Сердце Темного Лорда

Дмитрий Вектор

Сердце Темного Лорда

Глава 1. Регистрация.

Торбен Ледорез, некогда наводивший ужас на семь королевств севера, стоял перед деревянной дверью с табличкой "Центр Реинтеграции "Новая Заря"" и впервые за триста лет своего существования испытывал нечто похожее на неловкость. Его руки, которые когда-то сжимали рукояти проклятых мечей и вызывали ледяные бури одним движением пальца, теперь дрожали, пытаясь справиться с простой медной ручкой.

– Дерьмо, – пробормотал он под нос, и дверь тут же покрылась тонкой корочкой льда.

За последние две недели это уже случилось семнадцать раз. Эмоциональный контроль, оказывается, требовал постоянной работы, а не просто подавления всех чувств, кроме ярости и презрения к смертным. Кто бы мог подумать?

Дверь открылась изнутри, и на пороге появилась молодая женщина с копной золотистых волос, заплетенных в практичную косу, и глазами цвета летнего неба. Она была одета в простое синее платье с эмблемой Департамента Социальной Адаптации – скрещенные оливковая ветвь и меч – и улыбалась так искренне, что у Торбена заболели глаза.

– Добро пожаловать! – проговорила она певучим голосом, в котором не было ни капли страха. – Вы, должно быть, господин Ледорез? Я Астрид Солнцедарная, ваш персональный куратор по программе реинтеграции.

Торбен моргнул. Когда его в последний раз кто-то называл "господином"? Обычно это было "Твоя Тьма", "Повелитель", "Проклятый Лорд" или просто истошные вопли ужаса. Довольно освежающая перемена.

– Э да, – он кашлянул, стараясь говорить тише обычного. За века привычка отдавать приказы рычащим голосом укоренилась довольно глубоко. – То есть, да, это я. Торбен.

– Прекрасно! – Астрид отступила в сторону, жестом приглашая его войти. – Проходите, пожалуйста. Не обращайте внимания на лед на двери, это совершенно нормально для первых дней адаптации. У нас был один некромант, который три месяца не мог говорить, не вызывая при этом блуждающие огоньки. Сейчас он уже работает смотрителем маяка и очень доволен жизнью.

Торбен переступил порог и огляделся. Помещение было удивительно обычным. Деревянные стены, выкрашенные в теплый желтый цвет, мягкие кресла, стол с керамическими кружками и самоваром, книжные полки, заставленные томами с названиями вроде "Конструктивное разрешение конфликтов" и "Эмпатия для начинающих". На стенах висели акварельные пейзажи фьордов и заснеженных сосен, а в углу мирно дремал рыжий кот размером с небольшую собаку.

– Это Кнуд, – пояснила Астрид, заметив его взгляд. – Он специализируется на терапии с участием животных. Очень помогает при приступах ностальгии по старым временам.

– Терапия с участием – Торбен запнулся. – То есть кот лечит?

– Ну, – Астрид задумчиво почесала подбородок, – скорее дает возможность попрактиковаться в проявлении нежности к беззащитному существу, не боясь показаться слабым. Удивительно, как многие из наших подопечных открывают в себе способность к заботе, когда гладят Кнуда.

Кот словно почувствовал, что о нем говорят, открыл один зеленый глаз и лениво помахал хвостом.

– Садитесь, пожалуйста, – Астрид указала на кресло напротив небольшого письменного стола, заваленного бумагами. – Кофе? Чай? У нас есть отличный травяной сбор – помогает при повышенной раздражительности и склонности к поджогам.

– Кофе, – быстро ответил Торбен, опускаясь в кресло. Оно оказалось неожиданно удобным, и он против воли расслабился. – И спасибо.

"Спасибо." Когда он в последний раз говорил это слово? Темные лорды обычно не благодарят. Они требуют, приказывают, иногда снисходят до похвалы особо усердным прислужникам, но "спасибо"

Астрид разлила кофе по кружкам – простым керамическим, без золота и драгоценных камней – и села напротив. Торбен украдкой изучал ее лицо, пытаясь понять подвох. За триста лет существования он привык к тому, что каждый смертный либо дрожит от страха в его присутствии, либо строит планы его уничтожения. Но эта женщина казалась искренне заинтересованной в том, чтобы помочь ему.

– Итак, – она достала из стопки бумаг толстую папку, – давайте начнем с формальностей. Полное имя?

