Никто не разрушит

Отчаяние – страшная сила. Человек, которому нечего терять, сильнее любого загнанного в угол зверя. Потому что у того, кто потерял все, остается лишь одно – желание уничтожить всех вокруг.

– Только вопрос.

Его бровь выгнулась, готовая слушать.

– Как тебя зовут?

Он взял свой пиджак и накинул на мои плечи.

– Габриэль, – ухмыльнулся он, – Твоего будущего мужа зовут Габриэль, – хмыкнул он и выстрелил в последнюю бутылку.

Габриэль.

***

– Где ты остановилась?

Габриэль притормозил у огромных черно-золотистых ворот, за которыми виднелись очертания внушительного особняка.

Поместье было расположено на частной территории. Прямо посреди чащи леса и гор. Завораживающее зрелище. Боюсь представить, сколько денег ушло на его постройку.

– В отеле, неподалеку от Палермо, – ответ был автоматическим, – Мои вещи остались там.

– Наши люди разберутся. Скажи им названия отеля.

– Много у вас людей? – поинтересовалась, наблюдая, как из домика охранника, Габриэлю кивнул мужчина и нажал на кнопку, после чего нам открыли вход.

Врата были такими высокими, что, казалось, достигали неба.

– Предостаточно, – он явно скромничал. В его словах слышалась усмешка, говорящая «нам принадлежат все».

– Это тоже твой дом?

Как только заехали во владения особняка, взгляд забегал по роскоши вокруг. Трехэтажное поместье, с колонами, балконами и скульптурами по периметру. Огромный фонтан у входа и многочисленные сады из деревьев. Бассейн с фиолетовой подсветкой и конюшня. Сколько здесь гектар?

– Нет, Даниэля, главы клана, – Габриэль припарковался, опустил руки на свои бедра, и посмотрел на неспящий особняк. В окнах первого этажа горел свет, как и в некоторых на втором, а третий оставался погруженный во мрак.

– Клана? – нахмурилась, остановив взгляд на его лице, – Я…эм, просто я ничего не знаю о вашем клане.

– Вороны, – Габриэль повернулся ко мне, – Никогда не слышала? Даже краем уха? Трудно верить, что ты коренная Сицилийка.

В сознании стали всплывать слова бывшего мужа.

«Как думаешь, сколько у них власти? Ты представь, дорогая, говорят, они правят всей страной. Их силы превыше государства. Ты понимаешь? Вороны. Так говорят про них» – именно о них лепетал Эдуардо в последние дни нашей спокойной жизни. Нашей спокойной лживой жизни.

– Мой бывший муж говорил что-то.

– Наш клан – самый большой и могущественный по всей Европе, bella.

Он снова назвал меня красавицей, и почему это было так красиво из  его кровавых уст?

– И теперь, – Габриэль сделал выразительную паузу, прежде чем продолжить, – Ты – часть этого мира. Я хочу, чтобы ты поняла одно: это не сказки. Мафия – жестокая реальность. В нашем мире нет черного и белого. Есть морально серый. Мы не боимся крови. Наша жизнь – это большой бизнес, связанный с оружием, всевозможными грехами и смертью. Особенно с последним. Я хочу, чтобы ты понимала, на что согласилась. У тебя нет шанса отказаться. Твой муж, сам того не понимая, бросил тебя прямо в наши руки.

– Бывший, – исправила, сжав зубы, – Он бывший.

– Ты права, – кивнул Габриэль, – Этот особняк, – указал он кивком, – Принадлежит самому главному человеку клана, боссу – Даниэлю Грассо Конселло. Я – консильери. Его правая рука и сразу второй после него. Поэтому…

– Ты не боишься? – сердце сжалось, когда поняла, что связалась с практически одним из главных, – Не боишься за свою жизнь? За жизнь своего ребенка?

Губы Габриэля превратились в одну жесткую линию, а вены на шее дернулись. Я поставила его в тупик.

– До этого момента я ничего не боялся, Ариэлла.

Он вышел из машины, и я направилась следом.

Под моими каблуками цокал дорогой гравий. На шпильках было так трудно двигаться, что я едва поспевала за жесткими и расчетливыми шагами Габриэля. Он уже ступил на огромную округлую лестницу из дорогого камня. Пока пыталась успеть за ним, не заметила, как поскользнулась на второй лестнице и с криком полетела назад, однако реакция мужчины удивила. Он так ловко словил меня и прижал к своему твердому телу, что я интуитивно прижалось к нему, вцепившись пальцами в предплечья.

