив, я продолжал слушать маму, она рассказывала, что дела у бабушки не так плохи, про свою новую работу, как ждала меня, да про все угодно, вот только самую главную тему, как и последнее время в телефонных звонках, так и сейчас, глядя мне в глаза, обходила.

–Как крестная?

От моего вопроса она вздрогнула. Едва не уронила на себя грибы, было заметно что нервничает, и об этом говорить явно не хочет. Я и без нее знал, что крестная, которая первое время звонила, стала звонить все реже. Соня просила не обижаться на маму, твердила, что ее любовь к папе безгранична. Да, я все понимал, еще когда был на воле, видел, как она с ума сходит по своему мужу, боясь лишнее слово ему поперек сказать. Конечно, я сам был мужчиной и мне, тоже так бы хотелось, чтобы моя женщина безропотно подчинялась мне, слушалась, но я хорошо еще тогда знал, я никогда не сделаю такого с Соней, не сбуду ломать ее до такой степени. Да она во всем слушалась меня, если упиралась, я тут же ломал ее, показывал, что я главный, что старше сильнее, но в тряпку безвольную никогда не превратил бы. Порой мне нравилось, как она не слушается, как упирается, а я прижимал ее к стене, гневно ей что -то высказывал, видя дикий огонь в ее глазах, борясь все чаще с приступами впиться в ее нетронутые никем губы.

–Нормально!

Повисло тягостное молчание, мама налила еще водки, а я смотрел на то, как дрожат ее тонкие руки.

–Ты что-то не договариваешь!

Она тяжело вздохнула и посмотрела мне в глаза.

–Игнат, ты уже взрослый и думаю без меня все хорошо понимаешь, после, того, как, тебя на квартирной краже поймали, Никита, как с цепи сорвался! Ты же его знаешь, этот человек должен держать все под контролем! Наше общение с Леной совсем сошло на нет, дошло до того, что он Соне запрещал ко мне приходить, мне через стенку хорошо слышно, все дословно что он ей высказывал!

–И?

–Что и? Соня уезжает летом, ей исполняется восемнадцать, и она поступает в Москву в военную академию, будет учиться! Я прошу тебя, не ломай жизнь ни ей, ни себе! У Никиты много связей и ради единственной дочери, он пойдет на все! Ты знаешь это лучше меня! Забудь ее, Игнат, я прошу тебя, бабушка, итак, не в лучшем состоянии!

Я сидел молча, смотря на водку. Сцепил зубы от злости, но держался. Мама ни в чем не виновата если сорвусь, да и Дворецкий ни в чем не виноват, виноват лишь я один, и я это четко понимал. Просто он считал изначально, что мы не ровня, а после того, как меня посадили, я и моя семья вообще были отребьем в его глазах.

–Я разберусь!

Осушив залпом стопку, закусил домашними грибами, пытаясь унять злость. А Соня ведь мне ничего не сказала про свое поступление, старательно обходила эту тему, неужели она серьезно считает, что я просто так возьму и отпущу ее. Допущу, чтобы у нее жизнь сложилась без меня? Никогда, и я и она оба это прекрасно понимаем. Она моя, мое все… Словно в подтверждение этих слов, вибрирует в кармане телефон, достаю его и смотрю на дисплей.

«-С освобождением, любимый, жду с нетерпением вечера!»

Мама тревожно кидает взгляд на экран, но я тут же переворачиваю телефон, и жестко произношу.

–Я понимаю, ты сейчас подумаешь, что я конченый эгоист, и переживаю лишь за себя, но это не так! Она со мной росла, всегда со мной была и моей до конца останется!

–И из-за нее ты сел! -горько усмехнулась мама, и встав взяла в руки пачку сигарет.

–Я не из-за нее сел!

–Ну уж явно не из-за нас с бабушкой! Ты хотел Соне своей все дать, дал?

Я молчал, чувствовал, как внутри меня закипает злость.

–Я сел в первую очередь, из-за себя! Спасибо, все было вкусно! Соне есть восемнадцать! Теперь только ей решать, а ни ее родителям!

