Заказное из Лондона. Часть первая

Друзья собрались в комнате Демьяна и обсуждали предстоящую операцию. Прошло уже три часа с тех пор, как они передали Костасу все необходимые данные. Грек сидел с уснувшей дочерью на руках, любуясь ею. Анна незаметно наблюдала за ним, и её сердце разрывалось между отчаянием и восторгом. Она вспомнила их первую встречу: как молодой офицер вошёл в их казарму, чтобы вручить ей приказ о повышении в звании и букет белых хризантем. Его внешность и добрая улыбка сразу привлекли её внимание. С тех пор каждый его взгляд и прикосновение становились для неё чем-то особенным. Она чувствовала, как его присутствие делает её жизнь осмысленной, а слова, порой простые, порой глубокие, вдохновляли её. Анна искала в его глазах подтверждение своих чувств, надеясь увидеть в них ту же искру, которая согревала её сердце. Её размышления прервал телефонный звонок.

– Костас? Ну наконец-то! Мы уже и не надеялись, – заговорил Демьян. – Ладно, не ворчи. Что за манера, бухтеть, как старуха? Ставлю на громкую, чтобы все слышали, говори.

– Привет всем, братья по разуму, – раздался весёлый голос Костаса. – Буду краток, максимально. Последний сеанс связи аппарата, назовём это так, был в районе посёлка Слесарное. Потом связь прервалась. Или батарейка села, или телефон обнаружили и выбросили. Район лесной, много прудов и водоёмов. Я пообщался с нашими спецами, они просветили по спутникам эту местность. Кое-что нам показалось очень странным. Итак, если свернуть от старого железнодорожного моста, который сейчас не используется, и взять левее, ближе к озерцу, вглубь леса, там можно обнаружить некое строение. Ни по каким базам и документам там ничего нет и быть не должно. Самострой. И вот у этого самого строения стоит автомобиль белого цвета. По размерам и форме – «Нива». Сезон охоты ещё не начался, а на том озере могут рыбачить только самые отчаянные – рыбы там нет, вода загрязнена. В паре километров, вверх по реке, находится частный заводик по утилизации шин и аккумуляторов. Не выживают там звери, никакие. За год в этом районе пропало трое пожилых людей. Нашли лишь одного, с колото-резаными. Естественно, списали на диких зверей. Пошёл человек по грибы, а его медведь задрал, бывает. Вот только этих самых медведей там уже лет десять никто не видел. Понимаю, что совпадения весьма туманные, но что-то мне подсказывает, что искать нужно оттуда. Следовательно, вот вам первая ниточка, она же – единственная. Если не угадали, я даже не знаю, где ещё искать, район огромный. Все координаты я отправил Демису на электронную почту, пользуйтесь. И удачи! Чем смог, как говорится. Буду ещё смотреть, думать.

– Спасибо Костик. Надеюсь, этого хватит. Пока, брат, удачи! – поблагодарил друга Демьян и повесил трубку.

– Ассаламу алейкум!

В комнату вошёл могучий, богатырского вида ассириец, словно сошедший со страниц древних восточных легенд и мифов. Его рост под два метра внушает уважение, а смуглая кожа придаёт образу особую изюминку. Чёрные глаза, как два бездонных омута, завораживают и притягивают. В них читается сила и решимость. Кучерявые волосы, словно ночное небо, большие губы и ярко выраженный квадратный подбородок, тонкая арабская бородка, придают лицу особую выразительность. Каждый его жест и движение наполнены энергией и силой, словно он – воплощение мощи, и хищной ярости. Атлетическое телосложение свидетельствует о том, что этот человек привык к физическим нагрузкам и не боится испытаний. Шрам на правой щеке – это печать истории его жизни, полной приключений и опасностей.

– Не ори, ребёнок спит, – шикнула на него Кикимора. – Вугар, ну чего ты, как слон в посудной лавке?

– Извините, – смутился великан. Он по очереди пожал руки Тиграну и Греку.

