Сага астрофизика Тео

– И то, правда. – Согласился Ки, и добавил, – Завтра будем изучать робота. И тема разговора была исчерпана. Все разошлись по комнатам отдыха. И вот знаменательный и долгожданный день наступил. В командный отсек вошел Миг. Гай сидел за пультом управления в рабочем легком комбинезоне, остальные члены экипажа находились в кают-компании, все, как один, в тяжелых космических скафандрах с опущенными бронированными щитками, способными выдержать кратковременную вспышку многомиллионной высокой температуры. Спасательные диски все выведены из отсеков корабля в открытый Космос, на всякий случай. Принимая меры безопасности, Гай рассчитывал на спасение хоть части экипажа в случае взрыва. Миг тоже был в легком комбинезоне белого цвета. Свежевыбритый и коротко подстриженный, он вполне мог представлять жителя Союза Планет.

– Ну, веди своего двойника!

Миг ничего не ответил, но по выражению глаз, по торжественной осанке можно было догадаться, что он крепко волнуется и изо всех сил старается скрыть волнение. Члены экипажа взирали на раскрасневшееся лицо Мига в узкие щели бронированных забрал с нескрываемой завистью и тихо перебрасывались репликами. Их индивидуальные переговорные устройства были настроены на волну корабля и транслировались по радио, так чтобы Миг все слышал

– Эй, парень! – крикнул ему Заир, – Подбери животик, а то твой близнец еще растолстеет.

Экипаж рассмешила злая шутка. Кто-то хихикнул:

«Наверное, Ки?» – подумал равнодушно Миг, отпирая гермодвери изолятора. Когда он вошел вовнутрь, сидевший на кресле-ложе робот встал, изображая на лице приветливую улыбку. Миг застыл в нерешительности, пожимать или не пожимать протянутую руку. Решившись, протянул свою и пожал холодную ладонь.

«Как у мертвеца». – Холодным страхом обдало Мига. Но после рукопожатия он стал увереннее чувствовать себя. Экипаж облегченно вздохнул, ничего не произошло.

– Ура-а-а! – дружно закричали все.

– Прошу сидеть спокойно! – голос Гая остудил энтузиазм экипажа. Все неуклюже в нетерпении заерзали на креслах. Робот шел молча. Его шаги гулко раздавались по пустому коридору. Глазки телекамер следили неотступно за Мигом и его спутником, транслируя каждое движение, каждый шаг. У двери командного отсека робот резко остановился и застыл, как вкопанный. Миг услужливо открыл дверь.

– Совсем как в ресторанах на Су. – Прокомментировал Заир. Но все ждали встречи с Гаем, и никто не засмеялся. Гай стоя встретил робота. Кукла остановилась посреди отсека и продолжала улыбаться.

– Ну, задай ему какой-нибудь вопрос! – сказал в нетерпении кто-то из членов экипажа. Воцарилась молчание. Робот по-прежнему улыбался, затем улыбка мгновенно слетела с лица, и губы рта хаотически забегали, но внятный громкий голос стал вещать.

– Прошу задавать вопросы. Прошу задавать во-про-сы! Прошу…

Его остановил Гай.

– Скажи, как тебя зовут?

– Меня зовут Миг! Меня…

– Достаточно. – Оборвал его Гай! – скажи, кто прислал тебя?

– Меня прислал Совет Ученых.

– Какая цель визита?

– Ознакомление с наших миом.

Робот поднял правую руку. Мгновенно с указательного пальца вспыхнула яркая вспышка луча, и в пространстве между ним и Гаем поплыли картины незнакомого Мира. А начинались они с происхождения существ. Подобно Гее, человек на незнакомой планете произошел от обезьяны. Затем путь от первобытного общества к высокоразвитому. Шаг за шагом люди расселялись по планете. Удивительно стройные, крепкие и жизнерадостные, они завоевывали природу, постигая самих себя. И настал день. Человек понял механизм долголетия. Драгоценные знания этого процесса проходили, как в обычном видеофильме перед изумленными посланцами Союза Планет. Им стало понятным, почему невидимы инопланетяне. Им стал понятен механизм долголетия. – Если кто из вас желает стать практически вечным, по вашим понятиям, мы гарантируем вам это, – свет вновь вспыхнул и все увидели робота. Гай удивленно уставился на него, как случилось так, что ни один из членов экипажа не заметил исчезновение света? Но факт остается фактом, а робот вот он и опасности не представляет.