Отодвинув от себя тарелку, взял сигареты и направился в сторону лестницы. Всего трясло, да она отчасти права, слушая постоянно за столом, разговоры про то, как Соню нужно умело пристроить в жизни, дать ей все и найти богатого жениха, я срывался. Гневно смотрел на нее, со слепотой яростного дикого безумца. Соня все понимала, и отворачивала глаза, она боялась перейти эту грань, и я не решался, только все больше осознавал, чтобы она стала моей, мне нужно все, кинуть к ее ногам весь мир, отдать ей все что у меня есть, а у меня ни хрена на тот момент не было. Для ее отца, я был нищим, я и сейчас таковым являюсь, только ко всему этому прибавился еще один статус, статус уголовника, что отчетливо ставила клеймо на его такой правильной семейке.

«-Я люблю тебя!»

Читаю ее смс, и с размаху ударяю кулаком в стену, и я тебя люблю моя маленькая девочка, до одури люблю, все сделаю ради тебя, лишь бы ты была счастлива и никогда не пожалела, что выбрала меня…

Глава 2

[АЛЕСЯ]

День рождения мамы прошло, как обычно, точнее уже ехав к ней, я заранее знала, как оно пройдет, и что, подвыпив шампанского, она вновь начнет плакать. Вспоминать отца, как она моталась с ним по всем гарнизонам, ждала его, родила ему двоих прекрасных детей, старшего сына, как он и хотел, а он бросил. Так подло и бесчестно, променял на молодую суку. Слезы текли по ее щекам, тетя Лариса принялась, как всегда, ее успокаивать, я тоже твердила что она самая лучшая и что все будет хорошо, а вот Дан сидел, как каменное изваяние. Словно это не была его мать и ему было наплевать, хотя я прекрасно знала, ему и вправду наплевать, чертов эгоист, весь в отца. Само удовлетворяется за счет других, за тех, кто слабее, кто любит его. Отец, ушел два года назад, просто без объяснений, взял и ушел. Мне тогда было шестнадцать лет, я, как раз только окончила девятый класс, перешла в десятый. Вначале, папа, все чаще задерживался на работе. Отнекивался, что сильно устает, как раз получил новую высокую должность, начальника колонии строгого режима. Неделями жил на работе, а мама все носилась от плиты к стиральной машинке, прыгала перед ним, звонила, твердила что скучает. Даже я, совсем еще малолетка заметила разительные перемены в поведении отца, как он при приезде совсем не обнимает маму, уходит в ванную с телефоном, вечно раздражен и настроение его только появляется, когда он выходит за порог дома. Гром грянул среди ясного неба, я вернулась со школы и застала маму в невменяемом состоянии, первый раз увидела ее пьяной. До этого ни разу не видела ее даже с бокалом вина в руках, а тут пьяная на полу на кухне, вся в слезах. С бутылкой коньяка, сидит ревет, тушь растеклась по щекам, ничего толком объяснить не может. Почему-то я без объяснений, сразу все поняла. Стало страшно и одновременно больно, тут же позвонила Дану, хотя с братом были весьма тяжелые отношения. Он вообще был трудным человеком по жизни, даже не в отца, сложнее и жестче. Один его взгляд чего стоил… Приехал, привел маму в чувство, что-то объяснял ей, а потом все. Принял сторону отца, я еще сильнее его возненавидела, хотя он оправдывал себя тем, что у него нейтралитет, но я ему не верила. У отца были деньги, и Дан выбрал их. Выйдя на улицу, я накинула капюшон от полушубка на голову, и достала сигареты. Брат скользнул по мне взглядом.

–Ты куришь?

–Курю! -резко, с вызовом ответила я.

–Ну да, та тряпка, которая рядом с тобой, тебе явно запретить ничего не может!

В его холодных глазах читалась усмешка, а меня всю затрясло от злости. Хотелось сумкой, его по голове ударить, но я сдерживалась. Урод. Он не меняется, с годами, только хуже становится, как же я его ненавижу.

–Он не тряпка, просто в отличии от тебя урода морального, у него душа есть!

–Душа? Ммм, как интересно! Какие вы душевные детка, а я вот такая тварь, без души!

Я, закурив, развернулась и пошла в сторону. Хотелось побыстрее вызвать такси, и уехать домой, настроение было в край испорченным, поэтому я старалась ограничивать наши встречи с братом до минимума.

–Ну куда ты пошла, милая?

Сильные руки развернули меня к себе. Возвышаясь надо мной, Дан нагло ухмыляясь смотрел мне в глаза.

–Убери от меня свои грязные руки! -вырвалась я.

Брат продолжал нагло ухмыляться.

