По законам хищников

– Гены, видимо.

– Гены, значит, – процедил он сквозь зубы и легонько тряхнул меня. – И это все?

– Если хочешь других объяснений, то ты их не дождешься. Я такая, какая есть. И оправдываться не собираюсь. Я живу по собственным правилам и предпочитаю делать так, чтобы им следовали окружающие. Научись подчинять всех своей воле, иначе подчинят тебя. Эту простую истину вбивали мне в голову с раннего детства, я всего-навсего усвоила урок.

– Что за бред? – Влад отпустил меня и провел рукой по волосам взад-вперед, ероша их. – Кто в здравом уме додумается вкладывать такое в голову маленькому ребенку? Ты…

– Я, – настала моя очередь наступать на Влада, – предупредила вас в нашу первую встречу, что меня стоит бояться. Но вы с Марком восприняли мое предостережение как шутку. А теперь ты пытаешься переложить вину за собственную невнимательность на меня? – я взяла его за лацканы пиджака, привстала на цыпочки и прошептала ему на ухо: – Признайся, тебе понравилось увиденное, и тебя злит именно это, а не жестокость моего поступка.

Влад шумно вдохнул, а потом одной рукой резко прижал меня к себе, на кулак второй накрутил мои волосы, собранные в хвост, и потянул назад, вынуждая снова запрокинуть голову.

– М-м-м, – я провела зубами по нижней губе, – кто-то решил играть по-взрослому?

– Как давно ты успела внести нас с Марком в перечень своей собственности, к которой никому нельзя прикасаться?

Дыхание Влада щекотало кожу лица, он не сводил глаз с моих губ, а меня не на шутку будоражил его аромат. Я была практически уверена, что если прижмусь чуть плотнее – у него встанет.

– С того самого момента, как отец велел присмотреть за вами.

– Уверена, что справишься сразу с двумя? – теперь в глазах Влада читался вызов и насмешка, вперемешку с похотью.

– Сомневаешься в моих способностях? – я все-таки качнула бедрами ему навстречу, и это подействовало на Влада весьма странным образом, будто отрезвило. Он резко отпустил меня и отступил, произнес грубо:

– Мы с братом не трахаем несовершеннолетних, даже если они сами напрашиваются.

– А с чего ты взял, что я собираюсь умолять вас меня трахнуть? – я лениво поправила сначала одежду, потом прическу и бросила как бы между прочим: – Вообще-то, я мечтаю, что мой первый раз будет особенным, с парнем, к которому у меня будут настоящие, глубокие чувства, а не с тем, кого я едва знаю.

Как и рассчитывала, Влад на мгновение завис, уставившись на меня так, будто у меня только что выросли рога и хвост.

– Ты… Первый… В смысле… Ты девственница? – наконец выпалил он, не сумев скрыть изумление.

– Опа. – Марк возник рядом с братом словно из ниоткуда, сияя белозубой улыбкой. Когда только успел подкрасться? – Что это вы тут такое интересное обсуждаете и без меня?

– Не спрашивай. – Влад потер лицо ладонями и тяжело вздохнул.

– Ты реально девственница? Получается, у одного из нас есть шанс сорвать твою вишенку? – Марк пер напролом, точно товарняк.

– Что вас обоих так удивило? Неужто думали, что на мне уже пробу ставить негде? – постаралась изобразить обиду и, видимо, получилось у меня прекрасно, потому что братья вдруг стушевались и растерянно переглянулись, а я продолжила напирать, намереваясь сбить их с толку еще больше: – Вы и правда так думали. Приравняли меня к тем шлюхам, что висли на вас сегодня?! Ну знаете ли… – я чуть не задохнулась от наигранного негодования и даже смогла выдавить из себя пару слезинок. – У меня нет слов! Придурки озабоченные!

Резко развернувшись, я быстрым шагом направилась в дом.

– Ань, стой! – позвал Марк.

– Мы не хотели тебя обидеть! – крикнул Влад. – Ну не дуйся, вернись!

Конечно же, я не вернулась. Иначе они бы заметили мою самодовольную, победоносную улыбку. Шах и мат, мальчики. Мое прегрешение забыто, а вам придется хорошенько подумать, как получше принести мне извинения.

– Все из-за тебя, идиот! Довел девчонку до слез, – донесся до меня грозный рык Влада, прежде чем я, громко хлопнув дверью, покинула зимний сад.