– Привет, как раз вовремя, – заговорил Демьян. – Костас отправил координаты, можем выдвигаться. Ты всё взял?

Вугар поставил на пол огромную, тяжёлую спортивную сумку, из которой раздался металлический лязг.

– Ширван и Мальта в машине. Снаряга и стволы здесь. Самое необходимое. Еле выпросил у вахтенного, упёрся, как баран, – ответил он.

– Живой? – насторожился Демьян.

– Деми-джан, я тебе что, потрошитель? – возмутился Вугар.

– А что, нет? – удивился шеф.

– Ай, ладно тебе, не начинай! Прихвати лучше какие-нибудь вещи старика, чтобы собаки след взяли.

– В моём рюкзаке.

Демьян присел на корточки и открыл сумку. Глаза его начали округляться, а брови поползли вверх. Он поперхнулся и закашлялся.

– Назими, ты что, всю оружейную обнёс? – спросил он сквозь кашель. – Куда столько? Там даже медведей нет в таком количестве!

– А что? Много – не мало! – оправдывался великан.

– Батюшки мои! – Кикимора зажала рот ладонью и беззвучно захохотала.

Тигран, молча наблюдая за происходящим, задумчиво чесал затылок.

– Бывает, – наконец произнёс он.

– Хуже, но реже, – ответил Демьян. – Ладно, давай собираться, запасливый ты наш. Берём пару стволов и выдвигаемся, время не терпит.

– Деми, ты не понял. Наш драгоценный Вугар-джан подумал, что дядюшку Емельяна похитил мексиканский картель в составе сотни головорезов и сейчас выпытывает у него состав секретного древнего соуса. Да, Вугар? – спросил Тигран.

– Какого соуса? – удивился верзила.

– Хрен в сметане! – ответил армянин.

Тигран, не в силах более сдерживаться, захохотал. Его заразительный смех передался всем в комнате. Когда он улыбается, его лицо будто излучает теплоту, и в этот момент кажется, что все недостатки исчезают, уступая место обаянию и харизме.

Тигран Мадоян. Душа компании, военный хирург и прекрасный повар с чёрными, как ночь, глазами. Рост ниже среднего, но это не мешает ему быть очень подвижным и энергичным. Полноватая фигура не лишает его живости и активности, а скорее придаёт некоторого шарма и основательности. Кучерявые волосы, которые уже начинают показывать первые признаки образовывающейся лысины. Густые брови и большой орлиный нос делают его облик особенно выразительным и запоминающимся.

– Какой хрен? В какой сметане? – Вугар замотал головой, постепенно начиная понимать, что его разыгрывают.

– Э, слышишь, ты, карлик-нос, я тебе сейчас…

– Отставить. Завелись, тоже мне Давид и Голиаф. – Демьян уже с большим трудом сдерживал хохот. – Вугар, спускайся вниз, садись в машину.

– Да, Деми-джан. А то выкину этого шута в окно, пусть проветрится, – ответил здоровяк и вышел из комнаты.

– Дёма, может, я с вами? – спросила Анна.

– Нет. Будьте с Тигрой здесь. Если что, приведёте подмогу. Может, Костас ещё что-то разведает, выдвинетесь туда. Будьте на связи, мало ли.

– Хорошо. Береги себя, ладно? – Анна обняла шефа, затем пристально посмотрела на него.

Демьян молча кивнул ей, улыбнулся, и они с Вугаром вышли из комнаты.

Вечерний, июньский лес окутан таинственным полумраком. Солнце, уже склонившись к горизонту, гладит листву мягкими золотыми лучами, оставляя на земле причудливые узоры света и тени. Воздух напоён сладковатым запахом цветущих трав и грибов. Ощущается лёгкая волна надвигающегося вечера. Птицы, словно предвестники ночи, постепенно замолкают. Остаются лишь шорохи, да трели цикад и сверчков. По еле заметной тропинке идут двое людей в чёрном, а рядом, осторожно шагая по влажной траве, и прислушиваясь, неотступно следуют две овчарки. Фигуры людей и животных сливаются с окружающей полутьмой, создавая ощущение призрачного присутствия. Шаги глухо отзываются в тишине, будто лес сам прислушивается к их движению. Одна из овчарок время от времени останавливается, принюхиваясь к воздуху, как будто улавливая нечто незримое для человеческого восприятия. Второй, более крупный пёс, с низким рычанием, словно охраняет своих хозяев от чего-то, что скрыто в густых зарослях.