– Эти туфли, конечно, красивы, – откашлялся Габриэль, поставив меня прямо, но не отпуская моих рук, – Но мне нужна живая и здоровая жена. Поэтому носи что-нибудь более удобное.

– Приму во внимание, – цокнула я.

В особняк мы зашли вместе. Я держалась за Габриэля, а он был совсем невозмутим, когда дверь нам открыла пожилая женщина с блеклыми волосами и шапочкой домработницы. Все ее внимание привлекла моя персона. Она смотрела так, будто увидела призрака. Я смутилась и крепче сжала локоть Габриэля.

– Он спит? – первое, что спросил Габриэль.

Я догадалась, что он имеет в виду сына, и сердце забилось сильнее.

У него есть сын. Это то, что я знала. Сколько ему? Как его зовут? Где его мать? Меня интересовали эти вопросы, но я решила оставить их на потом.

– Только уложила, – ответила женщина, – Сегодня аппетит просто прекрасный.

Габриэль лишь коротко кивнул, и мы направились дальше.

Внутри особняк оправдывал все ожидания от внешнего вида. Все было роскошно, современно и при этом уютно. Прихожая, в которой мы и остановились, была размером с весь мой дом.

С правой стороны расположена лестница, ведущая на последующие этажи, а с левой – огромная столовая, которая сейчас пустовала. Мы с Габриэлем пошли прямо, в гостиную, откуда доносились разговоры и смех домашних.

Гостиная вмещала в себя один стол, камин, удобные диваны в молочных оттенках, игровые приставки и телевизор, размером в четыре окна.

На диванах расположились все те, кого я видела на благотворительном вечере. Только имена я не знала. Они тут же замолчали, как только нас увидели.

– О, – воскликнул тот, что держал маленького грудного ребенка на руках, – А мы вас ждали, даже с Дри не поехали домой.

– Твое любопытство взяло верх? – Габриэль повел нас к ним, и мы остановились прямо посреди них, – Тогда не буду тянуть, – отойдя на шаг, Габриэль указал на меня и представил, – Ариэлла Розали Гарсиа – моя будущая жена. Мы приняли решения пожениться.

Я прошлась взглядом по всем. Мужчина с ребенком на руках лишь хитро улыбался, пока другой хмуро оглядывал меня. Девушка со светлыми локонами, вопросительно подняла брови, а та, что стояла рядом с хмурым, попыталась мне улыбнуться.

– Ариэлла, – обратился Габриэль, – Познакомься с нашей семьей.

Он называл их семьей.

– Даниэль, – указал он на того, кто отнесся к новости явно скептически.

Взгляд встретился с темными, подобными бездне глазами. Они вызвали странное ощущения опасности. Он властвовал. Давал понять, что совсем не рад. Ему бы прекрасно подошла роль Аида из царства мертвых. Его глаза так и манили забрать твою душу в загробный мир.

Я кивнула ему, пытаясь выдавить улыбку.

Он смягчился, только когда, мне кажется, жена, взяла его за руку и что-то шепнула на ухо, а после она подошла ко мне и протянула свою ладонь с добродушием. Я смогла хоть и немного расслабиться под взглядом ее теплых лесных глаз.

– Андреа, – представилась девушка, – Рада познакомиться и добро пожаловать в семью.

– Андреа – жена Даниэля, – подтвердил мои догадки Габриэль, стоя рядом.

По-другому и быть не могло. Смотря на Даниэля и Андреа, можно было сразу сказать, что они созданы друг для друга.

– Спасибо, и я рада, – кивнула я.

– Это Каир, – очередь дошла до мужчины с ребенком, и по сравнению с Даниэлем, Каир сверкал улыбкой. От него исходила такая расслабленная и теплая аура. Он самый улыбчивый среди их семьи.

– А это Леонардо, – улыбнулся Каир, подойдя и дав мне пять ладонью своего сына, – Мой младший сын. А это, – его карие глаза загорелись теплом и любовью, когда посмотрели на светловолосую девушку рядом, – Моя жена и мама этого принца – Адриана.

– Можно просто Дри, – пожала она мою руку, сдержанно улыбнувшись.

Адриана была высокой и статной. Я видела в ее глазах сдержанность и хладнокровие.

Если честно, в глазах каждого я ловила оттенки какой-то далекой грусти. Будто жизнь помотала каждого из них. Но та светлая часть горела на их лицах так ярко, что перекрывала мрак. Не считая пугающего Даниэля, все остальные приняли меня спокойно и даже очень добро.