Глава 4

Анна

– Ты же шутишь?! – я повысила голос и уперла руки в бока, сверля отца гневным взглядом. – Я пахала, как проклятая, ради того, чтобы туда поступить!

Родители сидели на диване в нашей домашней библиотеке, а я стояла перед ними, и меня буквально потряхивало от праведного возмущения. Папа только что сообщил, что мне придется забыть об учебе в столичном универе меты. Обстоятельства изменились, и теперь это, видите ли, слишком опасно! Поверить не могу, что придется, мать вашу, остаться здесь! Да, университет нашего города входил в десятку лучших в стране, и престиж его был высок, но учиться в нем я все равно не хотела.

– Анют, сбавь обороты. – Папа выглядел усталым и виноватым, но этим меня было не разжалобить. – Твоя истерика ничего не изменит. Я уже отдал распоряжение, и тебя перевели.

– Ну офигеть, – процедила сквозь стиснутые зубы, ощущая, как от злости меня чуть ли не наизнанку выворачивает. – Это ни в какие…

Меня прервал стук в дверь. Створка приоткрылась, и в библиотеку заглянула молоденькая горничная.

– Прошу прощения. Евгений Витальевич, тут срочно…

– Свали к хренам собачьим отсюда! – рявкнула я и швырнула в стену рядом с дверью статуэтку, которую схватила с журнального столика, стоящего перед диваном. Осколки фарфора со звоном осыпались на пол, а на лакированной деревянной стенной панели теперь красовались царапины.

Девица взвизгнула и закрыла дверь.

Отец тяжело вздохнул и покачал головой, бросил страдальческий взгляд на маму. Она помахала перед его лицом указательным пальцем.

– Нет, нет. Не смотри на меня так, Евгеш. – Только мама и бабушка могли позволить себе называть Жнеца Евгешей. – Твои гены и твое воспитание. Не ты ли всегда гордился тем, что Анюта характером в тебя пошла? Вот, – она всплеснула руками, – теперь развлекайся, выясняя, кто кого переупрямит. Дочь вылитый ты в ее годы, как говорит свекровь, – фыркнула мама, слегка наморщив аккуратный носик.

– Тут не поспоришь. – Отец, вопреки здравому смыслу, который наверняка был свойственен любому другому родителю на его месте, самодовольно улыбнулся и гордо добавил: – Порода. Нрав хищника и лидера.

Я закатила глаза, постепенно успокаиваясь. Сделав пару глубоких вдохов-выдохов, опустилась в кресло у камина и спросила, нервно постукивая пальцами по подлокотнику:

– Все и впрямь настолько паршиво? Дело в Вульфах? Они нам угрожают?

– Вульфы тут ни при чем, – ответил отец, на секунду прикрыв глаза, будто собирался с мыслями, а потом неожиданно крепко сжал мамину руку. Мама одарила его ласковой улыбкой и накрыла свободной рукой их сцепленные ладони, нежно поглаживая.

Мне происходящее нравилось все меньше. Конечно, у родителей и раньше были от меня секреты, но они никогда не вели себя так странно. И дело не в спонтанных порывах нежности – это для них дело обычное, ведь мама и папа очень любили друг друга – а в том, какими осторожными, собранными и излишне серьезными они стали в последние дни. Теперь еще и эта история с универом.

– Что тогда? – не унималась я.

– Мы пока не можем объяснить, солнышко, – сказала мама. – Сами еще не до конца во всем разобрались. Знаю, прозвучит, нелепо, но с Вульфами мы, вроде как, оказались на время в одной лодке. Близнецам тоже запретили уезжать из города. Будут, как и ты, учиться здесь.

– Но раз мы союзники, зачем мне тогда за ними шпионить?

– Затем, что как только мы с их отцом перестанем быть друг другу полезными, снова станем врагами. Как в далеком прошлом… – последнюю фразу папа произнес, устремив взгляд вдаль. Мысленно он явно погрузился в воспоминания, не самые приятные, если судить по выступившим на скулах желвакам и нахмуренным бровям.

***

Я сидела в одиночестве на траве под раскидистым дубом, растущим посреди просторной, пустующей игровой площадки для собак. Был полдень, стояла нехарактерная для конца августа жарища, и мы решили не выпускать животных на прогулку, оставив их вольерах, где имелись навесы, защищающие от солнца.