– Торбен Эйнарссон Ледорез, Повелитель Зимних Штормов, Владыка Замерзших Земель, Ужас – он осекся, увидев, как Астрид терпеливо ждет. – То есть, просто Торбен Ледорез.

– Хорошо, – она что-то записала. – Возраст?

– Триста сорок два года.

– Семейное положение?

– Э – Торбен помялся. – Сложно сказать. Технически у меня было тринадцать жен, но одиннадцать из них пытались меня убить, одна сбежала с моим главным военачальником, а последняя превратилась в сосульку во время особенно неудачного семейного ужина.

Астрид подняла бровь, но продолжала писать.

– Значит, в настоящее время не женат. Понятно. Образование?

– Академия Темных Искусств в Морозном Пике. Степень магистра по специальности "Прикладное Зло" с отличием.

– М-м-м, – Астрид прикусила кончик пера. – А обычное образование? Грамота, счет, история, литература?

– Ну, я умею читать древние проклятия и подсчитывать размер дани с покоренных земель, если это считается.

– Мы это засчитаем как "базовые навыки требуют доработки", – дипломатично заметила Астрид. – Теперь о причинах поступления в программу реинтеграции. Я вижу здесь отметку "добровольное участие по результатам судебного решения". Это означает?

Торбен вздохнул и откинулся в кресле. Вот и настал неловкий момент.

– Короче говоря, – проговорил он, разглядывая свои руки, – я проиграл войну. Ваша королева Ингрид Мудрая предложила мне выбор: либо заточение в магической тюрьме на тысячу лет, либо это. – Он обвел рукой комнату. – Программа "исправления антисоциального поведения" и "интеграции в современное общество".

– И вы выбрали нас, – Астрид улыбнулась. – Это показывает готовность к изменениям. Многие в вашем положении предпочли бы тюрьму.

– Я подумал, что тысяча лет в одиночной камере может оказаться скучнее, чем – он замялся, – чем научиться быть хорошим.

– "Быть хорошим", – повторила Астрид, и в ее голосе послышались странные нотки. – Интересная формулировка. А что, по-вашему, означает "быть хорошим"?

Торбен нахмурился. Этого вопроса он не ожидал.

– Ну не убивать невинных? Не сжигать деревни просто потому, что плохое настроение? Не превращать людей в ледяные статуи за то, что они не так посмотрели?

– Это скорее о том, чего НЕ делать, – заметила Астрид. – А что ДЕЛАТЬ?

– Э – Торбен почувствовал себя учеником, которого вызвали к доске без подготовки. – Помогать? Защищать слабых? Говорить "пожалуйста" и "спасибо"?

– Неплохо для начала, – одобрила Астрид, делая пометки. – А теперь личный вопрос: почему вы стали Темным Лордом?

Торбен замер. Память болезненно кольнула – молодое лицо, полное надежд и идеалов, предательство того, кому он доверял больше всего, первый вкус темной магии, сладкий и разрушительный.

– Это сложная история, – пробормотал он.

– У нас много времени, – мягко сказала Астрид. – И поверьте, я слышала много сложных историй.

Что-то в ее тоне заставило Торбена поднять взгляд. В синих глазах куратора мелькнула тень старой боли, быстро скрытая профессиональной улыбкой. Внезапно он понял, что эта женщина знает о потерях и разочарованиях гораздо больше, чем может показаться.

– Может быть, позже, – сказал он. – Если не возражаете.

– Конечно, – Астрид кивнула. – Доверие строится постепенно. Переходим к практическим вопросам. У вас есть опыт обычной работы? Ремесло, торговля, служба?

– Ну, я правил королевством.

– Имеется в виду без применения магического принуждения и угроз смерти.

– А нет.

– Навыки общения с людьми без статуса "подданный" или "враг"?

– Тоже нет.

– Умеете готовить, убираться, стирать, делать покупки?

– У меня были слуги для – Торбен осекся, увидев выражение лица Астрид. – Нет, не умею.

– Так, – она что-то подчеркнула в бумагах. – Понимаете, господин Ледорез.

– Можно просто Торбен.

– Торбен, – она улыбнулась, и почему-то от этой улыбки у него потеплело в груди. – Наша программа основана на постепенной адаптации к обычной жизни. Вы будете учиться взаимодействовать с людьми как равный с равными, осваивать бытовые навыки, находить конструктивные способы выражения эмоций и – она помедлила, – понимать ценность жизни других людей.