– Нам стоит поговорить, – Даниэль кивнул в сторону выхода, и мужчины отлучились, оставив нас одних. Каир так и ушел с Леонардо, руководствуясь тем, что сыну уже нужно учиться мужским разговорам.

Я же так и осталась стоять, осматриваясь вокруг.

– Присаживайся, Ариэлла, – Андреа первая нарушила неловкую тишину и попросила молодую домработницу принести чаю.

Я присела в кресло. Андриана и Андреа напротив меня. Они обменивались взглядами, не понимая с чего начать.

– Мы…

– Я…

Мы с Андреа переглянулись, а потом рассмеялись. Напряжение в моей груди стало улетучиваться.

– Ты ведь не из клана? – приподнялись брови Андреа, – Я не видела тебя раньше.

– Нет, – покачала головой, – Не из клана. Я…простая смертная?

Адриана улыбнулась моему сарказму и закинула ногу на ногу.

– Вы с Габриэлем давно знакомы? – спросила она, – Он не рассказывал нам о тебе.

– Мы познакомились весной, – по сути правда.

Я не знала, что сказать. Мы с Габриэлем не обговаривали эту часть сделки. Очевидно, говорить всю правду очень странно. Но увидев сомнения на моем лице, девушки не стали допрашивать. Нам принесли чай, и мы стали рассказывать о себе.

Андреа было двадцать пять. У нее две дочери – Мартина и Аника. Девушка преподавала балет и открыла несколько студий в Италии и за пределами страны.

Адриана была постарше. В этом году ей исполнилось тридцать три. Больше десяти лет назад она потеряла первого мужа и отца двух своих детей – Лукаса и Неры. С Каиром они в браке год.

Очередь дошла и до меня. И я решила сказать правду. Рассказала о том, что десять лет была в браке с ублюдком и развелась с ним. Они были осведомлены о мафии. Они были мафией. Поэтому то, что Эдуардо задолжал мафиози я тоже не стала скрывать.

– Вот же сукин сын, – злобно выругалась Андреа, – Так бы и выстрелила ему в лоб.

Меня удивило, как Андреа спокойно говорила о таких вещах. Что странно, она совсем не боялась обсуждать такие темы как смерть, убийство и прочее.

– Ну, еще я фотограф, – добавила напоследок, будто прикрывая все сказанное дерьмо выше, сладкой ватой, – Была, – выдохнула я, – Моя камера сломалась, все еще не могу купить.

– Я бы посмотрела твои работы, – Адриана уже в третий раз заполнила мою чашку ароматным липовым чаем, который дарил мне необычайное успокоение.

Я расслабилась. Сняла ужасно неудобные туфли и наслаждалась мягким ковром под ногами.

– Хотелось бы устроить фотосессию, – спохватилась Андреа, – Как только купишь камеру, скажи нам, мы будем рады.

Мужчины вышли спустя сорок минуты. Леонардо на руках Каира уже уснул, а взгляд Даниэля, хоть и был не самым доброжелательным, немного смягчился. Скорее всего, он просто старался скрыть недовольство.

– Пойдем со мной, – подошел ко мне Габриэль.

Его взгляд остановился на моих голых ступнях, но он промолчал, и я поднялась с места, улыбнувшись девушкам и последовав за Габриэлем.

Мы поднялись на второй этаж. Меня не переставали удивлять габариты дома. Коридор был такой ширины, что могли поместиться человек пять. Мой взгляд скользнул в детскую, где на кровати спала маленькая девочка, обнимая игрушечного Ворона.

– Мартина, – Габриэль тоже остановился, смотря на девочку, – Старшая дочь Даниэля и Андреа.

Я улыбнулась. Сердце неприятно сжалось. Андреа была младше меня почти на три года, но у нее уже такая прекрасная пятилетняя дочь и еще одна принцесса. Трудно признать, но в глубине души я завидовала белой завистью. Если бы…

– Нам сюда, – Габриэль указал на комнату рядом с детской Мартины.

Оттуда в коридор вился теплый свет ночника, и я украдкой заглянула внутрь, когда Габриэль открыл дверь.

Это была детская комната. Она принадлежала девочке. Пастельные тона бежевого и апельсинового. Круглый манеж у окна, пеленальный столик и кресло с одеялом. Это были те самые комнаты детей из пинтерест, которые год назад я просто обожала смотреть, до того, как потеряла своего малыша.

