Опять ты?!

Лора Левендер

Опять ты?!

Пролог

Макс Ворнер – капитан школьной команды по баскетболу, известный на весь город. Главный красавчик школы, талант и просто обаяшка. Увидишь один раз его улыбку, его взгляд, обращенный на тебя, – и все, у тебя нет шанса не влюбиться.

Так его описывала моя подруга Мия.

Макс Ворнер – безответственный двоечник, который прогуливает уроки при любом удобном случае. Баскетбол для него просто лишний повод не учиться. Его главный талант – умудряться получать двойки там, где он заслуживает минусовой оценки.

А вот так – уже мисс Рид, наша учительница математики.

Сегодня мне выдался шанс самой составить о нем впечатление, вот только этот Макс Ворнер опаздывал уже на пятнадцать минут! Я достала телефон и посмотрела на часы. Кажется, мисс Рид все-таки была права.

Эта затея не понравилась мне с самого начала. Вчера меня вызвали в кабинет директора. Такое меня не пугало – как главе школьного совета, мне постоянно давали кучу распоряжений. Я ожидала, что меня в очередной раз попросят поучаствовать в какой-нибудь олимпиаде, но все оказалось куда хуже.

В кабинете, обступив стол, стоял директор, мисс Рид и высокий лысый мужчина в спортивном костюме – тренер нашей баскетбольной команды. Они одновременно повернулись ко мне, а я застыла в дверях, чувствуя себя как мышка перед тремя удавами.

– Дженни, – ласково протянул директор с очаровательной улыбкой. – Ты у нас отличница, гордость школы.

Я поняла, что сбегать уже поздно.

– От тебя зависит наша репутация, – продолжил он, наступая.

– В каком проекте надо поучаствовать? – догадалась я, но, как выяснилось, ошиблась.

– Проект "спаси школу от позора", – мрачно произнес тренер, мистер Харрисон. – Или "перевоспитай спортсмена". Как тебе будет угодно.

Я посмотрела на их лица, полные торжественной решимости, и невольно попятилась к двери.

– Какого еще спортсмена?

– Макса Ворнера, – объяснил директор. – Вы учитесь в параллельных классах. Наверняка же знакомы?

Я не сдержала презрительного смешка. В какой такой вселенной я могу быть знакома с тупым спортсменом, который умеет только стучать по мячу? О чем мне вообще с ним разговаривать?

– Понятно, – мистер Харрисон понял все по моему лицу. – У Макса проблемы с оценками. Надо бы его подтянуть.

– Подтягивайте, – я пожала плечами. – Только я тут при чем?

– Ему будет лучше заниматься с ровесницей. Вы ведь проходите одну и ту же программу, и ты сможешь ему объяснить…

Дальше я даже слушать не хотела:

– Нет, программу прохожу я. А он что делает на уроках, в носу ковыряется?

Судя по лицу мисс Рид, я была недалека от истины.

– Если Макс не исправит оценки, родители не позволят ему играть, – объяснил директор. – А впереди осенняя серия. Думаешь, команда справится без капитана?

– Не думаю, – честно призналась я. – И мне вообще все равно. Мы оба в выпуском классе, так что я должна готовиться к экзаменам, а не возиться с неучами.

– Ты была к ним готова уже пару лет назад, – протянул директор, снова растянув губы в улыбочке. – Но тебе ведь не помешает рекомендательное письмо в университет?

А вот это уже было интересно.

– Представь, как будет здорово, если я укажу там репетиторство. Социально значимая работа, так сказать. Ты ведь пока занималась только наукой, в благотворительности не участвовала?

– Благотворительность, – тихо фыркнул мистер Харрисон. – Очень подходящее слово.

Вот так я и оказалась вечером в пустом классе, ожидая тупого спортсмена Макса Ворнера, который опаздывал уже… На двадцать минут!

– Ну все, – пробормотала я, собирая со стола учебники, которые подготовила специально для него – за девятый класс. – Я свою часть работы выполнила, а перед директором пусть оправдывается Макс.

Стоило мне застегнуть рюкзак, как дверь резко распахнулась, ударившись о стену, и в классе появился он.

Макс Ворнер, высокий и мускулистый блондин с ярко синими глазами и улыбкой острой, как нож.

Макс Ворнер, который не удосужился прийти вовремя в первый же день занятий!

Не здороваясь, он осмотрел меня с ног до головы и почему-то усмехнулся. У него было такое лениво-самодовольное выражение лица, что я вспыхнула под его взглядом, невольно краснея. Конечно, от него это не укрылось. Левый уголок его губ пополз вверх.

Со стуком кинув рюкзак на парту, Макс сел и, вытянув длинные ноги, скомандовал:

– Давай быстрее, что там у тебя? Мне некогда.

Я застыла посреди класса, одновременно краснея и бледнея от возмущения. Он вообще в своем уме? Почему все выглядит так, будто он сделал мне великое одолжение, просто придя сюда?

Я с усилием вдохнула воздух ртом, заставляя себя успокоиться.

– Все настолько плохо? – спросила я таким холодным тоном, на какой только была способна. – Ты не умеешь даже определять время по часам?