– Звучит сложно, – честно признался Торбен.

– Будет сложно, – согласилась Астрид. – Но я верю, что у каждого человека есть потенциал для изменений. Даже у тех, кто триста лет назад выбрал темную сторону.

– Откуда такая уверенность? – спросил Торбен. – В смысле, я действительно натворил много плохого. Очень много.

Астрид на мгновение замолчала, и в ее глазах снова мелькнула та странная тень.

– Потому что, – сказала она наконец, – я знаю, что иногда люди делают неправильный выбор не от злобы, а от боли. И если боль можно исцелить.

Она не договорила, но Торбен понял. В этой удивительной женщине было что-то, что заставляло его хотеть стать лучше. Не из страха наказания, не из холодного расчета, а просто потому, что он не хотел разочаровать того, кто смотрел на него с такой верой.

– Итак, – Астрид встряхнулась и вернулась к деловому тону, – завтра у вас первое групповое занятие. Вы встретитесь с другими участниками программы и начнете курс "Основы эмпатии и межличностного общения". А сейчас я покажу вам вашу комнату и столовую.

Она поднялась из-за стола, и Торбен последовал ее примеру. Кнуд открыл оба глаза и пристально посмотрел на бывшего Темного Лорда, словно оценивая.

– Кажется, вы ему понравились, – заметила Астрид. – Это хороший знак. Кнуд отличный судья характера.

– А если бы я ему не понравился? – из любопытства спросил Торбен.

– О, тогда он бы вас игнорировал. А в особо запущенных случаях ну, скажем так, у нас была одна колдунья, которая отказывалась признавать свои ошибки. Кнуд методично сбрасывал все ее вещи с полок, пока она не поняла намек.

Торбен невольно усмехнулся. Кот-психотерапевт. Чего только не придумают эти смертные.

Астрид повела его по коридору, показывая различные помещения – библиотеку ("Здесь вы можете изучать литературу по этике и философии"), мастерские ("Творчество очень помогает в выражении эмоций"), тренировочный зал ("Для безопасного выхода агрессии"). Наконец они остановились у двери с табличкой "Комната №7".

– Ваше новое жилье, – сказала Астрид, протягивая ему ключ. – Просто, но уютно. Завтрак подают в восемь, групповые занятия начинаются в девять. Есть вопросы?

Торбен взял ключ, их пальцы случайно соприкоснулись, и он почувствовал странное тепло, распространяющееся от точки контакта. Астрид тоже, кажется, что-то почувствовала – она быстро отдернула руку и слегка покраснела.

– Один вопрос, – сказал он, не сводя с нее взгляда. – Почему вы этим занимаетесь? Работой с такими как я?

Астрид помедлила с ответом.

– Потому что, – сказала она тихо, – я тоже когда-то нуждалась во втором шансе.

И прежде чем он успел спросить, что она имеет в виду, она уже шла по коридору прочь, оставив Торбена стоять у двери с ключом в руке и множеством новых вопросов в голове.

Он вошел в комнату – действительно простую, но чистую и теплую – и опустился на кровать. За окном садилось солнце, окрашивая небо в оттенки золота и розового. Где-то вдалеке слышался смех и обычные звуки мирной жизни.

Торбен Ледорез, некогда наводивший ужас на семь королевств, впервые за триста лет почувствовал нечто, чему не мог дать название. Это было похоже на надежду, только теплее. И почему-то это чувство было неразрывно связано с синими глазами и доброй улыбкой его куратора.

Возможно, эта программа реинтеграции окажется интереснее, чем он думал.

Глава 2. Группа поддержки.

Торбен проснулся от того, что кто-то настойчиво стучал в его дверь. Солнце только начинало подниматься над заснеженными крышами Нордгейма, окрашивая небо в нежно-розовые тона, а он уже чувствовал, как в груди закипает привычная ярость. Кто смеет будить Повелителя Зимних Штормов на рассвете?

– Торбен! – раздался веселый голос Астрид. – Завтрак через полчаса, а потом у нас первое групповое занятие!

Ах да. Он больше не Повелитель. Теперь он стажер? Ученик? Пациент? Честно говоря, терминология программы реинтеграции все еще вызывала у него легкое головокружение.

– Иду! – крикнул он в ответ, стараясь, чтобы его голос не заставил дрожать стены.