Мы вошли в комнату и подошли к манежу, где мирно спали два малыша. Мальчик и девочка.

Мои глаза тут же защипало, но я быстро пришла в себя, приказывая не плакать.

Девочка была в белом бодике, а мальчик в сером. Но мой взгляд остановился именно на мальчике. Он будто почувствовал наш с Габриэлем взгляд – потянулся и начал двигаться. Его маленькое светлое личико скривилось.

Он бы проснулся, но я поставила ладонь на его животик и тихо погладила, напевая колыбельную. Ему было от силы три-четыре месяца. И рана внутри снова напомнила, что моему малышу сейчас могло быть столько же. От этого слезы на глазах стали пеленой. Шмыгнув, быстро стерла их и вдохнула побольше воздуха.

– Как его зовут? – все еще продолжала гладить по животику.

Габриэль, все это время хмуро наблюдавший за всем на расстоянии, откашлялся и ответил:

– Кассиан.

Выпрямившись, не могла отвести взгляд от лица этого ангела.

– Где его мама? – этот вопрос задала с осторожностью.

Как этот малыш мог остаться без матери в таком раннем возрасте?

– Отныне, ты его мама, – резко ответил Габриэль, складка между его бровей стала глубже.

– Я имею права знать, – повернувшись к нему нахмурилась, – Это ведь не игрушки.

– Она умерла, – два таких простых слова.

Они сорвались с его уст очень просто. Будто он говорил о совсем обыденных вещах.

– Я не хочу, чтобы в присутствие Кассиана, и вообще в целом, она упоминалась. Все будут считать его матерью – тебя, и он в том числе. Для всех – наш брак будет идеальным. И наша семья полноценной.

– Ты так просто стираешь из его жизни всю память о той, что принесла его на свет? – пальцы вцепились в манеж, я не хотела, чтобы он видел, как я дрожу, – Это жестоко.

– Не думай об этом, – Габриэль пошел к выходу, – Сегодня мы переночуем здесь. Завтра выезжаем домой.

Домой. Я давно потеряла смысл этого слова. В день, когда вся моя жизнь разделилась на «До» и «После», я лишилась дома, семьи и чувства спокойствия.

Моя жизнь и до этого была не сладкой ватой. Я рано потеряла родителей. В восемнадцать осталась с шестилетней сестренкой одна. Мне пришлось рано повзрослеть и выйти замуж. Тогда я думала, что это любовь. Что она спасет меня и подарит крылья, однако чудо не произошло. Быт съел наши любые чувства. А может они просто не были такими сильными?

А сейчас мне говорят о доме, и мое тело предательски покрывается мурашками. Сможет ли это место стать моим домом? Ради спасения моей Лулу, я пошла на отчаянный шаг. И я знала, что моя дальнейшая жизнь зависит только от меня. И жизнь Лауры тоже.

– Когда мы сможем обговорить остальное?

Габриэль понимающе кивнул.

– Завтра, сегодня выдался тяжелый день, – перевязанная правая рука Габриэля сжалась. Она впитывала в себя кровь, и я скривилась. Никогда не любила кровь. Меня всегда от нее тошнило.

– О, вы здесь, – голос Андреа нарушил тишину.

Она уже была в простых черных штанах и в серой мужской футболке, явно принадлежащей ее мужу.

– Каир и Дри уехали, Лео начал капризничать. И…это, – указала она себе за спину, откуда внезапно появился Даниэль. Он обнял жену за талию и кивнула Габриэлю.

– Джулия уже рассказала, как твой сын пытался отобрать соску у моей дочери? – на губах Даниэля прорезалась улыбка.

Первая за этот вечер.

– Жизнь – выживание, – хмыкнул Габриэль, – Побеждает сильнейший.

– Я научу его быть джентльменом, – сорвалось с моих губ с улыбкой.

– Ну хоть кто-то из мужчин им будет, – рассмеялась Андреа и окинула меня взглядом, – Я подумала, тебе, наверное, не удобно в платье, и дала Джулии несколько своих вещей. Они уже в комнате Габриэля, оставили на кровать.

Мое тело прошибло опасным током. Страх. Опасность. Напряжение. Вот что я почувствовала от слов Андреа. Комната Габриэля. Комната…

– Спасибо, мы пойдем, – Габриэль в последний раз взглянул на сына, и аккуратно вывел меня из оцепенения, подтолкнув к выходу.