– Слушайте все! – скомандовал Гай! – Можете освобождаться от скафандров.

Экипаж облегченно вздохнул. А Гай вернулся к разговору с роботом.

– Миг, наша миссия – спасение планет от гибели. Наше Солнце охлаждается, угасает, нашему миру приходит конец.

– Не беда!

– Что ты сказал?

– Не беда! У вашего солнца достаточно энергии

еще на миллиард лет. А за это время вы научитесь извлекать энергию звезд.

– Но мы не можем согреть планеты?

– Это очень просто. Откажитесь от потребления пищи. Питайтесь энергией солнца и звезд.

– Ты издеваешься над нами? – вскричал Гай.

– Ничуть. Я приглашаю вас всех на Мир. Там, на Мире мы научим вас использовать энергию Солнца и звезд. И ваш корабль и все остальное это ненужный

хлам!

Миг разинул рот от удивления.

– Закрой рот. – Приказал Гай. – Неудобно все-таки.

– Ты веришь, командир, в подобную чушь?

– А ты что, не видел? – переспросил его Гай.

– Видел, но показать можно и палец, а это не значит, что надо смеяться?

– Ты прав. Но все же надо проверить. Раз они создали твоего двойника, значит, что-то им все же удалось.

Переодетый экипаж занимал места в кают-компании. Гай со своими спутниками стоял уже перед глазами всего экипажа.

– Якир? – сказал Гай. – Иди и пригони разведчик.

Якир покорно встал и вышел. Вскоре за бортом мелькнул его разведчик в сторону каравана.

– Итак, друзья, кто желает воплотиться в вечного жителя? полушутя-полусерьезно опросил Гай. Все оказались желающими.

– Сейчас мы все облачимся в легкие скафандры и улетим на Мир. Там, по свидетельству робота, нас уже ждут.

Экипаж дружно встал и разошелся по гигиеническим комнатам. Переоделись все, в том числе Гай, маленькая Ноя и Леа. Гай понимал, чем он рискует, оставляя корабль на орбите в автоматическом режиме, но экскурсия маленькая не помешает. Это встряхнет экипаж, даст новый заряд к действию. И потом, надо искать элементы для извлечения топлива. Ведь путь назад не близкий. Вереницей диски ныряли в густую облачность. Робот, сидя в аппарате Гая, указывал направление полета. Все диски приземлились у высотного здания. Робот вышел первым. Он широким жестом пригласил всех за собой. На лице его была улыбка. Космонавты вошли в просторное фойе. Затем партиями по четыре человека в каждой стали вставать лифтом на пятый этаж. Там размещалась лаборатория. В коридоре стояли хирургические столы, у каждого было по два робота, точные копии Мига. На них белые халаты. Экипаж обратил внимание на привязные ремни. Холодком страха повеяло на Гая, но просмотренные кадры уверенно толкали его вперед, ведь назад пути нет, это он понимал твердо. А смерть с надеждой все-таки легче, чем просто так от голода в безнадежном и страшном одиночестве. Гай первым лег на стол. Роботы быстро привязали его по рукам и ногам к поручням. Страшное это чувство – лишение свободы. Экипаж трусил. Гай не успел оказать и слова, как наркозная маска плотно легла на лицо. Он погрузился в глубокий сон. Вторым лег Миг. Обливаясь холодным потом, он дрожал всем телом, пока не уснул. Один за другим на свои столы ложились все оставшиеся восемнадцать членов экипажа. Роботы развезли их по хирургическим комнатам, залитым голубым ярким свечением…

Глава 10

Как говорится, утро вечера мудренее. Тео поднялся рано, в шесть утра. Поток энергии оказался живительным, и он вновь ощутил себя полным сил. А с исчезнувшей усталостью пришло любопытство. Так что ж все-таки приводит к импульсивным вспышкам энергии? Он сладко потянулся и в длинной ночной рубашке, босиком, вышел в машинный зал. У ЭВМ валялись перфоленты. Он стал внимательно изучать вычисления.