За ночь он успел привыкнуть к комнате. Простая деревянная мебель, льняные занавески, небольшой камин с остывшими углями. Никаких драгоценных камней, магических артефактов или черепов поверженных врагов для украшения интерьера. Удивительно уютно, если честно.

Торбен быстро умылся холодной водой из кувшина (привычка трех веков не позволяла ему долго возиться с утренними процедурами) и спустился в столовую. Астрид уже была там, разливая что-то ароматное по мискам. На ней было светло-зеленое платье, а волосы подколоты простой деревянной заколкой. Она выглядела обычно. Как простая деревенская девушка, а не как.

– Доброе утро! – она обернулась и улыбнулась. – Надеюсь, вы хорошо спали? Без кошмаров о прошлых злодеяниях?

– Э да, спал нормально, – Торбен сел за стол. – А кошмары о злодеяниях обязательны в программе реинтеграции?

– Не обязательны, но часто встречаются, – Астрид поставила перед ним миску с кашей и кружку с чем-то, пахнущим медом и травами. – Обычно это признак того, что совесть начинает просыпаться.

– А если совести не было изначально?

– Была, – уверенно сказала она. – Просто очень глубоко закопана. Мы ее откопаем, не переживайте.

Торбен попробовал кашу. Овсяная, с ягодами и орехами. Простая, но вкусная. Когда он в последний раз ел что-то, не приготовленное дрожащими от страха поварами?

– Скажите, – спросил он, – а вы действительно принцесса? То есть, были принцессой?

Астрид замерла с ложкой в руке.

– Была, – коротко ответила она. – А теперь нет. Вы не единственный здесь, кто получил второй шанс.

– И что случилось? Если не секрет.

– Случилось то, – она отложила ложку и посмотрела в окно, – что я слишком верила в добро людей. Оказалось, это считается "безответственным оптимизмом, не подобающим наследнице престола".

– И вас лишили титула за оптимизм?

– За то, что попыталась заключить мирный договор с драконами вместо войны. За то, что отказалась от принудительных налогов с бедняков. За то, что выступила против смертной казни для мелких воров. – Астрид усмехнулась, но в ее улыбке не было веселья. – Мой отец сказал, что такая правительница разрушит королевство за год.

Торбен молчал, переваривая услышанное. Итак, она была изгнана за доброту. А он – за жестокость. Какая ирония судьбы.

– И теперь вы помогаете бывшим злодеям становиться лучше, – медленно сказал он.

– Теперь я делаю то, во что всегда верила, – в людей можно изменить. Даже тех, кто кажется безнадежным.

Что-то сжалось у Торбена в груди – чувство, которое он не испытывал уже очень давно. Стыд? Сочувствие? Или просто понимание того, что эта удивительная женщина пострадала за те самые качества, которые делали ее особенной?

Дверь столовой открылась с грохотом, прервав его размышления.

– Где завтрак?! – рычащим голосом потребовала вошедшая фигура.

Торбен поднял глаза и едва не подавился кашей. Перед ним стояла драконица в человеческом облике – высокая женщина с огненно-рыжими волосами, глазами цвета расплавленного золота и привычкой дышать так, словно из ноздрей вот-вот повалит дым. На ней была обычная коричневая туника, но она умудрялась выглядеть в ней как воин, готовый к битве.

– Доброе утро, Сигрид! – радостно поздоровалась Астрид. – Ваша каша остывает. И помните – мы договорились о вежливых утренних приветствиях.

Сигрид (очевидно, бывшая Пожирательница Фьордов) скрипнула зубами.

– Доброе утро, – процедила она сквозь зубы. – Извините за резкость. Можно пожалуйста завтрак?

– Конечно! – Астрид указала на свободное место рядом с Торбеном. – Знакомьтесь – это Торбен, наш новый участник программы.

Сигрид подозрительно покосилась на него.

– Торбен Ледорез? – спросила она. – Который заморозил всю армию конунга Эйрика прошлой зимой?

– Э да?

– Хорошая работа, – одобрительно кивнула драконица. – Эйрик был придурком. Хотя заморозка – это не очень творчески. Я бы их поджарила.

– Сигрид, – мягко, но предупреждающе сказала Астрид. – Помните наши беседы о насилии как методе решения проблем.

– Ах да, – драконица плюхнулась на стул. – Насилие – это плохо. Надо искать конструктивные способы выражения несогласия. – Она повернулась к Торбену. – А что тебя сюда привело? Тоже поражение в битве?

– Что-то в этом роде.

