Невеста короля кошмаров

Следующие минут десять лектор продолжал вещать что-то о том, как «наконец наступили мир и гармония под пресветлым надзором „Солнечного серпа“», но ничего полезного больше так и не сказал.

– Что такое «Храм, где спят кошмары»? – спросила она тогда, но экран жалобно замигал, по очереди выдавая разную малополезную информацию.

Таинственный бездомный упомянул, что будет ждать ее в этом храме. Но что это за место на самом деле?.. Если одно из сохранившихся капищ фейри, то где оно находится?

После получаса бесплодных поисков Лира выключила Зерцало.

До дня встречи оставалось не так уж много времени. Последний день месяца наступит уже послезавтра. А после вчерашнего столкновения с органами правопорядка Эвила она как раз собиралась вернуть ключи от комнаты ее хозяйке.

Поэтому, глубоко вздохнув и мысленно попрощавшись с последним местом жительства, она решила навестить домовладелицу.

По-быстрому собрала небольшой рюкзак, в который помещались буквально все ее вещи, она заперла комнату на ключ и стала спускаться по лестнице вниз. Теперь все было готово к отъезду, и можно было убираться прочь в любой момент.

Жилище Лиры находилось на самом верху старого деревянного дома. А на первом этаже на кухне возле еще одного большого Зерцала целыми днями просиживала свою пятую точку исса Вилья Минсуэр, та самая хозяйка.

– Добрый день, исса Минсуэр! – поздоровалась Лира, отвлекая женщину лет пятидесяти от просмотра какой-то артеатральной постановки. Зерцало, тускло мерцая, передавало изображение мужчины, вытянувшего руки в стороны. С помощью движения пальцев он жонглировал в воздухе тремя котами и двумя мышами. Явно делая это благодаря многочисленным браслетам-артефактам, что плотненько сжимали его запястья. Публика неистово хлопала. И немудрено: простые обыватели с магическими артефактами всегда были на «вы».

– О, исса Риа, – назвала ее хозяйка ложным именем.

Лира никогда не называла настоящее.

– Что-нибудь случилось?

Женщина была в чепчике с дыркой и выцветшем халате, но глядела так, будто Лира – самое ничтожное и неприглядное существо в мире.

– Я хотела сообщить вам, что собираюсь съехать в ближайшие два дня.

– Вот как? – вытянулось лицо хозяйки. – А ты помнишь, что согласно договору обязана выплатить за неделю вперед?

– Помню, – кивнула Лира, вздыхая и выкладывая из кармана на стол несколько кругленьких «земель». Лицо иссы Минсуэр тут же просветлело, и с изрядной долей снисхождения она продолжила:

– О, прекрасно-прекрасно. Жаль, что съезжаешь.

Сгребла деньги в шелковый кошелек и отправила его куда-то в недра декольте, откуда виднелась висячая грудь. Затем снова уперлась взглядом в Зерцало, потеряв интерес к бывшей квартиросъемщице.

– Исса, я, возможно, буду съезжать, когда вы еще будете спать, – продолжала девушка, стараясь не обращать внимания на то, что хозяйке нет до нее дела. – Я тогда оставлю ключ тут на столе, хорошо?

– Да-да, нет проблем, – махнула рукой та, бросив на нее короткий ленивый взгляд. – Только смотри не прихвати что-нибудь с собой, а то знаю я таких, как ты.

– Не прихвачу, – кивнула Лира, отворачиваясь. – Не беспокойтесь.

Спрашивать что-то еще у этой женщины отпало всякое желание. Казалось, она вот-вот и вовсе погонит ее прочь.

Правильно, какой смысл иссе Минсуэр с ней общаться, если никаких дополнительных услуг клиентке уже не продать? Ужин в комнату она не закажет, как и новое постельное белье. У Лиры не было на все это денег даже при въезде, не то что сейчас.

Девушка снова вздохнула и уже развернулась, чтобы уйти. Но затем все же замерла. Закрыла глаза, за которыми на долю секунды почудилась сиреневая вспышка. А когда открыла, с губ уже сорвалось:

– Исса, а вы не знаете, есть ли в Эвиле какой-нибудь храм, посвященный темным фейри? Ну… или светлым?

Вилья Минсуэр медленно повернула к Лире голову и даже немного сдвинула брови.