–Давай хоть до дома довезу, а то, как ты сама! Твой же даже на машину заработать не может! Так всю жизнь конвоиром и останется!

Я вспыхнула.

–Без тебя доеду, вали куда шел!

Разворачиваюсь и бегу, даже не останавливает, что на улице скользко, а я на высоченных каблуках. Упаду, разобью башку, ну и хрен с ним. Наплевать на все, останавливаюсь отдышавшись, добежала до детской площадки. Где папа и мама, качали меня маленькую на качелях, а я радовалась тогда что у нас такая дружная семья, что все так хорошо. Папа и мама любят друг друга…Как же детям свойственно ошибаться и обжигаться. Подойдя к, качели, несмотря на то что она была завалена пушистым мокрым снегом, села на нее, и даже ощутив холод не захотела вставать. Оттолкнувшись ногами, услышала ржавый скрип. Раньше она не скрипела, сколько лет прошло… Звук телефона заставил меня вернуться из своих мыслей в настоящее.

–Да! -нехотя взяла трубку я.

–Малыш, привет! Ты где? Еще на день рождении?

Я едва не заскрипела зубами от злости. Влад вернулся, вот только этого мне не хватало, меньше всего его сейчас хотелось видеть и слышать.

–Да еще на день рождении! Ты приехал?

–Да! Может я тебе такси вызову?

–Я сама себе вызову, в холодильнике рыбный салат, и суп! Извини, мама зовет, помочь нужно, позвоню попозже!

Сбросила телефонный звонок, и запихав его в сумку, прислонилась щекой к холодному железу поручней. В душе была полнейшая пустота, даже домой возвращаться не хочется, но и у мамы не вариант, опять в сотый раз слышать какой папа хороший, и, как эта стерва его околдовала.

–Как ты виртуозно врешь, сестренка!

Вздрогнула. Брат подошел почти вплотную, и закурил.

–Ты че за мной следишь?

–Время позднее, хорош выделываться, как ни крути ты моя младшая сестра и я должен отвезти тебя домой!

Я равнодушно скользнула по нему взглядом.

–Я, как понял, ты домой не хочешь?

В его глазах читался холод вперемешку с усмешкой.

–Нет не хочу!

–Хочешь поехали ко мне!

–Что сегодня отдых от телок?

Дан рассмеялся.

–С утра натрахался!

Я потянула руку к пачке сигарет, но он тут же перехватил ее.

–Ты недавно курила, попозже покуришь! Вставай, пошли, не хрен сидеть на холоде, тебе еще детей рожать!

Силой, он стащил меня с качели и не ослабевая хватку, повел к машине. Я не сопротивлялась, просто покорно шла за ним, прокручивая в голове, вот чем он так привлекает баб. Помимо поистине мужской брутальной внешности, у него стальной характер, а это так важно. Влад, несмотря на то что работает у моего отца конвоиром, весьма сложная психологически работа, со мной какой-то тряпочный. Милая, котенок, зая…Понимаю, что это хорошо, я сама душевный мягкий человек, но черт возьми, иногда так не хватает мужской силы, решительности, грубости. Влад и я, дружили со школы, он всегда нравился отцу, хотя тот весьма снисходительно смотрел на то, как мой избранник целует мне ручки. Имея хорошие спортивные данные, Влад, был каким-то робким, замкнутым, всю любовь и заботу отдавал мне, а я… Я чувствовала себя неблагодарной сволочью, но не ценила этого, мне возможно не хватало жесткости, адреналина. Хрен пойми чего. Может то что мы так рано начали жить вместе? С мамой было жить невыносимо, я ушла жить к нему, а после пожалела. Иногда даже не знала, что хуже, слушать про отца у мамы дома, или же перешагнув порог нашей с Владом квартиры, смотреть на то, как он чуть ли не тапочки мне в зубах несет. Никогда не спорил со мной, всегда уступал, милый, мягкий, нежный. Если бы я его не знала, никогда бы не подумала, что он работает в таком страшном месте, как зона. Влад порой говорил, что многие конвоиры очень жестоко обращаются с заключенными, вымещая на них всю злобу и ненависть. А Влад был совсем другим, он много молчал, и отличался от твоих сотрудников, у него была душа. Порой, мне казалось, если бы не мой отец, его бы не взяли туда на работу. У Влада не было родителей, его воспитывала одна старенькая бабушка, которую он боготворил, а она его в ответ. Сразу же отнеслась ко мне, как к внучке, приняла словно родную, а по сути, я и была родной, ведь мы росли вместе.