Пожелав друг другу спокойной ночи, все разошлись по комнатам. Габриэль шел впереди, а я следовала за ним на первый этаж. Мы завернули за лестницу, где открылся еще один длинный коридор. В самом конце виднелись огромные двери, и я предположила, что там банкетный зал.

На пол пути мы завернули налево, где оказались в коридоре с множеством комнат. Комната Габриэля находилась в самом конце. Он открыл дверь, и я остановилась. Мои ступни ощутили холод паркета, и плечи снова покрылись мурашками. Благо мужской пиджак не давал увидеть Габриэлю, как моя кожа краснеет. Каждый раз, когда я жутко переживала, мои шея и руки покрывались красными пятнами. Я ненавидела за это свое предательское тело.

– Так и будешь стоять? – выдвинул Габриэль бровь.

– Может я посплю в…

– Не усложняй, – устало выдохнул он, – Я не собираюсь тебя убивать и другое тоже мне не нужно.

И все равно это не успокаивало.

Мои ноги через силу переступили порог и утонули в дорогом красном ковре, что приятно грел в отличие от паркета.

В комнате было темно. Только яркий свет луны, играющий между елями леса, проникал в панорамное окно в пол. Габриэль вошел за мной и дверь закрылась, заставив меня напрячься.

Свет включился, освещая самую простую комнату. Двуспальная кровать у панорамы, рабочий стол с ноутбуком, кресло в углу и шкафы до потолка. Красный ковер и черная мебель необычайно сочетались между собой.

Если бы не рабочий стол, на котором стояли личные вещи и бутылка с виски, я бы сказала, что здесь практически никто не живет.

– Ты живешь здесь или…?

– Когда как, – пожал плечами Габриэль, направляясь к шкафу и достав оттуда вещи, – Обычно я ночую в своем особняке. Но работа требует оставаться здесь, – закрыв шкаф, он направился в ванную комнату, дверь которой находилась в углу с правой стороны, – Я в душ, – он исчез, и мои легкие снова возобновились. Я дышала. 

Воспользовавшись моментом, подошла к кровати и начала пытаться развязать корсет на талии, чтобы переодеться. Но, черт. Консультант в торговом центре так туго завязала все, что я просто не могла разделаться с этой гребаной лентой.

– Да чтоб тебя! – выругалась, прыгая от злости. Даже если тянула эту ленту в надежде порвать, ничего не получалось.

Нужна была посторонняя помощь, и…

Пришлось беспомощно осесть у кровати на полу и зарыться пальцами в волосы.

Сдерживание эмоций снова дало о себе знать. Тяжесть груза за сегодняшний день сдавила горло, и сдерживать слезы было просто бессмысленно. Они меня не слушали. Я начала рыдать. Плевать было на все. Мне нужно выпустить эмоции.

Меня даже не остановила открывшаяся дверь ванной комнаты и вышедший Габриэль. Опустошенная, я видела лишь его ступни, приближающиеся ко мне. И как только он остановился, подняла голову, уставившись на него заплаканными глазами.

Я не стыдилась слез. Я прожила столько, что, если меня такую увидит совершенно чужой человек (упустим факт, что он собирался стать моим мужем на долгие годы), было так все равно.

– Почему ты плачешь? – Габриэль присел на корточки и его глаза сравнялись с моими.

На нем не было верхней одежды. Только спортивные штаны, низко сидящие на бедрах. Внимание привлекла его татуировка почти на все предплечья. Ворон, сидящий на ветке, вокруг которого вились темные тени. Знак их клана?

– Устала, – призналась совершенно без чувств, – Так устала.

И я говорила не только о физическом состоянии.

Я устала. Моя душа устала. Мой мозг устал.

– Просто представь: я не знаю, где моя сестренка, жива ли она вообще. Еще выхожу замуж за человека, который пытался меня убить и практически застрелил. – горькая усмешка вырвалась вместе всхлипом, – Ну и вдобавок: я не могу развязать этот долбаный корсет, – указала на свое платье, – И ужасно хочу есть. Голова кружиться.

Габриэль молча выслушал. Он мало говорил, но меня это устраивало. Он слушал и не осуждал. Конечно, его лицо с субтитрами было не скрыть, но кажется этого не изменить.

– Вставай, – приказал он, возвысившись надо мной.

– Я заметила ты любишь раздавать приказы.

– Помолчи, – закатил он глаза, и как только я встала, развернул меня спиной к себе.

Не успела вставить слово, его пальцы начали развязывать мой корсет. Рот открылся от изумления, а тело превратилось в комок бурлящего страха.