Лес вокруг ещё сильнее начинает наполняться тенями, и с каждым шагом мрак становится всё глубже, а шорохи – всё громче. Ветер шепчет сквозь деревья, словно рассказывая забытые истории, а вдалеке слышится тихий треск, как будто кто-то наблюдает за ними из-за кустов. Люди, не обращая внимания на окружающее, продолжают свой путь, погружаясь всё глубже в лесную чащу, где свет уже не пробивается, а лишь остаётся воспоминанием о солнечных лучах.

Внезапно, собака остановилась и зарычала.

– Ширван, что такое? – Вугар присел и погладил пса. Животное заскулило и село, часто ударяя хвостом по земле.

– След взял, – ответил Демьян. – Ширван, Мальта, искать!

Вугар спустил овчарок с поводков, и они, подчиняясь команде, опустив носы к земле, повели людей вперёд…

Пожилой мужчина медленно открывает глаза, и первое, что он видит – это тусклый свет, пробивающийся сквозь щели в деревянной стене. Вокруг лишь полумрак, воздух пропитан сыростью и затхлым запахом гнилого дерева. Он пытается поднять руку, но чувствует, как что-то сковывает его движения. С трудом повернув голову, он понимает, что его запястья крепко привязаны к грубой, холодной балке. В висках раздаётся гулкий стук, словно кто-то выбивает ритм молотками, и от этого звука старика тошнит. Стараясь сосредоточиться, он пытается вспомнить, что произошло, но сознание словно окутано туманом. Лица, голоса, события – всё расплылось в неясные образы, которые не поддаются осмыслению.

Мужчина пытается сесть, но боль в голове становится невыносимой. Он стиснул зубы, чтобы подавить приступ тошноты, и вновь закрыл глаза, надеясь, что, когда он их откроет в следующий раз, всё окажется просто плохим сном. Но тьма не уходит, и страх начинает медленно заполнять сердце. Что произошло? Почему он привязан? Он не помнит. Всё, что остаётся – это гнетущее чувство безысходности и ужасная слабость, как будто его душа покинула тело, оставив лишь оболочку, привязанную к этой злосчастной балке.

– Очухался? Чудово.

Из глубины сарая появляется худая, светловолосая девушка. Она стоит на фоне тусклого света, длинные волосы, словно паутина, падают на плечи. В её зелёных глазах сверкает ненависть, и на губах играет насмешливая улыбка, которая кажется особенно зловещей в этом мрачном месте. Старик пытается рассмотреть её получше, но голова всё ещё кружится, а чувства смешиваются с растерянностью. Девушка подходит ближе, её шаги легки и бесшумны, как у хищника, выжидающего подходящий момент для атаки. Она останавливается на расстоянии, где её лицо становится чётче, и мужчина видит, как в глазах мелькает злорадство.

– Чёрная печенька, чёрная печенька, – тихо запела девушка и достала из кармана брюк круглое печенье, похожее на овсяное, но чёрного цвета. – Пора ням-ням, старый хрыч, чёрная печенька! – Она отломила кусок и попыталась вложить его в рот пленнику. Пожилой мужчина сжал губы, замычал и начал судорожно мотать головой. Его глаза наполнились слезами и животным страхом. Девушка ударила старика кулаком в подбородок.

– Жри, я кому говорю!

– Юля, остановись. Хватит уже. Нас поймают. Ты итак натворила бед, посадят пожизненно! – В сарай вошёл парень, лет двадцати. Длинные, мелированные волосы опускались ему на глаза. Он нервно провёл по лбу, откидывая их назад.