–Ко мне?

Пришла в себя, от своих невеселых мыслей, я только в машине.

–К тебе!

Дан усмехнулся.

–Когда ты уже бросишь этого котенка сопливого?

Завел машину, и мы резко стартанули с места. Я ничего не ответила ему, хотя сама прекрасно понимала, мы с Владом ни на всю жизнь вместе, это точно. Лучше бы дружили, но не начинали жить, вместе и я бы не разбивала ему сердце, он свадьбу летом хотел, детей. А я твердила что мне еще двадцати нет, что молодая еще очень, торопится не стоит, только сама понимала если бы любила до одури, то сама бы и свадьбу, и детей хотела, и первая бы об этом заговорила.

–Он хороший! -наконец вымолвила я.

Дан хмыкнул и покосился на меня.

–Именно поэтому он так и бесит тебя! Хороший домашний коврик, а тебе мужик нужен который бы встряхнул тебя и к стенке прижал! На место бы тебя поставил, и вот только не ври сестренка, что ты этого не хочешь! Я твой брат, я чувствую тебя!

Я хмуро смотрела на Дана, отчасти да, а с другой стороны, еще нужно было поискать такого человека, как Влад. Спокойный, тихий, всегда во всем поможет, может я просто слишком молода чтобы оценить его по достоинству. Я не знала. Я просто видела авторитарного строгого отца, и маму вечно у него на побегушках, так я не хотела явно. Странно устроен наш женский организм «отойди хороший добрый парень, ты мне загораживаешь вон того мудака», становится классикой.

–Ладно не будем об этом! -махнула я рукой, и откинувшись на сидении, закрыла глаза.

Все будет хорошо, все просто обязано быть лучше, чем сейчас, возможно не сразу, но будет, обязательно будет… Звонок телефона, заставляет меня открыть глаза. Черт, опять Влад.

–Да!

–Ну, как ты милая? Ты скоро домой? Я соскучился!

Девяносто девять девушек бы заверещали от счастья, что, у них такой заботливый парень, но только не я. Я не была счастлива, наоборот мне хотелось вышвырнуть телефон.

–Влад, я сегодня не приеду! Я у мамы, извини!

В трубке повисло напряженное молчание, было слышно, что ему это не нравится, черт возьми ну хоть бы наорал на меня, мне бы легче стало. Адреналин бы забурлил в крови, а я бы захотела приехать.

–Хорошо милая, звони, как освободишься! Я скучаю!

Я сцепила зубы от злости. Хорошо милая… Ну что же он такой скучный тошнотик то…

–Давай до связи!

–Я тебя люблю!

Ничего не ответив, я нажала на отбой и покосилась в сторону брата, он откровенно ухмылялся. Черт, неужели я действительно хочу такое чудовище, как он? Ну почему? Почему мы так женщины устроены? Утешая себя, что с годами это пройдет, и Влад потрясающий парень и человек, я вновь уставилась в окно, борясь с жуткой мыслью, напиться сегодня в дрова.

[СОНЯ]

Как-то неважно я выгляжу. Может это из-за нервов? Зеркало отражало худую бледную девчонку с растрепанными волосами. Под глазами залегли черные круги. Не спала третьи сутки, так урывками. Все ждала пятницы и этого дня, когда настанет встреча, наша долгожданная встреча. Крестная предусмотрительно не сказала, когда выходит Игнат, да и отец был настолько в себе уверен, что даже мысли не мог допустить, что я его ослушаюсь. Тем более последнее время в нашей семье все очевиднее наступал разлад. Мама стала не то, что ругаться с папой, она вообще изменилась, могла нахамить ему, даже пару раз не готовила, что сильно озадачило его, и папа сейчас все свои силы и внимание бросил на нее, пытаясь выяснить в чем причина.

–Я отвезу тебя до автовокзала!

Я резко обернулся, позади стоял папа, вид его был тоже не из лучших. Вчера он основательно напился, они долго выяснили отношения с мамой и в итоге мама ушла спать в гостиную. Я не узнавала ее, всегда милая, послушная, орала на отца, за то, что он достал ее своими придирками. Честно сказать с одной стороны этого и следовало ожидать, последнее время, характер папы стал невыносимым. Он словно забывал, что не на службе и мы с мамой женщины.