Макс безразлично пожал плечами, но его острый взгляд продолжал быть прикован ко мне. Кажется, от него ничего не могло укрыться: ни моя злость, ни смущение, ни обида.

– Умею, – протянул он, потягиваясь и зевая. – Просто у меня есть занятия поважнее, чем проводить вечер вот так.

Приподняв бровь, он красноречиво кивнул на мой огромный, раздутый от учебников рюкзак.

– Занятия поважнее, чем исправить оценки и не вылететь из команды? – спросила я, уже едва себя сдерживая. Каждое движение Макса сочилось таким самодовольством, что у меня внутри все бурлило и закипало. – Поделись, что это за занятия такие?

Он нахмурился – напоминание о команде его явно не порадовало. Ну и отлично, запомню.

– У некоторых людей есть хобби и друзья, – сообщил Макс. – Слышала когда-нибудь о таком? Друзья – это люди, с которыми можно развлекаться и хорошо проводить время.

Он склонил голову, пронзая меня ослепительно-синим взглядом, и повторил по слогам:

– Хорошо проводить время. Есть хоть одно знакомое слово?

Мне хотелось взять свой тяжеленный рюкзак и запустить им в Макса, чтобы перестал так улыбаться, но вместо этого я ответила:

– Получать хорошие оценки и не ставить под удар всю команду. Есть хоть одно знакомое слово?

Внезапно он выпрямился, будто и правда получил удар, и зло сощурился:

– Думаешь, ты такая умная? Все про меня знаешь?

– Я не думаю. Я вхожу в один процент лучших учеников школы, так что да, умная.

Изначально я не собиралась с ним ссориться. Дома я сидела допоздна, составляя план действий. Для начала я собиралась дать Максу пару тестов, посмотреть, где у него пробелы в знаниях и распрощаться до следующего урока. Но он, кажется, нарочно делал все, чтобы я отказалась от занятий с ним.

И внезапно меня осенило – так и было! Он хотел вывести меня из себя, чтобы я пошла к директору и сообщила, что помогать ему не буду. Он в этой ситуации окажется жертвой, а я – бессовестной эгоисткой, бросившей спортивную надежду школы на произвол судьбы.

Я окинула его изучающим взглядом, усмехаясь про себя. Он, наверное, считает меня тихой заучкой, которая побежит плакать, как только ее обидят. Вот только не на ту напал. Пусть сам идет к директору и отказывается от наших занятий.

Я сделаю все возможное, чтобы плакать побежал он.

Глава 1. Проект "Перевоспитай спортсмена"

– Ну что? – постукивая пальцами по столу, напряженно спросил Макс. – Закончим на этом?

Я тяжело вздохнула – кажется, наши уроки будут тянуться бесконечно долго. Как жаль, что я не отказалась с самого начала!

Вытряхнув из рюкзака учебники, я не без удовольствия заметила, как округлились у Макса глаза, и спокойным тоном произнесла:

– Ты опоздал на двадцать минут, еще пять препирался со мной. У нас осталось только двадцать пять минут.

Его губы растянулись в такой насмешливой улыбке, что мне стало дурно.

– Считала минуты до встречи со мной? Мило.

– Нет. Я считала, сколько времени мне придется тебя терпеть.

– Так не терпи, – парировал он. – Скажи тренеру, что я безнадежен.

Значит, я все-таки была права – он и правда надеялся, что я от него откажусь. Неужели не догадывается, что ботаники любят сложные задачи?

– Давай начнем с этого, – я открыла перед ним конец учебника по алгебре, где был сборник тестов, и постучала ногтем по первому заданию. – Реши и посмотрим, что нужно подтянуть.

Недовольно дернув уголком губ, Макс все-таки притянул учебник к себе и уставился а него так, будто там были древнеегипетские письмена. Я решила не торопить.

За окном уже стемнело – осенью сумерки всегда слишком рано опускаются на наш городок. Зажглись фонари, и лениво капающий дождик размывал их огни, превращая в желтые пятна. Я едва слышно вздохнула – мне еще предстояло сделать свои собственные уроки.

– Готово, – сообщил Макс, выводя меня из задумчивости.

Вздрогнув, я повернулась к нему и встретилась с его ослепительной белозубой улыбкой, от которой мне стало не по себе.

– Что ты улыбаешься, уже все сделал?

На мне была рубашка и теплый свитер, а на Максе – только сине-красная спортивная форма без рукавов. Просто смотреть на него уже было холодно.

– Где твоя тетрадь? – спросила я.

– У меня ее нет.

– А куда ты записал ответы?

Закинув ногу на ногу, Макс безразлично пожал плечами:

– Никуда.

– Тогда зачем ты сказал, что закончил? – я начинала терять терпение, но его, кажется, это только забавляло.

– Я посмотрел все задания и ничего не понял.

Мы сидели друг напротив друга, разделенные только партой. Внезапно Макс наклонился вперед, глядя на меня в упор, так близко, что я тут же отшатнулась. Всего на мгновение я ощутила запах его шампуня – свежий и неожиданно сладковатый. Я словно зашла на запретную территорию. Такие парни никогда не смотрели на меня – они даже не знали о моем существовании. Я была для них скучной заучкой, пустым местом и еще чем угодно, но только не объектом интереса. Но сейчас Макс абсолютно точно смотрел заинтересованно, будто изучая какого-то очень необычного зверька.