– Не может быть?! – сказал он вслух. Еще раз внимательно осмотрел результат. – Да-а! Так и есть! Значит, действие в борьбе за существование рождает качественный ток энергии. А действием является болезнь, эпидемии, войны. Значит, чем больше человек двигается, и, при этом тратит больше умственной энергии, чем больше у него экстремальных ситуаций в жизни, тем больше выделяется энергии… – Тео взялся за голову двумя руками. Он тихо радовался своему открытию, как дитя радуется новой игрушке. О, он найдет добровольцев. О, он отправит их на Фаетон. Они будут будоражить людей. Начнутся войны, будут эпидемии, будет борьба за жизнь. И люди будут генерировать еще больше новой и качественной энергии, и, как следствие, произойдет гибель всего человечества. Э нет! Он разберется в механизме возрождения человека и будет создавать, и руководить рождением нужного, все возрастающего числа людей, пришедших на место погибшим в войнах и невзгодах борьбы за выживание. Итак, до конца века человеческого, пусть не будет человеку покоя, пусть он будет деятельным, пусть тратит больше сил на достижение цели, которую ему никогда не достичь. А те, кто будет рядом, пусть мешают человечеству, это будут мои ставленники. Эх, если бы ему был доступен механизм возрождения людей? И Тео засел за изучение мозга. Он делал тысячи трепанаций черепа. Извлекал с помощью роботов-санитаров еще живой мозг, искал в нем излучатель энергии. Где он, где тот код, та память, которая остается с человеком века? Все безуспешно. Поиски его ни к чему не привели. Тогда он смывал кровь, убирал остатки своей ванданалии. И принимался рассуждать над природой человеческой энергии. Он разложил ее на вектора, разбив по частям. Энергия горечи разочарования – один вектор, энергия восторга – другой, энергия радости – третий и так далее. Но и это не дало своего результата. Тогда-то и родилась мысль. А что, если заменить эти составляющие улавливаемой энергией от приемника и создать подобие электрического поля здорового деятельного человека, но без тела. Тогда будет ощущение собственного «я» или нет? Но как проверить это? Тео стал отводить энергию для опыта в нечто вроде замкнутого пространства. И когда он стал внутри энергетического искусственного поля человека, сосредоточился там, мгновение – и его тело не ощущалось. Словно нет тела, есть некоторое светящееся пространство. Он отчетливо видел, как его тело приобрело мертвенно бледный оттенок. Становясь почти «окаменелым». А он, словно и не Тео, а кто-то другой, чувствует, действует, но уже лишенный тела. Неожиданно он увидел сгусток светящейся энергии. Ему показалось, что это человек. Этот сгусток витал внутри поля. Тео усилием воли вернул себя из оцепенения энергетическим вихрем. И выключил генерацию. Ему стало холодно. Бил озноб. Тело окоченело без движений. Странное явление побудило задуматься. Тео стал ломать голову над сферой бытия, а не телесного воплощения. Что заставляет формировать тело? Генетический механизм, скажут ученые. А генетический механизм, где рождается? В яйцеклетках женщины и мужчины. А что заставляет рождаться этот механизм? Глубокое подсознательное «я». И этот путь оказался для Тео неприемлемым. И вдруг его осенило. Память! Вот механизм возрождения! Ячейки с медом пчела откладывает на зиму. А человек? Он тоже откладывает за всю свою жизнь анергию памяти, «магнетизм» памяти, которая воплощается в теле, формирует его. Вот то, что мы называем «Я». Как удержать поле и питаться им? Тео все же решил эту задачу. Теперь под воздействием генерируемой энергии он мог покидать свое тело и управлять другими человеческими «я», бестелесными и бесполыми существами, живущими в каждом из людей. Теперь он будет управлять рождаемостью на Фаетоне… Проходили дни, недели, месяцы. Тео научился быстро покидать свое тело и трансформировать полу видимое свое воображаемое тело. Он видел вокруг себя множество бестелесных существ. И тут родилась мысль о колонии истинных чувств человека. Он навел сферу защиты. Получилось что-то вроде инкубатора, где «паслись» бестелесные «цыплята» – существа. Практически отпала потребность в телесном воплощении. Теперь он посылал этот резерв туда, где труднее всего было жить. Нищие теперь стали рожать по много детей. Жизнь их от этого не улучшилась, но зато ток энергии для Союза Планет возрастал. В один из дней своей бестелесной деятельности на Фаетоне Тео почувствовал, что вполне может существовать без телесной оболочки. Сфера защиты действовала надежно и удерживалась наведенным полем без каких-либо источников питания. И настал день. Тео вылетел на Гею. В Союзе Планет его встретил Сон.

– Приветствую тебя, Тео.

– Приветствую тебя. Сон.