Настроение было хуже некуда. Мало того что с универом все через одно место вышло, так родители к тому же настояли, чтобы на учебу и с учебы я ездила с Владом и Марком, пока права не получу. Еще и машину сопровождения к нам приставят, где будут и наши люди, и люди Вульфов.

Не то чтобы компания Марка и Влада меня сильно напрягала, просто злило, что придется постоянно себя контролировать. Может, в зимнем саду я и умудрилась обернуть все в свою пользу, превратившись из палача в жертву, но осуждающий взгляд Влада не забыла. У нас с близнецами явно были диаметрально противоположные представления о том, как надо добиваться уважения и положения в обществе. Они, по моим наблюдениям, полагались на свою природную харизму и открытость, я же считала, что силой и принуждением можно добиться гораздо большего. Дружба, взаимовыручка – это все, конечно, чудесно, но только страх заставит твоего врага сотню раз подумать, прежде чем атаковать. Ведь не всегда получается сразить соперника с одного удара, а всем нам хорошо известно: раненый зверь – самый опасный, и свои клыки и зубы лучше демонстрировать заранее.

Я так глубоко погрузилась в размышления, что вздрогнула, когда в заднем кармане шорт завибрировал телефон.

– Да, мам.

– Солнышко, ты где?

– В приюте.

– Не могла бы ты вернуться в дом? Мне нужна твоя помощь.

– Ладно, скоро буду.

Зараза. Идти домой не хотелось, но и огорчать маму тоже, она и без того была на взводе последние дни.

Я поплелась в раздевалку, сменила потертую рабочую футболку и старенькие шорты на белый укороченный топ и свободные льняные шорты цвета капучино, с грустью сняла любимые «ромашковые» сланцы и надела балетки. Распустила и расчесала волосы: все-таки таскаться с гулькой на голове вне стен приюта как-то несолидно.

Едва войдя в главный холл особняка, я услышала звонкий мамин смех, доносящийся из малой столовой, следом зазвучал мужской голос, принадлежащий Марку. Я стиснула зубы до боли в челюсти.

Вот ведь хитрые говнюки!

С момента нашей «ссоры» на вечеринке прошло уже четыре дня. Все это время я старательно игнорировала близнецов, которые засыпали меня сообщениями с извинениями и просьбами встретиться. Ну разве не прелесть? Бедные легковерные ангелочки и впрямь думают, что оскорбили меня до глубины души, навесив клеймо ветреной и падкой на члены девицы. И вот теперь, видимо, отчаявшись достучаться до меня, они решили взять в оборот и привлечь на свою сторону мою маму, пустив в ход свои ангельские чары.

Ладно. За настырность и смекалку ставлю им жирный плюс и, возможно, дарую помилование.

– Не знала, что мы ждем гостей. Ну здравствуйте, мальчики. – Я остановилась в дверях столовой и скрестила руки на груди, с трудом подавив желание улыбнуться при виде Марка и Влада, присутствие которых в нашем доме ощущалось на удивление приятно. Здесь как будто даже уютнее стало, да и мама взбодрилась рядом с ними.

Стоп, Аня! Такие мысли опасны. Помни, что сказал отец: они наши временные союзники. Привязываться нельзя, умиляться тоже.

– Привет, – ответил Влад. – Классно выглядишь.

Кто бы говорил? В трикотажных спортивных брюках черного цвета и белоснежной футболке, обтягивающей мускулистый торс, будто вторая кожа, в сочетании с черными кожаными шлепками он был неотразим. Такой домашний и уютный, что мое сердечко невольно пропустило пару ударов.

Марк недалеко от него ушел, надев потертые с дырами светлые джинсы и черную майку в облипку, которая позволяла вдоволь налюбоваться мощными руками, увитыми выступающими венами.

Этим парням стоило на законодательном уровне запретить выглядеть так сексуально, иначе у министерства здравоохранения в нашем городе был велик риск столкнуться с резким увеличением количества сердечных приступов среди женщин.

– Соскучилась? – хитро прищурился Марк. – Мы вот соскучились, да так сильно, что пришлось в гости наведаться, чтоб от тоски не помереть.

Мама снова рассмеялась и указала на пустой стул справа от себя.

– Анют, присаживайся, скоро как раз кофе и выпечку принесут.

– Ты ж вроде помочь звала, а не кофе распивать?

– Анна, – мама послала мне полный упрека взгляд, – снова ты за свое? Неужто еще не весь яд утром выпустила?

