Марафон желаний

– Видимо ты сегодня ночуешь в его компании. Не возражаешь?

– Конечно нет. Мне это даже пойдет на пользу. – Голос дрогнул и я замолчала.

– Пойдем я покажу тебе гостевую. Надеюсь там тебе, – Макс глянул на кота на моих руках и ухмыльнулся, – вам будет удобно. – Максим махнул рукой вглубь квартиры.

Мы прошли до конца коридора, окутанного мягким теплым светом и Макс открыл дверь гостевой. Комната встретила меня мягким полумраком и приятным запахом свежего белья. Я увидела теплую уютную постель и осознала как сильно устала за последние несколько часов. Тяжесть произошедшего навалилась внезапно, заставив опуститься на кровать. Макс опустил рядом со мной взятые из шкафа полотенце, футболку и пижамные штаны.

– Надеюсь подойдут. Ванная в соседней комнате, а кухня в твоем распоряжении. – Он бросил взгляд на часы. – Нужно поспать хоть немного, уже почти пять.

– Максим, я … – Я неловко замолчала, не зная как продолжить. – Спасибо. За все.

– Не бери в голову и отдыхай, я буду в комнате дальше по коридору, если что понадобится. Но лучше поспи.

Он вышел из комнаты, оставив меня наедине со своими мыслями. В тишине осознание всех событий снова начало накрывать с новой силой и сдавливать голову тисками. Я уложила протестующего кота на подушки, подхватила вещи и отправилась в ванну. Простояв под горячим душем минут двадцать, я почувствовала наконец себя немного лучше. Натянув огромную черную (ну естественно) футболку и красные пижамные штаны, еле державшиеся на мне с божьей помощью на завязках, я замотала волосы в тюрбан из полотенца и вернулась в комнату. На прикроватной тумбочке стояла чашка дымящегося чая и вазочка с печеньем. К горлу подступил ком, мешавший нормально выпустить воздух из легких, а глаза защипало от непрошенных слез. Что бы я делала, если бы не Макс?

Забравшись под одеяло, я тут же получила тычок в бедро мягкими лапами: Пломбиру явно не по душе пришлось мое отсутствие. Я уложила кота на колени и взяла чашку живительного напитка. Сделав глоток, поморщилась – слишком сладко, не люблю такое. Но через пару минут голове стало полегче, ушла слабость и потянуло в сон, хотя я думала, что не сомкну глаз. Видимо на меня свалилось слишком много событий за короткий промежуток времени, потому что я провалилась в забытье, едва коснувшись головой подушки.

Меня разбудил противный звук, раздающийся где-то над головой. Истошные вопли продолжались вплоть до момента, пока я не попыталась их прервать, махнув в их сторону рукой, и сменились на громкое урчание.

– Ты и правда без комплексов, дружок. Ничего не слышал о законах гостеприимства?

Пломбир явно плевать хотел на любые законы и настойчиво меня будил, переминаясь на моей голове. Я подумала, что он голоден, поэтому неохотно встала и поплелась в ванну. На голове творилось что-то жуткое – я уснула в полотенце и, разумеется, волосы высохли в подобии небольшого персонального урагана.

Пригладив волосяное бедствие как смогла, я отправилась на кухню добывать еду моему новому другу. В доме стояла тишина, Макс видимо еще спал. Памятуя, что мне выдали индульгенцию на захват кухни, я тихонько наугад стала выдвигать ящики в поисках кошачьей еды.

– В холодильнике, верхняя полка.

Я вздрогнула от неожиданности и обернулась – в дверном проеме стоял заспанный мистер нянь. В одних лишь цыплячье-желтых пижамных штанах. Я уставилась на него не в силах вымолвить ни слова, переваривая происходящее и чувствуя, как лицо заливает бордовый багрянец.

Отвернувшись, я подошла к холодильнику и спряталась за спасительной дверцей. В голове промелькнула мысль просто залезть в холодильник целиком и остаться в нем жить. Тогда будет не так стыдно.

– Я думал ты еще спишь, – произнес Макс, звеня посудой. – Пломбир разбудил? Этот засранец душу вытрясет, пока его не покормишь.

– Не ругай его, это базовые котовьи потребности, – возразила я, выкладывая влажный корм из пакета в кошачью миску.