– Понятно. У меня тоже. Королевский флот с новыми баллистами. Представляешь? Раньше я могла спокойно требовать дань с кораблей, а теперь они научились стрелять заколдованными гарпунами. Прогресс, блин.

В этот момент в столовую вошли еще двое. Первой была женщина средних лет с длинными черными волосами, заплетенными в косы, украшенные маленькими костяными амулетами. Ее темные глаза смотрели настороженно, а двигалась она бесшумно, как кошка. За ней семенил невысокий мужчина с седеющей бородкой и добрыми карими глазами, больше похожий на деревенского лекаря, чем на.

– Торбен, знакомься, – сказала Астрид. – Это Ингеборг Мрачная, специалист по э альтернативной медицине. И Эйнар, наш консультант по историческим исследованиям.

– Колдунья, – коротко поправила Ингеборг, садясь за стол. – Специализация – боевые проклятия и трансформации. А он некромант. – Она кивнула в сторону Эйнара. – Зачем вы стесняетесь говорить прямо, Астрид? Мы же все знаем, за что здесь.

– Потому что, – терпеливо объяснила Астрид, – мы учимся видеть друг в друге не только темное прошлое, но и потенциал для светлого будущего.

Эйнар тихонько кашлянул.

– Доброе утро всем, – сказал он удивительно мягким голосом. – Астрид права. Я, например, теперь помогаю археологам изучать древние захоронения. Без воскрешения, конечно, – поспешно добавил он. – Просто консультирую по ритуальным аспектам.

– А я учусь варить лечебные зелья вместо ядов, – добавила Ингеборг. – Хотя иногда состав почти одинаковый. Дозировка решает все.

Торбен огляделся. Итак, его товарищи по несчастью: драконица с проблемами управления гневом, колдунья, пытающаяся переквалифицироваться в целительницу, и некромант-археолог. А руководит всем этим хозяйством бывшая принцесса, выгнанная за чрезмерную доброту.

– Ну что ж, – сказал он вслух. – По крайней мере, скучно не будет.

Астрид звонко рассмеялась – первый раз за все время знакомства Торбен услышал ее настоящий, не профессиональный смех. Звук получился мелодичным и заразительным.

– Вот именно! – согласилась она. – А теперь заканчивайте завтрак. Через десять минут начинается наше первое групповое занятие.

Учебная комната оказалась больше, чем ожидал Торбен. Несколько рядов стульев, поставленных полукругом, доска на стене, книжные полки и мягкие подушки на полу?

– Садитесь, пожалуйста, – попросила Астрид, указывая на стулья. – Сегодня мы начинаем с основ. Тема нашего занятия – "Здоровые способы выражения эмоций".

Сигрид фыркнула.

– Здоровые способы? А что, сжигание врагов – нездоровый способ?

– Технически да, – серьезно ответила Астрид. – Во-первых, это вредит другим людям. Во-вторых, не решает корневых проблем, а лишь создает новые. В-третьих, формирует зависимость от агрессии как единственного метода достижения целей.

– Хм, – Торбен задумчиво почесал подбородок. – А заморозка?

– То же самое, только с другой стихией.

– А проклятия? – поинтересовалась Ингеборг.

– Тоже.

– А воскрешение армии скелетов для устрашения? – робко спросил Эйнар.

– Эйнар, дорогой, – Астрид улыбнулась ему, как матушка непослушному ребенку, – это даже хуже остального, потому что включает еще и осквернение мертвых.

Эйнар виновато опустил голову.

– Итак, – продолжила Астрид, взяв мел и подойдя к доске, – давайте разберем, что происходит, когда мы злимся. Кто может описать свои ощущения в момент гнева?

– Хочется что-нибудь спалить, – тут же ответила Сигрид.

– Хочется кого-нибудь заморозить, – добавил Торбен.

– Хочется превратить обидчика в жабу, – призналась Ингеборг.

– Хочется – Эйнар замялся, – хочется показать им всех их умерших родственников одновременно. Обычно это пугает.

Астрид терпеливо записывала все ответы на доске.

– Прекрасно, – сказала она. – А теперь скажите – помогли ли вам эти действия почувствовать себя лучше? Решили ли они ваши проблемы раз и навсегда?

Воцарилась тишина.

– Нет, – наконец честно признался Торбен. – Обычно через некоторое время я злился еще больше. На новых людей.

– И мне становилось скучно, – добавила Сигрид. – Сжег деревню – и что дальше? Надо искать новую деревню.