– Яд, мамуль, я для незваных гостей приберегла, – встретилась взглядом с Владом, он в ответ криво ухмыльнулся. – А утром так, просто размялась немного. – За стол я все же села, между мамой и Марком.

– Аня, – мать покачала головой. – Исчадие ада, а не ребенок. Простите, мальчики.

– Ну что вы, Екатерина Игнатовна, – ухмылочка Влада превратилась в сногсшибательную улыбку, он по-прежнему не сводил с меня глаз, – просто Анна личность многогранная, к ней особый подход нужен.

– Это ты верно подметил, – выдохнула мама с облегчением, убедившись, что мои колкости близнецов не задели.

Марк тем временем бесцеремонно закинул руку мне на плечи, слегка притянул к себе и прижался лбом к моему виску, игнорируя факт присутствия в столовой моей матери.

– А-а-н-я-я, – пропел он елейным голосом, – нельзя быть такой букой. Если столько хмуриться, на твоем прекрасном личике появятся преждевременные мимические морщины. Мы же с Владом уже тысячу раз извинились. Ну давай, чертенок, – Марк легонько коснулся указательным пальцем кончика моего носа, – улыбнись и смени гнев на милость. Мы с братом обещаем быть паиньками с этого момента.

Влад склонил голову и уперся лбом в ладонь, наверняка сгорая от стыда за брата перед моей мамой. Я отпихнула Марка, готовая двинуть ему в челюсть за то, что вздумал так нагло тискать, но неожиданно для себя поняла, что мне очень даже понравилось, как звучит это его нелепое «чертенок». Раньше парни как только меня не называли: киска, детка, малыш, принцесса, котенок и тому подобная банальщина. Но вот «чертенок»…

Так уж и быть. Прощены и помилованы.

– А вот и кофе, – с преувеличенной радостью сообщила мама, когда в столовую очень вовремя вошла горничная с подносом.

Уверена, мамуля была рада, что каким-то чудом наше застолье обошлось без жертв.

***

После кофе мама упорхнула по своим делам, а вот близнецы сваливать восвояси не спешили. В приюте был Ден, и туда мне вести их не хотелось, потому, скрипя зубами, пригласила их в свою комнату.

– О-о-о, – протянул Марк. – Неужто нам дозволят взглянуть на покои самой королевы ада.

– Какой же ты утомительный со своей бесконечной болтовней. – Я встал из-за стола и направилась в холл к лестнице.

Близнецы шли следом, с интересом озираясь по сторонам.

– Я представлял ваш дом внутри немного иначе. – Влад ненадолго остановился перед одним из портретов в длинном коридоре, на котором была изображена я в возрасте пяти лет.

– И каким же ты его представлял? – спросила, становясь рядом.

– Думал, на стенах увижу прибитые головы поверженных врагов, а в роли слуг по комнатам будут бегать бесы. А тут вон что, оказывается, – Влад кивнул на мой портрет, умильно улыбнувшись.

– Головы, расчлененные тела и демонов мы прячем в подвале, чтобы не доводить до инфарктов особо впечатлительных гостей. – Я склонила голову набок, пытаясь понять, что именно зацепило его в этой картине. На мой взгляд, она была совершенно обычной.

Вдруг ощутила на шее теплое дыхание – Марк снова подкрался со спины незаметно. Его томный шепот запустил по телу волну мурашек.

– И как из такой милоты, – он указал на портрет, – могло вырасти это? – Положил ладони мне на плечи и медленно провел вниз по обнаженным рукам, наверняка заметив предательские мурашки.

В этот раз я не стала отталкивать Марка, а с вызовом взглянула на него через плечо. Он склонился ко мне так, что мы почти соприкоснулись носами.

– Вот и мне интересно. – Влад приблизился спереди, взял меня за подбородок, заставив отвернуться от брата и смотреть на него; Марк тем временем прижался к спине почти вплотную и обхватил мои запястья. – Тебе на завтрак скармливали человеческие сердца, а вместо чая наливали крови?

– Да я до сих пор так питаюсь.

Если они планировали меня смутить, то явно просчитались. Быть девственницей не значит не уметь общаться с мужчинами и трястись от волнения в их присутствии. Точнее волнение я определенно испытывала, но оно было вызвано захлестнувшим с головой азартом, а не страхом или стеснением. Приручить близнецов стало делом принципа, тем более когда они сами шли ко мне в руки как овцы на закланье.