– Поверь, он не страдает от недоедания, – ухмыльнулся Макс, включая кофемашину. – Латте с сиропом?

Я кивнула и водрузила себя за барную стойку, делившую пространство на обеденную и столовую зоны. Стараясь не слишком пялиться на обнаженную спину Макса, я осматривала кухню – уютную, теплую, обставленную со вкусом и с кучей деталей. Мне было тут приятно находиться, никогда не любила минимализм и “голые” помещения без души.

Через пару минут мы в комфортном молчании потягивали кофе, пытаясь проснуться. Макс проверял свой календарь и листал новостную ленту, а я просто наслаждалась напитком и остатками покоя на сегодня. День предстоял точно не из простых.

– У меня встреча в 10, я сейчас в душ и буду собираться на работу. Но ты, если хочешь, можешь остаться и отоспаться.

– Спасибо, но я и так злоупотребила твоим гостеприимством. И к тому же у меня куча работы. Личные проблемы не должны тормозить процесс, это табу.

Максим посмотрел на меня серьезно, даже строго.

– Алиса, никто не умрет, если ты возьмешь отгул.

Я тяжело вздохнула и ничего не ответила. Как объяснить ему, что сейчас я просто не готова ничего решать? И тем более оставаться наедине со своими мыслями. Загрузить себя работой – единственное, что поможет не чокнуться.

– Мне нужно работать. Уверяю, я понимаю что делаю.

– Решать тебе. Но я свое мнение высказал. – Макс ненадолго замолчал, словно подбирая слова.

– Но я напоминаю про наши договоренности. Вчера и сегодня – исключение из правил, потому что тут был форс-мажор. Я готов дать тебе один день разобраться в ситуации, но завтра мы возвращаемся в привычный режим. Наш “марафон желаний”, – усмехнувшись добавил он, – снова вступает в игру. Если для тебя этот проект не пустой звук и ты готова за него побороться – нужно отбросить эмоции и продолжать работу.

– Я готова работать. Моя карьера – не пустой звук. Я столько сил вложила, что не позволю обстоятельствам растоптать ее. Не откладывай ничего на завтра. Работаем сейчас.

Меня распаляло желание доказать ему, что я не врала насчет своих намерений. Я ни разу не забрасывала работу, даже когда было совсем плохо. Работой я спасалась, отдавая ей всю себя. Так будет и в этот раз. Мы выиграем тендер и я буду у руля этой кампании.

Максим молча кивнул и оценивающе осмотрел меня.

– Что?

– Я тебя подвезу на работу, но тебе наверно нужно куда-то заехать за одеждой?

Черт. Черт черт черт. Я осознала, что единственная рубашка, в которой я вчера выбежала из квартиры, вряд ли годится на то, чтобы ехать в ней на работу. Да и после всех злоключений она уже не первой свежести. Я лихорадочно соображала как мне поступить. В ТУ квартиру я точно сегодня не собираюсь. Позвонить Лине? Но я не влезу ни в одну ее вещь. А времени на шоппинг у меня просто нет. Что же мне делать.

Наверное я отправилась бы в офис прямо в пижаме, если бы не предложение Макса, повергшее меня сперва в шок, а затем вызвавшее улыбку – Лина оценит.

Через пару часов я вошла в холл башни “Федерация” в мужской одежде, стилизованной из подручных средств в носибельный комплект: мои лаковые черные лодочки выглядывали из-под подвернутых прямых мужских брюк, державшихся на мне только благодаря затянутому донельзя ремню. Скрывала это безобразие белая рубашка размеров на 5 больше, которая была подпоясана галстуком. Черные кудри без моих уходовых средств буйно вились, создавая творческий (нет, не беспорядок) хаос. Благо, каре не позволяло им слишком мешать мне жить, так что я просто лишилась части зрения из-за ниспадающих на лицо прядей.

Идея – треш, но это оказался лучший вариант из всех доступных. Когда Макс это предложил, мой мозг выдал две реакции: первая – он чокнулся или это его сексуальные фантазии. А вторая – понимаю почему он гений рекламы. В секунду придумать такое креативное решение в сложной ситуации с минимум ресурсов. Это круто.

Я вошла в офис и как всегда встретилась взглядом с Линой – та непонимающе уставилась на меня, цепким взглядом отмечая внезапную смену имиджа.