– Заглохни, тряпка! – крикнула девушка. В её руках блеснул нож.

– Как хочешь, а я сваливаю. Не хочу больше в этом участвовать. Ты свихнулась, дура, лечиться пора!

Девушка зарычала, резко повернулась лицом к собеседнику и ударила его ножом в грудь. Удары сыпались один за другим. Лезвие, подобно молнии, мелькало в воздухе. Парень упал и закричал, пытаясь отбиться от обезумевшей подруги. Он неистово махал руками, пытаясь перехватить жалящий, как оса, клинок. Изловчившись, он пнул её ногой в живот. Девушка выронила нож и, согнувшись от боли, сделала несколько шагов назад. Воспользовавшись этим, молодой человек поднялся и, шатаясь, побежал прочь из сарая.

– Деми-джан, смотри! – закричал Вугар, указывая куда-то в сторону. Справа от них, сияя фарами, нёсся белый автомобиль. Двигатель завывал, машину бросало из стороны в сторону, будто ею управлял мертвецки пьяный водитель. Затем раздался грохот, и двигатель заревел ещё сильнее. Демьян и Вугар явственно почувствовали запах выхлопных газов и горящей резины.

Они бросились к транспортному средству. Автомобиль врезался в дерево, почти повалив его. Капот смяло, из его недр вырывалось пламя, и торчало запасное колесо, которое начало гореть, выпуская в воздух едкий чёрный дым. На месте водителя, навалившись на руль, сидел молодой человек, без сознания, и весь в крови.

– Быстро, надо его вытаскивать! – закричал Грек. Он дёрнул ручку пассажирской двери, но замок заклинило. Вугар потянул её изо всех сил, но она не поддавалась. Внутренности автомобиля уже начали плавиться от жара, и дым заползал в их лёгкие, заставив закашляться.

Демьян, не теряя времени, подбежал к водительской стороне. Он увидел разбитое стекло и, не раздумывая, вытащил из кармана куртки армейский нож. Осторожно, чтобы не пораниться, разрезал ремень безопасности, открыл дверь и потянул на себя парня, стараясь не думать о том, что пламя уже близко.

– Держись! – крикнул он, когда, наконец, удалось вытащить человека из машины. Вугар помог перенести пострадавшего на безопасное расстояние. Они положили парня на землю, и Демьян тут же начал проверять пульс.

– Пульс слабый, но есть! – выдохнул он, почувствовав еле ощутимое биение. – Вугар, зови подмогу, сгорит здесь всё, к едрене фене!

Вугар достал сотовый телефон и выругался. Связь в этом месте не работала.

– Эй, пацан, очнись! Вот так. Что произошло?

– Она… Там, старик. Она его убьёт… Там. Спасите. – Парень указал рукой вглубь леса, затем тяжело захрипел. Глаза его потускнели, зрачки сузились. Кожа начала синеть. Демьян принялся делать массаж сердца.

– Деми-джан, оставь его. Он ушёл, – произнёс Вугар и дотронулся до плеча Грека. Демьян встал, с горечью посмотрев на мёртвого парня, перекрестился, и прикрыл бедняге веки.

– Совсем ведь молодой. Что тут вообще творится, чёрт возьми? Вугар, что там с подмогой?

– Связи нет. Сейчас попробую со спутникового телефона. Деми-джан, давай, идём вперёд. Тут что-то нехорошее происходит.

– Сам вижу! – в сердцах выпалил Грек и побежал в сторону, куда указал погибший.

Через пять минут, запыхавшиеся от быстрого бега мужчины, увидели зарево. В ста метрах от них полыхал пожар. Собрав последние силы, они добежали до сарая, объятого пламенем. Собаки истошно завыли и бросились к нему.

– Там кто-то есть! Собаки почуяли, – закричал Вугар. – Опять горящее здание. Как я это ненавижу. Деми-джан, там бочка с водой, облей меня, быстрее!