–Я могу сама вызвать такси и доехать пап!

–Соня, это не вопрос, а утверждение!

Я лишь кивнула, прижимаясь к трюмо и пытаясь скрыть свое волнение.

–Жду тебя в машине! -коротко бросил папа и вышел из комнаты.

Я схватила сумку, шубу, быстро окинула себя еще раз взглядом в зеркале и вышла вслед за ним. На кухне мама резала салат, завидев меня тут же улыбнулась.

–Какая ты у меня красивая!

Я вздохнула и подошла к ней поближе. Мы с мамой всегда были очень близки, я могла ей все доверить, рассказать, все кроме самого главного. Игната… Она тоже не знала, что сегодня день его освобождения. Я не могла сказать, я боялась, что она расскажет отцу, ведь когда Игната посадили, мама несмотря на то что он ее крестник, встала на сторону отца.

–Спасибо мамуль! Вся в тебя!

Мама устало вздохнула.

–Если Алину увидишь, привет передавай!

Я кивнула.

–Хорошо!

Мама отложила нож и овощи.

–Позвони, как доберешься, мы в понедельник приедем!

–Хорошо мамуль!

Поцеловав ее, я отметила, что мама пахнет другими не такими духами, не которыми любит.

–У тебя новые духи?

Мама заметно покраснела. Вообще последнее время, она вела себя более чем странно.

–Да, на те аллергия началась, пятна красные на шее пошли!

–У вас с папой все хорошо? -осторожно поинтересовалась я.

Мама грустно улыбнулась.

–Да, все нормально, просто иногда твой папа забывает, что я ни его курсант, а жена! Иди ко мне!

Мама прижала меня к себе, а я чувствовала, как бешено стучит ее сердце. Она меня обманывала, все у них было не хорошо, и я чувствовала это и понимала. В машине, тоже висело напряжение, папа, заведя ее, тронулся с места, внимательно смотря на дорогу, а я видела, как на его мужественном красивом лице ходят желваки.

–Пап, у вас все хорошо? -не выдержала я.

Он покосился в мою сторону.

–Я не понимаю ты о чем?

–О вас с мамой!

–Да все нормально! Будешь дома позвони, и помни, ты идешь на золотую медаль, никаких гулянок! Насчет академии уже все решено!

Я судорожно сцепила пальцы. Все решено. А я решила? Ты меня спросил? Почему, я не хочу этого?

–Я поняла пап! -тихо произнесла я.

Он остановился неподалеку от вокзала и внимательно посмотрел на меня, в его глазах читались усталость и грусть.

–Не подведи меня дочка, я очень на тебя рассчитываю! Что ты станешь большим человеком, и я буду тобой гордиться всегда!

Я молчала. В этом весь папа. А что если я не хочу стать большим человеком, что, если я просто хочу заниматься любимым делом и быть с дорогим мне человеком?

–Хорошо пап, мне пора, а то на автобус опоздаю!