– В моде снова девяностые и стиль Джулии Робертс?

– Выпьем кофе? – Я понимала, что Лина не выдержит пытки рабочих встреч и стребует с меня деталей происходящего, а переписываться в чате у меня не было сил.

Мы ушли на кухню и уселись у окна. Я молчала, думая с чего начать, а подруга терпеливо ждала. В конце концов я решила просто начать с главного.

– Кирилл мне изменил. Я от него ухожу.

Глаза Лины расширились и она уставилась на меня. А затем на меня обрушился шквал вопросов.

– ЧТО этот придурок сделал?! Как? Как ты узнала? Когда? Я его убью!

– Лина, успокойся. Я за себя уже отомстила. Все случилось вчера ночью. Я обнаружила его новую пассию дома и совершила праведную месть – лишила ее зуба.

Я коротко пересказала Лине вчерашние события, стараясь излагать сухие факты. Когда я рассказала про появление Макса, она и бровью не повела.

– Он всегда был такой. Четкий и всегда все по делу. Не решает вопросов на эмоциях и прежде, чем рубить с плеча, всегда сперва разговаривает, давая возможность реабилитироваться. Так что я не удивлена. А вот костюмчик его тебе идет.

– Не хочешь позлорадствовать на тему того, что ты меня предупреждала насчет Кирилла?

– Я по-твоему совсем без мозгов? Мне плевать на этого идиота, ровно как и на его поступки. Единственное, что меня сейчас волнует – твое состояние. Не буду спрашивать как ты – очевидно, что дерьмово. Могу я как-то тебе помочь?

Я крепко сжала руку подруги. С такой поддержкой мне ничего не страшно.

– Слушай, это точно не лучшие из моих дней. Но ты же знаешь – я справлюсь. Загружу себя работой, а с проблемами разберусь потом. Сейчас включен режим “Без эмоций” – в духе “Дневников вампира”, чтобы можно было жить жизнь. Проекты важнее чем трата времени на человека, которому я и так отдала непозволительно много энергии и внимания.

– Нет ничего важнее себя самой. Чтобы ты не говорила, я-то знаю, что тебе больно. И это нормально – позволять себе проживать эмоции. Как бы я не относилась к твоему придурку-уже-бывшему-парню, но ты его любила все это время. И такие чувства сложно выкинуть разом. Ты ведь не робот. И попытки включать “Терминатора” и подавлять эмоции – это чушь собачья.

Лина закипела и ее было не остановить. Тема здоровья и заботы о себе для нее была всегда больной, так что нужно было дать ей выговориться

– Ты слышала что недавно выяснили ученые? Хронический стресс и подавляемые негативные эмоции, такие как гнев, обида, подавленность, могут оказывать негативное влияние на организм, снижая иммунитет и способствуя распространению раковых клеток? Ты хочешь загубить свое здоровье до тридцати лет?

– Давай так: До восемнадцати ноль ноль я полностью погружена работу, а затем мы с тобой поедем домой все-все обсудим. – Лина хотела было что-то сказать, но я не дала ей вставить и слова.

– Пожалуйста, дай мне немного времени. Я знаю, что ты хочешь помочь, но я просто развалюсь на части, если разрешу себе думать о прошлой ночи. Сейчас я всеми силами фокусируюсь на работе. И это мне действительно помогает.

Подруга внимательно всмотрелась в мои глаза, а затем кивнула, соглашаясь с планом. Не знаю что она увидела в моем взгляде, но любые попытки переубедить тут же закончились.

Рабочий день ураганом пронесся мимо меня, заставив не то, что забыть о произошедшем, а не позволив даже толком пообедать. Мы с командой погрузились в обсуждение визуальной концепции защиты проекта и были в самом разгаре обсуждений, когда в офис буквально ввалился курьер, еле видимый из-за горы пакетов. От них шел невероятный аромат, который заставил ребят буквально подлететь к нему, высвобождая парнишку от его ноши.

– Китайская еда! Боги, я готов расцеловать того, кто позаботился о наших желудках.

– Костя, боюсь, папа будет не в восторге от поцелуев с моим коллегой.

– Лина, этот святой человек снова накупил еды на всю команду?

– Как будто впервые.