Демьян подбежал к стоявшей поодаль ёмкости. Он схватил эмалированное ведро, лежавшее рядом, зачерпнул воду и облил Вугара с головы до ног. Великан, прикрыв лицо воротником куртки, разбежался и с силой ударил дверь сарая. Хлипкая конструкция отлетела внутрь, и Вугар исчез в пламени пожара. Собаки, не умолкая, выли и лаяли на все лады.

Через две минуты показался дымящийся Вугар, который нёс на руках человека. Грек бросился к нему, забрал спасённого и бережно уложил его на влажную землю. Это был Емельян Сергеевич.

– Он? – спросил Вугар.

– Да! – ответил шеф.

– Ну, слава Аллаху. Живой? Проверяй, а я пока позвоню нашим.

– Дядя Емельян. Слышишь меня? – Демьян легонько похлопал старика по щекам. Пожилой мужчина открыл глаза, посмотрел на своих спасителей, и застонал.

– Дёма. Живой, живой. Меня колом не добьёшь, – заговорил он через минуту.

– Так тебя не колом добивали, а поджарить хотели, – пошутил Грек.

– Как же я рад тебя видеть, сынок! Спасибо ребятушки, спасли ведь старика! – Емельян Сергеевич взял руку Демьяна и приложил к своим губам.

– Ну, старый, чего ещё удумал? Я тебе барыня, что ли?

– С днём рождения, дядя Емельян. – Вугар присел рядом, и похлопал деда по плечу. – Помощь уже в пути. Поднимают пожарные вертолёты и всех остальных.

– Хорошо, – ответил Демьян. – Надо бы ещё…

Из темноты леса раздался истошный крик:

– Сгиньте, демоны! – На них с огромным ножом в руке бежала девушка с растрёпанными волосами. Овчарки тотчас среагировали. Они бросились на нападавшую. Вугар выхватил пистолет и, прежде чем девушка успела добежать до них, разрядил в неё всю обойму. Собаки набросились на упавшее тело, и принялись остервенело рвать его зубами.

– Ширван, Мальта, назад! – закричал Демьян, оттаскивая животных от добычи. Те нехотя, с рычанием, отошли от девушки и злобно скалясь, сели рядом.

– Ждать! – скомандовал он. – Вугар, опять? Не мог в ноги выстрелить?

– Деми-джан, прости, рефлекс, – виновато ответил напарник.

– Ай, ладно. Я сам не лучше. Ну, будем теперь рапорты писать, и часами в милиции штаны просиживать. Ничего не меняется, только декорации.

Демьян и Вугар сидели в кабинете следователя. В помещении полумрак, свет от единственной лампы отбрасывает тени на лица. На столе следователя были разложены документы, фотографии, связанные с делом, которое привело их сюда.

Демьян сидел на стуле, его взгляд был устремлён в пол. Вугар нервно теребил в руках перчатку, время от времени бросая недовольные взгляды на сотрудника. Оба выглядели уставшими и напряжёнными, словно им пришлось пройти через многое, чтобы оказаться в этом кабинете. Следователь, в свою очередь, выглядел сосредоточенным и серьёзным. Его взгляд скользил по документам, словно он пытался найти в них ответы на вопросы, которые ещё не задавал.

За окном слышался шум города, но здесь, в этом кабинете, время будто остановилось. Друзья были готовы к тому, что их ждёт впереди, но всё равно чувствовали себя неуверенно. Сотрудник, наконец, оторвавшись от бумаг, задал первый вопрос, и напряжение в комнате возросло. Демьян и Вугар начали свой рассказ, и постепенно стали открываться обстоятельства, приведшие к разгадке сложного дела.

– В основном, всё ясно. Но как вы её нашли? – спросил майор.

– Во-первых, их там было двое. Во-вторых, в телефоне Елисеева был включен GPS, так и нашли, – ответил Демьян.

– И оборудование у вас для этого имеется? – Следователь ехидно улыбнулся.

– Нет, – возразил Демьян.

– Тогда как? – допытывался майор.