– С чем пожаловал? – на изнеженном лице председателя было написано страдальческое выражение, по всему было видно, что его пост ему был уже в тягость.

– Мне нужны добровольцы.

– Ты шутишь, Тео?

– Ничуть.

– Ну, кто пойдет с тобой, кто откажется от наслаждений космической энергией?

– Послушай, Сон, ты ведь не знаешь, что это такое и откуда эта энергия берется?

– Ты же сделал доклад на Совете.

– Я сказал о неуравновешенной системе планет, но не сказал истины… – Тео вдруг прикусил язык.

– Какой такой истины? И кому она нужна? – ничего не подозревая об истинном происхождении энергии, говорил Сон. Тео колебался. Затем уклончиво ответил:

– Там, на Фаетоне очень хорошие условия для существования. Если Совет не против, я бы хотел переселиться туда и принять всех желающих. Сон задумался. Затем сказал:

– Хорошо, Тео, я поговорю с учеными.

– Ну, а как насчет добровольцев?

– Нет. Работать никто не будет. А, впрочем, тебе Союз Планет не запрещает ничего.

Тео вышел из здания Союза в глубокой задумчивости. Его терзала мысль о том, как скрыть свое открытие долголетия путем смены телесных оболочек? А без раскрытия тайны перед добровольцами ему не обойтись. Терзаемый мыслью об этом, он решился на крайний шаг. Свой диск он обволок сферой защиты, установив в нем приемник, сориентированный на Фаетон. С таким переносным полем он вылетел на Су. В Найи вскоре появилось объявление о том, что прибыл в город маг и чародей из системы Солнца и дает представление только раз для тех, кто живет за счет пищи. Как бывает в подобных случаях, на сеанс стали приходить все. Зал был рассчитан на триста человек. Пришло ровно сто. В тесном помещении было душно. «Маг» старался. Он навел невидимый коридор, соединяющий здание с аппаратом. На сцену никто не выходил. Никто ничего никому не говорил. Обманутые люди стали хлопать в ладоши, призывая к началу представления. Никто из них не подозревал, что двери наглухо заперты, что в зал подается уже удушливый газ. Когда все было кончено, Тео сидел в диске. Он на время покинул свое тело. Ему стали видны бестелесные зрители, витавшие в сфере защиты. Он стал их вытеснять в «коридор». И когда все уместились в диске. Тео вошел в тело. Он быстро улетел на Землю. Там, подпитывая каждое бестелесное существо комплексом энергии, он закладывал «программу» действий внушением. Теперь каждый из них, рождавшийся на Земле в телесной оболочке, будет действовать, создавая экстремальные ситуации в людской среде. Тео нагло проводил свою преступную деятельность. Распоясавшийся преступник чувствовал себя хозяином созданного им Мира…

Никто из жителей Союза Планет и Земли не мог даже подозревать о том, что он творит. А Тео наглел, ему было скучно.

– Сон, я предлагал тебе переселение на Землю, как ты?

– Знаешь, я согласен. Ведь там Солнце ярче и, по заснятым кадрам, мир этот красив. Богатая природа. Не то, что скудные растения тут.

– С тобой еще есть желающие?

– Ты знаешь, больше, чем достаточно.

– Но мы переселим не много, ну, думаю, тысячи три, для начала.

– Мы создадим свою страну и будем учить людей всему передовому. – Мечтательно говорил Тео, зная прекрасно, что передовая мысль обратится против человечества и будет проявлять себя в изощренных орудиях войны. Уж его черная сотня постарается. А войны – это энергия. Итак, все, что ни делал Тео, обращалось исключительно в пользу извлечения энергии. Ибо будет энергия, будет и его власть. Переселение трех тысяч лучших умов Союза прошла успешно. Город создали в той живописной долине, где на скале была лаборатория Тео. Сам он не пожелал переселиться, а жил вблизи Отшельником и проводил свои опыты, не посвящая никого в их суть…