– И расслабься, bella, я не собираюсь тебя насиловать. Женщины соглашаются на это добровольно, – прошептал он. По позвоночнику пробежала дрожь от предостерегающего голоса и прикосновений теплых рук к коже.

– На секс? – усмехнулась я.

– На насилие.

Я была так шокирована ответом, что не заметила, как корсет начал сползать с меня, оголяя грудь. Благо руки вовремя все удержали, и взяв вещи, скрылась в ванной. Закрывшись на ключ, глубоко задышала, прижимая к груди вещи.

Что он имел в виду? Зачем сказал о насилии? О каком насилии идет речь? Господи, зачем я об этом думаю.

В ванной было влажно после Габриэля и приятно пахло лосьоном. Мне очень хотелось расслабиться в воде, но было совершенно некомфортно, зная, что за дверью Габриэль. Поэтому наконец освободившись от платья и с удовольствием выдохнув, надела футболку и шорты, которые дала мне Андреа. Расчесав волосы пальцами и смыв макияж, выбралась спустя двадцать минут. И какого было мое удивление, когда журнальный стол у кресла был наполнен всеми вкусностями итальянской кухни. Рикотта, лазанья и многочисленные сыры с оливками, ну и фокачча. Мой живот так громко заурчал, что я испугалась.

– Я разогрел еду, – сидевший за ноутбуком Габриэль даже не посмотрел в сторону позднего ужина, – Поешь.

– Господи, – удовлетворенно выдохнула я, сев прямо на пол и вдохнув аромат такой до боли любимой еды, – Спасибо тебе.

Я принялась есть, запивая все горячим чаем. И признаюсь, сейчас это казалось вкуснее любого меню в ресторане.

– Как зовут твоего бывшего? – вопрос Габриэля ввел меня в ступор.

Я оставила вилку, остановившись уплетать лазанью.

– Напомнив о нем, ты испортил мне аппетит.

– Имя, – настойчиво бросил он.

– Эдуардо Манчини, – скривилась я, – Будь ты проклят, – пробубнила себе под нос, продолжая трапезничать.

Мне вспомнилась наша история. Самое начало.

Мне было шестнадцать, когда мы впервые с ним познакомились. Он учился в выпускном классе, я же бегала в оргкомитете. Впервые мы встретились на школьном спектакле.

Подростком я была в восторге от Эдуардо. Парень из футбольной команды. Образованный, симпатичный и богатый. О последнем я не думала, но мои школьные подруги всегда говорили, что мне повезет, если я смогу его уломать. Его отец был мэром, а мама работала директором в школе.

Мы общались два года. Год встречались, и когда Эдуардо был в колледже, решили пожениться. Это было так глупо, но на тот момент я так нуждалась в помощи, что не могла отказать ему. Мне казалось, он любил меня. Но…азартные игры и деньги оказались дороже.

– Я отдам его данные своим людям, – говорил Габриэль, и я прислушалась, – Он точно должен знать ублюдков, кому позволил забрать твою сестру.

– Это ублюдки того мужчины, которого вы…ну…это…

– Убили? – закончил за меня Габриэль, – До них мы тоже доберемся. Не переживай. Будет хорошо, если ее не увезли за границу Италии. Там поиски осложняться.

– За границу? – сглотнула ком в груди.

Моя Лулу. Я спасу тебя. Вот увидишь.

Габриэль закрыл ноутбук и посмотрел на меня. В его темных глазах читалась ожесточенность и толика противоречия, будто он не хотел говорить мне о том, что думал.

– Это может быть проституция, Ариэлла, – наконец сказал он, оправдывая мои опасения, – Они могли ее продать. Чаще всего это Испания либо Дубай.

Вся еда была готова вырваться обратно, но я сжала кулаки, сдерживая себя.

– Моя Лулу, – прошептала я, схватившись за сердце, – Я ведь обещала отцу…

– Если мы выйдем на след поставщика, то шансов будет больше. Я займусь этим завтра.

– Хорошо, – кивнула и встав, направилась к кровати, – Мы…будем спать в одной кровати?

– Если ты не захочешь на полу, – Габриэль тоже направился к постели, и открыл одеяло. Он спокойно лег и отвернулся спиной, после чего выключил ночник. – В особняке у тебя будет отдельная комната. Здесь придется потерпеть. Выключи свет и ложись. – снова приказным тоном.

Выдохнув, выключила свет и легла на свою сторону, заранее поставив между нами одну из подушек. И тоже повернулась спиной.