– Передай Егору Олеговичу, что я готов стать его зятем хоть сейчас хотя бы ради этого!

Лина широко улыбалась. Она обожала своего отца, который всегда заботился не только о дочери, но и обо всех, кто ей дорог.

Ребята расползлись по офису, устроив небольшой перерыв на еду. Я наблюдала за ними с тяжестью в сердце. Мои необдуманные шаги, ошибки как руководителя напрямую влияли на каждого. И если мы проиграем тендер, я поставлю всех под удар. Сложно переоценить роль Макса во всей этой ситуации, но как бы я не хотела этого признавать – он действительно не только спасает мою задницу, но и страхует всю команду.

Бросив взгляд на часы, я поняла, что нужно выгонять всех по домам. Мы и так засиделись за работой, а я должна держать обещание перед Максом и не заходить в рабочие чаты и проекты в нерабочие часы.

Еще днем мне был поставлен ультиматум о том, что я ночую у подруги. Я была знакома с ее родителями, да и Лина днем рассказала им о моем бедственном положении, так что вся семья Староверцевых ждала моего приезда. Родители у Лины были чудесные.

Егор Олегович – высокий статный владелец юридической конторы, не раз выручавшей нас бесплатными консультациями. Его темные волосы чуть тронула седина, но это его только красило. Бывший атлет, он смирился с некогда полученной травмой колена и сосредоточился на бизнесе, но с детства прививал дочери дисциплину и порядочность.

Вероника Евгеньевна – нежная и очень красивая домохозяйка и фотограф, мягкая и творческая. Благодаря ей Лина научилась видеть красоту в окружающем мире. Мама Лины была воплощением женственности в моем представлении – сильный характер, чуткое сердце, ухоженная внешность. Она старела естественно, без ботокса и филлеров, но уделяя внешности не меньше внимания, чем духовному развитию.

Именно любовь и забота родителей помогли Лине стать прекрасным человеком и другом, на которого можно положиться.

Когда мы вошли в дом, я попала в медвежьи объятия Егора (родители настаивали, чтобы я называла их по именам).

– Алиска, я деталей не знаю, но если надо проучить твоего кавалера, только знай. За мной орда адвокатов, которые отмажут даже если я сломаю кому-нибудь пару лишних ребер.

Я расплылась в искренней улыбке.

– Егор, я знаю, что вы шутите, но я вас боюсь.

– Не тебе надо бояться, моя хорошая. Ты у Ангелины единственная подруга и мне как приемная дочь. Так что имей ввиду.

– Егор, ну что ты пристал к девчонкам! Дай им хоть в дом зайти. – Мама Лины на секунду притянула меня к себе и крепко сжала в объятиях, а затем отстранилась и убежала на кухню. Я недоуменно посмотрела на Лину а она закатила глаза, мол “ох уж эти творческие чувствительные люди”.

Вечер прошел в уютной семейной обстановке. Я наблюдала за семьей Староверцевых, а сердце щемило от боли потери моего возможного будущего.

Уже укладываясь спать, я проверила свой телефон. Во входящих висело непрочитанное от Макса. Я открыла сообщение и широко улыбнулась. С фотографии на меня смотрел Пломбир, по-царски улегшийся на мою рубашку на кровати в гостевой. Под фото была подпись: “Твоя одежда в заложниках. Мы готовы вести переговоры о возврате. Начинаем торги с одного ведра сливочного мороженого”.

Я расплылась в улыбке и отправила ответ. По крайней мере мне есть с кем посмеяться в этом мире.

Телефон Макса завибрировал, когда он уже почти провалился в сон. Потянувшись за мобильным, Макс случайно задел кота, сладко сопящего под боком. Кот недовольно мяукнул и перевернулся на другой бок. Стараясь больше не тревожить Пломбира, Макс нажал иконку приложения и увидел ответ от Алисы. С экрана на него смотрела девушка в ярко желтой футболке с названием какого-то университета. В руках она держала одолженные у него утром вещи, а внизу была подпись: “Меняю блузку на возврат костюма и клятву хранить молчание о пристрастии к цыплячьим штанам. Мороженое к соглашению прилагается. Координаты обмена пришлю завтра”.

Улыбка озарила лицо Максима, когда отложив телефон, он сгреб в охапку сопротивляющегося кота и завернулся в одеяло.