Чмокнув его в щеку, я быстро вышла из машины, и заспешила в сторону автовокзала, кассы. Купив билет, достала телефон из сумки, Игнат писал, что встретит, и до безумия ждет нашей встречи, меня и саму всю трясло. Во-первых, я столько не видела его, и сейчас испытывала какую-то дикую эйфорию, просто прижаться, просто смотреть в родные любимые глаза. А во-вторых, я не знала, что мне делать. Я не хотела скрывать его, скрываться сама, но с ужасом представляла, что устроит отец. Он никогда не захочет видеть его в моей жизни, я до сих пор помню, как он отобрал у меня телефон, узнав, что я общаюсь с Игнатом, как орал на меня, что он вор, он не человек, он позор семьи. А я лежала после и рыдала в подушку, мне было больно, каждый человек мог оступиться, и я понимала, что Игнат, сильный, он никогда не жаловался, но ему было тяжело, тяжело слышать, когда отец на кухне, особенно за бутылкой виски, часто рассуждал про то, что мне нужна выгодная партия. Уже тогда, он не относился ко мне, как к сестре, а я к нему, как к брату, но мы оба, до дикости боялись перейти эту грань, и от этого становилось невыносимо. Устроившись удобно в кресле у окна, я достала наушники, и включила музыку. Не по годам взрослая… Я это слышала очень часто и мне от этого было больно вдвойне. Эти два года стали для меня адом, кошмаром. Особенно когда он мотался по карцерам, и все мои робкие просьбы вести себя нормально, не увенчивались успехом. Я знала, что по жизни, Игнат, лидер, сильный, он никогда не будет молчать, и всегда постоит за себя и за слабых. Я сама была такой, хоть внешне достаточно хрупкая, я могла дать отпор любому, и не умела никогда молчать. Обостренное чувство справедливости… Я ругалась с отцом, твердила, что никогда не отвернусь от Игната, мы с ним с детства вместе и по жизни пойдем рука об руку, чем вызывала его приступы ярости. Тогда он напился сорвался, и ударил маму. Мама промолчала, замкнулась в себе, а я чувствовала дикую вину, что это случилось из-за меня. Родители последнее время ругались из-за меня, мама винила отца во всем, что он ломает мне жизнь, что не спрашивает, чего хочу я. Я ее не узнавала, и сердце сжималось от тревожного предчувствия, мне было страшно, что моя семья разваливается на глазах, а еще я до безумия не хотела уезжать. Не представляла, что будет с Игнатом, когда он узнает, он же не отпустит меня, да я и сама уйти не смогу. Ехать два часа, а меня всю трясет, я, как в бреду, что сейчас мы увидимся. Что сейчас, я утону в его глазах, что такие нужные мне сильные руки, будут крепко прижимать меня к себе. Закусила губу, я уже заранее знала, о том, что произойдет, и была к этому готова. Даже толком не целовалась ни с кем, а если честно вообще ни с кем, я знала исход, знала, что произойдет, между нами, сегодня. Давно представляла, как это будет, жутко стеснялась, внимательно изучала свое тело у зеркала, думая понравится ему или нет, что он чувствует, что буду чувствовать его. Несмотря на то, что в салоне было достаточно холодно, к моим щекам прилил жар, мне показалось будто я под раскаленным солнцем, странное ощущение, холода и жара одновременно. Я хотела этого, до безумия хотела, все мои подруги и та же Анька, давно были женщинами, у них были парни, а я хранила верность одному человеку и хотела лишь его. Знала, с ним все будет, как в сказке, он никогда не оставит, не причинит мне боли, он будет рядом до конца, его рука в моей руке. С ним, я настоящая девочка, слабая и маленькая. Только с ним, больше никто не был и не будет нужен.

***

Я не заметила, как уснула. Организм, измученный переживаниями и долгожданной встречей, сдался. Проснулась уже на въезде в город, судорожно заметив, что почти не осталось зарядки, написала Игнату, он уже был на вокзале. Сердце застучало словно бешеное, руки тряслись, едва не выронила пудреницу. Зеркало отложило слишком бледное лицо с синяками под глазами, замазав их пудрой и добавив немного румян, прижалась лбом к стеклу. Еще каких-то пятнадцать минут, и мы увидимся. Помню, как мы виделись последний раз, после моего дня рождения. Он тогда сильно напился, ушел с праздника раньше всех, весь вечер хмуро смотрел на Славу, который пытался меня приобнять, я все время отодвигалась, не сводила глаз с Игната. Когда он ушел, побежала его искать, а он стоял у подъезда и курил. Желваки ходили по его лицу, когда я подошла к нему и коснулась его плеча. Как в тот момент, он прижал меня к стене, и коснулся моих губ, судорожно шепча «моя», а я в ответ, прямо в его горячие нужные мне губы, прошептала «мой». Все было понятно, он мой, а я его, вот только судьба распорядилась по- своему, на следующий день, его взяли, я, как раз была в школе. Помню, как мне было больно, жизнь словно закрасили в черный цвет. Я до ужаса боялась, что никогда его больше не увижу. А потом два года писем, безумных переписок, и ночных разговоров, от которых сносило крышу. Я ведь даже приехать к нему не могла, даже на короткое свидание. Автобус подъехал, я пытаясь унять дрожь, прижала сумку к груди. Люди шли к выходу, а я сидела, ни в силах сдвинуться с места. Страшно было до ужаса, но держалась, что ты сидишь, как дура Соня, нужно выходить. С трудом встала, и медленно направилась к выходу. Спустилась со ступенек и молча встала, смотря в одну точку. Не решалась посмотреть по сторонам, покрутить головой, вообще не понимала, что со мной происходит.