– Это всё, что вас интересует, товарищ майор? – Грек почувствовал, как гнев начинает наполнять его. – Вы год не могли поймать эту тощую стерву, мы вам задачу упростили, нейтрализовали угрозу. Что ещё?

– Вопросы здесь задаю я, гражданин Кариадис! – отозвался следователь.

– Да? Ну, хорошо, – согласился Демьян.

– Чем вы её нейтрализовали? Оружия при вас не нашли, – продолжил следователь.

– Сыром, – улыбнулся Грек.

– Каким сыром?

– Которым Бог послал. – Демьян решил поиздеваться над незадачливым сотрудником.

– Гражданин Кариадис, вы, видимо, не осознаёте всю плачевность ситуации, в которую вляпались. Демонстрируя мне здесь остроумие и знание басен Ивана Петровича, вы лишь усугубляете свою участь. Советую правделиво отвечать на вопросы, которые я задаю! – Майор поднялся со стула и попытался повысить голос.

– Басни Ивана Андреевича Крылова, майор. И вообще, что ты несёшь? Я владею русским языком, но тебя не понимаю. Какая плачевность ситуации и как мы в эту плачевность вляпались? Что такое правделиво? – Лицо Демьяна выражало одновременно жалость и иронию.

– Молчать! – наконец выдавил из себя следователь.

– То молчать, то отвечать. Гражданин начальник, ты определись уже, – не унимался Грек.

Вугар встал и бросил на стол сотрудника свою перчатку.

– Ты только это и делаешь, что вопросы задаёшь и бумажки строчишь, умник. И когда там, в лесах, гибли пожилые люди, ты и тебе подобные грамотеи тоже бумажки рисовали. На медведей всё свалили. А нет там медведей! Задов своих поднять не захотели, чтобы всё проверить. Мы за вас сделали всю работу, а ты сейчас пальцы гнёшь, бобка, и корчишь из себя большого начальника. Ты бесполезная, неграмотная тля. Двух слов связать не можешь. Я тебя сейчас раздавлю тут, и меня посадят. Только я на зоне буду уважаемым человеком, а ты цветочками снизу вверх любоваться.

Следователь побледнел. Он хорошо понимал, что не справится с этим огромным, разъярённым Голиафом, и со вторым не менее крепким мужчиной, а помощь не подоспеет вовремя.

– Гражданин Назими, сядьте! – попытался крикнуть майор суровым голосом, но вышло неубедительно.

– А ты заставь его, майор! – Демьяна начала забавлять эта ситуация. – Вугар, заканчивай и пошли отсюда, я есть хочу.

– Назими, Кариадис, отставить! – раздался в кабинете властный, хорошо поставленный голос. На пороге стоял седой мужчина, с коротко стрижеными волосами и в деловом костюме.

– Майор Прокопенко? Полковник Вершинин. – Мужчина достал из внутреннего кармана удостоверение и протянул его следователю. Прокопенко взглянул на документ и, подскочив как ужаленный, отдал честь.

Полковник повернулся к Греку и Вугару, и развёл руками:

– Дёма, Вугар, ну что вы, в самом деле? У вас заслуженный отпуск, а вы лес спалили, девушку в решето превратили, ещё и собак на неё, застреленную, натравили. Ну кто так делает? Теперь отнимаете время у следственных органов, а им бомжей и хулиганов надо ловить.

– Господин майор, допрос окончен, я их забираю, сами разберёмся. Вопросы?

– Нет-нет, товарищ полковник. Нет вопросов. Мы уже всё выяснили, претензий нет, – залепетал следователь Прокопенко.

– Рад, что мы нашли общий язык. А на ребят не сердитесь, им пришлось сегодня понервничать, – улыбнулся полковник. – А когда они нервничают, случаются нехорошие казусы: морды бьют, кости ломают, горячие ленинградские парни, не знают, куда удаль молодецкую девать, простите.

– Понимаю, – ответил следователь и вытер об штаны вспотевшие ладони.

– Ну что, орлы? На выход, – скомандовал Вершинин.