– Не сомневаюсь. – Влад одной рукой продолжал придерживать меня за подбородок, костяшками второй нежно провел по скуле; Марк коснулся носом моей макушки, шумно вдохнул. Я призывно разомкнула губы, не разрывая с Владом зрительного контакта.

И… ничего не произошло, потому что в коридор вышли две горничные. Будь они неладны! Вечно вылезают из ниоткуда в самый неподходящий момент. Я прям ощутила себя героиней дешевого ромкома. Близнецы отстранились, но сделали это нарочито неспешно, чтобы горничные успели все рассмотреть. Девицы застыли с разинутыми ртами, не зная куда деть взгляд от смущения и удивления.

Я сделал шаг в их сторону.

– Брысь, – приказала тоном, от которого они еще и побледнели.

Прислугу как ветром сдуло.

– Так мы сегодня увидим твою комнату или нет? – поинтересовался Марк и демонстративно поправил привставший член.

***

Наш дом был огромным со множеством панорамных окон, заливающих его естественным светом. Когда мама продумывала детали интерьера, то отдала предпочтение пастельным тонам, выбеленному дереву и мрамору.

Моя спальня не выбивалась из общей картины. Высокие потолки и большие окна, легкие полупрозрачные шторы цвета топленого молока. Через стеклянную дверь можно было выйти на просторный балкон, где стояла пара плетеных кресел с подушками приглушенного серого оттенка и круглый столик. Центром комнаты служила большая кровать с низким мягким изголовьем, обитым льняной тканью в тон шторам, на которую было наброшено покрывало из кашемира. У изножья ее расположилась банкетка. Имелись тут и пара прикроватных тумб, лаконичный письменный стол с удобным, вращающимся креслом у окна, и, конечно, туалетный столик, уставленный косметикой.

Близнецы ввалились в комнату по-хозяйски и принялись рассматривать ее с таким интересом, будто попали в увлекательнейший из музеев мира. Марк даже заглянул в ванную и гардеробную, смежные со спальней. Удовлетворив, наконец, свое любопытство, он плюхнулся в кресло за письменным столом. Влад сел на банкетку. Я заняла место за туалетным столиком, откуда было удобно наблюдать за ними обоими.

– Ну и? – вопросительно выгнула брови.

– Ты в курсе, что нас назначили твоими няньками? – Влад уперся локтями в бедра, сцепив пальцы в замок.

– Скорее моими сторожевыми псами. – Я закинула ногу на ногу и принялась накручивать прядь на указательный палец, часто так делала, когда размышляла над чем-то.

– Отец велел нам троим держаться вместе и не отходить далеко от охраны, если покидаем поселок.

– Мне было велено то же самое.

– Творится какое-то дерьмо. – Марк потянулся к лежащему на краю стола толстому блокноту в черном кожаном переплете, который служил мне личным дневником.

– Тронешь его и пожалеешь, – предостерегла я.

– Снова заставишь ходить со стояком? Я не против, – заржал он, но руки от блокнота убрал.

– Марк прав, – кивнул Влад, – творится что-то очень нехорошее. Сначала мы ни с того ни с сего переехали, даже с друзьями толком попрощаться не успели. Теперь вот нам запретили уезжать из города, еще и охрану на хвост посадили. Ну и… – он небрежно махнул рукой в мою сторону, – ты в довесок.

– Назови меня довеском еще раз, и я тебе что-нибудь сломаю, – хищно ощерилась я, продолжая играться с прядкой.

– Это в отместку за сторожевых псов, – парировал Влад.

– Капец ты агрессивная, чертенок, – снова разразился смехом Марк. – К психологу походить не пробовала?

– Папа говорит, что я идеальна, и это окружающим надо к психологу, раз они этого не понимают.

– Да тут нужна не индивидуальная, а семейная психотерапия, – буркнул Влад.

– Что такое, святоша? Боишься, что утащу вас с братцем за собой в ад?

Влад встретился со мной взглядом, и я заметила, как потемнели его глаза. Он медленно поднялся и с грацией хищника из семейства кошачьих приблизился ко мне, наклонился, упершись в подлокотники кресла.

– Анна, – произнес он вкрадчиво, с легкой хрипотцой в голосе, – ты в курсе, что делают волки с песцами в дикой природе? – Влад одной рукой схватил меня за горло. – Они охотятся на них и пожирают.

