Тепло твоей улыбки

Он вытянул билет, развернул. – Вау… Пятнадцатый. Это как раз тот, который я проспал. Ну супер…

– Не паникуй, – усмехнулся Макс с противоположного края кабинета, – ты у нас из любой формулы песню сделаешь.

– Главное – не станцевать перед учителем, – шепнула Лера, улыбаясь и вытягивая свой билет. – Номер восемь… норм. Даже очень.

Пока каждый из них садился за свой стол, чтобы подготовиться к ответу, Иван Николаевич с интересом наблюдал. Он видел уже десятки таких экзаменов, и всё же каждый раз всё внутри отзывалось – он помнил, какими были эти ребята в пятом классе, с рюкзаками больше самих себя, а теперь… уже почти взрослые.

– Не торопитесь, – сказал он, проходя мимо. – У вас есть время. Подумайте, соберитесь. Не смотрите на других, смотрите внутрь себя. Всё, что нужно, вы уже знаете.

В комнате повисла полутишина. Только скрип ручек, шорох бумаг и лёгкое постукивание ног по полу – ритмы волнения и концентрации.

Даша сглотнула и снова пробежала глазами формулировку билета.

– Ну же… Ты это проходила. Ты это решала сто раз. Ты сможешь.

Она взяла ручку и начала писать черновик, не давая тревоге ни одного шанса завладеть ею.

В аудитории стояла сосредоточенная тишина. За окнами лениво шуршали листья под лёгким июньским ветром, а внутри слышались только скрип ручек, тихие вздохи и время от времени шорох переворачиваемых страниц.

Макс сидел, нахмурив брови, и сосредоточенно чертил формулу на черновике. Его губы чуть шевелились – он будто шептал самому себе, повторяя знакомые определения:

– Теорема Виета… дискриминант… корень из…

Он глубоко вдохнул и посмотрел на потолок. «Я знаю это. Просто соберись. Не в первый раз решаю. Главное – не перегореть сейчас».

Рядом Лера аккуратно записывала развернутый план ответа. Она всегда писала ровно и красиво – даже под стрессом её почерк оставался идеальным. На её лице была мягкая, но уверенная сосредоточенность.

– «Докажи, что можешь. Для себя. Не для них», – мелькнуло у неё в голове.

Даша уткнулась в билет, потом в черновик, потом снова в билет. Её пальцы дрожали, и она ненадолго прикрыла глаза.

– Только бы не забыть формулировку… Где она была в тетради? А, вот! Всё, я это помню.

Она резко вздохнула, расправила плечи и начала писать – сначала медленно, неуверенно, потом всё увереннее, строчка за строчкой.

Илья, сидевший у окна, то записывал, то смотрел на облака. Он хмурился, потом усмехался сам себе:

– Ну вот и пригодился тот вечер с конспектом… Хотя бы половину понял – и то хорошо. Главное – не накосячить в объяснении.

Периодически один из ребят отрывался от листа, смотрел на часы, или бросал быстрый взгляд на учителя. Иван Николаевич, как старый добрый наблюдатель, сидел за своим столом и молча наблюдал, как поколение за поколением учится побеждать себя.

– Ещё пять минут, – тихо напомнил он, не поднимая голоса.

По комнате будто прокатился лёгкий ток: кто-то взялся писать быстрее, кто-то сделал последний акцент в расчётах, а кто-то закусил губу от волнения.

Даша посмотрела на черновик, потом на чистовик, ещё раз всё сверила.

– Всё. Я готова, – прошептала она почти незаметно и отложила ручку.

Макс поднял взгляд и улыбнулся ей коротко, по-дружески. Лера кивнула – все были в одном напряжённом, но вдохновенном ритме. Они, один за другим, отдали учителю листочки с ответами. Кто-то держал свой с дрожью в руках, у кого-то уже была лёгкая улыбка облегчения. Бумаги с характерными пометками, загибами, почерком, в котором угадывалось волнение, ложились на край стола, словно письма самому себе в будущее.

– Всё? – тихо спросил Илья, бросив взгляд на друзей.

– Кажется, да… – кивнула Даша, выдыхая. Сердце ещё колотилось. Ей казалось, что его биение слышно на весь коридор.

Учитель взглянул на них поверх очков, слегка улыбнулся, строго, но по-доброму:

– Завтра утром узнаете, как справились. А теперь идите, отдохните. Вы это заслужили.

Дверь кабинета мягко закрылась за их спинами, и ребята вышли в коридор. Свет в окнах стал теплее – день тянулся к закату. Лёгкий гул голосов в школе теперь казался далёким, почти неразборчивым – как будто весь мир сделал вдох вместе с ними.

– Ну, как думаешь, сдал? – повернулась Лера к Максу.

– Да вроде бы да. Хотя… – он почесал затылок. – Как всегда, сомнения.

Даша шла чуть позади. В голове крутились ответы, вопросы, строки. Но вдруг всё отступило. Она просто почувствовала: всё позади. Сегодня – точно.

– Странное ощущение, – сказала она тихо, будто самой себе. – Словно что-то закончилось.

– И началось, – добавил Илья, улыбаясь ей.

Они медленно спускались по лестнице, не торопясь расходиться. Впереди – лето. Но прежде, один короткий день ожидания. День, который они тоже проживут вместе.

Дарья и Тимур шли чуть позади. Их шаги были чуть медленнее, будто не хотели торопить этот момент. Впереди шли Лера, Макс и Илья – голос Леры звенел, как колокольчик, перемежаясь со смехом парней. Они что-то оживлённо обсуждали, но Даша не вслушивалась.

Воздух после экзамена казался особенно лёгким – как будто напряжение этих недель отступило, растворилось где-то в пыльном, тёплом июньском свете. Дарья шла, опустив глаза, поигрывая пальцами с ремешком рюкзака.

Тимур вдруг немного повернулся к ней, словно собирался сказать что-то важное, но слова никак не складывались. Он заметил, как солнце скользнуло по её щеке, зацепив отблеском ресницы. Вдохнул.