– На кой хрен тебе сдался храм фейри? – гаркнула она, то ли кашлянув, то ли подавившись.

– Ну… хотела посетить его… что-то вроде экскурсии, – пожала плечами Лира, не зная, что и придумать. Для нее этот вопрос вообще звучал как бред.

Сама она в жизни не встречала ничего, что было бы посвящено фейри. Из храмов людьми ценились места, посвященные небесным сферам: Солнцу, Луне, Земле и Звездам. Эти сферы наделялись некоторой одушевленностью, а алхимики считали их помощниками в создании артефактов. Среди прочего в честь них даже назывались деньги.

А вот чтобы храм мертвых колдовских существ… Такое было мало кому интересно.

Однако что еще нищий мог назвать храмом кошмаров, кроме как святилище двора Кошмаров, темных фейри? Лире приходило в голову лишь то, о чем она спросила.

– Какой идиот станет строить храм этим твоим фейрям? – фыркнула она. – Они ж душегубцами были. Только вот Серп нас от них и спас, чтоб их колокольчики звенели вечно!

Фраза прозвучала донельзя двусмысленно, но Лира ничего не заметила. Слишком уж ее бесил сам факт поклонения мерзкой солнечной партии.

Исса Минсуэр подняла выпрямленные ладони вверх параллельно друг другу в общепринятом жесте восхваления партии.

Лира стиснула зубы.

Нужно было побыстрее уйти, пока, чего доброго, она не высказала все, что думает на самом деле. А уж тогда скандала не избежать.

Вот только хозяйка вдруг продолжила говорить, и на этот раз с ее языка сорвались далеко не бестолковые слова:

– Разве что есть у нас Рябиновый некрополь, – хмыкнула она. – Не храм, естественно, но зато связан с твоими дурацкими темными.

– Правда? – выдохнула Лира, не до конца веря собственным ушам. Ничего подобного прежде ей не встречалось.

– Ну да, это своеобразный памятник подвигу основателей Солнечного серпа, – продолжала исса, молитвенно сложив руки. – Считается, что там находится братская могила светлых алхимиков, сражавшихся с темными фейри. Ну… сами темные фейри тоже там лежат. Глубоко под землей. А вокруг рябинки посажены. Потому и называется – Рябиновый некрополь.

От этого рассказа, в который Лира не должна была поверить ни на грош, несмотря ни на что по спине прокатилась волна холодных мурашек.

– А где находится этот некрополь? – уточнила она, и голос сам собой стал тише.

Вилья Минсуэр объяснила все подробно, хотя говорить ей явно было лень. По Зерцалу снова начали передавать что-то невероятно интересное, и, махнув рукой, она попросила Лиру побыстрее пойти прочь.

Впрочем, девушке и самой не хотелось здесь оставаться.

До дня встречи с нищим было еще двое суток. Чем занять все это время?..

Остаток дня она подметала и мыла полы в салоне красоты по соседству, куда ее взяли на временную работу. Удалось заработать немного железных монет, которые вечером она снова потратила в том же баре, что и вчера.

Нет, сегодня ей не хотелось глушить воспоминания в скорпионьем ифрите. Тем более что если делать это ежедневно, однажды рискуешь проснуться гоблином. Кожа обвиснет, глаза ввалятся, на лице проступит алая венозная сетка…

Но вот надежда встретиться снова с Сидом слишком уж жгла Лире воображение. Настолько, что она даже готова была потратить кровные на чай и пару булочек с засахаренным папоротником.

Однако в баре Сид так и не появился, и ночью под светом убывающей луны она шла домой совершенно одна.

Следующий день прошел не менее скучно, зато гораздо более нервно. Оказывается, по словам соседа снизу, Рябиновый некрополь считался местом дурным и опасным. Люди старались не заходить внутрь, разве что иногда отдавая дань памяти, прошмыгнув мимо.

А если кто-то решал прогуляться за забором между пятисотлетними могилами, заросшими терновником и рябиной, то такой затейник либо сильно заболевал, либо и вовсе мог прямо там копыта отбросить от сердечного удара.

Поговаривали, что либо старые кусты терна выделяют какие-то бациллы, либо и впрямь могилы темных фейри сохранили свою тлетворную силу и по сей день.

Лира же была склонна думать, что скорее это могилы алхимиков Серпа настолько прогнили за пять сотен лет, что отравили собой даже землю.