– А жабы – это временно, – вздохнула Ингеборг. – Рано или поздно проклятие спадает, и они опять начинают досаждать.

– Скелеты требуют постоянного контроля, – пожаловался Эйнар. – И вообще плохо пахнут.

– Отлично! – Астрид повернулась к ним. – Вы сами пришли к выводу, что разрушительная агрессия – это неэффективно. А теперь давайте подумаем об альтернативах.

Она написала на доске: "КОНСТРУКТИВНЫЕ СПОСОБЫ".

– Когда вы чувствуете гнев, вместо немедленного нападения можно Торбен?

– Э посчитать до десяти?

– Хорошо! Еще варианты?

– Глубоко подышать? – неуверенно предположила Сигрид.

– Отличная идея. Ингеборг?

– Можно поговорить с тем, кто вас злит? Объяснить, в чем проблема?

– Замечательно! Эйнар?

– Уйти и подумать, почему это меня так задело?

– Превосходно! – Астрид записала все предложения. – А теперь практическое упражнение. Сейчас я буду говорить фразы, которые обычно вызывают у вас гнев, а вы попробуете отреагировать конструктивно. Согласны?

Все неуверенно закивали.

– Начнем с простого. – Астрид повернулась к Сигрид. – "Эй, ящерица, убирайся с нашей территории!"

Глаза драконицы тут же загорелись золотым огнем, а из уголков рта пошел легкий дымок.

– Я не ящерица! – зарычала она. – Я благородный дракон древнего рода, и ваши предки.

– Стоп, – мягко остановила ее Астрид. – Помните – конструктивная реакция.

Сигрид с видимым усилием взяла себя в руки.

– Я я глубоко дышу, – произнесла она, делая преувеличенно медленный вдох. – Я считаю до десяти. Один, два, три.

– Отлично! А что вы скажете обидчику?

– Я скажу: "Мне неприятно, что вы называете меня ящерицей. Я предпочитаю более уважительное обращение".

– Прекрасно! – Астрид повернулась к Торбену. – Ваша очередь. "Ты никчемный неудачник! Даже в качестве Темного Лорда ты был посредственностью!"

Торбен почувствовал знакомый холод, заползающий в вены. Пальцы его непроизвольно сжались, и на стуле появилась тонкая корочка льда.

– Это – он остановился, заметив ободряющий взгляд Астрид. – Это ранит мои чувства, – сказал он наконец. – Я работал над своими навыками очень усердно. Возможно, у вас есть конструктивные предложения, как мне стать лучше?

– Превосходно! – Астрид просияла. – Ингеборг, вы готовы?

– Сейчас посмотрим, – пробурчала колдунья.

– "Все колдуньи – злые старые карги, которые завидуют молодым и красивым!"

Ингеборг дернула глазом, и Торбен поклялся бы, что на секунду увидел зеленоватое свечение вокруг ее рук.

– Это это стереотип, – проговорила она сквозь зубы. – Колдуньи – такие же разные, как и все люди. Возможно, вам стоит познакомиться с нами поближе, прежде чем делать выводы.

– Великолепно! Эйнар?

Некромант выглядел самым спокойным из всех.

– Я готов, – кротко сказал он.

– "Некроманты – это извращенцы, которые не могут найти друзей среди живых!"

Эйнар вздохнул.

– Понимаете, – сказал он печально, – когда ты можешь общаться с мертвыми, начинаешь понимать, что они часто были мудрее и добрее многих живых. Но вы правы – мне действительно трудно заводить друзей. Может, вы поможете мне с этим?

Повисла тишина. Астрид смотрела на своих подопечных с видимой гордостью.

– Это было замечательно! – сказала она наконец. – Вы все справились гораздо лучше, чем я ожидала для первого раза.

– А что, есть еще упражнения? – осторожно спросил Торбен.

– О да, – Астрид лукаво улыбнулась. – А теперь мы попробуем ролевую игру. Вы будете разыгрывать сценки из обычной жизни – поход в магазин, разговор с соседями, решение бытовых проблем. Без применения магии.

Сигрид застонала.

– Это же это же сложнее, чем сражаться с армией паладинов!

– Именно поэтому мы и тренируемся, – невозмутимо ответила Астрид. – Торбен, представьте, что вы пришли на рынок купить хлеб, а торговец говорит, что у него нет сдачи с вашей золотой монеты.