Когда я отстранилась, он снова улыбнулся, облизнув губы кончиком языка.

– Видишь? Я ничего не знаю. Тебе придется со мной помучиться.

– Так даже интереснее, – откликнулась я, беря себя в руки. – Поставлю эксперимент, можно ли научить неандертальца правилам математики.

Макс громко засмеялся, запрокинув голову. Может, если бы он молчал, я бы тоже посчитала его красавчиком. Вот только все, что вырывалось из его рта, заставляло меня кипеть от раздражения.

– Ботаники кайфуют от сложных задач? – издевательски спросил он.

– Ага. А еще мы обожаем составлять таблицы. Например, таблицу твоей успеваемости, которую я каждую неделю буду показывать мистеру Харрисону.

Похоже, впервые Максу было нечего ответить. Он уставился на меня так, будто пытался испепелить взглядом. Можно подумать, это я была виновата в его двойках. Он должен был сказать мне спасибо, что я тут время трачу, стараюсь… Обида больно уколола меня в сердце.

– Давай так, – я подвинула к нему высокую стопку учебников по разным предметам. – Наше следующее занятие через три дня. К этому времени будь добр сделать все тесты.

Резко застегнув рюкзак, я вскочила, чтобы уйти, и едва не упала: Макс вытянул ноги прямо передо мной, преграждая путь.

– Не смей говорить тренеру, что я не пришел на занятие, – мрачно предупредил он.

– А ты не смей на следующем занятии вести себя так же.

Я перешагнула через его ноги и, подхватив вещи, едва ли не бегом бросилась из класса. В коридоре было тихо и пусто – занятия давно закончились. Каждый мой шаг отдавался от стен неприятным, гулким эхом, но я нарочно не пыталась ступать тише. Хотелось выплеснуть раздражение, так что я с удовольствием прыгала по ступенькам, подняв грохот.

Этот Макс – сплошное разочарование. Я ведь пыталась помочь, а он в ответ только смеялся надо мной. Может, ему однажды очень сильно попали мячом по голове? Иначе его поведение было просто нелогичным. Разве он не боится вылететь из команды? Не понимает, как все серьезно? Строит из себя придурочного, даже не пытается что-то исправить… Как можно так несерьезно относиться к своему будущему?

Я закусила губу, злясь на себя за то, что снова думаю о нем. Пора было заканчивать. Невозможно логически понять человека, у которого логика напрочь отсутствует.

Выскочив во двор школы, я резко попала под холодный душ из дождя. Зонт я, конечно, не взяла, поэтому домой придется идти так. Накрыв голову рюкзаком, я побежала через двор, шлепая по лужам. В темноте они сливались с черным асфальтом, и я пару раз с размаху наступила в воду, поднимая фонтанчики брызг. Скоро станет лучше, нужно только оказаться под защитой золотой кленовой аллеи.

На мгновение задержавшись у ворот, я зачем-то оглянулась на школу. Почти все окна зияли чернотой, и только на втором этаже горел свет в классе, где остался Макс. Он еще не ушел? Звонит, наверное, друзьям и рассказывает про сумасшедшую ботаничку, которая портит ему жизнь своими уроками. Фыркнув и поклявшись не думать о нем до следующего занятия, я побежала домой.

***

PS. Макс

Эту девчонку я много раз видел на школьных собраниях. Ее постоянно хвалили, вручали очередной диплом, а она принимала его с таким видом, словно иначе и быть не могло. Хорошо, наверное, когда учеба дается легко. У меня иначе – могу всю ночь просидеть над учебником и ничего не запомнить. Мозг будто защищался от знаний, которые отскакивали от него, как мячики.

Единственное, что он воспринимал – баскетбол. Мысленно построить расположение игроков на площадке, просчитать траекторию удара и варианты перемещения соперников – это всегда пожалуйста. А вот геометрия в учебнике – нет, спасибо.

Когда я вошел в класс, настроение уже было хуже некуда: до этого отец отчитывал меня, как первоклассника, за плохие оценки. Я опоздал. Она с недовольным видом смотрела на меня огромными карими глазищами. Будто злая кошка – одно неловкое движение, и точно вцепится.

Конечно, ее можно понять. Скинули на нее какого-то идиота и заставляют с ним возиться. Так пусть и не возится!

Выдала мне учебник за девятый класс, сказала решать задачи. А я ничего не понял, даже тетрадь бесполезно было доставать. Как же стыдно! В следующий раз, наверное, букварь для первоклашек притащит.

Да еще и вздыхала так, будто нет сил меня терпеть. Опозорился я перед ней по полной. Я, конечно, пытался свести все в шутку, как обычно. Только она своими глазищами наверняка сразу рассмотрела, что у меня мозг размером с орех.

Когда она ушла, я открыл учебники, понимая, что проведу перед ними целую ночь. А завтра игра.