И все же она поглядела на плащ, оставленный для нее таинственным нищим. Теперь уже она была далеко не столь полна скептицизма, как прежде. Безусловно, таинственный бездомный имел в виду именно Рябиновый некрополь, когда хотел встретиться с ней, и плащ свой отдал ей не просто так. А с целью защиты.

После того как ткань была постирана и высушена, она уже не выглядела такой ужасной. И когда пришел час покинуть очередную комнатку под крышей навсегда, Лира спокойно оделась, накинула на плечи мантию с узорами, как на коврике ее матери, взяла в руки собранный заранее рюкзак и вышла прочь.

Это было ранее утро, ключ остался на столе иссы Минсуэр, и Лира, не оглядываясь, направилась на окраину Эвила. Именно там, на границе с рекой и за чертой леса Эскерн, раскинулся Рябиновый некрополь.

Когда главная дорога осталась позади, девушка вышла на узкую тропинку, почти заросшую бурьяном. Тут явно ходили нечасто. С левой стороны стояла покосившаяся табличка, указывающая нужное ей направление, поэтому Лира не боялась ошибиться. Впереди между деревьями она уже видела высокий черный забор с кричащими черепами и солнцами, чьи лучи словно копьями пронзали все вокруг.

Дойдя почти до самых главных врат, она остановилась, вынула из кармана мешочек со своими артефактами и достала самодельные очки, которые должны были проявлять магию.

Посмотрела на просвет: сперва все вокруг заволокло молочное марево – так действовало волшебство линз. Но почти сразу оно развеялось, и при взгляде на забор некрополя явилось четкое изображение металлических прутьев и узора на них. А через забор распространялся густой черно-сиреневый свет. Столь сильный, что начинало резать глаза.

– С ума сойти, – выдохнула она, с трудом веря своим глазам. Казалось, что как минимум забор некрополя – магический артефакт. А как максимум – магией пропитана вся территория «храма кошмаров». Но и тот и другой варианты были настолько маловероятны, что в них оказалось слишком трудно поверить.

Лира поправила очки, сняла, а затем надела их снова, чтобы убедиться, что линзы ее не подводят.

Но они никогда не подводили.

Ладони стали влажными, по спине вниз прокатилась нервная волна.

К сожалению, ее очки не давали ровным счетом никакой информации о том, как работает та магия, которую они показывали. Что, если она зайдет на территорию некрополя и у нее откажут все органы? Что, если кожа покроется смертельными язвами или…

Да все что угодно могло случиться.

Как вообще произошло, что в черте обычного города есть такое место? И почему оно никак не охраняется?..

Слишком много вопросов и так мало ответов. А Лире не были больше нужны теории. Только факты. И если в этом проклятом некрополе есть ответы – она их найдёт. Даже если для этого придётся прыгнуть в самое пекло.

Резко выдохнув, она шагнула вперед к наглухо запертым воротам с черной табличкой:

«ВНИМАНИЕ! Рябиновый некрополь – кладбище Солнечных алхимиков, павших в великой битве за свободу человечества от магии под предводительством Гвина Халбрина. Территория объявлена заповедной и закрытой в 9 году от Исхода в связи с заражением земли запрещенными темными артефактами. Во избежание негативных последствий для здоровья рекомендуется держаться от территории Рябинового некрополя на расстоянии не менее пяти шагов.

Подпись: Солнечный серп».

– Чушь, – с раздражением выдохнула Лира, проверяя кожаный пояс, усеянный маленькими карманами. Там лежали, помимо прочего, лекарства, которые могли понадобиться в срочном порядке. Еще несколько редких травяных сборов и даже две склянки с ядом. Лира не представляла, как последние могут ей пригодиться, и старалась не думать о том, что, если она однажды попадется алхимикам, выпить яд придется ей самой.

Она протянула руку к забору, подергав дверь. От напряжения на висках выступили капли пота, несмотря на прохладный воздух. Она куталась в плащ нищего, надеясь, что он защитит ее от магии, что продолжала агрессивно клубиться прямо перед ней. Уже слишком близко.

Дверь, естественно, не поддалась. Лира подняла голову, прикидывая, как будет перелезать через забор. Руки подрагивали.

