Тени исчезают на рассвете

Андрей признался в том, о чём молчал годами. Регина улыбнулась сквозь ком в горле: «уверен, что именно я должна была это услышать?». Но вместо ответа видит его слабую улыбку: «не уверен, но и ты не должна была плакать. Но вот мы здесь». И в этом «вот мы здесь» было что-то такое щемяще-нежное, что внутри по телу разлилось тепло. Они нарушили правила. И это – единственное, что сейчас казалось правильным.

Эта тихая откровенность, с которой они говорили друг с другом, казалась чем-то особенно хрупким под покровом ночи. Пиджак Андрея давно лежал на плечах его подопечной, ведь несмотря на всю теплоту августовских дней, ночи казались намного холоднее. Он казался особенно тяжелым. От него пахло одеколоном, кофе и чем-то особенно родным. Свободная ладонь мужчины медленно гладила Регину по бедру, выводя пальцами какие-то невидимые узоры, словно напоминая: «я здесь, я не уйду».

– Знаешь, с тобой удивительно легко. Многие вещи из тех, что я рассказал тебе, я не говорил никому, – Андрей стряхивает пепел с сигареты, тушит ее и переводит глаза на Регину, после чего устраивается между ее бедер, положив руки по обе стороны от них, – свидетелей обычно убирают, ты знаешь?

Регина хрипловато смеется, видя, как в глазах Андрея играют озорные огоньки. Он не испугался ее слабости, даже наоборот, показал ей, что признать её равно тому, чтобы проявить свою силу. Андрей вздыхает и прижимается своим лбом к ее, прикрывая глаза. Регина молча гладит мужчину по плечам, проводя руками вверх от его запястий. Его откровенность с ней подкупала. Подкупала настолько, что остановиться уже было невозможно.

Он не обнимает её. Не целует. Он просто прижимается лбом к её лбу, и этого достаточно, чтобы дать ей убежище, не загоняя в угол объятиями, и при этом показать, что он тоже устал, и ему тоже нужно это тихое прикосновение, как напоминание, что он не один. Регина закрывает глаза, её дыхание смешивается с его. Они стоят так, будто через тепло кожи передают друг другу всё, что нельзя сказать вслух: «нам страшно, но сейчас мы здесь, и этого достаточно».

– Знаешь, меня всегда забавляли твои паузы. Будто ты даешь мне время передумать, или сбежать, – Регина улыбается, нежно задевая кончиком своего носа нос Андрея, и спускается на пол, удобно устраиваясь на мягком матрасе, который она специально притащила сюда вчера, когда не могла уснуть.

– Мне просто нравится растерянность на твоем лице. Сразу хочется стать героем и спасти, – Андрей весело фыркает, и спускается к подопечной на пол. Он расстегивает несколько верхних пуговиц на своей идеально-выглаженной белой рубашке, закатывает рукава и прижимается спиной к стене.

Регина, окончательно осмелев, кладет голову на его колени и смотрит снизу вверх. Андрей фыркает снова, и мягко вплетает ладонь в волосы подопечной. Сейчас она напоминала ему вредного рыжего котёнка, который изредка позволяет себя погладить, а в остальное время сводит с ума всех вокруг себя.

Андрей медленно провел рукой по ее волосам, а затем нежно скользнул ладонью по щеке, с легкой улыбкой смотря на веснушки, которыми было усыпано ее лицо. Даже в полумраке комнаты, при свете одной лишь луны, он видел их так ярко, словно их изнутри подсвечивало маленькое солнце.

– Знаешь, в чём проблема рыжих котят?

– В том, что они кусаются? – Регина прищурилась, чувствуя, как его пальцы вновь погружаются в её волосы.

– В том, – Андрей наклонился чуть ближе, и лунный свет скользнул по его ресницам, – что без них в комнате становится…слишком тихо. Мне нравится шум, который они создают, – мужчина взъерошивает волосы Регины, заставляя ее наморщить нос, и тихо смеется, поднимая голову.

Свободная рука Андрея легла девушке на живот, неспешно и медленно поглаживая. Ее ладони вдруг накрыли его руку, и Регина улыбнулась, когда он наклонился к ней с вопросом в глазах.

– Придешь завтра?

– Регинка, я с тобой собью себе весь режим, – Андрей заливисто смеется, а девушка лишь шире улыбается, хитро прищуривая глаза и сплетая свои пальцы с пальцами Андрея, как будто она уже знала его ответ, но хотела лишний раз подразнить его упертый характер.

– Это значит «нет»?

– Это значит – приду.

Чистой воды мазохизм!

– А что у нас так дрожат ножки? – мужчина ухмыляется, и отблеск света уличных фонарей мелькает в его глазах, подсвечивая искры в них. Он наклоняется к лицу девушки ближе и улыбается шире, – обычно ты более разговорчивая, принцесса.

Мужчина сжимает руками бедра девушки сильнее и прижимает ближе к себе, заставляя приглушенный стон сорваться с её губ. Роберт улыбается практически как хищник, в сети которого попала добыча. Изгибающееся тело девушки заводило его ещё сильнее. Настолько, что голова практически шла кругом.

– Это все из-за тебя.

– Да? Даже не знаю почему.

Мужчина практически мурчит, склоняясь к шее девушки и оставляя на ней аккуратные поцелуи, и заставляя тем самым девушку прижиматься ближе к нему, в попытках получить больше тепла от его разгоряченного тела.

***

Как же она ему нравилась! Она привлекала его абсолютно во всем. Интеллект, красота, характер – для него она была словно святыня, к которой нужно было припасть головой, чтобы познать откровение.

Столько времени он представлял, как он дотронется до неё. Каждый раз, когда она надевала рядом с ним юбки и платья, ему хотелось выть – не иметь возможности прикоснуться к тому, чего так сильно желаешь, было для него чем-то близким к мазохизму.

В такие дни он всегда больше молчал, чем говорил, и едва ли следил за ходом презентации, неосознанно отдавая предпочтение округлым девичьим бедрам, так и норовящим попасться на глаза. В такие дни все чаще хотелось выйти из переговорки покурить, лишь бы не видеть эту изводящую картину перед собой.

Ему просто необходимо было держать себя в руках, а так хотелось сжать эти тугие бедра, скрытые под колготками… Каждое случайное прикосновение к её рукам, было похоже на удар током. Ледяные ладони особенно отдавались ему куда-то в сердечную чакру, о которой она все говорила подруге-коллеге за обедом, когда Роберт случайно подслушал их разговор. Анахата, черт бы её побрал! Всё-таки запомнил, как она называется. Роберт был готов поклясться, что благодаря неосознанным стараниям этой девы он выкурил столько сигарет, сколько в жизни не курил раньше.

Только подумать! Он, взрослый и самостоятельный мужчина, который в принципе никогда не жаловался на отсутствие личной жизни, руководитель целого отдела, сидит и нервничает как школьник перед девчонкой в колготках! Весеннее обострение, не иначе.