Я соблазнительно облизала губы, задышала чаще: такой Влад не хило возбуждал. Мне понравилось, как он обыграл наши фамилии. Вот только…

– Легенды Севера гласят, что песцы настолько хитры, что могут обмануть даже могущественных духов, не говоря уж об охотниках. Они уводят их за собой, сбивают со следа и исчезают. В тех легендах песец символизирует умение выпутаться из любых сложных ситуаций. – Я неспешно провела ступней вверх-вниз по ноге Влада, а указательным пальцем по его предплечью, с удовольствием ощутив, как сжимающая мое горло ладонь едва заметно дрогнула. Зрачки его стали еще больше, практически поглотив ярко-голубую радужку. – Но есть и другое поверье, что песец – дух-хранитель путешественников в тундре. Если увидел песца, значит, духи благосклонны к тебе и направят по верному пути, чтобы нашел дорогу даже в лютую метель. В этих легендах песец указывает на укрытие, приводит в безопасное место. – Я обхватила запястье его руки, которой он «душил» меня, и с силой стиснула. – Стать жертвой коварства песца или пользоваться его благосклонностью, решать только вам с братом.

– Я за второй вариант, – подал голос Марк. – Слышал, у кого-то день рождения через четыре месяца. Восемнадцать. Прелестный возраст. Не терпится узнать, НАСКОЛЬКО благосклонным к нам будет этот маленький злобный зверек, когда станет совершеннолетним.

Влад еще пару секунд всматривался в мое лицо, и за это время в его глазах промелькнула целая гамма эмоций: злость, похоть, интерес, восхищение и даже немного нежности. Потом он меня отпустил и выпрямился, тряхнул рукой, по которой я водила пальцем, будто хотел скинуть с себя ощущения от моих прикосновений.

– Ты забыл, братишка? Анна у нас мечтает ступить во взрослую жизнь с тем самым. Так что закатай губу.

– А кто сказал, что я не могу им стать? – хохотнул Марк, крутанувшись на кресле.

– Пф, – скривилась я. – Ты не соответствуешь и половине моих требований к будущему партнеру.

– А вот это было обидно. Но тебе повезло, я незлопамятный, чертенок, и никогда так просто не сдаюсь.

Влад бросил на брата странный взгляд, потом снова уставился на меня и неоднозначно хмыкнул каким-то своим мыслям, затем сказал, опять усевшись на банкетку:

– Ладно. Вряд ли нам удастся убедить отцов изменить свое решение. Поэтому предлагаю прекратить пререкаться. Давайте лучше установим правила, которым будем следовать, когда придется проводить время вместе.

– На кой хрен нам правила? – удивился Марк.

– На тот, что я больше не хочу становиться свидетелем неоправданных избиений и унижений.

– О, ну тут все просто, – я сладко потянулась. – Вы ни с кем не мутите, тогда я никого не калечу.

– Да ты вконец охренела! – рявкнул Влад.

Марк заржал так, что его, наверное, слышала вся округа.

Глава 5

Анна

Лето закончилось, и начался мой первый учебный семестр в универе. Так как в столицу я не отчалила, для меня мало что поменялось: большинство моих школьных друзей поступили сюда же. Потому по коридорам учебного заведения я привычно вышагивала в окружении своей свиты. Настроение изо дня в день было самым что ни на есть дерьмовым, и в первый месяц учебы я кошмарила любого, кто смел косо на меня смотреть, даже старшекурсников. Декан нашего экономического факультета уже как родную встречал меня в своем кабинете, но его гневные отповеди ни на что не влияли. Этот лысый гном-пузан вообще должен был быть мне благодарен, ведь я реально себя сдерживала: в школе моим жертвам доставалось куда сильнее.

И нет, я не прониклась вдруг сочувствием к окружающим, просто теперь рядом постоянно ошивалась парочка охренительно сексапильных и ворчливых близнецов, которые все пытались, как сказал Влад «сделать из меня человека». Им легко было говорить. При их росте и габаритах не требовалось махать кулаками и угрожать, чтобы внушать уважение, а вот хрупкой, «беззащитной» мне приходилось постоянно напоминать окружающим, кто тут главный.

– Просто встречайся со мной, чертенок, – подшучивал Марк, – и нужда без конца скалить зубки и выпускать коготки отпадет. Я о тебе позабочусь.

После он непременно тянул ко мне свои шаловливые ручонки. На моем теле почти не осталось мест, по которым не пошарили ли бы его ладони, за что он уже пару раз схлопотал от меня по наглой морде. И это, к слову, Марка лишь сильнее раззадорило.