Ужасно не хотелось идти туда, где за черными металлическими прутьями виднелись каменные обелиски – надгробия. Не хотелось дышать ядовитым туманом, шагать по костям забытых алхимиков. А может, и по костям самих фейри…

Но внутри, под рёбрами, где когда-то теплилась надежда на обычную жизнь, теперь зияла пустота, заполненная лишь мыслями о «капле страха». Камень Сида жёг ей карман, напоминая: «Вот он – путь, который ты искала. Протяни руку. Сделай шаг…»

– …и обратно будет уже не вернуться, – закончила она вслух, предчувствуя что-то нехорошее.

А затем бросила бесполезное самоедство, швырнула рюкзак через забор, а затем подпрыгнула и сама: схватилась за верхнюю часть решеток и, задержав дыхание, перемахнула на другую сторону.

Замерла, все еще боясь вздохнуть. Словно воздух тут и впрямь мог быть физически ядовитым.

Хотя как? Ведь тогда яд просачивался бы наружу, отравлял бы и сам город. Но ничего подобного не происходило, значит, все дело не в ядовитых испарениях, а в колдовстве.

Лира вздохнула, покрываясь липкой пленкой пота, и… ничего не произошло. Кожу слегка покалывало, но это скорее от нервов.

В очках же все еще виднелся черно-сиреневый туман, стелящийся низко по земле, как утренняя дымка. Лира провела трясущимися пальцами по его поверхности, зачерпнув его, словно взбитые сливки.

Удалось набрать чуточку, затем он просочился сквозь пальцы и потек дальше.

– Плотная субстанция, – с восхищением прошептала девушка, в которой вдруг начал просыпаться мастер-артефактор. Никогда она не видела подобного скопления магической энергии. Разве что в тот день… рядом с Сидом. Но она уже было решила, что это ее не вполне трезвая фантазия поработала. А теперь…

Оказывается, все правда. В голову сразу начали лезть идеи, как можно было бы использовать этот туман для изготовления колдовских предметов, ведь он имел именно «тот самый», нужный цвет.

Обычно для создания самого простого артефакта требовалось три ингредиента. Кровь создателя, смесь специальных трав и то, что называлось душой человека. И за что светлые алхимики и вели на мастеров кровавую охоту. По факту же это была некая сила, которую можно было высосать из мастера с помощью специального устройства, именуемого кристаллом душ. Лира понятия не имела, откуда взялись эти кристаллы, напоминающие шарики из хрусталя. Но у ее отца было два таких: один отобрали алхимики во время опалы, а второй остался у нее.

Кристалл активировался прикосновением к человеческой коже. Он начинал сиять и высасывать что-то, меняя свой цвет на оттенки сиреневого. Отец говорил, что, если слишком долго не разрывать контакт с шаром, человек умирал, а камень становился сиренево-черным.

Затем при создании артефакта кристалл душ отдавал накопленную «душу» или ее часть, в результате чего получался магический предмет.

Впрочем, над этим всем следовало поразмышлять чуть позже, потому что вокруг становилось все мрачнее и любопытнее.

Лира двинулась вперед, с опаской разглядывая обелиски и снова поплотнее кутаясь в плащ. Теперь она уже не думала о том, что это была накидка грязного нищего. Чем дальше она шла среди клубов магии, тем сильнее ей казалось, что это мать защищает ее своей чудесной вышивкой.

Вокруг стояла гнетущая тишина, птицы не пели, ветер не колыхал траву и пушистый терновник, росший тут и там между обелисками. Изредка он цеплялся за Лирин плащ, и тогда она аккуратно отделяла ткань от острых шипов.

На когда-то белых камнях, теперь потемневших от времени, виднелись довольно четкие надписи с именами светлых алхимиков. Ни одного имени фейри она не обнаружила, все больше укореняясь во мнении, что никаких могил фейри тут никогда и не было. А вся колдовская сила, разлитая вокруг, – возможно, следы смертоносных артефактов, закопанных вместе с погибшими.

Однако чем глубже она шла по территории кладбища к самому некрополю – невысокому, почти полностью разрушенному зданию из черного камня, – тем страшнее становилось вокруг.

Тишина уже не была просто гнетущей. Она становилась звенящей. Если рябины еще росли на окраине могильников, то здесь остались лишь кусты терновника и сгнившие остовы каких-то неизвестных деревьев, что толстыми корнями-змеями ныряли в землю и выныривали обратно, оставляя ямы и овраги. Обелиски с именами алхимиков тут были покорежены, наклонены, а некоторые и вовсе обрушены на землю этими корнями, что казались живыми. Хотя сами деревья, которым они принадлежали, явно были давно мертвы.