Глава 11

Прошло много лет. По проекту Тео в живописной долине на Фаетоне был построен город Шомон, и лучшие умы Союза Планет переселились сюда, под щедрые лучи молодой звезды Солнца. Они обрели здесь свою вторую родину, расселившись по долине и сменив несколько поколений, превратились в аборигенов, по праву считавших себя фаетонцами. Тогда-то и прибыл первый корабль, отправленный в далеком прошлом на поиски высокоразвитых существ. За ним стали прибывать с различными промежутками и другие. Разительные перемены, происшедшие в Союзе Планет, действовали на космонавтов не благоприятно. Чтобы оградить их от перемен, решением Союза экипажи стали селить на Фаетоне, в Шомоне. Им создавали все условия для адаптации. Под зорким наблюдением врачей и ученых они привыкали к планетным условиям, обретая тот мир, о котором мечтали долгие годы полета. Казалось, что все стало на свои места, и жизнь текла счастливо и беззаботно для всех. Но в город пришла эпидемия. Была чума. Тысячи людей валялись на улицах среди разгуливающих роботов-санитаров. Вирус, занесенный космическим кораблем с обитаемой планеты, косил всех подряд, не разбираясь с тем, член ты высокоразвитого модернизированного общества или инопланетянин… На срочном заседании Ученого Совета выступил Тео, – Вирус необходимо ликвидировать путем дезинфекции атмосферы, в всех больных уничтожить. Иначе погибнет город.

– Ты варвар! – выкрикнул в негодовании ученый на противоположном конце стола. Тео вскочил с места, порывисто вышел из-за стола. Длинная белая тога коснулась щиколоток и сандалий, из которых выглядывали узловатые пальцы старца. Он нервным движением убрал одежды на руку и гордо, выпятив грудь, на которой лежала широкая гроздь белой бороды, вышел из комнаты. Ученые загудели голосами, с тревогой вглядываясь друг другу в лицо. Всего их было семеро, светил науки, когда ученый вышел. осталось шесть. Это были бородатые, убеленные сединами старцы. Их длинные бороды мелькали между кресел во время разговоров. Ученый, оскорбивший Тео, поднял руку, призывая к молчанию.

– У нас достаточно роботизированное общество. Мы можем ухаживать за больными и быть вне контакта. Я с одним могу только согласиться, с дезинфекцией атмосферы.

Ученые мужи глубоко задумались. В зале воцарилась тишина. Затем зашуршали одежды. Старцы переглядывались меж собой, казалось, они вели разговор без слов. Затем один из них, на котором остановились взгляды остальных, заговорил: – Мы поддерживаем тебя. Толмач. В этот миг до слуха Совета донеслись раскаты грома. Это началась операция по стерилизации атмосферы… Тео с силой бросил свое тело в кресло аппарата дискообразной формы. У ступенек форума стояло несколько таких машин с прозрачными куполами. В тот же миг машина, качнувшись, уплыла в голубизну неба. В вышине заискрились молнии. Вспышки усилились, и легкий аппарат стал трястись от каждого разряда.

– Ага, все-таки послушались варвара! – сказал сам себе в слух. Старому ученому до глубины души было обидно за пренебрежительное отношение Совета.

«Ведь ни один человек не вступился за меня. А Толмач? Этот завистник так оплевал перед всем миром. Ну, я ему не прощу этого». – С досадой думал он. Обида захлестнула волной самолюбие. И он ступил на скалу. Высоко в горах была его уединенная лаборатория. Он еще в молодости отыскал эту пещеру. Среди тиши гор искал он тогда уединения от неудач. И молодость провел в творческой тишине среди хаоса камней и красивых горных пейзажей. И поиск удался. Он нашел то, что искал. Он нашел панацею, удовлетворяющую чувства человека, возвращающую молодость, дарующую безграничную радость бытия и жизни практически бесконечную. Но это оставалось пока тайной. Он решил пока не оглашать свое открытие, взвесив все до мельчайших подробностей. Ведь открытие избавляло человека от пут материального Мира, и прежде всего от его оболочки. Открытие позволяло избавиться от потребления пищи, не думать о холоде и тепле, о плотских наслаждениях и заботах. Открытие перемещало человека в мир беззаботной радости и вечного блаженства. О, это прекрасный мир, он создаст его. Он найдет единомышленников. Да их и искать не надо. Ведь нет такого человека, который не мечтал бы жить вечно в блаженстве. Тешил себя Тео, переступая порог лаборатории. Сноп яркого света ударил щедро в глаза из широкого окна. Яркие лучи проникали сюда, в поднебесья, отражаясь от снежных близких снегов. Тео устало опустился в кресло. На изящном столике рядом лежала пластинка с разноцветной гаммой аккуратно расчерченных квадратиков. Он небрежно подвинул ее ближе и, почти не глядя, прикоснулся к нескольким из них. В тот же миг послышалось легкое шуршание. Створка не видимой в стене двери отошла, обнажив вход, из которого вышел лакей с подносом в руках. На подносе дымилась чашечка кофе. Лакей с неживыми чертами лица застыл, как вкопанный, рядом.