– Мужики, ну что вы, как дети малые, устроили скандал в песочнице? Вугар, ты опять безобразничаешь? Мало вам служебных разбирательств? Папки с описаниями ваших художеств уже в потолок упираются. Гопота лиговская. Детский сад, ей Богу. – Полковник недовольно ворчал и размахивал руками, глядя в спины идущим впереди подчинённым.

– А с какого перепуга этот клоун решил, что он начальник? – возражал Вугар.

– Сельский писарь, всю жизнь пьяных трактористов оформлял да Васю, что огрел оглоблей Дусю. Не разобрался, кто перед ним. Нормальные кадры сейчас в отпусках. И что, этого теперь телебонить надо? Дёма, ну ты-то! – Вершинин понял, что с разъярённым Вугаром говорить бесполезно, и решил воззвать к совести Грека.

– Ладно, Иван Фёдорович, простите. Все хороши. Теперь давайте к делу.

Троица вышла на улицу. Все с удовольствием вдохнули предрассветный аромат петербургского лета.

– Что тебя интересует? – спросил полковник.

– Личности тех двоих установили?

– Ты про парня погибшего и девку?

– Да, – ответил Грек.

– Парня опознали. Местный. Студент-медик, учился в ординатуре на патологоанатома. Девушка – приезжая, из Клайпеды, училась там же. Сошлись, видимо, на почве общих интересов. Характеристики хорошие, но год назад у неё умер дед, а кроме него родни не было, и окружающие начали замечать за ней некоторые странности. Замкнулась в себе, полностью ушла в учёбу, ни с кем не контактировала, кроме своего приятеля. Во время обыска в её столе нашли тетрадку, в ней вот это. – Вершинин протянул Демьяну тетрадь с одним единственным рисунком в самом начале. На рисунке простым карандашом был изображён старик, над которым занесена рука с кинжалом, и подпись: «Ты не достоин!»

– Это после смерти деда её так контузило? – удивился Вугар.

– Кто его знает, Назими? Не удивлюсь, если так. Не у всех психика выдерживает. У девушки не получилось. Родители погибли в Альпах, катаясь в горах на лыжах. Остался один дед, которого она, видимо, очень любила. А что конкретно её сподвигло на то, что она творила, мы уже не узнаем. Может, оно и к лучшему, за свои годы я уже устал от этого всего. Чего только не наслушался и не насмотрелся. Пора на пенсию. Дача, внуки, помидоры. Поживу, как обычный человек.

– И надолго вас хватит, без приключений? – с улыбкой спросил Демьян.

– Кариадис, тебе ли спрашивать? Доживёшь до моих лет, поймёшь сам. И вообще, приезжай ко мне на дачу в выходные, разговор есть. Мяса нажарим, выпьем, поговорим. И Афинку привози, пусть дитё чистым воздухом подышит, ей полезно. Супруга моя без ума от неё, сам знаешь. Всё время справляется, как там её маленькая татарочка.

– Привезу, Иван Фёдорович, спасибо! Нелли Зуфаровне низкий поклон. Только, дочка моя – гречанка.

– А мама у неё кто? – спросил полковник.

– Недоразумение, – огрызнулся Демьян.

– Ой, молодёжь. Встретились лёд и пламя, грек да татарка, сделали прекраснейшего ребёнка и разбежались кто куда. Одна – к импотенту, другой – в себя. А мы с Зуфаровной верим, что всё у вас ещё сложится.

– Очень сомневаюсь, – ответил Грек.

Вершинин посмотрел на молодого парня с отеческой любовью и заботой. Его сердце сжалось от сострадания, когда в глазах Демьяна вспыхнул огонь гнева, смешанный с глубокой тоской. Он понимал, что Грек всё ещё любит Кристину, женщину, подарившую ему дочь. Иван Фёдорович, хорошо знал, что любовь не уходит бесследно. Она оставляет на сердце кровоточащий шрам, который всегда будет напоминать о том, что было потеряно.