Туман магии стал гуще, и внезапно в нем проявились красные тонкие линии, словно прожилки с кровью.

Лира выдохнула, задержала дыхание, быстро доставая из кармана платок, пропитывая его настойкой скорпионьего ифрита, бутылочку которого она всегда носила с собой, и приложила к носу.

Это пойло с высоким содержанием спирта и травяных выжимок неплохо глушило «осколочную магию» – то, что обычно остается после разрушения заклятий. Это была не просто фонирующая сила, которую излучали магические предметы, а именно сломанная, разрушенная волшба. Обычно встретить ее было редкостью, такие осколки быстро истаивали, не оставляя после себя ровным счетом ничего.

Однако, если не повезет вдохнуть такое месиво из прожилок, оно легко могло свести человека с ума, лишить памяти или вовсе превратить легкие в кашу. В зависимости от количества вдыхаемых испарений.

И что примечательно – ведь и эта субстанция простым людям была совершенно не видна. Теперь Лира вполне поверила в россказни о таинственных болезнях, одолевающих случайных посетителей этого кладбища.

Ведь спастись от такой магии было почти невозможно. Разве что каким-то образом растворить осколочный субстрат. И в ее случае именно с этим и должен был справиться скорпионий ифрит.

– Но откуда здесь столько осколочной магии? – прошептала Лира, едва дыша, стараясь делать только короткие вдохи. Все это выглядело максимально странно. – Ведь такого просто не бывает…

Повернуть назад хотелось все сильнее, особенно когда ноги ступили на разрушенные черные ступени некрополя.

Подняв глаза, Лира сдержала возглас то ли восхищения, то ли ужаса. Перед ней было здание, от которого мало что осталось. Все верхние этажи были уничтожены, но сохранился нижний. Подземный. Ступени вели вниз, к провалу, который когда-то был закрыт мощной металлической дверью, но теперь та валялась рядом, засыпанная камнями и сухими ветками.

Однако, несмотря на запустение, это место все равно каким-то образом вызвало внутренний трепет. В нем будто скрывалась, прячась от чужих глаз, странная мощь. Казалось, от некрополя веет чем-то, что можно потрогать, но что невозможно увидеть.

Лира даже протянула руку. Ей чудилось, будто кончики пальцев касаются чего-то объемного… Будто воздух тут стал гуще и теперь щекотал ее кожу.

Нищего нигде не было видно.

– Эй! Есть тут кто-нибудь?! – крикнула она, не имея ни малейшего желания идти внутрь почти полностью развалившегося здания.

В конце концов, встречу ей назначили возле храма Кошмаров, а не внутри него. Но где же тогда тот, кто должен был наконец все ей рассказать?..

На окрик никто не отозвался.

И осколки магии, как назло, никак не пропадали, делая нахождение здесь весьма опасным. Лира сильнее прижала к носу мокрый платок, все равно чувствуя, как больно становится дышать. Словно кто-то резал ее легкие изнутри.

Надо было уходить.

Но как уйти ни с чем?.. После всех надежд и ожиданий?

Лира сделала еще один шаг по ступенькам вниз, решив, что хотя бы просто заглянет в черноту некрополя. Ей же вовсе не обязательно лезть внутрь и ждать, что какой-нибудь очередной выкрошившийся из кладки камень упадет и разобьет ей голову. Нет, она просто заглянет…

Вот только едва ноги коснулись последней ступени, а сама она смогла разглядеть часть внутреннего помещения, как из горла вырвался крик, а смоченная в скорпионьем ифрите ткань едва не выпала из рук.

Глава 6. Зал Тринадцати зеркал

В полуразрушенном грязном зале, залитом тьмой, лежал труп. Лира узнала его сразу: серая одежда, забывшая свой истинный цвет, морщинистые руки, скрюченные в последней судороге, клочки волос на лысеющей голове.

Это был он, бездомный, с которым она должна была встретиться. Мужчина, чьего имени она даже не успела узнать. И человек, который, вполне возможно, единственный во всем мире мог рассказать ей о том, что такое Эребор. И как туда попасть.

Глаза старика были широко раскрыты, но белки выжжены дотла, словно кто-то приложил их кислотой или огнем. На шее – синие следы и почерневшая кожа, которая пузырилась, как расплавленный воск.