– Инок, поставь кофе на стол и иди.

Лакей выполнил указание хозяина, повернулся и ушел. Тео глубоко вздохнул, придвинул чашечку к себе и принялся пить маленькими глотками. Мысли его были поглощены Советом. Он негодовал и вздыхал, но повлиять на большинство не в его силах. А вот забыться можно. Не думать ни о чем, уйти в мир иллюзий подальше ото всех, оставить тело и обрести покой. Он уселся поудобнее в кресле и застыл недвижимо. Прошло довольно продолжительное время, когда первый румянец возник на щеках, оживляя лицо. Ученый понимал пагубность опыта, но это уже было не важно для него. Косые лучи заходящего солнца проникали с западного окна, окрашивая в оранжевые тона приборы и полки с папками рукописей, справочников, книг и разных бумаг. Тео с удовлетворением отметил, что день кончился, а значит, и событий за это время должно было произойти множество. Рука снова потянулась к клавиатуре. Наведенный объемным изображением экран замерцал посреди помещения. Но все оказалось пустым. Записей не было, значит, ему не звонили. Он снова негодовал. Поднялся с кресла и тяжелой поступью подошел к окну. Он всегда провожал уход солнца за горизонт. Краски природы волновали его. Заходящее солнце напоминало ему конец всего сущего, жизни и наводило на грустные думы. Тео решительно повернулся, подошел к пульту связи, вмонтированном в рабочий стол. Но гудок вызова опередил его. На мерцающей мгле экрана возникло объемное изображение Толмача.

– Тео, Совету нужна твоя помощь. – Старец отвернулся от экрана. Стоял молча, обиженно сопя, наблюдал за краем солнца. Красный кусочек диска утопал невидимо глазу за снежную вершину. Вот он скрылся, и сразу же наступила темнота. Пауза затягивалась. Молчание нарушил Толмач, – Тео, сейчас не время личных обид. Совету нужна твоя помощь. – Старец недовольно сопел. – Тео, извини меня за грубость.

Плечи Тео выпрямились, он в раздражении бросил косой взгляд на обидчика.

– Что вы решили с больными?

– Разместили всех в изоляторы.

– Вы уверены, что они не станут носителями болезни?

– Мы гарантируем это. Но, поверь, среди них есть много, чья жизнь нам дорога.

– Меня беспокоит, прежде всего общество в целом, здоровье соотечественников и никаких болезней. – Озабоченно сказал Тео.

– Как раз по этому вопросу я и уполномочен от имени Совета говорить с тобой.

Тео сделал шаг к экрану. Его огромные карие глаза внимательно вглядывались в лицо Толмача.

– Тео, ты знаешь, что это не первая эпидемия в истории нашего переселения. Пора положить этому конец.

– Что ты хочешь? – встревожено спросил старец.

«Откуда они знают об открытии? Бездушные роботы? Или, нет?!» – сомнения терзали душу. Но их развеял Толмач.

– Нам нужна твоя консультация по защитному полю.

Вздох облегчения вырвался из груди Тео. Он все же колебался. Известно Толмачу об открытии или нет, и он уклончиво спросил:

– Что вы собираетесь делать?

– Без твоей помощи нам понадобятся века.

– Так все-таки?

– Идея заключается в создании абсолютно стерильного общества без болезней, как на Гее и других планетах Союза.

– Дезинфицируйте прибывающие корабли и все будет нормально, – тянул время старец.

– Ты прав, Тео, а материальные тела, а космическая радиация, порождающая все более и более устойчивые формы вируса?

Тео окончательно успокоился. Он понял, что об открытии никому ничего не известно. И он глубоко вздохнул с облегчением человека, сбросившего со своих плеч тяжесть, готов забыть горечь и обиду недоверия к нему.

– Я слушаю тебя. Толмач.

– Ты специалист в области энергетических полей. Ученый с известным именем.

– Ближе, пожалуйста, к сути?

– Одним словом, мы должны создать защитную оболочку вокруг

планеты.

– Это невозможно.

– Почему?

– Буду краток. Энергии Фаетона недостаточно. Необходимо трансформировать энергию Солнца. Но планета имеет теневую сторону.