Все еще пузырилась…

– Как же так, – вырвался сдавленный звук из горла Лиры, когда она схватилась за то, что раньше было металлическими дверными петлями.

Грохот моторов заставил её вздрогнуть. Она резко обернулась и приподнялась на мысочках, чтобы увидеть, что происходит. Место, где она стояла, было ниже уровня земли, и ей почти ничего не удавалось разглядеть.

Однако она прекрасно различила звук, который ни с чем перепутать было невозможно. Тончайший, приглушенный расстоянием, но все еще ясный.

Звон проклятого золотого колокольчика.

Где-то поблизости были алхимики.

Лира нырнула ниже по ступеням и прижалась плечом к входу в некрополь. Сердце колотилось так, что, казалось, вырвется из груди.

Она переводила шальной взгляд с колышущихся наверху листьев терновника и остовов сухих деревьев на тьму подвального помещения, где лежал труп. Ее не должны были заметить. Особенно здесь. Особенно они.

Но как же не хотелось заходить во мрак разрушенного святилища! Как будто все нутро твердило ей: «Не надо! Не вздумай! Это может тебя убить!»

Ведь одного человека некрополь уже убил несколько минут назад…

– Нет, – качнула она головой, пытаясь отогнать мрачные видения в глубины сознания, – его убил вовсе не некрополь.

И быстро переступила разрушенный порог.

Тьма поглотила ее, словно кто-то разинул пасть и захлопнул вместе с ее телом. Но через несколько мгновений глаза привыкли к полумраку, и света из прохода стало вполне хватать, чтобы рассмотреть окружающее разрушение.

И скрюченную фигуру несчастного бездомного на полу.

Лира присела на корточки, не в силах отвести взгляд от его тела. Её пальцы дрожали, когда она потянулась закрыть ему веки на сожженных глазах. Но так и не посмела прикоснуться.

– Ты уже ничего не скажешь мне, – выдохнула она, чувствуя, как внутри становится пусто. – Прости. Ты погиб из-за меня. Из-за меня…

Горло сдавило. Лира закрыла глаза, сглотнула, пытаясь избавиться от горького спазма в горле. А когда открыла, вдруг поняла, что тут, среди разрухи и смерти, совсем нет следов осколочной магии.

Она пару раз моргнула, всматриваясь в колдовские линзы своих очков. Но опасного тумана действительно нигде не обнаруживалось.

Что, в общем-то, странно. В качестве эксперимента Лира даже подошла вновь к выходу и, осторожно высунувшись наружу, проверила окружающее пространство.

На улице среди чистого лесного воздуха, красиво освещенного золотым светом солнца, все так же разливались ядовитые миазмы очень сильного колдовства. При этом окончательно рассыпаться и исчезать черно-сиреневый туман с кровавыми прожилками совершенно не спешил. Будто где-то был его источник.

Но, вернувшись в зал, Лира заметила, что здесь воздух был полностью чист. Получалось, что здание некрополя каким-то образом очищало воздух? Как?..

Качнув головой, Лира попыталась отвлечься. Слишком сложными становились вопросы. Если здесь где-то находился сильный очищающий артефакт, то ее очки это покажут. Надо лишь все изучить.

Стараясь не смотреть на безжизненное тело, она ходила между развороченной каменной кладкой пола, взбивая ногами пыль, хрустя крошкой. Стены были покрыты трещинами, и кое-где на них рос синевато-зеленый влажный мох.

Пахло медью и чем-то еще, чем-то неразличимым. На разбитых плитах пола кое-где виднелся рисунок, считать который не получалось. Слишком грязно.

В какой-то момент Лира поняла, что полностью обошла зал по кругу, вернувшись в изначальную точку, но так ничего толком и не обнаружила, кроме нескольких останков металлических лампад, когда-то украшавших это место. Они были искорежены, и в них становилось трудно угадать изначальную форму. Было понятно лишь, что они изображали какие-то растения.

Вздохнув от разочарования, она снова перевела взгляд на тело бездомного и, помедлив немного, все же подошла к нему, вновь опустившись на колени.

– Я отомщу за твою смерть, – на миг стиснув зубы, проговорила она, пообещав это не только ему, но и себе. А затем, переборов страх, опять протянула руку и все же опустила его веки. – Верь мне…